Опаленная бледным огнем

Луна — это наглый вор, И свой бледный огонь она крадёт у солнца (the moon’s an arrant thief, And her pale fire she snatches from the sun) Шекспир, «Тимон Афинский»

      Джинн никогда не была сторонницей увеселительных мероприятий в клубах, но на сей раз что-то побудило ее пренебречь своими принципами. Девушка начала считать, что третий, он же последний, шот «Б-52» был ошибкой, потому что ее неудержимо потянуло на танцпол. Пластикой, конечно, природа ее не обделила, но музыку Джинн чувствовала плохо. Особенно в подобных местах, где она била по ушам невнятной какофонией звуков напополам с пробирающими до костей басами.       Продираясь через толпу, девушка спрашивала саму себя — и что же все-таки заставило ее сюда прийти? Желание испытать новые ощущения? Если так, то Джинн достаточно было отослать матери фотографии сегодняшнего наряда. Новых ощущений хватило бы на месяцы вперед. Одежда была не то чтобы какой-то откровенной или вызывающей, просто девушка обычно такое не носила — облегающее короткое платье с открытой спиной.       Практически по центру танцпола образовалось пустое пространство, но Джинн не удавалось разглядеть, что там, но вскоре любопытство было удовлетворено. Толпа почти что выплюнула ее туда, будто она была инородным объектом, который не вписывался в привычную картину клубной жизни. В середине этого пространства танцевала девушка, которая, по мнению Джинн, имела очень необычный холодный тип красоты. Ее движения были очень плавными, гибкими, словно тело незнакомки состояло из воды. Или огня. Она была воплощением чего-то такого первобытного и сильного, дань уважения чему отдавали древние люди, принося кровавые жертвы на своих алтарях. Но при всем при этом девушка была одета поразительно просто — темный комбинезон с шортами и высокие ботфорты.       Джинн совсем не ожидала, что незнакомка протянет ей руку в пригласительном жесте: — Не сочтешь ли наглостью предложение составить мне компанию?       Голос девушки был негромким и мягким, но он с легкостью перекрыл собой шум клубной музыки, вызвав у Джинн мурашки. Она, очарованная моментом, далеко не сразу сообразила, что от нее ждали ответа. — Из меня плохой танцор, — смущенно отозвалась Джинн, тем не менее подав девушке руку. — Может, — начала незнакомка, притянув к себе и продолжив почти на ухо, — тебе просто попадались неопытные партнеры? Меня зовут Эола. — Джинн, — представление в ответ вырвалось на автомате. — Попробуй расслабиться, — изящным движением рук Эола обвела форму силуэта Джинн, не прикасаясь, — и тело само подскажет тебе, что делать.       Расслабиться под взглядами множества людей казалось Джинн совершенно невозможным. Поначалу. Но Эола кружила вокруг, не отводя своего взгляда, и понемногу напряжение стало сходить на нет. Джинн казалось, что чары этого танца так естественно взяли над ней верх, будто не оставляли никакого иного выбора. Легкое прикосновение Эолы к голой коже спины вызвало мурашки. Ее руки были прохладными, но подобную реакцию вызвала отнюдь не температура.       Некоторые движения Эолы были очень плавными, словно еще доля секунды и она выбьется из ритма музыкальной композиции. Другие же наоборот — были резкими и провокационными, но совсем не пошлыми. Джинн с удовольствием наблюдала за тем, как ее партнерша по-кошачьи грациозно прогнулась вперед, соблазнительно отставив ягодицы. Ей отстраненно подумалось о том, что сейчас для тех, кто наблюдал за этим движением Эолы сзади, должно быть, открылся шикарный вид.       Джинн ощущала себя неуклюжим посмешищем, когда пыталась следовать ритму музыки, поэтому довольно быстро оставила это занятие. Она подумала, что куда проще было подстраиваться под текучие движения Эолы, которая мягко направляла ее тело. В какой-то момент Джинн оказалась к ней спиной и почувствовала, что касания, которые были до этого легкими и ненавязчивыми, стали куда весомей. Эола тесно прижалась сзади, положив руки на бедра. — Попалась, — игриво произнесла она, опалив ухо дыханием.       У Джинн вовсю бегали мурашки. От близости Эолы сердце начало биться быстрее, словно у добычи, которая угодила в ловушку хищника и вот-вот станет его обедом. Следуя за направляющими с некоторым нажимом движениями рук, Джинн вместе со своей партнершей описала бедрами полукруг назад, еще теснее вжавшись в чужое тело. Под многочисленными любопытными взглядами Эола прикоснулась своими нежными, но будто бы пылающими, губами к бледной открытой шее. В силу своего характера Джинн была довольно стеснительной и робкой, но испытала она из-за этого трепетного поцелуя отнюдь не смущение. Ее пробрало теплым ощущением, которое вспыхнуло в груди и, медленно опускаясь, свернулось клубочком внизу живота.       Джинн резко стало все равно на тех, кто наблюдал за ними, когда она развернулась, чтобы сразу же утонуть в тягучей глубине медовых глаз. Эола выглядела удивленной. Не собираясь тратить время и запал, Джинн приникла к губам напротив робким поцелуем. Она никогда не пробовала целовать девушек, поэтому была немного скована, но Эола, быстро улыбнувшись в поцелуй, углубила его, еще ближе привлекая к себе за талию. Фейерверки начали взрываться у Джинн в голове, заставляя забыть о том, что они стояли прямо посреди танцпола в клубе. — Давай уйдем отсюда, Джинн? — оторвавшись от губ, произнесла Эола на ухо, будто прочитав мысли. — Куда? — Можно ко мне, — она вновь протянула Джинн руку в приглашении. — Мы не завершили танец.       Ладонь Эолы все еще была немного прохладной, но от этого прикосновения бросало в жар. Джинн пребывала словно в трансе, когда они, держась за руки, пробирались через толпу людей к выходу. Она правда только что целовалась у всех на виду с едва знакомой девушкой, а теперь согласилась поехать к ней, чтобы?.. Джинн позорно оборвала эту мысль, но сразу же внутренне вскинулась. Глупо было отрицать то, что она завелась от того, что с ней творила Эола на танцполе. И еще глупее было отрицать то, что Джинн хотелось продолжения. — Домой, Филипп, — скомандовала Эола водителю, когда они забрались на заднее сидение серого Мерседеса. — Как скажете, госпожа Лоуренс, — отозвался мужчина, заводя машину.       Джинн казалось, что она выпила не три шота, а как минимум полбутылки залпом, потому что была совсем не против того, что начало твориться в салоне автомобиля. Эола целовала ее, иногда утягивая в настолько головокружительный водоворот, что от него терялась ясность мышления. Джинн почувствовала, как по внутренней стороне бедра под платье забрались слегка прохладные пальцы, и не только не отстранилась, но и чуть пошире развела колени. Эола не стала снимать с нее трусики, лишь немного их сдвинув. Когда в Джинн проникли два пальца, она запоздало спохватилась: — Тут же водитель, — шепотом остерегла она, чувствуя, как Эола начала ее медленно трахать, вводя пальцы настолько глубоко, насколько позволяло заднее сидение и их поза. — И что? — соблазнительным шепотом отозвалась Лоуренс, продолжая свое занятие. — Это не его дело. Расслабься и доверься мне, пожалуйста. Тебе будет хорошо, поверь.       Джинн уже было хорошо. Хорошо от осознания собственного грехопадения. Не потому что Эола была девушкой и такого опыта в ее жизни еще не было, а потому что позволила иметь себя прилюдно и получала от этого самый настоящий кайф. Движения ускорились и Джинн почувствовала, что вот-вот кончит. Эола это тоже почувствовала и утянула ее в еще один глубокий поцелуй. Джинн в него едва ли не всхлипывала от эмоций, непроизвольно начав ерзать на сидении, а затем широко распахнула глаза, содрогаясь от нахлынувшего на нее оргазма. Эола вынула пальцы и тут же потащила их себе в рот, облизнув: — Ты просто прелесть, Джинн, — сказала она, довольно улыбаясь.       Джинн не нашла, что ответить. Она тупо пялилась на пальцы, которыми Эола ее отымела и которые она с удовольствием облизала потом. Джинн, должно быть, сошла с ума, но она была совсем не против все это повторить. А затем провернуть то же самое с Эолой. И не раз. Неожиданно машина остановилась. — Приехали. Выходи, — нежно шепнула Лоуренс, подталкивая Джинн к дверце. — Спасибо, Филипп. Можешь быть свободен. Увидимся в понедельник. — Приятного вечера, госпожа Лоуренс, — невозмутимо отозвался водитель перед тем, как уехать, помигав габаритами. — Господи, стыд-то какой, — глухо выдавила из себя Джинн и закрыла лицо руками в приступе внезапного смущения. — Я же сказала, что это не его дело, — мягко отозвалась Эола. — Твой водитель, наверное, просто привык уже к таким сценам. — К тому, что очень красивая девушка на заднем сидении его машины кончает от рук его нанимательницы? — шутливо поинтересовалась Лоуренс. — Нет, такое у Филиппа впервые. Не переживай, он никому ничего не расскажет, а то он знает, что я же могу и отомстить.       Она взяла Джинн за руку, потянув за собой к зданию. В лифте они вновь начали целоваться, благо, что кроме них там никого не было. Поцелуи только набирали обороты, когда они ввалились в квартиру спутанным комком из двух тел. Времени рассматривать апартаменты Эолы не нашлось из-за того, что они пытались раздеться, при этом стараясь не отлипать друг от друга. — Не снимай ботфорты, пожалуйста, — попросила Джинн, когда ей кое-как удалось разобраться с застежкой на платье.       Эола, хмыкнув, решила исполнить просьбу, оставаясь в комбинации и при ботфортах. На Джинн были только изрядно промокшие трусики, ведь бюстгальтер под платье она не надевала. Спальня Эолы была отделана холодной голубой подсветкой, что бросало на ее медовые глаза странный отблеск, превращая верх радужки едва ли не в фиолетовый. — У тебя очень красивые глаза, — искренне восхитилась Джинн, в перерывах между изучением чужого тела своими губами и руками. — Будто смотришь на бледный огонь.       Эола, неожиданно смутившись, не ответила, ложась на постель спиной и позволяя снять с себя белье. Джинн становилась все смелее. Опытным путем выясняя, как и где Эоле больше нравилось, когда ее ласкали, она добралась до низа живота. — Я сама этого никогда не делала, так что говори, если будет что-то не так, хорошо? — спросила Джинн. — Тебе совсем не обязательно… — Но я хочу.       Увидев твердое намерение во взгляде, Эола не стала спорить или отговаривать. Широким движением языка Джинн прошлась снизу вверх по мокрым из-за обилия смазки половым губам. Вкус Эолы вовсе не был отталкивающим, даже наоборот — весьма волновал. Или Джинн волновало то, что из-за того, что она делала своим ртом, девушка перед ней постепенно начинала извиваться. Эола не стала запускать руку в ее волосы, направляя и контролируя, впившись напряженными пальцами в простынь. Ботфорты на обнаженном теле смотрелись ужасно горячо. — Добавь пальцы, — попросила Лоуренс, разведя ноги пошире.       Джинн, немного повозившись и приподняв свои ягодицы, исполнила просьбу, проникнув пальцами одной руки в тело, которое ублажала языком, а другой в себя. Эола принялась ласкать свои соски, чуть выгибаясь над кроватью. Для Джинн картина девушки, которая стонала и металась по постели от того, что вытворяла с ней она сама, была чем-то нереальным. Нереально прекрасным. Вскрик Эолы, а потом и судорога, прошедшая по ее телу, ознаменовали сошедший на нее оргазм. Это настолько воодушевило Джинн, что она за несколько быстрых движений рукой довела до разрядки и себя, свалившись сбоку. — Ты не слишком устала? — поинтересовалась Эола через какое-то время, аккуратно перебирая светлые волосы. — Есть какие-то предложения? — отозвалась Джинн, приподнимаясь на локтях и с интересом глядя на любовницу. — В общем, есть такой фильм — «реквием по мечте», где была одна сцена, — Эола лукаво улыбнулась, — которая мне уж очень запала в душу. — О, я кажется поняла, — предвкушение и возбуждение вновь разлились по телу Джинн, оседая внизу живота. — Двойной страпон? — Он самый. Подобный я купила себе давненько, но что-то вот все без дела лежал. Попробуем?       По блеску энтузиазма в серо-голубых глазах было и так все понятно, но Эола дождалась подтверждающего кивка. Игрушка выглядела не так как в фильме, куда мудреней. Страпон был ребристым и выгибался подковой. — Тут еще вибрация есть, — пояснила Эола, нанося на игрушку лубрикант. — Сверху или снизу? — Снизу, — Джинн устроилась на постели поудобнее. — Хочется видеть сверху тебя в ботфортах. — Как пожелаешь, — произнесла Эола интимным полушепотом, вводя в нее один конец страпона. — Все в порядке? — Он больше, чем выглядит, — отозвалась Джинн, уже чувствуя себя на грани от проникновения игрушки. — Но все в порядке, присоединяйся.       Эола чуть передвинулась, приноравливаясь, а затем приняла в себя другой конец страпона, закрепив на своем теле ремешки. На какое-то время они обе замерли, привыкая к ощущениям. Джинн чувствовала себя максимально странно. Оцепенение быстро прошло, когда Эола включила вибрацию и двинулась. Это было совсем не похоже на секс с мужчиной, в том и крылась прелесть — совершенно новые ощущения. Джинн была вне себя от восторга, когда поняла, что может двигаться навстречу, насаживаясь на игрушку еще сильнее и попутно куда глубже проникая и в тело любовницы тоже. Бедра Эолы, облаченные в высокие ботфорты, до невозможного приятно было сжимать в процессе всего этого действа.       Совсем чуть-чуть времени и усилий и Джинн кончила, непроизвольно приподняв таз в попытках продлить удовольствие. Но Эола на этом не остановилась. Запомнив, что именно из ее действий довело Джинн до оргазма, ей ничего не стоило заставить любовницу кончить вновь через пару десятков толчков. Эоле словно было мало и этого. — Может поменяемся? — спросила она.       Джинн была не против и кивнула на это предложение. Эола отстегнула ремешки и снялась со страпона. У Джинн в голове остались одни только пошлости, одну из которых она собиралась воплотить. — Ляг на кровать и отставь только, — она звонко шлепнула Эолу по ягодицам, — это место.       Лоуренс подчинилась. Джинн немного повозилась с ремешками, приспосабливая их теперь уже на себя. Пристроившись к Эоле, она размашистым толчком загнала игрушку внутрь, вызвав глухой стон в сложенные руки. Джинн ласкала все, до чего могли дотянуться ее ладони, не забывая насаживать любовницу на страпон и сжимая в себе другой его конец. Стоило ей рукой скользнуть между ног Эолы, как глухие стоны стали явными. Это приносило Джинн такое глубокое удовлетворение, что она готова была кончить еще раз только лишь от этого. — Ты просто прелесть, Эола, — она повторила чужую фразу из их поездки, что неожиданно привело к бурному, если не сказать буйному, оргазму Эолы.       Обессиленные, но счастливые, они лениво целовались и тискали друг друга, пока не провалились в сон.       Джинн проснулась от легких поцелуев. Эола нежно водила губами по ее плечам и шее. — Вот бы каждое утро начиналось так, — немного невнятно произнесла Джинн заспанным голосом. — Привет. — Привет, солнце, — отозвалась Эола, поцеловав ее в уголок губ. — Я вовсе не против воплотить это пожелание. — Ты будто светишься, — Джинн улыбнулась, переворачиваясь на кровати. — Влюбилась, наверное, — пожала плечами Эола, а затем рассмеялась. — Ну или от тебя напиталась ночью.       Джинн не удержалась и запустила руку в чужие волосы, привлекая для поцелуя. Мягкого, тягучего и нежного, как сама Эола. — Ты этим надеешься от меня отделаться? — хихикнула она, когда поцелуй разорвался. — Я тебя теперь никуда не отпущу, солнышко.       В глазах напротив при свете дня Джинн не видела бледного огня, но ее тело очень хорошо запомнило его обжигающие всполохи. И отныне ей хотелось в нем вечно гореть.