Глава 10. Благосклонность Титана
7 мая 2023 г. в 15:16
После безоблачного перехода Эддард и Герион прибыли в Браавос с совершенно разной реакцией. Герион ступил на причал легкой пружинистой походкой и глубоко вздохнул, как человек, оказавшийся в старом и любимом месте. Эддард, напротив, тащился на причал осторожно и с благодарственной молитвой за то, что он покинул этот никогда-не-достаточно-проклятый корабль. Его морская болезнь несколько утихла, но тошнота оставалась на протяжении всей поездки. Он действительно боялся возвращения в Королевскую Гавань и путешествия, которое было необходимо, чтобы доставить их в Браавос.
Сняв комнаты в таверне неподалеку от Мусорной Заводи, они отдохнули день, прежде чем арендовать одну из длинных, стройных лодок, которые курсировали по каналам города, и воспользоваться услугами гребца, который провел их по извилистым каналам к Железному Банку.
Железный Банк Браавоса был неприступным массивным сооружением из белого и серого мрамора и по размерам соперничал с Великой септой Бейлора, хотя, по мнению Эддарда, оно было украшено гораздо лучше, с простыми белыми колоннами и отсутствием безвкусных витражей или замысловатых скульптур. Все здание, казалось, излучало не только мощь, но и уверенность в своей силе, как человек настолько сильный, что ему не нужно было хвастаться своей мощью. Когда Эддард посмотрел на Железный Банк, через два дня после того, как они с Герионом прибыли в Браавос, аура власти, которая, казалось, исходила от здания, иррационально напомнила ему о его отце и о Тайвине Ланнистере, как будто кто-то перенял атмосферу доминирования, которой обладали эти люди, и привил ее в структуру здания.
Почти застенчиво расправив плечи, Эддард провел Гериона через двери Железного Банка и вручил их рекомендательное письмо клерку за стойкой регистрации. Этот клерк прочитал письмо со взглядом, который из скептического превратился в пристальный, должно быть, за рекордно короткое время, и попросил их подождать, прежде чем убежать с такой скоростью, что полы его туники развевались за ним. В ответном послании их приглашали в особняк Бассанио Скалиццери через три дня, чтобы присоединиться к пиршеству, которое магистр Скалиццери устраивал для некоторых хранителей ключей Банка. Итак, на пятый день их нахождения в Браавосе Эддард Старк и Герион Ланнистер надели лучшие одежды, которые взяли с собой, и сели на лодку в Дом Скалиццери, где их приветствовали и объявили о прибытии с такой церемонией, как это было бы принято в Красном Замке.
Еда была превосходной, вино еще лучше, а развлечения, предоставляемые труппой музыкантов и жонглеров, были превосходными, но Эддард не мог не чувствовать себя как дрессированный медведь. По сравнению с опрятными и худощавыми браавосцами в их мрачных серо-коричневых костюмах, даже его относительно скромный камзол из белого льна с вышитым серебряной нитью серым лютоволком под обращенным вверх полумесяцем, отмечавшим его как второго сына своего дома, выделялся, как звезда на ночном небе, хотя он и бледнел рядом с огненно-яркой малиновой туникой Гериона с вышитым на золотой ткани львом Ланнистеров.
Сравнению не способствовала разница в типе телосложения между двумя вестеросцами и хозяевами из Браавоса. Ни Эддард, ни Герион не были особенно крупными, по стандартам Вестероса, но они почти всю свою жизнь тренировались владеть оружием. Следовательно, оба они были широкоплечими и широкогрудыми мужчинами, с мускулистыми предплечьями. По сравнению с браавосцами, которые по большей части были худощавы, за исключением одного или двух очень тучных людей, Эддард чувствовал себя великаном. Конечно, некоторые из них выглядели как люди, владеющие некоторым искусством владения оружием, но все же они были худощавыми и жилистыми людьми, такими же тонкими, как лезвия их мечей.
По крайней мере, леди, сидевшая рядом с ним, была достаточно умна и благоразумна, чтобы не слишком настаивать на подробностях о Вестеросе в целом и Севере в частности. Эддард был не в настроении обсуждать дом, в который он никогда не вернется.
После того, как с остатками еды было покончено, рядом с Эддардом появился слуга в ливрее Скалиццери.
— Милорд, — сказал он низким голосом, — хранители ключей удаляются на крышу для дижестива и хотят пригласить вас. Ваш друг будет хорошо развлечен, пока вы будете беседовать с хранителями ключей — Эддард взглянул на Гериона и увидел, что тот увлечен беседой с потрясающе красивой женщиной с темно-коричневой кожей и черными волосами. — Леди Беллонара Отерис, — сказал слуга, и тень улыбки промелькнула на его лице, — которую люди называют «Черной Жемчужиной Браавоса». С вашим другом все будет хорошо, милорд, насколько я могу судить.
Эддард пожал плечами. У них едва ли были деньги, чтобы потратить их на куртизанку, особенно на ту, которая могла предложить такую цену, как «Черная жемчужина», но то, что Герион делал со своими деньгами, было его делом.
— Ведите, — сказал он слуге, который поклонился и повёл его к лестнице, ведущей на крышу особняка.
Стало очевидно, что у гостей был обычай после ужина удаляться на крышу, потому что крыша была широкой и плоской, увенчанной полотняным навесом и уставленной стульями, кушетками и табуретками. На многих из них уже сидели люди в тусклой одежде хранителей ключей, хотя один человек, худощавый парень, который казался всего на несколько лет старше Эддарда, с вьющимися черными волосами, большим носом, похожим на клюв, и телом, которое, казалось, было сделано из палок и сыромятной кожи, был одет в кожаную форму мечника, облегченную только по маленькому значку на левой стороне груди с изображением меча рукоятью вверх и острием вниз. Этот человек сразу привлек внимание Эддарда тем, как он сидел на своем стуле: не грузно и не развалившись, как остальные, а прямо, поджав под себя ноги, готовый прыгнуть в любом направлении. Эддард знал людей в Вестеросе, которые сидели вот так. Они неизменно были людьми, которые зарабатывали себе на хлеб, убивая людей.
— Я вижу, что волк сразу узнает тигра, едва завидев его, — беспечно сказал Бассанио Скалиццери. — Успокойтесь, сир Эддард, этот человек вам не угрожает. Позвольте мне представить вам Сирио Фореля, Первого Меча Браавоса. Мастер Форель, я представляю вам Эддарда Старка, который находится здесь от имени короля Вестероса Роберта Баратеона.
Эддард и Сирио обменялись легкими поклонами, когда нервы Эддарда напряглись. Первый Меч, как сказал ему Герион, был титулом, который давался личному чемпиону и главному телохранителю Морского Владыки. Что бы здесь ни происходило, Морской Владыка был заинтересован в этом.
И то, что один из таких молодых людей занимал такой пост, многое говорило о нём. Эддард мало что знал о Первом Мече, кроме того, что рассказал ему Герион, но он предполагал, что требования для получения титула были аналогичны требованиям для вступления в Королевскую гвардию. Возможно, не рыцарство, но, безусловно, доблесть, отвага, честь и готовность встать между своим сюзереном и градом стрел.
Трое молчаливых слуг с подносами подали ключникам и Эддарду разнообразные напитки, пока они непринужденно обсуждали торговлю и корабли, пока Эддард любовался видом на город, а затем слуги поклонились и удалились. Эддард заметил, что Сирио ничего не взял, и что все взгляды хранителей ключей обратились к нему, как только слуги ушли.
— Нам сказали, сир Эддард, — сказал ключник, такой толстый, что ему удалось заполнить собой всю кушетку, — Что вы пришли в поисках кораблей.
— Столько, сколько можно нанять, — ответил Эддард, отрывая взгляд от Первого Меча Браавоса. — Мы остро нуждаемся в них.
— Чтобы завоевать Мир? — спросил другой ключник. — Мы не испытываем любви к рабовладельческим городам, но будет плохо, если нынешний баланс между дочерьми Валирии будет слишком сильно нарушен. Мир — это не то, от чего можно легко отказаться.
— Мы не ищем ссоры с Миром, — сказал Эддард. — Нам нужен только похититель и убийца, который прячется за их стенами, и люди, которые его защищают.
— Да, принц Таргариен, который теперь называет себя королем, — задумчиво произнес третий ключник. — Нам сказали, что он ухаживает за дочерью того, кто занимает высокое место в Конклаве Магистров, и хорошо помог городу на границах против Тироша и Лиса. Мы верим, — тихо сказал он, обводя взглядом других хранителей ключей, — что Таргариены и Мир скоро могут стать неразлучны.
Эддард сузил глаза. «Значит, Рейгар думает найти себе новый трон, да?»
— Если это так, то тем хуже для Мира, — сказал он.
Взгляды хранителей ключей устремились на него, но не более пристально, чем глаза Сирио Фореля.
— И что, интересно, станет с другим принцем Таргариеном, — спросил четвертый ключник, на этот раз мужчина с серьезным лицом, короткой бородкой под нижней губой и парой усов, которые должны были быть длиной в фут от края до края. — Грехи отцов не всегда наследуются их сыновьями, но вот их имущество и стремления наследуются. А мальчики со временем становятся мужчинами.
Эддард проигнорировал ключника и встретился взглядом с Первым Мечом Браавоса.
— Я поклялся, — сказал он, стараясь говорить также, как его приемный отец, когда выносил приговор, — Покончить с Домом Таргариенов. Я поклялся честью моего Дома, что уничтожу их с корнем, чтобы не было больше рода Завоевателя. В этом ко мне присоединился его милость король Роберт Баратеон и другие лорды и рыцари из нашего отряда.
Первый Меч долго изучал его, а затем резко кивнул.
— И так далее и тому подобное, — сказал он певучим голосом. — Он это сделает, хранители, как и его король, раз он послал такого человека говорить от его имени.
Хранители ключей заметно расслабились.
— Приносим свои извинения за допрос, сир Эддард, — сказал Бассанио, отпивая из своего бокала, — но мы не знали, что за человека послал ваш король и каковы ваши истинные намерения. Мы предоставим вам корабли, чтобы перевезти вас через Узкое море, и, кроме того, одолжим вам золото, если вы окажете нам услугу.
Эддард был потрясен, но мужественно старался не показывать этого. Он не ожидал, что Железный Банк окажется таким щедрым.
— Какого рода, милорды? — спросил он, взбалтывая напиток.
— Что вам известно об отношениях нашего города с Пентосом? — спросил Бассанио.
Эддард нахмурился.
— Я знаю, что Пентос является вассалом Браавоса, — осторожно сказал он, — и что ему запрещено содержать достойные армию или флот.
— Достаточно точно, — сказал толстый ключник. — В дополнение к этому, мы запретили Пентосу участвовать в работорговле или содержать рабов. Вы должны понять, сир Эддард, — лицо толстого ключника покраснело, — что рабство для нас — проклятие. Первый закон Браавоса гласит, что ни один мужчина, женщина или ребенок не должен быть рабом или невольником. Мы, дети беглых рабов старой Валирии, никогда не сможем примириться с практикой рабства.
— Мы тоже не можем, — ответил Эддард. — И Старые Боги, и Семеро провозглашают рабство мерзостью.
Ключники пробормотали что-то одобрительное, некоторые из них постукивали ногами по крыше.
— Тогда вы поймете наше отвращение, узнав, что работорговля на сегодняшний день в Пентосе живёт и процветает, — сказал толстый ключник.
Эддард приподнял бровь.
— Несмотря на то, что Браавос запретил это?
— Когда старый Первый Меч умер, — вмешался Сирио Форель, — Морской владыка объявил, что лично поговорит с кандидатами на роль следующего Первого Меча. Он встретился с ними в гостиной, держа на коленях кошку. В ходе беседы Морской Владыка много говорил об этой кошке и каждого мужчину с которым он беседовал просил тоже что-нибудь о ней сказать. Все согласились, что это была самая удивительная кошка, необычной красоты и, очевидно, большой силы, явно могучий экземпляр из какой-то экзотической страны. Наконец, Морской Владыка спросил меня. И когда он спросил у меня, что я думаю об этом коте, я сказал, что каждую ночь переулки Браавоса кишат тысячами подобных ему. Другие люди были сильнее, быстрее, более известны, но меня назвали Первым Мечом Браавоса, потому что я один видел кота таким, каким он был на самом деле, и говорил по-настоящему с Морским Владыкой. Я видел Пентос, сир Эддард, — продолжил Сирио, его мелодичный голос стал жестче, — и я говорю вам правду, я видел рабов на каждой улице и в каждом большом доме. Магистры Пентоса могут называть их «вольными прислужниками» что они и делают, но когда кровать, стол и одежда слуги стоят больше, чем их наем, и они не имеют права просить о более высокой плате или искать работу в другом месте, тогда этот слуга — раб и ничего больше.
— Обычно мы бы сами позаботились об этом, — сказал Бассанио, — но большая часть наших сил направлена на кое-что другое. Война есть не только в Вестеросе.
— На сдерживание Норвоса и Квохора, а иногда и для оказания им помощи в защите их территорий вдоль верхней Ройны от Волантиса, требуется чуть более трети наших сил в любой год, — добавил Сирио. — Что касается остального, то большая часть наших сил развернута на борту наших кораблей, которые простираются от западного побережья Вестероса до Йи-ти. Несколько кораблей даже приплывают в Асшай, что у Тени, хотя их бывает максимум два или три в год, больше никто не предпринимают таких попыток. Остальные силы находятся в гарнизоне Арсенала или Титана и охраняют город. Если мы пошлём войска на Пентос для обеспечения соблюдения законов против рабства, то это сделает нас ужасно уязвимыми.
— В дополнение к этому, — сказал толстый ключник, — усиление нашего правления в Пентосе с помощью наших нынешних сил дестабилизировало бы текущий баланс сил среди Вольных Городов. Мы, возможно, самые сильные из дочерей Валирии, но мы не настолько могущественны, чтобы легко вступить в войну с Миром, Лисом или Тирошем, также как и они с нами. Придётся противостоять союзу двух из этих городов или даже всех трех, если мы попытаемся полностью захватить Пентос под покровительство нашей власти, — он сделал паузу, чтобы сделать глоток из своего бокала, — достаточно сказать, что всего немного ошибок и мы столкнемся с полной катастрофой.
— Однако, — сказал ключник, который спросил, намерен ли Роберт завоевать Мир, — если бы мы могли заполучить в свои руки около пяти или шести тысяч вооружённых вестеросцев, желающих пересечь Узкое море, чтобы начать войну, тогда, по крайней мере, мы смогли бы решить проблемы друг друга. Проблемы, и таким образом стать союзниками по крайней мере по расчету.
Эддард пригубил свой бокал, чтобы скрыть свои мысли. Даже в самых смелых своих мечтах он не ожидал такого успеха.
— Значит, наша роль будет заключаться в том, чтобы сопроводить ваших чиновников в Пентос, посмотреть, как они разоблачат магистров, и задушить работорговлю? — спросил он.
— В общих чертах, да, — сказал Бассанио. — Возможно, пентошийцы окажут вам некоторое сопротивление, но мы верим, что вы сможете с ним справиться.
— И взамен, — продолжил Эддард, — Мы получим переход через Узкое море, контракт на размещение наших людей в Пентосе и ссуду, чтобы покрыть наши дальнейшие расходы в охоте на Рейгара?
— Проход для людей и лошадей, естественно, — ответил ключник, который до этого хранил молчание. — За контракт мы готовы платить каждому пехотинцу по четыре ваших медных звезды в день, каждому всаднику по одному серебряному оленю и две медные звезды, каждому рыцарю по одной серебряной луне и трем серебряным оленям, а каждому старшему офицеру по два золотых дракона и одну серебряную луну. Дни, в которые будут проходить битвы, оплачиваются по двойной ставке на человека, а потери лошадей или снаряжения в бою возмещаются за наш счет. Выплата производится ежемесячно, в соответствии с лунным календарем, начиная с полнолуния. Контракт рассчитан на один год с даты прибытия вашей армии в Эссос, с возможностью продления по соглашению обеих сторон. Условия кредита могут быть обсуждены после завершения вашего контракта.
Эддарду пришлось сжать челюсть, чтобы она не отвисла. Часть его восставала против продажи своего меча, как будто он был каким-то сломленным человеком без имени, дома или лорда, но это решало большинство их проблем почти одним махом. Их казна пополнится, они обретут могущественного покровителя по эту сторону Узкого моря, и, что самое главное, они смогут перебраться через Узкое море. Как только их армия окажется в Эссосе, половина войны уже будет выиграна, и большая часть преимущества Рейгара над ними будет сведена на нет. Эддард очень беспокоился о том, как сохранить войско и найти им корабли, если кто-нибудь предлагал организовать проход компании через Узкое море, он был готов выслушать их.
Конечно, это не означало, что он должен был принять предложенное решение, не сказав ни слова об условиях. Пять тысяч мечей давали ему право.
— Оплата должна быть произведена за месяц вперед, — твердо сказал он. — Если мы хотим стать наемниками, то нам следует никогда не сражаться бесплатно, — Серия смешков сопровождалась изящным жестом хранителя ключа, который раньше озвучивал условия контракта. — Срок действия контракта должен составлять шесть месяцев с даты подписания или до тех пор, пока Пентос не будет завоеван, после чего продление будет осуществляться по соглашению обеих сторон. В противном случае, во имя Его Светлости, я принимаю ваши условия в том виде, в каком они мне были даны.
Бассанио хлопнул в ладоши.
— Сказано и сделано! — закричал он. — Господа, предлагаю тост! — Бокалы были подняты в воздух. — За контракт, который мы заключаем здесь сегодня, и за наших друзей из Вестероса!