Сердце труса - самое верное

— Миста Санни, мне нужна твоя помощь… «Да без проблем», — привычно про себя откликнулся Питер, вылезая из-под кровати. Запрыгнув на покрывало, он встал столбиком и вопросительно уставился на девочку. Та вытянула шею, подслеповато щурясь в сторону двери, ведущей в коридор. Она была закрыта, как и обычно. Питер оглянулся, пошевелил ушами, но так ничего и не услышал — все обитатели четвёртого дома на Прайвет Драйв были заняты своими несомненно важными делами. На девочку им точно было плевать. Поняв это, Герта кивнула сама себе и запустила руку под подушку. Вытащив банку с консервами, она сняла бумажную этикетку, — Питер ненавидел их привкус, — и положила на покрывало перед крысой. — Пожалуйста, — неловко произнесла Герта. Питер закатил глаза и подобрался ближе к банке. Большая — ну так он специально старался брать те, что побольше, потому что маленькой магессе нужно много калорий. Все же знают, что магия берёт энергию из тела и из мира; и если со вторым проблем не было, то вот с первым… сказать, что у Герты было плохое телосложение — ничего не сказать. Теловычитание это было, вот что. И тем удивительнее оказывалось, насколько же много магии умещалось в этой девочке. Питер считал, что она была на грани становления Обскуром: магия Поттер клубилась в её тщедушном тельце, как злая темнота в воображении ребёнка, и не выходила из своего пристанища лишь из-за того, что Герта была доброй девочкой. Ну или ещё по каким причинам, Питер не знал точно. Может ещё из-за того, что Герта не понимала серьёзности своей ситуации. Дескать, выпусти она магию, ничего в целом не изменится. Никто не станет относиться к ней лучше, никто её не пожалеет лишний раз, никто не станет убирать последствия ей спонтанного волшебства. В этом Герта была похожа на детей, выросших среди магглов, что не принимали существование волшебства в мире. За время своей учёбы Питер видел таких пару раз. Запуганные и озлобленные зверёныши, вот кем они были; иногда, правда, встречались и противоположности, вроде той же Герты: ласковые, улыбающиеся змеята, услужливые, как сам Петтигрю. Некоторые из них даже умудрялись устроиться в Министерство Магии, на неплохие должности. Питер почавкал пару раз, после чего примерился и вцепился передними зубами в банку; хорошо ещё, что зубы у него были усиленны магией. Судя по вкусу мясного соуса, в банке тушёнка, причём весьма неплохого качества. Да, хорошо. Ещё бы овощей девочке поесть… но хранились они меньше, чем консервы, так что к концу недели Герта стандартно оставалась без должной дозы витаминов. Нельзя сказать, что Дурсли, опекуны Герты, плохо её кормили. Пожалуй, для обычного ребёнка предлагаемого рациона было вполне достаточно. Даже несмотря на то, что вся семья Дурслей сидела на диете, дабы поддержать любимого сыночка, страдающего от ожирения. Только вот Герта была мажонком. Сильным магом, потенциально мощнее того же Тёмного Лорда, — да простит Хозяин Питера ему столь крамольные мысли; ничего личного, просто факты! — и Дамблдора. И эта магия требовала большого количества топлива, чтобы не сжигать и без того хиленькое тельце девочки. Проще говоря, своими диетами Дурсли Герту попросту убивали. И Питеру не хотелось думать, что это происходило из злости. Откровенно говоря, больше было похоже, что семейство никто не предупреждал о том, как воспитывать маленького мага. Это тоже рождало некоторые вопросы… правда, уже не к Дурслям, а к тому, кто отправил Герту к ним. К Альбусу Дамблдору, то есть. Ну а к кому ещё-то? Придурок-Блэк, когда гнался за Питером, орал именно про Дамблдора. Питер, помнится, спросил у Бродяги: а с кем ты, собственно, оставил ребёнка? Сироту? Надеялся тогда сбить Блэка с толку, чтобы улизнуть по-тихому. — С Величайшим из живущих магов, чёртов ты предатель, — оскалился тогда Сириус. — И с Гарри ничего не будет, ублюдок. Дамблдор проследит!.. Гарри, тьфу. Питер ненавидел, когда Бродяга так называл девочку. Ну в самом деле, у неё прекрасное имя! Бродяга с его «Величайшим» мог катиться к чёрту на рога. Видел Питер, как Дамблдор следил за девчонкой, премного благодарен. Один Тролль в школе чего стоил! От такой заботы скопытиться — всё равно что моргнуть, больших усилий не надо. А уж учитывая, сколько разной дряни в школе показал Герте и её Грейнджер треклятый Скамандер-младший… Герта жадно ела холодную тушёнку, пересев на пол. Один раз она уже капнула жиром на простыни, так чуть было со страху на месте не померла, когда подумала, что придётся оправдываться за пятно перед тёткой. Тогда всё разрешилось при помощи спонтанного волшебства, — никакого чистящего не потребовалось! — но повторять ситуацию Поттер решительно не хотела. Питер облизывался, пытаясь понять, как ему избавиться от привкуса железа во рту. От предложенного куска тушёнки Петтигрю отказался: ему такой кусочек на ползуба, а Герте нужны калории. Пускай ест. К тому же, Питер вполне мог бы вылезти ночью в окно и в который раз пробраться на какой-нибудь склад. Крыса он или где, в конце концов?.. Доев, — и тщательно вычистив банку изнутри пальцем, — Герта пошарила под кроватью и выудила пакет с мусором. Закинув туда банку, она запихала пакет обратно. Питер отметил про себя, что пора бы уже мусор вынести. Да и в целом, было бы неплохо снова прошвырнуться по складам, принести девчонке новую порцию банок. И овощей с фруктами — их обязательно! А ещё было бы неплохо прихватить зелень, орехи, какие-нибудь хлебцы… Сам себе Питер этим очень странным летом напоминал домохозяйку, которой приходится планировать приёмы пищи для своих домочадцев. Не очень ему эта роль нравилась, если честно. Голова пухла; пришлось даже залезать ночью в книжный и искать что-нибудь по диетологии для чайников. Как-то раньше он не задумывался, что организму, оказывается, нужна целая куча всяких элементов… Через полчаса Петунья, тётка Герты, принесла ужин — половинку грейпфрута, пару салатных листов, помидоры черри и крошечную горстку очищенных тыквенных семечек. элементы всё-таки попадают в Герту. Даже если не с его помощью. Он больше всё-таки отвечал за жир и общую нажористость. В общем, лето-то они как-то ещё продержатся. Но вот на следующий год надо было что-то думать. Как Питер корил себя за мысли про похожесть Поттера-старшего и его дочери, кто бы знал! Никогда, пожалуй, Петтигрю ещё так не ошибался в человеке. В ребёнке! Герта не хотела избавиться от надоевшего питомца, как это сделал когда-то её папаша. Она пыталась Питера спасти. От опасности своей приёмной семьи, которая настолько боялась колдовства и всего с ним связанного, что просто отобрала все волшебные вещи Поттер. Что она сделала бы с волшебной крысой? Кто знает. Герта на отобранные вещи смотрела со спокойствием змеи, наблюдающей из высокой травы за слишком большой для неё жертвой. Девочка не пыталась как-то защититься, не пыталась угрожать Дурслям — она вообще ничего не делала, чтобы не привлекать лишнего внимания. Молча ушла в свою комнату и успокоенно выдохнула, когда дверь за ней закрылась на замок «любящей» тётушкой. Только после этого Герта вытащила из-под школьного джемпера Питера — за своего крыса она переживала намного больше, чем за волшебную палочку, купленные книги, вещи — да что угодно. — Не заметили, и хо-ошо, — говорила Герта, пытаясь себя убедить в том, во что она сама не очень верила. — Это не так важно, Миста Санни. Школьные задания можно и в поезде сделать, да и Миона даст списать, я с ней гово-ила об этом. А ты… ты бесценен, Миста Санни. Так что… К тому же, не так много надо ждать. Всего-то два месяца… Одежду Герте тётка выдала, но не ту, которая была в волшебном сундуке, — видимо, Дурсли туда просто побоялись лезть лишний раз, — а другую, явно ношеную. Девочка спокойно её забрала, ничего не сказав; наблюдая за сценкой из-под кровати, Питер понял, что она просто привыкла к такому положению дел. Не спорить, не высовываться, не привлекать внимание… …если так подумать, она была ужасно похожа на самого Питера в её возрасте. Только более хорошенькая, да ещё и с подругой ей повезло больше: Гермиона Грейнджер, несмотря на все недостатки своего характера, искренне привязалась к Поттер и не пыталась как-то ей помыкать. А у Поттера-старшего и Блэка приказы посыпались чуть ли не с первого дня более или менее близкого с Питером знакомства. Будто родовитость давала им преференции! Ха, Питер доказал, что кровь у всех одинаково красная; где сейчас этот Поттер и его кобель-Блэк, скажите на милость? Питер искренне надеялся, что Сириус давно мёртв. О нём не было ни слуху ни духу, так что… с другой стороны, Тёмный Лорд тоже не давал о себе знать, а татуировка под конец года всё-таки налилась чернотой. Хорошо ещё, что дальше ничего не стало развиваться: Питер бы словил инфаркт с инсультом одновременно, честное слово, если бы змея около черепа пришла в движение. Ух, у него аж шерсть от нервов вставала дыбом при одной мысли о... Нет-нет-нет, пускай Лорд будет где-нибудь далеко. В прошлом… хотя думать так тоже опасно: если Лорд всё же вернётся, то Питеру за такие мысли точно ничего хорошего не перепадёт. Питер устроился на подушке около головы Герты и успокаивающе стачивал зубы, пока девочка не уснула. Вот где он немного жалел, что не кот: был бы мохнатым, мог бы мурчать. С другой стороны, тихое нежное цыканье тоже неплохо вводило девочку в сонное состояние… Когда Герта окончательно заснула, Питер потрогал её лицо лапкой. Девочка не реагировала — значит, спит крепко. Отлично, именно это Питеру и нужно было. Он спрыгнул с кровати, обернувшись в человека. Потянулся, услышав, как хрустнули позвонки. Затем вытащил из-под кровати пакет с мусором, открыл окно и, не появляясь в пределах оконной рамы, вышвырнул тот из комнаты. Внизу были кусты, так что мусор не шумел. Не хватало ещё Дурслей разбудить, в самом деле. Тяжело вздохнув, Питер укрыл Герту одеялом и обернулся крысой. На подоконнике он оглянулся, но всё было хорошо. Герта очень крепко спала, устав из-за дневных переживаний. Пора было избавиться от мусора и принести Поттер новую еду. Жаль только, что избавиться от Дурслей Питер не мог — всё было бы проблем меньше.