***
Начало новой недели не принесло ожидаемой радости от предстоящей встречи с выписанным из больницы Каччаном. Изуку пытался понять и разобраться в себе, чем же вызвано подобное отсутствие энтузиазма. Он ведь всю неделю пялился на парту блондина, виня себя в его ранах, а теперь от мысли, что совсем скоро всё опять вернется в прежнее русло, легче ни капли не становилось. Мидория словно попал в бесконечный замкнутый круг, построенный на обвинении самого себя во всем плохом, что случается вокруг. Да что такое с ним происходит? Почему горькая желчь, что скопилась внутри, не исчезает, а только усиливается, неприятно оседая где-то на глубоко внутри и заставляя сморщиться? В прошлый раз, когда Мидория ударил Шибату портфелем, вместо того, чтобы по обыкновению закрыть глаза на издевательства, Изуку не почувствовал укола вины за то, что сделал больно другому человеку, а только облегчение от того, что одноклассник получил то, что заслуживает. Герои ведь не должны чувствовать подобное, после того, как ударили человека! Хотя, с другой стороны, они ведь сражаются со злодеями и неизбежно причиняют им боль во время драки — это нормально и подобного никак не избежать. Но можно ли сравнить то, что он ударил одноклассника с битвой между героем и злодеем? Изуку ведь не герой, а его одноклассник не злодей. Поэтому уместно ли подобное сопоставление? Да, он не злодей, а хулиган, который также причиняет другим боль, мешая спокойно жить, хоть и гораздо в меньших масштабах, ограниченных школой и двором. Тогда, получается, это очень схожие понятия и именно поэтому Мидорию не мучают угрызения совести. Он из-за своего слабого характера стал излюбленной грушей для битья всех хулиганов, которая не в состоянии как-либо противостоять обидчикам. В таком случае Изуку сделал всё правильно и ему и дальше следует продолжать в том же духе, если он хочет защищать других, ему нужно не давать в обиду себя. Ну, конечно! Решено, если после встречи с Каччаном его состояние не изменится или, наоборот, станет только хуже, то Изуку перейдет к кардинальным действиям и предпримет все доступные ему сейчас меры, чтобы больше не видеть одноклассников и спокойно, исключив все отвлекающие факторы, готовиться к поступлению в UA. Нужно потихоньку начать избавляться от слабого и бесполезного Деку, оставляя этот образ в прошлом, и становиться лучшей версией себя, а для этого необходимо пребывать в первую очередь в хорошем душевном состоянии, ведь эмоциональное спокойствие — это немаловажный фактор практически в любом деле. В школу Мидория шёл в не самом лучшем расположении духа, что на самом деле было нормой, ведь даже до инцидента с грязевым злодеем не питал никаких теплых чувств по отношению к этому месту. Руки чуть подрагивали, когда Изуку приближался к классной комнате, где, наверняка, уже сидит Каччан, ведь тот всегда приходит заранее и один из первых. Мидория старался совладать с эмоциями и унять беспокойство, но попытки не увенчались особым успехом, поэтому он сжал крепче руки в кулаках, чтобы его состояние для остальных не было настолько очевидно. И, действительно, место перед его партой впервые за прошедшую неделю не пустовало. Блондин, откинувшись на спинку стула и закинув ноги на парту, о чём-то разговаривал со своими товарищами, которые стояли по обе стороны от него. Что-то вычленить из их беседы у Изуку с того места, где он находился не удавалось, но голос Бакуго явно был пронизан яростью, о чём свидетельствовало свирепое рычание. Подобное состояние блондина не является чем-то необычным, скорее даже нормальным и привычным для Мидории. Не было ни единого дня, когда бы тот не разозлился на кого-либо и не пожелал ему смерти, так что тот факт, что за время пребывания в больнице Каччан ни капельки не изменился, успокаивал Изуку, вселяя уверенность, что, возможно, он просто преувеличивает масштаб трагедии. Единственными признаками нападения злодея служили бинты, что были обмотаны вокруг головы и спускались вниз по шее, прячась за расстегнутым на первые пуговицы воротником рубашки. Помимо этого, левая рука также была замотана, не оставляя ни единого просвета кожи. Довольно странные ранения, учитывая причуду нападавшего злодея. Это было первое, что подметил про себя Изуку, рассматривая бывшего друга, всё ещё находясь в дверном проёме. Его появление пока что осталось незамеченным и поэтому подросток решил, если выдалась возможность, то получше рассмотреть Бакуго со стороны. Вероятнее всего травмы были вызваны не столько атакой злодея, сколько собственной вышедшей из-под контроля причудой. Понятное дело, Каччан ведь, когда его поймали, отчаянно метался, пытаясь сделать хоть что-нибудь, чтобы освободиться, слабо понимая, что вообще творится вокруг. Вот и произошло то, что произошло. И в этом вины Каччана нет абсолютно! В этой ситуации он жертва, которая пострадала из-за неспособности героев вовремя оказать необходимую помощь. — Чё ты пялишься, тупорылый Деку? — раздается наполненный гневом голос, а алые глаза впились в него прожигающим взглядом, сужаясь до маленьких точек. Вот и закончилось время, пока он находился в режиме невидимки. Изуку непроизвольно вздрогнул и поспешил опустить взгляд на красные кроссовки, выходя из импровизированного укрытия и направляясь в сторону его обычного места. — П-привет, К-каччан! — робко поздоровался Мидория, не решаясь смотреть на блондина напрямую, — я-я п-просто переживал за тебя и хотел узнать как т-ты! — Мне не нужна жалость, тем более от такого неудачника как ты, — раздраженно бросил блондин, поднимаясь со своего места и преграждая дальнейший путь, — ты думаешь, что какой-то жалкий злодей может мне навредить? Да за кого ты меня принимаешь, неудачник! Мидория думает, что абсолютно любому человеку можно навредить. Да, даже Всемогущему какой-то злодей умудрился нанести ужасающую рану. Ему не хотелось думать, насколько необходимо быть сильным, чтобы суметь причинить хоть малейший вред герою номер один, тем более настолько серьезный урон. И если кто-то может добраться до Всемогущего, то и Бакуго, несмотря на все его амбиции и стремления, не является неуязвимым, учитывая то, что тот даже пока в геройскую школу не поступил, а учится в средней. Но что бы Изуку сейчас не сказал — это бы не помогло успокоить бывшего друга и убедить в том, что Мидория считает его очень сильным и смотрит на него только с восхищением. — П-прости! Я никогда так не думал! Н-но тебя не было целую неделю не п-просто так, а значит произошло что-то действительно серьёзное. Я не х-хочу сказать, что ты н-недостаточно сильный или что-то в этом роде, но со всеми с-случается… — Заткнись, блять, — прервал его Бакуго, и указательным пальцем незабинтованной руки тыкнул с силой в грудь, заставляя отступить на шаг. Изуку наконец поднимает голову и понимает, что блондин находится излишне близко — это добром никогда не заканчивается, а из-за спины выглядывают двое его подпевал с чересчур довольными выражениями лиц. Мстительное предвкушение рождается в их глазах. — Не хочу слышать твой жалкий голос. Не недооценивай меня, я не какой-то слабак как ты, чтобы такой мусор мог мне навредить! Знай, что я мог и сам прекрасно справиться. Изуку быстро закивал, будто соглашался со всем сказанным, но до его мозга доносились лишь бессвязные обрывки фраз. Он наивно надеялся, что если не будет спорить, то на этот раз его оставят в покое. Каччан ни капли не изменился и теперь Мидория не был уверен, хорошо это или плохо. — Д-да, конечно, — выдавливает через силу подросток, но видимо это оказалось ошибкой с его стороны. — Что-то ты нихрена не понял, мне кажется. Издеваешься надо мной? — блондин схватил его за ворот униформы, поднимая, чтобы они оказались на одном уровне и тем самым вынуждая Мидорию встать на цыпочки, чтобы школьная форма не порвалась под тяжестью веса, — забыл, где твоё место, Деку? — одной рукой он продолжает держать Изуку, а второй замахивается для нанесения удара. — Да, давай, так его! — одобрительно вскрикивают двое других одноклассников и позади раздаются мерзкие смешки. Мидория старается отцепить держащую руку, но ничего не выходит. Бакуго сильнее, поэтому он просто смотрит на замахнувшейся кулак, ожидая удара. Но ничего не происходит. И только сейчас Изуку улавливает, что Каччан не полностью сжал забинтованную руку в кулак и та чуть подрагивает — из-за травм у него не получается нормально нанести удар. — Блять, — видимо до блондина это тоже дошло, из-за чего тот нахмурился, раздраженно глядя на Деку, будто это он во всем виноват. Мидория же чуть расслабился, потому что если его сегодня не побьют — это будет отличная новость, пусть и причиной тому будет отсутствие физических возможностей у друга детства сделать это. — Мидория, ты что опять лезешь к своим одноклассникам. Сколько тебе уже раз повторяли, чтобы ты не мешал остальным. Не видишь что ли, Бакуго-куна только недавно с больницы выписали и после пережитого стресса ему нужно спокойствие, чтобы восстановиться, поэтому отцепись от него, — позади слышится раздраженный голос Такады-сэнсея. Изуку может и рад отцепиться, но тот кто его удерживает — это Каччан. Что-то подсказывает, что их классный руководитель прекрасно это понимает и специально всё выставляет так, будто виноват он. И сколько вообще он там стоит и смотрит на это представление, уж точно не только зашел. Вон, на учительском столе стоит стопка учебников, которых раньше там точно не было. Но вмешаться раньше и предотвратить драку учитель и не собирался и, скорее всего, считает, что так ему беспричудному неудачнику и надо. Он всегда закрывает глаза на то, как с ним обращаются другие дети и надеется, что Мидория перейдёт в другой класс или школу, чтобы не портить репутацию. Наверное, с радостью исключил бы, но не имеет достаточно полномочий, вот и приходится действовать окольными методами. — Я с тобой, Деку, не закончил, — тихим грубым голосом объявляет Бакуго и отпускает его, оборачиваясь в сторону учителя, — хватит нести всякую херню! Нет у меня никакого стресса, ещё немного и я сам бы башку тому никчемному злодею снес, мне помешали просто! Я не какой-то жалкий неудачник, чтобы волноваться из-за ерунды. Я здесь самый лучший. Каччан не уважает никого в этой школе и даже не старается это скрыть, постоянно переча учителям и вступая с ним в споры, несмотря на то, что те, то и делают, что нахваливают абсолютно каждое его достижение, в том числе даже если в этом нет ничего невероятного. И Бакуго прекрасно понимает, что к нему пытаются подлизаться и это его невероятно бесит, поэтому он регулярно срывается на учителях. Но те благополучно закрывают глаза на любые проступки одноклассника, потому что у него есть крутая геройская причуда и все шансы поступить в UA. Если блондин поступит, а Изуку не сомневался, что так и будет, то они думают, что это прославит их школу и им увеличат финансирование. Вот наивные. Если Бакуго что-нибудь и сделает для этого места, так это опозорит, причем совершенно намеренно. Мидория тоже не уважает большую часть учителей, которые у них преподают, но по другим причинам и, в отличие от Каччана, никак не показывает своей неприязни, ведь выскажи он что-либо, то терпеть это никто не будет, да и воспитали его слишком приличным, по мнению Изуку. Связана его неприязнь с их предвзятым отношением к одной группе людей и, наоборот, фаворитизм к другой. Единственная работа учителей — это давать знания, справедливо оценивая каждого, а не выборочно занижать или завышать оценки. И подобных людей, к сожалению, конкретно в Альдере большинство, а нормальных подросток может по пальцам одной руки пересчитать. — Конечно-конечно, Бакуго-кун, — примирительно улыбнулся блондину старый учитель, от чего мальчик сморщился в отвращении, — продолжай и дальше сохранять свой чудесный настрой. Дальнейшие уроки прошли без каких-либо нареканий, но Мидория шестым чувством ощущал, что самое веселье ждёт его в конце. В общем и целом, Изуку так и не смог прийти к однозначному выводу: полегчало ли ему после возвращения Каччана или нет. Мысли о случившимся больше не заполняли всю его голову, не давая пробиться туда другой информации, но и окончательно чувство вины не исчезло. Оно было не таким сильным, как неделей ранее, но тонкой вуалью лежало на худых мальчишечьих плечах. Вероятнее всего и этот остаток со временем растворится, превращаясь в далекое воспоминание с лёгким привкусом сожаления. Только время поможет пережить нежелательные эмоции. С чего он вообще скучал по Бакуго и так ждал его возвращения? Вот уж точно, давно не получал взрывом по лицу, вот и соскучился по привычным ощущениям опалённой кожи. Может, думал, что теперь всё будет иначе, когда Мидория начал предпринимать попытки поменять свой образ жизни? Но на это было глупо рассчитывать, ведь встреча со Всемогущим повлияла только на его внутреннее состояние, никак не затрагивая окружение. Вот и получается, что Изуку смотрит на них иначе, стараясь измениться, а они продолжают видеть ни на что негодного Деку. Тупик. Доказывать остальным, что он может достичь поставленных целей, невзирая ни на какие нападки со стороны, Мидория особого смысла не видел. Больше нервных клеток убьет, чем в конечном счёте получит выгоды, если вообще сможет изменить отношение к себе. Когда ты на протяжении всех лет учебы упорно выстраивал репутацию слабого бесхарактерного нытика, то за пару дней или неделю невозможно разрушить устоявшийся образ в головах сверстников. Да и заниматься подобным только для того, чтобы его перестали бить и обзывать — бессмысленно. Настоящие друзья у него вряд ли появятся, а избавиться от издевательств можно и более надежным способом. Мидория до последнего не хотел доходить до этого, предпочитая надеяться на лучшее и стараться найти общий язык с одногодками, но подобное оказывается невозможным, когда диалог происходит в одностороннем порядке. Сейчас его главная цель — подготовка к экзаменам, поэтому по максимуму избавиться от всех отвлекающих факторов не такая уж и плохая затея. Свою изначальную цель он выполнил — встретил Каччана и убедился, что тот жив-здоров. Ну, почти здоров. Ничего непоправимого с одноклассником не случилось, а раны в скором времени заживут, поэтому, для себя решил Изуку, здесь делать ему больше нечего! Учебный день постепенно подошел к своему концу и Мидория быстро сгрёб вещи в рюкзак, надеясь поскорее смыться. Но редко что-то шло по его плану, поэтому и в этот раз дружки Бакуго встали на проходе, не давая покинуть злосчастную школу. — По-моему, Деку, я сказал, что ещё не закончил с тобой, — звучит как угроза и, наверное, таковой и является. Изуку оборачиваясь, сталкиваясь с разъярённым взглядом бывшего друга, и отступает на несколько шагов назад, упираясь в стенку позади, — ты чего это слинять удумал, тупой ботаник? «Чтобы всего этого не произошло», — мысленно взывает Изуку, а по телу непроизвольно проходит волна дрожи от осознания дальнейших действий блондина. — Ч-то ты от меня хочешь? — голос дрожит, как и всё тело. В этой ситуации фокус с рюкзаком не прокатит, даже раненого Каччана это не возьмёт, тот намного сильнее физически, поэтому лучше пусть всё побыстрее закончится, а то от нагнетания обстановки становится с каждой секундой всё хуже. — От такого бесполезного Деку мне ничего не нужно, — ну, тогда, на кой чёрт в кабинете зажимаешь тогда, гений, — тут мне доложили, что ты совсем обнаглел и страх потерял в моё отсутствие. — Я н-не пронимаю, о чём т-ты, — одноклассники всё же нажаловались лидеру, а теперь довольные наблюдают за представлением со стороны из первых рядов. — Так ты ещё тупее, чем я ожидал от тебя. Тогда для особо одаренных, как ты поясню: обнаглел ты, на людей кидаешься, забыл, где находится твоё место. Поэтому мне нужно заново вбить это в твою тупую башку, — не спеша, будто удав, увидевший мышь, Бакуго приближается к Мидории, готовый в любой момент пойти в атаку. Изуку выставляет вперед руки, чуть согнутые в локтях, ладонями к обидчику, будто это может спасти его. — П-прости, я н-не знаю, что сделал не так, но п-прости, — Каччан не стал бы бить его за то, что Мидория стукнул его дружков, ему на них плевать, а значит есть другая причина, касающаяся лично Бакуго. Не то, чтобы хоть раз избиения происходили заслуженно, тому может не понравиться абсолютно что угодно: от случайно брошенной фразы, до того, что блондин просто проснулся не с той ноги. У Бакуго своя вариация понятия плохое настроение. — Что за блядские взгляды ты весь день бросаешь на меня? Наверное, считаешь меня совсем тупым и что я ничего не замечаю. Ты возомнил, что если на меня напал тот дурацкий злодей, то я слабак и ты можешь смотреть на меня сверху вниз? — выдает свирепо он на одном дыхании, под конец неконтролируемо зажигается взрыв в ладони здоровой руки и появляется еле заметный дым, и Бакуго заносит её для грядущего удара. Искры опасно отсвечивают на кончиках пальцев, готовясь превратить в один полноценный удар. Вот в чём дело. Ну теперь хотя бы Мидория будет знать причину, за что в этот раз отхватит, сильно легче, правда, от приобретённых знаний не становится. Да и откуда Каччану знать, что это по вине Изуку злодей напал на него, вон тот и интерпретирует всё по-своему. Изуку дрожит, прижавшись к стене и немного согнувшись, чтобы казаться ещё меньше. Страх грядущего поражает всё тело, не давая сдвинуться ни на миллиметр в сторону. Надвигающаяся фигура блондина, словно вулкан, готовый начать извержение в любую минуту, источала опасность и, казалось, любое незначительное движение приведёт к катастрофе. Классный кабинет начал расплываться, становясь нечетким: на глаза наворачивались слёзы. Двое других парней довольно переглянулись между собой и оскалились, наблюдая за происходящем, наконец-то Деку получит причитающееся. — Н-не надо, п-пожалуйста, — сдавленно и на грани слышимости выдыхает Мидория, зажмуривая глаза, из-за чего скопившиеся слезы скатываются по щекам. Видеть сейчас Бакуго или встречаться с ним взглядом и видеть презрение, что засело глубоко в красных радужках, отчаянно не хотелось. Только всё ещё выставленные вперёд руки свидетельствовали о том, что Изуку не смирился окончательно со своим положением. Прошла секунда. Две. Три. Пять. Взрыв и сопутствующий ему обжигающий жар так и не последовали, хотя с того расстояния, на котором находился Каччан, это уже должно было произойти. Тот никогда не медлит. Изуку опасливо приоткрывает один глаз, и сквозь текущие слезы пытается разведать обстановку: Бакуго стоит, больше не пытается напасть, о чём свидетельствует опущенная рука и хмурым взглядом осматривает его. На лице играют эмоции, которые Мидория распознать не в состоянии, но блондин, однозначно, пребывает где-то глубоко в раздумьях, нахмуренные и сведённые к переносице брови и крепко поджатый подбородок — явные свидетели этого. Странно, очень странно и непонятно, почему тот остановился и не закончил начатое. Вроде бы до этого следовали по отработанному многими годами сценарию, но Каччан решил прервать начатое. — Тц, — первое, что срывается с губ блондина, Бакуго резко качает головой, словно сбрасывая наваждение, и придаёт своему лицу более привычное и читаемое раздраженное выражение. Хотя бы больше не злится, — сдался ты мне, буду я ещё время на задротов тратить. Резко развернувшись, Бакуго направился к выходу из класса, но когда уже был на полпути один из дружков, недовольный подобным раскладом вещей, возмущенно воскликнул: — Эй, я думал ты ему сейчас вмажешь хорошенько. Чё за херня? Это совсем не весело смотреть на то, как он опять ноет! Давай наваляй ему, — недоумение вперемешку с растерянностью отчетливо отображаются на лице, заменяя предыдущие ликование. — Мне похер, что тебе не весело, пошли, — не оборачиваясь на него бросил Бакуго. Шибата продолжает стоять в проёме двери, не отступая как велел их лидер, продолжая питать надежды, что справедливость восторжествует и Деку получит причитающееся. Не может же Бакуго просто так оставить тупого ботаника без единого синяка, тот ведь прям и напрашивается, чтоб его хорошенько избили. Вот, прямо сейчас, как врежет с разворота и они смогут всё дружно поржать. — Ну давай тогда мы наваляем, — предлагает второй. Блондин с силой толкает загораживающего проход паренька, от чего тот отлетает на метр и прижимает руку к пострадавшему плечу, недовольно хмурясь. Понять поведение и что творится в голове у лидера, совершенно не получалось. Он должен был с удовольствием поджечь ботана, ну или хотя бы взорвать форму, а не оставить безнаказанным. Бакуго после больницы ещё что ли не отошёл? — Я выразился неясно что ли? Тупой экстра, я сказал идём! — рычит он и двое других, не решаясь больше вступать в перепалки и злить лидера ещё сильнее, поспешно выбегают следом, мельтеша позади Бакуго. Не хватало ещё, чтобы блондин на них отыгрался! Как только Изуку понял, что остался один в кабинете, то медленно опустил руки и закинул голову вверх, прижимаясь затылком к холодной стене. Слезы уже откровенно лились ручьем, стекая сначала по щекам, а затем впитываясь в чёрный пиджак школьной формы. Хоть всё и закончилось довольно благополучно для Мидории, но от этого менее паршиво не становилось. Любые попытки привести чувства в порядок потерпели сокрушительный провал, поэтому он позволил эмоциям вырваться наружу, беззвучно плача и лишь изредка подавляя всхлипы, каждый раз вздрагивая. Не хотелось, чтобы кто-то пришёл на звук и увидел его в подобном жалком состоянии. Отчего-то мысли утекали совсем в неправильное русло и казалось, что лучше бы Каччан действительно ударил его несколько раз своей причудой, как это бывает обычно, а не оставил одного захлебываться слезами. Объяснить даже для себя, почему Бакуго просто ушёл, у Изуку не получалось. Наверняка, подумал, что такой слабак как он не достоин того, чтобы на него растрачивали силы, а может чего похуже. Постепенно количество слез уменьшалось, а дыхание из рваного становилось всё более размерянным. Думать о произошедшем совершенно не хотелось, поэтому Мидория вытер рукавом кофты остатки слёз, хотя признаки недавно случившейся истерики в виде покрасневших и опухших глаз явно выдавали случившееся. Оставалось только надеяться, что по дороге до дома Изуку никого не встретит, а по приходу все доказательства сойдут на нет. Сегодняшний день позволил подростку окончательно убедиться, что ему нужно как можно скорее покинуть школу и никогда сюда не возвращаться. Смысла в том, чтобы каждый день морально доводить себя абсолютно нет, а значит ему будет лучше на домашнем обучении. Наверное, остальные его одноклассники, и Каччан в том числе, только обрадуются от того, что Изуку перестанет мозолить им глаза. Так будет лучше для всех.***
Разговор с мамой Изуку не стал откладывать в долгий ящик и вечером этого же дня решился поговорить о переводе на домашнее обучение. Какой смысл ждать, лучше решить все проблемы как можно скорее и сосредоточиться на тренировках. Мидория хорошо знает свою маму и та не должна сильно воспротивиться этой идее. Однозначно она не сильно придётся по нраву Инко, ведь школа — это единственное место, где её сын может хоть как-то взаимодействовать со сверстниками, а если исключить её из жизни Изуку, то тот совсем превратиться в затворника. Но у парня есть весомый аргумент, опровергающий этот тезис, ведь теперь он будет заниматься не один. Пускай даже это будет происходить только во время тренировок и, скорее всего, только по делу, но раньше у Изуку и подобного не было, не то чтобы подросток когда-либо рассказывал Инко. Школьный материал он спокойно сможет изучить своими силами, Мидория всегда это делал и не видит особой проблемы. К тому же Изуку сможет самостоятельно выбирать время, когда он будет заниматься, а значит удастся полностью подстроить график под другого мальчика, чтоб тому было комфортно — просто идеальный расклад вещей! От перехода на домашнее обучения насчитываются одни только плюсы. Да и его мама хоть и не всегда одобряет его поступки и говорит внимательно всё обдумать, перед тем как принять окончательное решение, но напрямую никогда ничего не запрещает. Инко очень заботится о нём и позволяет самому решать, что делать со своей жизнью, лишь иногда, когда того требует ситуация, подсказывает и даёт советы, как, по её мнению лучше, но прислушиваться или нет уже выбирает сам Изуку. Его за всю жизнь ни к чему не принуждали, начиная от помощи по дому и заканчивая учебой. Изуку сам понимает, что должен быть ответственным и при возможности помогать маме, ведь кроме сына у неё никого нет и не на кого опереться, и становиться обузой, которая висит у неё на шее, подросток точно не собирается. Изуку очень любит мать и желает только лучшего, поэтому делает всё, что в его силах, чтобы облегчить ей жизнь, ну или, по крайней мере не усложнять. Осталось сделать самое важное — правильно преподнести мысль о переводе на домашнее обучение. Изуку осторожно зашел в гостиную их квартиры, где на диване спиной к нему сидела мама и смотрела какой-то романтический сериал по телевизору. Основной свет был выключен и комнату освещал небольшой торшер, который стоял у дивана, но главным источником света оставался телевизор, погружающий пространство комнаты в голубоватое свечение, периодически становясь то сильнее, то слабее из-за смены сцен на экране. Тихо, будто боясь привлечь внимание Инко раньше положенного, Изуку приблизился, после чего сел рядом, вглядываясь в картинку, транслируюемую по телевизору, но даже не пытаясь понять, о чём идет речь. Самое волнительное — это начало разговора, а дальше всё начинает идти само собой, по наитию. Инко первое время не замечала, что в комнате помимо неё появился ещё один человек, уж слишком завлек сюжет, а подросток тем временем нервно теребил пальцы рук, размышляя как бы поступиться. Неожиданно мама разворачивается и вздрагивает, не ожидая что у неё внезапно появилась компания, но быстро берет себя в руки, потому что сосед — это всего лишь её любимый сын Изуку, а не страшный незнакомец. — Милый, ты чего так подкрадываешься? Хотел что-то? — спрашивает она и немного убавляет громкость на телевизоре. — Прости, — неловко извиняется Изуку и набрав в лёгкие побольше воздуха выпаливает на одном дыхании, — я хотел бы спросить, могу ли я перевестись на домашнее обучение? Каждая мышца в теле натянута словно струна в ожидании вердикта матери. Лицо Инко приобрело задумчивый вид, похоже она пыталась осмыслить сказанное, потому что это было последним, что она ожидала услышать от сына. — У тебя произошло что-то плохое, раз ты так неожиданно захотел уйти из школы? Помни, необязательно решать проблему так радикально, возможно, будет лучше сначала хорошенько обдумать всё, — мягко, будто боясь спугнуть, предложила Инко, внимательно вглядываясь в глаза сына, будто пытаясь угадать, что у того на уме. За последнее время случилось слишком много изменений в их привычном укладе и ей не хотелось ещё сильнее вмешиваться в нормальный ход дел. Для Инко стабильность приравнивается к комфорту, а её отсутствие к хаосу и неразберихе. Женщина боится, что лишись она стабильности, то всё начнёт валиться из рук и её сын может попасть в такую ситуацию, в которой она даже при всем своем желании не сможет помочь справиться. Поэтому Инко отчаянно пытается сохранить те привычные крупицы нормальности, что присутствует в их жизни, но если Изуку чувствует себя в подобной обстановке плохо, то Инко не будет заставлять его терпеть и перебарывать себя. Поэтому ей нужно знать точно, это мимолётный каприз, или проблема куда глубже. — Помнишь, я недавно уже говорил тебе, что не очень хорошо лажу с одноклассниками, это мне сильно мешает готовиться к поступлению в UA. А школьную программу я и сам с лёгкостью смогу освоить дома. Инко бросила недоверчивый взгляд и слегка наклонила голову в бок. Он сказал что-то не так? Вроде бы причина достаточно веская и правдивая, хотя и не основная, почему Изуку хочет уйти из школы, так что же так не понравилось его маме? — Проблемы с одноклассниками начались недавно или это происходит какое-то время? — на удивление весьма точный вопрос, которым мама метко попала прямо в цель, заставляя подростка от неожиданности сделать глубокий судорожный вздох. Не ожидал он подобной проницательности. Но, может, это всего-навсего удачное совпадение? У мамы ведь абсолютно не было поводов думать о подобном, потому что Изуку довольно успешно всё скрывал. Мог ли Изуку нечаянно просчитаться и упустить тот момент, когда Инко стало обо всём известно? Если так, то это довольно плохая новость, ведь умалчивал и приукрашивал действительность по большей части из-за нежелания заставлять маму переживать больше, чем сейчас. — Я-я, — Изуку не находит слов и замолкает, утыкаясь взглядом в коленки. В такой ситуации врать категорически не хочется, а описать происходящее более мягкими словами, как назло, не получается. Инко кладет руку на колено, побуждая поднять голову, сталкиваясь взглядом с обеспокоенной зеленью напротив. — Я не буду принуждать тебя посещать школу, если ты чувствуешь себя там плохо, но мне нужно знать, вдруг есть другой способ решить твою проблему. Я могу прийти и поговорить, если тебя кто-то задевает, — предлагает она добрым и максимально спокойным голосом, потому что понимает, что если её собственные переживания смешаются с обеспокоенным состоянием Изуку, то никакого разумного разговора не выйдет, а в данной ситуации именно такого рода разговор и необходим. — Не думаю, что можно что-то решить просто поговорив. И я не хочу лишний раз беспокоить тебя. Если собираюсь стать героем, то должен сам научиться справляться со всем, — тихо выдавливает из себя Изуку, отворачиваясь и вновь утыкаясь взглядом в коленки, потому что смотреть в глаза матери теперь до безумия стыдно. — Ну, милый, всем иногда нужна помощь, даже самым сильным героям. И позволь мне сделать это для тебя, — Инко уверенно сжимает его руку, пытаясь таким образом сказать, что сын может довериться и опереться на неё, даже несмотря на, казалось бы, внешнюю хрупкость. — Я-я, — Изуку вновь запинается, но потом берёт себя в руки, выговаривая чётко и с расстановками, — я не хочу возвращаться в школу. Мне там плохо. Уже давно. Мама понимающе кивает, грусть и печаль отчетливо читаются на лице и для понимания этого не обязательно быть профессиональным эмпатом — всё и так очевидно и именно этого Изуку хотел избежать, но что-то не получилось. — Хорошо, милый, я тебя поняла. Завтра можешь не идти в школу, я подготовлю все документы, — Инко разжимает запястья сына и перекладывает руку на спину, осторожно поглаживая, убеждая, что всё хорошо и ничего ужасного не случилось, а она совершенно не злится и готова помочь справиться с любыми трудностями. Изуку крепко зажмуривает глаза и делает несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться. В этот раз он не плачет, но от чего-то явно ощущается сухость в глазах и во рту. — Как, кстати, прошла твоя встреча в воскресенье? Ты так и не рассказал, — отвлекает его мама, переводя разговор в совершенно другое русло. Это заставляет подростка переключиться на противоположную тему и временно не думать о школе и остальном. — Ну, можно сказать, что довольно неплохо. Правда, я случайно накричал на него, — неловко признается Изуку, — но он не в обиде и мы договорились в ближайшее время встретиться ещё раз уже для тренировок. — Это довольно хорошая новость, я рада за тебя. Разговор прошёл вроде не так уж и плохо.