Куда приводят мечты

»…Не хочу другой судьбы Где есть не я, где есть не ты Благодарю сейчас и здесь За всё, что нет и всё, что есть…» Сердцебиение гр."Агата Кристи». 6 лет спустя 15 сентября       В серо-голубом кабинете с высоты тридцать второго этажа молодой блондин-альфа наблюдал за нескончаймым транспортным потоком вечернего Токио. Люди как муравьи спешили из офисов домой. Засунув руки в карман брюк строгого костюма-тройки, Узумаки насвистывал себе под нос какую-то надоедливую привязавшуюся мелодию. Он задумчиво смотрел в окно. В ежедневнике на столе дата десятое сентября была обведена маркером в кружок. Среди папок с бумагами, контрактами и другими документами лежала газета, открытая на статье с фотографией альфы с пепельными волосами. Под громким заголовком «Без вести пропал. Прошёл ровно год…». Как не хотел шумихи Наруто, но полностью ее избежать не получилось. Прошёл ровно год, как Хатаке Какаши пропал без вести во время крушения яхты в открытом море. Такова была легенда для газетчиков, и как хотелось замять эту историю и больше не вспоминать. Сам Наруто тоже не знал, где находится Хатаке, об этом никто не знал, разве что Ямато, который бессменно находился рядом с Узумаки как помощник и советник. Дела корпорации шли в гору. Решения молодого председателя были свежи и оригинальны. Они встряхнули компанию и дали глоток свежего воздуха. Альфа окинул взглядом кабинет. Все вещи, что были при Какаши, не убирались и не двигались с места. Возможно, где-то глубоко в душе Наруто ждал, что его наставник и старший товарищ вернётся, и тогда он освободит этот кабинет и это кресло для него. Но время шло, никто не возвращался.       Дверь кабинета открылась, в помещение вошёл беременный омега, срок был небольшой, но животик уже явно обозначился. Брюнет-омега снял с шеи аккредитационный бейджик с именем Саске Узумаки. — Муж, ты собираешься домой? Наш ребёнок бунтует и очень просит покушать! — Наруто повернулся к мужу лицом, лучезарно улыбнувшись, как умел только он. — Этот ребёнок всегда хочет есть, — он подошёл, слегка прихрамывая на правую ногу, к омеге, поцеловал и положил большие ладони на животик. — Эй, малыш, почему ты не бережешь своего ому, ты снова колотишь его изнутри, — Узумаки ласковым голосом обратился к малышу. Сквозь ткань широких юбка-брюк чувствовались лёгкие толчки и пинки маленьких ножек. Глаза альфы сияли от счастья, омега смотрел на него, и дыхание замирало в такие моменты. — Не понимаю, как так получается, Узумаки, что он слушается тебя, даже находясь в животе у меня, как ты это делаешь, прохвост? — наиграно сердясь, Саске ударил кулаком в плечо Наруто. — Нууу, он альфа, мой сын! Он слушается меня уже там, — с гордостью говорил Узумаки, наклонившись поцеловать любимого мужа.       Омега бросил взгляд на стол и раскрытую газету. Подошёл к столу и быстро пробежался глазами по строчкам статьи. Обобщеные фразы, подведение итогов расследования, подключение мистики. Хмыкнув, Саске лишь дернул бровь. — Бред какой лютый. Они б ещё написали, что инопланетяне выкрали, — омега перевернул газету, чтоб не видеть фотографии Какаши. — Все просят провести импровизированную церемонию прощания. Что он объявится, нет надежды. Но я не особо хочу, да и зачем?! Для меня он навсегда жив. Мы не знаем, что произошло, — альфа глубоко вздохнул и провел рукой по красиво зачесанным назад волосам. — А Ирука Умино, — Саске перевел взгляд на мужа — он же должен быть где-то, у него дети от Какаши-сана, и им уже, должно быть, скоро исполнится шесть лет. Они прямые наследники клана Хатаке. Я думаю, им не лишними будут деньги с его счетов. — Конечно, попробуем найти, но если не смог Ямато и Хатаке-сан, то что мы можем? Гончая не нашёл, а ты искать собрался!       Саске глубоко вздохнул. Ещё раз посмотрел на газету. — Может, оно и к лучшему. Даже если он жив остался, возможно, он просто захотел удалиться от общества и всего происходящего. Он с момента побега Умино сдал, конечно. Не сразу, но было видно, насколько сильно это ударило по нему. Я думал, он не оклемается. — Может, и лучше, — альфа нежно обнял со спины омегу, обхватив животик, и положил подбородок на плечо. — Поехали домой, милый! Сегодня на ужин должны приехать Шисуи и Итачи. С момента вступления Шисуи на место главы клана мы стали реже видеться. Как хорошо, что корпорация практически никак больше не связана с якудза, и они теперь переводят контрабанду через строительство. Но мы все так же семья. Они тоже семья, теперь они вместе. Так удивительно, оба альфы. — омега, вздохнув, потянул альфу на выход. Выключив свет, они покинули кабинет. *****       Малыш усиленно копал своей детской лопаткой, скидывая песок в кучу. Его светлые волосы, цвета серебра трепал тёплый ветер.Он был так сосредоточен на своём важном занятии, что не заметил, как к нему приближался высокий седой мужчина. Он неспешно шёл по линии прибоя, его босые ноги утопали в зыбком песке и омывались солёными волнами океана. Он озирался кругом, все было необычным и непривычным после серых и коричневых оттенков Непала и карминовых одеяний буддийских монахов. Год, проведенный там в смирении, молитвах и аскезе, не прошёл даром, он принял для себя решение найти и вернуть свою семью, поскольку смысла жить без них он больше не видел. И теперь яркое солнце слепило, буйство красок и звуков было разнообразным до неприличия. По информации Ямато, что скинул ему смс, они жили где-то тут, держа небольшой хостел для туристов-сёрфингистов. Единственное двухэтажное здание, что подходило под описание, находилось совсем близко, примерно в трехстах метров от него. Он закинул на плечо связанные шнурками чёрные ботинки, закатав штанины джинсов до колен. Лёгкий бриз трепал пепельные волосы. Где-то вдали по волнам скользили сёрфингисты.       Длинная тень была отброшена на гору песка, что выкопал маленький пацан. Его белобрысая макушка необычно контрастировала со смуглой кожей, что делала волосы белее белого. Они блестели знакомым серебром на солнце. Хатаке тяжело сглотнул, уставившись на мелкого. А тот его даже не замечал, настолько увлечён был игрой. Он копал яму, скидывая песок в кучу и бормоча что-то себе под нос. — Эй, пацан, где здесь можно снять комнату? — альфа как можно добродушнее задал вопрос, подумав, что его вид, скорее всего, напугает малыша. — А вас здороваться не учили, господин путник?! — мальчишка говорил спокойно, не поднимая глаза на прохожего. — День добрый, господин, — Какаши в приветствии протянул руку. — Меня зовут Какаши.       Паренек, поднявшись, вставил лопатку в кучу, выбрался из ямки и отряхнул руки о шорты. — Хикару Сенджу, — мальчонка протянул руку и посмотрел на взрослого высокого мужчину пронзительными глазами — глазами разного цвета — золотисто-коричневого и серо-голубого. Реакция Какаши явно понравилась Хикару, он лучезарно улыбнулся, и так от этой родной улыбки защемило в груди, что альфа забыл, как дышать, и всё всматривался в это лицо, в маленькую копию себя, только губы … эти родные любимые губы, которые столько раз он целовал и по которым так скучал долгими одинокими ночами. — Эй, господин Какаши, — мальчик стал вырывать руку из лапы альфы, — да что с вами?       Вдруг, как чертенок из табакерки, выскочил второй пацан. Он был точно такой же, может, только чуть покрупнее. Совсем незаметно, но… Он боевито схватил и выдернул руку брата из руки Какаши. — А вас как зовут, молодой человек? — Хатаке обратился к близнецу Хикару. — Айко Сенджу, и не смейте обижать моего младшего братишку! — пацан нахохлился как воробушек, глазки воинственно сверкнули. — Тц… старший брат! — Хикару цокнул, закатив свои чудесные разноцветные глаза. — Ты старше меня на пятнадцать минут, дурак. Вперед вылез, как самый смелый, а мозги все мне оставил. Как ты разговариваешь с гостем, Айко? — было забавно смотреть, как близнец отчитывает брата, а тот краснел, потупив глаза. — Пойдёмте господин Какаши, баа-сан, что-нибудь придумает с комнатой, хотя сейчас такое время, сезон больших волн, отец занимается с ребятами-туристами, ставит на доску, — парень шёл впереди, рассказывая деловито об «их семейном бизнесе» и было видно, как он гордится этим. — Молодой человек, а позвольте спросить, как зовут вашего папу? — Хатаке задал вопрос очень осторожно. — Так Ирука Сенджу, о нем тут все знают. Он лучший сёрф-спортсмен, чемпион атолла, наш папа крут, видели бы вы, какие волны он покоряет. Он очень смелый, — было видно, как сын гордится папой. У Хатаке непроизвольно растягивалась на лице улыбка. Чувствовалось воспитание. Так незаметно они подошли к небольшому отелю. На первом этаже был небольшой ресторанчик с открытой верандой и столиками под зонтиками, немногочисленные посетители скрывались от дневной жары, потягивая прохладительные напитки и мороженое. Хикару с порога, отряхивая песок, ломанулся к барной стойке. — Цунааадэээ, баа-сан, к нам хотят заехать, клиент! — крикнул он в проем подсобки. — Что ж ты так кричишь, милок, оглушил бабку! — блондинка вышла из подсобки с небольшим ящиком газировки и проследовала мимо Какаши, не обратив на него внимания. И только дойдя до витрины холодильника, резко развернулась, распахнув глаза. — Хатаке? Какаши? Это ты? … Ками сама…— бета прикрыла руками нижнюю часть лица. Мальчик непонимающе посмотрел на бабушку. С улицы был слышен щебет Айко. — Паап, па, а я такой подошёл, говорю: отстань от Хикару, он таааакой высокий, такой худой и, пааа, представь, и руки все в татуировках пооолностью, ну я тебе говорил, у него глаза нет, … — было видно как малыш, еле поспевая за отцом, семенил под окнами. В помещение же все молчали, Хикару непонимающе смотрел на взрослых. Тяжело дыша, в проёме появился омега. — Паааап, ну пап, ну пап… ну ты чего, ты не слышишь меня, — Айко дёргал за футболку, привлекая внимание Ируки. — Вот он, пап, — он указал пальчиком на Какаши, а омега застыл, не веря, что снова видит любимого альфу. Не мог оторвать взгляда от любимых черт лица… Только сейчас он начал понимать, как ему его не хватало. — Какаши, ты жив, я верил, что ты жив, чувствовал, — глаза омеги повлажнели, он прислонился к дверному косяку, чтоб не упасть, ноги отказывались держать. — Иру… Ирука мой, — ноги не слушались альфу, он шёл как во сне, не чувствуя под собой пола, — как же я мог умереть, зная что ты с сыновьями, останетесь одни в этом мире. Я умер и родился заново, теперь я принадлежу только тебе, — подойдя, он обнял любимого, рядом, ничего не понимая, стоял маленький Айко, он смотрел как альфа целует его папу, а у того бегут слезы влажными дорожками. Какаши сцеловывал их, шептал слова любви и клятвы, что никогда их не оставит, что он только с ними и только для них… — Айко, это же отец — крик радости раздался в зале, Хикару со всего разбега подскочил к альфе, тот, подхватывая мальца на руки, обнимает парня, а второй вскорабкивается на руки омеге и уже с них обнимает отца… — Родные мои… — альфа уже не сдерживает эмоции. На визги и вопли со второго этажа спустился старик Джирайя. Подойдя к бете и приобняв её, он тихо прошептал: — Ну, наконец-то…