Мир наизнанку

                 «Ре... ре-верс... По... по... жалуйста...»      Из слива на полу душевой кабинки вытекала жидкость, и вопреки всяким законам логики и физики, затекала обратно на лежачее обнажённое женское тело, послушно разделяясь на чистую воду и кровь: первая собиралась в тонкие, но мощные струи и устремлялась высоко вверх, прямо в отверстия душа; вторая же, после некоторого путешествия по ребристой поверхности пола — во время которого она успевала вобрать в себя всё больше и больше цветов-и-красок, становясь более яркой, насыщенной и густой — поднималась по ладони к локтю, но на середине пути тормозила и втекала обратно в руку.   Лежащая в неудобной позе нагая девушка неестественным образом поднялась, и облокотившись спиной на стену села: глаза её приоткрылись, правая рука всё еще втягивала в себя красноватые-бардовые струйки; мокрые волосы прилипли к её плечами и груди; умиротворённый взгляд был устремлён в матовую, полу-прозрачную дверь душевой, и одновременно — куда-то в пустоту. Некоторое время она провела в подобном положении, но затем её глаза задвигались из стороны в сторону, а лицо слегка исказилось приняв черты лёгкой-лёгкой паники или испуга — трудно сказать наверняка за бесконечными крошечными водопадами, берущим начало на её ногах, поднимающихся по её бёдрам, животу, всё выше и выше, и отделяясь от тела в виде струй, подобно ракетам взлетающим в самый вверх.   Её тело вновь пришло в движение: всё еще прижимаясь спиной к стене, и поднимаемая невидимой силой, она начала вставать; лицо девушки искажалось в нечеловеческом страхе, на смену которому приходил настоящий ужас; кровяные ручейки наперегонки бежали по её ступне-ноге-бедру, стараясь первыми вернуться в её руку — на финише развернулась ожесточённая борьба и хаос, и каждый толкал другого, стараясь быть первым! Внезапно, с пола подлетел нож, на мгновение-другое прилипнув рукояткой к указательному пальцу девушки, чьё лицо всё еще хранило ужас: кухонный прибор медленно-медленно пополз вверх, где его подхватил средний палец... безымянный... а вскоре и вовсе обняла вся рука — крепко и уверенно. Надёжно. Лицо обнажённой-и-мокрой девушки начало меняться, примеряя на себе то одну маску эмоций, то другую, но ни одна из них девушке не нравилась, и та тут же отбрасывала их в сторону.   Её стойка вдруг несколько сменилась: девушка уже не касалась стенок; стояла уверенно, гордо расправив плечи и слегка выпятив укрытую мокрыми волосами грудь вперёд; она подняла левую руку и поднесла её к правой, а затем одним резким, глубоким, режущим движением залечила рану на своей руки, проведя по вене по диагонали, начиная всего в паре сантиметров от локтевого сгиба, и заканчивая возле самой ладони, у большого пальца — как раз в этот момент запасы красноватого источника на полу душевой кабинки иссохли, и с этого момента вверх поднималась исключительно вода и слёзы.   Она вновь опустила руку с ножом, отложив его в сторону. Выпрямилась. Несколько минут стояла с закрытыми глазами, подставив лицо на обозрение потолку и одаряя душ бесконечными струями воды, а волосы её сами по себе — вопреки здравому смыслу — начинали сохнуть. Вскоре она покинула душ, и принялась натягивать на себя одежду: когда вся одежда была на ней, девушка заглянула в душ и забрала лежавший там нож — аккуратно, стараясь не поцарапать поверхность полочки; идя спиной вперёд, девушка вернула нож на кухню, а после вернулась обратно в свою комнату и села за рабочий стол, затем моргнула монитору. Взгляд её стал немного грустным, а затем потерянно-рассеянным.   Девушка взглянула на листок...               .