***
— Как думаете, кроме вас, кто-то мог прознать о том, что произошло ночью в ванной старост? — Гермиону все еще мучил этот вопрос. Она вместе с Лаурой и Джинни направлялась в сторону Большого зала на ужин, который уже подходил к концу. Подтверждением этого было внушительное количество студентов, сновавшихся по коридорам. — Мне кажется, нет, — сдвинув брови к переносице, ответила Лаура. — Тогда все находились в Выручай-комнате на вечеринке. Тем более ванная старост в другом крыле. Так что вас точно никто не мог увидеть. — Что ж, надеюсь, ты права, — нервно хихикнув, проговорила Грейнджер и взглянула на Джинни, которая с подозрением смотрела вперед. Проследив за ее глазами, Гермиона наткнулась на небольшую группу учеников, стоящих возле окна. Они над чем-то смеялись, параллельно бросая на нее насмешливые взгляды. Грейнджер нахмурилась, но решила не зацикливаться на этом. Может, ей просто показалось. Она действительно надеялась на это. Однако все надежды вмиг рухнули, когда перед ними внезапно возник Энтони, заставивший девочек остановиться. Он выглядел очень странно. Словно ему было неловко. Словно его что-то смутило. — Энтони? — недоуменно произнесла Грейнджер. — Гермиона, тут такое дело… Мерлин, а щеки-то почему у него красные? Опустив глаза, она заметила в руках Голдстейна какой-то предмет, то ли конверт, то ли что-то еще. Грейнджер мысленно фыркнула, ощущая дежавю. — Что-то случилось? — Вот, — тихо ответил Энтони и показал ей то, что переминал в ладонях. Возможно ли в одну секунду захотеть испариться, исчезнуть, словно тебя никогда и не существовало? Однозначно, да. Ведь именно это и случилось у Гермионы, когда собственные глаза уперлись в колдографию, на которой были изображены… она и Драко. Целующиеся. В ванной старост. Черт. Черт. Черт! Кто-то сфотографировал их в ту ночь. И сделал это очень удачно, потому как распознать внешность запечатленных людей не составляло абсолютно никакого труда. Кое-как спасало ситуацию только то, что на колдо Грейнджер еще в пижаме. И если бы этот «кто-то» наведался в ванную старост всего на пару минут позже, изображение было бы совершенно иного характера. От осознания этого по позвоночнику тонкими струйками побежал страх. Находясь будто в пузыре, Гермиона перевернула колдографию. На обратной стороне ровным почерком расположилась фраза: «Это всегда те, от кого не ожидаешь». Годрик. Еще час назад она думала о том, что ее жизнь наконец начнет налаживаться. Но, видимо, судьба не разделяла таких мыслей, решив напоследок испытать Грейнджер. Вот только для этого у нее уже не осталось никаких сил. Джинни вырвала из рук подруги колдо, после чего сделала так же и с остальными, что находились у других студентов. Гермиона не могла терпеть насмешки со всех сторон. Ей надоело. Она быстрым шагом поспешила по коридору, не обращая ни на кого внимания. Слезы норовили покатиться солеными дорожками по щекам. И пускай Грейнджер опозорилась из-за интимного снимка, но плакать перед всеми она не станет. — Воу-воу, — кто-то схватил ее за плечи, останавливая. — Что происходит? Подняв голову, Гермиона встретилась с серыми омутами, которые хотела бы навсегда вычеркнуть не только из своей памяти, но и из жизни. — Ты даже не стал это отрицать? — сбросив его руки, она отступила на шаг. — Позволил всем узнать, что у нас был секс в ванной старост? Драко смотрел на нее встревоженным взглядом. Будто не понимал, что происходит. Будто действительно волновался, что с ней что-то случилось. Жаль только, что она больше не верила ему. — Теперь ты доволен, что все это видели? — ядовито выплюнула Гермиона, пятясь назад. — Может, сделаешь что-нибудь? — подошедшая Джинни всучила ему колдографию, а после вместе с Лаурой последовала за Грейнджер. — Эй, все, послушайте меня! — громко забасил Малфой на весь коридор, привлекая к себе внимание каждого. И Гермионы в том числе. — То, что случилось в ванной старост, никого, я повторяю, никого не касается. Если будете трепаться о Гермионе или об этом колдо, я надеру вам задницу. Усекли? — Молодец, Малфой! — хлопая в ладони, едко произнесла Джинни, наблюдая, как тот идет к Грейнджер. Развернувшись, Гермиона возобновила шаг. — Постой, —Драко нагнал ее, преграждая путь. — Гермиона, мне действительно очень жаль, что так получилось. Если бы я только знал, кто это сделал… — Я знаю, кто это сделал, — холодно проговорила она. — И ты тоже. Малфой замешкался, а после, очевидно поняв, о ком шла речь, на выдохе сказал: — Хорошо, я поговорю с ней. — Нет. Я сама с этим разберусь, — твердо заявила Грейнджер и прошла мимо Драко, точно зная, куда сейчас пойдет. Зайдя в Большой зал, она тут же направилась к столам Слизерина. Ей хватило всего пять секунд, чтобы отыскать черные как смоль волосы, которые так сильно ее раздражали. Гермиона подошла к лавочке и, сев напротив Пэнси, сурово посмотрела на ту. — Оу, привет, Грейнджер. Давно не виделись. — Я знаю, что колдо сделала ты, — немедля выпалила она. — М-м, нет, не я, — гадко усмехнулась Паркинсон. — Но ты должна знать: если трахаешься в стенах школы, могут быть последствия. — Паркинсон, неужели тебе самой не мерзко от себя? Так поступать низко даже для тебя, — скривившись, произнесла Гермиона. — Я уже сказала, это была не я, — ответила Пэнси, демонстративно рассматривая свой маникюр. — И знаешь, я даже рада, что кто-то это сделал. Теперь все узнают, какая ты на самом деле. — О чем ты? — Драко не такой уверенный, каким хочет выглядеть. Я не так высокомерна, какой кажусь. А ты, Гермиона Грейнджер, не такая уж и невинная, какой притворяешься, ведь ты поцеловала моего парня! — Вы же расстались, — парировала Гермиона. — Нет-нет, до того, как мы начали встречаться! — прошипела Пэнси, опираясь локтями на стол. — На третьем курсе? — Он мне нравился, а ты его поцеловала. — Мы играли в бутылочку, чокнутая. И поцелуй был без языка! — О, мне так не показалось! — воскликнула Паркинсон, взмахивая руками. Пэнси резко поднялась и, последний раз стрельнув глазами в ее сторону, зашагала к выходу, оставляя Гермиону в замешательстве. Неужели она не так уж и незаметна, как всегда считала?***
— Ну как ты? — учтиво поинтересовался Тео. — Честно? — Грейнджер вздохнула. — Неплохо. По крайней мере, лучше, чем пару дней назад. — Не могу поверить, что Паркинсон такое сделала. Я даже не предполагал, что она способна на нечто подобное. Хотя стоило бы. Она всегда была стервой, которая шла по головам, используя самые грязные методы для получения своего. — Да, в этот раз я ее явно недооценила, — грустно усмехнулась Гермиона и подняла взгляд со своих рук на Нотта. — Спасибо, что пришел. — Без проблем, — с очаровательной улыбкой на лице произнес Тео. — Я рад, что ты позвала меня. Они сидели, как ни странно, в гостиной Гриффиндора. После завтрака Грейнджер подошла к Тео и сказала о том, что ей нужно с ним поговорить. Когда-то она уже просила его о разговоре, только в этот раз никакой неловкости не было. Потому что Гермиона знала, что обращается не к кому-либо, а к другу, который, несмотря на то что произошло за последние четыре месяца, все еще дорожит их дружбой. — Я должна тебе все объяснить, — начала она, собираясь с мыслями. — Что ж… Ты был первым парнем, который мне понравился. По-настоящему. Два других письма основывались лишь на фантазиях, а твое на том, что я о тебе знала. О своих чувствах я узнала на пятом курсе. Собственно, поэтому и избегала тебя тогда. А когда ты начал встречаться с Лаурой, я ощутила ревность. Представляешь? Это было так странно и неправильно, что я просто не знала, куда себя деть. Но… со временем моя влюбленность исчезла. И я стала скучать только по своему лучшему другу. Это не было любовью, — Гермиона внимательно следила за эмоциями Тео, чтобы понимать, как он реагирует на ее слова. — Почему ты мне не рассказала? Я бы понял, — мягко проговорил он, сцепляя руки в замок. — Я не могла, — Грейнджер пожала плечами. — Я не знала этого… до Драко. Чуть отвернувшись, Нотт закатил глаза. — Ясно, Драко. Гермиона опустила голову. — С ним все было иначе. Мне очень жаль, Тео. — Не надо сожалеть, Гермиона. Думаю, я понимаю тебя, — ответил Нотт, заставляя ее поднять глаза на него. — У нас с Лаурой было так же. За исключением фиктивных отношений и всего прочего, — со смешком закончил он. — Ты разлюбил Лауру, когда она бросила тебя? — совершенно не стесняясь, в лоб спросила Грейнджер. — Нет. Не сразу, — вздохнул Тео, проведя пятерней по волосам. — Просто в какой-то момент все изменилось. Чем дольше я был без нее, тем лучше понимал, почему она это сделала. Он посмотрел на Гермиону. — Ты чувствуешь то же с Драко? — Знаю, он тебе не нравится. Тео низко просмеялся. — Но мне понравилось, что он заступился за тебя. Правда, ему следовало сделать это раньше. Ведь он ловец, должен быстро реагировать. — Ты такой сноб, — хихикнула Грейнджер. — Есть немного, — ухмыльнувшись, согласился Нотт. — Гермиона, если ты скучаешь по нему, просто скажи. — Не могу. — Почему? — Потому что если все было не по-настоящему, то я никого не потеряла, — она заправила локон за ухо. — Но если я признаюсь, а он не примет мои чувства… — Ты хотя бы будешь знать наверняка, — проговорил Тео, взяв ее руки в свои. — Гермиона, ты должна говорить людям о своих чувствах. А не писать любовные письма, которые не собираешься отсылать. Пойми, Малфой не появился бы в твоей жизни, если бы они не были отправлены. — Да, ты однозначно прав. Но я… так устала писать любовные письма. Хотелось бы самой получить хотя бы одно, — хмыкнув, произнесла Грейнджер. — Гермиона, — раздался знакомый голос со стороны лестницы, заставляя обоих обернуться. — Джинни? Ты что здесь дел… — она запнулась на полуслове, когда взгляд зацепился за предмет, лежащий в руках подруги. — Прошу, не убивай меня, — осторожно проговорила Уизли и протянула нежно-розовую коробку, в которой когда-то хранились те самые письма. — Ты всегда их выбрасывала, а я подумала, что их стоит сберечь. Открыв крышку, Гермиона увидела содержимое. Внутри лежали маленькие записки, когда-то написанные Драко. Она не верила своим глазам. — Ты их все сохранила? — ошарашенно спросила Грейнджер, взглянув на подругу. Та с улыбкой кивнула. Гермиона взяла одну записку, развернула ее и зачитала то, что было написано в ней: — «Грейнджер, ты, как и всегда, поразила всех своим докладом по ЗОТИ», — она выдержала небольшую паузу, улыбаясь, — «но меня особенно. Здорово, что у меня такая умная ненастоящая девушка». Отложив листок, она достала следующий. — «Мне нравится, что с тобой можно поговорить обо всем. Особенно о чем-то серьезном. Если честно, с тобой приятно и просто молчать». Рука потянулась за третьей запиской. — «Гермиона, ты сегодня охренеть какая красивая», — ее голос стих. — Говоришь, не получала любовные письма? — с ухмылкой спросил Тео. Гермиона, смущенно улыбнувшись, посмотрела сначала на него, а потом на Джинни. Что-то внутри загорелось. Какой-то огонек, излучающий веру в хорошее. Трепетное. Прекрасное. И чтобы он горел долго, не переставая, его необходимо разжечь сильнее. Добавить всего несколько искорок, которые сотворить могла лишь Грейнджер. И она знала, как это сделать.***
Уверенным торопливым шагом Гермиона направлялась навстречу неизбежному. Шла к очередной точке невозврата, которая на сей раз, Грейнджер верила, должна отправить ее в счастливое будущее, оставив позади ложь и притворство. Она хотела этого. Искренне желала. И определенно была уверена в своем решении. Как никогда прежде. Ее не пугали даже малейшие сомнения, ведь они попросту не успевали добраться до сознания, пропадая в красном пламени, что горело внутри Гермионы. Узнав, что у Малфоя сейчас тренировка по квиддичу, она не раздумывая начала собираться, и главное, что ей необходимо было сделать, — написать письмо Драко. Новое. Совершенно не похожее на предыдущее. В котором Гермиона расскажет не о своей детской влюбленности, возникшей в последствии обычной игры в бутылочку, а о чем-то значительно большем и ранее для нее неизвестном. Так, потратив на все про все не более десяти минут, она уже шагала по тропинке, ведущей к стадиону. Дойдя до места, которое предвещало изменения в ее жизни, Грейнджер увидела, что некоторые игроки не спеша шли в раздевалку. Значит, тренировка уже закончилась. Отлично. Удача сегодня явно на ее стороне. И это не могло не радовать. Она вышла на поле и, не теряя времени, сразу принялась искать Драко. Сканируя территорию, ее глаза ухватились за приближающуюся высокую фигуру. Остановившись перед ней, Блейз окинул ее понимающим взглядом и, потянув уголок губ вверх, поздоровался: — Привет, Грейнджер. — Блейз, ты не зн… — Он там, — Забини кивнул на центр поля. — Спасибо, — признательно пролепетала она и двинулась в указанную сторону. — Гермиона, — окликнул ее Блейз, вынуждая остановиться и посмотреть на него. — Рад, что ты пришла. Грейнджер мягко улыбнулась ему и, развернувшись, возобновила движение. До Драко оставались считаные метры. Но когда он, отряхнув свою форму, обернулся и увидел ее, она замедлила шаг. При виде Малфоя у нее перехватило дыхание, а сердце начало стучать оживленнее. Мерлин. Кажется, ничто не способно погасить чувства Гермионы. Это просто невозможно. — Привет, — его голос медом растекся по ее венам. Она замерла. — Привет. Мне надо тебе кое-что сказать, — к своему удивлению, Грейнджер звучала довольно уверенно. — Хорошо, — просто ответил Малфой, зашагав к ней. Он остановился в пяти метрах от нее. Слишком большое расстояние. Гермиона открыла рот, не зная, как начать. Она облизала губы, что не осталось незамеченным для Драко, нервно сглотнула и все-таки проговорила: — Представляешь, мой доклад, который я готовила по защите от темных искусств, отправят на международную конференцию. Грейнджер узнала об этом относительно недавно от самого профессора ЗОТИ. И ей жутко хотелось поделиться этим с Драко, особенно после прочитанной записки. Однако она не планировала говорить это сейчас, потому как пришла не для этого. Все снова пошло не так. — Вау, это… — Малфой почесал затылок. — Здорово. Хоть я и не удивлен, но ты все равно молодец. — Спасибо, — быстро ответила она и резко повернулась, намереваясь трусливо убежать. — Эй-эй-эй, — протянул Драко, пресекая ее попытку к бегству. На его лице заиграла ухмылка, когда он двинулся к Гермионе. — Что у тебя в руке? Грейнджер посмотрела на свою ладонь, в которой покоилось то, что должно было положить начало чему-то счастливому. — О, эм, ничего… — она попыталась спрятать небольшой пергамент в карман. — Серьезно? — скептически произнес Малфой и, улыбнувшись, ловко забрал у нее листок. Как только Драко его развернул, улыбка сошла с лица. Серые глаза пробежались по словам, написанным рукой Гермионы, а после посмотрели прямо на нее, посылая рой мурашек по всему телу. — Если хочешь, чтобы я это прочитал, — хрипло произнес Драко, возвращая ей письмо, — отдай мне его сама. Грейнджер растерянно уставилась на пергамент и, прочистив горло, пробормотала: — Ты можешь отвернуться? Пожалуйста. Малфой без лишних слов выполнил ее просьбу. Гермиона вздохнула и, раскрыв записку, начала зачитывать строчки своей души: — «Дорогой Драко, я хочу, чтобы ты знал…» — она замолчала, осознавая, что поступает неправильно. Грейнджер аккуратно постучала указательным пальчиком по плечу Малфоя, заставляя того развернуться. Она заглянула в его глаза, окончательно теряясь в них, и четко проговорила: — Хочу, чтобы ты знал, я не просто влюблена в тебя, Драко Малфой. Я люблю тебя. Очень, — Гермиона сделала небольшую паузу, давая ему возможность осознать услышанное. — В общем, это все, что я хотела сказать. Наступила мерзкая тишина. Драко молчал, не выражая абсолютно никаких эмоций. Словно он и не собирался отвечать. Сердце Грейнджер болезненно сжалось. Видимо, уже слишком поздно. Она опоздала. Что ж, в таком случае ей лучше уйти. Подумав об этом, Гермиона сделала шаг назад. — Подожди, — будто очнувшись, остановил ее Малфой. — А мне не позволишь ничего сказать? Закусив губу, Гермиона выжидающе уставилась на него. — В ту ночь я пошел в комнату Пэнси лишь для того, чтобы сообщить ей, что все кончено. Потому что… — не прерывая зрительного контакта, он магией опустил метлу на землю, освобождая руку. — Я люблю тебя, Грейнджер. Только тебя. Хватило одной секунды, чтобы три слова сладкой нугой обволокли грудь Гермионы. Внутренний огонек засветился с новой силой. — Что-что? Я не расслышала, — подняв брови, она лукаво усмехнулась. Драко расплылся в лучезарной улыбке и, обхватив тонкую талию, притянул ее к себе, обнимая. Грейнджер расположила свои ладони на его грудной клетке. — Так и… Что мы будем делать? — буднично спросила она. — С чем? — Что нам следует вписать в контракт настоящих отношений? — Ничего, — рассмеявшись, ответил Драко. — Просто нужно доверять. Кивнув его словам, Гермиона вновь невольно провела языком по своим губам, отчего глаза Малфоя вмиг потемнели. — Ты же не разобьешь мне сердце, Грейнджер? — сладко прошептал он, прежде чем наклонился и вовлек ее в нежный поцелуй. Гермиона мгновенно ответила, раскрывая рот шире и параллельно перемещая свои руки на шею Драко. Она так отчаянно вжималась в его тело, словно от этого зависела ее жизнь. И ведь так оно и было. Грейнджер чертовски сильно нуждалась в Драко Малфое. Его руках. Губах. Запахе. Он стал неотъемлемой частью ее жизни. Стал кем-то значимым и кем-то невероятно дорогим. Гермиона знала, что и для него являлась таковой. Она это чувствовала в касаниях, поцелуях, взглядах. Каждый из них обрел в другом что-то свое. И каждый из них идеально дополнял другого. Они стали единым целым. Одной вселенной, зародившейся несколько месяцев назад здесь, на поле. И пусть их история началась со лжи. Никто и подумать не мог, что в итоге она обернется во что-то светлое и волшебное. В настоящую любовь, о которой зачастую пишут в книгах.