***
День был максимально долгим и скучным. Но ничего не поделаешь-мне положен постельный режим. В районе двенадцати часов дня мне принесли обед. А потом я листала ленту Инстаграмма, который Энид мне зачем-то скачала. Судя по её блогу, у учеников не такая уж и скучная жизнь. Даже про меня написала. Как заботливо, аж тошно стало. Ближе к четырем меня все же решили навестить Ксавье и Энид. Они уселись на краю моей больничной койки и начали рассказывать о том, как прошло день. Точнее, говорила только Синклер, а Торп иногда кивал и улыбался мне. Я слушала её вполуха. Не то, чтобы мне неинтересно, просто все события довольно обыденные. -И Бьянка начала в открытую обсуждать…Уэнсдэй? Уэнсдэй, ты меня вообще слушаешь?-Энид возмущенно смотрела на меня. -Нет. Ксавье опустил голову и улыбнулся. Стали заметны его ямочки на щелчках. И почему я стала обращать внимание на такие мелочи? -Ладно, нам пора идти,-сказал Торп, вставая с моей койки,-Уэнсдэй, я тебе ещё напишу. Я лишь коротко кивнула и они поспешили удалиться из моей палаты. Я хоть и люблю одиночество, но сейчас его категорически не хочется.***
Меня отпустили из больничного крыла только в конце рабочей недели. Я направилась в общежитие, а уроки ещё не закончились, поэтому комната должна была быть пуста. Да, так и оказалось. Единственное, что меня напрягла-это цветы гортензии на моей прикроватной тумбочке. Я могла бы сказать, что человек, который принес его сюда, перепутал стороны комнат, но цветы были черные. Не ярко-розовые или фиолетовые, как им положено, а именно черные. Я не сомневаюсь, что эти цветы от Ксавье. Только вот как они тут оказались-уже вопрос к Синклер. Только она могла вспушить его сюда. Нарушая все личные границы. Да плевать уже, если честно.