1. Как оказаться на Грани Сириуса, а не на моей или чужой? 2. Как безопасно пройти на Грань и обратно, не умерев навсегда и не оставшись там навечно? Через Завесу? 3. Как вернуть Сириуса вместе со мной? Живым.
Услышав скрипнувшую дверь библиотеки, Гермиона спешно сложила пергамент и засунула его под книгу. Всего пару минут назад на столике появился накрытый на двоих кофейный поднос. С лёгкой улыбкой на губах Гермиона вертела в пальцах перо, когда Люциус поздоровался. Немедля усевшись на кресло напротив, он разлил по кружкам дымящийся напиток из фарфорового кофейника. — Сливки, сахар? — И то, и другое, пожалуйста. Гермиона наблюдала, как одной рукой он взял маленький серебряный кувшинчик, а другой — щипцы, и ловко вытащил два кубика из сахарницы, а затем бросил их в кофе с лёгким всплеском. Когда он поставил перед ней готовый напиток, Гермиона сделала маленький глоток. Люциус повторил её движение. Звенькнув, чашки вернулись на блюдца. — Тяжёлый вечер? — спросил он, наконец нарушив молчание, и махнул ладонью в сторону книг. — Да, — Гермиона кинула полный раздражения взгляд на возвышающуюся стопку. — Из моего открытия пока мало что вышло. Я знаю направление исследования, но… это словно ночью бродить в лесу без факела. Хотя луна освещает окрестности, дальше ближайших деревьев — сплошная тьма. Люциус внимательно посмотрел на неё поверх чашки, а затем медленно отставил её на стол. — Возможно, стоит срубить несколько деревьев? Гермиона удивлённо распахнула глаза. Она так зациклилась на последних трёх вопросах, так преисполнилась открывшимися возможностями, что и не подумала записать, какие решения точно не сработают. Из-за неясного характера исследований она пыталась изучать всё и сразу, но потратила так много времени, блуждая по исхоженным тропам, отчего почти не продвинулась ни в одном направлении. — Знаешь, у тебя неплохо получается. — Люциус вопросительно изогнул бровь. — Быть наставником, — уточнила она. — А я-то полагал, мы пытаемся стать друзьями, — заявил он, криво улыбнувшись. Гермиона спешно сделала глоток, желая скрыть смущение за чашкой. — Это тоже, — тихо сказала она. — Но тебе бы подошло стать профессором. Возможно, защиты? Люциус хмыкнул, явно забавляясь. — Только представь себе Пожирателя Смерти, ведущего лекцию про боггартов у третьекурсников. Да у половины класса задвоилось бы в глазах. — Думаю, ты недооцениваешь приземлённость страхов большинства людей, — парировала Гермиона, вдруг отчётливо вспомнив собственную встречу с боггартом. — И с чем пришлось столкнуться маленькой Гермионе Грейнджер? — Профессор МакГонагалл поставила мне «Тролль». — О, Мерлин, — его улыбка стала шире, — по-настоящему устрашающее зрелище. — Скажи мне, — Люциус откинулся на спинку кресла, — кем обернётся твой боггарт сейчас? Сделав глоток горького кофе, Гермиона скользнула взглядом по его лицу и заглянула в светящиеся ожиданием серые глаза. — Жизнь, где я одинока даже в окружении толпы. Возможно… возможно, мы с тобой не так уж сильно отличаемся, — нерешительно добавила она. — Может, и нет, — Люциус отвёл взгляд, а потом прочистил горло и опустил наполовину выпитую чашку обратно на поднос. — Не буду отвлекать тебя от работы. Не вымолвив больше ни слова, он ушёл, оставив её наедине с признанием, повисшим между ними в воздухе. Казалось, оно стало откровением для них обоих. Пару часов спустя Гермиона изучала дневник Киана Фоули — ирландского волшебника начала двадцатого века. Она сузила цель исследования до зелий, способных воздействовать на двух людей одновременно, тая надежду, хоть и слабую, отыскать некий способ связать собственную душу с душой Сириуса. Однако то, что она нашла, оказалось даже лучше, чем она себе представляла. …Моя любимая попросила меня присоединиться к её видениям, вызванным Калейдоскопическим зельем. Сначала я сказал Дэнниc: «Это невозможно! Ни один волшебник, каким бы сильным он ни был, не способен соединить разумы с помощью светлой магии». О, как же я ошибался, и насколько потрясающей оказалась наша встреча! Я назвал это Слиянием разумов, так и не придумав ничего лучше. Как и при физической трансгрессии первостепенно важно держать в голове три задачи, хотя и слегка иные: — Пункт назначения. Как мысленно попасть прямиком в чужую фантазию? Как? Через Омут Дум, конечно же! Дэннис вытянула нить воспоминания своей прошлой фантазии и поделилась ею со мной. Просмотрев её воспоминания, я узнал отправную точку для компаса моего разума. — Решимость. Если вы любите друг друга по-настоящему — то почувствуете огромное желание слиться разумами. — Концентрация. Мне нужно было установить тесную магическую связь с Дэннис, чтобы мысленно трансгрессировать в её видение. Я сумел обеспечить связь, обнимая Дэннис, хотя, полагаю, сработают и другие методы. Например, может оказаться достаточно коснуться предмета, пропитанного сущностью партнёра. Заметки продолжались, описывая… интимную встречу Фоули, которая произошла в фантазии его возлюбленной. С дико стучащим сердцем Гермиона выкрикнула: — Акцио «Сто запрещённых зелий и как их варить», — и вскоре увидела тяжёлый том, летящий к её столу. Раскрыв искомую страницу, она начала читать, и с каждым новым абзацем улыбка на её лице расплывалась всё сильнее. Калейдоскопическое зелье (изобретено около 1864 года) переносит душу принявшего в Калейдоскопическое царство — место вне пространства и времени. Если обычные галлюцинации происходят непосредственно в подсознании принимающего, то Калейдоскопическое зелье всегда переносит душу принявшего в одно и то же нематериальное, но неизменное измерение. Смотрите следующую страницу о побочных эффектах, приготовлении и дозировке. Гермиона откинулась назад, в оцепенении уставившись на книгу. Это должно ей помочь. Слияние разумов — очередная часть головоломки. Грань и Калейдоскопическое царство уж слишком похожи, чтобы метод Фоули не сработал. «Мерлин, надеюсь!» Гермиона достала свой пергамент из-под книги и заклинанием вычеркнула последние два пункта, намереваясь дополнить первый.1. Как оказаться на Грани Сириуса, а не на моей или чужой? Метод Слияния разумов Фоули: 1A. Пункт назначения. Узнать, где именно находится Грань Сириуса. Поговорить с Гарри. Его Гранью стал Кингс-Кросс, но другие вспоминали свое. Звук воды? 1B. Решимость. Признаться себе, что влюблена в Сириуса Блэка. 1С. Концентрация. Найти предмет, пропитанный сущностью Сириуса. В его спальне?
Взглянув на пергамент, Гермиона улыбнулась и очертила пальцем следующие три шага. Если новый метод сработает, она сможет вернуть Сириуса ещё до окончания зимы.人 人 人
Первым пунктом нового плана было поговорить с Гарри об особенностях его Грани, но её волнительное предвкушение вскоре потухло, когда из записки на холодильнике она узнала, что Гарри уехал и вернётся лишь в понедельник после праздника. Рон, к сожалению, планировал остаться дома, чтобы встретить Новый 1999 год. «Замечательно!» В среду она вновь посетила библиотеку — безрезультатно, а Люциус разговаривал с ней более напыщенно, чем обычно, невольно заставив задуматься: не беспокоит ли его приближающийся Новый год, так же сильно, как её? Символ неотвратимого течения времени. Новый год всегда рушил иллюзию, будто жизнь бесконечна. Во время войны Гермиона жаждала увидеть новый день календаря, ведь молилась дожить до того момента, когда настанет мир и близкие обретут свободу. Сейчас же она боялась. Боялась состариться, так и не сумев выбраться из той единственной жизни, которую вела теперь, и лишь хранила отчаянную надежду, что скоро всё изменится. Во время обеденного перерыва в четверг Гермиона зашла в министерскую совятню и отправила Люциусу записку, в которой сообщила, что в пятницу утром переместится к воротам поместья или сразу внутрь, если он разрешит. В Министерстве был выходной, и она надеялась потратить на исследования целый день, а не остаток, как обычно. Рон задумал устроить новогоднюю вечеринку сегодня вечером, и, хотя она была не прочь повеселиться, но хотела свести к минимуму напряжение между ними. Притвориться, словно всё нормально. Сделать вид, будто живёт не со своим бывшим парнем, теперь уже соседом по дому, с которым больше не знает, о чём говорить за завтраком. Отработав в четверг сокращённый день, Гермиона вернулась на Гриммо и обнаружила в гостиной на диване Луну, листающую журнал. — Привет, Луна, — поздоровалась Гермиона, когда Лавгуд подняла взгляд. — О, привет, Гермиона. С нетерпением ждёшь вечеринки? — Не думаю, — Гермиона вымученно улыбнулась. — Я не большая фанатка вечеринок. — В доме спрятана только одна омела, если вдруг ты об этом беспокоишься, — Луна нежно улыбнулась, а её бледные щёки порозовели. — Чарли и я поставили перед собой задачу найти её сегодня до вечера. Что ж, это немного утешало. — Значит, парни уже здесь? Минус Гарри, конечно. Луна наклонила голову, пару секунд изучая Гермиону. — Рон и Джинни вышли купить шампанское в Дырявом… — Ох, точно! Он не пригласил сюда свою пару, да? — Француженку? Чарли рассказал мне о ней. Нет, я считаю, они порвали отношения. — А, ясно… увидимся позже? — Гермиона оценила мерцающий серебром наряд Луны. — Мне бы не помешала помощь в выборе платья, если вы с Джинни захотите поделиться со мной чувством стиля. Хотя собственный гардероб, одобренный Министерством, вполне устраивал Гермиону, за исключением чулок и шерстяной юбки, которые ещё пару веков назад безбожно устарели. Луна хитро изогнула уголки губ. — Я найду тебя, как только Джинни вернётся. Гермиона поднялась в свою комнату и мельком заглянула в шкаф, а потом решительно закрыла дверцу. Переодевание лучше приберечь на потом. Гермиону окутало нервное предвкушение, и она растянулась на кровати, заставив уставшие мышцы расслабиться. Вечеринки в гостиной Гриффиндора обычно не заканчивались ничем хорошим, по крайней мере, для неё. А эта, организованная Роном, скорее всего, окажется таким же сборищем. Гермиона отнюдь не надеялась, что её сверстники сильно повзрослели за месяцы после окончания школы. Даже минувшая война не смогла отбить аппетит многих её друзей и знакомых к шумной пирушке. А если считать правдой те истории, которые рассказывали Джинни и Гарри, ходившие на подобные гулянки, то половина собравшихся напьётся огневиски, и будет в отключке ещё до кануна Нового года. Может, ей тоже стоит попробовать? А если её одолеет похмелье — ей даже не нужно приходить к Люциусу слишком рано. На самом деле ей вообще не обязательно проводить пятницу в библиотеке. Исследование казалось болотом, из которого не выбраться, пока она не узнает больше у Гарри, не говоря уж о сомнительном предположении, будто Люциус хотел провести с ней Новый год. «Но ему понравился мой визит на Рождество…» Гермиона села, отогнав прочь мысли об исследованиях и Люциусе. Ей девятнадцать. Новый год на пороге, и она вправе веселиться сколько душе угодно. Несколько часов спустя Гермиона замерла перед зеркалом в ванной на третьем этаже. Джинни стояла рядом и с ювелирной точностью наносила ей макияж. Луна сидела на закрытом унитазе и красила ногти в ярко-красный цвет. Встретившись, наконец, со своим отражением, Гермиона могла сказать, что выглядит… сексуально. Прилагательное, обычно не применяемое к мисс Грейнджер. Необычное ощущение, которое вовсе не означало, что ей не нравилось. Луна разгладила её волосы — светло-каштановые локоны рассыпались по спине блестящим водопадом. Джинни сотворила волшебный макияж, покрасив её веки в оттенки серебристого и зелёного, чтобы подчеркнуть глаза, а губы — в тёмно-бордовый. И платье… Гермиона повернулась перед зеркалом, наблюдая за тем, как чёрный бархат облегает тело. Высокий воротник сдавливал горло, но с открытой спиной и разрезом до середины бедра платье отнюдь не смотрелось скромно. Впрочем, как и любое другое из гардероба Джинни. — Вы двое выглядите сногсшибательно, — захлопнув тюбик губной помады, Джинни улыбнулась подругам. — Рон и Чарли точно взбесятся. — Рон? — Гермиона повернулась к ней. — Что… Что ты имеешь в виду? — Джинни закусила губу и казалась совершенно сконфуженной. — Луна? — Думаю, Джинни имеет в виду его разрыв с француженкой. Мы все пришли к выводу, что он хочет помириться и поцеловать тебя в полночь. — Помириться? Все вы? — прошипела Гермиона, пригладив ладонями шелковистые пряди. — Все знают? — Не Гарри, — сообщила Луна. — Хотя он во Франции. Гермиона застонала, прислонившись к двери. — Я не могу так выглядеть, пока Рон рядом. Он… Он подумает, будто я пытаюсь его соблазнить! — А ты нет? — просто спросила Джинни. — Мерлин, нет! Джинни откинула назад завитки волос и взяла Гермиону за плечи. — Тогда какого драккла ты переживаешь? Рон может волочиться за тобой хоть всю ночь, но плевать на него. Гермиона, ты, — сказала она, с силой разворачивая её и выталкивая за дверь, — выйдешь туда, как хозяйка этой вечеринки, и будешь целоваться с любым парнем, который тебе понравится, а Рону придётся смириться. Джинни подтолкнула её, и Гермиона, спотыкаясь, двинулась вперёд в своих чёрных туфлях-лодочках. К облегчению, в собравшейся толпе молодых гриффиндорцев, пуффендуйцев и когтевранцев, Рона даже трудно было найти. Видно, он пригласил знакомых ровесников плюс волшебников на год младше. А некоторые из девушек, как показалось Гермионе, вообще выглядели, как шестикурсницы. Бывшая староста в ней увещевала схватить их за руку и оттащить обратно к родителям, или к декану в Хогвартс, если уж на то пошло. К счастью, старосты Гермионы уже давным-давно не существовало. В полумраке комнат на площади Гриммо гремела магловская музыка, по стенам летали, вращаясь, цветные огоньки, зачарованные магией. Взяв напитки у барменов Парвати и Джастина, Гермиона выскользнула на танцпол, в который превратилась гостиная, и влилась в беснующуюся толпу. Неподалёку Луна бросилась в объятия ждущего её Чарли. — Это весело! — выкрикнула Гермиона, обвивая руками шею Джинни, и рассмеялась, когда Луна приподнялась на цыпочки и поцеловала своего парня. — Тебе? И весело? — хитро улыбнулась Джинни, двигая бёдрами в такт музыке. — Я не такая зануда! — Разве не ты каждый день занимаешься исследованиями после работы? Гермиона прыснула, и они закружились в танце, хохоча вместе. — Да, но это тоже весело, — настаивала она, прижимаясь губами к уху Джинни. — Люциус на удивление забавный. — Люциус, ха? — Смешок Джинни обжёг её висок. — Я долго думала о вашей… ситуации. Как он изменился. Наверное. И как ты изменилась. И знаешь что? — Что? — Это чертовски горячо. Гермиона покраснела. Вокруг них гремела музыка. — Я… Он не… — Гермиона! — Что? — Поживи немного. С этими словами Джинни допила шампанское, бросила бумажный стаканчик на пол, затем поднесла второй к губам Гермионы, заставив её послушно выпить. Голова пошла кругом, стоило крепкому напитку скатиться по горлу. Пузырьки обжигали и били в нос, но ей стало так хорошо. Шампанское разливалось по венам, музыка становилась всё громче и громче, и Гермиона позволила увлечь себя глубже в толпу. Со всех сторон её обступили потные тела, ладони скользили по её коже… Джинни, Луны, кого-то, похожего на Симуса с ало-красным ирокезом на голове. И сквозь лес танцев, смеха и грохота музыки, она вдруг увидела Рона. Гермиона улыбнулась, а он ответил ей гневным взглядом, но ей было абсолютно плевать. «Поживи немного…» Спустя неизвестное количество времени Гермиона обнаружила себя на диване в парадной гостиной. Рука держала стаканчик с чем-то сладким, а ноги лежали на коленях Луны и Чарли, которые, казалось, не замечали никого вокруг, увлечённые поцелуем. Гермиона подумала, что ей следует встать. Как-то не по-дружески складывать ноги на друзей, пока те целуются. Допив остатки алкоголя, Гермиона поставила стаканчик на антикварный столик и, пошатываясь, поднялась на ноги. Спасибо Мерлину за амортизирующие чары, иначе каблуки давно бы отвалились. Было бы обидно. Джинни оказалась права. Сейчас она выглядела горячо. Оступившись, она едва не впечаталась лицом в стену. «Разве не должно существовать… заклинание равновесия? Кто-то обязан придумать заклинание равновесия…» Гермиона замерла на пороге, так и не сумев двинуться дальше. Подняв глаза, она заметила венок и выругалась, пытаясь вырваться из ловушки, но магия надёжно приклеила её ноги к полу. «Грёбаный Джордж и его грёбаная омела!» Стоя посреди распахнутой двери гостиной, она видела перед собой разгулявшуюся вечеринку, но никто даже не смотрел в её сторону. «Джордж здесь? Он должен быть здесь. Должен освободить меня из своей грёбаной омелы!» Гермиона поднялась на носочки, выглядывая знакомых на вечеринке. И сразу заметила Рона прилипшего к Лаванде Браун. «Вот и славно, — Гермиона кратко ухмыльнулась и оперлась плечом о косяк, наблюдая за ними. — Будьте счастливы вместе. Я буду лишь счастлива». Вскоре она заметила Луну и Чарли, но оба так самозабвенно присосались к друг другу, что казалось грубостью отвлекать их. «Сириус поцеловал бы меня, — вздохнула Гермиона. — Люциус тоже». «Мерлин, я действительно набралась!» Покачнувшись, Гермиона обернулась к коридору и сразу же наткнулась взглядом на Джорджа. — Иди сюда, рыжая задница! — заорала она со вспыхнувшей яростью. По его раскрасневшемуся лицу расплылась ухмылка, полная притворного сочувствия. — Иди и помоги мне! Джордж практически долетел до неё, сжимая в руке бутылку шампанского, но двигался необычайно неуклюже. — Бесподобное зрелище! Чувствуешь себя немного пойманной? А рядом нет Роннички, чтобы помочь тебе? Гермионе отчаянно захотелось топнуть, но заклинание приклеило ноги к полу. — Просто сделай это! — Сделать что? — переспросил он, округлив глаза. — Поцелуй меня, — выдавила она. — Слышали, мальчики и девочки? — Джордж улыбнулся так, что, казалось, щёки треснут. — Грейнджер требует поцелуя от Джорджа! Парочка людей в танцевальном зале обернулась взглянуть на них. Раздался одинокий приветственный возглас. — Джордж! — прошипела Гермиона. — Ладно, ладно, не потеряй трусики. — Джордж сунул бутылку ей в руки, взял в ладони щеки и влажно чмокнул в губы. Гермиона наклонилась, совсем чуть-чуть, но сразу же вырвалась, стоило чарам ослабнуть. Чтобы не упасть на пол, ей пришлось опереться на грудь Джорджа. — Ты не в моём вкусе, — проворчала она, одёргивая подол платья. — Я тоже люблю тебя, сестрёнка. — Для начала ты отвратителен. А потом — я больше не твоя сестра, — сказала она, указав глазами в сторону Рона. Джордж повернулся и проследил за её взглядом. — Мне всё равно, Грейнджер, — ответил он, похлопав её по спине. — Хороший поцелуй. Дай мне знать, если захочешь продолжения, окей? Гермиона закатила глаза и протиснулась мимо. Джордж потянулся за шампанским, но она поспешила прочь, покачивая бёдрами. — Конфисковываю за моральный ущерб! — крикнула она, подняв бутылку над головой, и удалилась. Когда шампанское было выпито без остатка, а мир перед глазами поплыл, Гермиона обнаружила, что стоит посреди пустой кухни, и тяжело опустилась на стул. Двери вдруг распахнулись, и из них вывалилась парочка парней, которые целовались, смеясь, и ласкали друг друга, но заметив её — резко извинились. Гермиона посоветовала им найти комнату, мысленно помолившись, чтобы они не закрылись в её спальне. Или в спальне Сириуса. «Сириус…» «Так… так приятно было бы поцеловать его…» «Не только в полночь. Целоваться весь день…» «С Сириусом…» «С Люциусом…» «С Люциусом?» «Я должна навестить его, как тогда на Рождество. Ему это понравилось, как и мне…» Голова кружилась. Гермиона, спотыкаясь, направилась к камину. Схватив излишне большую пригоршню летучего пороха, она забралась внутрь очага и, взглянув в красивые языки изумрудного пламени, невнятно произнесла: — Поместье Малфоев. Удивительно, но когда она, пошатываясь, вышла из камина, перед глазами расплывался вестибюль у чёрного входа поместья. Гермиона думала, что каминная связь закрыта. Или он открыл её специально для неё? Надеялся, что она заглянет, как тогда, на Рождество? Скорее всего, просто ждал её завтра. Гермиона пошла в сторону библиотеки. Звук каблуков, стучавших по полу, казался слишком громкими. У неё болела голова. Пульсировало в висках. «Интересно, Люциус спит?» Без пятнадцати полночь. Пятнадцать минут до новогоднего поцелуя. «Не с Сириусом. Пока нет. Но…» Миновав библиотеку, она без толики сомнений распахнула дверь в кабинет, даже не постучав. А затем удивлённо замерла, обнаружив, что он пуст. — О… — Гермиона? Резко обернувшись, она потеряла равновесие, и её спасли лишь сильные руки. Взявшись за них, она подняла глаза на Люциуса. Волосы лентами светлого шёлка обрамляли его лицо. Гермиона вдруг сильно захотела к ним прикоснуться, и уже подняла руку, но сразу же отдёрнула. «Плохая идея». — Привет, — моргнув, сказала она. — Ты ранена? — Голос, полный беспокойства. И взгляд. Странно было видеть Люциуса таким. — Ни капельки, — прыснула она и расслабленно улыбнулась. Казалось, он впервые по-настоящему на неё посмотрел, изучив глазами с головы до ног, а потом сжал челюсти. Может, тоже подумал, что она выглядит сексуально? — Я забыл, как молодежь отмечает Новый год, — отдёрнув руки, процедил он. Потеряв опору, Гермиона привалилась к стене, мучительно желая касаться его и дальше. — Сколько ты выпила? — спросил он, вновь резанув её глазами, в которых вспыхнуло серебро. — Одн… — Один бокал? Гермиона пожевала губы, пытаясь вспомнить. Воспоминания мелькали перед глазами, а язык слишком онемел. Она не могла сосредоточиться. — Одну бутылку. Возможно. Наверное. Прядь волос упала на взмокший лоб, а затем скатилась по щеке. Люциус неотрывно смотрел на неё. Долго. Тишина звенела вокруг. Наконец он вздохнул и вынес вердикт: — Ты будешь жить. Наверное, — с упрёком добавил он, насмешливо изогнув губы. — Фисби! Эльфийка появилась с оглушительным хлопком. — Да, хозяин Малфой? — Проводи мисс Грейнджер обратно к камину. Проследи, чтобы она вернулась домой на… — Гриммо… Площадь Гриммо, — невнятно пробормотала Гермиона, а затем испуганно выкрикнула: — Нет, не хочу возвращаться на вечеринку! — Отлично, в таком случае, Фисби, подготовь комнату… — Нет, я не должна… не должна оставаться. Джинни и Луна… они будут волноваться. Люциус шумно выдохнул, его дыхание опалило её кожу. Он взглянул на Фисби, затем снова на неё. — Ты почувствуешь себя лучше отоспавшись. Поверь мне, Гермиона, я был на твоём месте. Тряхнув волосами, она покачала головой, отчего перед глазами вновь поплыло. — Ладно, вернёмся, — сдалась она. — Но не на вечеринку… Она едва услышала, как он отпустил Фисби. Потом чья-то рука коснулась её подбородка. Люциус. Поднял пальцем её подбородок, заставив посмотреть себе в глаза. И она заглянула в их серебро. Необычайно горячее. Расплавленное. «Почти полночь». — Позволь мне проводить тебя домой, если не желаешь остаться. Гермиона кивнула. Он отпустил её и попытался подтолкнуть вперёд за запястье. Коридор в глазах перевернулся. Гермиона ахнула, прижавшись к стене, но Люциус подхватил её на руки. — Я могу… Я могу идти сама! Я способна идти… Он проигнорировал её. Обхватив одной рукой её колени, а другой — спину, он взял её покрепче, прижимая к своей груди. Гермиона уткнулась лицом в его плечо. Пахло… огневиски и книгами. Отчаянно краснея, она глубоко вдохнула его запах и скользнула взглядом по одной ладони, лежащей на обнажённой коже её согнутых ног, а изгибом спины ощутила тёплое прикосновение другой. — Я бы предпочёл, чтобы ты не ломала кости в моём доме, Гермиона, — отчитывал её Люциус, шагая по коридору. — Полагаю, случись подобное, и твои друзья перестанут отпускать тебя сюда. — Не хотелось бы, — пробормотала она ему в рубашку, а потом почувствовала вибрацию его смеха. Не успела она осознать, как они уже очутились посреди пламени, а через пару секунд стояли на Гриммо. Ужасающий водоворот, вслед за которым закружилась пустая кухня. «Слава, Мерлину!» — Наверх, — пробормотала Гермиона, когда Люциус замешкался. Вокруг гремела музыка, но боль в её голове стучала сильнее. Он двигался слишком быстро, шаги по лестнице громом звучали в ушах. Приостановившись, он покрепче обхватил её, чтобы не выронить, а потом тихо спросил: — Куда? Гермиона оторвала взгляд от его груди и посмотрела наверх. Они миновали ещё один лестничный пролёт. — Туда, — указала она на последнюю дверь. Люциус понёс её вперёд. Половицы скрипели под его ногами. Она чувствовала жаркое дыхание в своих волосах. «Почти полночь». Внутри комнаты стоял полумрак. Лишь лунный свет струился серебром. Как и в его глазах. Кровать приняла её в свои объятия, а прикосновения рук исчезли. Гермиона подняла голову, словно набитую ватой, и украдкой посмотрела на Люциуса. Он всё ещё стоял неподалёку. У изножья кровати. Глядел на распахнутый шкаф. — Это твоя комната? — тихо спросил он. — Пока нет, — выдохнула Гермиона, откинувшись на подушку, и сразу утонула в пуховых перьях. Звук шагов. Мужчина присел рядом. Погладил её волосы. Убрал выбившуюся прядь. Тепло. По-настоящему. «Сириус?» — С Новым годом, Гермиона, — прошептал Сириус. Веки сомкнулись, непосильно тяжёлые, чтобы пытаться открыть их вновь. — С Новым годом, — прошептала она в ответ. — Ты поцелуешь меня в полночь? Тихий смех. Прикосновение испарилось. — Если ты не уснёшь. — Я… я не усну. Мир вокруг исчез, прежде чем она сумела сдержать обещание.