***
Работы и правда было много. Тэхён сразу после совещания распределил задачи между сотрудниками, и сам тоже присоединился к ним, чтобы успеть всё сделать до завтра. И вот за окном уже село солнце, а он по-прежнему в своём кабинете, который, к счастью, всё ещё хранит в себе частички шоколада. Радует только то, что он со своей командой переводчиков уже на последней стадии работы, и Ким надеется, что через каких-то полчаса сможет, наконец, выйти из этих четырёх стен. Время, как ни странно, под конец начинает идти быстро и, проверив практически все документы, омега с облегчением смотрит на последнюю страницу. Скоро домой. Но в кабинет уже второй раз за день ломится наглый блондин. — Закончил? — омега выглядывает из дверного проёма, на что Тэхён умилительно улыбается. — Заходи. Чимин подходит к столу, заваленному стопками бумаг, и садится в кресло напротив. — Сотрудники из твоего отдела предлагают устроить ужин компании в честь окончания года... — омега начинает немного несмело, не зная, какую реакцию стоит ожидать. Возможно, Ким ещё не отпустил сегодняшнюю ситуацию. — И хотят отпраздновать закрытие дела с тобой. Но Тэхён даже не поднимает на него взгляд от той самой последней странички. Хочется поскорее закрыть и забыть. — Хорошо. — Правда? — Чимин не верит своим ушам, он был более чем уверен, что омега откажется. Тэхён рассказал ему о своих планах на день ещё утром, и после всего случившегося очень сомневался, что тот согласится провести с коллегами ещё пару часов. Но не мог не спросить, слишком много сотрудников к нему подошло с этим предложением. — Да, почему нет, — дочитав последние пару строчек, Ким с громким выдохом поднимает глаза на друга. — Они сегодня очень хорошо поработали. Мы даже закончили раньше, чем я предполагал. В глазах секретаря загораются огонёчки: давно они не устраивали корпоративный ужин. — Пойду всех обрадую! — подрываясь с места, кричит Чимин. — Только я немного задержусь, нужно перед этим кое-куда заехать, — Тэхён всё ещё не теряет надежду купить себе что-нибудь ко дню рождения. — Да, конечно! — глаза прищуриваются от лукавой улыбки, и блондин вылетает из кабинета.***
— Директор Ким, за вас! — все за столом синхронно поднимают рюмки с соджу, что-то расплёскивая по пути. — Мы бы не справились сегодня без вашего мудрого руководства! Ким издаёт смешок, скромно думая, что его усилия тут явно переоценили. — Это заслуга каждого из нас, переводчик Со, — с улыбкой говорит Ким, и его взгляд устремляется на остальных работников. — Спасибо, что выложились по полной. Но, надеюсь, впредь таких ситуаций не повторится, — омега стреляет глазами в менеджера Ли, но потом по-доброму улыбается, сглаживая свой строгий тон голоса. Чимин сидит напротив Кима, кажется, больше всех радуясь этой посиделке. Работа секретаря имела свои плюсы: омега мог часто болтать со всеми в офисе, раньше всех узнавал все сплетни и от этого был душой любой компании. Поэтому, быстро закусив после выпитого, Пак предлагает очередную игру с алкоголем. Во время разговора к компании подходит новый официант, который только начал свою смену. Он пробирается через столики к уже развеселившейся толпе и встаёт позади Кима. — Вам повторить пиво с соджу? — Тэхён давится курицей и закашливается. Ну, вот опять. Тяжёлый бергамот закрадывается в его нос и сухой пылью оседает в горле. Не так плохо, как могло быть, но омега всё равно не может прочистить горло. И верный, но подвыпивший друг приходит ему на помощь. — Извините, господин официант, — Чимин сам неловко смеётся со своей реплики, — могли бы вы не подходить с той стороны? — и он решает, что шутка сюда впишется просто идеально. — Понимаете, — он чуть наклоняется к работнику, но его поплывший мозг не может выдать шёпот, — у этого омеги, — Чимин указывает на Тэхёна, — очень ревнивый альфа, а вы тут распыляете свой бергамот на него, будто мы у вас дома. И Ким громко сдерживает смешок, который так и хочет вырваться. Он не пил так много, как секретарь, поэтому наблюдать за его полупьяным бредом ещё веселее. И чтобы не выставить друга лжецом, согласно кивает с серьёзным выражением лица, продолжая откашливаться. Официант очень удивляется, но тут же отходит от Тэхёна, которому в скором времени становится легче. Но этот маленький инцидент наводит Чимина на новую коварную мысль. Уже практически все в компании знают про особенность Кима. После того, как его альфа, а затем друг сказали, что в этом нет ничего постыдного, он перестал скрывать свою чувствительность к запахам рядом с коллегами. И многие даже стали более внимательными и осмотрительными — лишний раз не приносили в офис ничего сильно пахнущего, а сотрудники с немного режущими для омеги ароматами старались надолго не задерживаться рядом с начальником. Все понимающе относились к этому, и Киму это во многом помогло принять себя. Его слабость перестала казаться таковой. — Идея! — Чимин поднимает указательный палец высоко над головой. — Я придумал ещё одну игру, — и взгляд прилетает прямо на Тэхёна. Все замолкают и смотрят на омегу, который уже, было видно, не может держать это в себе. — Предлагаю проверить, как хорошо наш любимый директор Ким знает своих подчинённых по запаху, — брови Тэхёна подлетают вверх, а остальные, постепенно догоняя мысль секретаря, начинают одобрительно кивать и поддакивать. — Вы уже слишком много выпили, секретарь Пак, — омега пытается замять эту идею, как-то странно это всё звучит. Но две рюмки в нём говорят, что это даже может быть весело. — Нет-нет, директор Ким. Вы так просто не отвертитесь. Мы все тут хотим это увидеть, да? — он оборачивается на коллег, которые, будто сговорились, поддерживают всё, что скажет Чимин. — Думаю, мне уже пора собираться... — За вами ещё не приехали, — и Ким как можно более незаметно стреляет прожигающим взглядом в друга, который беспечно бросил свои слова. И омега немного успокаивается, когда видит, что все заняты другими разговорами и скорее всего не слышали последней фразы. Чимин ставит один стул в центр стола и говорит всем отодвинуться. Сажает туда растерянного Тэхёна и как-то слишком быстро находит кусок ткани непонятного происхождения, чтобы завязать омеге глаза. — Так, сейчас мы будем по очереди к вам подходить, а вы должны угадать, кто это. Правила простые, — сверкнув улыбкой Киму, который всё равно этого не видит, Чимин отбегает и начинает собирать очередь из людей. Тэхён не знает, как оказался в такой ситуации, но пути назад уже нет. К нему по одному подходят альфы и омеги из его отдела и протягивают своё запястье. И он, как и ожидалось, с лёгкостью угадывает их по именам. — Пак Хёджин. — Следующий! — Это.. Кан Сынхван, — Ким не успевает восстановить свои рецепторы, когда к нему подходит уже новый человек. — Вы хорошо идёте, директор Ким, — подбадривает секретарь. — Следующий! — Менеджер Ли, это вы? — Директор Ким, я знал, что вы меня узнаете, — с восхищением тянет уже пьяненький альфа. К Тэхёну подходит ещё человек пять, и он так ни разу и не ошибается. Неудивительно. Но ему это уже начинает надоедать. Следующий. — О, такой приятный аромат, — Ким удивляется и чуть принюхивается, втягивая нотки хвои. — Мин Юнги, это вы? — в ответ ему одобрительно мычат. — Мы с вами только пару раз виделись в офисе. Вы же из отдела рекламы? — Да, меня секретарь Пак позвал, — голос альфы довольно низкий, но приятно ложится на ухо. — Рад, что вы пришли. Надеюсь, следующая наша встреча будет в более... спокойной обстановке, — с лёгкой дружелюбной улыбкой говорит Тэхён, и, поворачиваясь предположительно в сторону Чимина, решает высказать своё нарастающее недовольство. — Может, уже хватит? — Последний, — кричит откуда-то издалека друг. И Ким уже настраивается, что после этого наконец-то вдохнёт свежий воздух и пойдет домой. К нему подходит ещё один человек и протягивает своё запястье. Сразу же бросаются сладкие цитрусовые нотки. Он чует яркий запах мандарина, но через него пробивается такой до боли знакомый аромат. Тэхён бесцеремонно хватает человека за запястье и проводит носом по коже, совершенно игнорируя тот факт, что вокруг него по-прежнему половина его отдела. Он втягивает запах и инстинктивно чуть скалится. И если наклониться ближе к его лицу, можно даже услышать глухое рычание. Омега чуть сжимает запястье и отстраняется. — Председатель Чон, вы всё-таки пришли, — Тэхён недовольно прикусывает щёки изнутри, пытаясь скрыть своё раздражение. Вся компания коллег восторженно кричит и хлопает, поражаясь способностям своего директора. А Ким стягивает с себя повязку, тут же устремляя свой давящий взгляд на альфу рядом с ним, который улыбается и тоже делает пару хлопков, поздравляя омегу с победой. Тэхён чуть задерживается на Чоне, который слегка теряется от такого пристального внимания, а затем возвращает глаза на громкую толпу. — Секретарь Пак, у вас не получилось сбить директора с толку, — говорит кто-то за столом. — У него слишком чуткий нюх. Чимин смеётся вместе со всеми и подходит к другу, приобнимая. — Вы отлично справились, директор Ким. И даже не попались на мою ловушку, — Ким приобнимает друга в ответ, снова чувствуя тот самый мандарин, который уже стал родным. Но сейчас омега не может воспринимать аромат друга адекватно. Не когда он по-прежнему на его альфе. Вскоре после окончания игры Чон вежливо отказывается от предложения остаться и объясняет причину своего появления тем, что нужно срочно обсудить один рабочий вопрос с директором. Поэтому Тэхён быстро прощается с коллегами и покидает бар, следуя за альфой к машине. Они молча садятся и полминуты просто смотрят в лобовое стекло. — Говори, Тэ, что не так? — Что не так? — омега срывается, но быстро берёт себя в руки, делая глубокий вдох. И продолжает после небольшой паузы. — Ты всё ещё пахнешь им. Ким не поворачивается на альфу, потому что понимает, как бредово это звучит. Он прекрасно знает, что это запах его лучшего друга, и он никак не претендует на Чонгука, но омега внутри скалится от ревности. Не хочет, чтобы альфа носил на себе что-то кроме его клубничного аромата. Чон тут же ловит свою глупую улыбку, поджимая губы. — Ты же знаешь, что мы просто друзья, — омега молчит. — И я не особо успел сообразить, он поднёс моё запястье к своей шее за доли секунды. Ким нервно дёргает головой, невольно представляя эту картину. — Я люблю Чимина... Но больше не допускай такого. Я всё ещё не могу угомонить своего омегу, — Тэхён так и не смотрит на Чона. Тело потряхивает от чужого запаха на его альфе. Чонгук протягивает виновную руку и за подбородок поворачивает лицо Кима, который начинает сдавленно рычать, снова услышав яркий мандарин. — Сотри этот запах с меня, замени своим, — Чон смотрит на него с такой теплотой, что какая-то его часть начинает успокаиваться, но омега по-прежнему не контролирует свой оскал. Ким хватает запястье у своего лица, отклоняет голову вбок и прижимает его к своей пахучей железе. Он ластится, трётся о кожу альфы, и постепенно на место мандарина приходит привычная клубника, а шоколад расцветает на его шее. Как и должно быть. И только так. Чонгук, прикусив губу, наблюдает за тем, как его омега ревностно прижимает к себе его запястье и метит своим запахом. — Лучше? Тэхён чуть заторможено выходит из транса и притягивает руку альфы к носу, глубоко вдыхая. Его губы изгибаются в кривой гримасе. — Я всё ещё его чувствую, — Ким опускает свой взгляд, чуть надувшись, но Чонгук подаётся вперёд и ловит поникшие губы омеги своими. Он с силой прижимается к Тэхёну и сразу проникает в рот языком, сплетаясь с омегой в сладком поцелуе. Хочется, чтобы он почувствовал, как сильно Чон его любит. Особенно в этот момент, когда омега так отчаянно пытается оставить свой запах на своём альфе. Потому что так и есть, он только его альфа. Чонгук сам начинает водить своим запястьем по шее Кима, который тихо постанывает в поцелуй. Он тянется ближе, прикусывает нижнюю губу с колечком и заводится ещё сильнее, когда альфа чуть шипит в поцелуй. Но Тэхёну этого мало. Он поднимается с сидения и перебирается к Чону на колени, упираясь руками в крепкие плечи. Альфа тут же ловит мягкие бёдра своими ладонями и снова впивается в любимые пухлые губы. С каждым движением языка Ким подаётся грудью вперёд, стараясь быть ближе, в ответ с такой же жадностью целует и довольно мычит, пока Чон сжимает пальцы на его бёдрах. Омега снова берёт руку Чонгука за запястье и заводит её себе за спину, устраивая между ягодиц. — Три, пока твоя рука вся не пропахнет мной, — Тэхён властно свысока смотрит на альфу, которому слишком сильно нравится, когда его омега даёт волю своей доминантной стороне. До мурашек по спине. — Как скажешь, клубничка, — Чон улыбается как сумасшедший, его ведёт с такого омеги. Альфа устраивает одну руку на ягодице и ближе прижимает к себе Тэхёна, а второй начинает с нажимом водить по промежности через ткань брюк. Омега стонет от приятных давящих ощущений и довольно ахает, когда Чон прижимается губами к его шее. — Ты же знаешь, что твой запах для меня единственный и неповторимый? — он оттягивает зубами нежную кожу и оставляет красноватый след. Ким бёдрами плавно подаётся вперёд и назад, проезжаясь по твёрдому члену альфы. Чонгук так крепко держит его в своих руках, целует, сжимает и пальцами давит на истекающее смазкой колечко мышц через мокрую ткань. Омега издаёт тягучий стон, когда Чон размашисто проводит по его пахучей железе, оставляя слюну на коже. Он собирает любимый вкус на язык, отстраняется и припадает к чужим губам, хочет поделиться. Ким слизывает с альфы свою клубнику и удовлетворённо мычит, понимая, что сейчас это единственное, что тот чувствует у себя во рту. Омега трётся возбуждённым членом о пресс Чона через одежду и хнычет, когда альфа добирается пальцами до его мошонки и начинает поглаживать. — Какой ревнивый омега, — Чонгук пожирает взглядом разнеженного парня. — Но папочке тоже есть, что сказать. Приятно, говоришь, пахнет хвоя? Альфа отрывает свою руку от ягодиц и одним резким движением достаёт из брюк омеги рубашку, скользя пальцами вниз по коже под плотно облегающую ткань. Он, еле касаясь, гладит поясницу, но когда спускается до кромки трусов, Ким его останавливает. — Подожди... Подожди до дома, — омега еле успевает выставить руку перед собой, чтобы притормозить возбуждённого Чонгука, который на мгновение разочарованно прикрывает глаза и отводит взгляд. — Клубничка, тебе не избежать этого разговора, — Тэхён скромно улыбается и опускает голову вниз, чтобы альфа этого не заметил. Видимо, он слышал, что Ким сказал про Мин Юнги. Но он сам был искренне удивлён. У альфы объективно не режущий, не сильно тяжёлый, свежий аромат, что было редкостью. Но ничто не превзойдет тёмный шоколад, который уже пробрался глубоко под кожу. И Чонгук это знает, но его альфа всё равно хочет присвоить, окутать любимого омегу своим ароматом и в тысячный раз сделать своим. А Ким позволит ему сегодня побыть собственником, потому что ему слишком сильно нравится мысль о том, что альфа будет раз за разом доказывать ему в постели, что омега только его. Они добрались до дома ещё в большей спешке, чем когда уходили из бара. Возбуждение не отпускало всю оставшуюся часть пути, они переглядывались, Тэхён держал руку альфы, которая лежала на его левом колене. Гладил, переплетал пальцы, направлял вверх по бедру и бессовестно ласкал ей свой нуждающийся член через брюки, широко расставив ноги, пока Чон вёл машину и сгорал от ненасытности омеги. Когда они зашли в лифт, альфа еле сдержался, чтобы не наброситься на Тэхёна прямо там. Но у него были немного другие планы на этот вечер. — Иди пока в спальню, я скоро к тебе приду, — говорит Чонгук, не поворачиваясь на омегу, чтобы лишний раз не искушать себя. Ему нужно немного успокоиться, если он хочет воплотить то, что задумал. Ким удивлённо смотрит на него, но не получает никакого объяснения, потому что альфа сразу уходит в сторону туалета, кажется, совершенно игнорируя его и своё собственное возбуждение. Омега возмущённо вздыхает, но слушается и идёт в комнату. Он расстёгивает рубашку по пути и сбрасывает её где-то у двери в спальню. Шторы закрыты ещё с утра, так что в комнату не проникает ни одного лучика яркого ночного города. Ким подходит к своей тумбочке, включает приглушённый свет и начинает расстёгивать брюки. Откинув их в сторону, омега поправляет свои волосы и садится на край кровати. Он опирается руками позади себя, кладёт ногу на ногу и смотрит на дверь, слыша чуть вдалеке глухие шаги босых ног по полу. Чонгук не заставляет себя долго ждать. Он заходит в комнату, и его взгляд падает на омегу, вальяжно расположившегося в центре. И альфу окатывает волна возбуждения, сильно ударяя в пах. Он не может оторвать глаза от своего омеги, тело которого так красиво обвивают чёрные кожаные ремешки. Они в два ряда обхватывают Кима за талию, а от них вверх и вниз тянутся ещё — вдоль груди, скрываясь за шеей, и от пояса вниз, закрепляясь на бедрах. Взгляд останавливается посередине, на кружевном белье в тон ремешкам, которое плотно облегает стоящий член омеги и так выгодно местами просвечивает. Чон даже не замечает, как приоткрывает рот в восхищении. А Тэхён лишь довольно облизывается и расставляет ноги шире, приглашая. — Папочка, тебе нравится? — он прикусывает губу и хлопает глазками, намеренно скромно опуская взгляд вниз. — Я старался... А Чонгук не знает, что сказать. Как же Ким хорош, когда не сдерживает своих желаний. Дерзкий, всегда берёт то, что хочет, заводит до боли в паху и никогда не извиняется за это. Он слишком хорошо научился играть своим папочкой. Но сегодня Чон доведёт его до грани. — Ты бесподобен, малыш. Но папочка всё ещё на тебя злится, — альфа проходит мимо Тэхёна к своей тумбочке. — За что? Я был хорошим омегой, — Ким дуется и кривит брови, не понимая, что он сделал не так. Он с ногами забирается на кровать и поворачивается корпусом к Чону. — Хорошие омеги не принюхиваются к другим альфам и не говорят, что у них приятный запах, — он кладёт что-то в карман и подходит обратно к изножью кровати, усаживаясь на самый край. — Но, папочка, это была всего лишь игра... — И сейчас мы тоже с тобой немного поиграем, — Чонгук хлопает ладонью по простыне справа от себя, боковым зрением наблюдая за омегой, который на коленях подползает к нему и садится на пятки. — Как мы поиграем, папочка? — Тэхён смотрит на профиль альфы и в очередной раз проходится языком по пересохшим от частого тяжёлого дыхания губам. Чон слишком хорошо знает, как нужно с ним обращаться. Омега пододвигается ближе к плечу альфы и тянется губами за таким необходимым поцелуем. И Чонгук, хитро улыбнувшись, тоже чуть подаётся вперёд, но, когда Ким оказывается в паре сантиметров от него, одним ловким движением кладёт его поперёк на свои широко расставленные колени. И омега ахает от неожиданности. Он оказывается прижат животом к паху альфы, который крепко схватил его за ремешки портупеи левой рукой. А правая ложится на тёмное кружево, только номинально прикрывающее ягодицы. — Папочка... Что ты делаешь? — ладонь медленно поглаживает округлую половинку, отодвигая выше маленький треугольник ткани, отчего полоска чуть впивается в промежность. Тэхён тяжело дышит от переполняющего его предвкушения. — Я собираюсь наказать тебя, клубничка. — За то, что я сказал про Мин Юнги?? — Ким оборачивается, чтобы увидеть лицо альфы, но крепкая рука на спине не даёт ему привстать. Пальцы скользят по тонким ремешкам, цепляют их, тянут, отчего они немного впиваются в нежную кожу. И омегу это заводит ещё сильнее. Он знал, что альфе понравится. — Отчасти за это, — Чон закрепляет одну руку на ремешках на талии, а второй продолжает гладить обнажённые ягодицы, иногда сжимая кожу между пальцев, завороженно наблюдая, — но больше за то, как громко ты стонал сегодня в офисе, — и первый удар приходится по правой половинке. Омега сдавленно взвизгивает и дёргается, невольно подгибая пальцы ног. — Ты знаешь, я обожаю слушать тебя, но не на работе. Нас могли услышать. — Прости, папочка... — еле слышно шепчет омега себе под нос, сгорая от смущения из-за резко усилившегося возбуждения. Альфа смотрит на эту картину, и его член дёргается от одного вида омеги. Ким лежит на его коленях, выставив попу к верху. Его гладкую медовую кожу обхватывают грубые кожаные ремни, по промежности проходит тонкая чёрная полоска кружева, а ягодицы начинают приобретать алый цвет. И Чонгук толкает язык за щёку, сдерживая внутренний порыв оттрахать своего омегу прямо в эту минуту. Ещё рано. По другой ягодице приходится новый удар. — За то, как ты бессовестно пользуешься слабостью своего папочки и надеваешь такое развратное бельё и портупею, — Тэхён снова всхлипывает, чуть сжимаясь. Его член сильно упирается в бедро альфы и чуть пачкает кружево белой смазкой. Но как только кожа перестаёт гореть, Ким снова выпячивает свой зад. Он хочет ещё раз ощутить грубый удар альфы, который посылает импульсы прямо в пах, до боли скручивая низ живота в возбуждении. — У меня на тебя сегодня были немного другие планы, пришлось их подкорректировать. Какие планы? Тэхёна потряхивает на коленях Чона, который откровенно наслаждается таким отзывчивым омегой. Полоска белья уже полностью мокрая от клубничной смазки, которая запачкала все ягодицы. Пока Ким восстанавливает дыхание, альфа отодвигает его бельё, проводит рукой по влажной промежности и, собрав на пальцы достаточно смазки, подносит их к губам и облизывает. Тэхён видит это боковым зрением и давится воздухом. — Как же ты безбожно течёшь, — омега скулит, ёрзает на коленях альфы, чтобы получить хоть какое-то трение. — Я же только начал. — Папочка... — хнычет Ким. — Помоги мне... Прошу. Альфа усмехается себе под нос и вновь прикасается к нежной коже. Он легко обводит сжатое колечко мышц и слегка давит на вход. Тэхён сладко мычит, когда первый палец без затруднений проникает внутрь и оглаживает мягкие стенки. Чон ухмыляется: — Когда ты успел себя растянуть? — До бара... — дикое желание новой волной ударяет в голову из-за бурного воображения Чона. — Знал, что папочка не устоит перед тобой? — Папочка всегда делает мне приятно, если я его хорошо попрошу... — альфа самодовольно улыбается, облизывая колечко в губе. Он уже растягивает омегу двумя пальцами, которые легко скользят внутри. И, просунув руку в карман, достаёт те самые "изначальные планы на вечер". Тэхён чувствует, как к его входу приставили что-то прохладное. — Что... это? — омега поднимает голову и смотрит куда-то перед собой, но ему не дают сделать и вдоха. Чонгук сразу вводит в него первый, самый маленький шарик на твёрдом стволе вибратора. И Ким замирает. — Ты же хотел, чтобы я помог тебе. Альфа нажимает кнопку, и игрушка начинает вибрировать, заставляя Тэхёна чуть дёрнуться и прогнуться в пояснице, привыкая к ощущениям. Чон наблюдает за его реакцией и постепенно начинает увеличивать вибрации, вытягивая из омеги мелкие и частые стоны. — Ах!.. Папочка... — альфа проникает вторым шариком, растягивая стенки чуть больше, и бёдра Кима начинает потряхивать. Чонгук довольно улыбается и решает продолжить начатое. — Я ещё не закончил с твоим воспитанием, клубничка, — и по нежной коже ягодицы снова приходится удар. Омега издаёт громкий стон, утопая в этом удовольствии. Вибрирующие шарики внутри, шлепки, слегка натирающие кожу ремешки и невозможность прикоснуться к себе и кончить — это слишком. — За то, как ты набросился на меня в машине, а потом не дал довести меня и моего прекрасного омегу до оргазма, — Чон проталкивает третий шарик, снова увеличивает скорость, и Тэхён отчаянно стонет в простыню от распирающих ощущений. — А я очень хотел увидеть, как ты скачешь на моём члене на водительском сидении, — Ким в нетерпении слегка бьёт ногами по кровати, когда вибрирующая головка при неаккуратном движении бёдер попадает по простате. Всё его тело будто заряженное, мышцы сковывает напряжение. — Папочка-а!.. Я больше не могу, — глаза слезятся от наслаждения и такой приятной беспомощности. Чонгук вводит в него последний шарик и начинает двигать игрушкой, имитируя толчки. Самый первый шарик до боли приятно стимулирует простату с каждым попаданием. И по щекам Кима рекой текут слёзы. С Чоном по-другому не бывает. И в этот момент омега думает, что если счастье, то только такое... Но звонкий шлепок быстро заглушает его мысли. Стенки сами сжимаются от резкой обжигающей боли, плотнее обхватывая мучающую его игрушку. И он кричит. Он сейчас как оголённый провод. Ему очень нужно кончить. — За то, что сводишь меня с ума с самой первой встречи и с каждым днём притягиваешь меня к себе ещё сильнее, — омега отчаянно двигает бёдрами, трётся членом о колени под собой, руками смяв уже всю простыню и искусав себе все губы. — И ты прекрасно знаешь, как крепко ты держишь своего папочку за горло, — и Ким бы не услышал слова альфы за собственными стонами, если бы он не шептал их ему прямо на ухо. — Я сделаю для тебя всё, клубничка. И омега вдруг чувствует мягкие губы на своих раздражённых ягодицах. Альфа начинает зализывать удары, одной рукой поглаживая кожу, а второй продолжая размеренно трахать изгибающегося парня игрушкой. Он покрывает поцелуями каждый миллиметр, постепенно подбираясь к промежности, и ведёт влажную дорожку своим языком от копчика до колечка мышц, сжатого вокруг последнего шарика. И Ким уплывает в этих нежных ласках, наслаждаясь каждым моментом. Чонгук слизывает всю смазку, которая успела выделиться за время их маленькой игры. Он прекрасно знает, как сильно Тэхён любит такое, и каменный стояк, липкие ягодицы и неприлично сладкие стоны это подтверждают. Толчки прекращаются, и Чон задерживается губами рядом с дырочкой, начинает посасывать и слегка покусывать края входа. Он лижет растянутое вокруг игрушки колечко мышц и языком ещё сильнее раздвигает его в стороны, иногда проникая внутрь. А Ким срывается на крик. Оставленная в покое игрушка так мучительно вибрирует внутри него, прямо по простате, и альфа так жадно вылизывает, что он совсем не против проснуться завтра без голоса. Но довольно скоро это становится совсем невыносимо. Для них обоих. И Чонгук начинает по одному вынимать шарики вибратора под облегчённые стоны омеги. Ким даёт себе выдохнуть, обмякая на коленях альфы. Но спустя мгновение Чон снова прижимается к его дырочке губами и запускает в омегу свой язык. Он шире раздвигает руками ягодицы, как дорвавшийся вылизывает мягкие податливые стенки под мелодичные стоны Тэхёна, который не успевает дышать и прогибается в спине ещё сильнее от каждого толчка. Омега откровенно плачет, и, насытившись, Чонгук всё-таки оставляет его в покое, чмокнув напоследок. — А это за то, что остаёшься со мной и каждый день приносишь счастье в мою жизнь. За то, что выбираешь меня, выбираешь нас. Альфа замолкает, и слышны лишь редкие всхлипы и тяжёлое дыхание омеги, который, кажется, закончился прямо здесь. Тэхён хлопает глазами, поражённый внезапной искренностью слов парня, и медленно поворачивается на его коленях. Он, пошатываясь, приподнимается и садится рядом с Чоном, стирая мокрые дорожки со своих щек. Его брови чуть нахмурены, будто снова готовятся дать волю слезам, а губы то и дело разъезжаются в улыбке. — Спасибо, что ты тоже всегда выбираешь нас. Я так сильно тебя люблю, — Ким нежно целует губы напротив, стараясь запомнить каждое мгновение, и Чонгук отвечает ему тем же. Они делят этот момент на двоих, такие оба измученные возбуждением и такие безнадёжно влюблённые. Тэхён отрывается первый. Он уже устал отчаянно сводить бёдра, потому что возбуждение никуда не уходит. Ему очень нужен его альфа прямо сейчас. — А теперь нагни меня и оттрахай до звёзд перед глазами, — Чон улыбается и быстро встаёт с кровати, скидывая с себя одежду, которая так долго и так болезненно давила на его член. Ему самому такие игры даются тяжело. Но в то же время он обожает смотреть, как его омега получает удовольствие. Обожает делать ему приятно. Ким тоже избавляется от белья, оставаясь в одной портупее, забирается выше на кровать и устраивается в коленно-локтевую. — Я сейчас кончу за секунду. Ты пиздец меня завёл, — альфа быстро пристраивается сзади и обхватывает ладонями красные ягодицы Кима. — Я будто нет, — омега ложится плечами на кровать и утыкается щекой в подушку, подставляя зад. Чон тихо смеётся и начинает медленно входить сразу до упора, останавливаясь внутри. Он даёт Тэхёну время привыкнуть, но тот сам начинает насаживаться, уже нет сил ждать. И альфа начинает двигаться, быстро набирая скорость. Он притягивает омегу к себе за бёдра, чтобы каждый удар шлепком отразился от стен. И Ким стонет. Сладко и довольно стонет от каждого попадания головки по простате. Чон ведёт рукой от места, где их тела соединяются, вверх до ремешков на талии. Он хватается за них и грубо дёргает омегу на себя, заставляя насадиться ещё сильнее на свой член. Тэхён вскрикивает от резкого попадания по простате, переходя на длинные и надрывные стоны. Чонгук довольно ухмыляется и срывается на ещё более быстрый темп. Его сводит с ума этот омега, все его грани. Тело Тэхёна кажется таким хрупким в его руках, но сколько силы он излучает. Чон взглядом пожирает широко раздвинутые ягодицы и наклоняется ближе, соприкасаясь грудью со спиной омеги. Он оставляет мелкие поцелуи, пробираясь выше, и зарывается носом в волосы на загривке. Он глубоко вдыхает клубнику и слегка прикусывает кожу на шее. И Тэхён не может сдержать протяжный стон, подчиняясь альфе. А Чонгуку клубника и молящие стоны забивают все органы чувств, затмевая сознание. — Чонгу-ук!.. Прошу, сильнее... Он начинает резче вбиваться в податливое тело под собой и чувствует, как его клыки начинают увеличиваться в такой близости от манящей железы. Чонгук касается ими медовой кожи на сгибе шеи, сильно сдерживая себя, пока его альфа воет внутри от желания присвоить. Пометить. Тэхён чувствует, как Чон слегка царапает его кожу, и стонет ещё громче от осознания, что его альфа хочет сделать омегу своим так же сильно, как и он хочет ему принадлежать. — Чонгук... Сделай это. Глаза альфы расширяются от услышанного. — Тэ, мне и так тяжело сдерживаться, — он силой отворачивает себя от шеи омеги, утыкаясь лбом между лопатками, чтобы не сорваться. — Я серьёзно, Чон, я хочу твою метку. И Чонгук останавливается. Он выходит из омеги и переворачивает его на спину, заглядывая в глаза. — Тэхён, ты хоть понимаешь, о чём просишь меня? Метка — это навсегда. — Я знаю, — омега вставляет фразы между своими тяжёлыми вдохами. — И если я до конца жизни буду носить на себе запах альфы, то я хочу, чтобы это был именно ты. Чонгук не может пошевелиться от растерянности. Тэхён хочет его метку. Хочет быть его омегой навсегда. И от этого внутри всё взрывается безумными фейерверками. — И вообще, ты правда собираешься отказать имениннику в его день рождения? — Тэхён ухмыляется, указывая подбородком на часы, которые буквально минут пять назад стукнули полночь. И Чон не может быть счастливее, чем в этот момент. Он накрывает тело омеги своим и увлекает его в горячий, чувственный поцелуй. Ким обвивает его шею руками, а ногами подталкивает альфу снова войти в него, пятками нажимая на ягодицы. Чонгук снова подставляет свой член к входу и сразу возобновляет быстрые грубые движения, отчего омега неожиданно вскрикивает, уже отвыкнув от таких точных попаданий по измученной за этот вечер простате. Чонгук с наслаждением вбивается в тело Тэхёна и снова наклоняется к его шее, которую омега любезно предоставляет, отклонив голову вбок. Ким прикусывает губу в предвкушении, запускает пальцы в волосы альфы, поглаживая кожу головы, и нежно подталкивает его к себе. Клыки Чона вновь увеличиваются, когда он проводит языком по сладкой коже, и альфу накрывает от мысли, что он сейчас пометит любимого омегу. Он продолжает со вкусом трахать Кима, который уже не выдерживает и опускает одну руку на свой член, начиная мелко и быстро дрочить. Стоны становятся громче, шлепки бёдер о ягодицы — сильнее, и Чонгук чувствует как омега подходит к грани. — Да, малыш... Сожми меня, — Тэхён хнычет и, как может, напрягает стенки. Чон сдавленно мычит от давящих ощущений и в последний раз лижет пахучую железу омеги перед тем, как запустить острые клыки в кожу. Ким кричит от боли, смешанной с диким наслаждением, и кончает, пока альфа крепко сжимает челюсть на его шее. Эмоции льются через край, и Чонгук тоже кончает внутри омеги, который так хорошо сжал его во время оргазма. Он отрывается от шеи и начинает быстро зализывать свой укус, запечатывая ранки. И, убедившись, что ни одна капелька крови не просочится наружу, выходит из Тэхёна до сцепки, падая рядом с ним. Омега сразу поворачивается и утыкается носом в грудь альфе, который снова припадает губами к свежей метке и лениво её вылизывает. — Чонгук... — Мм?.. — сил не осталось ни на что. — Я люблю тебя... — Я тебя люблю, клубничка, — Тэхён, не открывая глаз, подаётся губами вперед, и Чонгук ловит их, нежно чмокая несколько раз. И довольный омега обратно зарывается куда-то в шею своему альфе. — Тэ... — Да?.. — Когда ты успел купить бельё и портупею? — Чон начинает потихоньку отцеплять ремешки, которые оставили после себя лёгкие красные полосы. — Видимо, пока ты ездил за вибратором, — омега тихо смеётся и закидывает ногу на Чонгука, устраиваясь поудобнее. Начинает клонить в сон. И пока Тэхён окончательно не уснул, альфа шепчет ему на ухо: — С днём рождения, клубничка, — он чмокает его мочку, щёку, шею. И на лице Кима расплывается улыбка.