Против всех

Рейнольд и Пенелопа – заклятые враги. Они никогда не смогут примириться и нормально общаться, никогда не перестанут кричать и ссориться друг с другом. Они просто не могут найти общий язык. Они оба вспыльчивые, нахальные, гордые подростки, не желающие слушать никого, кроме самих себя. И только Эмили знает, что это ложь. Она никогда не сомневалась, что госпожа и второй молодой господин – враги. В их поведении не было фальши, ничего, что могло бы позволить усомниться в их взаимоотношениях. И именно поэтому горничная была крайне удивлена, случайно увидев, как Рейнольд целуется с её госпожой. Сначала она подумала, что господин мог принудить герцогиню, но эта мысль тут же отпала. Хоть он и был вспыльчивым, но до таких низостей никогда не опускался. Несмотря на его характер, Рейнольд всё ещё был сыном герцога, рыцарем и одновременно джентльменом. Да и… Если бы он принудил её, у Пенелопы не было бы такой счастливой улыбки на лице, а глаза цвета бирюзы не светились бы нежностью. Прячущаяся Эмили перевела взгляд на Рейнольда и замерла, впадая в ступор окончательно. Глаза молодого господина лучились теми же чувствами, перемешанными с любовью, а его руки аккуратно и заботливо прижимали сестру к себе. Любой незнающий человек мог бы без тени сомнений заявить, что эти двое встречаются. Горничная задумалась. Она ведь отчётливо помнила, как буквально сегодня вечером за ужином Рейнольд и Пенелопа поругались. В конце ссоры девушка плеснула в брата водой, тот в долгу не остался и вылил на неё тарелку с супом – слава богу, остывшим. Обоих наказали арестом в комнате на остаток дня. Госпожа ещё добрых полчаса ходила кругам по комнате и заваливала брата нелестными эпитетами. « – Несносный! Вспыльчивый полудурок! Грубиян!» – кричала тогда девушка. И сейчас она целовалась с тем, кого недавно обзывала. Причём целовалась довольно откровенно – горячо, страстно, сама же льнула к брату, как кошка, обнимая за шею руками, запрокидывала голову, когда Рейнольд отрывался от её губ и переходил на шею. На этом моменте Эмили решила поскорее удалиться. Неизвестно, как далеко они зайдут, а ей ещё надо было как-то в глаза смотреть госпоже. На следующий день горничная внимательно следила за госпожой, но ничего не намекало на события прошлой ночи. На шее не осталось следов – либо молодой господин осторожничал, либо сама же Пенелопа встала пораньше и замазала их. Ничего не происходило и за завтраком – Эмили присутствовала там в этот раз и младшие Эккарты никак не показывали чего-то большего, чем их обычное поведение. Рейнольд привычно подтрунивал над сестрой, а она же лишь сверлила его злым взглядом, крепко сжимая в руках вилку. И снова любой человек, имевший глаза, подтвердил бы, что эти двое ненавидят друг друга. Это сводило Эмили с ума. Что происходит между ними? Что из этого маска, а что – реальное отношение? Она не понимала. Отвращение сейчас и любовь ночью – были совершенно искренними, не актёрской игрой, а в действительности их чувствами. Кажется… Помучавшись сомнениями неделю, горничная решила спросить у Пенелопы напрямую. – Госпожа, – неуверенно позвала Эмили, дождавшись, когда в комнате и поблизости не будет никого, кто мог бы подслушать. – Могу я задать вопрос? – Да, конечно, – девушка мгновенно напряглась, откладывая книгу в сторону. – Я слушаю. – Я-я клянусь никому не говорить, но мне любопытно. Какие отношения связывают вас с молодым господином Рейнольдом? – прежде чем Пенелопа недоумённо нахмурилась, она пояснила: – Я имею в виду, неделю назад ночью я видела вас с ним… Вы целовались… Герцогиню прошиб холодный пот. Она резко поднялась с места. – К-как?! – Я случайно проходила мимо вашей комнаты… И увидела вас… Я правда клянусь никому ничего не говорить об увиденном! – Ладно, я тебе верю, – она снова села на кресло, приложив руку ко лбу. – Ты не предавала меня и сейчас я могу тебе доверять. Что ты хочешь взамен за своё молчание? – Ничего, госпожа… Если так нужно, то всё-таки расскажите… Какие отношения связывают вас и господина Рейнольда? – Что ж… – Пенелопа вздохнула, задумываясь. – Мы с Рейнольдом… На самом деле мы любим друг друга. Как я думаю, ты уже поняла… Наша «ненависть» и ссоры – лишь игра перед другими, не более. Видимо очень хорошая игра, раз ты не поняла, что из этого настоящее. – Но почему? – непонимающе спросила Эмили. – Мы не можем показать наши истинные чувства. Тут много причин. Отец может не принять нас, молодой герцог уж точно не поймёт. Да и высший свет не поймёт, официально мы ведь брат и сестра. Но даже если и нет, я простолюдинка, Рейнольд сын герцога. Если мы захотим связать себя узами брака, нас никто не сможет понять. – Но Его Светлость же любит и вас, и молодого господина Рейнольда, –поддержала её служанка. – Он может помочь. – А вдруг не сможет? Вдруг он решит не идти против всех и потребует, чтобы мы расстались? – Пенелопа крепко сжала свой кулон в руке. – Так мы с братом хотя бы можем встречаться по ночам. – Но это не может продолжаться вечность, – Эмили попыталась вразумить госпожу. – Близится ваша церемония совершеннолетия, и Его Светлость будет подыскивать вам мужа. Когда вы решитесь рассказать, будет уже поздно! – Я знаю, – по лицу девушки пробежала тень. – Я что-нибудь придумаю…

***

В тот же день горничная принесла Рейнольду записку от Пенелопы, в которой она просила встречи. Дождавшись ночи, когда все обитатели особняка, за исключением очень немногих, спали, он бесшумно проник в комнату сестры. И тут же попал в её объятия. – Рейнольд… – выдохнула она, прижимаясь к нему сильней. Он погладил её по мягким волосам. – Что-то случилось, сестрёнка? – Рей, я… Я хочу поговорить с тобой. Насчёт того, что будет дальше, – Пенелопа тихо вздохнула, чувствуя, как напрягается брат. – Кто-то догадался? – Эмили, моя личная горничная. Она никому не скажет, но я волнуюсь… Ведь рано или поздно кто-то заметит… Сначала вот Эмили, потом ещё кто-нибудь… А вдруг это будет Деррек? Я не хочу… Я не хочу, чтобы нас разлучили… – Эй, эй, успокойся, – Рейнольд усадил сестру на кровать и, встав перед ней на колени, взял её руки в свои. – Я обещаю тебе, всё будет хорошо. Если хочешь, мы можем завтра пойти и поговорить с отцом, рассказать ему всю правду. Меня уже достало, что мы можем нормально поговорить только ночью, а в остальное время вынуждены поливать друг друга грязью. Ты, конечно, очень милая, когда злишься, но я… Я не хочу делать тебе больно своими словами или действиями. – Ох, Рей… – Пенелопа чуть не кинулась ему на шею, расчувствовавшись. – Я тоже не хочу постоянно ругаться с тобой. И если понадобиться, я готова пойти против всех, если ты будешь со мной. – Буду, – серьёзно смотрит ей в глаза Рейнольд. – Клянусь, я буду на твоей стороне, даже если все от нас отвернутся. Я не прощу никого, кто посмеет тебе навредить, и к отцу с братом это тоже относится. – Деррек точно будет против. – Мистера «Каменная рожа» я беру на себя. Не дрейфь, всё обойдётся, – брат поцеловал её в лоб. Ночь они провели вдвоём, не желая расставаться. А утром демонстративно под руку вышли к шокированной этим семье. Взгляд Деррека однозначно обещал неприятности обоим. Хотя… Какая разница, если они вместе?