Бал на лезвии ножа

Ничего не меняется. Жизнь продолжается, но складывается ощущение, будто она остановилась на месте. Не сказать, что ему это не нравилось, даже наоборот, стабильность его устраивала и лишь слегка угнетала. Иногда мелькали мысли, что если бы не часы и календарь, то он считал бы, что сейчас декабрь, хотя на самом деле был март. Всё слилось в одну скучную тягомотину уже давно. Каждые вылазки, каждые поручения проходили как и обычно — гладко и незамеченно. В глазах давно не горел прежний азарт, а количество весёлых шуток постепенно сократилось. Заметили это многие, но они также спустили всё на юношеские гормоны, на что он только невесело усмехался. О гормонах даже речи быть не могло, это не была апатия, или депрессия, или что-то в этом роде. Он всего лишь устал от повседневности, полностью утопая в ней, принимая её. И впервые с ним об этом заговорили сегодня. — Что с тобой? — рука протянула банку с газировкой, которую он не задумываясь принял. — А что со мной? — усмехнулся он себе под нос, разглядывая собственные руки. Вдвоём они сидели где-то в местном баре. Сегодня не было настроения пить, поэтому он только и делал, что выкуривал сигареты одну за другой. — Ты прекрасно знаешь, — нахмурившись произнёс его напарник, принимая от бармена свой напиток. — Ты изменился. И не в лучшую сторону, Итэр. В ответ тот только закатил глаза, оперевшись головой о руку. Он и сам понимал, что стоит начинать что-то делать, но всё, что он делал не отличалось от предыдущего. Он даже завёл привычку считать схожести в своих действиях, а после этого снова заседать в баре, обдумывая собственное существование. Это уже стало обычной рутиной, приносящей только больше проблем. — Скажи мне, что тебя угнетает? — вяло пробормотал человек рядом с ним. Итэр знал, что тот волнуется за него, что было слегка удивительно. Знал, что тот тоже устал от такого поведения. Но Итэр не мог ничего с собой поделать. — Я слегка тобой удивлён, — серьёзно продолжил тот. В его тоне чувствовалось, что он явно намерен что-то менять. — Ты никогда не жаловался, тебя всё устраивало. Я же видел этот... пускай прозвучит банально или по-дурацки, но я видел как горели твои глаза. — И что ты мне предлагаешь? — протянул Итэр, устремив взгляд в собеседника, разглядывая его лицо. — Сам то с проблемами своими разобрался, что ко мне лезешь? Хейдзо, тебе не должно быть до меня никакого дела. Я сам решу, как мне быть и сам справлюсь, а ты... — Заткнись уже. — брови Итэра медленно взлетели вверх, замечая как человек рядом с ним выходит из себя. — «Справлюсь сам», так пожалуйста. Тогда не распространяй свои проблемы на свое окружение, если не хочешь, чтобы тебе помогали, идиот. И не нужно мне впадать в депрессию в свои пятнадцать. Итэр постарался подавить смешок, откидывая голову назад со словами: «Спаиваешь несовершеннолетних?». Тот в ответ лишь, обернул голову, удостоверяясь, что никому нет дела до каких-то двух пареньков, разговаривающих о жизни. — Слушай, не нужно строить из себя взрослого родителя только из-за того, что ты старше меня на какие-то три года, — Итэр встал, поправляя брюки. Он кивнул, засовывая руки в карманы куртки и добавил, не скрывая такой надоедливой ухмылки. — Тем более по документам мне тоже 18. — Идиот. Он знает. Прекрасно знает об этом, но не желает даже пальцем пошевелить, чтобы что-то поменять. Если хоть что-нибудь переменится, он отрастит себе косу, черт возьми. Итэр усмехнулся собственным мыслям, проводя рукой по коротко стриженым прядям волос. Как он до этого докатился? * * * Метро. Место большого скопления людей, которым нет дело до окружающих. На тебя глянут и забудут через следующие пару секунд. Соответственно это также лучшее место для встреч. Итэр стоял около колоны, оперевшись на неё спиной, глаза быстро метались в поисках нужного лица, что, собственно, не требовалось в его ситуации. К нему всегда подходили быстро, тихо и незамеченно. Но анализ окружения давно вошёл в его привычки, что довольно часто помогало. И наконец у своей руки он почувствовал движение, высовывая её из карманов, он подхватил бумажку и мгновенно двинулся через толпу на выход. Он знал место и человека, указанных в записке, но всё же помедлил, вспоминая куда ему стоило бы двинуться, чтобы быстрее туда добраться. Итэр никогда не задавался вопросом «За что?» или «Зачем?», он просто делал свою работу, потому что так было сказано. Но чем чаще он замечал знакомые имена, тем сильнее становилось желание того, чтобы задать вопрос «Почему именно этот человек?». Как он связан с организацией, как мешает ей или помогает, кто он, сколько ему лет, откуда он. Это всё разве что иногда тревожило Итэра перед тем, как тот обрывал человеку жизнь или же просто её ломал. Всё всегда заканчивалось успешно, а Итэр забывал об этом уже через день, никогда не задумывался и делал, что было велено, кроме тех случаев, когда человек оказывался знакомым. Тогда внутри что-то отдавалось, Итэр на какие-то мгновения останавливался, понимая, что делает это не с незнакомым человеком. Он знает его и это мешает. В этот раз всё прошло как обычно. Проникновение, обман, взлом замка, тихие шаги к обернутому креслу, а после... Кровь. Она испачкала лишь его перчатки, но этот факт заставил нахмуриться, это уже не первый раз, он сделал заметку в голове о том, чтобы купить новую пару и ушёл. Вышел также тихо, как и появился. Вскоре новость о смерти влиятельного акционера, а после его тёмная сторона, связанная с их организацией всплывёт в новостях, а пока что Итэр мог просто... — Опять куришь? — раздался насмешливый голос, практически возле уха. Он обернулся и встретился взглядом с Хейдзо, который цокнул хлопая паренька по плечу, а после добавил, оглядывая здание. — Молодец. Сегодня быстрее, чем вчера. — Засекал? — усмехнулся Итэр, закидывая руку тому на шею. Он решил, что можно покурить и потом. — Естественно, — довольный собой, Хейдзо двинулся по улице, утягивая за собой Итэра. Удивительно, но о разговоре в баре тот не вымолвил и слова, будто его и не было. Они лишь перекинулись парой фраз, прежде чем оказались около нужного им здания. — Знаешь ведь, что сегодня состоится встреча? — сказал Хейдзо, поправляя пальто, будто бы разговаривая с самим собой. — Уверен, что знаешь. Как приближенный, ты должен присутствовать, это ведь тоже знаешь? Итэр закатил глаза. Конечно, он всё это знал и не нуждался в напоминании. Но лишь упоминание о встрече заставило его помрачнеть. Он понимал, что с его полномочиями имеет право, даже обязан присутствовать там, но он до жути это ненавидел. Сидеть там, слушать, участвовать. Каждый человек, находившийся там, никогда не думал о ком-то помимо себя. И хотя организация и была одним целым, но каждая её часть до беспамятства ненавидела другую. Итэру казалось, что если бы они только имели право, то перерезали друг друга ещё несколько лет назад. Но, увы, этого не произошло. — Ты будь аккуратнее, помнишь, что произошло два года назад? — мрачно произнёс Хейдзо, доставая их кармана сигареты. Он прекрасно знал, что Итэр в них сейчас нуждается, поэтому тихо прикурил две штуки, отдавая тому одну в руку. — Я бы не хотел, чтобы это повторилось. Итэр помнит. Хоть будь проклята его память, но помнит. Ему было 13 тогда, когда в зале собрания началась стрельба. Тогда он не имел столько прав, сколько сейчас, поэтому стоял от главы организации дальше всего, практически у дверей. И только благодаря этому ему удалось уйти быстро, лишь пораненным в плечо и ногу. Тогда были потеряны многие. Сегодня он больше не стоит у дверей, он продвинулся ближе, он стоит близко. Но эта близость означает для него только опасность, от которой стоило бы бежать сломя ноги, когда он покорно стоит на месте. — Не дрейфь, — кинул Итэр, насмешливо оборачиваясь спиной к зданию и начиная шагать назад. Отогнать от себя негативные мысли — лучшее решение. — Я не сдохну раньше тебя, ты уж поверь. Я же младше. И хитро подмигивая Итэр скрылся внутри, провожаемый тяжёлым вздохом своего напарника. Натянутая улыбка, от которой некоторые присутствующие закатили глаза, озарила лицо юноши, когда он медленно вошёл в зал заседаний. Встретившись взглядом с главой лишь на мгновение, он кивнул самому себе, замечая, что тот более менее спокоен сегодня и можно расслабиться хотя-бы слегка. Стол не сменили даже спустя столько лет. Длинный и тёмный, за ним сидело множество людей, которые так или иначе являлись представителями разных частей организации. В основном все здесь были мужчины, большинство из них крупные с нескладным телосложением, на которых попросту было тошно смотреть, когда лишь одна женщина восседала по правую руку от главы — госпожа Яэ Мико. Эту женщину ненавидел каждый из здесь присутствующих приближенных, но каждый её боялся, как свой самый страшный кошмар. Она сама, собственными силами добралась до стула, на котором сейчас сидела и имела на это абсолютное право. Вся её натура излучала власть и превосходство, а взгляд с вызовом хищно улыбался каждому, словно говоря «Ну же, попробуй меня превзойти, а я посмеюсь.» Итэру всегда казалось, что она является чем-то недосягаемым и он искренне поражался тому, что она вообще существует. Он не питал к ней положительных чувств, но и не мог сказать, что ненавидит. Он оставался на нейтральной позиции, разве что наблюдая из тени за тем, как она ярко светится. Глава организации безумно её уважал, что иногда даже раздражало Итэра, но он никому об этом не упоминал. Всегда спрашивалось ее мнение, интересовали советы и придерживались их. Хейдзо давно был бы мёртв, если бы глава узнал, что этот придурок имеет вагон шуток по поводу его и госпожи Яэ помолвки, будто являлся бессмертным. И сейчас, когда собрание началось, глава неохотно отвернул свое внимание от госпожи Яэ и устремил его на собравшихся. Все ожидали слов. — Сегодня я рад приветствовать вас снова в этом зале, — глава развёл руками, как бы пытаясь охватить всех присутствующих. Его взгляд быстро прошёлся по каждому. — А причиной послужило слишком сильное вмешательство нашей организации в политическую власть страны. Умерло достаточно лиц, чтобы они обратили на нас внимание. Поэтому я приказываю пока что залечь на дно, уйти в тень, а позже вернуться, когда утихнут политики и новостные ленты. Да, господин И Чэн? — он обратился к человеку, сидящему за 5 стульев от него. Тот поднял руку в знак желания сказать. — Я бы хотел высказаться. — тихо, но уверенно заговорил И Чэн, поднимаясь со своего места. Он прожигал взглядом стол, но на главу взглянуть не решался, на что Итэр с презрением закатил глаза. — Глава, вы ведь сами больше всего совершили убийств этих лиц. Воцарилась тишина. Это несмелое, но точное обвинение выдвинули самому главе, от чего каждый невольно напрягся в ожидании продолжения, когда же сам И Чэн лишь почувствовал большую уверенность в этой гробовой тишине. — Глава, — снова начал он и неожиданно поднял голову, замечая, что тот, к кому он обращается внимательно слушает его. — Это же этого мальчишку чаще всего посылали на вылазки, каждая часть организации в большинстве случаев выбирала его, — он много значительно указал пальцем в сторону на против, туда, где стоял Итэр. — По моему мнению, я считаю, что внимание политической власти привлёк к нам именно он. Так что всё своё внимание, глава, вы должны обратить на него. Кто-то тихо охнул, закрывая рот ладонью. Естественно, в собраниях приветствовались мнения каждого, но каждый излагал свою мысль чётко и аккуратно, когда этот мужчина столь нагло сделал заявление в сторону Итэра. Все здесь знали, что глава внимательно относится к этому молодому пареньку, поэтому обвинения против него, ещё и в такой форме, должны были вызвать у главы хоть что-то. И это что-то не обещало быть приятным. Итэр подсознательно насторожился, он снова встретился взглядом с главой, но в том не читалось абсолютно ничего, будто ему плевать. Вернув своё внимание к И Чэну, глава смерил его взглядом и лишь немного нахмурив брови, ответил: — Я не должен. Начнём с этого, — его голос был твёрдым и угрожающим, но лицо не выражало практически ничего. Это и являлось самым страшным. Когда он не кричал, а говорил. Всё замерли, даже госпожа Яэ, которая в большую часть случаев лишь тихо улыбалась, будто танцуя на лезвии ножа. — Но у меня вопрос, господин И, вы можете мне доказать, что виноват именно этот, как вы выразились, мальчишка? Вы так уверены, что спустя столько лет именно из-за него на нас обратили внимание? Или может быть полиция сама делала заявление именно о нём? Господин И, не высказывайтесь в том, в чем не уверены, потому что я, — глава резко встал со своего стула, но голос его не дрогнул, оставаясь таким же суровым и решительным. — Полностью уверен в Итэре. Поэтому если вас что-то в нём не устраивает, поговорите с ним лично. — Но, глава, вы же слепо ему доверяете, он!... — вскипел И Чэн, но договорить ему не дали, курок пистолета опередил его слова. Глава сел обратно, обращаясь ко всем присутствующим с одним лишь предупреждающим вопросом: «Ясно?» Они кивнули. * * * — Что?! — поражённый Хейдзо, ошарашенно упал в кресло, закидывая ноги на стол. — Прямо из-за тебя убил?! — Ой, захлопнись уже, — отмахнулся Итэр, усмехаясь самому себе, ведь он правильно угадал с реакцией. — Да ты представь... — начал было первый, мечтательно разглядывая потолок. А потом резко серьёзно обратился к Итэру. — Прикинь, а если он тебя усыновит? Мгновение и комнату заполнил смех. А после глупые препирания между друг другом, пока оба наконец не решились лечь спать. — А вот серьёзно, ты бы хотел, чтобы глава был твоим отцом? — шёпотом спросил Хейдзо, складывая руки за головой. На это Итэр только грустно улыбнулся. — Если я и стану его сыном, то разве что в следующей жизни. Тяжело вздохнув, Хейдзо лениво вытянулся. Они молчали недолго, но в конце он добавил: «Всё таки, если бы с главой что-то случилось, тебе было бы не наплевать. Ты и правда мог бы стать его сыном, учитывая, сколько вас связывает.» — Если с ним что-то случится, — фыркнул Итэр, оборачиваясь лицом к стене. — Тогда я точно перестану ныть о том, что бытие угнетающее и однотипное. — и больше они не говорили. На следующий день главу нашли мёртвым в своей кровати.