***
Они ехали уже примерно полтора часа. И за это время девочки успели обсудить очень многое. К примеру, как каждая из них провела лето. Джинни со всей семьей посетила Египет. Во время поездки перед вторым курсом им там очень понравилось, поэтому все эти годы они копили на новый отпуск. В этот раз младшая Уизли больше времени провела на пляже, загорая под палящим солнцем и купаясь в водах Средиземного моря, которому ее братья предпочли бассейны на территории отеля. Наиболее запоминающимися вещами для Джинни стали пальмы и гробница Хеопса, которую они посетили во время одной из экскурсий. В целом отдых ей понравился. Гермиона же рассказала о том, что этим летом у нее не было никакого желания покидать дом. Причина тому была весьма проста: у нее впереди последний курс в Хогвартсе, после которого она собиралась снять домик в магической части Лондона. Этот переезд Грейнджер начала планировать еще год назад. Тогда было довольно странно размышлять о том, что ей скоро придется съезжать от родителей и самостоятельно строить свою уже взрослую жизнь. Сейчас же, думая об этом, Гермиона чувствовала спокойствие и некое предвкушение того, что ждет ее дальше. Последней своими не очень приятными воспоминаниями с лета поделилась Лаура. Оказывается, в июле она ездила с родителями во Францию. И целью этой поездки был отнюдь не отдых. Дело в том, что изначально Лаура должна была поступать в Шармбатон. Она этого не хотела. Это было только желание ее мамы. Эванс рассказывала, что в тот период они очень сильно ругались. Особенно когда разговор заходил о том, в какую школу все-таки пойдет Лаура. Крики, ссоры, бойкоты — все это происходило достаточно продолжительное время. Мистер Эванс находился словно между двух огней. Он пытался поддержать дочь, но при этом также старался прислушиваться к жене. В общем это продолжалось ровно до тех пор, пока Лаура в один день не заявила, что будет поступать в Хогвартс и ее решение является окончательным. Миссис Эванс смирилась и на несколько лет затихла. Однако в прошлом году она снова заговорила о том, чтобы после выпуска Лаура поступила в университет во Франции. Она искренне не понимала, почему мать так жаждет отправить ее в эту страну. Но на этот раз не стала спорить, а просто согласилась. О своем решении Лаура сразу рассказала Гермионе и Джинни. Конечно, те были шокированы, ведь это означало, что им предстоит разлучиться. Но с болью в сердце все-таки смирились. Единственной проблемой оставалось одно — рассказать об этом Тео. Лаура не знала, как тот отреагирует. Скорее всего, сначала расстроится, а после разозлится, потому что скрыла это от него. Она не хотела так с ним поступать. Не хотела, но поступила, потому что струсила. Девочки ее не осуждали. Наоборот — пытались успокоить тем, что Тео благоразумный и рассудительный парень, а потому необдуманно действовать не будет. Именно это придавало Лауре уверенность, что Нотт вполне спокойно переживет их разрыв. Да, она решила расстаться с ним, потому как понимала — отношения на расстоянии не для нее. Она считала, что так будет лучше для них обоих. Была уверена в этом. Внезапный стук заставил всех дернуться и повернуться к дверям купе. С той стороны стекла стоял Тео с весьма сердитым лицом, что не на шутку заставило напрячься не только Лауру, но и Гермиону. Он открыл двери и глухо проговорил: — Лаура, на пару слов, — и пошел куда-то вправо. Эванс тяжело вздохнула, предчувствуя нехорошее. Джинни мягко улыбнулась, а Гермиона сжала ее ладонь в знак поддержки. Лаура ушла, оставив после себя напряженность и волнение. Прошло десять минут. Эванс все еще не было. Грейнджер больше не могла сидеть на одном месте, потому решила выйти из купе и чуть-чуть пройтись. Только ступив за двери, она услышала знакомые голоса, что разговаривали на повышенных тонах. Понять, кому они принадлежали, не составило никакого труда. Гермиона обернулась к Уизли, которая с непониманием и шоком в глазах смотрела в ответ. Громкий стук колес не позволял разобрать фразы друзей. Грейнджер снова посмотрела туда, куда они ушли, как вдруг показалась Лаура, шедшая прямо к ней. Гермиона сразу же вернулась к Джинни и, проговорив короткое «идет», уселась на свое место в ожидании подруги. Та не заставила себя долго ждать. Эванс зашла, плотно закрыв за собой двери, осторожно села рядом с Уизли, потупив взгляд на свои руки, и после двух минут молчания наконец тихо заговорила: — Мы расстались, — слова отдались звоном в ушах. Гермиона ошарашенно смотрела на подругу, стараясь осознать то, что она только что сказала. Она, конечно, знала, что это когда-нибудь случится, но не могла и подумать, что именно сегодня. — Ты сейчас серьезно? — с явным неверием спросила Джинни. — Абсолютно, — Лаура подняла взгляд и посмотрела сначала на нее, а после на Гермиону. — Но почему так скоро? — разумный вопрос от Грейнджер. — Он узнал про Францию. Вот оно. Теперь все стало предельно ясно. — Как? Откуда? Ты же только собиралась ему рассказать. — Именно! Тео узнал об этом не от меня, а от чертового Малфоя, — достаточно громко сказала Лаура. Гермиона нахмурилась. — Подожди, а он-то тут при чем? Откуда ему известно о твоем отъезде? — Оказывается, моя дорогая матушка беседовала о Франции с Нарциссой Малфой. Видите ли, у их семьи есть там поместье, в которое они частенько наведываются, что говорит об их неплохой осведомленности об этой чудной стране. Похоже, Драко подслушал их разговор и таким образом узнал обо всем. А когда рассказывал Тео, думал, что тот уже давно в курсе. — Слизерин, — закатив глаза, произнесла Джинни. — Исходя из того, что мы слышали ваш разговор на повышенных тонах, могу предположить, что Тео был не особо спокойным, — на выдохе сказала Гермиона. — Неужели мы настолько громко разговаривали? — брови Лауры взлетели вверх. — На самом деле, все могло быть намного хуже. Конечно, он сердится. Спрашивал, почему я раньше не рассказала, почему утаила. Я пыталась объяснить причины моего поступка, но он меня не слушал. Или не хотел слушать, что скорее всего. По итогу я не выдержала и заявила, что мы расстаемся. И как ни странно, Тео не стал возникать по новой. Мне даже не пришлось разъяснять ему, почему нам необходимо это сделать. Он просто согласился и все. После этого я сразу пришла сюда. В купе наступила тишина. Гермиона и Джинни пытались осмыслить услышанное, а Лаура — сказанное. Это случилось так внезапно, что никто не был готов к этому. Гермиона искренне переживала из-за расставания друзей. У нее не было той радости, которую боялась испытать, когда Эванс только заговорила о том, что собирается порвать с Тео. Ей было грустно. Ведь она, как и любой другой человек, прекрасно видела, насколько эти двое гармонично смотрелись вместе. Насколько были счастливы, насколько любили друг друга. Но за розовой пеленой люди частенько забывали о том, что ничто не вечно. — Как ты себя сейчас чувствуешь? Лаура посмотрела в окно, за которым стремительно менялся пейзаж, сделала вдох и медленный выдох, а затем ответила: — Легко. Словно груз, который я вынужденно тянула за собой, наконец отцепился, позволяя мне свободно двигаться дальше. Конечно, первое время будет непросто. Ведь я действительно любила его. Но я по-прежнему считаю, что поступила правильно. И это меня радует. — Лаура, ты же знаешь, мы целиком и полностью на твоей стороне и всегда поддержим любое твое решение. Не нам судить о правильности твоего поступка. И если ты сама не чувствуешь вину за него, значит, все сделала так, как и должна была. Главное — чтобы тебе было хорошо. Вот это для нас важно, — Гермиона мягко улыбнулась. — Девочки, спасибо за то, что вы рядом, — Эванс поднялась и потянула за собой подруг, чтобы заключить их в объятия. — Я вас очень люблю. — И мы тебя, — в один голос прозвучали Джинни и Гермиона. Седьмой курс обещал быть весьма интересным. И что-то подсказывало Грейнджер, что именно он заставит ее жизнь повернуться на сто восемьдесят градусов.***
Первый учебный день Гермионы начался с того, что она всеми возможными силами пыталась заставить подруг выбраться из кроватей, которые, как они говорили, держали их в заложниках, не оставляя никакого шанса на спасение. Потратив на возмущения и причитания о том, какие они безответственные, примерно пять минут, Грейнджер смирилась и решила оставить всякие попытки дождаться Лауру и Джинни, которые явно не собирались поторапливаться. Она подошла к своему сундуку и, достав из него аккуратно сложенную одежду, случайно зацепилась глазами за нежно-розовую коробку, лежавшую на самом дне, в которой хранилась огромная тайна Гермионы в виде трех писем. О ней не знала ни Джинни, ни тем более Лаура. Это был единственный ее секрет, утаенный от подруг. Открыв крышку коробки, Грейнджер удостоверилась, что содержимое в целости и сохранности, а после, тихо выдохнув и вернув ту на место, прикрыла сундук, совершенно не замечая, как из-под одеяла за ней наблюдала пара карих глаз. Сегодня ее выбор в одежде пал на черный гольф и приталенную короткую твидовую юбку в темную клетку. Волосы собраны в высокий хвост, а лицо обрамляли выпавшие передние прядки. Свой образ Гермиона решила дополнить аккуратным золотым кулоном в виде сердца, подаренным родителями, и серьгами-кольцами. Оглядев себя в отражении зеркала, Грейнджер довольно улыбнулась удачно выбранному наряду. Она выглядела довольно стильно, но в то же время неброско, что было хорошо. Ведь ей не нравилось привлекать к себе слишком много внимания, как это любили делать Джинни и Лаура. К слову о ее подругах — если бы не они, гардероб Гермионы имел бы совершенно иной вид. Эванс была ответственной за создание ее образов, которые подчеркивали каждый изгиб тела Грейнджер. Ей так и не удалось узнать секрет того, как Лаура могла так идеально подбирать одежду. Видимо, это у нее просто было в крови. Ведь она сама всегда была одета шикарно. Непослушными волосами Гермионы занималась Джинни. Та умела укрощать буйные кудри подруги, потому что имела в багаже парочку полезных заклинаний и несколько специальных средств. Своими знаниями она с радостью делилась с Грейнджер и даже научила некоторым прическам, что было очень кстати. Гермиона наколдовала часы и отметила, что до занятий осталось двадцать минут. Она не любила опаздывать, тем более в первый день подобное позволить себе просто не могла. Поэтому она взяла с кровати свою сумку, кинула взгляд сначала на тихо посапывающую Джинни, а после на Лауру, которая с хищной улыбкой осмотрела Гермиону с головы до ног, как бы одобряя выбранный наряд. На что Грейнджер лишь закатила глаза и, пригрозив девочкам, что, если те опоздают, это будет на их совести, вышла из комнаты. Первой парой в расписании стояла защита от темных искусств, которая была совмещена, к несчастью, со Слизерином. Это означало, что Лауре предстоит увидеться с Тео. Гермиона даже предположить не могла, как те будут вести себя в компании друг друга. Неловко? Странно? Как незнакомцы? Все это вполне вероятно, однако она не сомневалась в том, что ее друзья достаточно благоразумны, чтобы не устраивать конфликтов на публике. Лишние разговоры никому не нужны. А сплетни в Хогвартсе разлетались на раз-два. Гермиона шла по коридору, думая о своем и параллельно замечая устремленные на нее взгляды студентов. С одной стороны, ей было немного неловко. Она не привыкла к такому вниманию к своей персоне. Но с другой — это ей льстило. Грейнджер солгала бы, если бы сказала, что ей это неприятно. Каждый раз, слыша комплимент в свою сторону, она смущалась. Наверное, она никогда не сможет привыкнуть к ним. Отвлекшись от мыслей, Гермиона заметила стоящего возле окна Тео. Сначала она решила — непонятно почему — сделать вид, словно не увидела его. Но когда уже прошла мимо, все-таки повернулась и, продолжая идти спиной, помахала Нотту, на что он мягко улыбнулся и так же помахал в ответ. Внезапно она почувствовала, как в кого-то врезалась. — Ой, изви… — Смотри, куда прешь, Грейнджер, — прозвучал противный голос. Пэнси Паркинсон. Та, кто возненавидела Гермиону с самого первого дня в Хогвартсе; кто первой начала шутить над ее волосами. Именно она постоянно подстрекала, старалась как можно сильнее задеть Гермиону. И признаться честно, у нее это весьма недурно получалось. Истинная слизеринка. Салазар бы ее побрал. — Извини, Паркинсон. Я была не очень внимательна, — ссориться сейчас Грейнджер хотелось меньше всего. — Да уж, — сказала Пэнси и окинула ее взглядом, останавливаясь на ногах. — Милая юбочка. Не знала, что в правилах школы теперь допустимая длина значится выше колен. Иную причину того, с чего вдруг наша гриффиндорская заучка вырядилась словно шлюха, я даже представить не могу, — с ухмылкой на лице закончила она. — Ну что ты, Паркинсон, — Гермиона сложила руки на груди, — я не претендую на титул, по праву принадлежащий тебе. Не переживай ты так. Он всегда будет только твоим. — Ах ты су… — не успела Пэнси договорить, как сзади к ней подошел Малфой, обняв ее за плечи. — Привет, как ты? — Привет, малыш, — прозвучал слащавый голос Паркинсон. — Я хорошо, а ты? — Тоже, — ответил Драко и посмотрел на Гермиону. Драко Малфой. Парень Пэнси Паркинсон и по совместительству тот, кому предназначалось второе любовное письмо Гермионы, которое он не получил. Это случилось на третьем курсе. Слизеринцы устроили первую тусовку, на которую Гермиона с подругами попала благодаря Тео. Было довольно весело, но до тех пор, пока они не начали играть в бутылочку. Естественно, играли они на поцелуи. Была очередь Грейнджер. Она крутанула бутылку, которая по итогу остановилась, указывая на Драко. Рядом с ней сидела ошарашенная от этого Пэнси. Ощутив на своей щеке сердитый взгляд, Гермиона посмотрела на нее и нервно сглотнула. Уже тогда ходили слухи, что Паркинсон без ума от Малфоя. И все знали, что она хотела его поцеловать. А потому причина ее злости была понятной. — Я могу перекрутить, — зачем-то сказала Грейнджер. — Бутылочку не обманешь, — произнес Драко, пожимая плечами. В следующую секунду он потянулся к ней за поцелуем. Гермиона, зажмурив глаза, быстро чмокнула его в губы, после чего моментально отстранилась, боковым зрением замечая открытый от возмущения рот Пэнси. В тот самый момент у нее и возникли чувства к Драко Малфою. — Я просто сделала комплимент Грейнджер и ее коротенькой юбочке, — съязвила Паркинсон. — Идем, мне нужно кое-куда зайти. Пока, — пролепетала она и, развернувшись, ушла. — Что? — Драко посмотрел той вслед, а затем вновь повернулся к Гермионе. — Она просто… на диете. Не ест сладкое. Мне кажется, у нее ломка и… — Поэтому, как и всегда, ведет себя как сука. В таком случае, она, видимо, на пожизненной диете. — Ну да, — непроизвольно опустив взгляд на ноги Гермионы, глухо ответил Малфой и направился туда, куда пошла его чертова подружка.***
Стоя возле выхода, Гермиона осматривала Большой зал в поисках Лауры, которая бессовестно пропустила первую пару. Скорее всего, она намеренно не пошла на урок, остерегаясь встречи с Тео. Ну а что до Джинни, Гермиона точно не могла сказать, однако все же не сомневалась, что та последовала примеру Эванс. В любом случае Грейнджер думала, что встретит кого-то из них здесь, но девочек совсем не было видно. Где их искать, она не знала. Гермионе оставалось лишь ждать: либо они сами ее найдут, либо она случайно на них наткнется. Посмотрев в левую сторону, Гермиона увидела компашку слизеринцев из пяти человек. Пэнси выделялась больше всех. Высокомерное поведение, наигранный смех, всяческое привлечение внимания к себе. Ничего нового. Драко сидел на столе, поставив ноги на лавку, на которой и сидела Паркинсон. Он наклонился к ней и с ухмылкой на лице что-то прошептал на ухо, отчего она хищно улыбнулась, а после потянулась за поцелуем. Гермиона моментально увела взгляд, немного смутившись. Не то чтобы она никогда не видела, как Малфой и Паркинсон целуются. Они ведь давно встречались. И все весьма наслышаны об их отношениях и постоянных зажиманиях по углам. Просто почему-то до сих пор ей становилось не по себе от этого. Возможно, все дело в том, что в такие моменты Грейнджер невольно вспоминала свой совершенно невинный поцелуй с Драко на третьем курсе, который тогда пробудил самые настоящие бабочки в ее животе. И черт побери, ей действительно было интересно, как на самом деле целуется Драко Малфой. Щеки начали слегка пылать. Поэтому Гермиона, еще раз посмотрев на столы Гриффиндора, решила пойти во внутренний двор Хогвартса, чтобы подышать свежим воздухом. Идя по коридорам, она то и дело искала знакомые копны волос, которые обнаружить так и не удалось. Спустя пару минут Гермиона вышла на улицу и, осмотрев дворик, отметила про себя, что все лавочки заняты студентами. Оно и неудивительно. Погода сегодня была солнечной, поэтому ученики не стали упускать возможность насытиться витамином Д и просто подышать свежим воздухом. Внезапно Грейнджер увидела на самой дальней лавочке Тео, который что-то увлеченно писал в своем блокноте. Она начала думать: подойти или нет. Захочет ли он разговаривать с ней? Нужна ли ему сейчас компания? Гермиона с минуту решала, как ей все-таки поступить, пока просто не пошла в его сторону. По мере приближения к нему внутри разрасталось волнение и впервые за долгое время — неуверенность. Она не знала, как Нотт сейчас отреагирует на нее, как поведет себя. Быть может, он вообще сделает вид, словно не знаком с ней? Или же наоборот — с радостью пригласит присесть рядом? В общем Грейнджер прикидывала самые различные варианты, готовясь к худшему из них. Когда до нужной лавочки оставалось совсем немного, Тео, видимо почувствовав чье-то присутствие, поднял голову и, увидев ее, мягко улыбнулся.«Stay with me — Sam Smith»
— Привет. — Привет, — Гермиона заправила за ухо выбившийся локон и не спеша подошла ближе. — Здесь занято? — она пальцем указала на место рядом с ним. — Да, — Тео проследил за ее рукой и продолжил: — Тобой. Садись, — проговорил он, параллельно убирая блокнот в сумку. Грейнджер, до сих пор ощущая некую неловкость, аккуратно опустилась на лавочку, не решаясь посмотреть на Нотта и тем более заговорить первой. От последнего ее избавил сам Тео. — Слушай, я хотел спросить, — он тяжело вздохнул. — Она говорила, что собирается это сделать? — уточнять, что именно, было без надобности. Гермиона закусила губу, продолжая сохранять молчание. — Просто, кажется, вы обо всем друг другу рассказываете, — его голос затих. — Это так, — тихо согласилась она. — И… да, Лаура нам говорила об этом. Вновь наступила звенящая тишина, которая невыносимо давила. Вина мерзкими струйками начала течь по венам, заставляя Гермиону бояться посмотреть на своего некогда лучшего друга. Но, собравшись с духом, она все-таки повернулась к нему и, теребя подол юбки, чтобы хоть чем-то занять руки, заговорила: — Прости меня, Тео. Мне так жаль, что утаила это от тебя. Я не хотела так с тобой поступать. Но я не могла иначе, потому что пообещала Лауре. Она говорила, что сама тебе обо всем расскажет, когда придет время, но не думала, что это сделает за нее Малфой, — Грейнджер перевела дыхание. — Поверь, она не хотела, чтобы так получилось. Правда. Она боялась ответа Тео. Ей было страшно услышать, что им следует прекратить общение или что еще похуже. Хотя что может быть хуже? Нотт внимательно наблюдал за ней, впитывая каждое сказанное слово. По его глазам было заметно: он принимал, осознавал и все взвешивал. — Ясно, — Тео посмотрел на свои руки, а после снова взглянул на Грейнджер. — Но мы же все еще друзья? Так ведь? Мы можем болтать и… Ну, знаешь, оттягиваться, — уголки его губ чуть приподнялись. — Не говори «оттягиваться», — Гермиона в шутку поморщилась. На что Тео покачал головой и глухо рассмеялся. — Да, мы все еще друзья, — она скромно улыбнулась ему. — Отлично, — облегченно выдохнул тот. Гермиона потянулась к своей сумке и достала из нее пакетик мятных леденцов, которые обожала с детства и которые родители ей давали в супер ограниченном количестве. — Будешь? — Грейнджер протянула ему несколько штучек. — Давай, — он согласно кивнул и чуть подвинулся к ней. Тео взял пару конфет и закинул их себе в рот, после чего завел разговор о том, как прошло лето Гермионы, как она сама и что у нее нового. Со стороны они могли казаться влюбленной и воркующей парой, но они действительно были лишь друзьями. И что бы Гермиона ни чувствовала к Нотту, она бы ни за что не поступила так с Лаурой.***
Пять минут назад закончилась нумерология, которая была последней парой на сегодняшний день. Лаура так и не соизволила посетить хотя бы одно занятие. Но на обеде она вместе с Джинни объявилась, где Гермиона ее и встретила. Как оказалось, Уизли тоже все утро провела в комнате. Узнав это, Грейнджер не смогла воздержаться от собственного возмущения, а потому отчитала тех за безответственность и лень, на что в ответ получила фразу: «Прости, мам. Мы больше так не будем», сказанную в один голос. А также потом в дополнении услышала от Уизли, что на оставшиеся пары они не пойдут. И Гермиона, промолчав, лишь укоризненно на них посмотрела. Сейчас же она, торопясь, шла в направлении башни Гриффиндора, где ее уже ожидали подруги. Они договорились после занятий втроем посидеть и поболтать о первом учебном дне. Гермиона прекрасно понимала, что в основном придется говорить и рассказывать обо всем ей, ведь эти двое провели весь день в комнате, покидая ту только ради приема пищи. А потому она спешила как можно скорее добраться до комнат. Резко завернув за угол, Гермиона врезалась во что-то твердое, отчего чуть не потеряла равновесие, но чьи-то крепкие руки спасли ее от падения. Вот только та же участь не постигла ее сумку, которая оказалась на полу. Заметив это, Грейнджер быстро наклонилась и стукнулась лбом с человеком, который, видимо, тоже решил поднять вещицу. Зашипев от боли, она отшатнулась и, наконец посмотрев на несчастного, замерла, словно в нее бросили Ступефаем. — Блядь, Грейнджер, аккуратнее на поворотах, — проговорил Драко, потирая левой рукой свой лоб, а правой держа ее сумку. — Прости, — тихо сказала она. — Я просто очень спешу, потому не особо смотрю перед собой. — Да уж, — хмыкнул тот, протягивая упавшую вещь. — Держи. — Спасибо, — Гермиона смущенно улыбнулась и забрала сумку, случайно касаясь руки Малфоя. — Ты сможешь дойти без новых происшествий? Быть может, мне стоит провести тебя, дабы обезопасить других студентов от возможной угрозы в твоем обличье? — на лице Драко возникла надменная усмешка. — Э-э-э, нет, Малфой, спасибо, я… справлюсь сама. — Точно? — Точно, — Гермиона сделала нервный глоток. — И вообще, тебе пора идти. — Уверена? — Она лишь кивнула. — Ну, как скажешь, Грейнджер. Драко задержал на ней взгляд еще на несколько секунд, слегка улыбнулся краешком губ, а после, обойдя, ушел прочь.***
— Итак, Гермиона, рассказывай, присмотрела себе кого-нибудь? — лукаво проговорила Лаура. — Что? Ты о чем? — непонимающе спросила она. — Да брось. Ты прекрасно понимаешь, о чем я. — Не уверена… — Парни! — воскликнула Джинни. — Уже кто-то успел тебе приглянуться? — Э-э-э, н-нет, — неуверенно ответила Грейнджер. — Святой Мерлин… Давай, выкладывай, кто он! — пораженно произнесла Эванс. — Ты где-то в моем ответе услышала слово «да»? — Твой ответ и без того был вполне красноречив, дорогуша, — пропела Эванс. Гермиона молчала и не желала ничего говорить. Потому что это правда: у нее никого не было на примете. Или… — Ну? — Да никто мне не приглянулся! И тем более я была сконцентрирована на учебе, а не на разглядывании студентов. Вы вообще профилонили весь день, — Грейнджер сердито зыркнула на каждую из подруг. — Серьезно, Гермиона? Ты будешь злиться на нас из-за этого? — Лаура скептически посмотрела на нее. — Я не собираюсь злиться. Просто знай, Лаура, что в следующий раз я и не подумаю прикрыть тебя перед преподавателями, а для тебя, Джинни, не буду просить твоих однокурсников сделать то же самое, — конечно, это была ложь. — Ну ладно-ладно. Такого, возможно, больше не повторится, но мы не можем ничего обещать, — пролепетала Джинни. — Что ж, мне будет достаточно и этого, — серьезно сказала Гермиона, а затем разразилась вместе с девочками громким смехом. Спустя несколько минут истерики все наконец успокоились, и Грейнджер, все еще неуверенная в том, стоит ли произносить следующие слова, заговорила: — Я сегодня разговаривала с Тео. Лицо Лауры вмиг окрасилось в бесстрастие. — И как он? — Эванс протяжно выдохнула, потупив свой взгляд. — Ты знаешь, вполне нормально. Тео спросил меня, знала ли я про то, что ты собираешься с ним расстаться. Я ответила правду, которую он воспринял спокойно, тем самым подтвердив о нем мнение разумного и рассудительного человека. Не переживай, он справится. Это же Тео. — Знаю… Просто… надеюсь, что он когда-нибудь сможет меня простить. — Лаура, — Гермиона тепло улыбнулась, — думаю, он уже это сделал. — Так, ну хватит говорить об этом слизеринце, а лучше поговорим о другом, — хищно улыбнулась Джинни, посмотрев на Гермиону. — О ком? — Грейнджер и Эванс одновременно нахмурились. — А ты знаешь, — обратилась Уизли к Лауре, — что сегодня наша Гермиона была замечена в компании самого Драко Малфоя. — Что?! — повысив голос на несколько октав, выкрикнула Эванс и посмотрела на ошарашенную от услышанного подругу. — Это правда? — Ну-у, в какой-то степени да, но на самом деле все совершенно не так, как вы уже успели себе придумать, — Гермиона указала на девочек указательным пальцем. — Так поведай нам, чтобы мы правильно думали, — переглянувшись с Лаурой, сказала Джинни. — Особо нечего рассказывать. Мы встретились всего два раза. Первый вообще произошел из-за стычки с Паркинсон. Я случайно ее толкнула, та начала возмущаться, но вовремя подошел Малфой, чем сумел усмирить сучий пыл своей подружки. А во второй раз я налетела на него в коридоре, когда спешила к вам. Тоже случайно! На этом все. Видите, ничего интересного, — она вскинула руки. — Понятно, — задумчиво протянула Джинни. — Что тебе понятно? — Что нам с Лаурой нужно в этом году хорошо постараться, чтобы к выпускному ты была со статусом «наконец состою в отношениях». — Ха-ха, очень смешно, — съязвила Гермиона и поднялась с пола. — И на этой веселой ноте я ухожу спать. Сладких вам снов, чертовки. — Мы тоже тебя любим! — вновь в один голос. Потом, уже глубокой ночью, Гермиона даже не услышит, как кто-то открыл ее сундук, достал из него нежно-розовую коробочку и, забрав все содержимое, аккуратно вернул на место.***
Не спеша шагая по коридору, Гермиона и Джинни разговаривали, не обращая внимания на окружающих. — Как думаешь, Лаура сильно будет нервничать при виде Тео? — в вопросе младшей Уизли чувствовалось беспокойство. — Думаю, что нет. Они достаточно взрослые и умные люди, чтобы вести себя при виде друг друга как дети. — Наверное, ты права. — Наверное? — Гермиона, посмотрев на подругу, подняла левую бровь. — Эй, Грейнджер, — послышался сзади знакомый голос, вынуждающий обернуться. — Малфой? — Нам нужно поговорить, — достаточно серьезно произнес он, чем заставил Гермиону слегка поежиться. — Нам? В смысле тебе со мной? — и в какой момент ее мозг начал выдавать такие глупые вопросы? — Да, — закатив глаза, сказал он. — Эй, Малфой, — сказала Джинни, смотря на того со странной ухмылкой, — я слышала, что Паркинсон ушла от тебя к Пьюси. — А я слышал, что Поттер на тебя дрочит, — в тон ей ответил Драко. — М-да, Малфой, теряешь хватку. И когда ты успел скатиться до уровня юмора первашей? И то, даже они шутят лучше, чем ты. — Ага. Мне нужно поговорить с Грейнджер, — Драко посмотрел на ту, а потом снова перевел взгляд на Джинни. — Наедине. Уизли прищурила глаза, подозревая что-то неладное, но через секунду все-таки сказала: — Буду ждать тебя возле Большого зала, Гермиона, — дождавшись согласного кивка, Джинни ушла. Малфой отвел Грейнджер к окну и встал перед ней. — Слушай, мне, конечно, это льстит, но… между нами ничего не может быть. — Прости, что? — она непонимающе уставилась на него. — Насколько я помню, поцелуй был довольно страстный для третьего-то курса. И круто, что ты сравниваешь мои глаза с океаном, в котором можно легко утонуть… Гермиона не верила тому, что слышала. Она перевела взгляд на руку Драко, в котором он держал… письмо! Черт возьми, то самое! — …но сейчас у нас с Пэнс сложная ситуация. И я не знаю, чего ты хочешь… Его голос звучал где-то на задворках ее сознания. Грейнджер уже попросту не воспринимала то, что он говорил. Мерлин… Ей нужно на воздух. Срочно. Иначе она… — Грейнджер! Блядь… — Драко еле успел поймать ее, когда та начала падать в обморок. Он обхватил Гермиону за талию, чтобы было легче усадить ее на подоконник. С горем пополам у него получилось это сделать. Встав перед ней и опустив свои руки на хрупкие плечи, Малфой немного потряс ее, пытаясь привести в чувства. — Грейнджер! Эй, очнись, — она слышала его уже значительно четче. Спустя примерно минуту Гермиона наконец пришла в себя. Сфокусировав зрение на том, кто стоял перед ней, она заговорила: — Что случилось? — Ты чуть не упала в обморок. Но я благородно спас твой затылок от встречи с каменным полом, — ухмыльнувшись, ответил Драко. — Ясно, — глухо произнесла Грейнджер. — Ты в порядке? — его голос звучал на удивление заботливо. — Может, позвать младшую Уизли или отвести к Помфри? — Нет, не надо. — Уверена? Она лишь кивнула и, переведя взгляд налево, застыла. — Вот черт… — тихо прошипела Грейнджер. По коридору прямиком к ним шел Тео, держащий в руке тот самый конверт, подписанный когда-то ею. — Черт, черт, черт. Малфой недоуменно смотрел на нее ровно до тех пор, пока не произошло следующее: Нотт все приближался, а Гермиона не знала, что делать, поэтому она, ничего больше не придумав, цепко ухватилась двумя руками за рубашку Драко и притянула того к себе, целуя в губы. Поцелуй был резким и длился всего несколько секунд. Но за такой короткий промежуток времени Гермиона успела ощутить всю мягкость малфоевских губ и еще мятный привкус. Отстранившись от Драко, она зачем-то пробормотала «спасибо» и, соскочив с подоконника, быстро убежала в противоположную сторону от Большого зала. — Подожди, что… — пораженный Малфой смотрел ей вслед. — Гермиона! — а это кричал Тео, но она не слышала его. Не хотела слышать и видеть. Каким-то образом кто-то прознал о том, что все эти годы так бережно хранила Грейнджер. Этого никогда не должно было случиться. Никто из трех парней не должен был получить ее письмо. Но это произошло. И лишь один Мерлин знал, что будет дальше…