Попытки вернуть себе свободу

Холодный ветер дул в лицо, перекрывая доступ к воздуху и опаляя голую кожу. Сколько я уже нахожусь в таком положении? Час, может три? Мысли в голове слиплись в одну большую, несуразную кашу. Всё чего я сейчас хочу - так это поскорее выбраться отсюда. Однако никаких шагов к тому, чтобы освободиться предпринять не могу. Во-первых - я связан настолько крепко, что с каждым движением чувствую, как жёсткая верёвка сильнее врезается в израненные запястья и лодыжки, вызывая болезненные ощущения. А во-вторых - привязан я снаружи к колонне на балконе, если мне и удастся выбраться, то лететь отсюда метров пятьдесят не меньше, и что-то подсказывает, что внизу меня не ждёт мягчайший матрас, способный поглотить силу удара. Подобное положение напоминает о времени, когда я впервые встретил его. В тот день тупые соседские парни решили изощрённо поиздеваться надо мной. Конечно, давайте привяжем альбиноса к дереву прямо под палящим солнцем и бросим одного в лесу, вот потеха-то! В тот день я действительно думал, что умру. Никогда не чувствовал такого сильного страха. Кожа горела адским пламенем и единственное, что мне помогало - кроны деревьев, которые хоть немного защищали меня от света. Тогда-то он и появился, словно гром среди ясного неба. Поначалу я думал, что он - моё спасение, тот, кто на последнем издыхании забрал меня в свой замок и дал немного отдохнуть после пережитого. Но я быстро понял, что он намного хуже, тех идиотов, что лишь хотели поиздеваться надо мной. Он был куда изощрённее, ему доставляло настоящее удовольствие делать мне больно, смотреть, как я мучаюсь. — Ну что, как тебе сегодняшняя погода? Небо в сплошных тучах, всё как ты любишь, — донёсся издевательский голос рядом с ухом. Повернув голову и с трудом сфокусировав зрение я увидел столь ненавистную мной фигуру. Неестественно мёртво-серая кожа, длинные заострённые уши, жёлтое око с чёрным белком, что смотрело в душу своим вертикальным зрачком. Левый его глаз всегда был скрыт под повязкой, из-за которой виднелись края шрама, полагаю, он был сильно повреждён, если не отсутствовал вовсе. Красные волосы небольшой длины частично спадали на сторону с повязкой. И эта чёртова острозубая улыбка, с которой он постоянно издевается надо мной. — Сними меня, — дрожащими от холода губами, еле слышно произношу я. — Почему я должен это делать? Ты ведь так сильно хотел попасть наружу, наслаждайся, — насмешливо ответил он, широко обводя рукой вид на свои владения. Действительно, повесил он меня сюда за мою попытку побега, которая в очередной раз провалилась. Не уходит, очевидно, ожидая от меня раскаяния и извинений. Не хочу умолять его, не хочу унижаться ещё больше, чем делал уже. Очередной порыв воздуха ударил в лицо, тело сильно затрясло. Ноющая боль в кистях становилась невыносимой, как и обжигающий холод. Из одежды на мне были лишь лёгкая набедренная повязка, которую я сам сделал из кусков каких-то тряпок, и ошейник. Ошейник, на котором висела бирка с чужим именем. "Даэрон" - красовалась выгравированная каллиграфическим почерком на металле надпись, так он меня и называл. Таким образом он лишил меня не только выбора как мне выглядеть, достоинства, но даже моего собственного имени. И всё же, несмотря на свою гордость, я продолжал из раза в раз унижаться перед ним, вытворяя всё, до чего додумается его извращённое сознание, потому что боялся. Смерть - это естественно, самое обычное явление, всё умирает и с этим ничего нельзя сделать, но это не облегчает мой страх. Я очень боюсь умереть. Я ощутил липкие прикосновения дамы с косой там, в лесу, и не хочу, чтобы наши дороги пересекались вновь, хоть это и невозможно. Хочу жить. — Пожалуйста... — выдавливаю из себя, вновь ощущая себя жалко в глазах монстра. Он не дёргается с места, стоит, продолжая выжидать, прожигая меня насмешливым взглядом. Я пытаюсь сглотнуть ком в горле, тут же заходясь кашлем из-за сухости. В моём рту уже несколько часов не было никакой жидкости, а последним, что я вообще пил была сперма. Откашлявшись предпринимаю ещё одну попытку заговорить. — Прошу, сними меня, я больше не могу, — дрожащим голосом сказал я, отворачивая голову, в попытке скрыть собирающуюся в уголках глаз влагу. — Будешь пытаться сбежать ещё раз? — строго произносит он, сжимая мою челюсть в руке и поворачивая моё лицо на себя, вынуждая заглянуть ему в глаза (в один глаз, если точнее). Я молча смотрю на него, не в силах выдавить из себя ответ. Если скажу "да", то неизвестно сколько ещё здесь проторчу. Сказать "нет" я не могу, потому что когда он смотрит мне в глаза вот так, у меня пропадает способность говорить неправду, вероятно он как-то воздействует на мой мозг. Монстр выжидает ещё какое-то время, но, сжалившись надо мной, одним движением когтистой руки перерубает верёвку удерживающую мои руки. На мгновение мне кажется, что я лечу вниз, но он быстро перехватывает меня, спасая от падения. Вцепляюсь ослабшими руками в ткань его водолазки, стараясь унять дрожь, бьющую моё тело. Тот не церемонится со мной: также быстро как и с веревкой на руках, расправляется с той, что удерживает мои ноги, после чего грубо толкает меня на колени, впечатывая грудью в ледяную поверхность решётчатого ограждения балкона. Слышу как он пытается скорее расправиться с ремнём своих штанов, внутренне сжимаясь, понимая, что сейчас будет. Проникает резко, сразу начиная движение, не давая мне времени привыкнуть, или спокойно вздохнуть. Болезненные стоны сами вырываются из моего горла, когда чувствую, как его член разрывает меня изнутри. Чувствую, как тёплая кровь струится по моим ногам, хоть немного облегчая движения. Чудовище наматывает мои волосы на кулак, продолжая вдалбливаться, будто избивая меня изнутри. Он тянет мою голову назад, а я всё больше жалею, что отпустил волосы ниже пояса. Однако стричься, по непонятным причинам, он мне не разрешает. Монстр поворачивает моё лицо на себя, целует, залезая своим длинным, раздвоенным языком мне прямо в глотку. Если бы я не голодал несколько дней, то меня уже стошнило бы прямо на него, а так я лишь чувствую, как противная желчь поднимается к горлу. Наконец, он низко рычит, останавливаясь, когда заполняет меня своим семенем. Буквально бросает меня на балконе, молча поднимаясь на ноги и уходит, оставляя истощённого меня снаружи. Сознание медленно покидает, но, всё же, из последних сил, я заползаю внутрь. Даже не буду пытаться залезть на кровать, вместо этого сворачиваюсь клубочком возле батареи, стараясь согреться. Как бы плохо себя не чувствовал, но даже в такой ситуации, я всё ещё надеюсь проснуться завтрашним утром. Разумеется этому месту я бы предпочёл уютную постель в своём родном доме. Проснуться и обнаружить, что всё происходящее здесь было лишь одним большим ночным кошмаром. Это было бы чудесно.