Носи меня, словно печать, у сердца своего, Словно кольцо с печатью, на руке своей, Ведь любовь сильна, как смерть, И верность непреклонна, как могила. Она — пылающий огонь, пламя Йах** Песня Соломона: глава 8, стих 6
Будильник прозвенел ровно в шесть утра. Марго быстро выключила его, чтобы не слышать противную трель, прервавшую приятный сон. На улице было уже светло, но усталость не планировала уходить с лучами солнца. Марго перевернулась на другой бок и сжалась в позу эмбриона, но запретила себе закрывать глаза. Вставать не хотелось. В груди появилась странная тревога, которой не было логичного объяснения. Марго тяжело вздохнула и, превозмогая сонливость, встала. Активно потёрла лицо руками, чтобы смахнуть с себя хоть часть усталости, и поплелась в ванную. Не хотелось буквально ничего. Только забраться обратно под одеяло и проспать до полудня, а может, и до самого вечера. Умывшись, Марго прошла на кухню и поставила чайник. Там за столом сидел Глеб и ел клубничный йогурт. Марго выглянула из-за угла, посмотрела на диван, на котором всё ещё спал Ян. Вчера они сильно засиделись. Впрочем, Марго не была уверена, что поменяла бы их разговор на дополнительный час сна. Вчера она многое узнала о Шедиме. Марго подошла к Яну и потрепала его за плечо. Он слегка приоткрыл глаза, но как только заметил, что рядом с ним никто не лежит, встрепенулся и пробормотал: — А этот где? — Как грубо, — сказала Марго недовольным тоном и скрестила руки на груди. — Я здесь, — показался из-за угла Глеб и помахал Яну ложкой, которой ел йогурт. — Всего лишь шесть, почему так рано? — устало спросил Ян и зевнул. — Отсюда до школы добираться примерно час, — ответила Марго и пошла на кухню заваривать всем чай. Послышался обречённый вздох Яна, но больше пререкаться он не стал. Они вместе позавтракали, а после Марго ушла в свою комнату. Обычно к этому моменту сонливость всё же отступала на второй план, но сегодня день обещал быть очень трудным. А ещё это странное предчувствие надвигающегося страшного шторма. Марго постаралась не обращать внимания на тревогу и сняла с себя майку, чтобы переодеться. Через минуту в комнату постучали, и послышался голос из-за открывающейся двери. — Маргарита, а у тебя есть… — Ян оторопел и застыл на месте так же, как и Марго. На ней уже была юбка и… всего лишь лифчик. Через мгновение Ян молча закрыл дверь, не сказав ни слова. Марго почувствовала, как всё лицо заливается краской. Она была взбешена, смущена и обижена. Взбешена, потому что хоть Ян и постучал, но не дождался разрешения, чтобы войти. Смущена из-за того, что он увидел её в нижнем белье, а обижена… Марго так до конца и не поняла, почему. Чёрт возьми, а ведь она бы не чувствовала себя так неловко, будь это кто-нибудь другой. Такая реакция у Марго была из-за того, что это был он. От понимания истинных причин её чувств легче не стало. Наоборот, Марго поняла, что Ян, правильнее говоря Шедим, ей нравился. Марго глубоко вдохнула и выдохнула, успокаиваясь. На ней хотя бы был бюстгальтер, да ещё и красивый, белый, с узором. Не какой-нибудь застиранный и растянутый, который носить можно было только под старое худи. Так что ситуация была не самая неловкая, могло быть и хуже. Тем не менее, как только Марго надела рубашку, она выбежала из спальни и зло посмотрела на Яна. — Я знаю, что виноват, прости, — протараторил он, не смотря на Марго. — Но я постучался! — Люди обычно стучатся, чтобы спросить разрешение войти, а ты постучался просто для оповещения того, что ты входишь! — раздражённо проговорила Марго, сверля Яна взглядом. — Я почти ничего не увидел! Его слова неприятно ужалили, хотя были призваны наоборот успокоить Марго. Она сама не понимала свои чувства. Она уже было открыла рот, чтобы продолжить, но её перебил Глеб: — А вам не кажется, что вы опаздываете? — он указал на настенные часы. Ситуация с лифчиком вмиг забылась, а на место негодования пришла небольшая паника. Они не успеют добежать до остановки за пять минут. — Твою ж… — не продолжил ругательство Ян и засуетился, забирая телефон и кошелёк, которые оставил на столе. Марго быстро схватила сумку, и они выбежали из квартиры. Жаль, нельзя было поторопить лифт, потому что как только Марго и Ян выбежали к остановке, нужный автобус тронулся с места, не дождавшись их. Ребята разочарованно вздохнули, но Ян, казалось, быстро смирился с их потерей и уселся на ступени близстоящего дома. — У нас же первая физика? — Ага, — раздосадовано вздохнула Марго. — Если мы опоздаем, нам… — Огромная задница, — продолжил за неё Ян. Марго бы выразилась куда более грубо. — Что делать будем? — Есть у меня одна идея, — сказала Марго и посмотрела в сторону леса. — Нет, только не туда, — замотал головой Ян. — Там нечисти стало в разы больше с прошлого раза. Это не безопасно. Марго была с ним солидарна. Но если их не съест нечисть, то это точно сделает Людмила Сергеевна. И тут вставал вопрос: а кто из них страшнее. Учительница физики была повёрнута на посещаемости учеников. Даже больные учащиеся приходили на её урок, иначе можно было ждать долгих криков и двойки в журнал. Для этой женщины единственная причина не приходить на её занятия была либо смерть, либо предсмертное состояние. Весь класс уже пытался жаловаться завучу и директрисе, но толку от этого было ноль. Опоздания эта мегера воспринимала так же эмоционально. — А вдруг пронесёт? — сказала Марго, сама не веря, что ставит оценку выше безопасности. Но сейчас смерть воспринималась как что-то далёкое, а плохая оценка — как вполне реальная и серьёзная угроза. — Тебя, видимо, давно не пугали, — пробормотал Ян и встал с лестницы. — Ладно, пойдём. Но если мне покажется, что там слишком опасно, мы тут же разворачиваемся и уходим, ты поняла? — Да. — Отлично, — кивнул он и серьёзной походкой направился к дороге, которая вела в лес. Марго и Ян шли по широкой щебневой дороге. Ранним утром это место было волшебным. Только вставшее солнце игралось с мокрой листвой, а роса была похожа на драгоценные камни, блестевшие на свету. Запах свежести и зелени бодрил, а пение птиц приятно ласкало уши. Смотря в непроглядную тёмную чащу леса, вспоминались сказки о Бабе-яге и Иване Царевиче. А когда через густые кроны пробивались лучики пока ещё нежного солнца, создавалось ощущение, словно на том месте спрятан клад или сокровище. Лёгкий ветерок гладил лицо, шею и ноги Марго. Всё вокруг было чудесным, но атмосфера заставляла поёжиться. Жуткая, напряжённая, словно невидимый тёмный туман, сгущающийся всё сильнее. И чем дальше Марго и Ян продвигались, тем тяжелее становилось это ощущения. Что-то было не так, и это что-то если не пугало, то очень волновало. Марго шла чуть позади Яна, и сейчас она была готова развернуться и пойти назад, наплевав на двойку. Она — не приоритет. И правильно говорил Ян: Марго поняла это только тогда, когда её напугали, пусть даже это была атмосфера. — Разворачиваемся, тут слишком… слишком странно, — сказал Ян и огляделся. — Ты хотел сказать страшно? — удивительно, что Марго была всё ещё способна шутить. Она нервно рассмеялась и уже было развернулась, как прямо перед ней появилось существо с лицом, полностью покрытым красными глазами. Бесформенное тело напоминало слизняка. Лапы были тонкие, но с очень острыми на вид когтями. Марго закричала от ужаса, Ян же буквально толкнул её себе за спину и выставил руку вперёд. Из ладони вырвался жаркий,невероятно сильный огонь. В считанные секунды от нечисти остался только пепел. Марго удивлённо уставилась на спину Шедима. — Ты и так умеешь? Он обессиленно упал на колени и прижал ладонь к лицу. Марго присела рядом с ним, положив руку на спину. — Эй, всё в порядке? Шедим убрал ладонь от лица, и Марго увидела, как из носа не течёт, а хлещет кровь, стекая струйками через пальцы на щебень. — Вот сука, — выругался Шедим и поморщился, словно от сильной боли. Марго быстро достала салфетки из косметички, которую всегда брала с собой, и приложила их к носу Шедима. Ещё одной вытерла ладонь, в которой была уже небольшая кровавая лужица. Когда им всё же удалось остановить кровь, Шедим сел прямо на щебень и, тяжело дыша, старался прийти в себя. Он ужасно побледнел, а под глазами появились синяки. Не вся кровь стёрлась с лица сухой салфеткой, поэтому Марго достала влажную и принялась вытирать щёки и подбородок Шедима. Тот не сопротивлялся и внимательно смотрел на Марго. — Может, в твоей чудо сумке найдётся и аспирин? — полушутливо спросил Шедим, когда Марго закончила. — Конечно! И вода будет. Шедим выпил таблетку и почти половину бутылки холодной воды. Когда кожа порозовела, а синяки под глазами стали менее заметными, он начал пояснение: — Демонические способности заложены не в тело, а в душу. Именно поэтому, когда моя душа переместилась в человеческое тело, способности не исчезли, но стали куда слабее. Да и человеческое тело не выдерживает нагрузку магией, поэтому, когда я применяю что-то сильное, это изматывает. Может начать кровоточить нос или болеть голова. В этом случае всё вместе. Марго внимательно слушала, не перебивая. Её обуяло сожаление и чувство вины. Из-за неё они пошли в этот чёртов лес. И из-за неё Шедиму пришлось использовать свои силы. — Это из-за меня. — Забей, — бросил он, словно это было неважно. — Нет. Это моя вина. Я потащила тебя сюда, а ты опять меня спас. Мне очень жаль, что так вышло, — Марго потупила взгляд и стала вычищать невидимую грязь из-под ногтей. Она всегда так делала, когда нервничала. Марго почувствовала, как на её голову опустилась ладонь и стала медленно и ласково поглаживать. Она подняла взгляд на Шедима, а тот улыбнулся ей. По-доброму, без злорадства или иронии. — Обычного «спасибо» мне достаточно, — сказал Шедим, поднявшись на ноги, и, как истинный джентльмен, протянул руку Марго, чтобы помочь встать. Она, краснея, приняла предложение. Вздохнувши, Марго издала тихий смешок. — А вы полны сюрпризов, мистер Бэггинс. Шедим рассмеялся с шутки и пожал плечами. Они отправились обратно на остановку, чтобы всё же подождать следующего автобуса. Было уже плевать на ту злосчастную двойку, как и на учительницу-стерву. Марго несколько раз спрашивала Шедима о его самочувствии, но он из раза в раз отвечал, что с ним всё в порядке.***
Выходя из женского туалета, Марго собиралась пойти к Шедиму, чтобы вместе встретиться с Глебом и решить, что они будут делать дальше, но прямо у выхода её перехватил Арсений. Он выглядел слегка взвинченным и нервным. — Привет, Марго. Я бы хотел с тобой поговорить, — он по своему обыкновению улыбнулся, но Марго этот жест показался абсолютно неискренним. — У меня нет времени, меня ждут, — коротко ответила она, но Арсений преградил ей путь. — Ян, да? — его тон стал недовольным. Марго не особо поняла этой перемены, но постаралась сохранить спокойствие. — Мы с ним договаривались встретиться после уроков. — Но мы должны поговорить, — упёрся Арсений как маленький ребёнок, который клянчил у родителей новую игрушку. Марго подобное поведение оттолкнуло и насторожило. После того, как она узнала, что Арсений находится в сговоре со своим отцом, ей не хотелось пересекаться с ним больше положенного и уж тем более вести задушевные беседы. А такая напористость была абсолютно неприятной. — Прости, но у меня дела. Можешь написать мне или позвонить, — сказала Марго и обошла Арсения. — Я не хотел этого делать, но ты меня вынудила, — послышался его голос за спиной. Марго не успела отреагировать. Его руки закрыли глаза, а после Марго провалилась в темноту, словно потеряла сознание.***
«И где её носит?» — спросил Шедим у самого себя и скрестил руки на груди. Марго сказала, что быстро сходить «попудрить носик», и они сразу же отправятся к Глебу. Но Марго не было уже двадцать пять минут. Многовато для быстрого похода в туалет. Шедим недовольно цокнул и достал телефон. Набрал номер Марго. Гудки шли, но ответа не было. И так три раза. Волнение шевельнулось в области груди. Возможно, её телефон стоял на беззвучном режиме или ей стало плохо, что, безусловно, было не очень хорошо, но не страшно. Так или иначе, Шедим пошёл к женской уборной. Постучал в дверь, дожидаясь ответа. Уроки в старшей школе уже закончились, но бесцеремонно врываться было бы грубо. Так и не дождавшись ответа, Шедим вошёл в уборную и прошёл к кабинкам. — Марго? Ты здесь? — задал Шедим вопрос в пустоту. А вот это уже было не смешно. Он по очереди открыл каждую кабинку, но там никого не оказалось. Шедим снова позвонил. Нет ответа. Написал несколько сообщений. И ответа так же не было. Шедим обыскал холл, коридоры и класс, но всё так же безрезультатно. На улице Шедима уже ждал Глеб, наслаждавшийся запахом цветущей акации. — Ты не видел Марго? — спросил Шедим обеспокоенно. Неприятное предчувствие копошилось в мыслях, заставляя нервничать. — Нет. Мне казалось, вы будете вместе, — сказал Глеб серьёзно. — Её нигде нет. Она не отвечает на звонки и сообщения. — Где ты видел её в последний раз? — Глеб прищурился, словно у него на уме уже была пара идей. — Она ушла в туалет и больше не вернулась. — С ней кто-то был? — Нет, все из класса уже ушли, — вдруг в голове щёлкнула догадка, которая вовсе не нравилась Шедиму. — Все кроме Арсения. Он ушёл вслед за ней. — Так и знал, — злобно сказал Бог. Таким Шедим его ещё не видел. — Они в его доме. И мне не кажется, что Марго пришла туда по своей воле. В Шедиме поднялось негодование и даже ярость. Как этот гад посмел украсть Марго, да ещё прямо из-под носа? И что он собрался с ней делать? Воображение стало рисовать ужасные, жуткие картинки, но Шедим пытался себя успокоить оружием свидетелей — они пацифисты. Арсений не посмеет её тронуть. Ни в каком смысле этого слова. — Откуда ты знаешь, что они в его доме? — Всё кроется в разгадке времени, когда они планируют начать Армагеддон.***
Марго кое-как разлепила глаза. Голова кружилась, а вокруг всё было мутным, словно в густом тумане. Когда зрение, наконец, начало фокусироваться, Марго обнаружила себя на чьей-то кровати. Она резко села, и виски закололо ужасной болью. Понадобилось ещё несколько минут, чтобы голова перестала кружиться, и мысли начали проясняться. Где она и что с ней случилось? Воспоминания этого дня ускользали, как бы Марго не пыталась их выцепить. Паника начала быстро набирать обороты, а в носу защипало. Хотелось заплакать от страха и неопределённости. Марго сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, стараясь успокоиться или хотя бы не дать панике встать у руля. Сейчас Марго нужен холодный ум, который быстро анализировал ситуацию и принимал взвешенные решения. Тем более мама любила разные криминальные истории, так что Марго представляла, что нужно делать, очнувшись в незнакомом месте. По крайней мере, она на это надеялась. Марго оглядела себя. На ней была школьная форма. В кармане юбки не оказалось телефона, хотя обычно он был именно там. Ощупав себя, Марго не обнаружила признаков травм. Она оглянулась и поняла, что находилась одна в спальне. Судя по интерьеру, комната принадлежала парню. Марго тихо поднялась и осторожно подошла к окну. Вид говорил, что она была на втором этаже частного дома, который стоял на холме, совсем рядом с лесом. Внешняя отделка дома была бежевой. Марго постаралась представить вид с подножия холма. Вот шёл лес и широкая дорога из щебня, которая поднималась к вершине холма. Пройдя чуть вправо, стоял семейный магазинчик Арсения. Поднимаясь ещё выше, шёл ряд частных домов. Дальше был лес. Марго испуганно выдохнула и отшатнулась от окна. Она в доме Арсения? Глаза стали искать говорящие, очевидные подсказки. На рабочем столе стояла фоторамка. Марго на ватных ногах подошла к ней и взяла дрожащими руками. На фотографии был Арсений и его родители. Рядом с фоторамкой лежала Библия. Марго почувствовала такую обжигающую обиду и страх. Она вспомнила, что произошло. Арсений каким-то образом усыпил её и притащил в свой дом, уложил в свою постель и непонятно, что ещё собирался сделать. По щекам побежали слёзы. Марго присела на корточки и сжалась, дрожа всем телом. Ей было страшно, обидно и горько. Это ощущалось как предательство. Они с Арсением не были друзьями, но она доверяла ему. Марго считала, что общение с ним — безопасно, даже если он и замышляет устроить Армагеддон. Марго считала, что Арсений никогда бы не посмел посягнуть на её личное пространство и на неё саму. Он же свидетель Иеговы. Его отец помазанник. Так не должно было быть. Марго замахнулась, чтобы разбить фоторамку, но удержала её в руках. Нельзя поднимать шум. То, что он свидетель, было неважно, то, что его отец — помазанник, — неважно. Ничего из этого было неважно! Марго давно стоило это понять. Глубокие вдохи и выдохи помогли и на этот раз. Сейчас нужно сохранять спокойствие. Пока ничего страшного не произошло. Да, её похитили, но Марго очнулась хотя бы не в сыром подвале с разорванной одеждой. Уже повод для радости. Марго стала судорожно искать предмет, который можно было бы использовать для самозащиты. В прикроватной тумбе она нашла пистолет. Это заставило нервничать ещё сильнее. Они же не в Америке живут, чтобы хранить огнестрельное оружие у себя дома. У пистолета, в качестве предмета самозащиты, был один большой недостаток: Марго не умела стрелять. Зато тот, кто держал его у себя в тумбочке, наверняка умел, поэтому Марго положила оружие себе в карман юбки. Благо, он был достаточно большим. Она не собиралась использовать пистолет, но и не хотела, чтобы кто-то использовал его против неё. В комнате больше не нашлось ничего достаточно тяжёлого или хотя бы устрашающего, что помогло бы защититься. Тогда Марго могла бы ударить нападающего прикладом. Она это в фильмах видела. Обычно на злодеях срабатывало. Марго вновь подошла к окну и посмотрела вниз. Прыгать будет слишком высоко. Если бы внизу был Шедим, Марго бы спрыгнула, как тогда, но самой играть с силой притяжения не хотелось. На рабочем столе стоял открытый ноутбук с выключенным экраном. Если повезёт и на нём не окажется пароля, Марго могла бы написать Шедиму через свой аккаунт и сказать, где её нужно искать. На экране всплыло название марки ноутбука «Asus», а вслед за ним экран блокировки с требованием пароля. Марго обречённо заскулила. Это была её надежда, которая только что помахала ручкой. Получается, вариантов у Марго было немного. Можно остаться здесь и ждать, пока в комнату придёт Арсений. Или всё же спрыгнуть с окна и заработать как минимум переломы. А возможен и третий вариант — выйти из комнаты. Этот пугал даже больше, чем переломанные ноги. Был, конечно, ещё вариант: глупо надеяться на принца на белом коне в лице Шедима или Глеба, или обоих сразу, но они наверняка понятия не имели, где искать Марго. Так что рассчитывать на поддержку извне было неразумно. Но тихо ждать своей участи Марго не хотела. Нужно было сделать хоть что-то! Тем более, у неё был шанс проскочить незамеченной. А когда есть шансы, надо за них хвататься. Марго прислонилась к двери, стараясь уловить какие-то звуки. Казалось, всё было тихо. Она осторожно приоткрыла дверь комнаты и посмотрела в коридор через образовавшуюся щель. Она смотрела ровно на лестницу, ведущую на первый этаж. Жаль, что Марго ни разу не была в гостях у Арсения и не знала планировки дома, так ей было бы куда легче придумать план побега, чем действовать вслепую. Сердце бешено колотилось и готово было выпрыгнуть из груди в любой момент. Коленки затряслись, а к горлу подкатил огромный неприятный ком. Марго сглотнула и высунула голову в коридор, оглядываясь. Всё было чисто. На первом этаже не слышалось никаких голосов или посторонних звуков. Марго собрала всю волю и смелость в кулак и вышла в коридор, тихо и очень аккуратно спустилась по лестнице, чтобы ни одна половица не заскрипела от неосторожного шага. Марго пригнулась, прижимаясь к перилам и огляделась. В пяти шагах от лестницы находилась дверь наружу! А солнечные лучи, пробивающиеся сквозь окна, походили на свет в конце тоннеля. С противоположной стороны от входной двери был коридор, ведущий в зал. Марго не имела полный обзор, но зал казался пустым. Она тихо выдохнула, встала и подошла к входной двери, схватившись за круглую ручку. Марго повернула её, но та не поддалась. Марго дёрнула ещё раз, но попытки оказались тщетны. Дверь была заперта, и даже с внутренней стороны она открывалась с помощью ключа. Отчаяние обрушилось на Марго огромной волной, а поступившие слёзы застилали глаза. — Не думал, что ты так быстро проснёшься, — ещё никогда голос Арсения не звучал как нечто, предвещающее опасность. По спине пробежали мелкие противные мурашки. Марго чувствовала, как губы дрожат, пытаясь сказать какую-нибудь едкость, но она себя остановила. Незаметно смахнула слёзы, чтобы не показывать этому ублюдку свою слабость. Марго выпрямила спину и обернулась с гордо поднятой головой. — Объяснись, — холодно отчеканила она каждый слог. — Марго, ты не оставила мне выбора, — вздохнул Арсений, будто не понимая такой реакции. — Объяснись, — повторила Марго. Пусть не ситуацией, но хоть словами, видом она хотела показать, что находиться в выигрышном положении. Это был блеф, фарс, но он придавал уверенности. — Я говорил, нам нужно поговорить, но ты меня не слушала, — и опять оправдания его паскудного поступка. Марго поняла, что смысла требовать от него ответа нет, но она ещё много чего могла потребовать. — Верни мне телефон, — сказала она и протянула руку. Арсений опустил виноватый взгляд, но всё же достал телефон из кармана и отдал Марго. — Тебя кое-кто уже обыскался, — сказал он с толикой обиды. — Ян, — с надеждой проговорила Марго и разблокировала телефон. На нём высветилось одиннадцать пропущенных звонков и аж двадцать сообщений. И всё от Шедима. Сердце наполнилось теплом, которое нежно успокаивало бушующий ураган внутри. — Что у тебя с ним? — с вызовом спросил Арсений. — Это не твоё дело, Арсений. Либо ты рассказываешь, какого чёрта приволок меня сюда, либо я звоню в полицию, — голос Марго был полон решимости. — Не стоит так горячиться, юная леди, — из зала вышел Пётр. Сейчас он показался Марго одним из самых подлых людей на земле. Сын стоил своего отца. — Арсений сейчас всё объяснит, — сказал он и положил руку на плечо сына. — Папа, я сам справлюсь, — сдержанно ответил Арсений. — Как скажешь, — Пётр отошёл от них, но остановился прямо у входа в зал, чтобы всё слышать и видеть. — Марго, завтра в три часа утра состоится событие, которое все верующие ждали с замиранием сердца. — Конец света? — догадавшись, спросила она. — Можно и так сказать. Мой отец проведёт обряд, который запустит Армагеддон. Весь мир переродится, очистится от греха и скверны. И, наконец, наступит Рай на земле, — Арсений говорил вдохновенно, будто влился в поток проповеди. — И я хочу, чтобы ты присоединилась к нам. Только мы будем способны защитить тебя в этот трудный час. — Зачем тебе я? — спросила Марго, уже зная ответ на этот вопрос. — Потому что я люблю тебя, — открыто, без тени смущения ответил Арсений, улыбнулся и отвёл взгляд. — Ещё с пятого класса. Единственное, чего мне будет не хватать в Раю на земле, это тебя, — Арсений подошёл к ней и попытался взять Марго за руки, но она выдернула их и отошла назад. — Ты же сам сказал, что я могу рассчитывать на земную надежду. — Понимаешь ли, поскольку ты не свидетельница Иеговы, тебя тоже поглотит пучина, но я знаю, что ты стремишься к нам, поэтому я хочу тебя защитить, — Арсений опять попытался приблизиться, однако Марго остановила его за плечи. — Я не хочу такой защиты, Арсений, — она уже подумала ответить грубостью, но вдруг поняла, что, возможно, Бог и выбрал её именно поэтому. Марго нужно было постараться переубедить Арсения. — Неужели ты думаешь, что в страданиях душ сможешь сотворить новый прекрасный мир? — её голос был мягким и сочувствующим. — Пойми, есть много хороших людей, которые не являются последователями вашей идеологии. Почему они заслужили наказания? — Они — грешники. Этим всё сказано, — ответил Арсений так, словно не принимал никаких компромиссов. — Арсений, но чем же вера делает человека лучше? Кто-то верит в Иегову, кто-то в Кришну, а кто-то в Аллаха. Но всех их объединяет то, что они стремятся к благу. Так чем они отличаются, кроме имён Богов? — Марго говорила мягко, стараясь нежностью тона пробудить понимание. — Марго, я даю тебе шанс один на миллион! Я хочу тебя спасти, как ты не понимаешь? Она отшатнулась. Осознание бессмысленности этой затеи ранило, ведь Марго хотела как лучше. Убеждать слепого в том, что небо голубое, было неразумно и глупо. Арсений смотрел на неё с недовольством, глаза искрились раздражённостью матери, которая не могла втолковать ребёнку, что дважды два равно четыре. Только сейчас Марго была готова бороться за правильность своего ответа. Арсений обнажил свою душу, в которой не было ничего праведного. Страдальчески умолял быть с ним, а потом навязывал свою милость. Марго было это не нужно. Ни спасения, ни его любви. Ей не нужна было его страдающая обнажённая милость. — Я не хочу этого, — разочарованно сказала Марго. Её сердце щемило от грусти. — Я не буду для тебя достойной парой. — Нет, Марго. Ты идеальна. Для меня идеальна, — запротестовал Арсений голосом, похожим на мольбу. — Ты добрая, умная, порядочная, чистая, — на последнем слове Арсений осёкся. — Ты же девственница, да? В Марго в одночасье поднялась такая сокрушительная волна злости и гнева, что она походила на цунами. Марго замахнулась и резко отвесила Арсению звонкую, оглушительную пощёчину. Руку вмиг обожгло огнём, а Арсений едва смог удержать равновесия. Пощёчина получилась сильнее, чем Марго хотела. Тут же подскочил Пётр и ринулся к ней. Она попятилась к двери. — Как ты смеешь, грязная девчонка?! — закричал проповедник, схватив Марго за запястье. Его глаза пылали сокрушающей яростью. Он больно заломил руку и притянул Марго к себе, не давая и шанса вырваться. В этот момент входная дверь с оглушительным треском слетела с петель. На пороге стояли разъярённые Шедим и Глеб. Улыбка надежды заиграла на лице Марго.***
— «Солнце не будет видеть, как мир погружается во тьму», — это сказал Пётр одному прихожанину в их зале собраний. Тут я и понял, что он имеет в виду солнечное затмение, — объяснял Глеб, пока они с Шедимом бежали по щебневой дороге. — Допустим, но зачем ему понадобилась Марго? — Не ему, а Арсению. Он влюблён в неё и хочет защитить, даже если сама Марго этого не хочет. Шедим раздражённо цокнул. Он ещё никогда так не переживал за кого-либо. Тем более за человеческую девушку. Шедим молился, буквально молился, чтобы Марго была в порядке. При мысли, что она пострадает, сердце сдавливало в тиски. И Шедим не был уверен, что это только из-за человеческой влюблённости. Наконец они добежали до дома Арсения. Шедим тут же почувствовал энергию мощного защитного купола. Настолько сильного, что на него не подействовала бы даже магия Шедима в его лучшей форме. «Вот мерзавец!» — очень умно погрузить весь мир в хаос, а свой дом защитить любыми возможными заклинаниями и оберегами. Во время Армагеддона, это будет самое безопасное место на земле. Шедим и Глеб подошли к двери. За ней послышались голоса. — Я не хочу этого. Я не буду для тебя достойной парой, — это точно говорила Марго и, судя по тону, она была очень расстроена. — Нет, Марго. Ты идеальна. Для меня идеальна, — голос Арсения был умоляющим. Шедим скривился от этих слов. — Ты добрая, умная, порядочная, чистая, — он замолчал, а потом задал самый наглый и бестактный вопрос, который только мог: — Ты же девственница, да? Послышался громкий шлепок, словно пощёчина, чьи-то шаги и крик: «Как ты смеешь, грязная девчонка?!». Глеб кивнул Шедиму и, сфокусировавшись на двери, мощной волной света сбил её с петель. На этот раз сила не задела Шедима, чему он был несказанно рад. Перед ними открылась отвратительная картина. Пётр с силой сжимал запястье Марго и угрожающе навис над ней. Арсений стоял позади сгорбившись и держась за щёку. Марго скривилась от боли, но когда обернулась к ребятам, её глаза наполнилось молящей надеждой, а уголки губ дёрнулись в радостной улыбке. — Ах ты паскуда! — Шедим ворвался в дом. Проповедник от неожиданности ослабил хватку, и Марго смогла вырваться. Шедим тут же быстрым движением руки увёл её за спину и со злобой смотрел то на Пётра, то на его сынишку. Щека у Арсения горела ярко-красным. «Какая умница», — подумал Шедим. Отличная оплеуха. — Пётр, я долго терпел твой обман, высокомерие и отвратительный заговор против всего мира, но сейчас ты пересёк черту, — несмотря на тихий голос Глеба, он вселял ужас и пронизывающий до костей холодный страх. Шедим быстро увёл Марго из дома, а в Бога полетел серп белого света, брошенного Пётром. Глеб мастерски отбил его и запустил в проповедника ответный шар, только уже жёлтого света. Постепенно Бог вывел проповедника на улицу: тут было удобнее сражаться, чем в закрытом помещении. — Даже не думай притворяться Им! Ты не обманешь меня, Дьявол! — кричал Пётр Глебу. Бог только холодно отражал атаки и нападал сам, не тратя времени на заверения и убеждения слепца. Пётр сам выбрал свой путь и покарание, а вслед за ним уйдёт и его сын. Он сам утащил Арсения за собой. Шедим и Марго отошли в сторону, подальше от сражения. Она дрожала как осиновый лист и тяжело дышала. — Ты как? Не пострадала? — спросил Шедим. Как бы он не пытался придать голосу стойкой уверенности, сквозь него всё же пробивались нотки беспокойства. — Я в норме. Просто испугалась, — сказала Марго и постаралась ему улыбнуться.***
За битвой было невозможно уследить. Каждый мастерски управлял своими силами, но Пётр, как бы не пытался, не мог сравниться даже с ослабевшим, но Богом. Каждая атака была причудливее другой. Это было похоже на лайт-шоу с бликами, миганием, затуханием и усилением света. От этого даже голова начинала кружиться. Было видно, Пётр уставал, впрочем, как и Глеб. Марго не знала, что из себя представляли силы ослабшего Бога, но была уверена, что терять их изо дня в день было мучительно. Несмотря на это, Глеб завораживал своей стойкостью и мастерством. Внезапно всё затихло, а яркий свет погас. Пётр старался отдышаться, а Глеб уверено направился к нему. — Тебя ждёт мучительное покарание за твои грехи. Неся свет, ты сам погрузился во тьму! — Его голос — сталь, негнущееся железо и не тающий лед. Сильный, режущий и полный праведного гнева. — Я не дамся Сатане! — крикнул Пётр и бросил сноп света, лучи которого разлетелись во все стороны. Глеб отбил луч, летящий в него. Внезапно Марго почувствовала нарастающую боль в области живота. Ноги подкосились, и она упала на землю. Внезапно раздался сильный страшный крик. Марго удивилась: и кто мог так истерично кричать? А потом поняла, что голос принадлежал ей. Боль была такая, словно в Марго прожгли сквозную дыру, и оттуда начали выпадать внутренние органы. Взгляд затуманился то ли от слёз, то ли от пустоты в голове. Не было мыслей, только непреодолимое желание заглушить боль хоть чем-нибудь, даже смертью. Лишь бы не чувствовать, как кожа сгорает до пепла. Марго издала последний слабый хрип и провалилась в бесконечную пугающую темноту. Но до угасающего сознания донеслось чьё-то взволнованное слово: «Держись!»