Never an Absolution

Дождливый день в Париже.

Гермиона не любила самолеты. А также поезда, машины и любые другие виды транспорта. Благодаря порт-ключами и апарации она могла полностью исключить их из своей жизни, но у Малфоя было на этот счет свое мнение. И если любовь к машинам еще можно было как-то объяснить, если взять в учет сексистское деление увлечений на женские и мужские, то их нынешнее пребывание на борту авиалайнера Гермионе было совершенно непонятно. — Ты боишься летать? — осведомился Малфой, подпирая свое ухмыляющееся лицо кулаком. — Нет. — процедила она в ответ и еще сильнее впилась ногтями в кожу рук. — Ты боишься порт-ключей? — Нет. — улыбнулся он. — Не считаю нужным прибегать к магии, если есть маггловская альтернатива. Это полезнее для здоровья. — Ага, скажи это тем, кто попадал в авто или авиакатастрофу. Она и вправду не боялась летать. Ей просто не нравилось ощущение при взлете и посадке. Постоянная смена давления, заложенные уши и плавно покачивающийся борт самолета активировали в ней какие-то инстинкты, повышая степень тревожности. Вот и все. Она не боялась летать. Она просто немного нервничала. Но даже этим она не собиралась делиться с Малфоем. Она злилась на него и, посовещавшись со своими внутренними демонами, она решила устроить ему некий бойкот, отвечая лишь короткими фразами и никогда не заговаривая первой. *** После дня празднования и их почти удачного поцелуя он снова отстранился от нее. Сразу на следующий день она приступила к работе вместе с ребятами, готовясь к своей роли парламентера. Малфой был вежлив, отчасти приветлив, полностью ввел ее в курс дела, выслушивал ее советы и идеи. Но никак больше не проявлял эмоциональной заинтересованности. Спустя несколько дней она встретилась с генеральным смотрителем (Мерлин его знает, кто придумал название этой должности) Гражданской Ассоциации Эльфов с предварительным предложением трудоустройства домовых эльфов. Генеральный смотритель, казалось, положительно оценил потенциальное сотрудничество, и они назначили повторную встречу для более детального обсуждения проекта. А затем они вдвоем с Малфоем отправились патрулировать тротуар недалеко от Министерства. Почти сразу же они «случайно» наткнулись на Тэвина Дожа, который (Какое совпадение!) шел обедать в тот же ресторан, где он обедал каждый день и куда сейчас направлялись они. Без особых усилий, так как Тэвин, похоже, был в восторге от Гермионы, им удалось получить приглашение отобедать с ним вместе. И примерно через сорок минут, когда Дож жаловался на трудности с каминной сетью, Малфой невзначай упомянул свой проект. Заместитель главы Отдела Магического Транспорта, дожевывая кусок стейка, откинулся на спинку стула и покачал головой. — Вы знаете, кто зарабатывает больше всех от каминной сети? — Министерство? — предположила Гермиона, но Тэвин отрицательно мотнул головой. — Floo-Pow. — тихо вставил Малфой. — Именно! — Дож указал вилкой в сторону Малфоя. — Эти чертовы Рокфеллеры держат огромную долю европейского рынка летучего пороха. А в Британии они являются стопроцентными монополистами. Вы не представляете, сколько проблем у Министерства с этими магическими мафиози! Они видите ли не желают вести переговоры по стандартной процедуре и при этом имеют огромное влияние на всю транспортную сеть каминов Британии. Он прекратил размахивать вилкой и шумно бросил ее на стол. — Они являются членами мафии? Вы серьезно? — поддерживала диалог Гермиона, пока Малфой с напряженными лицом сверлил взглядом перечницу. — Ну, — Дож приложил салфетку к губами, — это конечно не доказано и можно считать лишь моими домыслами. Но они ведут любые дела только в переписках. А их офис, на которой зарегистрирован бизнес, всегда пустует. Никто не знает ни владельцев Floo-Pow, ни единого сотрудника этой компаним. Ничего нет. Ни людей, ни места. Лишь письма и огромные партии летучего пороха, которые поставляются в магазины. Обмениваясь на прощание стандартными любезностями у входа в ресторан, Дож настаивал, чтобы ребята обязательно посетили прием, который они с женой устраивают на следующей неделе. А когда он пожимал руку Малфой, то тихо, так чтобы никто кроме них троих этого не слышал, произнес: — Из того, что я понял, мистер Малфой, ваш проект может серьезно подкосить деятельность Floo-Pow. Вы ведь понимаете чем чревата вражда с такой крупной организацией? Для вас и для любого, кто будет вовлечен. Малфой коротко кивнул, а Дож тут же расплылся в своей привычной улыбке и уже громко снова настоял на их визите в его поместье, а затем, уже отойдя от них на несколько шагов, помахал им тростью на прощание. Малфой шел по улице, не обращая внимание не девушку, семенившую за ним на высоких каблуках. — Да стой ты! — наконец не выдержала Геимиона и дернула его на себя. — Что там с этими Floo-Pow? Малфой безразлично посмотрел на нее, а затем себе под ноги. Похоже он не считал нужным обсудить с ней полученную информацию и вообще не проронил ни слова после прощания с Дожем. — Умеешь водить? — ровным голосом произнес он. — Ч-что? — Машину. Умеешь водить машину? Не дожидаясь ответа, он вложил ей в руку ключи. — Езжай в мэнор одна. Я хочу прогуляться. Гермиона хотела возразить, но не успела за Малфоем, который завернул в ближайший переулок и апарировал в неизвестном направлении. Он отсутствовал двое суток и никто из ребят не знал, где он находится и что делает. Так как ни Тео, ни Блейз, ни даже Пэнси не выказывали признаков тревожности, Гермиона решила, что это обычное малфоевское поведение, но все равно решила байкотировать его, когда он объявится. Потому что если он приучил своих друзей терпеть такое отношение, то с ней такое не пройдет. К сожалению, ей не удалось уведомить его об этом, потому что как только Малфой переступил порог их домашнего офиса, он тут же объявил, что их план немного меняется и им с Грейнджер нужно лететь во Францию. Кстати, у нее есть полчаса, чтобы собрать вещи. *** Поэтому нет. Гермиона не боялась самолетов. Она просто немного нервничала и очень много злилась. — Тебе нравится Тео? После ее нескольких односложных ответов и очевидно поняв ее бунтующие настроения, Малфой наконец подобрал вопрос, на который ответить будет не так просто. — А даже если и так, то что? — огрызнулась Гермиона. Самолет уже набрал нужную высоту и его движение практически не ощущалось, а ее паника начала понемногу утихать. — Переживаю за тебя. — улыбнулся Малфой, и в этой улыбке не было и тени заботы. — Как мило. — Мило — мое второе имя. В любом случае, я разочарован. — Не могу передать словами, как я расстроена. — Нет, правда. Я считал тебя девушкой другого сорта. Умной, проницательной. Но ты повелась на манипуляции Тео, как обычная… — Кто? Шлюха? — Дурочка. Я хотел сказать дурочка. Гермионы фыркнула. — Так и что? Чем тебе нравится Нотт? Что в нем такого, что он покорил главную девственницу Хогвартса? Если бы взглядом можно было убивать, то место в Азкабане было бы ей обеспечено. Малфой же в ответ лишь ухмылялся. Он откровенно забавлялся ситуацией, в который занимал выигрышную позицию. Гермиона постаралась успокоиться. Она не получит преимущество, если будет вестись на его провокации или, упаси боже, повысит голос. — Он настоящий. — ответила Гермиона и попала в цель. С видом человека, окончившего диалог, она выбрала один из журналов, теснящихся в кармане кресла, и с максимальной заинтересованностью начала его листать. — А я? — немного помолчав, спросил Малфой. Гермиона выдержала недолгую паузу, разглядывая сумку на одной из страниц журнала, словно не торопилась отвечать. — Пластик. — И что это должно значить? — Я не знаю, кто ты. — она пожала плечами, продолжая листать журнал. — В школе ты играл роль крутыша. Сейчас пытаешься казаться деловым бизнесменом. Все, что я вижу глядя на тебя, это учебное пособие по дипломатии и манипуляциям. Тебе повезло, что Пэнси в тебя влюблена еще со школы. Вряд ли кто-то стал бы с тобой сейчас встречаться, не беря в расчет твои деньги. В тебя невозможно влюбиться. Не без удовольствия Гермиона отметила, как напряглись мышцы на лице оппонента, а взгляд стал серьезным. Это длилось около секунды, но ей этого было достаточно. Задеть Малфоя за живое буквально было ее хобби еще с детства. Затем его лицо снова приняло свой насмешливый вид. — Так ты рассчитываешь получить Тео? — Я рассчитываю закончить контракт с тобой и вернуться в свою нормальную жизнь. Он вскинул бровь. И она почувствовала, как начинает снова терять самообладание. — Да. Нормальную. — повторила она. — Это моя норма. И тебя она не касается. Гермиона продолжала механически листать журнал, но вообще не вглядывалась в его содержимое. Она не чувствовала внутри той уверенности, которую изображала перед Малфоем. Теперь она не чувствовала даже той уверенности, которая у нее была еще пару недель назад. Вернуться в волшебный мир оказалось намного приятнее, чем ей представлялось. Она не ожидала, что люди будут узнавать ее. Не ожидала, что друзья все это время ждали ее возвращения. Ее не забыли. Ее помнят. Ею восхищаются. Над проектом Малфоя она работала всего несколько дней, но даже их ей хватило, чтобы понять — Лора была права. Ее мозг жаждал информации, знаний. Он хотел работать, анализировать, находить решения. Она не эскортница и никогда не была ею. Эта жизнь в фальшивых улыбках, бесконечных мужчинах и сияющих нарядах высасывала из нее энергию. Она снова ощутила, что такое быть Гермионой Грейнджер. И она была уверена, что теперь не сможет это так просто отпустить. — Пэнси не влюблена в меня. — М? — она оторвалась от собственных мыслей и посмотрела на Малфоя. — Пэнси. — повторил он, словно это давало какую-то дополнительную информацию. — Я молчу и смотрю на тебя. На языке жестов это означает, что я жду пояснений. — Ты сказала, что мне повезло, что Пэнси влюблена в меня. Но она не влюблена и никогда не была. У отца еще до моего рождения была договоренность с Паркинсонами о нашем браке. Мы всю жизнь считались женихом и невестой, поэтому всегда держались вместе. После того, как отец попал в Азкабан, ни о какой свадьбе речи идти не могло. — Но это не меняет того факта… — У нее есть девушка. — Малфой выразительно посмотрел на Гермиону. — Честно говоря мы терпеть друг друга не могли в школе. Но когда выросли… после всего, что случилось во Второй Магической войне… Короче, я, Блейз, Тео и Пэнс — теперь мы вроде как самые близкие друг другу люди. Гермиона не считала себя ханжой, но так всегда считали все, кто ее окружал. И однажды, кажется, когда она познакомилась с Лорой, ей пришлось признаться себе в том, что они были правы в свое время. Но теперь, когда она сама является сотрудником сферы проституции, она считала, что обвинить ее в подобном никак нельзя. И теперь ее мир снова ломался. Потому что в силу традиционных взглядов ее родителей, а может из-за ее слишком малого круга общения, она впервые встретила кого-то, кто интересовался людьми своего пола. — У Пэнси есть девушка? — наконец проговорила она. — Осуждаешь? — Удивляюсь. Значит, она.? — Нет. У нее и парни бывают. — О… Гермиона подумала, что невежливо так акцентировать внимание на чьей бы то ни было ориентации, поэтому постаралась сконцентрироваться на журнале. Пока не услышала хихиканье Малфой. — Что смешного? Он покачал головой, но продолжал тихо смеяться, приковывая рот ладонью. — Что?! — Ничего. Просто выглядишь как в школе. Не думал, что ориентация Пэнс сможет пустить трещину в твоем я-вся-такая-крутая-образе. Гермиона вопросительно вскинула бровь. — О, да брось. Ты с самой Австралии так себя ведешь. Думаешь, я не слышу, как шуршит твой мозг? Ты обдумываешь, каждую реплику, каждое действие. Хочешь всегда быть в более выгодной позиции. На самом деле я даже мысленно тебе аплодирую. Ты так хорошо имитируешь уверенность в себе, что она почти становится реальной. Гермиона хотела перебить его, но он жестом остановил ее. — Это все не плохо. Но приятно иногда видеть тебя настоящей. Удивленной, смущенной, сомневающейся… — он перестал улыбаться и внимательно посмотрел на нее. — Такой я тебя запомнил со школы. По твоему лицу можно было написать полное эссе твоих эмоций в моменте. — Судя по твоим словам, ты слишком много разглядывал меня в школе. — она попыталась его подразнить, но он не изменился в лице. Он продолжал смотреть на нее каким-то глубоким, задумчивым взглядом, и ей стало неуютно. — Почему ты не ответила на поцелуй? Потому что я была слишком пьяна? Потому что я так давно не целовалась по собственному желанию, что уже забыла каково это? Потому что эндорфины меня накрыли сумасшедшей волной, и я буквально забыла, как дышать? Все честное, что она могла сказать, звучало просто жалко. Она немного подалась к нему, локтями оперевшись на ручку кресла между ними. Разглядывая свои пальцы, она раздумывала, как бы ответить так, чтобы донести свою мысль, но не оказаться в дурацком положении. — Я могу ответить сейчас, если… Она не смогла договорить, потому что губы Малфоя накрыли ее собственные. Она задохнулась. Она и не представляла, как сильно хотела этого. По ее телу пробежало электричество. Такое сильное и пугающее, но вместе с тем уютное и завораживающее. Сколько бы раз она себе не повторяла, что Малфой — лишь очередной клиент, с ним все было иначе. Она чувствовала его тепло, его энергию. Ни один клиент, да и вообще никто, если уж быть откровенными, не вызывала в ней такого желания. Похоть. Чистая похоть. И прямой билет в ад. Он был так же груб, как и в первый раз. Рванные движения, были даже немного болезненными, но в этот раз Гермиона отвечала с неменьшей интенсивностью. Голос пилота, звучавший из динамиков, и без того мало понятный сквозь пелену французского акцента, теперь вообще не доносил до ее мозга никакой информации. Ручка кресла неудобно впивалась ей в живот, поэтому недолго думая, Гермиона, не разрывая поцелуй, швырнула журнал на пол, перелезла через ограждение и устроилась на коленях у Малфоя. Его ладони, такие теплые и приятные, касались ее спины, талии, шеи, лица. Она почувствовала его возбуждение через штаны и сделала то, чему ее научила работа в эскорте. Прижалась к его паху и сделала несколько ощутимых движений всем телом вверх и вниз. Малфой простонал ей прямо в губы и сильнее прижал к себе. Хвала Мерлину, он был богат и мог себе позволить отдельный сьют в самолете. Гермиона знала, что мужчины обычно не любят долгих прелюдий и гадала, накажут ли их за секс в самолете, если они клиенты первого класса. Но Малфой не торопился. Он продолжал целовать ее, растягивая удовольствие. Маленькими шажками он перемещался по ее шее, достиг области уха, затем теми же неторопливыми, но яростными поцелуями достиг ключицы. Его руки продолжали гладить ее под платьем, старательно обходя все интимные места и даже грудь. И в какой-то момент это стало похоже на издевательство. Она хотела большего. Она нуждалась в большем. И плевать, что это Малфой. Пусть он хоть тысячу раз посмеется над ней за эту слабость. Ей плевать! Расставшись с ним, она снова вернется в свою рутину бесконечных счетов из больницы, пьяных толстосумов, алкоголя и вечного недосыпа. Пусть у нее останется хотя бы воспоминание о том, какого это — быть человеком. Быть живым. — Я уже готова… Голос Гермионы растворился в гуле самолета, который резко дернулся, сигнализируя о том, что достиг земли, и она словно очнулись. Тяжело дыша, Гермиона смотрела на Малфоя. Ее руки все еще сжимали воротник его рубашки, а его ладони покоились на ее талии, но то, что еще пару секунд назад казалось правильным, теперь застало ее врасплох. Она медленно поднялась с его колен, села в свое кресло, поправила блузку и пристегнула ремень безопасности. Малфой молча наблюдал за ней и видимо никак не хотел облегчить ее ощущение неловкости. Его губы искривила еле заметная усмешка, и Гермиона не могла понять, добрая эта усмешка или злая. Самолет еще некоторое время ехал к аэропорту, пока Гермиона пыталась успокоиться дыхание и пригладить растрепавшиеся волосы. На Малфоя она больше не смотрела, не желая встречаться с его взглядом, вспомнив о том, с каким треском развалился ее мятеж против него. А он молчал. И когда они выходили из самолета, и когда проходили регистрацию, и всю дорогу до выхода в город. — Надеюсь, теперь ты полюбила самолеты. — ухмыльнулся он, когда они вышли из аэропорта и, не дожидаясь ответа, нырнул в кабину такси. И только тогда, Гермиона поняла, что впервые так легко перенесла приземление.