Моя любовь – огромный шар пылающего солнца

Утро в ордене Гусу Лань наступает так же безмятежно, как и заканчивается. Туман, окутывающий Облачные Глубины, белой пеленой раскинулся по влажной земле, неся в себе привычное спокойствие. Роса на траве блестит под сиянием раннего солнца, выглянувшего сквозь преграду облаков. Не спеша, шаг за шагом по тропе, будто порхая, шел заклинатель в белых одеяниях. Его походка источала утонченность и величие, не смотря на столь юный возраст. Ханьфу парня пахло сандаловым деревом и восторгало любого своей чистотой и аккуратностью. Пряди черных волос, цвета вороньего крыла, раскинулись по его плечам и слегка развивались под прохладным ветерком, а лобная лента колыхалась вместе с ними. Со стороны небольшого дома с черной черепицей послышался громкий стук двери, а после последовали радостные возгласы вышедшего из них адепта: – Лань Чжань! Лань Чжань, постой! Подожди меня, – запинаясь, парень сбежал по лестнице, на ходу поправляя белые сапоги и расправляя помятые одежды. Лань Ванцзы окинул взглядом вышедшего и лишь на миг задержался, после чего развернув голову, продолжил размеренно идти. Юноша юрко прошмыгнул к идущему и лишь тогда замедлил шаг, подстраиваясь под темп его ходьбы, - сегодня ты выглядишь более сердитым чем обычно. Что же потревожило нашего Лань Чжаня столь сильно, что его мрачный вид сделался еще мрачнее? – Вэй Ин, – прозвучал глубокий голос Второго Нефрита, но в нем не слышалось ни тени злости или раздражения, – не шуми в Облачных Глубинах. – Ай, узнаю прежнего Лань Ванцзы, – со смешком пролепетал Вэй Усянь, чуть ближе прильнув к Лань Ванцзы. Правой рукой он обнял того за плечо и ласковым голосом промычал, – Лань Чжа-а-а-ань, мы не виделись целых девять часов, и я успел так соскучится по твоему светлому личику. Неужели ты не испытываешь того же самого, м? – Пожалуйста, убери руку, – кратко бросил Лань Чжань, но сам и не потянулся снять ее с себя. Этого и не требовалось, ведь стоило ему попросить, как Вэй Ин уже стоял вытянутый по струнке. – Как жестоко, Лань Чжань, – сказал Вэй Усянь, обижено надув щеки и по-ребячески скрестив руки на груди. – Извини, – Лань Ванцзы опустил на него виноватый взгляд. – Лань Чжань, не проси у такого бесстыдника как я прощения. Я же шучу! Ты правда поверил, что я расстроился? – под конец своей речи парень не сдержал легкой улыбки, от которой у каждой заклинательницы подкосились бы ноги, а щеки налились бы смущенным румянцем. Они прошли мимо высокого дерева с пышной изумрудной кроной, с которой срывались капли утреннего дождя. – Иди молча, – только и произнес Лань Ванцзы, слегка поджав губы в тонкую розовую линию. Два юноши неторопливо двигались по выложенной из камня дорожке и на сей раз Вэй Ин решил поинтересоваться куда же направлялся его спутник. – Лань Чжань, куда ты идешь? – Навестить дядю. – Ох, – вздохнул Вэй Ин и его грудь отозвалась назойливой болью. Он потер ее ладонью, – тогда я, пожалуй, оставлю тебя. А то я и представить не могу, что полетит в меня в следующий раз. Думаю, больше я не отделаюсь флаконом с чернилами и велика вероятность, что вместо них в меня полетит ваза. Лань Чжань кивнул, то ли в знак их прощания, то ли в знак согласия с его изречениями. Он собрался покинуть Вэй Усяня и продолжить путь без него, как тот внезапно окликнул его. – Кстати, забыл спросить тебя, Лань Чжань, – он искоса глянул на проходящих вдалеке адептов и снова устремил свой взгляд на Лань Ванцзы, – это правда, что к нам приедут на обучение ученики других орденов? – Да, – кивнул юноша, – почему ты спрашиваешь? – Да так, просто из любопытства, – он приподнял уголки губ в улыбке и, развернувшись, произнес, – что ж, до встречи Лань Чжань!

***

Облачные Глубины встречают прибывших адептов нежным благоуханием цветов азалии, которые раскинулись белоснежным коридором у главного входа, придавая этому уединенному месту еще большую утонченность. Дымка тумана рассекалась под стремительными движениями молодых людей, которые словно пташки щебетали с восторгом о предстоящем обучении. Один парень шагал неуверенно, боязливо, сжимая в ладони раскрытый веер и обмахивающий им свое раскрасневшееся лицо. Чуть поодаль шли двое юношей, носящие золотые ханьфу с узором белоснежного пиона. Киноварные точки меж глаз сильнее выделялись на их царственной бледной коже. Одним из самых первых шел молодой господин, принадлежащий к ордену Юньмэн Цзян. Взор светло-серых глаз скользил по белым стенам и черным крышам здешних домов, переводился на живописные пейзажи водопадов и в конце концов остановился на фигуре человека в голубых одеждах. Группа адептов остановилась перед ним и торжественно поклонилась. – Приветствуем Цзэу-цзюня, – в один голос произнесли ученики, в ответ получив учтивый кивок и сладкую словно мед улыбку. – Добро пожаловать в орден Гусу Лань, – Лань Сичэнь окинул их мягким взглядом и продолжил, – молодые господа устали с дороги, прошу, проходите в свои покои, - он изящно поднял руку, указывая на стоящий сбоку высокий дом. Все кивнули и поклонившись на прощание направились в свои комнаты. Цзян Чэн перед тем как войти присмотрелся к огромной стене, на которой было написано более, казалось бы, трех тысяч правил и, поморгав пару секунд, юркнул в дом с остальными. Запах, стоящий внутри, напоминал аромат хвои и реки. Он был свежим и чистым, полностью соответствовал тому месту, где ощущался. Стены были светлыми, а двери и деревянные вставки наоборот темными, что придавало окружению строгий вид. Первые комнаты, находящиеся у входа, уже заняли, и Цзян Ваньинь прошел дальше, завернув за левый угол. И прямо на повороте он чуть не столкнулся с тем самым парнем, который постоянно обмахивался своим веером. Они неловко отшатнулись друг от друга и взяв себя в руки с уважением поклонились. – Второй молодой господин Ордена Цинхэ Не, – Цзян Чэн поднял голову, встречаясь все с тем же растерянным взглядом от чего он снова почувствовал прежнее стеснение. – Молодой господин Ордена Юньмэн Цзян, – ответил ему юноша, спохватившись стремительно размахивать веером перед лицом, – т-ты можешь называть меня не столь формально. Пожалуй, от это становится только не по себе… – Да, думаю ты прав, - кивнул Цзян Чэн, – ты уже выбрал свою комнату? – Я? Ох, как раз этим занимаюсь, – он обернулся на резную дверь, ведущую в одну из спален и подойдя к ней, отварил, заглянув внутрь, – Эм… тут не занято, поэтому я останусь здесь. Вроде бы соседняя комната тоже свободна, было бы славно будь мы соседями. – Тогда я расположусь там, – улыбнулся Цзян Чэн и прошел к следующей двери, – А… Не Хуайсан, кхем… Ты не против позже встретиться и осмотреть Облачные Глубины вместе? Молодой человек ответил согласием и, перекинувшись еще парой фраз, они разошлись в свои покои. Цзян Ваньинь оказавшись в своей спальне сразу же обратил внимание на стоящую на столе у окна фарфоровую вазу с белой орхидеей в ней. Оказывается, Гусу Лань питает особую любовь к белым цветам. Комната была очень просторной, не блистала роскошью, а поражала своей простотой и в этом была очень красива. Свет, легкой вуалью окинул постель и стоящий рядом с ней шкаф, смягчая суровый вид помещения. Юноша прошелся к кровати и легким движением руки провел по ней ладонью, чуть-чуть собрав тонкое одеяло в складки и тут же расправил его. На пальцах так и осталось приятное ощущение ткани. Сбоку, у деревянного изголовья лежала стопка белых одеяний, которую парень осмотрел и сразу же примерил. В отличии от Ордена Цзян Чэна, здесь все сплошь и рядом источает спокойствие и умиротворение, почти что мертвое. Любому человеку побывавшему в Гусу Лань еще никогда не доводилось собственными ушами слышать так отчетливо хлопот крыльев бабочек, что они не верили собственным ушам. Но это место так успокаивало сердце, от чего становилась понятна любовь жителей Облачных Глубин к нему и невольно она зарождалась в каждом, кто собственной кожей ощущал все великолепие Ордена. Молодой господин Цзян, потратив не больше часа, почти что полностью обустроился в своих покоях. Большинство вещей лежали там, где, по его мнению, было их место и благодаря этому комната оживилась, преобразовалась в что-то родное и душевное. Пробыв там еще некоторое время, Цзян Чэн услышал тихий стук в дверь и, подойдя к выходу, отварил ее. Перед ним предстало сияющее лицо Не Хуайсана. – Цзян Чэн, не помешал? – Цзян Ваньинь отрицательно покачал головой и тот продолжил, – я пришел сказать, что мы можем отправляться. – Да, - ответил юноша, – идем. Они покинули жилье и направились по дорожке, с двух сторон обрамленной мокрой травой. Небо прикрылось ширмой из облаков, из-за которой не пробивалось ни единого блестящего лучика солнца. Шаги молодых господ были тихими и утопали в шуме шелеста листвы. Проходя мимо стены с правилами Цзян Чэн высказался: – Я был наслышан об огромном количестве правил Ордена Гусу Лань, но и представить не мог как это выглядит на самом деле. Я… впечатлен. – Ох, я приезжаю на обучение в Облачные Глубины не один год и, стыдно признаться, до сих пор не осилил и одной четвертой, – застенчиво улыбнулся Не Хуайсан, взмахнув веером, – сколько их там? Три тысячи? А выглядит на все пять. – Ты прав, их там как будто в два раза больше, чем есть на самом деле, – они прошли мимо стены и теперь перед взглядом мелькали одни дома адептов, – так ты приезжал сюда не один раз? – Да я и не смогу сказать сколько раз бывал тут, – они встали на месте, переходя небольшой мостик под мягкое журчание ручья, – и за все это время ни разу не осилил экзамены. Провал за провалом. Боюсь, если и в этот раз вернусь с ничем, то мой брат переломает мне ноги… – Не Минцзюэ и в правду суровый человек, – Цзян Чэн взглянул в лицо Не Хуайсана, на котором отразилось смущение. – Так и есть, хотя если честно, то возможно на самом деле он куда грознее чем кажется, – юноша размеренно помахивал веером и легкий поток воздуха нежно провел по щеке Цзян Ваньина своей прохладной ладонью, – Цзян Чэн, могу я обратиться к тебе с просьбой? – тот кивнул, – прошу, помоги мне с обучением и экзаменами. Я в самом деле не смогу отделаться от своего брата, постоянно принося нежеланный результат. – Ох, буду рад оказать тебе помощь, – Не Хуайсан просиял, его глаза словно звезды заблестели. Они прошли еще немного, любуясь захватывающими видами Облачных Глубин, пока вдалеке не заметили двух молодых людей Ордена Гусу Лань. От одного разило холодом и неприступностью, он ровно вышагивал по тропе, пока за ним плелся совершенно другой, полностью отличающийся от первого, парень. Его украшала солнечная улыбка, взгляд сверкал тысячами искр, а его движения нельзя было назвать ни изящными, ни благородными. Смеясь, он что-то лепетал своему спутнику, который казалось совсем его не слушал и не видел. Но когда спустя время он повернулся, губы его дрогнули в улыбке, от чего другой молодой господин был в восторге. Цзян Чэн спросил: – Не Хуайсан, а кто те юноши? – Тот, что идет впереди – это молодой господин Лань, Лань Ванцзы. А другой – молодой господин Вэй, Вэй Усянь. Они очень хорошие друзья, – объяснил ему Хуайсан и продолжил, – Вэй Усянь замечательный парень и талантливый ученик, я думаю он станет великим заклинателем в будущем. В прошлые года моего обучения он помогал мне и часто давал списывать, за что мы оба получали от учителя. С ним довольно легко поладить. Цзян Ваньинь, смотревший на своего собеседника, скосил взгляд на двоих адептов Гусу и сказал: – Не хочешь подойти и поздороваться? – Но это было бы слишком неуважительно по отношению к тебе, Цзян Чэн, – он улыбнулся и сложил свой веер, – если только ты пойдешь со мной. – О, не переживай об этом, – ответил тому молодой господин Цзян, – я не закончил дела в своей комнате, поэтому мне будет чем заняться. – Да? – спросил Не Хуайсан, слегка приподняв тонкие брови, – тогда я, пожалуй, пойду. Спасибо за эту прогулку Цзян Чэн, увидимся сегодня вечером? Тот кивнул ему, и они разошлись по разные стороны: Не Хуайсан – к своим приятелям, а Цзян Чэн – в свои покои. Путь обратно казался более тихим, ранее пелену тишины пронзали беседы молодых господ, а сейчас один из них остался со своими мыслями наедине. Добравшись в свою комнату, Цзян Чэн разобрал мелкие вещи, которые все еще лежали в мешке, после чего развалившись на кровати, уснул. Когда он проснулся, за окном блистало вечернее солнце, освещая своим красным сиянием изумрудную листву кустов и деревьев. День подходил к концу и прежде чем ночь укрыла Гусу Лань соей звездной фатой, Не Хуайсан заглянул к Цзян Чэну с предложением вместе выпить чаю. Они просидели до самого отбоя, когда гулкий звон колокола оповестил всех учеников о наступлении времени сна. – Доброй ночи, Цзян Чэн, – прошептал молодой господин Не. – Доброй ночи, Не Хуайсан, – кивнул ему Цзян Ваньинь, после чего дверь с тихим шорохом закрылась.