Я вижу, что вчера планеты Венера и Марс столкнулись в глубинах небесного свода, и мы оба стали жертвами разногласия богов…
Хитч приехала в главный штаб военпола и незамедлительно направилась в уборную. Уютный женский туалет со столешницей из гранита и большим зеркалом смотрелся неплохо и восхищал девушку. Вот и веский случай побывать здесь! В этом отделе полиции вся мебель была дорогой и роскошной, все блестело и сверкало, что не могло не радовать глаза Дрейс. Она поправила прическу, вдоволь покрутилась у зеркала, осмотрев свою фигуру со всех сторон, и нанесла еще пару раз на губы нежно розовый блеск. Хитч знала, что мужчины сходили с ума от губ, накрашенных блеском, а особенно когда эти самые губы слегка приоткрывались для лучшего эффекта с одновременно задумчивым выражением лица. — Так пойдет! — девушка-полицейская улыбнулась своему отражению в зеркале, а потом схватила с подоконника документы для Аккермана и направилась в его кабинет. По коридору на нее засматривались прохожие служащие: и мужчины, и женщины. Но Хичт никак не реагировала — прокручивала план знакомства с Кенни. Что она скажет, а что он ответит. Как лучше сесть и как положить руку, улыбнуться. Дрейс считала, что женских чар было вполне достаточно, чтобы не задумываться о встречах с мужчинами. Однако с Аккерманом ли? Оказавшись у двери командира, она выдохнула и постучалась. Ответ последовал сразу: — Входите. — Здравствуйте! — улыбнулась Хитч. — Привет! Ну, валяй! — Капитан Аккерман, я принесла документы, вы просили… ну… нужные…вот… документы. — Дрейс взглянула на Кенни, стоящего возле стола, и снова улыбнулась. Его черный костюм сидел на нем великолепно. Рубашка, белая, точно первый снег, облачала широкие плечи, а жилет подчеркивал изящность. Его ноги были по-хозяйски расставлены, а стан расслаблен, выражая максимум презрения. Он что-то читал или искал в телефоне. Быть может, отвечал на сообщение. — Ты кто? — спросил он, поднимая взгляд. — Я Хитч, Хитч Дрейс, — залепетала она. — Хитч Дрейс и документы — где связь? — выдохнул Аккерман и убрал телефон в стол. — Я работаю в отделе по убийствам, но вообще я в патруле… — А я тебя видел, — Кенни прищурился. — Ты была, кажется, в ресторане, когда меня назначили начальником штаба. Вроде это было дня четыре назад? — Да, четыре дня назад, — улыбнулась Дрейс, прикусив губу. — Ну, валяй, что за документы? Хитч сглотнула и бросила взгляд на стакан для виски, стоявший на краю стола. Пустой, видимо Кенни уже расправился с его содержимым. Хитч это объясняло расслабленность начальника. А еще она увидела в хрустальной пепельнице полуистлевшую, почти выкуренную сигару. Красиво жить не запретишь. Она потупила взгляд и тут же подошла к столу, чтобы положить папку с бумагами перед ним. Его хищный взор медленно проследил за всеми действиями девушки. Кенни взглянул на расстегнутый на несколько пуговиц полицейский китель. От Дрейс очень приятно пахло духами, но так загадочно и непонятно, почему именно эта бестия принесла ему документы, ведь по телефону сказали, что из отдела по убийствам направили парня. Подтянутая грудь, третьего размера, не меньше, симпатичное лицо, обрамленное короткими пшеничными волосами. Все привлекало. Почему бы не воспользоваться, разу уж такой десерт сам к тебе пришел? — Закрой дверь. — Что? — недоумение в глазах. — Я же закрыла. — На ключ, — хрипло приказал капитан. — Блин, вы серьезно? — она прикусила губу и вернулась к двери, чтобы защелкнуть замок. — Вполне. Да и ладно! Плевать, что сейчас они одни находились в кабинете. Плевать, что так делать нельзя, и плевать было в первую очередь Аккерману, а там и до Хичт дойдет. Он всем видом пытался показать, кто здесь хозяин. Она вернулась к двери, замок щелкнул, а сердце начало бешено отбивать чечетку. Не впервой ведь с мужчиной оставаться наедине?.. Привычно заложив прядь волос за ухо, Хитч медленно подошла к столу, за которым уже восседал Аккерман и так же пристально ее разглядывал. — Как вам погода? — спросила девушка. Вместо ответа он наклонился к ней через стол и властно привлек Дрейс к себе за плечи одной рукой, другой взял за шею. Увидев ужас в глазах девушки, Кенни обошел мебель и усадил брыкающуюся Хитч на стол. Но прежде чем что-то худое сотворить, он спросил: — Нельзя, да? — усмехнулся он, переворачивая Дрейс лицом к столу. Мешала на девушке лишь кобура с пистолетом, которую Аккерман одним движением руки расстегнул и отбросил в сторону. — Что вы делаете, вашу мать? — шикнула Хитч, пытаясь оттолкнуть Кенни, дать по яйцам, но ее ноги мастерски были заблокированы, а тело наглого командира не поддавалось. Кенни наклонил голову и заглянул в ее лицо, притягивая Дрейс ближе. Она вскрикнула, но так была вжата в стол, что хватало сил лишь зубами сжимать свой указательный палец. Как обычно, Аккерман внимательно оглядел фигуру, прежде чем спустить до колен форменные женские брюки и оценить нежно-розовые кружевные трусики.Следом за спадающим шорохом своих брюк, Хитч услышала звенящий звук ширинки мужской одежды. Царапнув ногтями по его бокам и своей обнаженной спине, Дрейс хотела ловко оттолкнуться от назойливого «кавалера», но даже пошевелиться не могла. Где, черт возьми, делись ее навыки боя, где была закалка? Куда все это подевалось? Кто она, марионетка, или же полицейская? Кенни с радостью ощутил, как острое желание распирает его, как налилось, затвердело ниже паха, а вот Хитч — это проблема. Вряд ли девушка уже наполнилась смазкой и текла? Пришлось принять меры — смазать слюною член. Когда Аккерман вошел в нее: это случилось не сразу, поза была катастрофически неудобной, мешали вещи и вертлявость Дрейс, такие противоестественные для естественного порыва, что она прониклась ужасной болью и шумно простонала, будто впервые занималась сексом, будто была девственницей, которую жестко взяли. А Кенни проник резко, но продолжил медленно, кайфовал, насаживая на себя. — Отпустите, — заныла Хитч, явно пребывая в когнитивном диссонансе, сжимая зубами свой кулак. Кенни вжал девушку в стол еще сильнее. — Твою мать, вот же узкая, — нетерпеливо прозвучало из его уст, — не как шлюхи в Подземном городе. — Придурок, отпусти меня, — впившись ногтями в его запястья, что цепко сидели на ее бедрах, Хитч приоткрыла рот, жадно хватая воздух. — Я хотела лишь поговорить, познакомиться… — Плач, слетавший с ее губ был почти невнятным, прерывавшийся сильными толчками. — Я не знакомлюсь и не занимаюсь любовью, я… трахаюсь. — В ушах Аккермана прозвучал последний молебный протяжный стон Дрейс, оттого, что он кончил прямо ей на спину. — Я сейчас заору, уебок! Кенни отпустил сладкое бедро и закрыл ей рот своей ладонью, чтобы не кричала. Дрейс бы и не закричала: у нее уже не хватило бы на это духу. Ее глухой стон быстро уносился от болезненных толчков. В кабинете царило вечернее солнце. Небо было синим, а зелень за окном — свежей. В весенней тишине слышался гул машин, птицы пели свои апрельские мотивы, а Хитч плакала, вытирая салфетками остатки спермы на пояснице. — Что б ты сдох! — яростно выронила она, в спешке натягивая на себя брюки и поправляя распахнутый китель. — Ну, хватит уже… Сама ко мне заявилась, еще и чем-то недовольна, странно… — произнес Кенни полушепотом в слабой хрипотце, пока его детородный орган совершил несколько едва заметных подергиваниях, говорящих об отличном времяпрепровождении. Недокуренная сигара подвернулась как раз кстати. Аккерману, Жнецу из Подземного города, эта ситуация нравилась. Он никогда не представлял, что можно получать такое удовольствие, имея абсолютную власть в полиции перед беззащитными девицами, вроде Хитч. Дрейс вылетела из его кабинета, как пробка из-под игристого, что заставило нового командира растянуть губы в улыбке. — Аппетитная, но такая глупая… — прозвучало в тишине кабинета, и Кенни вновь наполнил пустой стакан янтарным виски.***
Она подняла зеленые глаза, пытаясь не стучать зубами, пока сердце билось о грудь. Вода лилась по телу Хитч, смывая грязные прикосновения нового начальника штаба военпола. Час назад она едва незаметно вырвалась из главного здания, чтобы броситься прочь, безвозвратно, чтобы закрыться дома, смыть макияж и продолжить плакать. Чтоб ему поперек горла встало! Чтобы у него член отсох! Все проклятия, которые знала Дрейс, вылились на Кенни Потрошителя. Хитч старалась быть сильной и смелой, как привыкла, но сейчас выходило слабо. Она уже была готова поклясться, что это просто какой-то заговор против нее, что такого с ней не должно было произойти, поэтому она не сумела противостоять страхам. А страх у Дрейс теперь один, опасный и влиятельный — Кенни Аккерман. Хитч судорожно схватила воздух, смывая ароматный шампунь с волос и всмоминая твердый, внушительный член внутри себя. Дура. Наивная дура! Он даже не поцеловал, не прикоснулся как нормальный мужчина, а просто взял. Одним словом, животное. Похотливая тварь. Хитч прикрутила кран, вытерла слезы и вышла из душа. Тут из коридора послышалось открывание двери и шаги входящей в квартиру Энни. Она бросила ключи на тумбочку и принялась разуваться. Когда она вышла из ванной комнаты, Энни заметила под глазами у подруги глубокие красные круги. — Привет, — выронила Леонхарт. — Ты что всю ночь не спала? — Ты о чем? — О работе. Я слышала, что сегодня вроде тихо все было. А ты прям помятая. Хитч молчала, пытаясь подобрать нужные слова. В спальне она сняла с себя полотенце и натянула футболку. — Эй, все хорошо? — произнесла Энни вновь, задевая подругу осипшим голосом. — У тебя опухшие глаза. Молчание стало оглушительным. Леонхарт привыкла, что Хитч постоянно лепетала что-то, никогда особо не грустила, улыбалась и часто шутила. Но сейчас… — Я сильно устала. Да, не спала всю ночь. Пока Энни снимала с себя полицейскую форму и проверяла телефон по рабочим моментам, размышляла над настроением подруги. Леонхарт обычно было плевать на настроение других, но сейчас так было так заметно, что Хитч в непривычном для себя аффекте. Кто знал, быть может Дрейс просто купила платье не того размера, или потеряла тюбик от дорогой помады. Во всяком случае, Энни хотела так думать. — Тебя кто-то обидел? — Нет. Что ты! Кто бы посмел, ты же знаешь, Энни, я и сама могу дать отпор, — Хитч закатила глаза, но это произошло так натянуто, так наиграно, что она быстро уткнулась в телефон и замолчала. — Если что, скажи мне, я заступлюсь. Ты для меня многое делаешь, и я не местная, так что… — Все хорошо, Энни, спасибо. Просто нет настроения, знаешь, бывает. Просто в один момент Хитч поглотил своим величием и наглостью новый командир штаба. Блядкая скотина! — Я — другое дело. Может пиццу закажем? А то слона сейчас съем. — В холодильнике есть картошка и мясной салат. Но ты заказывай, я не буду. Аргумент оказался неоспоримым. Леонхарт сощурилась, впилась в Хитч долгим изучающим взглядом, но так и не могла добиться причины грусти подруги. Ладно, думала, Энни, с мужчинами сложно, а Дрейс любила себе находить приключения. Ничего страшного.***
Между тем, страшное происходило в душе Хитч. На протяжении следующих недель она не встречала Кенни, а если понимала, что могла с ним увидеться, то старался избегать столкновения. Все последующие дни после унижения девушка не проявляла особого интереса к работе, вела себя тихо, почти ни с кем долго не разговаривала, после смены бежала домой, перебрасываясь лишь обыденными словами с коллегами. Часто залипала в социальных сетях на красивых фотографиях. Было ощущение, будто она пыталась избегать этого случая, все еще считая себя глупой дурой, однако в какой-то момент прозрения, Дрейс показалось это неправильным. С Аккерманом немедленно нужно посчитаться, такие подонки не должны ходить без вендетты по земле. Но как это сделать, казалось просто нереальным? Слишком они жили по разным берегам. Хитч могла уже и забыть про странную встречу с Кенни в кабинете, однако, днями, находясь в патруле в центре Стохеса вместе с Борисом Фольнером, Хитч чуть было не остановила на превышение скорости самого начальника штаба. Аккерман не ехал, он летел на своем Range Rover Sport и плевать хотел на писанные правила дорожного движения. — Ну ты глянь, какой хуй летит! Сейчас мы ему пару тысяч выпишем, — пробормотала Дрейс, развернулась и соскочила со ступенек у тротуара. — Ты ненормальная? — одернул Борис. — Это же Аккерман, начальник штаба военпола. Хитч закатила глаза. Какое ему дело? — Но он нарушает! — И что, блять? — ругнулся парень. — Если ты его остановишь, нас повесят. — Он не должен превышать скорость, он представитель высшей полиции. — Хитч, ты уже не первый год в военполе, но иногда просто удивляешь меня. Высшие чины делают все, что хотят, и позволяют себе очень многое, все уже привыкли к этому. Это у нас разведка самая правильная, а вот полиция… Хитч, что не задавай глупых вопросов. Кофе, купленный на заправке, уже остыл. Дрейс вспомнила, как Кенни нагло и бессовестно вдалбливался в нее у себя в кабинете, и ей стало противно от себя же. Его автомобиль пулей пролетел мимо поста и где-то заревел на соседней улице. — Это уже его проблемы, — вновь сказал Фольнер. — Пускай им занимается проверка, или сам Закклай, но не мы. Ты хочешь увольнения? А это идея! Проверка. Хитч свела лопатки, прогнулась, услышала характерный хруст. Она решила, что нужно было с кем-то поменяться по дежурству, а самой провернуть вендетту века. Пускай потрескается в кипятке, пускай вспомнит все свои грехи, а то сразу много власти получил, этот новый начальник штаба по устранению ненужных лиц. — Я ему устрою устранение, — тихо выронила девушка и мимолетно ухмыльнулась, спрятала телефон в карман кителя и двинулась к двери полицейской машины.***
Хитч не рассчитала силы. Пробежать трусцой полкилометра слишком сложно, когда в мыслях бушевал ураган. До дома она добралась пешком, и заняло это не пять минут, а десять. Но все равно она пришла раньше намеченного времени. Девушки вообще могут быть страшно пунктуальными, если им не нужно три часа подбирать выходной наряд и рисовать лицо. Сегодня у Хитч был выходной, и она планировала многое сделать. Половину дела уже осуществила: написала анонимный донос на штаб военпола, за который отвечал Кенни Аккерман. Прошла почти неделя, и ее маленькая ложь начала приобретать масштабы города. По причине доноса, Хитч увидела, что все представители начальства, даже в ее отделе, забегали как мухи в кипятке. Вот черт. Однако худо Кенни еще никогда так не было. Генштаб во главе с Аккерманом просто рвал и метал. Доук едва мог прикрыть перед Закклаем взятки, много взяток, неразрешенные полицейские дела, на которые Кенни было абсолютно похуй. Его волновало лишь то, что его в первую очередь интересовало. Пришлось подключить едва не Рейссов, чтобы замять косяки: о некоторых даже не знаю, ведь пришел на службу недавно. Его даже с одного дела сняли. Твою мать! Все дни с проверкой Аккерман долго сбивался с толку, размышляя, кто бы мог ему насолить. Крысы из Подземного города? Да ну… Другое начальство военпола?.. Завистники? Ничего не приходило в голову. Можно было так с ума сойти, пока не наведался в отдел по убийствам решить кое-какие вопросы. Хитч сделала маленьний глоток эспрессо, и их взгляды внезапно встретились в холле. Ее — ликующий, а Кенни — уставший и злой. Он все сразу же понял по этой улыбке. Дрейс и правда любила улыбаться. Улыбалось все ее лицо, а не только губы, и это улыбка поражала Аккермана. Девушка с такой сексуальной внешностью должна быть последней стервой и сукой. А Хитч была приятной наружности. Но на взглядах все и закончилось, пока Дрейс не вышла в пустой коридор, чтобы пойти в раздевалку переодеться. Здесь-то Кенни ее и застал. — Ты, похоже, хорошо подготовилась, блядь, — ухмыльнулся Аккерман, схватив Хитч за шею и притянув к себе. Дрейс нервно сглотнула. Рука Кенни с длинными пальцами была вдвое больше ее, а сам он навис над ее хрупкой фигурой огромным телом. Прищурившись, она попыталась всмотреться в лицо обидчика. Наконец-то можно было рассмотреть вблизи. Каждую морщинку, красивые мужественные скулы с ухоженной, аккуратно остриженной бородой и серыми ледяными глазами. В тот раз голову покрывала черная шляпа, а сейчас волосы Кенни спадали немного на плечи. Коричневые ресницы взметнулись вверх, зеленые изумруды непонимающе уставились на Аккермана. Ей понадобилось пара секунд, чтобы взгляд обрел осмысленность, а брови медленно поползли на лоб, образуя горизонтальную морщину. — А ты, похоже, виагры объелся, ибо как по-другому можно объяснить в тот день твой стояк в таком возрасте. — Да, а как же еще, — прогудел глубокий баритон. — Мне ведь восемьдесят лет… Хватка казалась мертвецкой. Хитч думала, что сейчас просто лишится воздуха. Она хотела было дать по яйцам этому животному, но Кенни подготовился, встал перед ней так, чтобы она вообще не смогла пошевелиться от напряжения. — Отпусти, скотина, — прохрипела Дрейс. — И что, снова побежишь к Закклаю? — Аккерман отпустил хватку бешенства, и Хитч смогла глубоко выдохнуть, не имея уже сил на что-то большее. — А, я понял, — Кенни достал из кармана брюк бумажник и принялся в нем шарить. — Ты хочешь бабки. Сколько ты стоишь? — Что? — с недоумением спросила Дрейс. — Ты в своем уме? С какого дуба ты прилетел в военпол? — Я спрашиваю, сколько ты стоишь? Глаза девушки помимо ее воли расширились в два раза, и она ошарашено уставилась в озорное лицо с ухмылкой. Он же это не серьезно? — Я не шлюха, — шикнула она и рукой выбила бумажник из рук Кенни, который упал на пол и раскрылся. — Прости, — Аккерман поднял руки в капитулирующем жесте, бросив взгляд на грудь, обрамленную кителем. — Я не знал, что ты воспринимаешь буквально мои шутки. Мы просто так мало еще знакомы. Но мне понравилось твое нижнее белье. — Иди нахер, я безумно рада, что ты лишился власти. Забавное, наверно, зрелище. Внушительный, галантный начальник генштаба едва не задушил в подсобке девушку-полицейскую, которую недавно трахнул в своем кабинете. Идеальное преступление. — Если бы я не имел власть, красавицы вроде тебя не имели бы привилегий. Красавица?.. — Что-то я пока привилегий не вижу. — Хочешь повышения? — Ухмыльнулся Кенни. Теперь не только щеки, но и шея Хичт залилась краской. Скорее всего сейчас цвет ее кожи как никогда гармонировал с «пепельной розой». — Я от тебя ничего не хочу. — Тогда проваливай и не лезь в мои дела. — Я и не лезла, просто… просто хотела познакомиться. Слезы давили, но она ушла прочь. Послушно, не зная, что возразить. Дойдя до угла, Хитч непонятно зачем обернулась. Кенни вышел из подсобки, поймав ее взгляд, он натянул шляпу ниже на лоб, спрятал руки в карманы и пошел в противоположную сторону.