the color of life

На улице уже апрель месяц, птички поют, запах весны, а настроение отличное. Джисон приводит на осмотр в ветеринарную клинику Ппаму. К единственному родному доктору. Они специально записались на самый последний прием по времени, чтобы подождать Минхо и вместе пойти домой. — Так-так, — он заходит в кабинет и видит белое облачко, который стоит на столе осмотра, переминаясь с лапки на лапку, и радостно виляет хвостом, тявкая. — Кто это тут у нас? — риторический вопрос, потому что по записи знал, кто сейчас придет. — А где твой папа? — спрашивает Ппаму. — Я тут, — появляется из двери Джисон. Тоже радостный. Эти двое когда-то доведут его до счастливого обморока, заставляя так часто улыбаться. Но Минхо и не против. Они вдохнули в него жизнь. Этого с головой хватает, чтобы улыбаться по-настоящему, а не носить маску. — Что же вас беспокоит, владелец? — говорит уверенно, но... Играет. — Как вы и говорили, мы пришли на плановый осмотр через полгода, — серьезно отвечает Джисон и тоже видит маленькие искорки в глазах напротив. Все это так наигранно на камеру, которая висит под потолком, что хочется очень сильно рассмеяться от вынужденного притворства. Вроде взрослые люди, но так чувствуют себя по-детски глупыми. — Тогда давайте сделаем рентген и посмотрим на ваши косточки, да? — Минхо тычет фалангой пальца по носику Ппамы несколько раз и ласково улыбается. — Полежишь для меня несколько секунд неподвижно? — обращается к белому облачку. — Тяв. Джисон показывает команду «Лежать». Щеночек выполняет ее и получает свое лакомство, а затем кладет свою голову на стол и смирно ждёт. Через несколько секунд слышится характерный звук рентгеновского снимка. Пока фотография сушится, Минхо прощупывает Ппаму на какие-то образования в тканях — опять же, для камеры. Потому что дома, когда они играются или спят в обнимку, он уже все проверил. — В снимке я не вижу никаких отклонений, образований в жировых тканях тоже не ощущаю. Все хорошо, — он улыбается и поднимает Ппаму на руки. Тот ластится к рукам своего второго «папы» и радостно шевелится, не умея сидеть смирно. Минхо привык. Это такая порода. И ему это нравится. — Но я бы посоветовал купить эти витамины для поддержки опорно-двигательного аппарата, — отдает щеночка в руки Джисону и пишет на листочке название лекарства. Которое они естественно уже купили и давно дают Ппаме. Но для протокола и камеры — надо. — Витамины сделаны в виде порошка и не имеют запах, поэтому ваш питомец будет кушать, не чувствуя вкуса. — Хорошо, спасибо большое, доктор, — отвечает Джисон и выходит в коридор вместе с белым облачком. Минхо быстро протирает стол дезинфецирующим средством, записывает в журнал фамилию и имя владельца, имя питомца, что было сделано, выводы и рекомендации, то есть название витаминов. Не хочет, чтобы его ждали в кишащем людьми и животными коридоре. Поэтому переодевается, запихивая халат в рюкзак, и выходит за дверь. Отдает ключи на регистратуре, — потому что его кабинетом пользуются и другие ветеринары, — и выходит в холл, где видит, как Ппама разговорился с каким-то щенком такой же породы, а Джисон с хозяином той болонки. — Идём? — Минхо подходит к ним и видит счастливое лицо напротив. А потом и сам улыбается. — Идём. Ппама, — он зовёт его и тот реагирует. Они прощаются с человеком и собакой и выходят из ветеринарной клиники. На свободу. Наконец-то. Минхо закрывает глаза и вдыхает свежий весенний воздух. Как же хорошо. — Домой? — Домой. Они съехались в очень красивый дом со своим маленьким садом, где установили большие качели на двоих и беседку, в которой иногда собирается слишком много гостей: друзей, родных и просто знакомых. Мама Минхо теперь знакома с Джисоном и у них появились свои секретики, которые не рассказывают ему, что очень сильно подпитывает его интерес всё-таки узнать, о чем же они болтают постоянно. Отчима Минхо видел только раз — когда впервые приехали на новоселье. И больше тот ни разу не появлялся. То ли дело в том, что рядом с ним теперь всегда находился Джисон, то ли в том, что он тогда позвал «отца» переговорить, и после того, как тот вышел из дома, на нем не было лица весь вечер. Что очень радовало, конечно. Хотя было любопытно, что такого ему наговорил Джисон. Минхо пошел к психотерапевту и начал принимать лекарства от тревожности, обсуждать свои проблемы с психологом. Очень удачно, кстати. Теперь каждое его утро начинается с таблетки-шипучки, потому что этот звук расслабляет, и чая с вишней, потому что это его любимая ягода. Минхо постепенно забывает об отчиме. Благодаря Джисону, его поддержке и заботе, благодаря тому, что тот всегда рядом, всегда поможет, подскажет, где надо успокоит и окунет в беззаботный мир своим запахом. Он «лечит» Минхо, будто доктор. Они приходят домой, снимают с себя верхнюю одежду, а с Ппамы шлейку. Джисон берет его и уносит в ванную мыть лапки, пока Минхо... — Хикариии, — зовёт. Минхо взял из приюта кошку и назвал ее «Хикари», что означает сияние, свет. В честь его нового светлого будущего. Котенок такая же белоснежная как и Ппама, только с одной особенностью — у нее гетерохромия с голубым и карьим цветом. Такая красивая. — Мяу, — отзывается она и сонно выходит навстречу. — Ох, ты спала. Прости, что разбудил, — он берет ее на ручки и та мгновенно засыпает из-за его тепла. — Ну и что мне с тобой делать? — спрашивает, когда думает, положить ее на диван или держать на руках. Но проблема решается сама собой, когда из ванны выходит Ппама и начинает рычать на нее. Та просыпается, ее шерсть встаёт дыбом, она начинает шипеть, смотря вниз на щенка. — Что нам с вами обоими делать? — смотря на это безобразие, спрашивает уже Джисон. — Я думаю ничего. Они должны сами наладить между собой контакт, хоть и разные по существу. — Ладно, отпускай Хикари и пойдем, поедим, — говорит он и первым уходит на кухню, когда как Минхо мягко отпускает котенка на диван в гостиной и следует за Джисоном. Они быстренько приготовили себе покушать, убедились, что в мисках их питомцев тоже есть еда и сели ужинать. — Хочешь что-то посмотреть? — спрашивает Минхо. — Не знаю. Например? — «Ходячий замок»? — предлагает. — О! Ты хочешь, чтобы я весь фильм наизусть рассказывал тебе строчки? — смеётся. — А почему бы и нет, — не отрицает. — Хорошо, — улыбается Джисон. — Тогда давай мне тарелки, я помою, а ты иди, ищи Хаула. Счастливый Минхо быстро прибегает к телевизору и по интернету ищет засмотренный ими до дыр мультик. Когда нашел, то включил его и позвал Джисона. — Уже иду, — слышит крик из кухни. А через несколько минут он уже сидел рядом с ним и их питомцами на диване в ожидании, когда Софи встретится с Хаулом и тот покажет несколько жестов, после которых охранники уйдут. Как только эта легендарная сцена прошла, свет выключается везде. Они находятся в кромешной тьме. Минхо ищет телефон и, когда находит, включает фонарик, чтобы пойти за свечами. Но его планам не суждено сбыться. Как только хотел встать, Джисон тянет за руку на себя и он плюхается ему на живот. Фонарик телефона светит куда-то в подушку, снова окутывая их во тьму. Минхо лежит на нем сверху, ощущая дыхание Джисона очень близко от своего рта. Они лежат так какое-то время, пока их спины не затекают. Тогда Минхо всё-таки встаёт и уходит в ванную, чтобы взять ароматическую свечку с запахом карамельного попкорна. И забирает кое-что ещё. Он выходит из ванной с уже горящей свечой и подходит к месту, где сидит Джисон. Ставит ее на тумбочку рядом с диваном, а сам садится на колени. — Ты чего? — не понимает Джисон. — Я не умею красиво говорить. Просто хочу сказать то, что у меня на душе, — на нервах. — Я тебя впервые тоже увидел не в клубе и даже не в ветеринарке. Ты этого не знаешь потому, что я тебе никогда не рассказывал. Помнишь, что рассказывал мне, как забрал Ппаму? — кивок. — Ты шел по улице и когда он тявкал у тебя в куртке, ты произнес, что «домой». Я шел навстречу тебе и видел, как мило ты поглядывал постоянно себе во внутрь. Ты просто вот так по щелчку пальцев запомнился мне. Я вспомнил об этом, когда ты сегодня пришел в той же куртке в ветеринарку, просто всплыло в памяти, — вдох. — Но даже не в этом дело. Ты забрал Ппаму из жестокого мира и сделал его счастливым. Ты забрал меня из жестокого мира и тоже сделал счастливым. «Дом». Я хочу, чтобы дом теперь ассоциировался только с тобой и с нашими питомцами. Позволишь теперь забрать тебя к себе «домой»? — спрашивает он и протягивает серебряное кольцо. На джисоновом лице дорожки от слез и постепенно расплывающаяся улыбка. Тихо проговоренное «Да» растворяется в поцелуе: заботливом, чувственном и нежном. Минхо встаёт с колен и садится на диван, а потом пересаживается на колени к Джисону, потому что так удобнее обниматься. — Я люблю тебя, — шепчут оба одновременно и тихо смеются, обнимаясь и чувствуя запах друг друга. Джисон будет носить кольцо на шее, продетое в цепочку. Потому что руки почти всегда в краске. Ну и потому, что ближе к сердцу и душе. — Смотри, Хикари и Ппама уже не рычат друг на друга, — говорит Минхо, когда свет включается, и они видят такую картину: Хикари лежит под боком Ппамы, свернувшись в калачик. — Наконец-то они ладят, — улыбается Джисон. — Завтра выходной. Не хочешь сходить в парк аттракционов? — предлагает. — Я за любую авантюру, — соглашается Минхо и мягко целует его.