The one that drives me crazy.

Кросс, наверное, никогда не сможет подобрать слова, чтобы описать её. Она прекрасна, как ранние рассветы и сладкая, как самые приторные сласти. Её глаза сравнимы с тягучей карамелью. Завораживают, утягивают за собой, не давая и шанса на то, чтобы выбраться из этого сладкого омута. Её голос мягкий, как сахарная вата. Такой невесомый, лёгкий и всегда такой тихий и нежный. Кросс готов слушать её еле-слышные убаюкивающие речи 24/7. У неё смех такой беззаботный, такой добродушный и такой искренний, но все такой же приглушённый. Она смеётся негромко и не особо часто, поэтому такие моменты Кросс обожает и старается сохранить с своей памяти навсегда. Он готов вести себя, как полнейший идиот, и делать разные несуразные и глупые вещи, лишь бы вновь услышать этот завораживающий тихий смех вместе с фразой «Кросс, ты такой дурачок!», сказанную с такой нежностью и теплотой, которую он не слышал ни от кого из всех, кого встречал когда-либо. Она улыбается так, как не сможет никто другой. Так обворожительно, опьеняюще и так понимающе, когда это так нужно, не говоря ни слова. Всегда, абсолютно всегда, чтобы он не делал, чтобы не говорил в приступах гнева и тревоги, она остаётся рядом, не ругается в ответ, молчит, наблюдает, не пытается как-то помешать лететь вещам в стены, не пытается заткнуть, пока он кричит. Нет, она просто смотрит. Ждёт, пока тот немного подостынет, а после плавно, почти невесомо подходит, переступая все «преграды», садится рядом и обнимает, шепча на ухо слова о том, что она рядом, всё хорошо. И это помогает. Всегда. Дрим прекрасна во всех аспектах. И плевать он хотел, что она говорит обратное, каждый раз, когда кто-то делает ей комплимент. Для него она самый приторный и самый лучший наркотик, от принятия, которого, он не откажется никогда. Он хочет быть с ней. Хочет обнимать её хрупкое худощавое тело, хочет прикасаться к её искусанным пухлым губам, на которых всегда нанесён тонкий слой гигиенической помады с ароматом вишни, хочет расцеловывать её бледные веснушчатые плечи, хочет поцеловать каждый шрам, каждый ещё незаживший ожог или порез, которых, о боги почему, так до безумия много, хочет вдыхать аромат её духов, что так ею любимы. Он хочет, желает, и кто-то скажет, что это полнейшее безумие, но Кроссу плевать, знаете. Он готов сделать первый шаг. Он готов признаться ей в своих чувствах и он планирует сделать это завтра. Пусть даже его могут отвергнуть, плевать. Он примет отказ, примет всё, главное, чтобы она была рядом. *** И так, назад пути. Ты должен это сделать, ты пообещал себе признаться ей, и если ты этого не сделаешь, это будет предательством самого себя и своих принципов. Вдох — выдох. Поехали. Юноша судорожно вздыхает, ожидая свою «подругу» у небольшого круглосуточного магазинчика, в который они обычно заходят во время прогулок. Этот маленький супермаркет уже стал любимым местом для встреч этой парочки. Какой год уже сюда заходят за всякой всячиной. Ещё один нервозный вздох слышится со стороны парня, а после он лезет в карманы толстовки, в поисках потрепанной пачки сигарет. Быстро найдя то, что ему нужно, он заглядывает в пачку. Всего три сигареты. Чтож, потом придётся зайти за новой упаковкой. Взяв одну, Кросс чуть дрожащими руками пытается подкурить. Блять. Руки ослабли из-за стресса перед признанием, даже зажигалку щёлкнуть нормально не может, ну что за пиздец. Матеря все на свете, он предпринимает ещё пару попыток, пока со стороны не раздается щелчок. Юноша вздрагивает и поворачивается на звук. — Помочь? — с задорной улыбкой спрашивает Мечта, держа в, протянутой парню, руке зажженую зажигалку, выдыхая табачный дым. Кросс вздыхает и наклоняться к протянутому предмету, чуть придерживая руку девушки и наконец подкуривает конец табачного изделия. Та по-доброму усмехается, а после убирает зажигалку в карман потертых джинс. — Извини, ты долго меня ждал? — спрашивает Дрим, смотря на друга. — Не особо. — лжёт, чтобы никак её не смутить. Он пришёл примерно на час раньше, чтобы посидеть на скамеечке у этого самого магазинчика и все обдумать. — Ох, тогда хорошо. — вздыхает та, и аккуратно заправляет прядь непослушных волос за ухо. Она делает последнюю затяжку, прикрывает глаза, выдыхая едкий дым, а после тушит окурок о рядом стоящую мусорку и кидает туда же. Кросс поглащает её взглядом и старается увековечить этот момент в своей памяти, ведь это выглядит так грациозно и так красиво, боже. — Мне нужно купить сигарет, эта была последняя. — отзывается Мечта, поворачиваясь к юноше. — Зайдём сюда по-быстрому? — она кивает в сторону магазинчика. — У меня тоже пачка почти закончилась, так что да. Ещё что-нибудь, кроме сигарет брать будем? — спрашивает он, на что его спутница слегка поджимает израненные губы, смотря куда-то вдаль. Боже, она выглядит, как самая дорогая и редкая фарфоровая кукла, за покупку которой обычно отдают несусветные бабки. — У меня дома, как я помню, закончились все запасы моего любимого вина. Будет неплохо купить его сейчас. Что думаешь? — отвечает она, направляя довольно красноречивый взгляд на паренька. — Предлагаешь выпить сегодня? — поняв намёк, уточняет он, пока его сердце начинает биться чаще. Отличный шанс признаться в любви, а после, в случае чего, свалить всё на алкогольное опьянение. Идея неплохая, хах. — Вот за это я тебя и люблю, Кросс! — восклицает она, лучезарно смеясь. — Ты понимаешь меня лучше, чем кто-либо. — Хах, ну, не первый год знакомы. — боже, ему кажется, что сейчас его сердце остановится к чёртовой матери. — Это да. — усмехается она. — Ну, пошли? — Да, пойдём. Их фигуры исчезают за дверьми маленького супермаркета. *** Как до этого дошло? Кросс не знает. Кросс не помнит. Да и не особо хочет вспоминать, ведь сейчас ему так хорошо. Она рядом и это главное. Она близко, очень близко. Просто до безумия. И это главное. Он чувствует жар её тела, что так плотно прижато к его. Он чувствует её мягкие, словно бархат, губы на своих пересохших и измученных. Чувствует её быстрый пульс, покрывая мелкими поцелуями бледную шею под тихие неспешные вздохи. Он чувствует её. Ему хорошо и ей, видимо, тоже. Да, они пьяны. Довольно сильно, но явно не от их излюбленного красного вина. Он чувствует дрожь её тела, чувствует, как скатывается капелька пота с его виска. Он чувствует, как она целует его скулы, а после медленно спускается к шее. Это сводит его с ума. Он ощущает тягучий шлейф её карамельного парфюма. Сладкий. Настолько сладкий, что это сладость оседает на языке, пробираясь в черепную коробку, дурманя разум, и опьяняя ещё больше. Это сумасшествие. Им, возможно, будет стыдно по утру, проснувшись в одной постели и отрывками вспоминая этот вечер, но сейчас это просто неважно, ведь им невообразимо хорошо.