Драко ждал этого дня и не ждал одновременно. Хотелось поскорее увидеть Поттера, желательно бодрого и адекватного, хотя любой вполне сойдёт, учитывая, как долго они не виделись. Но, с другой стороны, он неимоверно волновался. Все каникулы, в перерыве между бесконечным поиском информации в библиотеке мэнора, Драко все не переставал думать об их спонтанном поцелуе на озере, прокручивая в голове каждую секунду произошедшего, и не заметил, как написал ему, что скучает. Не слишком ли это… навязчиво? Очевидно? Глупо? Он всё время не переставал себя корить за то, что при личной встрече не может быть мягче с Гарри — даже думать об этом становится нелегко. Вдали от Поттера он всё понимает и искренне переживает, но стоит только увидеть его потухший взгляд, тонкие кисти рук и сигарету в них, как наружу вылезает вся горечь и обида, которую можно бы и скрыть.
Но Драко не может по-другому.
Мама и папа даже стали волноваться за его состояние, но Драко проигнорировал все их лекции. Ему уже восемнадцать, и он, наконец-то, сам способен распоряжаться своей жизнью так, как пожелает. Даже если его жизнь теперь заключается лишь только в одном слове.
Поттер.
И он не сказал бы, что был влюблён так, как обычно представляют себе люди. Мир не пестрел яркими красками, ему не хотелось летать от чувств, а скорее наоборот: эти чувства его утягивали в бездну, съедали без остатка и вырывали сердце напрочь. Ему не хотелось прижать Поттера к любому углу, предаваясь каким-либо утехам, нет. Просто… он просто хотел быть рядом. Вот и всё.
Драко был готов мириться с поттеровскими сигаретами, с его врождённой тупоголовостью и этими его дебильными высказываниями. Поттер был психом, всегда, между прочим, но именно такой Поттер был его. И пока все видели прекрасную картинку: герой, красивый парень, богатый и прочее-прочее, Драко видел сломленного человека, над которым продолжала издеваться чертовка-судьба.
— Как это нет его? — не понял Драко, прибившись к поттеровским дружкам, которые оказались вполне неплохими людьми. С ними спокойно можно было сосуществовать вместе. Они шли на ЗоТИ, после завтрака, который, в принципе, был лишь пустым словом, потому что никто особо не поел: Драко сразу пристал с вопросами. — В смысле нет его?! Вы же писали, что всё хорошо!
— Да не в том смысле, — шикнула на него Гермиона, останавливаясь, а потом потянула его к окну, чтобы их никто не слышал. — Он просто не в Англии.
— А теперь поподробнее, — успокоился Драко, выдыхая. С этим новым, болезненным Поттером действительно можно всё не так воспринять.
— Он скоро вернётся, — сказал самое главное Рон, по его мнению.
— Ну и? — нетерпеливо спросил Малфой, чувствуя, что потихоньку закипает и вот-вот готов взорваться прямо на месте. Как переглянулись гриффиндорцы, ему не понравилось.
— Гарри уехал в Америку к своим магловским родственникам, — протянула Гермиона. — Чтобы помириться и наладить контакт. Они первые написали, и Гарри подумал, что неплохо было бы и правда сделать шаг навстречу. Все-таки они столько лет его растили.
— Судя по рассказам, что я слышал ранее, Поттер должен был не прощать их, а сжечь в Адском пламени. О, или он так и сделает, а поездка это лишь предлог? Скажите мне, что да.
— Нет, Малфой, — покачал головой Рон. — Но я тебя понимаю. Сам их сжёг бы, но ты ведь знаешь Гарри.
— Святой Поттер, — фыркнул он. — Как можно быть таким?
— Так что не переживай. Гарри написал тебе письмо, — Гермиона залезла в сумку и вытащила конверт. — Мы следили за его состоянием всё время, последняя версия зелья вполне подходит, мне кажется, это оно.
— Так, но ведь зелья должно было хватить только до сегодня… Вы отпустили его без зелий?! — проорал Драко слишком громко, чем привлёк всеобщее внимание.
— Да не ори ты, — процедил Рон, и они с Гермионой снова переглянулись.
Драко прищурился, вчитываясь в их лица и начиная понимать эти переглядки.
— Вы не уверены, что он там, верно? Он вам ничего не сказал, — упавшим голосом произнёс он. — Какого хрена вы вообще здесь тогда?
— Мы надеялись, что он тебе что-то написал, — тихо прошептала Гермиона. — Ранее мы обшарили весь дом, но там оказалось пусто. А письма пришли вчера утром, как раз перед отъездом в школу. Гарри написал, что забрал документы из Хогвартса и подал на отчисление. Мы хотели сразу после урока пойти к директору Макгонагалл, чтобы узнать подробности. А ещё, — Гермиона замешкалась, подбирая слова, но нервный стук его обуви по полу ясно дал понять, что затягивать с рассказом не стоит. — В своём письме он очень просил с тобой увидеться и не давать поводов для лишних подозрений, — промямлила она, не зная куда деть взгляд. Драко почувствовал, как мир уходит из-под ног. Он всё ещё стоял здесь, с друзьями чёртового Поттера, но всё равно падал куда-то в бездну своих переживаний.
— Поттер… сбежал? — хрипло переспросил он, прикипая взглядом к пустынному двору за окном.
— На самом деле, мы не знаем, что и думать, — хмыкнул неожиданно серьёзно Рон. Ему явно не нравилась затея что-то скрывать, Драко был за это благодарен. Потому что он чувствовал, что что-то не так, все каникулы чувствовал и просто сошёл бы с ума без точных ответов. Он медленно вдохнул и выдохнул, продолжая слушать Рона. Фиксируя каждое его слово, чтобы не делать поспешных выводов. — Мы сами видели письмо его кузена, и Гарри звонил ему в нашем присутствии. Вроде бы всё шло неплохо. А на следующий день вместе отправились в магловский мир: мы вдвоём к родителям Гермионы, он на встречу с кузеном. Но потом…
— Мы пришли к нему домой — камин, как всегда, открыт для нас, но там ни его, ни вещей. Лишь записка, что он уехал срочно в Америку — там что-то случилось с его дядей.
— Ранее он не выглядел подавленым, но мы всё-равно искали, правда. Даже поселились на Гриммо временно, ожидая его приезда…
— Вы, блять, идиоты, — процедил Драко, не в силах больше слушать эту историю. — И вы называете себя его лучшими друзьями? Серьёзно?
— Только вот не надо сейчас снова этот бессмысленный поток слов, — осадила его Гермиона. — Мы знаем, знаем, что сплоховали, но... ты просто недостаточно хорошо знаешь Гарри. Если он захочет пропасть из вида — он сделает это. Во-первых, у него есть мантия-невидимка, во-вторых, он не хуже меня знает все скрывающие чары, и в-третьих, а может и правда здесь ничего серьёзного. Он просто решил повидаться с родственниками. Гарри — свободный, взрослый человек, который вполне способен решать сам за себя. Мы, со своей опекой, только ухудшаем ситуацию. К примеру, когда приехали на каникулах к Гарри, он был абсолютно нормальным. Одиночество пошло ему на пользу.
— Да, Гарри иногда нужно побыть одному, — согласно кивнул Рон. — Мы переживаем не хуже тебя, Малфой, но, в отличие от тебя, ему доверяем. Если он сказал в Америке, значит в Америке. Если он сказал, что всё хорошо, значит, всё так и есть. Он обещал вернуться, в конце концов. Если Гарри обещал, значит обязательно выполнит своё слово.
Здесь Драко ничего не мог возразить. Кажется, он и правда слишком драматизирует. Но, для начала, чтобы что-то решить, нужно прочитать письмо — возможно, оно хоть что-нибудь прояснит.
Грёбаный Поттер! И почему с ним всегда всё так сложно?! В Америку он уехал, вот так просто. А Драко, как дурак, волновался, ждал. И кто больший идиот из них двоих?
Рон и Гермиона покосились любопытными взглядами на письмо в его руках, но Драко засунул его в карман. Это его личное письмо, и пока не прочитает — делиться ни с кем не станет. Тем более, если бы Гарри хотел, чтобы его дружки знали, то, скорее всего, передал бы всю информацию через них.
Это было только их личное дело.
— Мы на пару опоздаем, — сухо резюмировал он и двинулся в сторону кабинета, слушая, как недовольно бурчит Рон в его спину. Пусть дуется — заслужил. Надо было лучше следить за Поттером.
Да, он понимал, что они не виноваты. Да, он и сам виноват в том, что так и не решился отправить ещё одно письмо, в котором интересовался о его состоянии, потому что сначала Драко расписал слишком большое письмо со всеми привычными оскорблениями и просто устал всё зачеркивать. Поэтому следующее было слишком пустым и официальным, а третье… третье было то, что надо, кроме одного.
«
Что происходит между нами, Гарри?»
Это был очень глупый вопрос, но тем не менее, остро хотелось знать ответ. Да и вообще, если они что-то чувствуют друг к другу на взаимной основе и не отрицали этого, то почему, чёрт возьми, они всё ещё не вместе? Кто вообще должен был делать первый шаг? Как делаются эти первые шаги? Как люди начинают встречаться? Это должны быть особенные слова или что-то вроде того? Драко очень хотел бы сделать этот шаг, но, ему казалось, что, возможно, он слишком торопится и воспринимает всё иначе, предвзято, нетерпеливо. И, конечно, первостепенной задачей все-таки стояло лечение Поттера от его неизвестной болезни, а всё остальное… не так важно.
Он вернулся к письму только вечером, когда добрался до гостиной, испытывая внутри лишь пустоту: Рон и Гермиона, сходив к директору, подтвердили информацию, что Гарри действительно забрал документы из школы. Он пришёл самолично, очень долго разговаривал, Макгонагалл так и не смогла отговорить его от такого радикального шага. И что теперь делать? Неужели они не увидятся? Гриффиндорцы сразу наметили план: на выходных снова сходить на площадь Гриммо, если Поттер не объявится до тех времён, а потом найти письмо от Дадли и попробовать связаться с ним. И Драко, конечно, очень хотел бы пойти с ними, но чувство, что его предали, не покидало. Словно его снова бросили в Адский огонь, но теперь уже Гарри не протянет свою руку и не спасёт. Казалось, что Драко для него совершенно не имел никакого значения, раз он так легко выбросил его из собственной жизни.
Неужели Поттеру настолько наплевать?..
Распечатывая письмо, Драко несколько раз открывал и закрывал глаза, боясь вообще встретиться с этими строками. Он даже приблизительно не мог догадаться, что там может быть написано — Поттер слишком, слишком непредсказуемый.
Собраться. Вот, что нужно сделать. Он и так долго тянул, потому что не мог читать это письмо рядом с другими людьми, даже в обманчивом уединении гостиной, где каждый занят своим делом — требовалась тишина. Драко, не думая, нацепил пальто и шапку и бросился на улицу. Плевать, что там метель. Плевать, что темно. Ему нужно было именно туда. К «их» месту.
Счищая голыми руками снег с плоского камня, у берега, Драко вспоминал противный сигаретный дым и алый огонёк возле поттеровского лица. Он подышал на руки, сложив их лодочкой, но они всё равно сильно мёрзли, пока он распечатывал конверт. Он достал палочку и наколдовал Люмос, а потом наконец-то достал обычный белый пергамент.
Вдох-выдох.
Дорогой мой Драко!
Привет.
Уже неплохо, верно? «Мой» Драко — звучит многообещающе. Он снова выдохнул, наклоняясь ближе, чтобы разобрать кривые буквы.
Прости, что так получилось. И ты наверняка уже узнал о том, что я не вернусь в Хогвартс. Я так и слышу, как ты осыпаешь меня очередной порцией оскорблений, но… остынь. Знаешь, сейчас это не так важно. Можешь считать меня трусом, уродом, да хоть кем угодно из-за того, что я не приехал и не сказал тебе это вживую, глядя прямо в глаза, но…
Я люблю тебя.
И это важнее, чем всё остальное в этом мире.
Драко пришлось остановиться, чтобы перевести дух. Поттер — действительно трус и идиот! Раздражает до глубины души. Он хотел услышать эти слова, ощущая его тёплые пальцы на своей коже, он хотел чтобы они прозвучали чуть хрипловатым голосом, он хотел чтобы они просто стали реальностью… Эти слова… их ведь написал Гарри, своей рукой. Значит они тоже реальны?.. Пусть, не иначе.
Драко провёл влажным, почти онемевшим от холода пальцем по его кривым строчкам. Внезапно стало так тепло, словно за секунду ветер перестал выть и утих, создавая вокруг него купол. Но на самом деле, Драко просто перестал обращать на него внимание.
Если ты читаешь это рядом с Роном и Гермионой, то прошу: уйди от них перед тем, как прочитать дальше. Пожалуйста.
Драко так и знал, что здесь не всё так просто!
Ты один? Молодец. Ставлю все свои галлеоны на то, что ты сейчас на «нашем» месте. Если это не так, то с радостью напишу завещание.
Вот как Поттер может всё так испортить? Предложение про «их» место было прекрасным, значит не один Драко так считал в своей голове, но завещание? Что за идиот, а?
Я не знаю, насколько это эгоистично с моей стороны говорить тебе об этом. Нас с тобой связывают слишком сложные отношения, и я очень хотел бы, чтобы связь со мной не обременяла тебя, поэтому предлагаю закрыть это письмо, если ты не готов. Потому что дальше будет только хуже. Ты же меня знаешь.
Драко скрипнул зубами, готовый разорвать это письмо, а потом найти Поттера и разорвать его за вот это всё. Неужели нельзя сразу всё написать? Почему он так тянет? Что, блять, произошло? Но он действительно отложил листок, чтобы набрать побольше воздуха в легкие и продолжить читать снова. Нет, Драко не понимал, неужели Поттер действительно считает, что он вот так просто выкинет письмо и продолжит жить дальше, терзаясь лишь одними догадками?
Так и знал, что ты продолжил читать, упрямый засранец.
Драко закатил глаза.
На самом деле я не уехал в Америку. Я всё ещё в Лондоне, и я нашел причину своего состояния. Ты не поверишь: это всего лишь магловская болезнь.
Я знаю, о чем ты подумаешь: «Это же замечательно, просто лечись, как скажут твои магловские медики!»
Ну да, это логично.
Но ты же знаешь, что со мной не всё так просто. Я умудрился заболеть редкой формой магловской болезни, которая на данный момент не имеет лечения. Совсем. Тебе тоже смешно от иронии судьбы, да?
Смешно? Как это вообще может быть смешным?
Не буду говорить название — это не так уж и важно, верно? Знаю-знаю, ты сейчас думаешь, что я идиот, и что можно было бы придумать зелье, мало ли что там врачи-маглы сказали. Ведь твои зелья действительно помогали.
Вот именно! Драко сжал пергамент от злости, скрипя зубами, а потом вернулся к чтению.
Вместо этого я просто прошу тебя прийти ко мне, на выходных. Если сможешь. Легче рассказать всю проблему на словах, чем всё расписывать, ведь так ты сможешь задать любой вопрос, да и… я хотел бы тебя увидеть. Правда.
Слава Мерлину, Поттер включил мозги, а не стал снова играть в мученика. Облегчение растеклось по телу, как бодрящее зелье, и он снова остановился, чтобы взглянуть на тёмное небо, как любил делать Гарри.
Пока ничего не говори Гермионе и Рону. Если ты согласен мне помочь, то, возможно, не стоит вообще ничего говорить. Просто скажем им, что твои зелья действительно помогают. Или что-то в этом роде. Я ещё не придумал. Если ты всё же не хочешь мне помочь, я не осуждаю ни в коем случае и принимаю любой твой выбор, это ведь только моя проблема. Я обязательно придумаю, что им сказать. Только чуть позже.
Ведь они были такими счастливыми на каникулах, и я хотел бы продлить им счастья ещё немного. Хотя бы на месяц. Они его заслужили, как и ты. Ты тоже заслужил счастья, поэтому я прошу очень хорошо подумать перед тем, как принять решение.
Твой ненормальный идиот, Гарри.
P. S. Адрес на обратной стороне.
P. P. S. Когда Рон и Гермиона спросят про письмо, пожалуйста, поддержи легенду про Америку, и, Мерлином прошу, не срывайся ко мне внезапно, ты же не какой-то там безбашенный гриффиндорец, верно?
P. P. P. S. Да, это очень смело предполагать, что ты придёшь ко мне. Но… мне просто нравится так думать.
P. P. P. P. S. Прости за бесконечные примечания, но я ещё хочу добавить, что тоже очень сильно скучаю.
Драко ещё долго сидел в обнимку с письмом, пока не замёрз окончательно. Конечно, он всё продумает, прежде чем срываться к Гарри, это ведь мелочи. Обвести вокруг пальца двух гриффиндорцев для слизеринца — раз плюнуть. Как и сказал Гарри, это не так важно, как то, что…
Теперь у него есть шанс. Не призрачные надежды, не какие-то там мысли в голове, а настоящий, полноценный шанс быть рядом.
А с остальным Драко обязательно справится.
