Все можно

Вообще, это довольно унизительно. Хэнка бы неплохо послать нахуй. Одно дело — когда все было на его, Кисы, условиях, а тут ситуация иная. Но Киса знает, что не пошлет. Он это понял, как только попытался взять Хэнка на слабо. Смысл уже из себя что-то строить? Хэнк смотрит вопросительно, и Киса кивает. Он уже собирается опуститься на колени, но Боря опережает и встает на ноги перед Кисой, таким образом выбрав для них позу. — Так норм? — Да похуй, — он кладет руку на резинку треников Хэнка. — Можешь за волосы брать, если хочешь. — Ладно, — отвечает Хэнк после некоторой паузы, и Киса не уверен, что именно выражает его голос. Так или иначе, он приспускает треники, думая о том, как удобно, что Хэнк не знает о существовании штанов с застежкой. В отличии от прошлого раза, член у него полупривставший, и это, наверное, хороший знак. Значит, хочет, а не просто пришел его унизить. В прошлый раз он спешил и делал все быстро, а щас можно немного и повыебываться. Поэтому Киса просто высовывает язык и проводит по головке. — Бля… — Я тебя плохо слышу бро, — он улыбается и снова проводит языком, поднимая глаза, — Нормально все? — Нормально, — глухо отзывается Хэнк и кладет руку ему на волосы. Не грубо, просто перебирает, но Киса решает, что это намек. Он заглатывает член, хватаясь за бедра Хэнка руками. В этой позе правда все иначе — тогда весь контроль был за ним, а теперь Хэнк смотрит на него сверху вниз и при желании вполне может по-настоящему в рот выебать — как в порнухе, с соплями и слюнями. Он, конечно, не станет такого делать — если бы Хэнк хотел отомстить, то по-человечески бы Кису просто избил. Но от самой мысли, что контроль в чужих руках — Хэнка руках, у него самого встает. Приходится поправить член, чтобы больно не упирался в молнию — дрочить себе прям сейчас Киса морально не готов. Да и с темпа так сбиться как нехуй. — Вань, бля, охуеть просто, — говорит Хэнк, когда он втягивает щеки, и Киса чувствует, что рука на волосах тяжелеет. Хэнк действительно не жестит, но немного осваивается. Он начинает толкаться глубже, аккуратно придерживая за затылок, и Кисе приходится расслабить горло, чтобы не подавиться. Он слегка мычит, и Хэнк останавливается на секунду, но Киса насаживается сам, показывая, что все нормально. В один момент Хэнк резко оттягивает его за волосы, и он не сразу успевает сообразить, что происходит. Сперма попадает на губы и подбородок, а еще немного на футболку. — Да бля, а по-нормальному нельзя было? Либо предупреждай, либо в рот уже. — Извини… — Хэнк падает на диван. — И вообще, я прошлый раз тоже весь в сперме сидел, забыл? — Она твоя была, — недовольно бурчит Киса, снимая футболку. — Это че, месть? — Случайная, — медленно произносит Хэнк. — Можно я полежу тут? Это тупой вопрос. Но и Хэнк не всегда блещет разумом. — Я же сказал, матери до завтра не будет, — отвечает Киса и идет в ванную. Можно подрочить себе там, но возбуждение немного спало, поэтому он решает просто умыть лицо.

***

Хэнк лежит на его подушке. Ничего нового, но на деле, конечно, это не так. Раньше Киса без проблем бы лег на диван, и еще бы пнул Хэнка за то, что слишком сильно развалился. А сейчас он немного задумывается. С другой стороны — это его хата. А если Хэнку неприятно, он всегда может уйти. Поэтому Киса ложится рядом, ожидая реакции. Ее особо нет, Хэнк просто лежит с открытыми глазами. — Че, понравилось? — он не выдерживает и прерывает тишину сам. — А незаметно было? — Отзыв мне напишешь? С пятью звездочками, — Кису немного несет, но остановиться трудно. — Типа, дважды был, рекомендую, сервис на уровне. Это уничижительно по отношению к самому себе, но Кисе так легче. Лучше самому говна пиздануть, чем выслушивать что-то от других. — Кис, можно спросить? — Ну спрашивай, хуле? — Киса поворачивается, и теперь они смотрят друг на друга. Практически без неловкости, впервые с того самого вечера. Дико хочется Хэнка поцеловать, но об этом они не договаривались. — Это же не первый раз? Ну, не второй же у тебя. Живот начинает сводить. Вопрос, конечно, логичный, но Киса не уверен, что готов делиться подробностями своих питерских приключений. — Что, профессионально заглатываю? — Я серьезно. — Я тоже, — отрезает Киса. — Ты баб тоже доебываешь, где они сосать научились? — Ты знаешь, что мне некого было доебывать. Я бы рассказал. Кисины предположения подтверждаются, и от этого, почему-то, он испытывает странное удовлетворение. По крайней мере — это точно пока лучший минет в Бориной жизни. Два лучших. Но Хэнк все еще ждет ответа. — Не хочу о них говорить. У него на лице странное выражение, словно Киса чем-то расстроил. Может, не ожидал, что речь идет о множественном числе, впрочем, какая разница, учитывая, чем они занимались. — А я их знаю? Киса крутит пальцем у виска. — Ты еблан? По-твоему, я совсем самоубийца, чтобы в нашем городе такое исполнять? Да и не думаю, что тут популяция пидоров большая, одного ты грохнул, другой батя Илюхи, не комильфо как-то, знаешь. — Я понял, Кис, — обрывает его Хэнк и снова замолкает. — Ну и отлично, — Киса переводит взгляд к потолку, а потом чувствует, как на щеку ложится чужая рука и гладит скулу. Он замирает, ожидая действий. Сам он сосаться не полезет, если это и будет, то должно быть инициативой Хэнка. — Вань, можно еще попросить? — Попроси, — еле слышно отвечает Киса. — Не кусайся сильно, у меня потом неделю губы кровили.