Штормовая виверна

      На следующий день началось мое обучение на пути вампира. Первым, что узнал – это иерархию в клане. И конечно, какую именно нишу занимают Мар с Реем. Эти вампиры не последние в клане личности. Мар – обращенный, ему в этом году исполнится девяносто лет, в облике вампира он ходит около пятидесяти. Обратил его лично глава клана. История там кровавая и жуткая, Мар вспоминать об этом не любит. Говорил: «Была война и если бы не глава, то стал бы удобрением». А я не настаивал. Не в моей натуре в душу лезть.       А вот Рейвен, в отличие от нас с Маром, рожденный. Вампиры, не смотря на домыслы волшебников способны дать потомство, как от представителя человеческой расы, маггла или волшебника, так и от союза с вампиром, не важно рожденный он или обращенный. Есть одно «но», должны быть искренние чувства, желание обоих завести ребенка, и самое важное – это совместимость по магии, хотя бы по ее направлению. И Рейвен именно такой ребенок. Чистокровный, рожденный вампир. Ему на днях исполнится сто двадцать три года. А глава клана «Грозового Шторма» приходится ему двоюродным дядей.       - А я стою на одной ступени с Маром, - не вопрос, а утверждение. - Ведь я обращенный, а не рожденный, - и тут меня ждал сюрприз. Оказывается, обращенный волшебник, не важно чистокровный, полукровный или вообще магглокровный, стоит на одной ступени с рожденными вампирами, а все из-за магии, которая после обращения не только не пропадает, но и усиливается, резерв становится глубже в несколько раз и вычерпать его до дна практически невозможно.       Статус в клане зависит от силы обращенного в вампира волшебника, чем сильнее и мощнее его магия, тем он выше и ближе к главе и старейшинам клана, чем слабее, тем ниже. С рожденными вампирами та же ситуация. Чистокровные, в роду которых только вампиры, не важно обращенные или рожденные - ближе к главе, входят в круг аристократов, а полукровки смешанной крови с магглами или другими волшебными созданиями или одиночки, последние в своей семье - на ступень ниже. Но даже они, в отличие от обращенных магглов выше по статусу. По сути то же разделение, что и у волшебников. Есть лишь некоторые видовые особенности и нюансы. А так: чистокровные, обращенные, которые делятся на подвиды и ниши.       - В кланах уже очень давно не появлялись обращенные волшебники. Ведь мы вампиры и волшебники не пересекаемся, живем друг от друга отдельно, - спокойно рассказывал Рей, а Мар же наоборот, эмоционально и громко:       - А после того, как какой-то умник из министерства прировнял нас – волшебный народ к упырям – низшим темным созданиям и организовал отдел – снова стали скрываться. Не потому, что боимся, ведь убить нас крайне сложно, практически невозможно, а потому что не хотим создавать себе, своим семьям и клану неприятности, - чтобы успокоить друга, остудить его пыл, Рей продолжил объяснения:       - Своими рейдами и налетами волшебники приносят хаос и разруху в семьи и кланы. Мы стали менять места жительства чаще обычного. Переезжать в другие города или пригороды. Привычная обстановка менялась, снова приходилось привыкать и обживаться. И так до следующего рейда и появления охотников на твоем пороге.       - Но как волшебники вас вычисляли? Вы же спокойно выходите днем на улицу? – Рей сам говорил, что солнце их не убивает, приносит неудобства, боль в глазах и головную боль, если не обезопаситься и не защититься.       - Кровь, Гарри. Мы не едим человеческую еду, употребляем только кровь. Для вида можно что-то съесть, как будешь делать в школе и ты. Вкуса мы не ощущаем, сытость не получаем. А едим для вида. Чтобы не раскрыли. Но есть и такие личности, которые отказываются есть простую еду даже для вида и самозащиты. Видите ли им претит еда, которая не дает сытость и толк. Так и ловят, а других вампиров вычисляют по его окружению.       - А напитки?       - С напитками иначе. Вкусовые рецепторы воспринимают любой вид, как алкогольного, так и безалкогольного напитка. Мы – ценители заварного кофе и чая, вин и ликеров, - говорит Рейвен, а Мар усмехнулся, сказав, чтобы он говорил за себя и таких аристократов, как он и его дядя с отцом. Рей не спорил, говорил о предпочтениях бармена: - а Мар и ему подобные, предпочитают что погорячее. И чем старше алкоголь, тем лучше. И Мар не поскупится, - смеялся Рейвен, - выложит кругленькую сумму за какую-нибудь бутылку виски или рома, просидев на аукционе несколько часов, перессорившись с половиной посетителей.       Дружно посмеявшись, перешли к обучению. А именно к истории. Иерархию я запомнил, ничего сложного в этом нет. Клан «Грозового Шторма» берет начало еще со времен Основателей и самого Мерлина. Клан появился не сразу. Сначала была обычная семья, носящая имя Лачерти, мужчина-полукровка Вильгельм – рожденный от союза чистокровного вампира и маггла, и его супруга Лисандра - обращенная в вампира из маггла. С благословления Высших сил появились дети.       Семья Лачерти жила так долгое время. Соседями были как магглы, так и волшебники с волшебными созданиями. Никто никого не трогал. Вампиры не охотились на людей, а пили животную кровь, делясь добычей с соседями. Сливали только сколько надо для пропитания, а мясо, шкуру и другие части тела отдавали в город нуждающимся людям. Так длилось несколько десятилетий, почти пол века. Семья разрасталась, детей становилось больше. Люди привыкли к тому, что некоторые их соседи не стареют и не так питаются. Главное не опасные, простым людям не вредят, наоборот помогают, а на отличия не обращали внимания.       Но все изменилось с приходом инквизиции. Костры загорелись не сразу. Сначала были притеснения и унижения, воззвание к разуму магглов. Бродячие проповедники говорили, что все те, кто чем-то отличается и не похож на них, обычных людей, несет опасность и кличет кару божью. Что живут волшебные создания и обладающие даром люди не по воле Бога, с праведной верой в сердце, а по законам Князя Тьмы Люцифера, и им же Сатаной было даровано это треклятое колдовство. Что волшебниками стали люди, продавшие душу Дьяволу. Люди слушали проповеди неделями, месяцами, все это на подсознании откладывалось, а потом, когда стали считать слова проповедника своими собственными - отстранились, позже обозлились, и начались гонения.       Всех волшебных выселяли из собственных домов, угрожали их детям. Приходилось покидать дома, оставляя за спиной имущество, и уходить от города как можно дальше. Не начинать же противостояние против города? К тому же, начни они проявлять способности и отвечать магией на гонения, то подтвердили бы слова проповедников. А так, была надежда на то, что проповедники покинут земли, а люди остынут, одумаются, вспомнят все прожитые совместно годы и все вернется на круги своя.       Поэтому ушли, жили обособлено, но проповеди продолжались, братья светлого начала еще больше распалялись, и призывали людей к уничтожению всего ненормального и дьяволоподобного. И тогда магглы стали намеренно искать волшебных, устраивать охоту, тащить всех на костер и придавать очищающему огню. Не так давно они были соседями, жили в мире и согласии, привечали и угощали, за детьми приглядывали, своих детей под надзор оставляли. Все это забылось, в глазах лишь ненависть и презрение, с желанием убить. Горе и потери коснулись всех волшебных, как людей, так и созданий, никого не обошли стороной зачистки и рейды. Не смотря на то, что вампиры и волшебные существа сильнее людей, противостоять в одиночку двум-трем десяткам невозможно. Особенно девушкам и женщинам, не специализирующимся на войне и сражениях.       Закованная в цепи Лисандра, на глазах когда-то родного города умоляла людей одуматься, заглянуть в сердце и вспомнить все хорошее, что было, все те года и десятилетия, проведенные в мире и согласии. Но ее не слышали, кидались камнями и тухлыми овощами. А инквизитор вещал: «Уста твои – мед, а слова – медленный яд». Вильгельм не успел вовремя прорваться через толпу людей и инквизиторов. Пока прорубал путь когтями и мечом, его жена лишилась головы. Взвыв от боли и отчаянья, он молил высшие силы вернуть ему его любимую, покарать всех в ее смерти виновных, но они не могли этого сделать. То, что попало к ним в чертоги, обратно не возвращается, а в мир живых Высшие не спускаются. Предложили унять горе и боль, утолить жажду крови иным способом - месть всем тем, кто виновен в гибели Лисандры.       Глава согласился, ему было не важно, как именно Высшие Силы это устроят и чем ему придется пожертвовать. Главное, у него появится возможность отправить к Смерти тех, кто взбаламутил воду и настроил простых людей против всех магических. Смерть и Магия, объединившись, воззвали к крови главы, к человеческой половине, и пробудили дремавшую все это время сущность. Ей стал дракон. Не европейский или геральдический, а штормовая, королевская виверна - это одно из самых жестоких и кровожадных созданий.       Вампир не мог полностью обратиться драконом, приобрел лишь частичную форму: руки-крылья и ноги-лапы с острыми когтями и чешуей до локтей и колен, рот стал пастью с длинными и острыми клыками, способными распотрошить противника в кровавую кашу, голову венчали ветвистые рога, уши вытянуты, глаза стали миндалевидными, а лицо подобно драконьей морде, с длинным носом и широкими ноздрями.       - И какой дракон у главы клана?       - Европейский, как у меня, - говорит Мар. - Очень давно в клане не просыпалась королевская виверна. Кто-то говорит, что она отвернулась от клана потому, что вампиры перестали жаждать мести и самой жестокой смерти противнику и врагу, а кто-то говорит, что виверна появится у истинного главы, а все те, кто занимают пост сейчас лишь регенты.       - Но точно сказать никто не может. Даже глава клана.       История клана меня поразила, особенно момент с драконами и виверной. Этой информации для первого урока вполне хватит. Следующий урок - практический. А именно гипноз и охота. Дождались ночи, и прогулялись до ближайшего ночного клуба. Рейвен перекинулся парой слов с вышибалой, нас сразу пропустили, в очередь, как всех не послали. «Гипноз» - сказал Рей, и мы прошли внутрь. Громыхала музыка, в нос били крепкие алкогольные напитки, кое-где даже препараты незаконные мелькали: это если верить нюху Рея. Гости постепенно прибывали, заполняли танцпол, столики, стулья у бара, пили, веселились, по кабинкам и углам уединялись и не обращали ни на кого внимания. Этим мы и воспользовались.       Жертву выбирал он. Девушка слегка навеселе, в короткой юбке, топе и без верхней части белья. Легкое касание к плечу, несколько совместных движений, два-три стандартных вопроса и вот мы танцуем вдвоем. Рей рядом, но не вмешивается. Лишь его шепот направляет и подсказывает мои дальнейшие действия. Когда девушка рядом со мной расслабилась, поймал ее за руку, развернул к себе, глаза в глаза и приказ с подавлением воли:       - Не кричи! – шепот на грани парселтанга, она кивает и замолкает. А я все так же в танце, притягиваю ее к себе, касаюсь губами бьющейся жилки, прокладываю дорожку из поцелуев от шеи к плечу и обратно. А потом резко погружаю клыки в вену. Ее стон наслаждения, дрожь от удовольствия и эйфории по всему телу, она выгибает шею, откидывая голову набок, руки зарываются тонкими, маленькими пальчиками мне в волосы, натягивая и прося продолжения. Но больше положенного не возьму. Не то она может умереть. После пяти внушительных глотков зализываю рану от клыков и отпускаю с приказом: - Забудь. Ничего не было.       Девушка кивает и уходит, а я иду к Рею. Мой первый практический урок прошел почти идеально. Взял я больше, чем надо. По словам Рея мог и тремя глотками обойтись. От выпитой крови кружится голова и разливается по телу тепло. Магия во мне так и клокочет. Нужно ее выплеснуть, но вот в чем вопрос: засечет меня надзор за несовершеннолетними или нет. А так я бы колданул что помощнее и выпустил все излишки на волю. Не то у меня переизбыток будет и могу магически выгореть. Рей предложил избавиться от давящего на меня груза магии иным способ. Пробежаться.       Летать мы не можем, но очень быстро бегаем, кажется, что перемещаемся в пространстве. Слова: «Догоняй!» и Рей уносится вперед. Я за ним. Бегали мы до самого утра, в пределах Лондона и его окрестностях. Навестили тетю Пет. Смотрел на дом издалека. Хотел зайти, но меня ждало разочарование:       - Тебя должны пригласить. - уточняя, - Мы не сможем переступить порог маггловского дома. С волшебниками такого нет. Как и с общественными местами, клуб тому пример. Там появляются и магглы и сквибы и волшебники, ауры и энергетика в таких местах смешанная. А в домах магглов – нет.       - Но я же там жил. Мои вещи в моей комнате, разве я не оставил свой энергетический след?        – Увы, без приглашения вход закрыт.       По словам Рейвена, считал бы я Тисовую своим домом, а Дурслей родней, то я мог бы без приглашения переступить порог, а так как я отсюда сбежал и была бы моя воля не возвращался, то придется просить разрешения, чтобы зайти. Но не раньше, чем придет письмо. До этого времени на Тисовой появляться не стоит, да и смысла нет, что мне у тетки делать? Пойду в тот же день, как придет письмо. Скорее всего, как и в то лето, за мной отправят соглядатаев директора, чтобы доставить или в Нору к Уизли, или на Гриммо. Но ни туда, ни туда не хотелось. К Уизли, потому что предатели и сволочи, а на Гриммо из-за крестного. Все вокруг будет напоминать мне о нем и о его смерти. Даже ворчливый и брюзжащий Кричер.       Но этого не избежать. Я должен буду, как и прежде играть роль наивного, слепо-верящего директору гриффиндурка. И я буду играть. Во всем походить на себя прежнего, пить и есть все, что мне предложат, навяжут и угостят, не вызывая подозрений и малейшей неуверенности в моей податливости и управляемости. А на приправу к еде и напиткам плевать. На меня теперь ни одно зелье не сработает и ни одна закладка с блоком не ляжет. Все растворят вампирская сущность и кровь.       - Значит, ждем письма из школы, визита «друзей» на Тисовую и поход за покупками на Косую Аллею. С письма начнется мой путь кровной мести, - Рей и Мар улыбались и говорили, что я имею на это полное право. Глава клана одобрил мой план и кровавую вендетту, как стороне директора, так и стороне Темного Лорда. А с его благословением мне ничего не страшно. Как и с поддержкой Рея и Мара. Они ее окажут, если понадобится.