Все ради команды

~малоизвестный стриптиз-бар, центр Неаполя~

Ризотто Неро крупно влип. И это относилось не только к его незавидному положению на четвереньках в окружении четырёх мужчин. А вообще в целом - вся его жизнь не удалась с тех самых пор, как он решился свергнуть босса, а может быть и вообще с самого его рождения. Сейчас мужчина не мог сетовать на жизнь или судьбу, которую он избрал сам независимо ни от чьего мнения. Он мог лишь терпеть и сдерживать, на самом деле, из последних сил довольные стоны удовольствия и боли от группового изнасилования приспешников загадочного босса, личность которого Ризотто теперь был обязан узнать любой ценой и убить с особой жестокостью. Но для большей ясности "картины" стоит начать по порядку - с того самого дня, когда на компьютер Мелоне пришло странное по содержанию сообщение от самого босса.

~несколько недель назад, штаб-квартира команды

убийц~

- Ризотто, нам пришло сообщение, - проговорил Мелоне, поворачиваясь к сидящему на диване Ризотто Неро, который опустил голову и сложил руки на коленях. Его фигура была сгорблена, а мысли были слишком далеко и не относились к происходящему вокруг. Он поднял голову лишь от истеричного крика Гьяччо, который, как всегда, не контролировал вспышки агрессии, несмотря на то, что Ризотто, пока что, просил его купить успокоительное или что-то подобное. - Какое? - произнёс он, смотря на Мелоне, который за время его бесплодных раздумий о их не очень хороших положениях дел и долгах перед организацией, успел встать и заехать Гьяччо по лицу сжатым кулаком. Сейчас он вновь вернулся к компьютеру и хотел уж было озвучить сообщение, как Гьяччо с буквально бешеным видом подбежал к нему и хотел в ответ огреть кипой бумажек, так важных для Мелоне, но не успел, из-за того, что из его рта посыпались металлические лезвия - "проделка" станда Metallica. Мужчина вскрикнул и, закрыв рот рукой, отшатнулся от Мелоне, который, даже не обратив внимания на громкий хлопок двери и шквал матерной речи, озвучил текст сообщения: «Персонально для Ризотто Неро. Перед прослушиванием надеть наушники. Члены его команды не имеют права смотреть на экран во время получения голосового сообщения от босса». Ризотто жестом показал Мелоне уйти и, заняв его место, обратился ко всем присутствующим: «Всем отвернуться от экрана». Реакция на это была, естественно, у каждого своя: Мелоне вышел из комнаты, дабы найти Гьяччо и успокоить его, Прошутто, бросив на Ризотто едва заметный взволнованный взгляд, стал смотреть в другую сторону, Пеши, окинув Прошутто отчего-то расстроенным взглядом, сел рядом с ним, чувствуя необъяснимую грусть от того, как Прошутто взглянул на Ризотто. И ему в этом взгляде привиделось не простое беспокойство подчинённого за лидера. Вот только причину этого Пеши понять не мог. Иллюзо тяжело вздохнул и лёг на диван, отвернувшись от них к стене. Формаджо, сидя на этом же диване, осторожно взял ноги Иллюзо и положил на свои колени. Мужчина ничего, как и странно, не сделал, а наоборот, притворился, что ничего не чувствует, даже когда руки Формаджо стали ползать по его ягодицам, то сжимая, то не спеша поглаживая. А причиной его бездействия была не пойми откуда взявшаяся сонливость и желание наслаждаться этими абсурдно приятными ощупываниями. Но через несколько секунд Иллюзо вздрогнул и вскочил от осознания того, что именно Формаджо совсем недавно принес ему чай, хотя раньше так не делал. - Сдурел что ли?! Или в зеркало захотел?! - Он встал и хотел было всеми путями утащить его в зеркальный мир, подвластный лишь ему одному, но неожиданно для самого себя и всех присутствующих, кроме Ризотто, рухнул на пол. Их лидер надел наушники и стал слушать сообщение от босса, и поэтому не знал, что Иллюзо потерял сознание, а Формаджо, уложив его на диван, стал перебирать его волосы с крайне виноватым видом. А вина была, по сути, существенна - Формаджо хотел затащить Иллюзо в постель. Пеши на одно короткое мгновение задержал на нём взгляд и ощутил еще больше тоски и немой боли в груди - где-то в районе сердца. Прошутто, лишь хмыкнув, вновь вернулся к разглядыванию стены, которая ему к чертям не сдалась. Сейчас он почему-то ощущал необъяснимую тревогу и неприятное волнение, которое не скрылось от Пеши, ведь он знал его неприлично долго и единственный из всей команды всегда замечал даже мимолетное изменение в его виде или поведении. Поэтому Прошутто совсем не удивился, когда Пеши молча взял его за руку, не крепко, почти незаметно, но до ощутимого тепла и легкого давления. Его удивило лишь то, что ему не хотелось оттолкнуть или подколоть тем, что он излишне сентиментален и опять ведет себя не по возрасту. Тем временем Ризотто слушал сообщение, записанное с удивительным спокойствием, несмотря на содержание: «Вы, как лидер команды убийц, задолжали организации свыше 20 миллионов лир, и если бы не возможности, которые можете предоставить только вы, Ризотто Неро, ваша команда уже была бы убита». По мере прослушивания вид мужчины становился все более напряженным и сосредоточенным. Его волновало не то, что было упомянуто его имя и какие-то неведомые даже ему возможности, а что его команда была бы мертва, если бы не это что-то. «Ты интересуешь меня как мужчина, Ризотто Неро. И я не хотел бы терять такого убийцу, как ты, но твои подопечные.., - голос на миг смолк, а через секунд пять вновь раздался, ошеломив Ризотто, - Сорбет и Джелато сделали опрометчивый шаг, пытаясь раскрыть меня». Мужчина сжал ладони в кулаки и изо всех сил сдержался от того, чтобы не разнести комнату. Тогда он понял, где и у кого Сорбет и Джелато. И от этого осознания ему стало гадко и, в определённой степени, неудобно перед ними. Его ни капли не смущало, что он интересует Босса, ему была непонятна только связь между этим и его подчинёнными. Поэтому Ризотто напечатал несколько слов: "Что от меня требуется?". И принялся ждать ответа, который последовал практически сразу же: «Если отработаешь долг своим телом на глазах собственной команды, я прощу Сорбету и Джелато их попытку раскрыть мою личность, - голос Босса был едким, несмотря на явное искажение из мер предосторожности. Ризотто впервые за долгое время опешил и даже позволил себе удивлённо открыть и сразу же закрыть рот. Потом хотел "завершить" разговор, разбив компьютер Мелоне, но не мог этого сделать, ведь Босс поставил это условие странно выгодно, даже несмотря на то, что ему придется пройти через унижение и неимоверный стыд. После нескольких минут раздумий он напечатал в ответ одно слово: "Отработаю", а после наконец отключил звонок и, встав из-за стола, посмотрел на каждого из присутствующих. Он знал, что ради них сделает всё возможное и невозможное, и выручит Сорбета и Джелато. - Всё в порядке, Ризотто? - Прошутто положил руку на его плечо, чувствуя, что он стал ещё мрачнее, чем обычно. В ответ мужчина лишь кивнул и, убрав руку Прошутто совершенно "механическим" образом, вышел из комнаты. Его сознание уже стало ожидать сообщения от Босса с местом и временем.

~

В итоге Босс прислал сообщение на личный номер Ризотто через пару дней. В нем он назначил "встречу" в стриптиз-баре. Его команде он отправил сообщение в форме задания: прибыть в этот же бар и убить одну персону, описание которой было представлено в виде текста, а не фото. Естественно, Ризотто понял, что задание - подставное и, по сути своей, является ловушкой. Но ради их же блага, ничего им не сказал. Согласно сообщению Босса он должен прибыть на место раньше них на полчаса, сказав перед уходом, что у него поручение в другой части города. Когда Ризотто говорил об этом, угрызений совести, стыда или неловкости не испытывал, из-за того, что он совершает благое дело - выручал Сорбета и Джелато. Но если бы они знали, то не стали бы принимать эту помощь и убили бы себя, лишь бы их лидер не шёл на такие крайние меры. Больше всего его удивило, что по прихоти Босса ему придётся надеть костюм откровенной шлюхи: черные чулки-сапоги, на 5-ти сантиметровом каблуке, что-то на подобии женского бюстгальтера, который смотрелся на нём, ну просто идеально и стринги, не скрывающие, ровным счетом, ничего.《Да, и правда, как шлюха.》- мрачно подумал Ризотто, когда оделся. Он решился, впервые за эти дни, морально подготовиться потерять не только честь, но и уважение людей, ради которых он и собирался выполнять всё, что прикажет Босс, несмотря на полную неизвестность. Но он не забыл о том, что их ждёт такое же унижение.

~самая дальняя и не приметная комната в стриптиз-баре~

- И где этот хрен, мать вашу?! - закричал Гьяччо и с одного маху перевернул хлипкий столик, который чуть не развалился. Мелоне закатил глаза и хлопнул Гьяччо по затылку так, что его очки угрожающе вылетели вперёд, но чудом удержались на самом кончике носа. - Какого блять хуя, Мелоне?! - разъярённый мужчина схватил Мелоне за тонкую ткань его костюма одной рукой, а другой заехал по его лицу, прикладывая к удару максимум сил, но нанёс ему минимум урона. - Гьяччо! Мелоне! - прикрикнул Прошутто и встал между ними, совершенно не волнуясь, что ему может "прилететь". Гьяччо призвал White Album и с горящими от злобы глазами метнул ледяной поток в Мелоне, но он не успел достигнуть цели, из-за того что Гьяччо поразил станд Прошутто - The Grateful Dead. - Ещё движение и ты сдохнешь Гьяччо. - Мужчина, испытывая старческую слабость, рухнул на колени, а его станд медленно растаял, так же как и поток льда. Но, несмотря на исключительно дряхлый вид мужчина не выглядел страдающим или немощным. Его злоба на Мелоне и Прошутто не прошла, но желание убить хоть кого-то сошло на нет. Увидев это, Прошутто ослабил воздействие станда, но не до конца - состарил Гьяччо всего на 40 лет, вместо 60-ти. - Хватит меня, блять, старить! - проскрипел он, чувствуя, что стал спокойнее, и теперь смог подняться. Прошутто, не видя в его глазах прежней злобы, прекратил воздействие станда, но лишь через пять минут. - Прошутто... - Пеши замялся и, преодолевая смущение, положил ладонь на его плечо, - я знаю... что ты беспокоишься. - На миг глаза глаза Прошутто расширились, но никто этого не заметил. - Замолчи, Пеши, - ответил он и, сбросив его ладонь, подошёл к двери, которая, судя по всему, вела в подсобное помещение. Пеши стал выглядеть еще несчастнее, чем обычно, но пойти к мужчине не осмелился. - Эх, что ж так скучно? - Подал голос Мелоне, когда непринужденно сел на один из диванов, перед этим тщательно исследовав его поверхность на предмет присутствия биологических жидкостей. - Заткнись, Мелоне, - проговорил Гьяччо, когда плюхнулся на тот же диван, что и Мелоне, но на большом расстоянии. - Не злись, Гьяччо, когда мы вернёмся домой, я помогу тебе расслабиться. - Гьяччо, несмотря на всё ещё свирепый вид, покрылся ярко-красным румянцем, который по цвету был близок к цвету его очков и разительно контрастировал с его волосами и обычно бледным лицом. - П...пошёл ты! - только и смог ответить он, чувствуя на себе такой знакомый пронзительный взгляд Мелоне, но, на удивление, не ощутил взглядов остальных, из-за того, что они смотрели на ту самую дверь, за которой теперь слышалась какая-то возня. Внезапно дверь распахнулась и из-за неё вышел Ризотто в сопровождении двух неизвестных мужчин одетых в классические брюки и черные туфли. На их лицах были плотные маски с проделанными отверстиями для глаз и носа. Вся команда была в ступоре и ужасающем шоке. Первым опомнился Прошутто и, еле сдерживая клокочущий в нем гнев, спросил - Что ты здесь делаешь, Ризотто? - Мужчина, согласно правилам переданным от Босса, ничего сказать не мог. И не мог оправдаться, извиниться, накричать, чтобы они убирались отсюда - иначе Сорбета и Джелато убьют. - Какого черта ты молчишь?! - через мгновение закричал Прошутто и, не ожидав от самого себя, влепил ему звонкую пощечину, которая "расцвела" под его кожей яркими пульсирующими полосами. На глаза Ризотто навернулись слёзы отчаяния, коего прежде не испытывал. Прошутто шокировано отшатнулся и случайно наступил на ногу Пеши, который от неожиданности громко завизжал. Прошутто вздрогнул и, еле перебирая ногами, встал рядом с Пеши и схватил его за плечи, внутренне желая, чтобы никто не заметил, что ему становится плохо. Но Пеши это чувствовал, что называется, кожей, поэтому мягко обхватил Прошутто за талию и не обращая внимания на его слабые протесты о том, что он должен его отпустить, усадил мужчину на диван между Мелоне и Гьяччо, которые тоже было не лучше. Мелоне побледнел еще больше и не в состоянии отвести взгляд от Ризотто сидел в состоянии анабиоза - без видимых признаков жизни. Гьяччо покраснел от ярости и непонимания, но почему то не мог произнести ни слова. Его же ярость обездвижила его. Иллюзо и Формаджо грохнулись в обморок, но ни у кого из присутствующих не было сил поднять их или хотя бы проверить, всё ли с ними в порядке. Внезапно послышался противный звук, схожий с проверкой звучания микрофона, и со всех углов комнаты "полился" голос, который Ризотто запомнил на всю жизнь. - Приветствую тебя и твою команду в этом скверном месте и напоминаю, что ты должен делать то, что я скажу, иначе твои драгоценные Сорбет и Джелато станут экспериментальными крысами Чокколаты, - голос Босса звучал ровно и непринужденно, так будто он говорил о погоде, а не о судьбе двух людей. Ризотто еле заметно дёрнулся и, наконец, заговорил - Пока вы не приведёте Сорбета и Джелато, я не сдвинусь с места. Эти слова вызвали у Босса явно нездоровый и слишком громкий смех, а после из этой же двери вышел Чокколатта, который тащил за собой Сорбета и Джелато. Они ползли за ним на коленях, а на их шеях висели плотно сжатые вокруг шеи ошейники. Когда Чокколатта дошёл до середины комнаты, он с явным садистским удовольствием в голосе сказал: «Можете сесть». И израненные, совершенно безвольные мужчины подчинились. Мелоне, Прошутто, Пеши и Гьяччо смотрели на них остекленевшими глазами. Ризотто смог устало улыбнуться: «Теперь я спокоен». На это Босс, не скрывая самодовольства, сказал: «Разбудите Формаджо и Иллюзо. Они не должны пропускать всё веселье». Из деревянного пола высунулись щупальцеобразные отростки и, обхватив обоих мужчин, привели их в чувство. Формаджо взялся за пульсирующую болью голову и взглянул на Ризотто злобными глазами, ведь он пропустил большую часть "разговора" и, попросту не знал, что происходит. Иллюзо стал жаловаться на то, что его тошнит, а когда бросил напуганный взгляд на Сорбета и Джелато, все таки не выдержал - отвернулся и выблевал на пол всю скудно переваренную пищу. Формаджо, не восприимчивый к таким реакциям, мягко обхватил его за плечи в утешающей манере. Иллюзо не мог смотреть ни на кого из команды, а мог лишь беззвучно плакать, прижимаясь к держащему его Формаджо. - Не знал, что вы такие слабаки! - задорно произнёс Чокколатта и набрал номер телефона Секко. В этот момент из ступора вышел Гьяччо и бросился на Ризотто. Его удары не были такими слабыми, но мужчина даже не шелохнулся. Вскоре Гьяччо выдохся и рухнул на пол, испытывая впервые за всю жизнь пустоту, а не огненную злобу. Теперь он ощутил ледяное и неприступное "безразличие", которым на самом деле были последствия стрессового состояния. - Чёрт вас раздери! Что происходит?! - прокричал он, смотря на Ризотто снизу вверх. В большей степени нагота и лишь видимое бесстрастие никак его не волновали. Ему нужно было получить ответы прямо сейчас. - Я не могу сейчас объяснить, Гьяччо... - Ризотто старался держать голос ровнее, но получилось не особо, - и все остальные... - он сжал ладони в кулаки, - но так нужно. - Нихуя так не нужно!! - Гьяччо вскочил и ударил Ризотто так, что он потерял равновесие, и если бы не поддержка мужчин сзади, то упал бы. - Успокойте его и рассадите всех по местам, - голос Босса был безразличным и откровенно скучающим. Гьяччо завопил, но не смог сопротивляться тем же отросткам, которые усадили его на диван и обездвижили. Он мог только материться и проклинать весь мир. С Иллюзо и Формаджо произошло тоже самое - их посадили рядом с Гьяччо. Формаджо так и обездвижили с руками на плечах Иллюзо. Когда Гьяччо обнаружил, что не может призвать станд, стал винить во всем Ризотто. А сам Ризотто не мог не понять его, ведь в какой-то степени он был причастен. Вот только смысла жалеть об этом теперь не было. Пеши и Прошутто теперь имели практически идентичное друг с другом выражение лица - застывшие в глазах слёзы и отстранённость. И глядя на них Ризотто стало не важно, распадётся их команда или нет, что станет с ним самим. Одной единственной важной вещью для него стало то, что они останутся живы. На лице Мелоне "просияла" сумасшедшая улыбка - такая же как в день знакомства с Ризотто, а это означало, что, возможно, совсем скоро его не сдержат никакие способы обездвиживания. - А теперь, когда все на своих местах, я могу отдать первый приказ, - в голосе сквозило злобным предвкушающим весельем, - встань на четвереньки, Ризотто Неро. - Мужчина, тешащий надежду на то, что после этого все будет нормально, встал на четвереньки и впечатал безразличный взгляд в, мягко говоря, полы. - Прекрасно. А теперь потрогай свою задницу как можно медленней, - теперь в голосе слышалось придыхание. - Это какая-то хуйня!! Кто ты, блять, такой?! - Гьяччо плевался слюной от ярости и с десятой попытки смог призвать White Album, который так же как и хозяин "пылал" от злости. Ризотто, подняв голову, строго прокричал - Гьяччо! Убери станд! - Заткнись! Я собираюсь... - Я сказал, убери станд, Гьяччо! - а вот теперь разозлился Ризотто, не меняя позы, - это твоё задание! Ты не должен использовать станд! - Он строго посмотрел на Гьяччо, который не успел скрыть промелькнувшего в глазах страха. - Это касается всех. Когда мужчина закончил, Чокколатта, к которому буквально только что приполз Секко и уселся рядом с его ногами, разразился громким маниакальным смехом, который смолк лишь через пару минут. А все присутствующие не могли сказать, чтобы он, банально, заткнуться - никто попросту не хотел переходить этому поехавшему дорогу и наживать себе ненужные проблемы. Ризотто прикоснулся к своим ягодицам и ощутил, что они упругие, но при более сильном нажатии ощущалась каменность мышц. Нельзя сказать, что его собственные прикосновения были неприятны или отвратительны. Они, в большей степени, были непривычны. Ризотто трогал их неспешно - так как приказал Босс, чувствуя на себе множество взглядов, которые медленно, но верно, вызывали у него тошнотворные волны стыда и неумолимого возбуждения. - Черт побери, - проговорил Прошутто и отчего-то ощутил липкий жар, струящийся по его телу, как какой-то яд. Пеши прикусил губу и пристыженно закрыл глаза. Он не ощущал этого жара, но всё же чувствовал себя жутко неудобно. - Просто отлично! - раздался излишне "сладкий" голос Босса, - теперь сними трусики и покажи как встал твой член. От этих слов Ризотто ощутил, как его щеки загорелись ярким румянцем, коего не было никогда. И тут внезапно встрепенулся Сорбет и со слезами на глазах проговорил - Не нужно... Ризотто... - и хотел сказать что-то ещё, но не успел из-за того, что в его выпирающую на шее вену с медицинской точностью вонзили шприц с обездвиживающим составом. И, естественно, его ввёл Чокколатта, а потом как ни в чём не бывало погладил Секко по голове, как собаку, коей его и считал, практически, всегда. А Ризотто не смог сдержать слезы, капнувшей из его правого глаза и, встав, стянул тонкие ниточки одним движением. Его член обдало слегка прохладным воздухом, который лишь усугубил ситуацию - усилил эрекцию, вызванную стрессом, а не истинным желанием. Послышалось довольное "мычание" и следующий приказ - Потрогай себя спереди. Его голос стал будто бы мягче, но одновременно с этим более противным. До такой степени, что на Ризотто накатила тошнота. Он прикоснулся к основанию члена, ощущая скверно и гадко. Без капли удовольствия он стал отлаживать всю длину, чувствуя, что стояк образуется совершенно "механическим" образом. И через долгих пять минут за, которые Гьяччо вновь обматерил всё и вся, Мелоне пару раз истерично хохотнул и захотел лечь в психиатрическую больницу, Иллюзо и Формаджо стало плохо, Пеши так и не открыл глаз, Прошутто, к его собственному ужасу, понял, что у него самого образовалась пока что еле заметная эрекция, а Сорбет и Джелато плакали как можно тише, не способные двигаться из-за препаратов Чокколатты. - А теперь, отсоси кому-нибудь из этих мужчин, - теперь голос был практически неузнаваем. Ризотто покрылся "краской" стыда и, устроившись на коленях перед первым попавшимся ему на глаза мужчиной, расстегнул его молнию на брюках и увидел чуть привставший член. Ему стало мерзко, но на внешности это никак не отразилось. Он взял член в руку и начал двигать ею, вызывая у того мужчины тяжёлое дыхание, несмотря на то, что его движения были совершенно "неискренними". И тут Ризотто опомнился и осознал, что ему не приказывали трогать этот член руками. Тогда возник вопрос: зачем Ризотто это делает? Но ответа не было и не будет, из-за того, что он обхватил краснеющую головку и, преодолевая тошноту от специфичного запаха и ощущения наполненности во рту, стал продвигаться вперёд, захватывая всю длину. Когда он дошёл до самого основания, сверху него послышалось хриплое дыхание, которое Ризотто пропустил мимо ушей. - Работай усерднее, - произнёс Босс с настоящими нотками приказа и явным нетерпением. И мужчина стал опускать - поднимать голову, чувствуя, что этот член стремительно увеличивается и через пару минут стал по-настоящему большим. Ризотто ускорился, прибавив короткие движения языком, дабы это побыстрее закончилось. Но у Босса были другие планы. - Подготовьте его, - голос прозвучал неожиданно и Ризотто вздрогнул, а когда ощутил, что по его спине блуждают чужие руки, не смог удержать удара собственным локтем, который судя по сдавленному звуку, попал по тому человеку. - Как будоражаще. Ризотто встань на четвереньки, но не прекращай отсасывать, - сейчас голос Босса стал звучать для него несколько иначе и это стало его беспокоить. Ведь это был его враг в конце концов, человек, которого он намеревался убить, тот, кто заставлял его делать такие странные вещи. Но это не отменяло того факта, что к голосу Босса Ризотто привыкал. Он встал на четвереньки и выгнулся в пояснице, из-за чего его ягодицы выпятились, обнажая его анус и начало яичек. Ризотто впервые за весь этот отвратительный вечер покраснел. Он продолжал отсасывать с совершенно каменным выражением лица. В это время в его анус вошло три пальца, которые задвигались в нём с удивительной лёгкостью, что очень удивило мужчину, который его разрабатывал. Ризотто же ощутил чувство наполненности, которое не испытывал около 12 лет. Тогда ему было всего 16, и деньги на создание собственной команды Ризотто заработал тяжким трудом, живя и работая в борделе. И сейчас Ризотто нужно было сдержать довольные стоны от болезненного растяжения смешанного с яростными попаданиями по его простате. - Я вижу, что тебе нравится, Ризотто Неро, - тогда Ризотто мысленно услышал максимально мерзкую ухмылку босса, хоть никогда его не видел. Его челюсти и колени затекли, а глаза мало-помалу начали слезиться, и движения головы стали заметно медленнее. Но Босс не приказывал ускоряться или еще больше замедляться, и Ризотто понял что теперь он наблюдает и, скорее всего, занимается самоудовлетворением. Но теперь ему было глубоко плевать на то, что он делает, что думает, когда смотрит на него, какие слова шепчет, надрачивая. Всё стало не важно, когда с его плотно сжатых губ слетел первый, хоть и тихий, но хорошо слышимый стон. Ему захотелось провалиться сквозь землю, но долг перед командой не позволил даже мысленно представить, как он исчезает из этого места. Чтобы отвлечься от таких умелых движений, из-за которых его член стал как камень, Ризотто стал двигаться быстрее, и поэтому каким-то немыслимым образом не услышал как в комнату вошли еще двое мужчин. Об их присутствии он узнал лишь по прикосновению к своей спине двух пар рук. Они исследовали его лопатки, позвоночник, поясницу и наконец обхватили ягодицы. Ризотто еле подавил предвкушающую дрожь. Тогда одна пара рук исчезла, и через какое-то время перед ним встал полностью обнажённый мужчина, член которого встал почти полностью. Ризотто, чувствуя неладное, посмотрел на него исподлобья и сжал ладони, до этого держащие его на полу, в кулаки. - Не сопротивляйся, возьми его член, Ризотто, - Босс, не скрывая но от кого, произнес его имя с придыханием и желанием. Ризотто оторвался от члена первого мужчины и взял в рот другой член, поражаясь тому, что его челюсти уже привыкли к изменению размера и обхвата. Тем временем из него вытащили пальцы и заменили небольшим вибратором, который начал не спеша пульсировать, постоянно массируя его простату. Ризотто издал громкий, неожиданный для самого себя, стон, который передался члену, который скользил в его рту быстрее, чем предыдущий. - Ты тоже должен получить удовольствие, - по голосу Босса Ризотто понял, что тот ухмыляется. Ему так хотелось, чтобы это закончилось как можно скорее. Первый мужчина ткнул его в щёку все еще стоящим членом, испачкав его каплями собственной естественной смазки. Ризотто, поняв прямолинейный намёк, оторвался от другого члена и с одного маху заглотил половину длины. - Нет, нет, Ризотто, - голос звучал разочарованно и так, будто Босс отчитывал ребенка за хорошую такую провинность, - отсоси их вместе. Ризотто чуть не подавился. - Черт, - пробормотал Прошутто, стремительно краснея, от того, что его эрекция начала болезненно-приятно пульсировать, желая освободиться из плена брюк. - П.. Прошутто? - Пеши с ужасом смотрел на ширинку мужчины и, от испытываемого стыда и боли в груди, разрыдался. Прошутто ощутил чувство вины перед другими членами команды, в большей степени перед Пеши, который сейчас видел его слабость и особую уязвимость. Но ни один он испытывал такие затруднения - члены Мелоне и Гьяччо тоже встали, еще когда Ризотто стал отсасывать у первого мужчины. Внезапно вибратор стал пульсировать на максимальной скорости и выбил из Ризотто череду непривычно громких стонов, которые вызвали довольные стоны Босса - То, что нужно. Эти вибрации подействовали на него как катализатор - побудили обхватить оба члена именно так, как хотел Босс - глубоко и жадно. Его голова двигалась будто бы сама по себе, мысли затуманились от резко накатившего желания, а член и задница пульсировали. Он чувствовал, что совсем скоро кончит. Внезапно вибрации кончились, так же резко, как и начались. Ризотто открыл заплаканные глаза и взглянул на них свирепым взглядом, несмотря на то, что желал ощутить прикосновения к своему члену. - Я вижу, как тебе нравится выполнять мои приказы, Ризотто, - от насмешливо-сладкого голоса Босса он вздрогнуть и не смог сдержать очередного жалкого всхлипа. - Парни, насадите его как следует. По телу Ризотто прокатилась предвкушающая дрожь, которую он, теперь, не желал сдерживать, ведь честь и достоинство как перед командой, так и перед самим собой Ризотто уже потерял. Но чувство стыда лишь усилилось, так же как и толчки мужчин спереди. Он не отрывал головы, не пытался закрыть глаз или укусить кого-нибудь из них - это уже потеряло всякий смысл. Оставалось лишь выдержать это до конца и убраться отсюда. Ризотто почувствовал, что в его анус входит что-то намного крупнее пальцев и вибратора. Он свел брови вместе и сжал губы плотнее, когда вся длина чудовищно крупного члена оказалась внутри него. Мужчину распирало от множества ощущений боли и наслаждения как спереди, так и сзади. А когда его начали насаживать быстрыми и жесткими толчками Ризотто, буквально, взревел и, сам того не ощущая, выгибаться еще сильнее. Чокколатта прыснул от смеха и сказал что-то о том, что если бы не присутствие Секко, он бы тоже присоединился. Секко ревниво зыркнул на него и ближе придвинулся к его ноге, а через мгновение вообще обхватил её и повис. Чокколатта проговорил что-то одобрительное, но никто из присутствующих, кроме самого Секко, этого не услышал из-за того, что Ризотто вскрикнул особо громко, вызвав у членов его команды пятна стыда, а у некоторых и тихие всхлипы. Босс в этот момент, как и думал Ризотто, ускорил движения руки на своем члене, представляя, что Ризотто всё это время отсасывал ему, стоя на коленях между его ног. Ризотто понял, что всё таки сдался и позволил им обращаться с собой как с дешёвой шлюхой. Но, в конце-концов, он понимал, что "заслуживает" такого обращения, хотя бы за то, что своими предыдущими действиями подставил Сорбета и Джелато, заставив их пройти через невесть что. А нынешние действия он расценивает как попытку всё исправить, а не как способ показаться хорошим и образцовым лидером в глазах Босса. Он знал, что никогда не простит себе эту "мимолётную" беспечность. Поэтому Ризотто в собственное наказание перестал сдерживаться, выражая в этих громких стонах всю ту боль и самобичевание, которые до этого не показывались и тщательно скрывались самим Ризотто. Тем временем Прошутто извинялся перед Пеши, который, несмотря на все смущающие звуки, не испытывал ни намёка на эрекцию. Мелоне, обезумевший от возбуждения, стал кричать о своих сексуальных фантазиях, связанных с Гьяччо, через всю комнату. Гьяччо в ответ на это поклялся убить его, но Мелоне не испугался, а стал фантазировать более развратно и, в конце-концов, довёл Гьяччо до бесконтактного оргазма. Ризотто на один короткий миг взглянул на них и ужаснулся. Сейчас он, наконец, смог дать полную волю слезам по всей своей команде, ведь сейчас, когда его берут со всех сторон, никто и никогда не догадается, что это слёзы отчаяния и сердечной боли. Тем временем в его задницу стал протискиваться еще один член. И Ризотто не смог сдержать настоящего крика и тогда понял, что так больно ему не было давно. Глядя на это, Иллюзо "спрятался" в плечо Формаджо и шептал, что то о том, что бы это закончилось прямо сейчас. А Формаджо, будучи не в состоянии шевелить ни одной из конечностей, мог успокаивать его лишь словесно и говорить, что осталось совсем недолго, но дурное предчувствие настойчиво говорило обратное. И, по сути, оно его не обмануло - насилие над Ризотто продолжилось еще несколько часов. За это время Ризотто кончил три раза и трижды хотел оказаться на том свете от стыда и неудобства. Да, по большому счету, стыдиться было поздно и совершенно бессмысленно, но что-то не позволяло ему просто взять и смириться с этим фактом. И как бы не было глупо, оставалось только самобичевание. Еще одной странной вещью было то, что за все это время приспешники Босса ни разу не кончили и даже не поменялись местами. А сам Босс не проронил ни слова с тех самых пор как приказал его насадить. Когда его, наконец, отпустили он обессиленно рухнул на пол и закрыл глаза. Сознание не потерял, но звуков удаляющихся от него шагов точно не услышал. А через несколько очень долгих минут Ризотто смог пошевелиться, о чём Гьяччо прокричал со злобной радостью и бросился к Ризотто. Прошутто будто бы отошёл ото сна и с по-настоящему обеспокоенным лицом встал с дивана, но из-за того, что его ноги затекли, он рухнул на пол. Пеши заботливо помог ему подняться и доковылять до их лидера. Ризотто все так же лежал на животе не в силах посмотреть на новых подошедших: Мелоне, который встал вплотную к покрасневшему Гьяччо, и Формаджо с Иллюзо на руках, у которого лицо опухло от слёз. - Пошли домой, Ризотто, - проговорил Прошутто, когда опустился на колени перед его лицом. Ему еле удавалось сдержать жгучие слёзы. Ризотто поднял голову и взглянул на него расфокусированным взглядом. Гьяччо тяжело вздохнул и поднял его. Мелоне тоже не остался в стороне - взял его за ноги. - Черт, - голос Ризотто звучал тихо и очень хрипло. Ему хотелось уйти на своих ногах, чтобы показать, что такой хернёй его не сломить, но сил вырваться из крепкой хватки его подчинённых не было. Поэтому оставалось только расслабиться, но такое в принципе невозможно. Чокколатта, о котором "благополучно" забыли, после звукового сигнала, который услышал только он, отстегнул поводки с шей обоих мужчин и, глянув в их лица с выражением разочарования, покинул комнату, перед этим поманив Секко как настоящего верного пса. Сорбет и Джелато безвольно рухнули на пол, как от усталости, так и от облегчения. Ведь одно присутствие Чокколатты вызвало у них подсознательный страх - страх, сравнимый с желанием выжить. Пеши и Прошутто взгромоздили их на свои спины и пошли к выходу. Ризотто уже унесли Мелоне и Гьяччо, хотя он об этом не знал, так как потерял сознание. Иллюзо всё ещё был на руках Формаджо в состоянии беспокойного сна. Все, кто мог более менее адекватно соображать, пообещали себе забыть об этом, как о страшном сне. Вот только как забыть, никто не знал.

~пара недель спустя~

Ризотто смог смириться с теми гадкими событиями и принять факт того, что это не было бредом или сном. Но его команда нет, но, на удивление, не порывалась найти и уничтожить Босса без указаний Ризотто. Несколько раз они уточняли, не отказался ли он от своей цели - свергнуть Босса. Ризотто не отказался, но сейчас не мог найти в себе силы хоть как-нибудь поспособствовать ее осуществлению или отдать приказ. По ночам его мучали кошмары, и очень часто Ризотто будили от того, что он кричал на весь дом. Из-за этого тревога и необъяснимый ужас сковывал его тело каждый раз, когда он не спал. Но особенно жутко ему становилось примерно в одно и тоже время - около 7-ми вечера. И это заметил не только он - заметили все и сделали вывод, что у их лидера образовалась своеобразная психологическая травма. Много раз они, как один, порывались отвести его к психологу. Но Ризотто вместо того, чтобы идти самому раз за разом, с помощью Metallica заставил каждого из них пройти курс проработки моральной травмы. Даже Гьяччо пришлось подчиниться. Естественно, после всех проработок психолога пришлось убить, дабы тайна их посещений была навеки похоронена, так же, как и этот несчастный мужчина. А в день когда это произошло Ризотто стало странно легко - будто это он проработал эту травму, а не члены его команды. Его сон стал таким же, как и всегда, и впервые за эти несколько недель он проснулся бодрым и полным сил. И по этому поводу его команда решила закатить грандиозную пьянку. Ризотто в этот раз разрешил им даже не стал возражать. Когда празднование было в самом разгаре, телефон Ризотто тревожно пикнул о получении нового сообщения. Извилистый страх заструился под его кожей, как клубок свернувшихся змей. Руки задрожали, когда он прочитал сообщение от Босса. Он сразу же почувствовал, что тот хочет сделать с ним, что-то из разряда того, что видел тем самым вечером. Босс написал, что хочет встретиться с ним через три дня за пределами Неаполя - в поселении с дорогостоящими виллами, которые обычно арендовали максимум на одну ночь. О них Ризотто мог читать лишь в парочке журналов, и то мельком. Он знал, что Босс - явный любитель дорогущего комфорта и вопиющей роскоши. Ризотто был из таких людей, которым это было неимоверно чуждо. Липкий холодок расползался по его телу, как яд, готовый вот-вот поразить его сердце. И, конечно же, команде он ничего не сказал и ни в коем разе не изменился внешне, лишь благодаря Metallica, способной контролировать скорость и интенсивность движения крови. Тогда он был благодарен судьбе за то, что обладал таким стандом, но проклинал за появление Босса в его жизни. Ризотто не мог не прийти на эту встречу, просто не имел права поступать опрометчиво и еще раз подставлять кого-либо. У него промелькнула мысль начать принимать успокоительные в больших дозах, хотя вероятность того, что они помогут, была минимальна.

~вилла в пригороде Неаполя~

Ризотто прибыл на место вовремя, но ни одного человека не увидел. Согласно инструкции Босса, ему нужно было зайти внутрь, подняться на второй этаж и ждать в одной из комнат на его собственное усмотрение. Ризотто выбрал самую простенькую из представленных трёх. Он сидел в кресле, смотря на входную дверь, без единой мысли в голове. Пустота в комнате стала пустотой в его сердце, которое тщательно отметало раздумья об оставленной команде. Естественно, когда он собирался уходить, никто не поверил в то, что Босс не имеет к этому никакого отношения. Большая часть сказала об этом прямо, а меньшая - тактично промолчала. Ризотто же не знал, что хуже - громкие слова причастности или не менее тоскливое молчание. - Ты уже здесь, Ризотто Неро, - прошептал Босс ему на ухо. Мужчина еле заметно дёрнулся и резко обернулся, но позади кресла никого не увидел, кроме собственного отражения в широком окне. «Может показалось?» - подумал он про себя и, повернувшись обратно к выходу, вздрогнул. Перед ним стоял мужчина с длинными тёмно-розовыми волосами и пронзительными зелеными глазами, которые прожигали его устрашающим взглядом. Ризотто невольно подумал о смертоносной змее, которая убивает свою несчастную жертву удушьем. - Можешь звать меня Дьяволо, - мужчина резко оказался перед его лицом и, сбив его капюшон, схватился за серебристые пряди. Ризотто отстранился и хотел использовать Metallica, но его руки завели за спину неведомой силой и скрепили наручниками. Metallica метнулась к ним, но они были выполнены из высокопрочного пластика. Он попытался их разорвать, но не вышло. Наручники лишь сильнее впились в его запястья. Босс наклонился еще ближе и зашептал ему на ухо - Не рыпайся слишком сильно, - его ладонь, крепко схватив за череп, подняла голову, заставляя посмотреть в глаза, - всё равно не выбраться. Ризотто ощутил почти настоящие признаки удушья, но взгляда не отвёл. - Так вот какой ты, - буквально, выплюнул он, - Босс. - Не Босс, - голос Дьяволо звучал угрожающе - так будто его задели за живое, - а Дьяволо. - Своё собственное имя мужчина произнес нараспев - явно гордился им. Ризотто смело смотрел в его глаза, несмотря на всплывающие в голове воспоминания. - Давай-ка, сменим позу, - он отпустил его и уселся на кровать неподалёку с недовольным видом - видимо от жесткости матраса, - сядь передо мной на колени. Ризотто подчинился. - Эта кровать отвратительна, - он опять вцепился в его волосы, - но я знал, что ты выберешь именно эту комнату. - И к чему это? - произнёс Ризотто, смотря в его глаза смело, и в большей степени, дерзко. Дьяволо вместо ответа резко наклонил его голову к своему паху. Ризотто чуть не задохнулся от перекрывшей его дыхания массивно выпирающей эрекции. - В борделе не учили держать язык за зубами? - злоба так и сквозила в его тихом голосе, а рука сжималась все крепче и начала тереть его голову о свой пах. Через несколько минут он отстранил его и, поглаживая его щёки произнёс неприятный для Ризотто приказ - Отсоси мне. Ризотто знал, что такое его могло ожидать, но очень сильно этого не хотел. Однако выбора у него не было, по крайней мере, сейчас. Дьяволо, не дожидаясь его ответа, расстегнул брюки и свободной рукой "помахал" перед его раскрасневшимся лицом, которое через несколько минут стало бледным. Он не открывал рта и сидел все так же неподвижно. - Открой рот, Ризотто, - проговорил мужчина приторно сладким голосом и погладил его по голове, наслаждаясь мягкостью серебристых прядей. Ризотто вместо действия глядел на него злобным взглядом. Дьяволо ухмыльнулся, ведь он ожидал примерно такой реакции. А желание скорее ощутить всю теплоту и узость этого рта превысило всё стремление добиться его покорности. Поэтому он, используя King Crimson, открыл его рот насильно. От этой грубости и откровенного подчинения глаза Ризотто закатились, а член, несмотря на перенаправление потока крови, неумолимо поднимался. - Тебе идет быть покорным - произнес Дьяволо с широкой ухмылкой и сунул член в его рот. Ризотто подавил довольный стон и свёл брови вместе, дабы придать своему лицу недовольный вид. Внутренне он проклял реакции собственного тела, которое чуть ли не "кричало" о том, что ему это нравится. Дьяволо тем временем проник в его рот полностью и напряжённо прикрыл глаза, стараясь сдержаться от того, чтобы не начать двигаться самому. Ризотто начал поднимать и опускать голову, прижимаясь губами к разгоряченной плоти. Из-за того, что он несколько недель назад отсасывал сразу два члена, один для него не казался таким огромным, а сам процесс таким трудным. Но, тем не менее, он не перестал быть отвратителен, несмотря на его возбуждение, от которого ему скорее хотелось избавиться - так же как и от общества Босса, которого он не был в состоянии назвать по имени. Чтобы быстрее закончить, Ризотто ускорился, но Боссу это, очевидно, не понравилось, судя по его недовольному шипению и сжатию его горла ладонью. Мужчина задохнулся и прекратил двигаться, обращая на него слегка заплаканные глаза. - - Помедленнее, иначе твоей команде придётся не сладко, - едко произнёс Дьяволо и, ещё раз сжав его шею, отстранил руку. Желудок Ризотто панически сжался и ему пришлось двигаться медленнее. Дьяволо удовлетворённо вздохнул и позволил ему двигаться в неторопливом темпе еще пару минут и остановил его на пике собственного оргазма. - Разрежь одежду Metallica и ложись на кровать, - проговорил он хриплым голосом и отпустил волосы. Ризотто уж было открыл рот, чтобы спросить откуда он знает о его станде, как Дьяволо опередил его. - Я знаю всё. - Желания уточнять, что именно, у Ризотто не было, поэтому он разрезал плащ и брюки. Пристальный изучающий взгляд Босса приковался к его члену. - В живую он ещё красивее, - излишне слащаво произнёс Дьяволо и облизнул губы кончиком языка. К горлу Ризотто подкатила тошнота, но он тщательно подавил ее, когда лёг на жесткую кровать. Дьяволо накинулся на него практически сразу - начал лапать грудную клетку, пощипывать за соски, щупать за бока, не скрывая чуть ли не фанатичного восторга, который граничил с безумием, а когда добрался до члена, то не смог сдержать словесного восхваления. Ризотто хотелось заткнуть уши и не слушать этих гадких слов, но скованные руки и страх за команду не позволили. Он ощутил как его ноги поднимаются на плечи Босса, а он начал входить в него без подготовки или элементарной смазки. Ризотто подавил стон боли, когда член Дьяволо оказался внутри полностью и проехался по его простате. Мужчина сразу же задал быстрый темп, грубо вытрахивая из него остатки самообладания. Ризотто поклялся себе не показывать слабости, но понимал, что не сможет сдержать этой клятвы, как бы не хотел. Он знал, что Босс не оставит его в покое после одной ночи, из-за этого всякое желание сопротивляться у него неумолимо угасло. А еще до него дошло, что таким способом можно добиться большей снисходительности и расположения Босса - тем самым ослабить его бдительность, а это в свою очередь поможет достичь их главную цель - свергнуть Босса. И ради этого Ризотто перестал сдерживаться в стонах и ощутимых движениях собственных бёдер в такт толчкам Дьяволо, который приближался к экстазу. Он ускорился почти до неумолимой скорости впился в его губы. Ризотто подавил желание укусить Босса и начал отвечать на самый мерзкий в его жизни поцелуй. Наконец, Дьяволо, не отрываясь от его губ, кончил со стоном, который на пару секунд оглушил Ризотто. Мужчина под ним, издав приглушённый звук, излился следом. Дьяволо вышел и рухнул рядом с Ризотто, морщась от жёсткости кровати. - Приходи через два дня. Я отправлю тебе инструкции, - произнёс Дьяволо с кривой ухмылкой на лице и в мгновение ока исчез, так же, как и наручники с рук Ризотто. Мужчина хотел одеться, но осознал, что его одежда превратилась в бесформенную кучку на полу. Ризотто нашёл на тумбочке изрядно помятую футболку и спортивные штаны, принадлежавшие неизвестно кому. Сейчас выбора не было, но это продлится недолго, в этом он был уверен.