Любовь на спор

      Прошли три недели ада. Братья то и дело спрашивали у Гука, что случилось у них с Кимом? Невозможно было скрыть тот факт, что ребята больше не вместе. Получая гонорар, все подписали контракт о перечислении их заработка на счёт Ви. Спустя неделю они все оказались в групповом чате, где одно за одним пришло извещение о том, что каждый из них является акционером фирмы Тэхёна с трёхпроцентной долей. Парни были в это время в студии. Все, кроме Кима. Гук тихо завыл. Пак с недоумением смотрел на злющего Мина. Братья Чонгука кинулись к своему мелкому.       — Гук-и, колись, что происходит? — прижимая к себе рыдающего в голос парня, спросил Джин.       — Я не знаю. Я правда не знаю. Я ничего не понимаю! — с различной интонацией твердил Гук. — Я ничего такого не делал. Просто всё закончилось. Кажется.       И парень ткнулся в широкую грудь брата, пачкая его новую кофту слезами.       Намджун глухо сказал:       — Ви не принял нашу помощь. Вернул нам её. С дивидендами, блять!       Хосок злобно зыркал на Шугу, но тот сейчас такую ярость источал, что даже его мелкий отодвинулся в уголок и нервно грыз ногти, распахнув свои охуевшие глазки. Творилось что-то пиздецки нехорошее! Единственным, кто мог быть в курсе, это Мин. Но, судя по его роже, он про акции тоже ничего не знал! Но на разваливающиеся отношения ребят он смотрел спокойно. Значит, сука, был в курсе! Хосок не выдержал, подошёл к нему вплотную и потребовал:       — Говори, что знаешь! Что Ви затеял? Почему он так изменился к Гуку?       Мин со злостью посмотрел на рыдающего парня и сказал:       — Это дело не моё, я вмешиваться не буду. Пусть разбираются сами. Одно могу сказать: Ви уходит. Он рвёт контракты в Корее, продал всё имущество, кроме байка. Кроме нас теперь у него всего четыре акционера, правда с пятипроцентной долей. Остальные ушли. Он не видит для себя перспектив в этой стране. Имущество компании можно запросто вычислить: он по-честному раздал нам доли. Это о его делах в фирме. Что у него на сердце, знает он, и должен знать Гук. Кроме него никто не может так убивать Ви. Меня не нужно спрашивать. Поинтересуйтесь у своего братика, — злобно закончил Юнги.       — Но я не знаю, Мин! — пролепетал Чонгук. — Я клянусь, что не знаю! У нас всё было отлично! Но однажды он пришёл домой поздно и пьяный. Он выгнал меня из своей квартиры — и всё! Я остался один.       — Гук, долбоёб, вспомни, что произошло перед этим? — потребовал Мин, не обращая внимания на злобные взгляды братьев Ким-Чон.       Чонгук старательно тёр ладонями лицо и бормотал:       — Я не помню. Я помню, что хотел поговорить с ним про шрам. Мама тогда спросила, вспомнил ли я? Но я не вспомнил! Это Куй говорил…       — Стоп, отмотай назад, ты пропустил главное, — остановил его вопли Мин.       — Главное? — совсем растерялся мелкий. — Но я не знаю, что главное.       — Что тебе сказала мама? — вдруг спросил Намджун.       Он, кажется, начал что-то понимать. А судя по глазам остальных, у них тоже складывались пазлы. Но только не у Чонгука. Тот продолжал старательно вспоминать:       — Мама сказала, что готова принять меня, но без Тэ. Как будто такое вообще возможно!       — Не отвлекайся, — потребовал Шуга.       Чонгук согласно кивнул и продолжил:       — Потом она стала говорить какую-то чушь про то, что наша любовь — это не любовь, а благодарность за моё спасение.       — Разве она просто так начала этот разговор? — продолжал пытать Гука Мин.       А все уже сопоставляли факты того дня. Они хмурились, слушая, как Гук, задыхаясь, вспоминает:       — Я сначала говорил, что мы с ним любим друг друга, многое пережили. Я сказал, что знаю, это он меня спас. И велел ей быть благодарной ему хотя бы за это и принять его ради меня. Но она начала нести чушь про то, что моя любовь — это обычная благодарность, — голос Гука затихал, глаза расширялись, всё вставало на свои места. — А она сказала, что можно поблагодарить иначе, а не приносить себя ему в жертву, — почти шёпотом закончил он. — Она так сказала и в этот момент закрылась дверь. Я был злой, и подумал, что мне показалось! Я тогда сказал маме, что если она меня не понимает, то пусть забудет, что у неё есть сын. Но он этого уже не услышал. Он ушёл и больше не вернулся ко мне…       — Он ни к кому не вернулся, Гук, — глухо сказал Мин. — Я знаю о его делах лишь потому, что он потом написал мне, чтобы я его не искал. А я сорвался и забыл телефон дома. Полночи тогда колесил по городу, всех поставил на уши. Потом по телефону мы нашли его, он был дома. А ты в своей квартире. Да, блять, на вопи, — перебил Юнги готового сорваться Чонгука. — Вы у нас все под контролем после истории с Куем! И вы тоже! — кивнул он братьям. — Я пытался потом узнать у него, что случилось, но он мне написал: «Всё это было всего лишь благодарностью. Она мне на хуй не упёрлась!». И после этого я с ним тоже больше не общался. Он присылал мне задания на почту, отчёты, чтобы я их проверил. И всё! А теперь я тоже в числе акционеров. Не друзей. Пиздец!       — Мин, вызывай сюда этого шизнутого гения! — потребовал Намджун. — Дружеский чапалах никто не отменял. Иногда он работает лучше всего.

***

      Ви летел, нарушая все правила. Смс от Мина выбила из него весь воздух: «Гука снова забрала «скорая». Велели никому к нему не приближаться. Мы в студии, решаем, что делать. Приезжай, если не похуй». Какой нахуй похуй? Пусть Гук с ним из жалости, из благодарности, да, блять, даже из-за денег! Если с этим лучиком что-то случится, как ему, Киму, жить? И зачем? Он бросил байк, споткнулся и влетел в студию, согнувшись. И попал в объятия Гука. Тот заломил ему руки сзади и сказал, глядя в глаза:       — Вот ты и попался, говнюк. Держи его, Нам. Он извивается, как змеёныш, поэтому я его точно не удержу! А если он съебётся, больше мы эту падлу не поймаем!       Мин подскочил и перехватил Ви:       — Я смогу его удержать!       — Уволен! — зарычал Ви.       — Насрать! — в тон ему ответил Юнги. — Я теперь, сука, акционер! Хуй ты меня уволишь!       Намджун подошёл к парню и реально отвесил ему звонкий подзатыльник. Голова парня мотнулась, кажется, он даже немного потерялся. Но тут же ярость полезла из всех его щелей:       — Руки убрали, бля, пиздаболы! Мин, падла, я тебя больше не знаю!       — Ваще кристаллически похуй! — заявил Шуга. — Если не заткнёшься, я тебя тоже пиздану покрепче. Может, мозги включается и ты, наконец, вникнешь в ситуацию. Смотри, слушай и делай выводы.       Чонгук набрал номер матери, показал экран Ви и включил громкую связь.       — Гук-и? Гук-и, это ты, сынок? Почему ты молчишь? — раздался из динамика взволнованный голос женщины.       — Это я, мам. Ты как? — растерялся Чонгук.       — Почему ты не брал трубку и не звонил так долго? — спрашивает госпожа Чон. — Мы с папой решили, что ты можешь приходить со своим мальчиком. Мы не готовы отречься от тебя из-за того, что ты не оправдал наших надежд. Мы переживём это, если он для тебя так важен. Вот и папа хочет тебе что-то сказать.       — Гук, привет. Ты слышишь меня, сынок? — голос отца тоже звенел от волнения.       Все смотрели на Гука, у которого руки дрожали так, что телефон мог упасть. Он явно ждал, что придётся выбивать из матери правду о том куске разговора, которые не слышал Ви. Но такой поворот выбил из колеи и его самого.       — Я слышу вас, — охрипшим от волнения голосом сообщил он.       Голос его не слушался, срываясь на всхлип. Ви смотрел на своего парня, и осознание того, что он чего-то просто не услышал, навалилось на него могильной плитой. Ким обвис на руках Мина.       Все растерянно слушали родителей Чона, которые наперебой уверяли его, что принимают его таким, какой он есть, но парень уже бросил телефон и ломанулся к Тэхёну. Тот потерял сознание. Перенося его на диван, Чонгук почувствовал, что тот обессилел. Хотя Ви тоже исхудал, дальше некуда, но и этот хрупкий мальчик оказался для него слишком тяжёлым. Джин подал брату телефон, из которого взволнованные голоса родителей взывали:       — Алло, сынок! Ты нас слышишь? Приезжайте в гости вместе с Тэхёном. Мы вас ждём!       — Пап, мам. Хорошо, спасибо. Я ему передам! — ответил сын.       Отключившись, он вклинился между ребятами, которые приводили Кима в чувства. Только теперь они заметили, как тот изменился. Во-первых, его прическа. Волосы отросли ниже плеч, стали ультрамариновыми с золотистыми прядками. Чёлку он собрал в хвост, а вдоль лица свободно падали прядки, делая его бледное лицо ещё прекраснее. И он исхудал. Нос стал острым, как и подбородок. Скулы обозначились ещё резче, глаза впали. И снова это сделало его ещё прекраснее. Куда ещё? Как такое вообще возможно?       Гук растолкал всех, взял его худенькое личико своими истончавшими пальцами и поцеловал сухие губы.       — Тэ, дуралей! Возвращайся! — требовал Гук. — Я ни разу тебе не благодарен за то, что ты меня спас. Я ведь даже не помню этого. А если даже и так, то неужели тебе больше нравится неблагодарный ублюдок? Тогда я согласен. Я больше никогда и ни за что не буду тебе благодарен! Только вернись мать твою! Нам ещё с тобой пожениться надо!       Чон целовал Ви и трепал его за щёки, хватал у Хосока воду и лил ему на лицо и грудь, прижимал к себе и снова целовал. Парень не реагировал! Чимин скулил рядом, а потом сказал:       — Он что, умер от голода?       — Точно! — заорал Юнги. — У кого что есть пожрать?       Нашлись какие-то вонючие чипсы. Это было то, что надо. Ресницы Ви задрожали, он открыл глаза. Увидев сгрудившихся вокруг него ребят, насторожился, отодвинулся.       — Не смей! — потребовал Гук и снова подтащил его к себе. — Я тебя хочу покормить, но вот это не еда. Так что, идём в кафе.       Тэхёна почти вынесли на руках. Увидели валяющийся байк. Мин нахмурился. За это от него Ви получит отдельных пиздячек — гоняться в таком состоянии на байке! Но именно сейчас это уже не имело большого значения.       В кафе парню заказали лёгкой еды. Чонгук сказал:       — Я бы тоже пожрал.       Тэ с жалостью рассматривал исхудавшие руки Гука. Что у этого парня за привычка — как что не по его, сразу бросает есть?! Он же следил, чтобы ему готовили и приносили еду! Ну, дома получит этот сопляк!       Видя перемену в настроении Ви, Мин сказал:       — Нам тоже есть, что тебе сказать. Поэтому, разберётесь между собой потом. Не зыркай на меня, а то и я могу въебать. Это что, блять, за приколы с акциями? Я тебе кто? Торгаш с биржи?       — Долбоклюй ты, Мин! — резко ответил Ви. — Я думал, что уж ты-то точно поймёшь.       — Так, объясни нам, тупым, что должен был понять острый Мин? — взвился Джин. На них начали оглядываться, но парень обернулся и послал любопытным улыбку и воздушный поцелуйчик. Все сразу смущённо отвернулись, а он продолжил чуть тише: — Давай, объясняй. Я с места не сдвинусь, пока ты не объяснишь!       — Мы — семья, — просто ответил Ви.       Все замолчали. Такого они не ожидали от парня. С другой стороны, чего было ждать от делового Ви? Он ведь и чужих не бросал и их тащил. Разве мог он просто забрать у них кровно заработанные деньги? Смешно было думать о таком. Парни молчали, вспоминая, сколько раз они хотели прикончить этого выёбистого пижона. Просто каждый, не исключая Мина, мечтал хотя бы раз ушатать его с ноги. А он заботится о них. Ким вздохнул и продолжил:       — Я уезжаю. На этот раз точно. Не вижу в этой стране возможности подняться самому и помочь своим друзьям.       Он не смотрел на Гука. Но тот заявил:       — Я с тобой!       — Ты не понимаешь, Гук, — начал Ви. — Там я вообще никто. Мне придётся заново строить отношения, нарабатывать репутацию. Спроси у Мина, какой я, когда у меня что-то не получается. Я угроблю тебя, — тихо закончил он.       — Это мы ещё посмотрим! — возмутился Чонгук. — Куда ты собрался? Как акционер, я имею право знать!       Ким хмуро посмотрел на Гука, а потом на остальных ребят. Они тоже с интересом смотрели на парня. Тот вздохнул, взял телефон, скинул что-то в групповой чат и сказал:       — Тогда ждём остальных. Они тоже имеют право знать.       Примерно через час подтянулись ещё четверо мужчин. Они с интересом смотрели на странное собрание, обосновавшееся в захудалом кафе. Ким представил всех друг другу и начал рассказывать о положении в фирме, о своих планах, о направлениях, куда собирается двигаться. Взрослые иногда предлагали свои идеи, к ним активно присоединились Джин и Мин. Остальные внимательно слушали. Ви снова достал телефон. Что-то записывал, что-то считал. Потом водил по экрану пальцами, показывая каждому результат. Один из взрослых в итоге встал и объявил:       — Прости, Ви, но твои проекты слишком смелые. Я готов предложить тебе акции по их рыночной стоимости.       Ви закусил губу, думая, откуда ещё можно дёрнуть деньги. Но тут Мин сказал:       — Я знаю, кто их у Вас с радостью купит. Звони Гому, Ви!       Гук напрягся, но увидев, какой надеждой засветились глаза Кима, кивнул. Он был уже в курсе, как Гом помог им. К тому же, они с Тэ уезжают. Теперь Чонгук знал о его планах. И был готов колесить с ним по всему миру! А если попробует сбежать, то он, пользуясь своим правом акционера, из-под земли его выкопает!

***

      После собрания Мин подошёл к Ви и спросил:       — Так что, можно мне в загул или я всё ещё нужен тебе?       — Прости, Мин. Я могу тебя уволить из фирмы, но из моей жизни — даже не мечтай! — глухо заявил Тэ.       Парни обнялись, тихо радуясь, что этот кошмар закончился. Но впереди их ждал следующий этап испытаний. Уехать придётся как минимум и Мину тоже. Они так решили на собрании. Тут осталось не очень много проектов, которые могут поддержать их. За ними будет присматривать Гом. Джин перейдёт в фирму Кима и едет с ним за границу. Мин остаётся в отделе охраны информации, поэтому тоже следует за Ви. Хосок и Намджун пока думают. Пак скулит от ужаса в ожидании грозы, которая разразится над ним, когда отец узнает о его планах. Гук, ещё на собрании прижав к себе Ви, сказал:       — Куда ты, туда и я, не обсуждается!       — Мне не нужен неуч под боком, — возразил Ви.       — И не будет, — заявил Чонгук. — Я закончу образование. Но я хочу работать с музыкой.       Ви только вздохнул. Хорошо, что не успел запихать его в актёры. Чимин поддержал друга:       — Я тоже хочу в музыку!       — Может, лучше в танцы? — с надеждой поинтересовался Юнги.       — Нет, я хочу с Гуком! — настырничает Пак.       — Блять, мелкие, я вас уже ревную! Разъединитесь хотя бы на время учёбы. Ясно же, Чим, что ты лучше в танцах! — заметался Мин.       — Не парься, Юнги-хён, — заявил Гук, — я тоже пойду и в танцы, и на актёрское мастерство. Так что, будем с Чимой вместе, пока ты вирусы по сети будешь шугать!       Юнги злобно зыркнул на Чонгука, и все рассмеялась над ним: как можно ревновать этих двоих друг к другу? Только извращённый разум Мина увидел в их отношениях какой-то повод!