"Видящий". В плену у чудовища

Дорога до храма и сама церемония бракосочетания прошли как-то мимо Лорелая. Эльф чувствовал упадок сил, постоянную напряжённость, давление со стороны. Он находился в какой-то прострации, будто всё это происходит не с ним, словно страшный сон, кошмар наяву, и Лори стал просто невольным и главным свидетелем злой шутки, фарса, насмешки судьбы. Конечно, перенести столь много сильных и внезапных нервных потрясений за такое короткое время, никого не оставит равнодушным. Вот и Лай был словно в тумане, но прекрасно понимал, в какую неприглядную ситуацию он попал. И если бы не Крис… Служитель храма что-то тихо и быстро говорил, явно торопился и часто поглядывал на Тобиаса, потом на пальце появилось дорогое кольцо, которое своей тяжестью давило на мозг, а искусанными в нервном порыве губами жестоко завладели чужие, теперь уже законного супруга. За всю церемонию Лай не произнёс и слова, и вот они с новоиспечённым мужем уже едут обратно в замок. Это всё, что запомнилось Лорелаю. Никто из знакомых и близких в храме не присутствовал, но весть о том, что король сочитается браком разнеслась по всему Гределенсу. Народ даже не изумился, что жених другой! Какая разница от кого получать лиеры. У храма собралась куча народа, детвора бегала, резвилась и верещала, не смотря на ранний час. Тобиас от души раздавал монеты и сладости, улыбался и, казалось, был действительно счастлив. Лай не принимал во всём этом фарсе никакого участия, будто находясь не здесь, смотрел на всё это словно со стороны. Во дворце молодых ждал королевский обед. Повара постарались на славу, столы просто ломились от разнообразия снеди и напитков. Дроу, которых Лори едва знал, всё прибывали и прибывали, собираясь в большой зале. Еда, песни-пляски, банкет, поздравления, приветствия, пустые разговоры… Лорелай делал всё на автомате, ни на что не обращая внимания. Да, не о такой свадьбе он мечтал, и не с тем… Супругов искренне поздравляли, желая счастья, долголетия, пополнения, а король кивал в ответ, даже не пытаясь улыбнуться. Тобиас сильно сжимал хрупкую руку, давая тем самым понять, что один единственный неверный шаг или слово, и расплачиваться за ошибку будет Кристиас. Поэтому на протяжении всего дня Лорелай был послушной куклой, ведомый ненавистным кукловодом. Ночь наступила слишком быстро. Слуги постарались: покои утопали в цветах, мелкие огоньки света создавали причудливые блики, окутывая комнату в полумрак. Лорелай же взглянул на украшенную постель и невольно скривился. Близость с дядюшкой походила на пытку. Если тело ещё с горем пополам принимало насилие над собой, то разум никак не хотел. Но король терпел, терпел ради любимого. Тобиас закрыл за собой дверь и обернулся. — Теперь ты официально мой, — сказал дядюшка с маньячным блеском в глазах и широким оскалом белых зубов. — Я так этого ждал. Можно было выдохнуть, самое главное уже произошло. Теперь Тобиас считался законным королём Гределенса со всеми правами и ответственностью. Но расслабляться всё же рано, ещё так много нужно сделать! «Равный брак… — подумал Лорелай. — Хорошо, что не по старинному ритуалу на крови. Ивелиас, наверное, в своём ледяном гробу перевернулся не один раз. А Крис? Где он, в порядке ли? Мне так его не хватает!» Супруг подошёл вплотную, скользнул маслянным взглядом по телу Лори, отчего тому захотелось прикрыться или спрятаться, и начал срывать с него одежду. Жадно, быстро, неаккуратно, нетерпеливо. А после долго мучил его, имея всю ночь напролет, не давая передышки. То ласкал нежно, то брал грубо, причиняя боль. Казалось, дроу никак не мог насытиться своей прелестью, властью над ним, вновь и вновь вбиваясь в него, покрывая тело поцелуями, укусами и засосами, помечая своё, клеймя белоснежную кожу отметинами, опутывая чернотой своей ауры, от которой было тяжело дышать. Как Лорелай пережил брачную ночь, один Моор знает. А утром начались перемены, а точнее — кромешный ад. Тобиас приставил к мужу соглядатая, молчаливый скелет следовал за Лорелаем по пятам, не давая вздохнуть свободно, уединиться, поразмышлять в одиночестве и тишине. Как под конвоем, честное слово. Проснувшись и приведя себя в относительный порядок, долго отмокая в ванне, смывая чужие следы и, наконец, одевшись, Лорелай вышел из комнаты. Первым делом он направился к Бореллу. Картину, что предстала его взору, не передать словами. Его друг лежал на постели, бледный, безучастный, смотрел в одну точку безжизненными и потухшими глазами. Но больше всего Лорелая напугало не это: аура у Борелла стала почти прозрачная! Вот это было ужасно и неправильно, да почти невозможно! Жизнь потихонечку покидала лучшего друга. Керр находился рядом. — Борелл? — позвал Лорелай. Но ему не ответили. Король в немом вопросе уставился на слугу. — Мидлая убили, и хозяин потерял ребенка, — тихо прошептал Керр. — С тех пор ваш друг в таком состоянии, мой лорд. — Что? — удивился светлый. — Что произошло, Керр? И слуга рассказал. По мере его сбивчивого и эмоционального монолога, глаза Лорелая наливались злобой и ненавистью, желваки ходили на прекрасном лице ходуном. Эльф с силой сжимал кулаки, впиваясь короткими ногтями в кожу до боли. Душу затопило жалостью и отчаянием, аура непроизвольно вырывалась из-под контроля, в очах сверкали молнии, внутри разгорался пожар. Что ещё произошло за время его отсутсвия? Что ещё натворил явно сошедший с ума Тобиас? Дослушав рассказ до конца, Лай опустился на край кровати, нежно провёл по волосам друга рукой и твёрдо произнёс: — Я всё исправлю, мой друг. Даю слово. Я верну тебе жизнь. Ты только подожди немного. Ему даже показалось, что аура Борелла вздрогнула от его слов, принимая данное обещание. Тобиас тем временем наводил свои порядки в замке. Он вызвал к себе Норалиса, дал новые указания, получил исчерпывающие ответы на свои вопросы, уволил половину слуг и отпустил управляющего. На очереди был Пилиграс. Командир особого отряда был схвачен и брошен в темницу. На его место Тобиас назначил Гнидласа из дома Цинт, такого же подлого, как и он сам. — Я же говорил, что сделаю тебя командиром, Гнидлас. А я всегда сдерживаю свои обещания. Ты доволен? — Очень! Я рад, что выбрал твою сторону в своё время, Тобиас, а не этого мальчишки Ивелиаса. Оба дроу дружно рассмеялись. Гнидлас всю жизнь посвятил военному делу. Ещё при правлении брата Тобиаса, он хотел стать командиром особого отряда со своими привилегиями, неоспоримым уважением со стороны других и, конечно, наделённой властью. О, это была его мечта, недостижимая, манящая мечта. До тех пор, пока к нему не подошёл Тобиас, предложив то, что хотел Гнидлас больше всего на свете в обмен на информацию и верность. Дроу рассказывал всё, что творилось во дворце, тем самым вводя Тобиаса в курс всех дел и даже некоторых разговоров. Гнидлас убирал с пути ненужные препятсвия, убивал, подкупал, распускал слухи. И дождался своего звёздного часа. Как же дроу был сейчас счастлив! Грендела так же не обошли стороной перемены. Этот умный и пронырливый дроу всегда косо и свысока смотрел на Тобиаса, как на пустое место или грязь под ногтями, а теперь должен опустить гордую голову перед ним. Убивать королевского мага Тобиас не желал, но вот поиздеваться или изгнать — это с удовольствием. Тоби ввалился в покои мага, как к себе домой, сильно распахнув двери, и прошёл внутрь. Удобно устроился в кресле и со злорадной улыбочкой посмотрел на Грендела. — Смена власти, — бросил уверенно он. — У тебя есть два варианта: либо ты преклонишь передо мной голову и поклянёшься в верности, либо покинешь свой пост и столицу, — озвучил своё решение Тобиас. — Можно мне подумать? — спросил Грендел. — Сутки. Завтра я жду ответа, — произнёс новый король, покидая обитель мага. Как говорил Гнидлас, Лорелай прочно занял место в сердце мага, так пусть теперь думает: остаться с ним и присягнуть на верность новому супругу или бросить светлого на произвол судьбы. Суток вполне хватит, чтобы помаяться и помучиться над своим решением. Через пару дней очередь подошла и для племянника. Дверь в «ледяной склеп» была выбита, а сам Ивелиас перенесён во внутренний двор, где со вчерашнего вечера слуги сложили кострище. К Лорелаю подлетел запыхавшийся слуга и, косясь на скелета, быстро проговорил: — Там… там… вашего супруга хотят сжечь… — Тобиаса? Туда ему и дорога! — не понял Лай. — Лорда Ивелиаса, — ещё тише прошептал слуга. — Что? Эти дни дались Лорелаю не легко. Тобиас убрал из замка почти всех, кто был предан эльфу. Пилиграс был заперт в темнице, Кентая рассчитали, Мидлай убит и прах его развеян, Борелл так и лежал в своих покоях, не проявляя эмоций. Поваров, правда, Лаю удалось отстоять, но жили они вне замка и готовили только для него, а главным на кухне стал другой дроу. Но больше всего не хотелось расставаться с Гренделом. Маг нашел Лорелая на их месте в беседке, и у них случился непростой и долгий разговор. Изгнание или присяга, вот что волновало Грендела. Он не мог оставить эльфа одного, но и не хотел присягать врагу, коим считал Тобиаса. — Всё, что мог, Тобиас уже сделал. Я буду в порядке, Грендел, не переживай. Можешь спокойно уйти, если хочешь. Но у меня к тебе будет просьба, — подмигнул правитель своему другу. — У тебя есть план, не так ли? — догадался прозорливый дроу. — Есть. И мне нужна твоя помощь. — Сделаю, что смогу, — пообещал Грендел и весь обратился в слух. Вечером Лорелай улыбался, и Тобиас, глядя на светлого, тоже, он подумал, что супруг смирился со своим положением и начал его принимать. Ночью дядюшка был особенно внимателен и нежен, но отдачи не получил. Впрочем, как и всегда. Пролетел месяц. Целый месяц ада и сексуально-моральных пыток. Тело Ивелиаса давно сожгли, а прах развеяли, ведь колумбария в Гределенсе не было. За это время Лай был послушной куклой, выполняющей все пожелания супруга, пока однажды Тобиас не тронул Борелла. Керр с перепуганным лицом налетел на правителя в коридоре. — Лорд Т-тобиас вы-выгоняет моего хозяина! — запинаясь, быстро проговорил прислужник. Лай влетел в кабинет, где в это время был его муж, и с ходу бросил: — Борелл останется здесь! Он мой друг! — Он уже не жилец. А я не хочу, чтобы в МОЁМ доме был мертвец. — Он жив! — в сердцах бросил эльф. — Ненадолго. Эти слова стали последней каплей в чаше терпения молодого светлого. — Это ты виноват, что Борелл чахнет! Это из-за тебя мой друг превратился в унылое подобие себя прежнего! Это ты убил Мидлая! — уже кричал Лорелай. — Вся моя жизнь перевернулась из-за тебя! Ненавижу, как же я тебя ненавижу!!! Тобиас подлетел и встряхнул эльфа за плечи. Его глаза горели злостью. — Ты пожалеешь о своих словах, — бросил дроу и скрылся. А через некоторое время Лорелай почувствовал ужасную боль. Боль истинной пары, своей Искры, любимого Кристиаса. Тобиас заперся в башне. Он готов был крушить всё вокруг! Его Игнасс, его прелесть осмелился перечить ему. Да из-за кого? Из-за этого овоща Борелла? Ведь всё было так хорошо до этого момента. Ну ничего, Тобиас знает, как отыграться, а вернее — на ком. Войдя в транс, дроу очутился в пещере. Скелет, в которого некромант вселился своей тёмной силой, двинулся в сторону пленника, что был прикован у стены. Вид измождённого, обнажённого, израненного Кристиаса порадовал. Тот поднял голову и посмотрел на костяшку. На месте глазниц мерцали два ярко-красных огонька. — Соскучился? — услышал Крис. Он узнал этот скрипучий голос. — Где Лорелай? Что с ним? — О, мой дорогой супруг в порядке. Нежится в кроватке, после того, как я его поимел, — нагло врал скелет голосом Тобиаса. Ошарашенный, неверящий взгляд напротив лёг тягучим мёдом на душу, принося сладость победы. И дроу продолжил: — Он так стонал и наслаждался. Ммм. А какой он тугой внутри, а эти его розовые сосочки… Объеденье. А какой… — Хватит! Я не верю ни единому твоему слову! — цепи звякнули от резкого рывка. — О, но это так. Мы каждую ночь не можем уснуть до рассвета… Тобиас говорил и говорил, врал, выдумывал, пытаясь задеть посильнее, не обращая внимания на протест пленника. Ему нравилось наблюдать, видеть боль и отчаяние в глазах. Он подошёл к столику и взял в руки плеть. Повертел, покрутил в руках и замахнулся. Боль прошибла грудь, вырывая стон от неожиданности из горла Кристиаса. «Ох, этот звук как бальзам на душу, » — подумал дядюшка. И удары посыпались один за другим. Когда дроу закончил, Крис был уже без сознания. Довольный проделанной работой, Тобиас вернулся в своё тело. Лорелай беззвучно плакал, стоя под струями воды. Боль пары разъедала душу. А ведь это он виноват, что сорвался, это из-за него досталось любимому. Как же эльф бессилен. Но, ничего, придет и в его дом счастье. Надо только немножечко потерпеть. Да, потерпеть и сделать вид, что смирился, быть послушным и всем довольным. Собрав волю в кулак, Лорелай вышел из ванны и стал ждать супруга. Вернувшись, Тобиас в красках расписал Лаю, как был наказан из-за него Кристиас. Дроу же не знал, что Крис его Искра, что связь истинной пары позволяет им чувствовать друг друга. Когда поток слов иссяк, правитель решился. — Прошу, позволь Бореллу остаться, — пересилив себя, молил Лорелай. — Ладно. Он всё равно не жилец. — И ещё. Можно мне вернуться в школу? — Зачем? Ты же король, тебе не нужна учёба. У тебя и так всё есть, — удивился Тобиас. — Прошу. Мне это важно. Всего ничего осталось, — настаивал Лори на своём. — Нет, — подумав, ответил дядюшка. Отпускать своё он не хотел. — Я больше никогда не повышу на тебя голос. Я буду послушным и самым лучшим мужем на свете, — упрашивал эльф. — Только позволь мне доучиться. Предложение было заманчивое. Очень. Если его Игнасс так рвётся учиться, то можно и свои условия выдвинуть. Хотя, нужно же будет снять с него антимагические оковы, которые до сих пор на нём. С другой стороны, у него во власти его бывший жених. Улыбнувшись своим коварным мыслям, Тоби выдал решение: — Хорошо. Но в постели ты станешь мне отвечать, а не лежать бревном. — Даю слово, — сразу ответил Лорелай. «Ничего, закрою глаза и представлю, что это мой Крис, » — подумал про себя. На утро Тобиас светился, как начищенный поднос, «Игнасс» впервые кончил от его ласк и отвечал ему. Дроу так проникся, что сам снял антимагические оковы, выпуская магию своего супруга. Да, он немного боялся, но Лорелай дал слово, а это сравнимо с клятвой. По телу эльфа прошлась приятная волна родной магии, возвращаясь на место, и Лори потёр запястья и ноги. Следы от оков с помощью лекаря пройдут быстро. О прошедшей ночи светлый пытался не вспоминать, но перед лицом маячил довольный муж. «Ещё бы ему не быть довольным, — подумал, — я же так старался! Даже вспоминать тошно. И как я только выдержал?!» Как только супруг ушёл, оставив его одного, Лай послал вестники Рику и друзьям, потом директору с просьбой сдать экзамен перед следующим годом обучения, который он так и не сдал вовремя. Получил вскоре краткий ответ с разрешением от Дираиса и множество вестников от друзей. «Волнуются,» — обрадовался правитель. Каникулы вскоре закончатся, а с ними закончится и весь этот кашмар.