Первое, что увидел Куникида, когда открыл глаза - лицо Дазая в пяти сантиметрах. Спросонья Доппо не сразу понял, что именно происходит. В непонятках попялившись на спящего, в голову стали возвращаться адекватные мысли. Куникида не сделал ничего такого, о чем мог бы пожалеть сейчас. Чувсвтво голода неприятно расходилось по телу, хорошо хоть на работу не нужно. Перед тем, как лечь спать, Куникида написал директору агентства о произошедшем. Ну, частично. Конечно, он не стал рассказывать всех подробностей, лишь что Дазаю было плохо и ему необходим отдых и поддержка. Фукудзава ответил не сразу, ночь была, всë-таки. Только около шести утра написал, что всё понимает и даёт отгул обоим. Работать под его руководством - одно удовольствие! Конечно, отработка теперь войдёт в график.
Кровать была придвинута к стене и черт потянул Куникиду лечь первым. Теперь, чтобы встать, нужно было перелезать через спящего напарника. Собравшись с силами, Доппо перебросил сначала левую руку, потом ту же ногу и замер: Осаму решил именно в этот момент лечь на спину. Теперь Доппо вновь смотрел в лицо Дазая, такое безмятежное. Кажется, более смущённым идеалист себя не чувствовал ещё никогда. Двигаться дальше не было то ли сил, то ли желания. Захотелось опуститься и ласково, успокаивающе, коснуться губами чужого горячего виска. Но нельзя допускать так много вольностей за столь короткое время! Сейчас Доппо нужно прибраться в соседней комнате и принять душ. Ну, возможно потом, если Дазай ещё будет спать... как говорится, поживём – увидим.
Закончив свои акробатические трюки с перелезанием через спящего человека, Доппо размял затекшие плечи. Копаться ночью в вещах было неохота, но спасибо Осаму за любовь бросать одежду на стул. Привычка носить вещь пару дней и взять новую ужасно раздражала, но к счастью, это касалось только домашних футболок и носков. В темноте выбирать рисунок было бессмысленно, так что Доппо надел ту, что почти упала на пол. Но в свете солнца Куникида смог разглядеть на ткани какого-то аниме персонажа. Сложно представить Дазая за просмотром чего-то подобного, однако люди полны сюрпризов. Только сейчас идеалист понял одну маленькую вещь: футболка пахла Дазаем. На самом деле, всё в доме пахло Дазаем! И этот запах не мог не сводить с ума. Сколько бы раз Доппо не перемыл полы средством с ароматом лимона, не перевытирал пыль и не перечистил ванну, в доме всё равно пахло Дазаем. И это было прекрасно. Невольно улыбнувшись, Куникида обернулся. Привычка следить за ним у Осаму никуда не исчезала даже во сне. Он снова лежал на боку лицом к Доппо, последний посчитал это милым. Рука успокаивающе провела по каштановым волосам несколько раз, поправила одеяло на голых плечах, и идеалист покинул комнату.
Ночью всё внимание Куникида уделил страдающему другу, тогда было не до уборки. Окинув помещение взглядом, Доппо поставил руки на талию и угрожающе нахмурился. Картина не из приятных, но Дазай не виноват в том, что случилось. Ну, может и виноват, но отчасти. Что ж, утро начинается не с кофе. По крайней мере, теперь у Дазая новое постельное, голубое в белую крупную клетку, чистый пол и лёгкий запах персиковых цветов от ароматного масла. Очень мило, ничего не скажешь. После такой уборки точно в душ.
***
Первое, что почувствовал Дазай едва успел проснуться - прохладу. Одеяло упало куда-то на пол, комната отличалась от той, в которой он за это время привык просыпаться. Значит это не приснилось: Осаму спал в кровати Куникиды. Этот факт, конечно, не мог не вызвать улыбку. Закрыв лицо руками, Дазай тихо рассмеялся, стало так тепло на душе. От мысли, что Куникида уложил его в свою постель, кружилась голова. Убрав ладони, Осаму уставился в потолок и прислушался: пение птиц за окном, шелест ветра и шум воды откуда-то из глубины квартиры. Наверное, принимает душ. Сев на край кровати, Дазай машинально опустил глаза, в одних трусах. Почему-то, это не слишком смущало, больше тревоги вызывало отсутствие бинтов, но Доппо сказал, что переживать не о чем.
– Уверен?
Дазая передёрнуло. Он резко повернулся, но в дверном проëме было пусто. Этот голос, такой знакомый, будто из далёкого прошлого. Осаму выдохнул. Просто сон всё ещё не до конца отпустил, вот и всё. Мотнув головой, Дазай поднялся с места и накинул халат, в котором был всю оставшуюся ночь. Солнце светило уже в стороне от окна, так что его лучи едва касались подоконника. Разве им не нужно сегодня на работу? По крайней мере, Куникида вряд ли позволил бы себе опоздать, так что Осаму просто потерялся в числах. Наверное.
Одежда аккуратно висела в шкафу, документы бережно, даже педантично, сложены в стопку в углу стола, и только книжка Куникиды выбивалась из этого порядка. Может, поэтому она так привлекала внимание? Дазай уже потянулся к ней, чтобы почитать что-нибудь новенькое, но вдруг замер, когда пальцы уже почти коснулись обложки. Пожалуй, это было бы слишком после всего, что сделал Доппо. Осаму вздохнул и перевёл глаза на жёлтую папку под белыми исписанными листами.
"Хин Хиракава" - прочитал Дазай про себя и открыл папку. На первой странице была фотография парня двадцати лет: светло-русые волнистые волосы, собранные в хвост. К низу они переходили в чёрный, но одна прядь светлая от самых корней. Зелёные глаза, отливающие жёлтым смотрели словно насквозь, ресницы такие длинные, что могло даже показаться, будто они нарощены. Бледные тонкие губы, острый подбородок, длинная шея. По фото нельзя определить рост, парень сидел где-то в баре, держал стакан с каким-то синим напитком и строго смотрел в камеру. Он явно не любит, когда его внезапно фотографируют. Это был Хин. Несмотря на то, что видел сам Дазай в тот день, сомнений не было. Видимо, студенту совсем не нравились его русые волосы, вот и красился в чёрный. На обратной стороне фото не было никаких пожеланий, только подпись с именем в нижнем углу и дата, когда она была сделана. Однозначно младший Хиракава. Конец сентября, видимо, отмечали начало учебного года. Ничего такого в этом студенте не было: совершенно обычный парень, каких можно встретить на улице и каких ты обычно не запоминаешь. Но по статистике, именно такие непримечательные люди и становятся преступниками. Взгляд скользнул дальше, список пропавших студентов разных ВУЗов, кто-то вычеркнут, кто-то выделен красным маркером, а возле кого-то вопросительный знак. Следующая страница была занята напечатаной информацией о родителях Хина:
Миюми Хиракава, мать Хина. 39 лет,
работает работала хостес в гостинице. Совершила самоубийство спомощью шприца инсулина. Вероятнее всего, из-за тоски по сыну и давления совести в связи с покушением на убийство.
Сатоши Хиракава, отчим Хина. 42 года, пропал без вести. Имел лодочный бизнес, который по завещанию перешёл к Хину. Кому пренадлежит теперь - установить пока что не удалось. Вероятнее всего, Сатоши заблудился в лесу или сбежал с любовницей. Моя версия: убит Хином и использован в качестве защиты (предположительно, медведь).
Дайсукэ Аримото, биологический отец Хина. 46 лет, работал грузчиком на складе, убит животными, которых призвал Хин (проще говоря, убит Хином). Имел вид волка с серой шерстью.
Рядом с информацией распологались маленькие чёрно-белые фотографии, как на паспорт. На следующей странице было написано про Юкими Сайко, учительницу Хина в старшей школе. В общем-то, ничего занимательного, кроме одной приписки от руки: вероятнее всего, была пантерой, которая охраняла Хина.
– Интересно? – Дазай вздрогнул и обернулся, Куникида вытирал волосы зелёным полотенцем, стоя на пороге.
– Весьма, – улыбнулся Осаму, – я тоже уверен, что в пропаже отчима виноват Хин.
– Это очевидно, – утвердительно кивнул в ответ Доппо, – а ещё я сопоставил животных и возможные жертвы. Есть вероятность, что пропавшая пара из университета, Томайо и Каори, другие два волка.
– Разве это не будет слишком просто? – усмехнулся Дазай, – Хин говорил про великие цели и господство эсперов, а сам убил девушку и её ухажёра из ревности? Либо он недалёкий, либо всё сложнее.
– Я думаю, что обе теории имеют место быть, – Куникида закинул полотенце на плечо и подошёл ближе к Осаму, – вот, посмотри.
Доппо почти приобнял Дазая, когда одной рукой придерживал край папки, а другой перелистывал страницы, быстро пробегая по ним глазами. А вот шатену было не до чтения. Влажные распущенные волосы щекотали нос, заставляя вдыхать аромат ванили и персика, какой-то новый шампунь? Дазаю нравится...
– Утром в Гинзе я решил проанализировать тщательнее поведение студентов. Помнишь парня, который описывал Хина, как привлекательного? Если судить по его активности, он довольно смышленый, увлекается химией и геологией, явно гей, и явно был влюблён в Хина. Если поразмыслить, он мог бы без проблем отравить Томайо ради счастья возлюбленного.
– Но причём тут Каори? – Осаму приложил немало усилий, чтобы вернуть самообладание и понять, о чем говорит сейчас Доппо.
– Вот в этом и загвоздка. Тут либо серия разных убийств, либо, всё же, виновен только Хин, – Куникида снова перелистнул страницу, – но как ему удалось совершить столько преступлений и остаться незамеченным?
– Ты же знаешь, как работает полиция, – горько усмехнулся Дазай, постепенно привыкая к такому тесному контакту, – без нас ничего не могут сделать!
Куникида лишь усмехнулся. Он не был полностью согласен с этим, но спорить не хотел, не то настроение. Просто сам наслаждался тем, что Дазай близко почти так же, как этой ночью, осталось только голову шатена на плечо положить. От него всё ещё пахло бадьяном, который тот умудрился уронить на себя, пока тянулся к полке с чаем. Ещё чувствовались нотки лимона и совсем немного яблока.
– И всё же, это удивительно. Даже для эспера, он весьма ловкий.
– Уверен, ты смог бы спрятать трупы не хуже, – Дазай, наконец, запрокинул голову, опуская затылок на тёплое плечо. Карие глаза встретились с серыми, улыбка застыла на игровом лице Осаму, ему явно нравилось говорить о мертвецах. Если не сделать что-нибудь сейчас, последствия будут необратимы...
– Не говори ерунды, упырь! – Куникида почти что ласково пихнул ладонью лицо Осаму, отодвигая от себя, и закрыл папку, – так, всё. Нужно позавтракать, и так опоздываю на три минуты.
– Куда? – удивлённо хлопнул ресницами Осаму. Он надеялся, провести весь день в компании Доппо...
– У меня, вообще-то, график! – Куникида остановился на полпути к двери и демонстративно выставил перед собой зелёную книжку.
– Ой, да ладно! Один раз можно и пропустить, – закатил глаза Дазай, не скрывая неприязнь к пристрастию напарника.
– Я с тобой и так много чего пропускаю, – хмыкнул Доппо, но тут же отвёл взгляд куда-то в сторону.
На самом деле, всё не совсем очевидно. Пока Дазай улыбается и чувствует себя стабильно хорошо, график не так уж и важен. Доппо пугала эта мысль, он не был готов отказаться от своих идеалов. Может, только отчасти, может, только от самых незначительных, может, только на мгновение он готов забыть о них совсем... Однако, он всегда возвращается к ним, к тому, что сам себе наметил на жизнь. Но Дазай, этот не поддающийся логике, здравому смыслу, правилам и даже начальству, упырь всё равно умудряется занимать важное место в списке, почти первое. А может, уже не почти.
– Извини. Я имел ввиду...
– Всё в порядке, – оборвал Дазай, первым покидая комнату, – я уже чувствую, как желудок к позвоночнику прилепает, пошли уже завтракать!
Доппо едва ощутимо выдохнул, словно камень с души. Он планировал сегодня сделать салат с мягким сыром, но, пожалуй, можно что-нибудь чуть более изысканное. В холодильнике ещё оставались варёные креветки и не немного тофу. Кажется, блюдо само возникло в голове Куникиды.
Дазай уже давно полюбил наблюдать за тем, как Доппо готовит кулинарные шедевры и называет их "блюда за пять минут". Дазай и за час бы не приготовил такое! Идеалист ловко нарезал помидоры, сладкий перец, лук, тофу мелкими кубиками, обжарил, щедро засыпал какими-то специями. Осаму тоже не сидел без дела. Ему доверили расставить посуду и сделать чай, очень ответствено! Когда тофу и овощи поджарились, Куникида взбил яйца с молоком и медленно залил массу в сковороду. Запах стоял потрясающий, к такому легко привыкнуть. Дазаю нравилось думать, что у него дома личный шеф-повар. Правда, оплата у него запредельная: мытьë посуды. Но к этому тоже можно привыкнуть. Последний штрих в виде креветок сверху и завтрак готов.
– Приятного аппетита, – трудно удержаться, чтобы не сунуть в рот всё разом, хорошо, что уровень самообладания у Осаму развит на сто процентов.
– И тебе, – в отличие от Дазая, Куникида был более спокоен к еде собственного приготовления.
Однако, ему нравилось наблюдать, как загораются глаза соседа по квартире, когда Доппо рассыпает травы и свежие овощи, как украшение, идеально раскладывает блюдо по тарелкам, словом, создаёт маленькое искусство. Конечно, вкус не менее важен, с ним у Куникиды никогда не было проблем. Иногда он задаётся вопросом: как Дазай не умер от голода, когда жил в одиночестве. Ответ очевиден, заказывал еду на дом. Доппо достаточно умён, чтобы догадаться, как постарался Осаму, чтобы привести дом в надлежащий вид. И, конечно, Куникиде это льстило, Дазай наверняка потратил столько времени на уборку. Как человек, придерживающийся собственных идеалов, Доппо не мог оставить это место без дальнейшего ухода. Наверное, только благодаря его старанию в доме ни одной грязной тарелки, ни одного жирного пятна на столешнице, ни одной пылинки. Хоть Дазай не любит заниматься уборкой, он всё равно принимает в этом участие, пусть неохотно, зато квартира блестит. Он потом ещё спасибо скажет.
– Ну, – сделав глоток терпкого чая, начал Куникида, – какие планы?
– Планы? – опустив вилку в пустую тарелку, уставился с глупо-милым выражением лица Осаму, – я ничего не планировал. Мы же на работу должны были пойти.
– Да. Но я сказал, что ты плохо себя чувствуешь и взял отгул. Будешь со мной отрабатывать в субботу, – со спокойным лицом отчеканил Куникида. Дазай болезненно выдохнул, работать в субботу? И врагу не пожелаешь! Хотя у них другой график, но именно на этой неделе в шестой день недели выходить не хотелось.
– Ла-а-адно, – уныло протянул Осаму, – как скажешь. И спасибо.
– Не стоит благодарности, – чуть заметно кивнул Доппо и встал, чтобы отнести посуду в раковину.
– Так у тебя есть идеи?
– У меня есть график, – даже стоя спиной, Осаму всё равно почувствовал эту ехидную усмешку в уголках губ, – и в нём на 13:45 назначен сеанс в кинотеатре. Ты либо со мной, либо...
– Конечно с тобой! Как же давно я не был в кино! – Дазай явно воодушевился. Если бы он был девушкой, то уже побежал бы краситься и подбирать платье.
– Я так и думал, – Доппо взял со стола книжку и снова что-то записал.
Он не сомневался, что Осаму согласится. Сам суицидник хотел бы воспринимать это, как приглашение на свидание, но кто в здравом уме проводит свидание в месте, где надо смотреть на других людей? По большому счету, Дазаю было всё равно, какой кинотеатр, какой фильм, какие места, а вот у Доппо всё уже было распланировано. Сначала завтрак, потом 2 минуты поставить стирку, час на подготовку документов, 42 минуты на поверхностную уборку: протереть пыль, помыть раковину, плиту, протереть полки в холодильнике. 6 минут на то, чтобы развесить бельё. Полчаса на проверку записей. 10 минут на сборы с учётом медлительности Дазая. 12 минут пешком до остановки, плюс-минус 5 минут на ожидание, 15 минут на дорогу, ещё 7 пешком до кинотеатра и 6 минут на покупку билетов, опять же с учётом любви Дазая к авантюрам. Чем будет заниматься суицидник всё это время? Этого в записях Куникиды нет, но с уборкой точно будет помогать.
К сожалению, как и ожидалось: выбились из графика, целых 8 минут потрачены на то, чтобы сначала убеждать Дазая заниматься уборкой, а потом дать ему пинок. И собирался он дольше положенного, умудрился уснуть. Из-за этого едва не опоздали на автобус. Вместо положенных 6 запасных минут, осталось всего 2, а они только подошли к небольшому зданию с высокими окнами. В них можно было разглядеть коридор, двери на противоположной стороне и кассу. Ругаясь на беспечность друга, Куникида устремился внутрь.
– Два билета на "Какая-то хрень". Места 15 и 16, 9 ряд, – выпалил Доппо, тут же кладя купюры перед милой девушкой-кассиром. Лишь бы Дазай не начал свою шарманку. Хорошо, что его внимание привлёк автомат со сладостями.
– Пожалуйста, – улыбчивая девушка протянула бумажки с номерами покупателю, – попкорн или колу желаете?
– Нет, спасибо, – вежливо, но торопливо отозвался Куникида, уже таща всторону зала номер 3 за шкирку Дазая. Успел же купить себе пачку m&m's! Может, даже не одну.
***
Лёгкое шуршание пакетика заставило Доппо повернуть голову. Орехи в шоколаде и глазури медленно, но верно перемещались из пачки в рот Дазая. Заметив строгий взгляд, шатен повернул голову и улыбнулся, протягивая жёлтую пачку. Куникида чуть прищурил глаза, коротко покачав головой, но в итоге сдался. Он уже давно не ел сладостей, особенно шоколада. Возможно, стоит купить какое-нибудь печенье к чаю
домой?
Пока на экране девушка-полицейский выходила на след убийцы её отца, Дазай мельком глядел на друга. Всë-таки, очень приятно, что именно сегодня Доппо решил вписать в свой график времяпрепровождение с суицидником. Эта мысль грела душу, как никакая другая. Пока Дазай витал в облаках, по залу раздался громкий рингтон, и Осаму не сразу понял, что звук доносится из кармана напарника. А Куникида тут же ловким движением выудил телефон, нажимая кнопку "сброс". Номер был определён, как незнакомый, но явно не кампания или реклама. Доппо нахмурился, убирая телефон обратно, но он даже не успел коснуться кармана. Звонок раздался вновь, и пара с переднего ряда недовольно обернулась. Куникида снова сбросил, номер был всё тот же. Он решил отключить телефон совсем, но в последний момент заметил уведомление смс. Что ж, в любом случае поздно: экран телефона уже погас, и включится только после сеанса.
Такая настырность не важно от кого разозлила Дазая. В конце концов, сегодня его,
их выходной, хоть и незапланированный! Шатен недовольно хмыкнул, даже перестал есть m&m's. Правда, Доппо не особо реагировал на это. Тогда Осаму, сам не понимая, зачем, просто сунул руку под локоть соседа и с ухмылкой уставился в экран. Куникида же с удивлением взглянул на Дазая. Что это на него нашло, с чего вдруг такая любовь к физической близости? Может, эта ночь оставила свой отпечаток на состоянии соседа? Доппо коротким движением поправил очки, прокашлялся и тоже перевёл взгляд на экран. Пусть держит за руку, никто ведь не видит. Правда, когда детективы выходили из зала, то каждый держал руки при себе. Дазай первым взглянул на часы над стойкой покупки билетов: 14:32.
– Мне понравилось! – потягиваясь, пролепетал Дазай, – особенно часть, где маньяк пытается поймать жертву. Это было забавно.
– Забавно? Как по мне, это довольно трагично, в жизни подобные вещи не редки, – Доппо бросил взгляд на Дазая, выуживая телефон.
– Ну-у, – протянул Осаму, разглядывая синюю глазурь с буквой m, – да, пожалуй ты прав. Но людей всегда тянет на насилие. Взять хоть нас с тобой.
– Нас с тобой? Лично мне не доставляет никакого удовольствия наблюдать за охотой людей друг на друга.
– Однако, фильм был выбран тобой и работа тоже, – лицо Дазая медленно менялось с безмятежного на тревожное, дилог всё дальше уходил от кино.
– При чем тут работа? – Доппо нахмурился, – ты имеешь ввиду, что у нас тоже охота на плохих людей?
– Что-то вроде того.
– А вот и нет, – строго отрезал Куникида, – мы не охотимся, мы ищем справедливость. В первую очередь для пострадавших. Жаль, что ты до сих пор не понял разницу.
Повисло напряжённое молчание. Дазай из-под ресниц внимательно смотрел на Доппо. Не то, чтобы Осаму можно было задеть словом, однако Куникида совсем другое дело. Да, возможно, первые колкости возглавлял клип со стороны суицидника, но Доппо не должен был... Он действительно так думает, или просто под впечатлением? Может, его задело насмешливое отношение к главной героине фильма? Ведь она так сильно подходит под идеальную пассию. Только вот таких не существует нигде, кроме кино. Осаму то ли обиженно, то ли расстроено глядел в сторону дороги, сминая жёлтую пачку с оставшимися конфетами внутри.
– Я понимаю, чем мы занимаемся, – серьёзно заявил Дазай спустя минуту тишины, – но все люди так или иначе стремятся причинить друг другу боль, физическую или эмоциональную. Ты сам хорошо это знаешь.
Теперь пришла очередь Куникиды смотреть на напарника с ноткой неприязни. Они как никогда явно не понимают друг друга. Доппо сделал глубокий вдох, с Дазаем явно не всё в порядке, лучше закончить этот едва не начавшийся спор, пока это не переросло во что-то более обидное.
– Ладно, я не настроен сегодня спорить с тобой, – Куникида откинул крышку только что включившегося телефона. На главной панели всё ещё висело уведомление непрочитанного сообщения. Дазай хотел было ревностно бросить, чтоб Доппо катился к тому, с кем переписывается, но вовремя сдержался. Контролировать себя в такие моменты всё сложнее.
– Нам пора, – внезапно Куникида повернулся к Осаму и продемонстрировал телефон.
Шатен пробежался глазами по недлинным строкам. Какой-то адрес на самой окраине и слова в конце: "я готов рассказать про Хина", заставили Дазая выдохнуть. С одной стороны, это не любовница, а с другой - очередная работа.
– Ну и что это за кислая мина? Закончим с этим и я отведу тебя в ресторан, – Куникида выудил свою книжечку и про себя добавил, – вот черт, снова весь график менять...
На этот раз Дазай не смог совладать с желанием посмотреть, что же было записано на белых страницах.
• 13:45 - кино с Дазаем
• 14:40 - прогулка по парку
• 15:00 - перекус/кофе
• 15:30 - поездка домой
• 15:50 - узнать у Дазая, как он себя чувствует и скорректировать дальнейшие действия
• 16:00 - поездка в агентство недвижимости (узнать о страховке, подписать документы, поговорить с господином Фукуокэ)
• 17:20 - мороженное (апельсиновое для Дазая)
• 17:45 - вечерний фильм
Разглядеть всё не удалось, но Осаму хватило увиденного кусочка, чтобы понять, что почти весь день был распланирован для него. Для человека, которого, казалось, Куникида ненавидит больше всех в Японии. Дазай поджал губы, чувствуя вину за тон и сказанные недавно слова. Не стоило портить настроение в такой день. Укол совести оказался больнее, чем шатен предполагал.
– Ты идешь, упырь? – Доппо уже находился возле жёлтой машины, протягивая руку к ручке двери. Несколько секунд Дазай стоял в недоумении, но затем улыбнулся своей фирменной улыбкой и сделал шаг навстречу.
– Да, конечно, – шатен обошел багажник, садясь за спинкой водителя. Только сейчас Дазай обратил внимание, что Куникида снова сел на заднее сиденье, прямо как по дороге из Токио. И вновь его рука легла на так близко к Осаму. И сегодня тот позволил себе мизинцем едва коснуться мизинца Доппо. И тот не отодвинулся.
Улыбнувшись своей маленькой победе, Дазай повернул голову к окну. Мимо проносились дома, сначала многоэтажные, потом поменьше. Магазины и тот самые ресторан, где ужинали детективы ещё до пожара. Приятные воспоминания расслабляли, и Дазай позволил себе на секунду прикрыть глаза.
