***
Во что он веровал, его возлюбленная вообще не понимала, но и останавливать не стала, хотя изрядно устала от этого постукивания двери, когда он то открывал проход в комнату Психеи, то закрывал его, будто веруя, что тут, как в его фокусе, рано или поздно окажется потаённый кролик. Но зверёк, увы, не являлся. — Саша… — Иллюзия, рано или поздно, обязана рухнуть! — Но это — лишь комната! — уверенно заявила богиня огня, заглядывая внутрь пространства, кажущегося безупречно убранным и ничуть не тронутым, будто волшебница мыслей оставила её сразу для того, чтобы кто-то следующий сюда заселился. — Она не накладывала на неё ничего, я уверенна! Произносить последнее требовалось со всем спокойствием, и уж тем более со всем пристальным вниманием своего молодого человека, что обязан глядеть на неё, а не на пространство, ничего его не даваемое. Подобравшись ближе, Алёнка аккуратно положила руки ему на щеки, принуждая того обратить внимание на её медовые глазки. — Она ушла, Саша, — прошептала она. — Просто устроила вакханалию и ушла. Заслышав это, он на некоторое время обездвижился. Мало того, что она никак не пояснила это своё поведение, когда подвергла опасности и своих одноклассников, и уж тем более специально подарила невзгоды родственнице, так ещё и сделала его, якобы Героя, непосредственным участником этого дела. Факир помогал ей уйти в тонкий мир, из-за чего она выпустила дикие ветра. Он причастен к делу похлеще многих. Принимая клеймо виноватого, он печально кивнул, убирая руку от двери и кладя их на талию девушки. — Она сумасшедшая, я не отрицаю этого, — уведомил тихо он. — Но она — не убийца. Варю с Владом так и не нашли, и у каждого в голове бытовала затея, что их в живых больше нет. Магия вернулась лишь под утро и раскопки начались сейчас, что вызывало тревожность у всего патруля. Властительница огненной стихии оказывалась куда более худшим психологом, чем её собеседник, потому немудрено, что она, закрывая хоромы, выпалила нечто совсем не спасающее. — Но люди меняются. Лишив фокусника лицезрения этих розовых очертаний комнаты, она взяла его за руку и медленно повела прочь. Естественно, она не верила в то, что лидер команды мёртв, но в факт того, что Любава окончательно одичала, она абсолютно не отрицала. Ненависть к белокурой красотке таилась в ней, то и дело сворачиваясь комком, и она желала пригубить губительницу за её сумасшедшие идеи. Отстаивать её чистоту, в отличие от своего молодого человека, она не собиралась вовсе, и его потуги со стуками в двери, где никого нет, она считала безрассудными. Подобное же мнение не помешало ей, уподобляясь ему же, последовать выше, в комнаты преподавательского состава, и, соответственно, её названного братца. Перечить ей Абрикосов не собирался, понимая, в отличие от неё, желания её мозга. Добравшись до нужной двери, волшебница неказисто застучала по шее, укладывая свои излишне летающие кудри сегодня не уложенных рыжих локонов, и, исполнив тишайший вдох, дёрнула за ручку. Очи мгновенно выпали из орбит, как только она узрела за столом фигуру преподавателя боевых искусств. — Владик! — завопила она, кидаясь внутрь комнаты, да так быстро, что он и встать то на ноги еле успел, прежде, чем солнечный ребёнок прилип к его телу, уткнувшись подбородком в плечо, а ногами обогнув талию. Вжав девушку в себя, морок молчал, наблюдая за тем, как его лучший друг также оказывается в пределах комнаты и прикрывает дверь, пряча возвращенца от лишних глаз. Как только тельце богини огня отпрянуло от него и встало на пол, впервые чётко почувствовалось напряжение этого мгновения. Мальчишки безмолвно стояли, пяля друг на друга, выказывая лишь взором радость от того, что они оба живы, и сопровождалось это острым и сильно ощутимым чувством стыда, которое прямо-таки витало в воздухе. Бывший тёмный владыка и подумать не мог, что его друг причастен к произошедшему, но он то сам знал, что так и есть. Эмоции же не позволили ему долго стоять в отдалении, и факир, резко исполнив финальные шаги, крепко обнял товарища, под счастливые крики своей любимой девушки. — Ты жив! Ты жив! — верещала она. — Такую пиявку, как я, сложно убить. — Как Варя? Карие глаза впились в него, выражая сумасшедший страх, от которого по крепкому и сложенному телу учителя пробежал нелепый холодок. К счастью, никаких затей о вмешательстве саркастичного дружка в этом деле, он не предполагал. — Отдыхает после амриты и думает о том, как поступать дальше. — Вернуться ли в колледж? — предположила богиня огня. — Вступать ли в бой. Мгновенно весёлые мины сменились каменными, а помещение наполнилось сочившимся из тел переживанием. — Любава отправила ей письмо, призывая на борьбу за трон, — закончил рассказ он, буквально давая разрешение на блиц опрос. — Она серьёзно хочет забрать у неё Штормград?! — Так то, у неё есть все права, — заметил Саша. — Она — вторая в линии престолонаследия. — Дворец она уже захватила, Марфу выгнала, потому теперь зазывает Варю побороться за место правителя. — Что это значит для Вари?! Странная вещь, но, пока земной мальчишка беспокоился лишь о самочувствии обеих принцесс, его любимая будущая наследница беспокоилась о том, как её подруга будет отбирать себе должное место. Предполагать план, когда та откажется от предложения, она вовсе не собиралась. — Если она согласится, то они вступают в гражданскую войну, а это значит, что Варе придётся искать союзников, что будут противостоять диким ветрам Любавы. — Она не согласится приводить к опасности кого-либо! — У неё будет мой народ! От подобной вести факира колыхнуло. Его миролюбивая натура как-то вовсе шла в разрез с этой стремительной особой, что желала занять престол и жаждала такого же иным. — Варя не разрешит патрулю участвовать в этом, — уведомил их очевидным фактом тёмный князь. — Попросту не позволит. — Кто её спросит?! — прикрикнула уверенная властительница пожаров. — Я подругу не брошу, и не думаю, что кто-то из нас тоже себе такое позволит! — Надеюсь, что подобной мысли придерживаетесь не только вы. Сапфировый взор уткнулся в конверты, что многократно надписывала его возлюбленная, и её верный брат по сарказму мгновенно понял, чего хочет владыка. — Хочешь призвать братьев на помощь? — скрестив руки на груди, Саша продолжил. — Петя не ответил ни на одно письмецо Варварии. — Потому что он игнорирует вопросы вида «как дела» и «как поживаешь», а вот веселье вроде отстаивания чести он точно не упустит. — Веселье?! — возмущённо выпалил факир. — Это бой, Влад! Полномасштабная война! — Это лишний раз доказывает, что и долбанутый братец со своим стремлением к гибели явится на мой зов. Приподняв вверх конверт с именами, он указал на него друзьям. — Искренне сомневаюсь, что они бросят свою «кобылку» в беде! Произнеся заклинание, старший из Равелиных отправил свои послания получателям, надеясь на то, что он достаточно хорошо знает них и правильно распознал те чувства, что зрел в них, когда они смотрели на его же любимую девушку. Они не позволят ей страдать. — Значит, мы будем отвоёвывать корону обратно? — радостно интересовалась принцесса волшебного мира, смотря с искринками и игривостью в глазах, доводя своего молодого человека до апогея страха. — Варя пока ещё не приняла решение, так что, сражение, пока что, не начинается, — поправил её названный братец, засовывая свои вещицы в сумку. От этого миролюбивому психологу стало совсем нехорошо. Никого и никогда, верно, так не губило слова «пока что». Оно не сейчас, оно потом, но… Сражение, вне сомнения, неизбежно.***
— Ты хочешь, чтобы я подтянула Кику?! — цедила властительница природы, с нескрываемым презрением к затее. Верно, не имелось ничего более глупого, чем предложение Астера на подобное посреди этой бойни. Это — две лучшие подруги ныне воюющих принцесс. Неужели он думает, что они и впрямь будут с благовонием относиться к этому плану?! — Маша, пожалуйста! — А до какого уровня мне её подтягивать?! До понимания баз предметов или же, всё-таки, до понимания хотя бы целей, зачем она учится?! — Где-то до мерки, когда ты не будешь верещать, как пискля, лишь от упоминания моего имени. В какой-то степени, астронома ужасно радовало, что его подруга детства такой ленивый увалень, ибо даже противостоять его плану и шептать гневные комментарии ей было весьма и весьма лень, хотя идея казалась ей максимально бедовой и губительной. Терпеть этот комок морализаторства и проповедования подле, значилось почти как гибель в пастях крокодилов. Но, видя, насколько товарищу хватает верещаний отличницы, она лишь согнулась в три погибели, вымученно прикрыв глаза. — Кика не так глупа, как ты считаешь… — Глупее? — язвительно предположила она, беря пример то ли со старшей Ветровой, то ли с младшей. — Сколько комплиментов, — прыснула под нос упоминаемая задира. — Ты слишком плохо её знаешь! — Как будто ты лучше! Тут уже вредная особь действительно не сумела сдержаться и хохотнула, сразу ловя весьма указательный взор, намекающий, что ей стоило бы держать свои губки на замке, коли она сама некогда решила всё завершить. На это та лишь закатила свои темно-зелёные глазки и, так показательно, ударилась лбом о стол, намекая, что отвлекается от беседы. Воспользовавшись этим замиранием, неуклюжий мальчишка взял любимую за её ладони и, притянув их к лицу, чмокнул пару раз, выпрашивая хотя бы так понимания и спокойствия. — Машенька, послушай меня пожалуйста: она не глупая! Не такая умная, как ты и многие, но точно не глупая! Ей просто нужна помощь, хорошая помощь! — Если ей нужен психолог, то тогда пусть обращается к Герою! — Но Уртике нужен лишь учитель! — Вот тут ты не зря её крапивой назвал! Только тогда он понял, как оплошал, но, осознав, что любимая ничего не заметила, он побелел на долю секунды, а следом продолжил. — Ты же хотела стать преподавателем в будущем! Это прекрасный опыт! — верещал он, оповещая, что его язык уже на грани того, чтобы перейти к спутанным выражениям. Поглядывая на него сквозь оправу очков, колдунья природы яростно сцепила зубы, воспринимая, насколько же вся ситуация её целиком бесит. Возможно, попроси её заниматься с Несмеяной или Володом, да хоть с тем же самым Корвином, какому её помощь вообще не нужна, учитывая его гениальность, и она бы и слова не пискнула против. Но, так повелось, что требовали от неё занятий именно с Кикой, какую мозг патруля не просто презирала, а скорее остро ненавидела: язвительная особь с патологической любовью к лени и безделью, что портила иным жизнь просто «потому что», и нет иных причин. Пока одни зубрили и учились, она крала и лгала, выставляя чужие творения за свои, при этом посылая тех самых деятелей куда подальше. Не имелось, по-настоящему, ни одной причины, которая могла бы вынудить её работать с этой лентяйкой, кроме, конечно, щенячьих глазок её любимого молодого человека. — Ладно! — гневно выкинула она, получая взамен очередной поцелуй по кончикам пальцев, когда очки чуть и не рухнули с его носа. — Люблю тебя! Может, тебе даже понравится! — предположил любитель звёздного неба, когда шатенка, схватив сумку, побрела прочь. — Ждёшь от нас повторения тебя и Корвина?! Не будет! Одарив парня последним злым взором, волшебница испарилась за дверью, оставив его, довольного договором, наедине со старой подругой. — Ты такой нафталиновый пентюх, когда её убеждаешь, — цедила Кика. — Ради твоего блага! — Напомни, а когда я бросила о компании гребаного книжного червя? Мне и твоего общества для этого вполне достаточно. — Чем больше умных людей в жизни, тем… — Глупее в этом бардаке себя будет чувствовать… Как она меня назвала? Бездарное отребье или ленивый тюлень? Вариативность существования подле этой зануды хитрюгу тоже ни капли не радовала. Она находила Машу исключительно приторной, зацикленной на абсолютно несуществующих рамках, что уткнулась в книги, не видя за ними реальный мир, пропитанный гнётом и мраком, что вызвала существующая в душах людей свобода. Она придерживалась каких-то нереальных мотивов, всё мерила по никому неизвестным линейкам, и лишь нахождение рядом с такой заучкой вызывало в крапиве блевоту. Будь она вчера подле, то отвар бы точно не сварился за ту одну минуту, как это исполнила она: точные отмеры, заботливые работы и пальчики, убранные в безопасные перчатки. Да Варины кости бы на место сами по себе встать успели, если бы за это взялась её же лучшая подруга! Обернувшись к подруге, он поправил спадающие очки и обратился уже к ней. — Уртика, просто попробуйте поработать вместе. — Это глупо, тараксакум, — явила та. — Наши лидеры устраивают войну… — Но вы — не они! Вы - личности сами по себе, и только вам принимать решения, как поступать дальше! — Весьма бессмысленные выражения, учитывая то, что к работе ты нас принуждаешь. Заявив это, задира, тут же откинув голову назад, убрала волосы, что закрывали глаза, и поспешила прочь из кабинета, давая Астеру поглотиться в этом чувстве неправильного помысла. Но, наблюдая за походкой знакомой, он еле-еле облегчённо вздохнул. В девчонках имелось куда больше общего, чем могло показаться на первый взгляд.***