Не смей меня спасать

Шесть месяцев спустя…

Анна поворачивает голову влево, и на ее лице появляется намек на улыбку, вспомнив она начало знакомства с Дином. Не окажись она в тот день, — как бы смешно не звучало, — на том дереве, Дина бы сегодня не было с ней рядом. Не было бы в живых. И не приняв Дин в тот летний денек решение уйти из жизни, Анна бы, скорее всего, успешно свела счеты с жизнью. Они спасли друг друга. Протянули друг другу руку помощи, сами того не осознавая. Девушка со шрамами на теле, до ужаса боящаяся любви и обозленная на всех мужчин в мире. Эмоционально тупая и холодная. Но чистая и настоящая, без всей этой фальши. Агрессивный и грубый мужчина, душа которого искалечена до невозможности. Пропащий пьяница и наркоман. Но жертвующий собой ради других, добрый и верный. Верность он и сам не осознавал в себе до Анны. Оба перестали чувствовать что-либо, кроме боли. Но смогли «оживить» друг друга. Вместе поверили в настоящую любовь, напоили ею друг друга. Такую любовь, в которую ни Дин, ни Анна не верили, пока обычное ореховое дерево, ничем не примечательное, не сплело их тяжелые судьбы воедино. Они молили небеса, чтобы стало легче, клялись, что не могут больше так жить, и им дали второй шанс — просто подарили им друг друга. Большего иногда и не нужно, чтобы спастись: найти человека «антидота», который спасет тебя от «болезни», съедающей тебя изнутри, как страшный рак. — Дин? — Анна поглаживает пальцами руку Дина, который крутил руль. Они ехали уставшие и счастливые домой после идеального ужина в ресторане. — Да? — Дин мельком посмотрел на Анну, меняя скорость на коробке передач резким движением руки. — Ты такой сексуальный, когда водишь машину, — улыбка на лице растягивается все сильнее, и, дождавшись его реакции, она рассмеялась. Дина всегда смешило, когда Анна так говорила. Анна потянулась к Дину через бардачок посередине двух сидений и поцеловала его в щеку, не собираясь дожидаться, пока тот подставит губы. — Эй, Дин? Спасибо, — говорит Анна, вернувшись на свое место. От Дина до сих пор пахло острым супом, который он заказал в ресторане. — За что? — Дин ухмыльнулся, и можно было наблюдать, что после появления Анны в его жизни, улыбка Дина становилась с каждым днем все менее злобной, но не менее красивой и сексуальной, как и прежде. Дин крутит руль несколько раз, и машина поворачивает на следующую улицу, ведущую к их дому, где теперь витает уйма воспоминаний о них. — За то, что захотел себя убить. Дин брезгливо кривит лицом, смеясь. — За такое меня еще не благодарили! — хохочет Дин, пытаясь поймать руку Анны, чтобы притянуть ее к себе и жадно поцеловать, как он это любил делать. Но из-за страха аварии, Дин перестал. Совсем недавно Дин снова ощутил то самое чувство, когда ты с неподдельным страхом боишься смерти. Когда каждое утро, открывая глаза, ты улыбаешься новому дню, а не до жути бесишься, что не сдох. — А если серьезно, то спасибо тебе. Конечно, я никогда не смогу заменить тебе Сэма, — Анна вспомнила фотки, которые Дин показывал ей. — Но я и не собираюсь заменять тебе его. Сэм должен оставаться у тебя в сердце на первом месте. Навсегда. Просто хочу сказать спасибо, что позволил тебя любить. И спастись тем самым самой. Дин покачал головой, стараясь не пустить слезу от таких прекрасных слов про его любимого брата Сэмми. — Ну, вообще-то, это ты спрыгнула с дерева, как Бетмен и спасла мне жизнь, — Дин решил разрядить обстановку в салоне машины шуточками, чтобы не расстраиваться еще больше. Он не любил этого. — Формально, да, — Анна шлепнула Дина по колену, хохоча. — Но не смей портить идеальный момент! И хватит прятать слезы, мистер Винчестер. Я тебе уже говорила, что слезы — это иногда признак мужества! Плачь! — Анна улыбнулась, все еще не понимая, пришла ли уже она на «конечную станцию» влюблённости к Дину, или будет влюбляться в него все больше. Дин усмехнулся. Откашлялся, и глаза его вновь стали сухими. Он так и не научился показывать слезы. — Вредина, — высунула язык Анна, положив руку себе на живот. Дин заворачивает за угол. Минует мусорные баки и останавливается около дома. Глушит двигатель. — Как вам ужин? — спрашивает Дин, потихоньку подаваясь вперед, но за место лица Анны, он усыпает поцелуями ее округлый живот. — Мне понравилось. А вот у доченьки спросишь сам, когда она родится, — шутит Анна, притягивая к себе Дина за воротник и целуя сначала в верхнюю, а потом в нижнюю губу. И повторила это еще раз. — Если Мэри Клариса Винчестер любит острое так же, как мы, то у нас в семье никогда не будет разногласий, — улыбается Дин. — Как минимум, в острых блюдах. Это же просто бомба! — Ага, — шепчет Анна. Анна выходит из машины, не дожидаясь пока Дин откроет ей дверь, как он всегда делает, и направляется в сторону двери, в которую однажды с робостью и недоверием заходила со старым рюкзаком, который успела нарыть у себя дома впопыхах. Когда убегала, как можно дальше из городка, где прожигал свою жизнь ее деспот отец. И где жил проклятый наркоман-бывший, которой сел в тюрьму, о чем так же мечтала Анна. Узнав об этой новости, Анна не смогла сдерживать улыбки, хотя на самом деле ей было больно осознавать, что тот, кого она действительно любила, теперь лишен свободы и, скорее всего, лишен шанса на счастливую жизнь. Он выбрал свой путь, и этот же путь его и погубит. — Подумаем о ремонте или еще рано? Дин идет за девушкой, блокируя двери машины пультом. — Думаю, в самый раз подумать об этом, — говорит Анна, смахивая слезу со щеки. Она была счастлива. Девушка спасла Дина, а Дин спас ее. Впервые в жизни она на все сто процентов была уверена, что боится смерти. Ее жизнь стала дорога ей — в конце ценника Анна приписала еще несколько нулей, когда узнала, что беременна от Дина. Они всегда предохранялись, но судьба их была иная, защищаться от которой не было смысла. Счастье все равно бы нашло их, заставив плакать. Но в этот раз не от терзающей на куски боли..