Штормовая виверна

      Письмо из школы и список прилагающихся книг, как мы и думали, пришло в бар «Ночной приют». Был обычный вечер, стоя у плиты, помешивал соус, одновременно с этим нарезал овощи на салаты, как зашел Мар и принес конверт. А на следующий вечер пришло еще одно письмо от Молли. Семья Уизли приглашала меня погостить оставшуюся неделю в Норе, а так же посетить Аллею и помочь с покупками к школе. Сказали быть готовым к следующему вечеру. И я был готов.       Примерно за два часа до визита «друзей», Мар и Рей меня проводили, на путь мести благословили. А я взяв все свои вещи и книги, закинул их в рюкзак, ушел в скорость и через четверть часа оказался у тети Петуньи на пороге. Постучал, ожидая разрешения зайти. Но дверь открыл дядя Вернон.       - Явился! – возмущался он, - мы тебя не ждали, паршивец! Думали, сдох давно, или валяешься под каким-то забором обколотый… – говорит он, а я слушаю с надеждой, что когда-нибудь у него закончится словарный понос и все те слова, что он обо мне думает. И говорил он минут пять, все это время держа меня на пороге, а я покорно ждал. Пока не появилась тетя Пет. Сказала:       - Заходи, - и я вздохнул, набрав побольше воздуха, переступил порог, проходя в дом. Не обращая внимания на слова дяди и оскорбления, сыплющиеся, как из рога изобилия, поднимаюсь по лестнице. Моя комната какой была, такой и осталась. Забрал книги, несколько чистых свитков, целых перьев и самое главное мантию отца, вышел и спустился по лестнице. И едва успел на помощь тете Пет.       - Я же сказал не пускать этого сопляка! – замахнулся он на тетю, на лице которой уже был след от удара. Второго раза не произошло. Рука дяди в захвате, с силой сжимаются мои пальцы, слышится хруст костей и его скулеж. Он падает на колени, но при этом продолжает оскорблять и поливать помоями. Нажал еще сильнее, говоря:       - До этого были трещины в лучевых и запястных костях, а теперь там переломы со смещением, - голос тих и спокоен, а вот глаза.       В отражении стёкол своих очков вижу, как радужка стала красной, а на губах чувствовал кончики клыков. Страх поглотил дядю, он даже обоссался, в нос бил запах мочи. Но я не останавливался. Показал себя и свою новую сущность: снял очки, сверкнув алыми радужками и вертикальным зрачком, оскалил клыки, призвал длинные когти и, склонившись к самому уху, прошипел, как змея:       - Пить я тебя не буду. Ты и твоя кровь – то ещё дерьмо! Но ещё раз поднимешь на тетю Пет руку, я ее вырву, а если не так посмотришь… - утробный рык и пинок от всей души по свинячьей роже. Брызжет из носа и губ кровь, а дядя отлетает к ближайшей стене. Поворачиваюсь к тете, говоря: - Если вдруг подобное повторится, - показывая на лицо и след от ладони, - то в Лондоне есть бар "Ночной приют", придёте туда и скажите Марианну или Рейвену, они разберутся.       - Поттер! Ты - вампир? – говорит дрожащим голосом Дадли, смотря на меня. Под его ногами тоже растекается лужа. Для закрепления эффекта зашипел, оскалив клыки, касаясь языком кончиков острых когтей, вылизывая и готовясь порвать его в лоскуты, предупреждая, что если он кому-нибудь скажет – станет трупом. Дадли закивал головой, как китайский болванчик и побежал стирать штаны.       Мы с тетей, сидя на кухне, попивали чай с мятой и травами, обсуждали смену моей сущности, как так получилось и что во мне изменилось. Тетя слушала меня внимательно, особенно на моменте с зельями, блоками и прочей магической ерундой, которой я был обвешан. Спрашивала, зачем я пойду к тем, кто меня всем этим наградил, ведь они снова могут мне эти зелья подмешать и блок с ограничителями навешать. Сказал:       - Могут, и я уверен наверняка подольют и навесят.       - И ты снова… - она не договорила, так как я красочно, во все клыки улыбнулся и сказал, что с моей новой сущностью сколько не вешай, не подливай и не ограничивай, все бесполезно. Моя кровь и сущность все растворят и уничтожат. А я буду лишь притворяться и играть. Ждать подходящего момента чтобы отомстить. Вырвать гнилое сердце, тухлую требуху и на ней же их повесить. Тетя едва сдержала рвотный позыв, представив кровавое месиво вместо тел и раскуроченные грудные клетки. Лишь слова о том, что они этого заслуживают - ее успокоили и убедили в необходимости быть жестоким.       Тетя Петунья, как и дядя Вернон с Дадли, пообещала не рассказывать о моей иной сущности и молчать. В этом доме я гость, а она моя семья. Ее я мог считать семьей, но только ее. За нашим тихим, семейным разговором, следил из своего кресла дядя Вернон, баюкая сломанную в нескольких местах руку, качая ее, как младенца в колыбели. Тетя сказала, что вызовет скорую, как только я покину дом. А пока пусть посидит и подумает над своим поведением.       За мной, как и писала в письме Молли прибыли с целью проводить. Но такого провожатого я увидеть не ожидал. Думал, Грюм с Люпином, Тонкс с Кингсли, но пришел сам директор. Спросил, все ли вещи я взял и протянув руку, пригласил навестить одного старого друга. Хочет пригласить его на должность профессора Зельеварения. Спросил, а какой же предмет будет вести профессор Снейп? Оказалось, он будет преподавать ЗОТИ. Ужаснулся и замер. Но навестить старого зельевара не отказался, коснулся рукой и мы аппарировали. Оказались в волшебной деревушке. Пустая улица, полуразвалившиеся домики, фонари не горят. Мы с директором подошли к нужному дому. Палисадник и огород - запущен, а забор и калитка нуждалась в ремонте. В таком же состоянии и дом профессора. Разрушенный и не пригодный для жизни.       Но все это оказалось маскировкой, так профессор Слизнорт прятался от Пожирателей. А еще применил чары трансфигурации и превратился в кресло. Директор его расколдовал, дом восстановить и привести к изначальному виду помог, а Гораций пригласил и чаем напоил. На уговоры директора вернуться не соглашался. Директор принял его отказ, но перед уходом попросился в уборную. А между нами с профессором состоялся разговор. Короткий, всего пара слов с его стороны и ответ с моей.       - Гарри, я знаю, вы верите Альбусу, но советую вам этого не делать. Он – паук, - я на эти слова улыбнулся, поблагодарив, сказал, что знаю. И у меня своя игра, а у директора своя. Он хотел ещё что-то сказать, как директор вышел и попросил забрать журнальчик, зовя меня за собой. А Слизнорт махнув рукой согласился вернуться, но потребовал покои бывшего директора и свой старый кабинет зельеварения. Мы с директором покинули его дом, а я спросил, с какой целью профессор вернется в школу. Не просто же так Снейп ведет ЗОТИ, а Слизнорт Зелья.       - Гораций знает одну тайну о Темном Лорде. Причину, по которой он не умирает окончательно, даже если в него была послана Авада Кедавра. Он чем-то воспользовался, что-то запретное на себе применил. Но что именно, знает Гораций. Должны в этот год узнать и мы, Гарри.       - Надо – узнаем, - не спорил. Ведь убить Лорда и некоторых его Пожирателей, особенно Беллатрикс – это первый пункт плана кровной мести. Разберусь с ними, перейду ко второму пункту – директор и друзья.       Мы с директором снова аппарировали и оказались у Норы. Нас встречали хозяева дома, улыбками, объятиями и словами фальшивой радости. Молли к моему приезду закатила пир. Приглашали директора, но он отказался. Меня кормили от души и на отвал. Я ел все, что положили мне в тарелку, пил все, что налили, но без интереса. Смысл, если я вкуса не ощущаю, сено, оно и в стойле у лошади сено. А зелья, которыми приправлена еда, на меня не действовали. Я их чувствовал, но сущностью и кровью растворял. А потом спать и готовиться к походу на Косую Аллею.       Утро!       Хочется всех проклясть, послать всех на хер. Но нужно идти за покупками, поэтому привожу себя в порядок, переодеваюсь в потертые серые джинсы, слегка вытянутую футболку и рубашку в черно-синюю клетку на два размера больше. Маскировка сработала как надо, никто не увидел, что вещи мои, но слегка измененные и специально в некоторых местах протертые. Спустился, мы всей дружной компанией позавтракали и встали к камину. Порох, слова и вот я на Косой Аллее. И первым делом мы идем в банк, чтобы снять денег. А ключ, какой же я был болван, он у Уизли. Они всегда распоряжались моими средствами, а я этого не замечал, а если заметил, то тут же забывал. Но ничего, они за каждый снятый без моего ведома кнат, сикль и галлеон ответят. И только мы хотели покинуть банк и отправиться за покупками, как меня окликнул недовольный голос гоблина, требуя:       - Мистер Поттер! Где вы пропадали?       - О чем вы говорите, уважаемый? – не понимаю, что он имеет в виду. А гоблин, смотря на Уизли, говорит:       - Мистер Уизли, мистеру Поттеру, как наследнику рода Блэк полагалось быть на оглашении завещания покойного лорда Блэка. А он не пришел. Раз у поверенного рода Блэк появилась возможность зачитать просьбу погибшего, то он должен ей воспользоваться. Вы, мистер Уизли, можете подождать мистера Поттера у кабинета поверенного рода Блэк. Клянусь, с ним ничего не случится.       - Раз надо, - говорит Артур, а у самого в глазах золотые монеты, падающие с небес на землю, звенящие и сверкающие, складывающиеся в горку. У меня же появился шанс проверить кровь и узнать, кому за какие зелья я буду мстить. И кто мой истинный друг, а кто им лишь притворялся.       Гоблин проводил меня в кабинет поверенного рода Блэк, а мистер Уизли стоял за дверью и ждал меня. Завещание Сириуса мне озвучили, от рода Блэк мне достался титул наследника, дом на Гриммо и состояние на счете. Но не это меня радовало, а приписка: «Я – Сириус Орин Блэк, передаю в руки Гарри Джеймса Поттера мотоцикл и гиппогрифа Клювокрыла. Документы прилагаются». Состояние и титул меня не так волновали, как дом и приписка. Дом на Гриммо – мой дом, моя крепость, а как хозяин, я точно закрою доступ всем, особенно Уизли. И сделать это решил прямо сейчас.       - Кричер! – крик и предо мной появился тот самый, вечно-брюзжащий эльф. Он хотел, что-то вякнуть, возмутиться, что ему приказывает какой-то полукровка, как я приказал: - Закрыть доступ на Гриммо для всех, кроме меня.       - Как прикажете, наследник Блэк! – поклонился он, а мы с поверенным рода перешли к моей просьбе. Проверить кровь дело десяти минут и пятидесяти галлеонов.       Надрез, несколько капель на свиток, время на то, чтобы проявилась вся информация и вот, я вижу кто мне что подливал и кто какие блоки и закладки вешал. И список друзей сократился до двух: Луна Лавгуд и Римус Люпин. Они мне ничего не подливали, закладки и блоки не вешали, сейфом по липовому разрешению не пользовались и память не стирали. А вот все остальные, чем-то передо мной, но провинились. И начнем по возрастающей:       «Гермиона Грейнджер: Зелья: дружба, доверие, рассеивание внимания. Заклинания и чары: Обливиэйт – 10 раз, Империо – 3 раза. Списание со счета рода Поттер – 400 галлеонов.       Рональд Уизли: Зелья: дружба, доверие, рассеивание внимания. Заклинания и чары: Обливиэйт – 12 раз, Империо – 1 раз. Списание со счета рода Поттер – 600 галлеонов.       Фред и Джордж Уизли Зелья: дружба, доверие, рассеивание внимания. Заклинания и чары: Обливиэйт – 5 раз, Империо – 0 раз. Списание со счета рода Поттер – 800 галлеонов.       Невилл Лонгботтом: Зелья: дружба, доверие, рассеивание внимания. Заклинания и чары: Обливиэйт – 5 раз, Империо – 1 раз. Списание со счета рода Поттер – 200 галлеонов.       Джинни Уизли: Зелья: дружба, доверие, любовь. Блоки: рост, память, зрение. Заклинания и чары: Обливиэйт – 3 раза, Империо – 0 раз. Списание со счета рода Поттер – 1000 галлеонов.       Молли и Артур Уизли: Зелья: дружба, доверие, родственные чувства, привязанность, рассеивание внимания, отсутствие аппетита. Блоки: рост, память, зрение. Заклинания и чары: Обливиэйт – 15 раз, Империо – 5 раз. Списание со счета рода Поттер – 2500 галлеонов.       Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор: Зелья: Безоговорочное доверие, ненависть к факультету Слизерин, студентам и профессору Снейпу, безрассудный героизм. Блоки: рост, память, зрение, аппетит, магия и родовые способности. Закладки: кошмары наяву и во сне, суицидальное расстройство, психическое расстройство, депрессия, психоз, невроз. Заклинания и чары: Обливиэйт – 20 раз, Империо – 6 раз. Списание со счета рода Поттер – 5500 галлеонов.       - Да, мистер Поттер! – говорит гоблин, смотря на проверку крови, - от этого всего нужно избавиться и как можно быстрее, - на что я красочно улыбнулся, показал клыки и красные радужки глаз, говоря, что уже избавился. Гоблин сглотнул нервный комок и согласился: - Да, так тоже можно, - потом спросил: - Титул лорда Блэк и Поттер когда будете принимать? – показал на несколько пунктов, а еще на новое имя. Видимо, это часть ритуала обращения. Новая жизнь, новое имя. А старое стало вторым именем. И имя мне теперь: «Мариус Гарольд Поттер, наследник Поттер, наследник Блэк»       - В следующее лето, уважаемый, - сказал я. Гоблин не настаивал, говорил, мне нужно время, чтобы с новой сущностью слиться, познать способности, а уже потом родовые дары распечатывать и постигать. Блоков на мне нет, но дары, кроме парселтанга и анимагии временно не доступны. Стану лордом, получу и родовые дары. А пока учусь. Гоблин взял на себя ответственность восстановить все списанные с моего счета средства. Взял подписанную кровью бумагу о том, что я разрешения всем перечисленным людям не давал, а если и давал то был или под Империо, или об этом не помню из-за Обливиэйта. Обговорив все с поверенным – покинул кабинет.       Мы с гоблином уложились в десять оговоренных минут. Стоило мне выйти из кабинета, как мистер Уизли тут же спросил, что оставил мне в наследство Сириус. Сказал, что ничего кроме мотоцикла и дома на Гриммо. Он – изгнанник, и права на состояние и титул лорда не имеет. Как и я. Так что дом и маггловский мотоцикл. Мистер Уизли расстроился, типа за меня, но сказал:       - Хоть дом твой, - а значит и их. Но хрен они ядреный получат в задницы, а не дом на Гриммо. Доступ я закрыл, лавочку и списание средств прикрыл. Если что, то сейф рода Поттер на нуле. Сказал об этом мистеру Уизли, говоря, что скорее всего год в школе для меня последний. Золота в сейфе более нет. Услышав это, Артур поник, говоря, что директор что-то придумает. Пока же мы пошли за покупками. А после вернулись в Нору. Еще несколько дней и в школу.       Да начнется игра!