Любовь на спор

      На следующий день Ви сделал вид, что ничего не случилось. Чтобы не париться с оторванными пуговицами, он застегнул рубашку на пару оставшихся верхних, затем посильнее запахнул полы и заправил рубашку в джинсы. Чонгук почти со злостью следил за его манипуляциями. Сразу видно, не впервые скрывает следы бурной ночи. Ви поймал его взгляд, опять вскинул брови и слегка насмешливо посмотрел на него. Не прокатит! Чонгук подскочил к нему, рванул ворот рубахи и открыл плечи и грудь, усеянные старыми и свежими засосами.       — Что-то мне подсказывает, Ким, что ты меня сегодня ночью наебал, — рычит Чонгук.       — Аж интересно, — лениво тянет Тэхён.       — Ты сказал, что не был с мужчиной, — хватает парня за грудки Чон. — Но девчонки не так уж любят засосы ставить. Это ведь нам хочется «пометить свою территорию». Да и с Гомом ты вчера вёл себя, как расчётливая шлюха. «Да» и «нет» не говорю, меньше бакса не беру!»       Тэхён внимательно посмотрел на Чонгука.       — Ты вчера ночью не спал? — без особого интереса спрашивает он.       — Спал! Но проснулся, когда ты съебался! — кричит Чонгук.       Ким задумчиво смотрел на парня, не пытаясь оправдываться. И это очень бесило.       — Что, совсем нечего сказать? — подтягивает его к себе Гук.       Он уже не в состоянии сдерживаться, поэтому слегка отводит руку, словно для удара. Однако после того, что говорит Тэхён, его руки опускаются.       — Не вижу смысла, ты ведь уже всё для себя решил.       — И что же я решил? — рычит Чон.       Тэхён спокойно нажимает на какие-то точки на кулаке Чонгука, и тот расслабляется, освобождая ворот рубашки. Сам же парень равнодушно сообщает:       — Тебе виднее. Я в твою голову лезть не собираюсь.       От эти слов Чонгук совсем сникает.       — Скажи честно, тебе на меня вообще похуй?       Тэхён опять надменно смотрит на парня, и лениво отвечает:       — Если ты слышал наш вчерашний разговор с Мином, неужели так и не понял?       Чонгука его спокойствие выбешивает ещё сильнее:       — Бля, Ким, что ты за сука такая? Хотя бы раз можешь ответить прямо?       — Чон, что тебе это даст? — отворачивается Тэхён, рассматривая пришедшую в негодность рубашку. — Станешь спокойнее спать?       — Не знаю, — сгребает волосы назад Чонгук. — Но вот эти все «непонятки» с тобой меня задрали не по-детски! Вчера ты со мной из себя «целочку» строил, с Гомом дорогую шлюху, а с Мином разговаривал, как местный авторитет. Кто ты, Ким?       — Реши для себя сам, — чуть устало говорит Ким. — Мои слова ведь для тебя больше ничего не значат?       — Значат, Тэ! — горячо убеждает его Чонгук. — Только ты ничего не говоришь! Или говоришь так, что я ни хера не понимаю! Бля, я готов на руках тебя носить, ждать, пока ты со всеми своими ебарями разберёшься. Только дай мне надежду, что и у тебя ко мне есть чувства! — хватает он парня, заглядывает ему в глаза и продолжает: — Я на край света пойду за тобой, прикрывать буду всю жизнь, только скажи, что я тебе хоть немного, но нужен!       Ким строго и долго смотрит на беснующегося Чона. В его глазах невозможно было прочесть ничего, настолько они потеряли жизнь. И голос перестал быть бархатным и мягким, когда он, наконец, заговорил:       — Слушай сюда, Чон Чонгук. Я — дорогая шлюха. Я не вру тебе, я выступаю в роли актива, поэтому твои подкаты меня вчера реально испугали. Я сейчас хочу соскочить, но мой «папик» слишком влиятельный, чтобы так вот сразу меня отпустить. Мин — мой охранник. И он мне помогает свалить. Это всё, что ты должен обо мне знать, прежде, чем бросишь семью и ломанёшь со мной в бега.       Я сказал вчера Мину, повторю сегодня тебе, хотя, блядь, реально ненавижу это долбодятельство: ты достоин большего, поэтому я тебя в это впутывать не буду. Ты прекрасный человек, но для меня, привыкшего иметь дело с отбросами, слишком наивный и скучный. Я сам не уверен, что через год не вернусь и не начну ту же самую жизнь. Всё. Больше мне тебе сказать нечего. Дай мне любую свою водолазку, сейчас приедет Мин, не стоит, чтобы он видел засосы, которые ты мне наляпал поверх папочкиных.       Чон смотрел на своего любимого, и брови его лезли всё выше и выше. Он готов был услышать всё, что угодно, вот только к этому был не готов. Ким щёлкнул перед ним пальцами:       — Алло, малыш, одежду неси!       И Чон послушно полез в шкаф за водолазкой.

***

      Концерт прошёл «на ура!» Ребята сами не ожидали, что за одну ночь станут практически звёздами! Ви красиво пиздил в камеру про готовящийся альбом, просил следить за информацией на сайте (у них, оказывается, есть сайт!), рассказывал о каждом участнике, давая им наилучшие характеристики. Его, Чонгука, назвал лучшим вокалистом, каких он знает, прекрасным танцором, а в будущем… хотя, пусть это останется интригой.       Сука, он и вправду любит играть! Чонгук даже не старался улыбаться. Всё, что он старался не делать — это не смотреть на шею Тэ, чтобы увидеть, стоит там его угасающий засос или уже сияет новый? Рубашка с жабо свято хранила тайну этой шлюхи!       После концерта был банкет. Чон снова потерял ту грань, когда из лёгкого расслабона переходишь в жёсткую агрессию. Он только заметил, как Ви пошёл в сторону уборной, и двинул за ним. Он встал прямо напротив двери и ждал. Когда дверь открылась, Чон втолкнул внутрь Тэхёна, закрылся, прижал парня к бачку, не позволяя выйти.       — Расстегни рубашку, — потребовал он хриплым голосом.       Ким спокойно расстегнул две пуговицы и показал место, где тускло пробивался засос. Чон нежно потрогал отметину, понимая, что это — его.       — Ниже, — глухо потребовал Гук.       Ким снова послушался. И вот он уже стоит перед ним, голый по пояс. Спокойно смотрит прямо в глаза. Новых засосов Чонгук не обнаружил. Зато только что заметил кое-что другое. В пепельных волосах появились разноцветные пёрышки, которые сделали его ещё привлекательнее. На губе — как он этого не увидел раньше? — маленькая родинка, которую Чон вначале принял за прокол. На самом кончике носа так же небольшая точка, и на щеке, и на глазу. Гук и сам не понял, в какой момент начал целовать эти родинки? Но вот уже одна его рука легла парню на спину, прижимая к себе, а другая фиксировала голову, что старательно отворачивалась от него.       — Тэ, не сопротивляйся, — попросил он, — я всё равно поцелую тебя. Или я с ума сойду. Ты мне нужен, как воздух. Грёбаный ты Ким! Как я буду жить без тебя, когда ты свалишь? — горько спрашивает он.       — Как до этого жил, Чон, — попытался успокоить парня Ви.       — До этого тебя не было в моей крови! А теперь есть, — объясняет младший. — И я буду знать, что ты где-то есть, кто-то целует тебя, но не я. Как мне жить теперь, Тэ?       — Найди себе нормального парня, Чон, — предложил Ким, прикрыв глаза.       Чонгук снова начал мять его губы, но вдруг почувствовал, как язык Кима, чуть подавшись ему навстречу, встретился с его и снова спрятался. Чон зарычал в поцелуй и жёстко ворвался в рот Ви.       — Не прячься, — приказал он.       И Тэхён, наконец, полноценно ответил на его поцелуй, обнимая руками, прижимаясь к этому сильному прекрасному телу, зарываясь прохладными пальцами в густую влажную от пота шевелюру.       — Нам нужно остановиться, сюда могут войти, — тихо попросил Ким.       Чон чмокнул его в нос и оторвался от него.       — Ты такой сладкий, Тэ. Будь моим парнем хотя бы до тех пор, пока не свалишь. Оставь мне после себя воспоминания, — просит Гук тихо.       — Я подумаю, — ещё тише отвечает Тэ.       — Думай и соглашайся, — заставляет Чонгук, застёгивая рубашку Тэхёна дрожащими пальцами.       Чон с удовольствием отметил, что парня так же колотит, как и его, а брюки заметно оттопырились. Он аккуратно высвободил из-за пояса рубашку и прикрыл Кима. Потом посмотрел на себя, усмехнулся, и то же самое сделал со своей одеждой. Поправил цветные пёрышки в шевелюре Ви и повернул его к выходу:       — Убегай, пока я в состоянии себя контролировать!       И Тэ ушёл.

***

      Чонгук по-тихоньку сходил с ума. От ревности и неопределённости. Ему так хотелось вытащить Кима из всего этого дерьма, защитить, но он понимал, что всю жизнь жил под крылышками братьев, которые старательно защищали его от всех неурядиц этой жизни. И вот итог — он ничем и никак не может помочь самому дорогому человеку на свете!       Но как он туда попал? С четырнадцати лет? Чон вспомнил, как радовался, что ему на четырнадцать лет подарили игровой компьютер! Пока он, Чон, игрался, Ким был вынужден…       Так, что-то в его голове не складывается пазл. Кто в четырнадцать лет может стать активом по вызову? Или он чего-то в этом так и не понимает? Спросить Ви? Опять что-нибудь напиздит, от него правды не узнаешь. Чонгук набрал номер Мина.       — Юнги, привет! Ты занят? — интересуется он осторожно.       Шуга отвечает с той же ленцой, что и Тэ:       — Ну, так. Пять минут перекурю, слушая тебя.       Чонгук морщится, но вопрос задаёт:       — Ты давно знаешь Кима?       — Лет десять. Или чуть больше, — отвечает Мин.       — И всё это время ты — его охранник? — не унимается Чон.       — Чего? — прихреневает Мин.       Но Чонгук уже собрал всю смелость, какая есть, и отступать не собирается:       — Мин, почему он стал… этим… — всё же тушуется парень.       Мин всё ещё не понимает, к чему клонит младший и спрашивает:       — Кем? Чон, что ты хочешь спросить? Для всего уже давно придуманы слова. Просто назови.       — Давно он стал проститутом? — выпаливает Гук, и сам прикрывает себе рот.       — Кто? Ким? Кем? Когда?       Чонгук не видел Юнги, но ему показалось, что тот свалился со стула.       — Так это неправда? — тянет он с недоумением.       — Это он тебе такое сказал? — наконец, отойдя от шока, интересуется Мин.       — Ну да, — горестно вздыхает Чон. — Он опять меня обманул?       Мин решает по возможности успокоить парня, не сдавая друга, поэтому говорит:       — Слушай, Чон. Я не имею права лезть в его жизнь. Раз он так сказал, значит, решил, что так будет лучше. Не обвиняй его. Если любишь, принимай таким, какой он есть, не копайся в его жизни.       — Но он скоро уедет, я слышал ваш с ним разговор, — совсем тускнеет голос Гука.       — Бля! Вот ведь нас угораздило! — словно про себя говорит Юнги. А потом обращается к парню напрямую: — Да, Чонгук, он скоро уедет. И я тоже. Поэтому мы, как могли, старались держаться от вас подальше. Так будет лучше нам всем!       — А мы не можем ничем вам помочь? — вдруг оживляется Чон. — Если надо деньги…       — Спасибо, Чон, но вопрос не в деньгах, — перебивает его благородный порыв старший. — Я правда не могу тебе всего рассказать. Но вы нам не поможете.       Чонгук вздыхает и бормочет:       — М-да, проще после разговора с тобой мне не стало. Но, как я понял, ты к Чимину тоже неровно дышишь?       — Только попробуй ему проболтаться! — рычит Юнги.       — Мин, знаешь, как это больно, знать, что тебя не любят? — интересуется Чонгук. — Гораздо проще понимать, что есть обстоятельства, из-за которых вы не вместе. Ты же сам сказал Киму — хоть недолго, но рядом. Я согласен на такое. Даже думая, что он — дорогая шлюха-актив! — рассмеялся с облегчением Гук.       Юнги отвечает ему своим незабываемым смехом и говорит:       — Ой, бля! Насмешил! Посмотрел бы я на того, кто может заставить Ви делать что-то против его воли! Ладно, разбирайтесь там. Я подумаю над твоими словами, — обещает Мин и даёт отбой.