Прежде всего, горячо любите друг друга, потому что любовь покрывает множество грехов. 1 Петра: глава 4, стих 8
Шедим откинулся на спинку сидения автобуса и прикрыл глаза. По правую сторону от него сидела Маргарита и слушала музыку в наушниках. На сидении напротив был Бог, который звался Глебом. Шедим до сих пор не понимал, к чему было придумывать ему новое имя, будто бы у Него их и так мало. Сам чёрт занёс их компанию в пригород, когда они блуждали по лесу в поисках проходов в Чистилище. Это, к сожалению, единственное полезное, что они могли делать в сложившейся ситуации. Когда Глеб с помощью своих сил убирал уже шестой по счёту портал, Маргарита заметила, что в поисках они зашли слишком глубоко в лес, да так глубоко, что успели из него выйти к небольшому посёлку. На часах было уже девять вечера, солнце почти зашло за горизонт, а Шедим чувствовал себя как выжатый лимон. А самое отвратительное, что в последнее время этот клятый проповедник и его сынишка будто бы затаились. Не происходило буквально ничего. Только проходы открывались всё чаще и больше. Но других шевелений с их стороны не было. Это раздражало, Шедим бы предпочёл расправиться с ними как можно скорее, но пока эти сектанты не делали ничего опасного, Бог не мог их наказать. — Марго уснула, — сказал Глеб тихим голосом. Шедим приоткрыл глаза и глянул на Маргариту, которая, облокотившись на стекло, мирно дремала, так и не вынув наушники. Видимо, для неё эта зачистка леса тоже оказалась изматывающей. — У нас с тобой не было времени поговорить наедине, — спокойный голос Бога отнюдь не располагал Шедима к разговору. — И о чём же нам с тобой разговаривать? — спросил демон и закинул ногу на ногу. — Мне интересно понять, как ты ужился в этом мире. Всё же духи и люди существа абсолютно разные, — Бог подался вперёд, внимательно изучая Шедима взглядом. — По твоей воле я заточён в этом слабом, немощном теле в лицемерном и подлом мире. Если ты думаешь, что я буду скакать от счастья, вынужден тебя разочаровать, — Шедим усмехнулся. Несмотря на то, что перед ним сидел Бог, неловкости или страха не было, он продолжал говорить то, что думал. — Хоть ты так и говоришь, но далеко не всех людей считаешь именно такими, — улыбка Глеба начинала раздражать. Он всегда смотрел на Шедима так. Без ненависти, злобы или снисхождения. Бог смотрел на демона как на равного, не давая ни малейшей возможности уличить себя в высокомерии или тщеславии. Он был идеален, что Шедима порой бесило. — Например, к маме Яна ты относишься с большим уважением, а Марго, как бы ты это ни отрицал, стала для тебя близкой напарницей в нашем деле. Шедим поджал губы и заёрзал на сидении. Эта тема была для него волнительной. Он не знал, от того ли, что ещё плохо разбирался в человеческих чувствах или просто боялся себе признаться, что испытывает их, но человеческие отношения плохо поддавались анализу. Шедим хорошо считывал эмоции других людей, но своё сердце ему понять было куда труднее. — Я знаю, что ты пытаешься сделать, — Шедим скрестил руки на груди и ухмыльнулся. — Не пытайся выдавить из меня признание. — Самое глупое, что ты можешь сделать, — это пытаться обмануть себя, Шедим. Можешь лгать окружающим и даже мне, но себя ты не обманешь. Шедим вздохнул. Да что Он хотел от него услышать? То, что он действительно уважал матерь Яна? Эта женщина дала жизнь телу, в котором сейчас находился Шедим, и он чувствовал благодарность за то, что очутился в теле человека, у которого была любящая семья, живущая в достатке. Тем более мама была действительно умной женщиной, разбирающейся во многих вещах. А ещё она любила своего сына больше жизни. А что касается Маргариты… Шедим старался об этом не думать. В какой-то степени они действительно сблизились, но не более. Она могла быть забавной, а её яркие эмоции поднимали настроение, но это и всё. Шедим не мог назвать её своим другом: они для этого недостаточно хорошо друг друга знали. Не мог он назвать её и просто одноклассницей, ведь за рамки «просто» они тоже вышли. Тогда кто она? Девушка, симпатичная ему? Это было смешно, ведь Шедим не чувствовал никакого влечения ни к ней, ни к любому другому человеку, будь то девушка или же парень. Шедиму нравилось определение асексуальности, ведь люди его действительно не привлекали. Как итог, можно было сказать, что Шедим не хотел бы, чтобы с Маргаритой случилось что-то плохое; его не раздражало её общество, и иногда она могла повеселить или быть полезной. Должно быть «напарница» было лучшим описанием отношения Шедима к Маргарите. — Почему ты взял в помощницы именно её? — спросил Шедим вопрос, который уже давно не давал покоя. — Как я раньше тебе объяснял, сейчас я лишён всезнания и то, почему именно эта девушка была подходящей кандидатурой — для меня загадка, — Глеб потёр подбородок и призадумался. — Впрочем, есть у меня одно предположение, — сказал Он неразборчиво, словно был глубоко в своих мыслях. — Просветишь? — спросил Шедим из чистого любопытства. — В неё влюблён сын Пётра. Возможно, с её помощью нам удастся подобраться ближе к Арсению и его отцу. Шедим помнил свой разговор с Арсением, будто это было вчера.***
Он внимательно наблюдал за Маргаритой и Арсением, пытаясь разгадать, о чём они могли беседовать. По её серьёзному лицу можно было понять, что разговор Маргарите явно не нравился. На лице же Арсения застыла его дежурная улыбка. Хотя его глаза говорили об искреннем интересе к Маргарите. Шедим, конечно, и хотел спихнуть расследование на её плечи, но всё же понимал, что и свою лепту он тоже должен принести. Когда Арсений вышел из кабинета, Шедим положил руку ему на плечо и наклонился к уху, чтобы больше никто не мог расслышать вопрос. — Мне крайне любопытно, что ты чувствуешь к этой женщине? — к чёрту прелюдии и ненужные формальности. Шедим решил рубануть сразу. — Кого ты имеешь в виду? — спросил Арсений и дёрнул плечом, сбрасывая руку Шедима. — Маргарита Шеина давно является твоей зазнобой, не так ли? — Шедим сложил руки в карманы и серьёзно посмотрел на одноклассника. — Раз ты и сам всё понял, мне нет смысла тебе отвечать, — на удивление, улыбка Арсения спала, а от дружелюбия не осталось и следа. — Но почему она? — Шедиму действительно было интересно, что такой «праведник», как Арсений, нашёл в Маргарите. — Она отличается от других девушек, — голос одноклассника приобрёл мечтательные нотки. — Она сдержанная, порядочная, чистая, — Шедим еле сдержался, чтобы не скривиться от этого определения. — А ещё она всегда готова помочь, — Арсений уверенно улыбнулся. — Если ты спрашиваешь это, потому что тоже симпатизируешь ей, я готов побороться за её внимание, — сказал Арсений и важно поправил галстук. — Что ты, мне просто стало любопытно, почему свидетель Иеговы решил, что Маргарита — лучшая для него пассия. Арсений сдержанно хмыкнул, и, несмотря на явную неприязнь, попрощался, прежде чем покинуть общество Шедима. Тот лишь проводил его внимательным взглядом и направился к Маргарите. Что-то Шедиму подсказывало, что она вряд ли знала о влюблённости Арсения, поэтому демон с удовольствием просветил бы её. Как оказалось, Маргарита действительно не знала.***
— Хочешь использовать её как приманку? — спросил Шедим, вынырнув из воспоминаний. От мысли о том, что из девчонки могут сделать наживку, стало неприятно. Не заслуживала Маргарита такого отношения. — Скорее как шпионку, — Глеб улыбнулся, но голос его был серьёзным. — Я не поставлю Марго на рожон ради цели. Есть другие способы. Шедим не сдержал облегчённого выдоха. За последнее время он спасал её неприличное количество раз. Не то чтобы это сильно раздражало, просто Шедиму не хотелось рисковать собой больше положенного. Впрочем, защита Маргариты, на удивление, его не утруждала. Наоборот, демон стал замечать, что ему это нравится. — И всё же этот мир не так плох, как я думал в самом начале, — признался Шедим, смотря на быстро проносящиеся мимо фонари и вывески магазинов. — Не было бы в нём людей, был бы вообще идеальным. Глеб тихо рассмеялся, и Шедим тоже не смог сдержать мимолётной улыбки. — А был бы этот мир таким же, не будь в нём людей? — задал вопрос Бог, а Шедим вмиг посерьёзнел. Он об этом никогда не думал. Маргарита стала ворочаться, и один наушник случайно выпал из её уха. Шедим взглянул на него и чисто из интереса поднёс его к своему уху, вслушиваясь в мелодию. Стало любопытно, под какую музыку Маргарита могла уснуть. Послышалось мягкое оперное женское пение на английском и нежный гитарный перебор. Голос стал набирать силы и электрогитара вместе с барабанами вступили в припев. Красивая песня с интересным смыслом, благо Ян выучил английский до того, как Шедим переместился в его тело. В руках Маргариты лежал телефон. Шедим не смог перебороть желание и всё же включил экран, чтобы посмотреть название песни. «Dead Boy’s Poem» группы Nightwish. «Поэма мёртвого мальчика» — моментально перевёл Шедим. Что ж, всё-таки есть одна прекрасная вещь, которая бы не существовала без людей. Это музыка.***
Когда автобус приехал на конечную остановку, на улице совсем стемнело и начал моросить мелкий дождь. Шедим легонько потряс Маргариту за плечо, пытаясь разбудить. Она что-то пробубнила себе под нос и открыла глаза. — Ой, я уснула? — потягиваясь, спросила она заспанным голосом. Это даже показалось Шедиму милым. — Как видишь, — спокойно ответил он, а её лицо почему-то показалось ему таким красивым. Шедим никогда не смотрел на Маргариту с точки зрения красоты, ни человеческой, ни демонический, но сейчас он будто бы по-новому её увидел. И было непонятно, что стало этому причиной. Стрелки наручных часов монотонно отсчитывали десять, а Шедиму до дома нужно было добираться ещё сорок минут. Автобусы так поздно уже не ходили. Шедим не особо горел желанием звонить матери и просить, чтобы она забрала его на машине, и пешком идти по дождю тоже было паршивой идеей. Маргарита, очевидно поняв его дилемму, предложила переночевать у неё. Неожиданно в Шедиме взыграло огромное нежелание стеснять своим присутствием ни её, ни Бога, хотя от Него демон вообще предпочитал держаться на приличном расстоянии. Впрочем, спустя пять минут заверений в том, что Шедим не принесёт никаких проблем, он всё же принял предложение о ночёвке. Усилившийся дождь только придал уверенности в правильности этого решения. Пришлось пробежать под дождём, чтобы зайти в подъезд многоэтажного здания. Маргарита нажала на кнопку четырнадцатого этажа, и лифт стал медленно подниматься. Мокрые и уставшие они мечтали только о том, чтобы принять тёплый душ и лечь спать. Маргарита обняла себя за локти, её плечи дрожали. — Тебе холодно? — спросил Шедим, заметив это. — Думаю, мои соски вполне красноречиво отвечают на твой вопрос, — с недовольством ответила Маргарита. Шедим прочистил горло и отвёл от неё взгляд. Почему-то стало неловко, хотя он не смотрел туда. И не подумал бы. А из-за её слов начал. Скорее всего, в Маргарите сейчас говорила усталость. Шедим мог её понять, поэтому пропустил мимо ушей и интимную подробность, и грубый тон. Бог же на это только улыбнулся, словно услышал забавную шутку. Зайдя в квартиру, сразу послышался запах цитрусового эфирного масла. Приятный ненавязчивый аромат напомнил запах самой Маргариты. Тоже цитрус, а ещё что-то сладкое. Будто бы выпечка. Шедим постарался отогнать от себя эти мысли. И что сегодня за день такой? Маргарита быстро выдала Шедиму полотенце и запасную одежду, оставшуюся от её отца. Всё шло вполне нормально, пока Маргарита не сказала самую ужасную вещь, которую демон только мог вообразить. — Я не собираюсь спать с Ним на одном диване! — активно запротестовал Шедим. — Да ладно тебе. Я не храплю, — пошутил Бог, с весёлой улыбкой наблюдая за Шедимом. Это взбесило ещё больше. — Тогда кто-то из вас может спать на полу. В мамину спальню даже я редко захожу, а в свою комнату я вас не пущу, — усмехнулась Маргарита и вручила Шедиму постельное бельё. — Так что выбирай: либо пол, либо диван. На вопиющую несправедливость демон ничего не ответил. Только поджал губы и взял постельное бельё. — Спасибо говорить не буду. — Ну и не надо, — коротко засмеялась Маргарита и удалилась в свою комнату. Кажется, эта ситуация её развеселила, а от прежней усталости не осталось и следа. — Я надеюсь, ты не ворочаешься, потому что у меня очень чуткий сон, — сказал Шедим и недовольно посмотрел на Глеба. — Ты меня даже не заметишь, — Он глядел на демона невинными глазами, но по ощущениям будто бы издевался. Шедим давно понял, что у Бога чувство юмора было похлеще, чем у самого смешливого демона. Такова была его натура. Божественность, странно сочетающаяся с шутками и подколами. Шедим быстро ополоснулся в тёплом душе, полностью смирившись со своей судьбой, а после, уставший, повалился на диван, на котором уже лежал Глеб. Это была самая бредовая ситуация в жизни Шедима. Бог и демон спят бок о бок на одном диване. Чуть ли не плечами трутся. И кто заставил их это сделать? Простая человеческая девчонка? Теперь Шедим понял, почему Бог выбрал именно её. Она и мёртвого задолбит. — Скажи, почему тебя так смущает моё присутствие? — по голосу можно было понять, что Глеб улыбается. — Ты серьёзно решил поговорить об этом именно в такой ситуации? — спросил Шедим с ноткой недовольства. — Сейчас она самая подходящая, не думаешь? Шедим вздохнул. Видимо, этого разговора тоже не удастся избежать. — Ты забрал у меня демоническое тело и приказал жить в праведности. Мне! Демону!.. — Но у тебя же получается, — перебил его Глеб и повернулся к Шедиму. — Значит, я был прав, — демон не увидел, но почувствовал ухмылку Бога. — Более того, этот стиль жизни не приносит тебе никаких неудобств. — Да с чего ты взял?! — в Шедиме поднялась волна протеста. — Я вижу твой взгляд, твоё поведение. Я вижу тебя, Шедим. И я говорю это лишь потому, что хочу, чтобы и ты увидел себя, — Бог довольно потянулся и повернулся к стене, удобно умащиваясь на подушке. — Подумай над этим, — сказал он и более не проронил ни слова. Такого негодования Шедим давно не чувствовал. Оно распространилось как лесной пожар, заставляя пылать возмущением и желанием доказать неправоту Бога. Шедим вёл себя прилично лишь из-за жестоких условий, которые поставил перед ним Господь. Демон просто не хотел гореть в вечной Агонии. Но противный червячок сомнения уже пролез в его сердце и стал ворошить и другие чувства, на которые Шедим раньше старался не обращать внимания. Пора было бы признаться хотя бы перед собой, что его желание защитить Маргариту, помочь матери Яна и покарать проповедника с его паршивым сынком было вызвано отнюдь не рамками, которые выстроил Бог. А хорошие поступки, которые Шедим совершал, диктовались не страхом наказания вечной Агонией. Он это делал, потому что ему это нравилось. Нравилось помогать, нравилось защищать слабых, нравилось бороться за справедливость. Настолько обескураживающее открытие взбодрило, а усталость будто рукой сняло. Это звучало как плохо написанная сказка для детей. Демон вдруг понял, что ему нравится быть хорошим. Шедим тихо выругался. «Твою ж мать». И как всё к этому пришло? Это из-за Него. Это Он наговорил всякой ереси и спокойно заснул, а Шедим теперь только и может, что прожигать потолок взглядом. Он не знал, сколько прошло времени, но сон так и не шёл, поэтому Шедим тихо встал и вышел на балкон. Благо дождь уже стих. Может, хотя бы свежий ночной воздух приведёт мысли в порядок. Как бы ни так, на балконе уже стояла Маргарита в чёрной майке на тонких бретельках и розовых пижамных шортах. Распущенные волосы развивались от лёгкого ветра, а взгляд был устремлён куда-то вдаль, за лес. Шедим сглотнул, ему хотелось побыть наедине, но может разговор сможет его отвлечь? Хотя, чувствуя, как сердце ускоряет ритм, а по телу разливается приятное тепло, стало понятно, что Шедим влип и очень сильно. — Не спится? — спросил он, подойдя ближе и опёршись на перила. — Нет. После душа сон вообще ушёл, — сказала Маргарита спокойным тихим голосом. — А ты чего не спишь? — Да так… Мысли всякие мешают… — Шедим недовольно покосился на дверь из балкона в зал. Маргарита прикрыла глаза и глубоко вдохнула свежий чуть прохладный ночной воздух. Пахло летней ночью. — Я скучала, — сказала она, смотря на тёмное небо, освещаемое большой полной луной. Звёзд сегодня не было видно. — По чему? — решил уточнить Шедим. — По лету, — Маргарита улыбнулась. — Даже несмотря на экзамены, я очень ждала его. — Ну, тогда тебе стоит ещё подождать. Только середина мая. — Уже середина мая, — Маргарита прищурилась, её взгляд стал изучающим. — Ты уже решил, что будешь делать после школы? — Хочу поступить на врача, — ответил Шедим и встретился с удивлённым взглядом Маргариты. — Правда? А на какого? — спросила она с искренним интересом. — Пока думаю. Возможно на хирурга. Маргарита закивала головой, выражая уважение и некое «одобрение» выбора. — Почему именно эта профессия? — видимо, тема её очень заинтересовала. Шедим почувствовал, что такой интерес к его жизни, выборам и будущему приятно радует. С этими вопросами появлялось ощущение важности и даже нужности. — Я подумал, что если буду спасать жизни людей, то точно заслужу прощение, а значит, верну демоническое тело. Маргарита закусила губу и отвела взгляд, словно обдумывая что-то. Её руки сомкнулись в замок, и она тихо спросила: — Можно я задам тебе очень личный вопрос? — Валяй, — спустя короткую паузу сказал Шедим. Ему стало интересно, какой вопрос заставил её почувствовать неловкость. — Глеб рассказывал, что ты украл Божественный артефакт. Насколько я понимаю, это достаточно серьёзный проступок, так зачем ты это сделал? — спросила Маргарита и осторожно посмотрела на Шедима. — А то, что я — демон, для тебя уже не аргумент? — усмехнулся он и чуть вскинул подбородок. Взгляд его стал лисьим. — У каждого должен быть мотив, и твоя природа им не является. — Почему это? Для тебя раньше являлась, — Шедим посмотрел на Маргариту выжидающе, с вызовом. — Потому что ты можешь делать добрые поступки. Шедим почувствовал, как кровь приливает к щекам, а сердце ускоряет ритм. Он постарался себя успокоить. Сейчас в его теле говорили исключительно гормоны. Это они заставляли чувствовать симпатию и желание. Ничего более. Демоны не могут влюбляться, только испытывать душевную привязанность, но само чувство влюблённости им не было знакомо. Именно из-за того, что в демонических телах нет гормонов. В человеческом же Шедим впервые столкнулся с подобными ощущениями. Они вызывали некое подобие эйфории, и были действительно приятны, но Шедиму всё же очень не нравились. Во-первых, это могло всё усложнить; во-вторых, мозг переставал здраво оценивать ситуацию. Его никогда не привлекали люди. Они не духи, их мышление было устроено по-другому, именно поэтому Шедим никогда не чувствовал к людям даже сексуального влечения. Они были другими, далёкими и непонятными, но сейчас человеческое тело Шедима делало с ним плохие вещи. Единственное, что успокаивало, — мысль о том, что это лишь реакция тела на присутствие раздражителя в виде Маргариты, но настоящей, демонической, привязанности Шедим не испытывал. — Знаешь это чувство, когда надоело всё, что ты делал до этого? Вещи, которые приносили удовольствие больше не вызывают никаких чувств, а то, что раздражало, бесит ещё больше, — он посмотрел на Маргариту, она внимательно его слушала. — Проще говоря, это что-то типа кризиса среднего возраста у людей. Маргарита прыснула от смеха и весело сказала: — Так у демонов тоже такое есть. Подул ветер и Шедим поёжился. Всё же ночью было куда прохладнее. Маргарита обняла себя за локти. — Давай я принесу плед, — сказала она, заметив, что и Шедиму стало некомфортно. Через балкон Маргарита ушла в свою комнату, показав жестом идти за ней. — Ты же сказала, что не пустишь сюда никого, — шутливо заметил Шедим, переступая порог. Маргарита только закатила глаза и открыла шкаф. Шедим же подошёл к рабочему столу. На нём лежали учебники по подготовке к экзаменам, большая тетрадь с задачами по математике и закрытый ноутбук. Над столом висели рисунки Маргариты. Некоторые были нарисованы обычным карандашом, другие специальными фломастерами. Они отличались по тематике и стилю. Вот натюрморт, написанный простым карандашом, пейзаж — акварелью, а арт персонажа — цветными карандашами. — Это Леон? — спросил Шедим, указывая на рисунок. — Ты что, играл в Resident Evil? — воодушевлённо спросила Маргарита, выглянув из-за дверцы шкафа. Её глаза заблестели от радости. — Не я, но Ян играл. — Тогда тебе стоит прийти как-нибудь в гости и засесть со мной за приставкой. У меня почти все части этой серии есть, — улыбнулась Маргарита, подходя к нему, очевидно уже забыв про плед. — С удовольствием приму приглашение, — мысль о том, чтобы провести весь день за игрой вместе с Маргаритой, показалась ему заманчивой. Он сдержал недовольный вздох. «Я схожу с ума. Может, я уже сплю, и это просто ужасный сон?» — подумал Шедим, анализируя свою реакцию на предложение Маргариты. Он действительно будто гуляющий во сне идиот, переполненный гормонами. Чёрт побери эту влюблённость, всего лишь простой набор гормонов и нейромедиаторов заставляли себя чувствовать не в своей тарелке. — У тебя красивые рисунки, — сказал Шедим и посмотрел на Маргариту. Её улыбка казалась не менее красивой. — Спасибо. Надеюсь, однажды моё хобби перерастёт в работу, — она села в кресло на колёсиках и мечтательно вздохнула. Шедим зацепился взглядом за фотографию, стоящую в рамке. Это была Маргарита и её отец, он обнимал её за плечи, а сама Марго широко улыбалась. — Каким он был? — спросил Шедим прежде, чем успел подумать. — А почему ты интересуешься? — Марго словно ощетинилась и приняла оборонительную позицию, хотя Шедим и не думал нападать. Он не ответил. Не хотелось подливать масла в огонь. Возможно, эта тема была для неё табуированной. А возможно она не была готова об этом говорить. Там в Чистилище ей хватило лишь одной мысли о том, что перед ней стоит настоящий отец, чтобы расплакаться, как маленький ребёнок. Шедим этого не понимал. Но хотел понять. Через пару минут Маргарита вздохнула и откинулась на спинку кресла. — Прости. Это было грубо, — она опустила взгляд, а пальцы начали нервно вычищать из-под ногтей невидимую грязь. — Забей, — бросил Шедим и опёрся бёдрами о рабочий стол. — Отвечая на твой вопрос, — внезапно начала Маргарита, — он был… твоей полной противоположностью, — она грустно рассмеялась. — Это как понимать? — спросил Шедим и скрестил руки на груди, сделав шутливо недовольное лицо. — Вот! Вот этой иронии в нём никогда не было, — ответила Маргарита с улыбкой. — Он был добрым, искренним и очень тактичным. А ещё в папе не было твоего сарказма, — Марго засмеялась, встретившись с недовольным взглядом Шедима. — Да ладно тебе. Твой сарказм мне тоже нравится, — сказала она и подъехала на кресле чуть ближе. — Ага. Так же как и моё лицо, — Шедим всё ещё помнил, как Маргарита назвала его красавчиком. Он так и не понял, то была шутка, или она правда так считала. — Кто сказал, что только лицо? — Маргарита сделала акцент на предпоследнем слове. Шедим хотел ответить, но с интересом наблюдал за тем, как Марго старается подавить нахлынувшее смущение за сказанную фразу. Вот и последняя стадия принятия влюблённости, это чувство стало ему нравиться. «Совсем очеловечился, идиот!» — злобно ругнулся про себя Шедим. То, что ему нравились эти волны тепла, заходящееся сердце и глупая улыбка, которую порой подавить было просто невозможно, осложняло ситуацию в сто крат. Шедим взглянул на часы, висящие на стене, и сказал удивлённым голосом: — Уже час? — Так поздно? — проследила Маргарита за его взглядом. — А нам завтра ещё в школу, — тихо добавила она. — Тогда лучше лечь сейчас, — сказал Шедим. Марго открыла ему дверь, и он вышел из комнаты, но всё же обернулся, чтобы спросить: — А что ещё? — Марго нахмурилась, не понимая, что он имел в виду. — Что ещё кроме лица тебе нравится? — уточнил Шедим и немного хитро улыбнулся. — Руки. И широкая спина, — слегка зардевшись, ответила она. Шедим хмыкнул и спокойно ответил: — Я тебя понял. На диване мирно спал Глеб. Разговор не отвлёк, а запутал ситуацию ещё сильнее. Шедим влюбился в Маргариту. Точнее тело Яна заставляло его испытывать подобные чувства к ней, что сильно не нравилось и нравилось одновременно. А ещё Шедиму показалось, что как только они заговорили об отце Маргариты, их диалог плавно перетёк во флирт. Чёрт побери, всё стало только хуже! Но Шедим взял себя в руки и быстро успокоился. Это просто реакция тела на возбудитель, коим сейчас выступала Маргарита. Это не значит, что сам Шедим действительно привязался к ней. Так Шедим и уснул, уговаривая себя в правильности своих умозаключений. Сейчас они успокаивали, и Шедим надеялся, что будут продолжать успокаивать и дальше.