Ничего особенного

      Гарри дрожащими руками размазал кровь по лицу, еле поднимаясь на ноги. И снова он упал, подскользнувшись на сырой, покрытой гнилыми листьями, земле, ударяясь носом о какой-то камень. Может, Гарри действительно стал хуже видеть или, может, его тело стало слишком непослушным — он не знал, и в этот момент ему было плевать на всё. Он просто уселся там, где собственно и упал, а потом вынул из кармана новую пачку маггловских сигарет, которую взял с собой в Хогвартс на всякий случай. Поттер не курил с того момента, как приехал сюда, но сейчас остро хотелось снова втянуть в себя этот токсичный дым.       Его снова всё достало. Все словно с цепи сорвались: постоянно спрашивали о его настроении и состоянии. Гермиона чуть ли с ложечки его не кормила, а Рон забирался к нему в кровать и уговаривал лечь вовремя спать, обещая охранять его сон. Это, конечно, мило, но Гарри — не пятилетний ребёнок, да и, за всю жизнь он не получал столько заботы, сколько за эти две недели. Друзья следили за каждым его шагом, что нервировало до неконтролируемого гнева. Возможно, это нормально, но Гарри так не считал. Он всегда был худым, он всегда плохо спал, он всегда был таким закрытым и он всегда ненавидел, когда другие проявляли к нему лишнее внимание! И почему они все, буквально все, не понимают, что Гарри просто хочет побыть один? Да, он сорвался на всех. Да, он повёл себя по-детски, выкрикивая на всю гостиную свои претензии. Но он больше не мог. Не. Мог.       Кровь стекала по подбородку, щекоча кожу, и несколько капель упали на колени, оставляя на джинсах огромное пятно. Гарри зажёг сигарету и со всей силой затянулся, наслаждаясь её вкусом и запахом, что даже закружилась голова.       Мерлин, как хорошо.       Он был где-то неподалёку от хижины Хагрида, на окраине Запретного леса, а солнце растекалось оранжевой рекой над горизонтом через голые ветки деревьев. Дым беспечно улетал в небо, а нервная дрожь потихоньку отступала.       Послышался шорох, но Гарри даже не удосужился повернуть голову. Ему было настолько плевать, что даже если бы это был воскресший Волдеморт, то Гарри просто позвал его к себе и предложил сигарету. Ха, забавно: Волдеморт с сигаретой. Он усмехнулся своим мыслям и втянулся ещё, слушая, как шаги за спиной становятся ближе.       — А, это ты, Поттер, — произнёс Малфой за ним, а потом вышел вперёд, скрестив руки на груди и осматривая его. — Классно выглядишь.       — Ради тебя старался, — пропел Гарри, делая ещё одну глубокую затяжку. Слабость облепила его тело, а перед глазами слегка потемнело, как в первый раз.       — И чем это занимается герой в такое время суток?       — Могу спросить тебя о том же самом.       Малфой потоптался на месте, явно растерянный таким зрелищем, а Гарри как раз докурил, думая над тем, чтобы выкурить ещё одну. Солнце почти уже село, а небо становилось глубоко-синим. Становилось холодно. Гарри поёжился, укутываясь в лёгкую клетчатую рубашку, и громко вздохнул. Кровь остановилась и противно засохла на его лице. Что ж, ещё одну и точно пора обратно.       — Может, тебе нужна помощь? — резко и невнятно спросил Малфой, сканируя каждое движение Поттера.       — Что? — нахмурился Гарри, сомневаясь в реальности того, что услышал.       — Что слышал! Помощь. Нужна или нет? — почти прорычал Драко, делая шаг вперёд.       Ещё один помощник. Гарри закатил глаза и достал сигарету, ловко зажигая её зажигалкой.       — Нет. Разве похоже на то, что мне нужна помощь?       — Ну знаешь, когда видишь, как человек сидит один в лесу с разбитым лицом и употребляет какую-то гадость, то это, как минимум, вызывает вопросы. А если этот человек когда-то спас мне жизнь и дал возможность существовать здесь, а не за решёткой в Азкабане, то я тем более не могу пройти мимо! Почему вечно тебе надо разжевывать?       — Мне не нужна помощь, можешь не беспокоиться и валить по своим делам, — устало произнёс Гарри.       Но Драко так и не сдвинулся с места.       — Что за дрянь ты в себя втягиваешь? Пахнет отвратительно. Ты же не из этих… — он пощелкал пальцами в воздухе, а потом с энтузиазмом вскрикнул. — Наркомарнов.       — Оу, я польщён, что ты знаешь про наркоманов, — усмехнулся Гарри. — А что, похоже?       — Тебе лучше знать. Но Нотт рассказывал, что они употребляют какую-то гадость, а потом у них… — Драко повертел пальцем у виска, говоря этим о сумасшествии. — А-а-а, я теперь понял, почему ты такой отбитый! Ты всегда под этой хренью!       Гарри весело рассмеялся, чувствуя, как поднимается настроение. Хоть что-то интересное за последние дни. Прямо сейчас, он, возможно, даже не отказался бы от травки, но это всего лишь сигарета.       — Будешь? — миролюбиво предложил он, протягивая руку с никотиновой трубочкой, и Драко, как и предполагал Поттер, скривился, отступая назад.— Не хочешь, как хочешь.       — Так ты…       — Нет, Мерлин, нет, — покачал головой Гарри. — Это всего лишь сигарета, и по сравнению с наркотиками, от неё лишь лёгкий эффект расслабления. Но тоже вредная штука.       — Так зачем ты вдыхаешь этот дым, который, предположительно, убьёт тебя когда-нибудь? — нахмурился слизеринец. — Зачем на это соглашаться добровольно?       — А зачем люди пьют алкоголь, который их тоже убивает? — задал логичный вопрос Гарри. — Здесь такой же принцип: чтобы стало весело, чтобы отвлечься, чтобы сбежать от реального мира и прочее. Кстати, неужели в Магическом мире никто не курит? Я ни разу не видел.       — Волшебникам незачем это курить, чтобы стало весело, отвлечься или сбежать от реального мира, — фыркнул Драко. — Они выше этого.       — Что же, я всегда был неправильным волшебником, — радостно заключил Гарри, медленно втягиваясь, словно дразня насупившегося Малфоя. — Меня Авада не убила дважды, думаешь с этим справится какая-то сигарета?       Он сплюнул на траву вязкую слюну, перемешанную с кровью, и запрокинул голову, глядя на совсем потемневшее небо. Тишина. Лишь ровное дыхание парней и далёкий, приглушённый звук осеннего ветра.       — А ты так жаждешь умереть? — спросил Малфой тихим, отстранённым голосом. — Значит ли это, что все твои безумные подвиги лишь попытка суицида?       — Хм, никогда не думал об этом в таком ключе… но теория и правда неплохая, — пожал плечами Гарри. — У меня не было той жизни, за которую хотелось бы держаться. Я любил Магический мир, поэтому был готов отдать ему всё, чтобы он принял меня.       — А сейчас?       — А сейчас… не знаю. Я ничего не знаю. Я просто устал от всего настолько, что готов сбежать в магловский мир только ради того, чтобы меня абсолютно никто не трогал, — Гарри встал с места, бросая на землю докуренную сигарету, а потом просто ушёл, хромая на одну ногу, даже не удосужившись попрощаться с Малфоем.       Он и так рассказал слишком много.

***

      — Снова куришь? — спросил Драко, когда Гарри прятался от друзей на квиддичном поле.       — Чёрт, какого хрена ты меня пугаешь?! — воскликнул он, стремительно пряча сигарету за спину, а изо рта выплыл предательский дым.       — Тебя так легко испугать, — усмехнулся Малфой, подходя ближе. — Да твой дым по всему Хогвартсу разнёсся, каждый пришёл бы узнать в чём дело.       — Пфф, — закатил глаза он и вернулся к сигарете.       С прошлого раза прошло три дня, и Гарри снова не сдержался, сбежав на улицу. Конечно, он потом пах, как табачный завод, но при друзьях Гарри не осмелился бы курить. Эта постыдная привычка была чем-то сокровенным, что хотелось разделить лишь наедине с собой, но…       Снова Малфой. Почему он всё время оказывается рядом? Словно проникает в мысли Гарри и объявляется именно в тот момент, когда тот поджигает кончик сигареты. А может… Гарри подозрительно прищурился, вспоминая, что Малфой очень хороший легилимент. Но он почувствовал бы атаку… Ведь так? Что же, скорее всего это снова проделки чертовой судьбы.       Как всегда близился вечер, и Гарри в этот раз оделся потеплее, чтобы подольше насладиться одиночеством. Благо, у него есть мантия-невидимка, чтобы скрываться от любопытных глаз других, и карту он с собой прихватил, чтобы не искали. Он искренне надеялся, что друзья не настолько глупы, чтобы идти на его поиски.       — Что ж, приятно было поболтать, — кивнул ему Гарри и направился в сторону леса.       Компания Малфоя в принципе была бы не плохой, но Гарри помнил тот разговор на ЗоТИ. Он сам сказал, что им не стать друзьями. Он сам сказал, что дело всегда в Поттере. Он сам сказал, что ему не понять всю глубокую сущность Малфоя. Значит и не надо. Гарри не любил навязываться, потому что сам не любил навязчивых людей. Но вот Малфой…       Малфой всегда ото всех отличался. Да, он вредный и заносчивый. Да он высокомерный и злобный. Отдалённый от всех, скрытный, молчаливый. После войны вообще стал каким-то странным и более холодным. Но…       Гарри наконец-то его понимал.

***

      — Раз, два, три. Раз, два, три, — диктовала Гермиона, пока остальные пытались кружиться в вальсе. То есть, пытался один Гарри, то и дело наступая на ноги бедной Джинни, а у остальных действительно неплохо получалось. — Гарри, ты опять сбился. Заново!       Да чёрт!       Они готовились к балу в честь Хэллоуина. Гарри и так не любил этот праздник, так ещё в этот раз придумали открывать бал первым танцем со знаменитостями Хогвартса. Детям требовалось больше праздников, больше положительных эмоций, и преподаватели решили, что стоит уделить внимание мероприятиям. И, конечно, кто будет открывать Хэллоуинский бал? Сам Гарри Поттер!       — Я не настаиваю, Гарри, — мягко произнесла Гермиона. — Просто тебе тоже нужно отвлечься. Танцы — неплохой вариант! А потом, ночью, мы даже сделаем вечеринку. Будет весело!       И Гарри очень, очень хотел бы отказаться, но глядя в теплые, карие глаза подруги, в которых плескалась лишь доверие и любовь к нему, не смог сказать «нет». И Гермиона, и Рон старались изо всех сил, чтобы Гарри было комфортно, взяв на себя роль опекунов, и за это он был благодарен, пусть и не всегда их забота была нужной. Так что, сделать шаг навстречу друзьям определённо стоило.       — Хорошо, Гермиона, я попробую, но не обещаю. Помнишь, как я танцую? Мне уже жаль свою партнёршу, — улыбнулся он.       Гарри пригласил Джинни на роль партнёрши — несмотря на то, что летом они расстались, всё ещё оставались хорошими друзьями. Оба понимали, что это была детская влюблённость, а для настоящей любви нужно было что-то большее, чем просто симпатия и уважение. И Гарри был очень рад такому раскладу, когда Джинни первая завела тот разговор, потому что внезапно понял, что она его совершенно не привлекает. Однако он всё также заботится о ней и, глядя на противно-милых Рона и Гермиону, которые сутками могли проводить время вместе, ругаясь, мирясь, обсуждая всё на свете, а потом целоваться и целоваться, Гарри просто не понимал. Как?       Как Гермиона могла терпеть все выходки Рона, а потом ласково гладить по голове и говорить, какой он у неё замечательный, от чего Рон светился как лампочка, на что Гарри закатывал глаза. Или, как Рон мог просидеть целый день в библиотеке, помогая ей найти все нужные книги, прослушав бесконечные лекции, а потом восхищённо пялиться на неё и шептать Гарри, насколько она невероятная. Ему оставалось лишь снова закатывать глаза. Потому что, несмотря на то, что они были лучшими друзьями и проводили почти всё время вместе, Гарри уставал от этого и желал побыть в одиночестве. Особенно сейчас, когда эти двое сошлись. И как люди могут терпеть друг друга все полные двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю?       А ещё Гарри, в силу своего возраста, нередко представлял себя с разными девушками, запираясь в душе, желая удовлетворить потребности своего организма, и… это не было каким-то ярким действием, чем-то особенным. А Джинни и вовсе была какой-то священной, что при одной только мысли о том, чтобы представить её без одежды, возбуждение совершенно пропадало, и мозг вопил о неправильности. Что ж, это не было проблемой века до тех пор, пока Рон не начал делиться своими подробностями из постельной жизни, расписывая в красках какая Гермиона прекрасная и восхитительная, а Гарри еле сдержался, чтобы не скривиться от отвращения. Он покивал, делая вид, что внимательно слушает, а сам задумался о том, что с ним явно что-то не так. Ну и ладно, у него и так множество других проблем, а эта не такая уж и важная. Так что Гарри решил, что отношения просто не для него.       — Раз, два, три. Раз, два, три, — всё считала Гермиона, и под этот ритм Гарри настолько задумался, что…       — Ай, Гарри! Ты снова наступил мне на ногу! — зашипела Джинни. — Ну сколько можно?       — Прости, — виновато улыбнулся он, стыдливо опуская глаза.       — Требую компенсацию за свои бедные ноги! К примеру, в следующий поход Хогсмид с тебя сливочное пиво.       — Да хоть всё кафе! — хмыкнул Гарри, а Джинни его передразнила. — Пиво, так пиво, не вопрос.       И снова мелодичный голос Гермионы, и снова ритм. Гарри изо всех сил пытался контролировать свои непослушные ноги, не отвлекаясь больше на другие мысли. Раз, два, три. Шаг вперёд, влево и снова назад. Ботинки противно скрипели об деревянный пол. Ноги Джинни казались совсем миниатюрными, по сравнению с большими ногами Гарри: ему стало жаль ее, а потому он старался, старался, старался — изо всех сил. И всё равно умудрился оттоптать туфли Джинни минимум три раза.       — Что ж, репетиция окончена, — объявила Гермиона. — Завтра в три, без опозданий, в этом же месте. И репетиция будет проходить совместно с остальными факультетами.       Все дружно загудели. С каждого факультета было отобрано по четыре пары. С Гриффиндора это были: Рон и Гермиона, Гарри и Джинни, Симус и Лаванда, Джеффри и Кейт из седьмого курса. Так же предложили Невиллу, ведь он очень хорош в танцах, но тот отказался: его парой была, естественно, Луна, и ему хотелось провести вечер только с ней.       Гарри быстро выполз из тренировочного зала, пока все обсуждали предстоящий бал: девочки ломали головы над нарядом, а мальчики придумывали, как и где достать алкоголь на вечеринку. А ему снова захотелось покурить. И почему он взял только одну пачку? Дотянуть бы до выходных, а там можно быстро улизнуть в маггловский мир.       Серый дым медленно расплывался в лазурном небе. И почему-то с каждым вдохом Гарри где-то внутри надеялся, что его снова найдёт Малфой.

***

      На репетицию Гарри не пошёл: снова неудачное падение. И на этот раз пострадал подбородок. Как он умудрился вот так упасть? Это уже начинало надоедать. По закону подлости, рядом оказался именно Малфой, который встал перед ним и вовсю усмехался.       — И что это делает наш герой?       — Устал я. Вот решил полежать, отдохнуть, — процедил Гарри и попробовал встать, опираясь руками на пол, но сил совершенно не было, и он просто сел на колени.       — Герой, у моих ног, на коленях, что может быть лучше? — пропел Драко, а потом помог ему встать с пола и внимательно оглядел. — И почему ты всё время то в крови, то в дыме?       — Новый стиль, — буркнул Гарри и слегка прикоснулся к подбородку. Кажется, он его стёр об каменный пол. На пальцах остались пару капель крови. Гриффиндорец лишь возмущённо цокнул языком.       Мерлин, как же стыдно! Да, иногда все падают. Да, иногда со всеми случаются неприятности, но почему это должен быть всегда Поттер? И как, по счастливой случайности, в пустом коридоре на четвёртом этаже оказался Малфой, а не кто-то другой?       — Тебе помочь дойти до больничного крыла? — вежливо поинтересовался Драко, но в глазах мелькали насмешки.       — Нет. Ты опаздываешь, репетиция уже началась, — сухо произнёс Гарри. А сам он в таком виде точно туда не пойдёт.       Он уныло поплелся в сторону ближайшего туалета, чтобы промыть рану и осмотреть масштабы проблемы. Может, не нужно ему в больничное крыло? Подумаешь — царапинка.       Открутить кран, оценить внешний вид, вздохнуть, умыть лицо, терпя острую боль, и снова оценить внешний вид, который был не из самых лучших: растрёпанные волосы, перекошенные очки, усталый взгляд, кровавый подбородок и надутые, сухие губы. Бедолага, одним словом. Гарри укоризненно глядел на своё отражение, словно оно за одну секунду испугается и изменится.       — И долго так будешь стоять? — внезапно раздался тихий голос Драко, что заставило Гарри невольно вздрогнуть.       — Мордред тебя побери, Малфой! — Гарри обернулся, кидая на него быстрый взгляд, а потом повернулся обратно, закрывая кран. — Ты можешь оставить меня в покое?       — Да как тебя одного оставишь-то! — вскрикнул он. — Ты же ходячая катастрофа!       — Ну и пусть! Это моё дело, — процедил Гарри и поплелся к двери, у которой и стоял Драко. Поттер остановился возле него, опасно прищуриваясь, и выпалил. — Хватит за мной таскаться. Не знаю, из каких побуждений ты это делаешь: из чувства долга, или от внезапно появившегося сердца, но хватит. Ты мне абсолютно ничего не должен. Нечего строить из себя добрячка, будто тебе и правда интересна моя жизнь.       — А теперь слушай меня, Поттер, — Драко наклонился к нему ближе, копируя его тон. — Ты меня раздражаешь, раздражаешь до дрожи, что готов тебя собственными руками задушить, лишь бы не видеть, как ты превращаешься в жалкую тень самого себя. Я не могу это просто так оставить! Не. Могу. Мне плевать, что ты там хочешь, плевать на твои мысли, но видеть это… — он схватил Гарри за кровавый подбородок, — и пройти мимо выше моих сил. Так что, заткнись и вали в больничное крыло, иначе я свяжу тебя и утащу туда насильно.       — Мне плевать, что ты там думаешь, — Гарри сбросил его руку и поправил очки. — Я сам решаю, что мне делать, а что нет. Отвали.       Что ж, Драко не отстал. Гарри пошёл на улицу, этот за ним. Гарри направился на Черное Озеро, и Драко не отставал. Мерлин, как же это по-дурацки! Парень уселся на первый попавшийся камень и вытащил пачку сигарет, а внутри всё сильнее разрастался гнев на грёбаного Малфоя, который стоял позади него.       Первая затяжка. Вторая.       Солнечные блики отражались в озере, играя с волнами и гипнотизируя Гарри. Влажный ветер дул прямо в лицо, от чего дым обволакивал его и Драко, от чего тот возмущённо ворчал себе что-то под нос.       Третья, четвёртая.       — Накурился своей дряни? — наконец разрушил умиротвореную тишину Малфой, присаживаясь на корточки рядом.       — Ещё половина, — повертел Гарри сигаретой. — Я всё ещё не могу понять, что ты здесь делаешь.       — А я всё ещё не понимаю, почему ты не в больничном крыле, — фыркнул Малфой. — Давай скорее, холодно. И кто вообще ходит на улицу без верхней одежды, да ещё и на озеро?       — Ты да я, — хихикнул Гарри, чувствуя, как расслабляется.       Докурив сигарету, Гарри и правда направился в больничное крыло, сопровождаемый Малфоем. И это было более чем странно, но в то же время приятно.       Очень приятно.

***

      Дубовые двери Большого Зала распахнулись. Гарри, стоявший впереди, не сразу понял, что нужно идти. И вообще, не смотря на то, что они готовились к этому дню Мерлин знает сколько, всё равно создавалось ощущение, что они сделали недостаточно. Восьмой курс ещё с утра начал оформлять зал, затем репетиция вальса и остальной развлекательной программы: каждый факультет ставил творческий номер. Всё это продолжалось до бесконечности, и на то, чтобы привести себя в порядок, оставалось меньше часа. Гермиона сильно переживала по любому поводу, и мальчикам естественно передалось её состояние.       — Гарри, — шепнула Джинни, и он двинулся вперёд, а музыка тут же зазвучала по всему залу.       Конечно, в этот раз было не так много людей, чем тогда, на Святочном балу, но волновался Гарри не меньше, а может даже больше. Бесконечные взгляды были направлены на него, и ему очень сильно хотелось скрыться от них, но он упрямо шёл к своему месту.       Они репетировали много раз. Главное не запутаться. Раз. Два. Три. Шаг вперёд, влево и назад. Джинни, одетая в небесно-голубое платье, в руках Гарри смотрелась как маленькая хрупкая бабочка, сверкая и улыбаясь всем подряд. Кружась вслед за ним, она казалась такой уверенной, лёгкой и воздушной. И Гарри наконец-то додумался улыбнуться.       Раз. Два. Три. Шаг вперёд, влево и назад. Подхватить Джинни за талию и покрутиться. Гарри вспоминал в голове каждое движение, но музыка сбивала его собственный ритм, хотя до этого они репетировали и под неё, но сейчас она казалась другой. А ещё было душно. Воротник крепко сжимал шею, и дышать становилось труднее.       А теперь переходная часть. Гарри повёл Джинни в центр, а с другой стороны напротив него Драко вёл Панси. Они должны были пройти мимо друг друга, ведя за собой остальные пары, а потом образовать общий круг. Поворот. И... Гарри не следовало смотреть в эти серые глаза, которые были направлены на него.       Он почувствовал, что ноги начинают слабеть, а сам он грозился упасть в любую секунду. Даже Джинни взволнованно посмотрела на него, спрашивая одними глазами, всё ли с ним в порядке? Но сказать что-либо Гарри не успел: вдруг чья-то рука, более сильная и крепкая, чем рука его партнёрши подхватила его, не давая ему грохнуться на пол.       — Просто следуй за мной, — прошептал Драко, обхватывая его талию.       Гарри еле успел кинуть быстрый взгляд на Джинни, которая тут же подхватила Панси и повела за собой, кружась в танце. Его ноги слабели с каждой секундой. Малфой не давал Поттеру упасть, крепко вцепившись в него. Они продолжали кружиться в танце, и, кажется, никто особо не заметил подвоха, больше удивляясь тому, что все начали меняться партнёрами. Гарри едва заметил Гермиону с Дафной, которые танцевали прямо за его спиной, а значит где-то там Рон был с Забини.       Наверное, каждый сейчас молился о том, чтобы музыка скорее закончилась.       — Не смей падать! — процедил Малфой, сильнее сжимая его талию. — Поттер, ты слышишь?       Гарри кивнул, стараясь волочь свои непослушные ноги за ногами Малфоя. Раз. Два. Три. Шаг вперёд, влево и назад. С Драко было танцевать гораздо проще, ведь он вёл за собой Гарри, а ему лишь оставалось положиться на него. И как Драко удавалось сохранять такое невозмутимое выражение лица? Ни один мускул не дрогнул, а уголки губ были слегка приподняты в фальшивой улыбке. Но в глазах Гарри видел весь спектр эмоций Драко, который неотрывно смотрел на него. На секунду ему показалось, что они вообще остались вдвоём в этом зале, а музыка и вовсе стала приглушённой, незаметной.       Раз. Два. Три. Синхронный поклон. И взрыв аплодисментов. Гарри больше не мог дышать. Мир становился темнее, все звуки слились в одну болезненную пульсацию в его голове, лишь только тёплая рука Драко держала его в сознании.