— Никто не хочет в партейку? Оказывается, тут есть набор шахматов, — с заднего сидения послышался голос Аннабет. — Странно, да, Люк?
— И не говори, — Кастеллан нервно ерзанул на водительском сидении.
— Джейсон? — предложила Аннабет, раскрывая доску.
— Почему бы и нет? — согласился Грейс.
Но через минут пятнадцать все поняли, что разрешать ей с ними играть было ошибкой. Аннабет смогла в считанные минуты стать среди них гроссмейстером. И не обошлось без её скромных бахвалений.
— Нет, я не буду, спасибо, — отказался Перси. — Я даже правил не знаю.
— Но тут всё довольно просто! — возразила Чейз.
— Спасибо, но не надо. Может, попробуешь с Лукой сыграть? А я пока сяду за руль, — нарочито небрежно предложил Джексон. Кастеллан вежливо дал отпор:
— Не хочу ничего и слышать, Перси. Я за рулём, Аннабет. Может, в другой раз.
Чейз покосилась на Нико. Тот весь погрузился в чтение и не обращал на них внимания. Она спросила:
— И о чем ты читаешь?
Он с такой силой захлопнул книгу, что вполне могло показаться, что внутри машины взорвалась хлопушка.
— Побеждаю — смолкаешь. Нет — что хочешь.
Аннабет поморгала, чтобы удостовериться, что ей не послышалось. Он предлагал ей сыграть на условиях.
— Идёт! Какую сторону…
— Пешка на C4, — Нико даже не смотрел на доску с шахматами. Аннабет поставила его фигурку так, как он сказал и сглотнула, но затем уверенно ответила, видя возможность атаковать:
— Пешка берёт пешку!
Нико ответил сразу же:
— Пешка на Е4.
— Пешка на Е5.
— Конь на F3.
Семёрка внимательно наблюдала за ходом партии.
— Слон на B4. Шах! — напомнила Аннабет. Нико даже не смотрел на доску.
— Конь на C3.
— Пешка берёт пешку!
— Конь берёт пешку, — забрал её первую фигуру Нико. Семёрка что-то друг другу шептала, а игра продолжалась:
— Слон берёт пешку, — скомандовал Нико.
— Королевский конь на F6, — сообщила Аннабет спустя минуту раздумий, а Нико, не думая, парировал:
— Слон на F4.
— Конь берёт пешку!
— Ферзь на F3.
— Конь на D6.
— Слон берет коня, — ещё один ощутимый удар.
— Слон берёт слона! — на радостях Аннабет даже откинулась на спинку сиденья.
— Ферзь берёт пешку на F7. Ты проиграла.
Всë произошло так стремительно, что никто не успел ничего понять. Аннабет открыла рот, чтобы попытаться что-то сказать, но Нико её опередил:
— Смолкни.
Аннабет сжала зубы и последовала требованию. Выглядела она взбешенной слишком расстроенной для просто игры в шахматы. Оно и ясно: дети Афины, как было общепринято считать, являлись одними из лучших стратегов. А Нико снова открыл свою книгу и погрузился в изучение тёмных сторон мира.
Полукровки уже два часа ехали по дороге. GPS вёл их короткими путями, но даже так было ясно, что они не скоро доедут то точки прибытия. Между тем, уже настала ночь. Кто-то сзади начал клевать носом. Люк широко зевнул, ведя машину только одной рукой. Перси с заднего сидения спросил:
— Может, стоит мне поводить? А ты пока отдохнешь. Сменимся утром.
— Ты в этом уверен? — нахмурился слегка Кастеллан.
— У меня сна ни в одном глазу нет, — заверил Джексон. — И водить я умею, сдавал на права. Ну давай же! У тебя у самого глаза слипаются. Уверен, в этом нет ничего плохого.
Автомобиль начал тормозить и съезжать к обочине.
— Уговорил, — сказал Лука, открывая дверь водительской.
Перси восторженно пискнул, выпрыгнул из тесной части и уже уселся за руль. Лука, наоборот, сел на его место.
— Будь осторожен, ладно, Перси?
— Не беспокойся, всё будет путём, — показал ему большой палец сын Посейдона. Лука откинул голову назад, закрыл глаза, и через некоторое время начал храпеть.
Нико за всё это время и бровью не повёл, лишь продолжая открывать одну страницу за другой. Перси на секунду косо глянул на него, убеждаясь, что тот не спит. И не мог решиться завести разговор. Он почти уже начал, когда Нико неслышно вздохнул и отложил книгу на бардачок. Он чуть повернул голову налево, по направлению к Перси.
— Что ты хочешь сказать, Джексон?
Перси сглотнул. Побарабанив немного по рулю, он смог взять себя в руки.
— Да ни о чем. Например, помнишь ту далёкую ночь, когда мы встретились у берега океана?
— Это происходило дважды, — напомнил Нико. — Сейчас заканчивается десятый день Поиска.
— Я про первый раз, на самом деле. Тогда ты сказал одну вещь… Ты её потом и во второй раз, когда мы встретились там же сказал.
Нико кивнул.
— Труп.
— Именно! Можешь считать меня болваном, если хочешь, но я не понял, какой был твой ход мыслей. Честно, я никогда их не понимал, — добавил с усмешкой Перси. Нико скосил брови. Перси улыбнулся.
— Когда я увидел тебя в Лабиринте, знаешь, кем я тебя посчитал?
— Кем?
— Либо безумцем, либо спятившим гением. И это правда! И то, что ты говоришь, как об этом говоришь, подтверждает это. Поэтому, если сейчас ты расскажешь мне о том, о чем говорил раньше… Но немного доходчивее, я буду благодарен, — завершил свои мысли Перси.
Минуту они ехали молча. Тогда, Нико со вздохом решил попробовать ему объяснить те вещи, о которых когда-то думал.
— Помнишь Лабиринт, значит? Тогда ты должен помнить и то, что увидел там. В своей уютной норе там прятался бог, отдалившийся от своей стихии.
— Пан?
— Пан. Он пропал за тысячи лет до этого. И там же, тогда же, Пана не стало. Перед концом он успел кое-что сказать. Помнишь, Джексон?
— Помню, — Перси вытащил из воспоминаний тот момент. — Он просил Гроувера отпустить его. И, кажется, ты… — Перси напрягся.
— Я сразу распознал, что это всё, что от него осталось. Блеклое воспоминание.
— Пан сказал, что он исчезает, — добавил Перси.
— Он действительно исчезал. Но он ещё был способен передать вам что-то. Вспоминай, Джексон.
Перси, одновременно выравнивая руль, работал мозгами. Что же Пан им — Аннабет, Гроуверу, Рейчел, Тайсону и Нико — сказал?
— Пан предупредил меня об опасности впереди, но и велел не бояться.
— Верно, — кивнул Нико.
— Аннабет он сказал, что ей предстоит сыграть ключевую роль в будущем.
— Молодец, Джексон.
— Предсказал Тайсону, что он станет великим циклопом-героем, и его имя будет хорошо знакомо всём циклопам. А Рейчел… Секунду, дай вспомнить… Он сказал, что она обладает не меньшей силой, чем у её отца, что она сможет найти возможности. И всё это произошло!
Нико наблюдал за ним. Когда парень договорил, то ди Анджело казался немного хмурым.
— Джексон, ты так самоотверженно веришь в предписанность всего в этом мире… Это не делает тебе чести.
Но и Перси теперь насупился, правда, не на слова пленника Тартара. Нико уловил это.
— С тобой что-то не так, Джексон?
— А что он сказал тебе?
Нико закрыл глаза. Луна с трассы была видна хорошо. Она слабо освещала окрестности по ту сторону ограждений на шоссе. По обе стороны был пустырь. Слышалось, как насекомые стрекочут в низкой траве.
— Ничего.
— Ничего? Но почему?
— Почему? Потому что я был сыном Аида. Таких, как я, всегда ненавидели за тот факт, что мы есть. Я был чужим даже среди полукровок. Не вспоминаешь, Джексон? — острый, как бритва, взгляд Нико заставил Перст вспомнить его неудачную попытку прижиться в Лагере.
— Даже хваленый бог Пан не оказался исключением. Не сказал мне и слова, поговорив до этого перед вами. Как будто бы я был пустым местом. Или отбросом, переносчиком болезни, с которым лучше не входить в контакт, — Нико достал свой стигийский меч лезвием вниз, осматривая его с великой внимательностью. — Это тебя удивляет?
— Ещё как! — кивнул энергично Перси. — Я тогда этого не заметил. Он дал наставления всем нам, кроме тебя. И всё потому что ты был ребёнком Аида!
Перси и сам не осознал, как быстро начал закипать изнутри. Этот Нико — тот, что сидел сбоку от него сейчас, — не был ангелом, конечно. Но тот, которого он встретил много лет назад в Лабиринте, был просто мальчиком, потерявшим сестру, желавшим вернуть её. И, казалось бы, бог Пан мог дать ему хотя бы совет, как справиться с его горем, или предупредить об опасностях, что его ожидают. Им-то он дал напутствие! Могло ли это тогда задеть Нико?
— Но не это главное, Джексон, — вернул его в реальный мир голос брюнета. — Я узрел смерть того, кто не мог умереть. Тогда и все остальные постулаты мира богов пошатнулись для меня. Я осознал одно — в мире богов нет ничего невозможного. И мою голову начали посещать мысли… Как убить неубиваемого? Не просто сослать в яму, ослабить, а убить? Этот вопрос долго одолевал меня. До тех пор, пока не случился Вальдес.
Нико обернул голову к спящему латиносу.
— Его решение победить Гею было креативным. Оторвать от родного ареала, закинуть туда, где божество слабо… И разделаться, как с цыплёнком. Это было так просто.
— Хочешь сказать, Лео подал тебе идею? — спросил Перси, руля дальше.
— Он умен. Гораздо умнее вас всех. Поэтому тогда, после вашего триумфа над гигантами и титанидой, я вышел на берег залива и задумался об этом. Загадка была разрешена.
Полминуты Перси молчал. Затем, начал догадываться немного о деталях:
— Мне не понять… Так вот о чём ты говорил! «Тебе не понять, хоть ты и был свидетелем подобных событий». Подобное событие — смерть бога?
— Соображаешь, — Нико кивнул.
— Хех, ну теперь всё намного яснее. А зачем тебе вообще нужно было знать, как убить бога?
— Это касается только меня.
Перси похолодел.
— Ты же не…
— Это касается только меня, — повторил Нико, но теперь властнее. Перси решил больше не затрагивать эту тему сейчас, но попытаться вытянуть ещё что-то из Нико — как когда они летели на Ратоне и он рассказывал им о том, откуда драконы в Дакоте.
— Но это ведь не всё. Ты так и не сказал, о каком трупе шла речь. Это ведь был не оборот речи?
Нико через переднее стекло посмотрел на звёздное небо. Он долго молча разглядывал чудесное полотно, и только потом ответил:
— В начале не было ничего, Джексон. Бескрайняя пустота без времени, без энергии, без формы. Ты можешь себе это представить? Ничто? Закрыв глаза, ты думаешь, что можешь увидеть это? Нет, даже тогда в бескрайнем ничто остаётся кое-что — ты со своим сознанием. Однако… Однажды, из Ничто родилось Нечто. Нечто было озарено божественностью, оно им по сути и являлось, чистой силой, немыслимой субстанцией и личностью. Но вместе с тем оно было хаотично.
— Хаотично? То есть… Тут при чем то Хаос? — удивился Перси, полностью погружённый в рассказ Нико.
— Его называют Хаосом. Или началом всего. Его называют по-разному. Но да, Нечто было Хаосом. Оно создало Гею, как ты помнишь. Затем — Урана. Дало начало жизни. Было светом…
— А что было дальше? — поинтересовался Перси.
Нико прикусил свою сухую нижнюю губу. Он снова смотрел на небо. Через какое-то время он ответил:
— А что было потом, ты знаешь. Гея и Уран породили титанов, гекатонхейров, циклопов… Жизнь начала бить ключом. А из этого ключа, вместе с водой, било и её уродство. Уран скинул своих уродливых детей в глубины древнейшей ямы, места без надежды, — Тартар. Титаны убили Ураноса. Вместе с тем, они совершали и другое зло, по всему миру. Кронос проглотил своих детей. Дети порубили отца на тысячи кусочков и отправили в ту же яму, Тартар. Видя всё это, видя то, чему он дал начало, каким преступлениям, какой несправедливости, какому ужасу, Хаос остановился в своём стремлении давать жизнь. Он был разочарован. И не только в жизни. Он понял: всё это — дело его рук. Он был виноват во всём этом также, как родитель виноват в прегрешениях своего ребёнка. И хоть вина его не чрезмерна, но и её Хаос вынести не смог. Он начал покидать свою оболочку. Со временем, он перебрался из своей оболочки в другое место, оставив её как вечное напоминание о том, кто дал начало всему, — и Нико снова посмотрел в космос, намекая.
Перси будто треснули.
— Оставил оболочку, как напоминание о себе?
Пленник Тартара медленно кивнул.
— Труп — это…
Перси и сам устремил свой взор на небо. Звезды ярко сияли на фоне бездонного космоса, подобные мельчайшим случайным каплям краски на безупречном холсте Творца.
— Вау. Космос.
Нико снова кивнул — на этот раз удовлетворенно.
— Оболочка — труп, труп — космос, — протянул Перси.
— Теперь ты знаешь, о чьём трупе я говорил, — заключил Нико. — Что ты теперь думаешь?
— Думаю, что я был прав, — ответил Перси. Нико изогнул бровь.
— Ты либо безумец, либо гений.
Ди Анджело продолжал молча глядеть на труп Создателя всего этого вокруг. Он рассказал Перси то, о чем он думал на берегу залива Лонг-Айленда, так и есть. Но кое-чего в этой истории он не договорил. Сиди на месте Перси Вальдес, то латинос непременно заметил бы это. Это был целый пазл лишь на первый взгляд. Куда ушёл Хаос, как именно появилось всё вокруг, а что важнее всего… Неужто Ничто дало так просто себя забыть?...
Полукровки уже проехали границу штата Айова, когда Перси начал зевать и чуть не врезался в столб, еле вырулив. Нико снова захлопнул свою книгу.
— Тебе пора выспаться, Джексон.
— Наверное, это было бы неплохо, — согласился Перси, нервно смотря в боковое зеркальце.
— Я разбужу Лукаса. Сходи на обочину.
Нико прикрыл глаза. Мгновение — и он уже был во сне Луки. Что ж, не самый лучший момент.
Кастеллану часто снился похожий сон. Он стоял на выжженном поле среди полукровок — каких там только не было — и они обступили его кругом. Тут можно было увидеть много знакомых лиц — Чарли Бенкендорф, Силена Боргард, Перси, Аннабет, Кларисса, Крис Родригес и много, много других. Они ничего не говорили вслух, но двигали губами, так что можно было с них прочесть слово: виноват. Лука под их взглядами силился удержаться на ногах, но каждый раз только падал на колени, внимая немому обвинению. Он виноват в смертях одних, потому что пытался спасти всех других. Он, желая сделать как лучше, сделал хуже, чем можно подумать. Полубоги начали медленно подступать к нему.
Нико щелкнул пальцем, и их всех вдруг не стало. Лука, пошатываясь и мелко дрожа, встал. С отдышкой он поблагодарил:
— Спасибо, Нико. Снова.
Некромант оглядел его с ног до головы.
— Ты мог бы просто воззвать ко мне когда твой кошмар только начался, Лукас.
Сын Гермеса понурил голову.
— У тебя и так много забот. Не хватало, чтобы ты разгонял чьи-то тупые сны…
— Чьи-то? Или твои?
Нико сделал шаг к нему. Лука всё так же смотрел на пол, устыженный тем, что Нико видел.
— У тебя есть страхи, Лукас. Это не плохо. Плохо — когда ты им поддаешься. Если чтобы победить их, отогнать назад, тебе нужна моя помощь — я её окажу.
И он неловко попытался положить свою руку на плечо блондина, но когда уже почти поднёс её, то одернул, точно от ожога. Лука поднял сконфуженный взгляд своих голубых озёр на брюнета.
— Ты правда так думаешь?
Ди Анджело кивнул, сам глядя в его глаза.
— Я ведь не лгу никогда.
Он махнул рукой — и сожженное поле исчезло.
— Тебе пора просыпаться. Джексон клюёт носом.
Мгновение — и Лука открыл глаза на заднем сиденье, прижатый сбоку Фрэнком.
— Перси, давай, меняемся.
Сын Посейдона опешил от такой внезапности. Нико всего секунду назад сказал, что разбудит его.
— Ты всё это время подслушивал или только сейчас проснулся? — задал вопрос Джексон, глядя в зеркало заднего вида. На это Лука только фыркнул:
— Спасибо Нико.
Ди Анджело продолжил разглядывать меч, добытый из пещеры пару лет назад. Перси остановил машину. Люк выскочил сзади и открыл дверь Перси, изображая лакея.
— Садитесь назад, сэр, а я поведу машину. Не царское это дело заниматься делами мирскими, — настойчиво попросил Лука. Перси с деланным видом медленно вышел и осмотрел его:
— Если настаиваешь.
Лука легонько пнул его, когда тот садился. В ответ Перси только показал средний палец.
— Где мы уже, не напомнишь? — пристегивая ремень, спросил Кастеллан.
— Недавно оказались в Висконсине. Осталось примерно столько же, — отозвался Перси, пытаясь как-то уложить голову, чтобы не свернуть шею.
— Отлично, — отозвался блондин, и они снова вышли в путь.
Через минут пятнадцать Лука осторожно глянул на зеркало заднего вида.
— Думаешь, он спит? — шёпотом спросил Лука.
— Спит. Не беспокойся.
Пытаясь сформулировать свои мысли, Люк потер виски.
— Нико, я хотел бы узнать кое-что.
— Спрашивай.
— Как ты понял, куда нам надо идти? Я не сомневаюсь, что у тебя есть догадки. Поделись ими.
Мгновение брюнет не решался. Глазами он скользил по всему вокруг. Но Лука должен был знать.
— Лукас, Грейс и Дрейк ранили не простым оружием. В нём было что-то тёмное. Я почувствовал, что…
Парень-смерть задумался.
— Почувствовал, что они будто пропитаны чьей-то сущностью.
— Пропитаны сущностью? — повторил Лука.
— Верно. В этом оружии как будто было что-то от кого-то. Говоря кого-то, я имею в виду нашего… Врага. Может, ты не заметил этого, но когда я пытался вылечить их, то пропитанная им часть направилась ко мне.
— То есть ты хочешь сказать, что прямо сейчас в тебе часть врага? — ужаснулся сын Гермеса.
— Да.
— Но… Талия и Сара чуть не погибли! Ты хорошо себя чувствуешь?
— Грейс и Дрейк чуть не погибли, потому что они слабы. Они никогда не имели дела с ничем подобным, — огрызнулся Нико. — Но я… Я никогда раньше тебе этого не говорил, Лукас, но в тот раз, когда я встретился с нашим врагом, с фигурой, пропитанной теменью, он смог проникнуть в мою голову. Через все мои барьеры и щиты, которые я соорудил. Моя защита не смогла ничего поделать. Но сам я никак не смог сильно навредить ему.
Лука затаил дыхание. Он мог только догадываться, что это может значить.
— Возможно, что он проник в мой разум только потому, что использовал то же, что и я. Моя ментальная защита основана на той тьме, которую я использую в повседневности. Но теперь, когда во мне есть часть него, та часть, которой он пропитал оружие, то я могу редко видеть его, чувствовать, где он сейчас, чем занят. Я даже вижу его воспоминания… Всё пролетает перед глазами быстро, почти ничего не разберешь, но это факт. Ранение Грейс и Дрейк сильно помогло мне. Я — паразит в голове нашего врага. Я подобен дыханию чумы в стане противника, Лукас. У меня есть шансы разобраться с ним — и сделать это быстро, хирургически точно, Лукас. А когда я с разберусь с врагом, то мы сможем доставить Колосса Родосского в Лагерь Полукровок.
Ты сможешь доставить его туда. И тогда боги не посмеют обвинить тебя ни в чем, — закончил Нико. Лука сжал баранку руля.
— На Олимпе, когда ты спускался в лифте… О чем ты говорил с Гермесом? — спрашивал он, едва ли не надломленно.
Ди Анджело вздохнул, вспоминая тот момент.
— Он хотел, чтобы я поклялся защищать тебя на протяжении всего Поиска. Чтобы я не дал тебе погибнуть опять, когда он только узнал, что ты жив. Или чтобы не свернул на тёмный путь, — прошептал в ночи король призраков.
Лука не верил тому, что слышал.
— Он? Просил об этом? И… Что ты ответил?
Нико быстро развернул к нему лицо.
— Что я ответил? Лукас, по-твоему, мне нужна клятва, чтобы защищать тебя?
Кончики ушей Луки покраснели.
— Я бы в любом случае отправился в этот Поиск с тобой. Я не оставлю тебя одного, Лукас. Не как твой отец. Не как другие родители полукровок.
— Мы лучше них, — прошептал и сам Лука, счастливо улыбаясь. Когда Нико изредка говорил такое, не улыбаться было нельзя. И, как часто это бывало, он решил задать вопрос:
— Я спрашиваю это не первый раз. И не первый раз ты уходишь от ответа. Но я попытаюсь: почему ты меня вернул, Нико?
Парень ответил, не мудря:
— Потому что у меня были на то причины. За всю жизнь я сделал мало хорошего, но это был определённо благой поступок, — как само собой разумеющееся, сказал он. Луку этот ответ вполне устроил. Что ж, если он не хочет отвечать прямо сейчас, то сделает это в другой раз. Когда-нибудь.
Тем временем, по-тихоньку время ночи начинало уходить. Кастеллан, которому совсем не хотелось ехать в тишине и скуке, сказал:
— Нико, когда сегодня утром мы прибыли в укрытие охотниц и Артемиды, ты сказал, что видел дьявола во плоти. Это тоже не шутка и не оборот речи?
Нико, до этого снова начавший рассматривать свой меч, перестал. На минуты он замолчал. Но затем, когда Лука уже не надеялся, что тот что-то ответит, начал говорить.
— Это была не шутка и не оборот речи. Лукас, помнишь ли ты то, что я часто покидал тебя? Оставлял одного на дни, недели или даже месяцы, как когда я был вынужден… Искать Врата Смерти и способ одолеть Гею, помогая им? — он указал на дремавших позади полубогов. Кастеллан кивнул.
— Я не раскрывал тебе причин. И не намерен и сейчас раскрывать их полностью. Но сегодня я уже рассказывал о начале творения всего мира. Пантеон, от которого мы произошли, далеко не единственный. Например… Чейз недавно прибыла после поисков своего двоюродного брата, Магнуса Чейза. Он принадлежал к пантеону скандинавов, северных богов Европы. Их называют асгардцами. Мне доводилось иметь с ними дело…
— Ты встречался с другим пантеоном?! — удивился Лука.
— Верно, — снова кивнул Нико, не слишком счастливый от того, что его перебивают.
— И кто об этом знает? — насторожился Лука.
— Теперь — ты. Больше никто.
— Сколько ещё тайн и секретов у тебя есть?
— Множество. Когда придёт время, ты о них узнаешь. А пока, слушай. Асгардцы, конечно, не единственные. Есть пантеоны Египта — их лидером являлся Ра, Индии, Восточной Европы, Южной Америки… Можно перечислять их долго. Но это не всё. Они — боги. С маленькой буквы. Но что насчёт другого? Настоящего Бога? Хаоса? Люди, случайно узнавая о нём, пытались интерпретировать его по-своему, каждый раз по-разному. Поэтому я и сказал, что у Хаоса было много имён. Яхве, Иисус, например. Интерпретаций было много, но все они были смежны в одном — в единстве сущности того, кто породил всё вокруг них. Опять-таки, греки называли его Хаосом, но это не означает, что это — настоящее его имя. Однако, ты спросил меня о дьяволе, а не о Боге.
Нико взял паузу, будто вспоминая что-то. Он даже закрыл глаза. Через минутку он продолжил.
— Дьявол… Да, его зовут Мефисто. Князь лжи, зла, злобный правитель Ада. Искушает людей, незримо для них, заключает сделки, даруя ложь вместо надежды и избавления от тяжестей. В его услужении находятся Смертные Грехи.
— Так, погоди… Гордыня, гнев, жадность, чревоугодие, похоть, уныние и зависть? — опешил Люк. Всё, что он сейчас слышал, одновременно ужасало его, и заставляло глядеть на Нико с упоением.
— Они. Они время от времени расхаживают среди людей, сея зло. И вот, в один из тех дней, когда я оставил тебя одного и ушёл… Заняться нужными делами, я встретил один из Грехов. А именно — передо мной встал Гнев…
Месяцами ранее
Рогатое существо с красной кожей, чуть больше человека, глядело на Нико. Из его носа валил пар. Всё тело было прикрыто только тазовой повязкой.
— Видишь меня? ТЫ?! — взревел он. Нико не сводил с него чёрных глаз. Он уже давно успел побывать в Тартаре. Поэтому, он ощущал не страх… Только любопытство. А существо продолжило:
— ТЫ! Я разговариваю с тобой! Ты меня видишь?!
Нико решил ответить:
— Я тебя вижу. Что за странное создание?
На секунду Гнев опешил. Но затем возобновил свой крик:
— Я — Гнев! Смертный Грех! Один из Семи! А ты не должен меня видеть! Но раз уже видишь… Я разорву тебя на части, мелочный человек!
И он ринулся к Нико. Тот даже не попятился, не шелохнулся, не оторвал от него взгляда. Лишь когда тот был в считанных метрах от него, взмахнул рукой.
Кости ног Греха раскрошились. Он упал навзничь. От боли он даже закричал — сильнее прежнего. Нико присел на колено и взял его за рог. Парень-смерть дёрнул за него, заставив раскаленное существо посмотреть в его глаза.
— Очень интересно. Гнев? Смертный Грех? Отлично, — прошептал Нико. Грех попытался достать его рукой, но кости не повиновались. Рука так и застыла в этом положении.
— Грех. Из плоти и крови. И костей.
— Кто ты?! — заорал Гнев. — Скажи, и я покрамсаю тебя!
И Нико ответил:
— Некромант. И вопросы буду задавать я.
— Как ты смеешь…
Но пленник Тартара не дал ему договорить. Он ухватился за рог крепче и… Раздался раскат гласа боли Гнева. На голове у него остался только один рог. Обломок Нико бросил перед его лицом.
— Ты в моём владении, Грех. И поэтому, я спрошу тебя только раз: сколько боли ты хочешь?
И гнев получил много боли. Для начала, Нико содрал с него его красную кожу. Гнев кричал от страданий, но это было ещё не всё. Как оказалось, (удивительно!) ему было очень, очень больно, когда его кости ломали, одни за другими, и заставляли сращиваться. Раз за разом. Теперь Гнев не кричал: «Я разорву тебя!». Он кричал: «Прекрати это! Прошу!». Через час Нико прекратил его страдания. Он снова заставил его глядеть ему в глаза.
— Ты готов отвечать на мои вопросы, насекомое? — спросил Нико. Его тёмные глаза не моргали вот уже сколько… С самого начала пыток? Гнев, захлёбываясь, ответил:
— Воистину… Ты — едва не самое жестокое, черствое из созданий, что я встречал… Я готов на всё, только прекрати свои пытки!
— Прекрасно. Тогда, ответь мне: где находится твой дом?
— В Аду, — пролепетал Грех. Нико продолжил:
— И как мне туда попасть?
Грех поднял глаза на него.
— Ты хочешь попасть в Ад?
— Вопросы. Задаю. Я, — и Нико сжал кулак. Пространство снова исказил крик боли.
— И я попаду туда. Ты же… Покажешь мне путь.
Нико разжал кулак. Гнев ощутил через боль, что его раны зажили. Кожа снова была на нём. Кости не трещали. Вот только остался один рог. А Нико, подойдя к нему, взял его за шею и поднял над собой, заставляя смотреть ему в глаза. У Греха глаза были красные, под цвет его крови. У Некроманта — чёрные, не отражающие свет.
— А теперь покажи мне, что у тебя в голове, подхалим …— и он начал погружаться в его воспоминания. Через секунду, увидев всë, что ему нужно было, Нико вернулся в реальный мир.
— Ты принёс немного пользы, — признал Нико. Грех, не в силах встать с земли, хотел уже что-то спросить, но прикусил язык. Нико продолжил:
— А теперь, мы отправимся в Ад.
Гнев, с заплывшим из-за синяка глазом, посмотрел в лицо своего мучителя. Он хочет в Ад? Отлично. Пусть готовится к расплате.
— Я могу доставить нас туда, — охрипшим голосом предложил Гнев. Но вдруг на его шее появилась чёрная цепь. Как на собаке. Нико взял цепь за другой конец и дёрнул на себя. Грех теперь лежал у его ног.
— Тихо. Я сделаю всё сам.
Тени подступили к ним двоим, начали обволакивать.
— Ад… Я иду, — произнёс Нико, прежде чем с Гневом растворился в тенях.
Когда тени расступились, то Нико и Гнев были в каком-то огромном зале. Воздух тут был раскалённый. Всё состояло из цельного камня. Потолок был огромен — неясно зачем, но видимо, просто соответствовал размерам самого зала — он был, по крайней мере, в два-три футбольных поля.
— Вот мы и в Аду, — пролепетал Гнев. Нико ничего не ответил.
В самом сердце этого зала стоял трон. На нём восседала чья-то тёмная фигура. Не двигаясь, она смотрела в их сторону. Гнев воззвал к ней:
— Повелитель! Я привёл к вам душу!
Нико ногой придавил его шею. Но глядел он на того, кто восседал на своём троне. Наконец, кто бы там ни был, он заговорил. Это был мужской вкрадчивый голос. Его владелец вполне мог быть диснеевским злодеем.
— Вижу, ты поймал в капкан моего слугу? Это очень любопытно. Позволь представиться.
Он оказался рядом с Нико и Гневом на цепи. Теперь его всего было отлично видно.
— Меня зовут Мефисто, — и он сделал поклон. Внешность у него была… Необычная.
Черные волосы средней длины образовали что-то похожее на рога, и расползались они в разные стороны. Кожа головы была ало-розовой, что отлично подходило под цвет одежды. Брови практически отсутствовали, глаза светились ярко-желтым. Роста он был высокого — на пол головы выше Нико.
Мефисто оглядел Нико. Буквально пожрал глазами. Раздвоенным языком он облизнул губы, нечаянно показав зубы — они были как у вампиров из фильмов, с заострёнными клыками. Он снова заговорил:
— Как рад видеть гостя! Ты посадил Смертный Грех на цепь? Ох, мне это нравится.
— Повелитель, прошу, освободите! — умолял Гнев, обращаясь к Мефистофелю. Тот рыкнул на него:
— Молчи, слабак! Я послал тебя на землю, чтобы ты сеял зло! А ты, оказывается, на цепи!
— Я всё объясню! — оправдывался Гнев. Мефисто махнул на него рукой. Он снова приковал своё внимание на Нико.
— Я хочу узнать, как зовут моего гостя? Тем более, живого гостя.
Нико дёрнул за цепь. Грех залепетал:
— Его зовут Некромантом!
— Ах, замечательное имя! — прошептал Мефисто, обходя кругом ди Анджело, чтобы увидеть его со всех сторон. — Как так вышло, что Некромант посадил тебя на цепь, Гнев?
— Он очень силён, повелитель! Он сломал мои кости, сорвал кожу, заставил мучаться меня час!
— Вот как? Это великолепно…
— И проник в мою голову! Это он, а не я, доставил нас сюда!
Мефисто почти прыгал на месте. Такая душа — и теперь у него во владении! Хотя… Гнев сказал, что это он их сюда переместил?
— А почему сам Некромант молчит? — вкрадчиво спросил Мефисто. Нико обхватил цепь другой рукой, и она исчезла.
— Спасибо, повелитель! — счастливо поблагодарил Смертный Грех.
— Это не я, — с улыбкой произнёс Мефисто. Нико пнул Гнев — и тот отлетел куда-то в стену. Теперь он повернулся к дьяволу. Мефисто расплылся в улыбке.
— Какая у тебя сила! Давай же, скажи мне что-нибудь, Некромант! Ты молчишь.
Пленник Тартара анализировал всё вокруг. Когда Мефисто окликнул его, парень-смерть как раз определял температуру воздуха. Наконец, глядя в глаза дьявола, он ответил:
— Я слышу крики душ.
Казалось, этот ответ развеселил князя лжи.
— У тебя есть вкус! Ты оправдываешь своё имя! Пойдём со мной!
Мефисто поманил Нико за собой. Как оказалось, из зала был выход на балкон. Оттуда открывался отличный вид на окрестности.
Ах да, не помешало бы их описать. Начнем с неба. Оно тут было красным. Облака были чёрного цвета. Источника света видно не было, но солнце и не нужно было! Это ведь Ад. Земля была скалистая. Тут везде расположились всяческие пытательные заведения — поле, где было полно котлов, растягивающие вас кресла... Впрочем, вы и сами отлично можете себе это представить. Предсказуемо, тут было много душ людей — они мучались, кто-то с незапамятных времён, кто-то оказался тут недавно. Их окружали черти — тыкали вилами, кусали плоть, били палками и... Опять! Уверен, нет надобностей это всё описывать.
Мефисто с гордостью посмотрел на Нико.
— Да, крики душ. Это симфония для моих ушей... А тебе нравится?
Нико, держа руки за спиной, в своём чёрном дорожном плаще выглядел непривычно на фоне Ада. Он ответил коротко:
— Мне ничего не нравится.
— А мне это в тебе нравится, — усмехнулся Мефисто. — Присядем!
Из ниоткуда появился стол со стульями. Дьявол присел и рукой пригласил Нико. Тот сделал то же самое, но как только он сел, то косо поглядел на свой стул. Он щелкнул пальцами. Обычный деревянный стул превратился в каменный. Мефисто, поедавший лапку курицы, так и остался с ней во рту.
— Ого, — через какое-то время промычал князь лжи. Нико сложил пальцы домиком. Через них он наблюдал за удивлённым дьяволом. Тот быстро пришёл в себя.
— Ладушки, Некромант. Неожиданно, но мне и это нравится, — и он остановился на его глазах. Мефисто дотронулся до своего подбородка.
— Почему у тебя такие чёрные глаза?
Нико повернул голову вбок. Дьявол хехекнул:
— Знаю, в моём положении необычно такое спрашивать, но они по-настоящему чёрные. Такое встретишь... Не то, чтобы часто. Я ведь не заключал с тобой никаких сделок? Нет, точно нет, я бы тебя запомнил. Тогда кто ты? Хм, дай угадаю, ты из севера Европы? Норвегия? Вряд ли...
Нико, всё ещё держа домик из пальцев, ответил:
— Греческий пантеон.
Мефисто поперхнулся кофе, который начал пить.
— Тысяча небес! Ты шутишь?
Судя по всему, это очень сильно его удивило.
— Тогда что ты тут забыл?
— Я прибыл сюда по собственному желанию. Мне хочется рассмотреть тут всё.
— Эм... — Мефисто посмотрел по сторонам. — Ты в Аду.
Ди Анджело кивнул. Дьявол поморгал.
— В Аду. Ау! Тут души горят, несут ответ за поступки. Им плохо. Ты сам сюда пришёл? И из греческого пантеона?
— Верно.
— И... Ты, того, полукровка? Вас так называют?
Ди Анджело снова кивнул. Мефисто, засунув в рот пирог с мясом и жуя, поинтересовался:
— Кто твоя мать? Или отец?
Нико сжал кулак. Мефисто впервые видел у кого-то такой жестокий взгляд. Дьявол снова чуть не поперхнулся.
— Слишком личное? Прости. Хотел узнать.
— У меня нет отца.
— А... — Мефисто перестал есть. — Проблемы с отцом? Мне это знакомо. Но всё-таки... Давай так: кто дал тебе начало?
— Аид.
Мефисто застыл. Его глаз задергался.
— Аид? Ох, ясно. Это всё объясняет. Ты сын Аида...
— У меня. Нет. Отца, — и Нико разбил стул, на котором сидел. Камень треснул. Мефисто поднял руки: мол, уяснил.
— Отлично, понял, у тебя не отца. Эм... Ты тут просто, чтобы поглядеть на всё вокруг?
— И на тебя.
— Комплимент засчитан, спасибо, — Мефисто встал. — Тогда, осмелюсь пригласить тебя на экскурсию.
***
Мефисто и Нико забрались на высокую башню твердыни Владыки Ада. Парень взял в руки свой стигийский меч. Мефисто изогнул редкую бровь. Но ди Анджело только бросил оружие вниз и считал про себя. Через семь или восемь секунд меч ударился о землю.
— К чему это было? — удивился Мефисто. Нико повернулся к нему.
— Высота башни... Примерно три сотни метров?
— Откуда ты это знаешь?
— Тут работают те же законы, что и на земле.
— Ну, да. А что-то не так?
— Всё в норме. Рассказывай о том, о чём хотел.
Мефисто пожевал воздух.
— Так, о чем мы... Точно. Если вдруг ты не осознал, то мы сейчас в моём измерении Ада. Но я должен кое-что объяснить. Ад... Это не только вот этот мой мир, — он рукой обвёл всё вокруг. — Ад — это представление людей о нём. Идея, концепция, страх — всё вместе. И он не один. Моё измерение — как и многие другие, осколочное. Оно появилось... Кто знает, как давно... Но вместе с ним появился и я. И начали сюда стекаться люди. Грешники, естественно. Есть и другие осколочные Ады — Царство Аида, Хель, и так далее. Они связаны с теми пантеонами, к которым принадлежат. Ну, к Аиду доставляют мёртвых греков, в Хель — скандинавов, ты это понимаешь.
— И с чем связан ты? — тихо спросил Нико.
— Я? С германскими народами. Всё сложно — ведь тут распространялось христианство, а до этого было язычество. Если вдруг ты хочешь попасть к Люциферу, что такая себе идея, то могу подсказать путь. Он, вроде, истинно христианский. Но не советую — он не так хитёр как я, к тому же молчаливее.
— Продолжай.
— Так вот... Тебе, наверное, известно, что греческих богов иногда интерпретировали по-другому? Римляне.
— Да.
— Так вот, иногда мы можем быть чуть ли не одним и тем же, иногда совсем разные. Путаница, одним словом. Но должен сказать, что мы определённым образом связаны. Смотри, — Мефисто указал на небо пальцем. Там время от времени удавалось увидеть черты чего-то другого.
— Осколочные миры и измерения... — протянул дьявол. Нико внимательно всматривался туда. В какой-то момент он увидел что-то знакомое.
— Ага, Царство Мертвых. Тебе это знакомо, конечно, — усмехнулся Мефистофель. Нико констатировал:
— Интересно. Очень интересно. Где ещё Грехи?
— Остальные шесть? Да бродят небось где-то, — развёл плечами собеседник. — Чем больше душ они погубят своими действиями — тем мне лучше! Меня питает это место. Дом, милый дом.
— А ты можешь перемещаться через эти осколочные миры?
— Иногда я это делаю. Если вдруг приспичит.
Нико пообещал себе, что обязательно наведается к другим дьяволам.
— А что насчёт твоей истории? Истории твоего появления.
— Ах... Ну, знаешь, тут всё сложно для понимания и осознавания, тем более тебе. На словах всё... Непросто.
— Тогда дай мне самому это узнать, — Нико приблизился к нему. Мефисто удивлённо уставился на него.
— Что ты хочешь сказать?
— Я проникну в твой разум. Всё будет в порядке, — пообещал ди Анджело.
— Пардон, но нет, — дьявол сделал шаг назад.
— Это была не просьба, — Нико встал ближе к нему. — Просто дай мне всë узнать.
Мефисто захохотал — злобно, как ему и подобает.
— Ты в моём измерении. В моём мире. Тут я господин. И ты никуда не проникнешь без моего ведома.
В мгновении ока сцена изменилась. Теперь Нико был весь в древесной смоле — обездвижен. Мефисто постучал по этому кубу, в который поместил парня.
— Как там? Меня слышно? Мне это напоминает один анекдот! Я ведь сказал нет! Это и значило нет. А тем более, угрожать мне в моём же мире... Это глупо, Некромант.
Парень-смерть не двигался. Мефисто вздохнул.
— Какую пытку для тебя придумать? Гореть? Слишком просто... На кол? Нет, не то. Может, оставить в таком положении? Или спросить у Гнева? Столько вариантов! У меня прям глаза разбегаются! А у тебя? Ха! Понял?
Дьявол сделал шаг в бок.
— Если честно, я ожидал чуть большего от того, кто победил одного из Грехов. Я в тебе... Разочарован.
— Я в тебе тоже, — добавил голос Нико, но не того, который сейчас был в смоле. Мефисто оглянулся.
— Кто это сказал?
Из воздуха появился Некромант. А за ним находился целый коридор...
— Мои воспоминания? Что?!
— Мы в твоей голове.
Щелчок — и вся эта сцена исчезла. Смолы и Нико в ней не было. Мефисто в настоящем открыл глаза и понял, что он на корточках. А Нико, кажется, за это время успел обследовать всё, что было в голове Мефистофеля.
— Столько всего. Столько воспоминаний. Столько знаний. Приятно было иметь с тобой дело, — кинул ему Нико.
А князь лжи был в ярости. Он поднялся на ноги. Его лицо пылало от ярости.
— Тебе крышка!
И он взлетел в небо.
— Я тут сила! Я тут бог! Я тут главный! А ты сейчас...
Но он не успел закончить. От удивления он застыл с открытым ртом. Нико тоже оторвался от поверхности. Он подлетел к Мефисто.
— Как... — опешил тот.
— Антигравитация. Тут работают те же законы, что и в мире живых. Они одинаковые почти везде.
— Это не проблема! — и дьявол выпустил в него луч красной энергии. Нико даже не моргнул — легко уклонился от атаки. Он махнул в сторону Мефисто — и вдруг в той области пространства гравитация увеличилась. Его понесло к почве так быстро, что он ничего не понял, только раскрошил собой камень. Нико опустился на землю рядом. А Мефисто смог подняться. От злости он покраснел ещё сильнее. Его лицо приняло ужасные черты — даже не антропоморфные.
— ТЫ МОЖЕШЬ БЫТЬ СИЛЁН У СЕБЯ, НО ТУТ ЕСТЬ ТОЛЬКО МОИ ЗАКОНЫ!
Он снова послал пучок энергии в Нико, но на этот раз от земли оторвалась его тень и встала перед хозяином. Энергия в его тени пропала.
Мефисто упал на колени.
— Навождение... Я не верю...
— Ад... Не Ад... Мефисто... Вельзевул... Какая разница, если ваше начало — одно? Мефисто, ты даже не знаешь, с кем имеешь дело... Но совсем скоро узнаешь, — обещал Нико. Тень поднесла ему стигийский меч. Нико засунул его в ножны.
— Ещё увидимся, Мефистофель, — попрощался Нико. И тени его поглотили. Мефисто встал на ноги и прошептал себе под нос:
— Теперь он знает всё... Аидовы выродки.
***
Лука выслушал всё это разом. Не веря тому, что слышит.
— Ты украл знания дьявола?
— Одного из многих. Верно.
— Черт возьми... То есть, теперь эта фраза играет новыми красками. Ого... Вау. И он давал о себе знать потом?
— Нет. Моя Завеса Тьмы совершенна, Лукас.
— Мне нужно время, чтобы всё переварить, — Лука глядел немигающе вперёд, на дороге. Ещё одна тайна Нико. Одна из множества.
Наконец, рассвело. К этому времени, полукровки успели проехать ещё приличное количество миль, а точнее, они уже были более чем на полпути к тому месту, которому направлялись. Сзади послышались зевки просыпающихся полукровок. Перси спросонья спросил:
— Я один голоден?
Ответом были звуки чужих желудков.
— Исчерпывающий ответ. И вам доброго утра, — подал голос Лука. Нико так и продолжал читать свою книгу.
— Сколько ещё осталось ехать, Люк?
Блондин протянул ей GPS.
— О. Позади уже свыше трёхсот миль. Круто. Нам осталось двести с копейками, — "счастливо" проговорила Аннабет. — Смотрите по сторонам. Увидим забегаловку — остановимся.
— Так точно, Энни, — просиял Лука. Лео пытался протиснуться через друзей, чтобы что-то обсудить с Нико. Перси толкал Джейсон, и тот каждый раз комично ударялся о Пайпер. Фрэнк, чтобы не занимать много места обратился котом. Хейзел взяла его на руки.
— Глядите что слева по курсу! — командирски выкрикнул Лука. Слева от них находилась какая-то забегаловка. Судя по стилю и виду, ей было лет за двадцать.
Ребята быстро выскочили из машины. Так как было утро, народа внутри почти не было. Друзья пошли к столу за окном, чтобы быть настороже. Нико, на удивление всех, сказал, что пойдёт и закажет еды. Завязалась беседа. Перси и Лука, не зная, что каждому из них Нико что-то да рассказал, решили об услышанном не говорить. Фрэнк так и остался котом — ему нравилось сидеть на коленях Хейзел. Сама Левеск больше других удивилась тому, что Нико вызвался идти за заказом.
— Это на него не похоже.
— Ты просто не знала его раньше, — покачали головами в унисон Перси и Кастеллан.
— Вы успели сдружиться? — повёл бровью Грейс.
— Ага. Ночью вместе кайф ловили, — кивнул Перси.
Нико в этот момент вернулся с подносами. И там была еда, которая нравилась каждому! Откуда-то он достал синий сок и молоко с синими хлопьями, салат Цезарь для Аннабет и простую воду, порция мороженого и творожного пирога для Лео в добавке с колой, жареный рис с лапшой для Фрэнка, медовик и яблоки, запечённые в мёде он дал Хейзел, для Джейсона он принёс макароны с сыром и яблочный сок, Пайпер досталась порция салата Венеция и молоко в стакане. И, конечно, Луке он принёс сэндвичи с арахисом, легкокрошащееся шоколадное печенье и... Растворимый лимонад.
Каждый, сидящий за столом, переглянулся друг с другом, затем — разом — на Нико. Лука озвучил их мысли сам, посчитав, что если это сделает он, то это будет безопаснее всего:
— Ты случайно принёс те блюда, которым каждый отдаёт предпочтения, да?
Нико, опершись о стену у окна, мрачно повторил сказанное ещё в Лагере:
— Я долго наблюдал за вами. Следил. Изучил, какие условия вам наиболее благоприятны. Что и кого вы предпочитаете, — после чего сам сел к ним. Себе он взял только воды. Перси что-то почуял.
— Она что, морская? — догадался сын морей. Ничего не ответив, Нико быстро наполовину осушил стакан.
И тут же чуть не вырубился. Перед глазами что-то замелькало...
Несмотря на свет, монстры продолжали свой марш. Литиерсис шёл возле Нико... Нет, не Нико. Их врага. Он снова видел всё чужими глазами, чувствовал чужой кожей, слышал чужими ушами... И мыслил не он. Он не знал, что они близятся, неспешно тащил свой груз, Колосса... Но зачем?
Всë прекратилось. Нико раскрыл глаза. Лука сжимал его предплечье.
— Что случилось? — Нико оглядел товарищей, видя в их глазах страх.
— Ты видел его? — шёпотом спросил Лука. — Что-то не так?
Нико мысленно приказал отпустить его. Не хотя, Лука последовал ему, хоть глаза так и остались вцепленными в лицо брюнета.
— Он не знает, что мы приближаемся к нему. Даже не задумывается. Это наш шанс. Мы его не упустим. Заканчивайте, но спешите. Грядёт час расплаты, — и Нико встал. Он жаждал битвы.
