Cover to Cover

Сентябрь 1998 г. На что бы ты потратил свое оставшееся время, когда ты уже так много всего повидал за такую ​​короткую жизнь? Гермиона прекрасно понимала, что есть что-то лучше, чем работа в местном независимом книжном магазине в маггловском Лондоне, но монотонность, расставления книг на полки, ведения записей, производство заказов последних выпущенных романов и создания выставок, давали ей душевный покой, которого иначе было бы трудно обрести. Бездумность, бессмысленность - то, что она пыталась достичь изо всех сил. В ее нынешнем образе жизни были плюсы, и вдобавок она была окружена книгами. Она любила разнообразие цвета корешков на полках, факты и вымыслы. Мысли и взгляды на жизни, льющиеся каскадом по страницам от людей, которых она, скорее всего, никогда не встретит. Как они проводили время, что их мотивировало, что их пугало, что, по их мнению, должен был знать остальной мир, для чего они жили? Терять свой рассудок, окунаясь в жизнь других людей — еще одна форма эскапизма, которую Гермиона использовала, чтобы оградить себя от собственного разума. Было так много воспоминаний, так много нежелательных мыслей, которые появлялись, когда она хотела этого меньше всего. Она пряталась. Она осознавала это, но справляться с вещами казалось непреодолимым, таким трудным. Она нашла утешение в тишине, рутине, отсутствии проблем. Несмотря на то, что она приняла решение не использовать магию, когда переехала в свою маленькую квартиру рядом с городским рынком, она все еще всегда носила с собой свою палочку . Скрытая рядом со шрамом «грязнокровка», который всегда был прикрыт длинным рукавом для избегания нежелательных вопросов. Или, что еще хуже, кто-то мог думать, что это преднамеренная метка, вроде татуировки со смыслом. Она не могла смириться с мыслью, что кто-то может подумать, что она решила поставить на себе такую ​​отметину. Это было одно из многих воспоминаний о ее прошлом, которое она сдерживала, насколько это было возможно. Иногда в моменты потери контроля над собой у нее были проблемы с управлением магией. Ей было ясно, что даже без палочки она может быть опасна. Поскольку случайная магия уже была проблемой, она рассудила, что носить палочку с собой было не более безрассудно, чем бродить без нее. В целом ее общение с другими было поверхностным. Клиенты приходили и уходили, странные разговоры доходили до рекомендации книги или комментария о погоде. В конце концов, это была основная тема для разговоров в Великобритании. В данный момент это устраивало Гермиону. Требований к большему не было. Никто не знал ее, не знал, что она сделала, не знал ее прошлого, ее способностей и ограничений. Ни ее успеваемости, ни ее нелюбви к полетам, и тем более ее действий во время войны, о которых никто даже не мог подозревать. Они не знали, что она была ведьмой «самой яркой в ​​своем поколении». Никаких ожиданий от нее. Ожидания, которые были безудержными в волшебном мире. «Золотая девочка», мозг «Золотого трио». Гарри и Рон встали на путь, проложенный перед ними, и завершали обучение авроров. Хотя Гермиона не была предназначена для этого, у «Ежедневного пророка» было много других предположений о ее будущем. Продолжение образования и окончание последнего года обучения в Хогвартсе было само собой разумеющимся. Присоединение к Министерству и продвижение по служебной лестнице было самым популярным, люди воображали, что ведьма не остановится, пока не достигнет самой высокой должности министра магии. Это был путь, по которому, как думала сама Гермиона, она шла до того, как мир превратился в пыль, но вскоре она поняла, что этот путь был усеян телами мертвых и, что еще хуже, усеян тенями живых. Те, что остались позади, хорошие и плохие. Она знала, что как героя войны, и хорошо известного волшебника, ее мнение спросили бы о невиновности ряда людей, которые, как считается, были частью круга Пожирателей Смерти. Конечно, ей удалось дать показания в отношении тех, кто, как она знала, помогал их стороне, она считала это частью своего долга. Были люди, считавшиеся верными Волан-де-Морту, которые все время были на их стороне, как шпионы под его пристальным взглядом, Снейп был главным тому примером. Некоторые со временем увидели свет и помогали Ордену до конца, видя безумие таким, каким оно было. Также были случаи, когда люди действовали из страха или защиты своих семей. Например, Ксенофилиуса Лавгуда нельзя было обвинить в том, что он передал информацию Пожирателям Смерти, когда жизнь его дочери была в опасности. Малфои были немного сложнее, но Нарцисса и Драко избежали приговора, и на это решение сильно повлияло Золотое Трио. Но это были другие, она не могла смириться с тем, что ей предстоит узнать о новых зверствах, нужно будет втягиваться в новые дела, в новые просьбы обвиняемых. Ее попросили выступить в качестве судьи для людей, которых она даже не знала. Слишком много травм, она приняла свое решение. Расстояние. Она считала, что именно это ей и нужно, хотя ей было тяжело покинуть мир, который она так любила. Однако все изменилось, как и сама Гермиона, она больше не находила безопасность в среде, в которой когда-то процветала. Ее друзья пытались понять ее выбор, но у них не получалось. Одна из причин заключалась в том, что все думали, что Гермиона всегда будет самой успешной. У нее было столько потенциала, что они не могли понять того факта, почему она не следовала за своей мечтой. Не то чтобы они не боролись, но у них у всех было что-то, чего не было у нее, что-то, что их объединяло. Рон и Гарри прошли обучение. Невилл вернулся, чтобы продолжить учебу в Хогвартсе, стремясь найти работу в области гербологии. Луна ушла домой к отцу и начала писать для «Придиры». Семья, у всех были их семьи. Однако, за исключением Гарри, но поскольку Джинни и Гарри теперь были парой, он практически жил с Уизли. Что не скажешь о Роне с Гермионой. У них не получилось так, как они надеялись, и теперь ее присутствие в Норе было немного неловким. Когда Гарри и Джинни наконец признали свое влечение друг к другу, Гермиона стала регулярно получать новости об их отношениях, которые, очевидно, она находила… восхитительными. Гермиона обычно любила подробности, но в данном случае описания были слишком детализированы, ей действительно не хотелось было знать о том, что Гарри любил между простынями. Или у стены, в душе, на кухонной стойке, в сарае для метел и однажды в VIP-ложе стадиона для квиддича, пока шел матч. Во время последней встречи Гермиона даже подавилась своим кофе, пока Джинни угощала ее тем, что можно описать только как подробный рассказ. Детали требований Джинни в спальне не казались Гермионе такими гротескными, в конце концов, если девушка не может говорить о своих желаниях с подругой, то с кем, но все же всему есть пределы. Рассказы о секс-приключениях Гарри и Джинни были более безопасной темой, чем многие другие. На тот момент Джинни была ее ближайшим школьным другом, но даже она хотела большего от Гермионы. Снова было это ожидание, несмотря на то, что оно исходило из любящего места. Может быть, она могла сказать, что спокойствие не равняется счастью, даже когда Гермиона утверждала, что это так. Потом были Энди и Тедди. Энди приняла доводы Гермионы, хотя и надеялась, что это временно, пока боль немного не утихнет. Она также жила в маггловском Лондоне, одной из немногих оставшихся у нее нитей к ее покойному мужу. Гермиона чувствовала, что ищет утешения в своем доме, когда ей нужен друг, с которым можно поговорить о вещах, которые она так старалась игнорировать. Энди понимала потерю и имела особый взгляд на жизнь, который так сильно напоминал Гермионе о Тонкс. Энди была искренне добра к Гермионе, почти по-матерински, но не совсем так, возможно, больше как старшая сестра или в лучшем случае очень крутая тетя, хотя большую часть времени Гермиона не замечала разницы в возрасте. Гермиона закончила показ, над которым работала. То, что работа ее не очень утомляла, не означало, что она не справится с ней хорошо. Она вышла на улицу, чтобы взглянуть из витрины магазина. Она была рада, что пиратский корабль, который она создала из книг, действительно поразил воображение, и она была уверена, что он понравится детям подходящего для этого возраста. Конечно, он не был полностью сделан из книг, она сделала картонную конструкцию, чтобы выдержать их вес и чтобы они оставались полностью целыми и неповрежденными. Она не была монстром. Она заперла магазин, ее уважение к книгам было настолько очевидным, что хозяйка доверила ей ключи примерно через две недели после начала работы. Она бродила по улицам, прикидывая, что бы приготовить на ужин. Решив, что ей неинтересно готовить, она отправилась на рынок для покупки чего-нибудь. Несмотря на обычную жизнерадостность оживленного места, Гермиона почувствовала себя ошеломленной, когда подошла. На рынке было слишком много людей, и вместо того, чтобы упорствовать, она решила отказаться от еды. Гермиона развернулась на каблуках и направилась в сторону своей квартиры. Это было маленькое, очень маленькое место - 3 комнаты на верхнем этаже ее блока. Спальня, в которой находилась двуспальная кровать, примыкающая к стенам с трех сторон, и еще немного места для того чтобы дверь открывалась в комнату, но не полностью. Ванная комната со всеми необходимыми удобствами, но с небольшой ванной. Кухонная зона с небольшой барной стойкой на одной стороне комнаты, гостиная с небольшим двухместным диваном напротив телевизора с другой. Два окна выходили на оживленную лондонскую улицу. Ниша с вешалкой и стеллажом для одежды, который был рядом с входной дверью, и книги везде, где было место. Гермиона открыла холодильник. — Серьезно, и это все? — сказала она себе вслух, заглянув внутрь, найдя там немного сыра, полбанки пассаты и немного старого чеснока. По крайней мере, это должно отпугивать вампиров. Она хихикнула про себя, зная, что, во-первых, чеснок вряд ли сможет отпугнуть настоящего вампира, уж точно не решительного, и что этот конкретный чеснок, скорее всего, был настолько стар, что потерял бы всякие полезные свойства. Она заглянула в шкаф в поисках печенья. Нет. В тот момент, когда она задавалась вопросом, может ли она вообще что-нибудь придумать и сделать с тремя ингредиентами из холодильника, раздался знакомый стук в окно. Она подошла, улыбаясь про себя, и впустила сову Джинни. Волшебница сняла письмо с его лапы, быстро почесала Гилберта за кисточкой на ухе и начала снимать печать. Иногда Гермиона отвечала немедленно, и, поскольку у нее не было собственной совы, Гилберт ждал. - Вернешься завтра? — сказала Гермиона, хорошо понимая, что слишком устала, чтобы писать письмо этим вечером и сова улетела. "Гермиона, Ты кушаешь? Лучше бы это было бы так! Прошли века с тех пор, как мы в последний раз разговаривали лично, и я скучаю по своей подруге. Честно говоря, ты должна была оставить меня здесь в окружении этих мальчиков?! Я имею в виду, кроме Гарри, он явно МУЖЧИНА, поверьте мне на слово. Мы с мамой сходим с ума, они постоянно ссорятся. Люди говорят, что женщины вечно спорят, но им стоит попробовать побыть в доме Уизли хотя бы 10 минут! В любом случае, если я помню твой рабочий график, ты заканчиваешь рано в среду, так что встретимся в среду в 3 часа дня за кофе, в обычном месте? Твоя любимая, Джинни" Теперь Гермиона чувствовала себя виноватой. Если бы она знала, что от нее требовался простой ответ «да» или «нет», она бы ответила сразу. Джинни, вероятно, подумает, что это ее отказ или, что еще хуже, Гермиона ее игнорировала. Ну ладно, сегодня был понедельник, так что ее подруга сможет получить ответ завтра. Она не была полностью уверена, готова ли она услышать новости из волшебного мира, но она не видела Джинни уже целую вечность.