demon's tattoo

Юнги полностью погружается в учебу почти на целую неделю, может, дней на пять или шесть. Его просто внезапно настигают долги перед учебой, дедлайны у которых назначаются на конец недели: Мин не то чтобы был бездельником, просто если бы был шанс отложить на потом какие-то важные и нужные работы, он откладывал, а потом бился головой об стену из-за этого в последние дни перед сдачей, как делают все приличные люди, собственно. Не то чтобы Юнги было ужасно интересно и увлекательно делать все скопившиеся за пару месяцев долги за неделю, когда надо было еще как-то успевать ходить на пары и спать, но и Чимин не помогал от слова совсем: как только Юнги появлялся на пороге квартиры, тот буквально ему в ноги бросался и не отлипал от него даже во время сна. Мин просто физически не мог дать ему того, что демон хочет, потому что сам еле есть успевал. Чимин проскальзывал к нему, когда тот мылся, плотно-плотно прижимался к постели, когда Юнги заваливался поспать на три или четыре часа, устраивался между ног у завтракающего или ужинающего Юнги, потирался щекой о его промежность уже слишком очевидно, а иногда и вовсе просто присаживался на Мина, пока тот утыкался в ноутбук или что-то писал в тетрадях, ездил по его бедрам своими, тихо хныча и выпрашивая поцелуи и ласку. Все, что мог дать ему Юнги — быстрые поцелуи в щеку. Он не виноват, он просто был ужасно занят, ладно? Но такое происходило только первые два или три дня, по прошествии которых Чимин чуть отстал и большую часть времени валялся в постели. Это все равно слегка тоже отвлекало Юнги: он пытался сосредоточиться на какой-то статье, а прямо рядом с ним находился изящно разлегшийся на кровати обнаженный розоволосый демон, у которого во сне хвостик по его алебастровому бедру скользил и подрагивал. Юнги тяжело сглатывал: хотелось руками поймать или зубами, прикоснуться, погладить, поласкать, но он тут же все эти мысли от себя отгонял. Сначала долги, потом Чимин. Когда загруженность Юнги спадает, он возвращается с пятничных пар и почти сразу валится на кровать к Чимину, из которой тот, к слову, последние двое суток не выбирался вообще и даже глаз не открывал. Мин гладит его по волосам, а затем проводит по нежной мягкой кожа не плече, переплывая ладонью на его лопатки, потом — на поясницу. Странно было, конечно, видеть его таким умиротворенным. — Я дома, — сообщает Юнги тихо. Он не понимает, хочет ли разбудить Чимина или хочет продолжать смотреть за ним спящим, — Опять спишь? — он слышит в ответ кряхтение, — Ты еще не устал спать? Может, ты заболел? — обеспокоенно спрашивает он, пока демон переворачивается на спину и кривится, а брюнет целует его в лоб, проверяя температуру. Чимин молчит пару минут, а затем приоткрывает глаза и устало, сонно разглядывает парня из-под пушистых темных ресниц, тянет к нему руку медленно и хватается за его футболку. — Я такой голодный, — жалобно скулит он почти на грани плача, — Безумно голодный. Ты совсем не кормишь меня. Еще чуть-чуть — и я свалюсь в голодную кому. Видишь, как я ослаб? — Черт, Чимин-и, прости меня, я совсем забыл, — виновато отзывается Юнги и сводит брови, поглаживая нежно розовые волосы. Он наклоняется и целует чужую шею, — Почему ты не мог пойти и… Заняться сексом с кем-нибудь? Это выглядит так, словно я морю тебя голодом. Словно я запер тебя и не разрешаю заниматься сексом с кем-то другим. — Я мог, — лениво протягивает Чимин, так устало, будто каждое слово давалось ему с огромным трудом, — Но я хотел, чтобы ты покормил меня. Ты же мой хозяин. — Я чувствую себя еще более виноватым, — сконфуженно признается Мин, укладывает ладонь на бок демона и водит по коже, плывет ниже, а Чимин вскидывает бедра, желая получить хотя бы немного ласки, — Почему ты не сказал, что ты не хочешь заниматься сексом ни с кем другим? — Потому что ты все равно не отвлекся бы, — жалуется Чимин, хныча. Оба знают, что это правда. — Прости меня, — извиняется Юнги, забирается на постель с ногами, ласково оглаживает тяжело вздымающуюся грудь демона и спускается поцелуями ниже, к его ключицам, — Прости, милый. Я совсем забыл про тебя. Мне так жаль. — Возьми меня, — полу-шепотом умоляет розововолосый, протянув руку к лицу Юнги, — Хозяин, накорми меня. Я так голоден, пожалуйста. — Зато, — Мин улыбается, отрываясь от чужой кожи, — Еда после длительного голода ощущается особенно вкусно. Знал? — Ты ужасный хозяин, — недовольно констатирует Чимин, — И ты пытаешься оправдать себя. Это так не работает. Ты ужасный хозяин. Понятно, почему у тебя нет домашних животных. Они бы тут сдохли уже через неделю. — Не говори так, — протягивает умоляюще Мин, — Позволь мне исправиться, милый. Я накормлю тебя. — У тебя нет выбора, — бурчит Чимин, — Либо накорми меня, либо я сдохну. Плохой, плохой хозяин. Он дует губы буквально по-детски, пялясь на брюнета обиженно. А как ему еще себя вести, когда он чуть от голода не умер из-за своего непутевого хозяина? — Как грубо, — хмыкает Юнги обиженно, но не прекращает оставлять поцелуи на чужой коже. Он ведет носом по груди демона, добирается до его сосков и увлеченно целует кайму ореолов, заставляя Чимина запустить пальцы в его волосы, не сильно скручивая пряди, и тяжело, прерывисто дышать. Мин языком придавливает вспухшую от возбуждения горошину соска, вылизывает, а после обхватывает губами плотно и чуть оттягивает на себя. Розоволосый дергает смоляные прядки, задыхается в почти беззвучном стоне. — Больше, — просит он полузадушенно, — Больше, хозяин, пожалуйста. Пометьте меня. — Где пометить? Вот здесь? — Юнги слегка наигранно уточняет, проводя носом чуть вверх по солнечному сплетению. Чимин кивает, а Мин улыбается и жмется губами к горячей коже, втягивает ненадолго, оставляя краснеющее пятно, — Еще? — Еще, — тихо, почти в припадке умоляет Чимин, — Еще, хозяин, пожалуйста. Юнги двигается к правой части груди, игриво прикусывает ребро, выступающее под кожей демона, а после поднимается выше, захватывая губами ярко выделяющуюся упругую грудную мышцу. Он ставит засос под грудью, а затем, плотно ухватившись за левый бок Чимина, обхватывает губами место рядом с соском. Он втягивает кожу сильно, с усердием, до болезненного покалывания, пока розоволосый хрипит и царапает коготками кожу головы Юнги, ноги поджимает и вспыхивает от жара, охватывающего все тело. — Нравится? — хрипит брюнет, опаляя горячим дыханием грудь Чимина, пока тот кивает, тяжело сглатывая и жмурясь. Он оставляет еще одну метку выше, еще две на ключице, после медленно превращая свои действия в чувственные поцелуи, проводя языком по шее демона, прямо под его дрожащим кадыком целуя. Чимин чувствует горячий воздух, обдающий губы, опускает голову, встречаясь взглядом с Юнги. Он готов поклясться, у этого человека во взгляде читалось не меньшее желание и жажда, чем у него самого. Юнги целует его губы, жадно и влажно, обводит языком его губы, а нижнюю прикусывает, не прерывая зрительного контакта. Мин пальцами следует вдоль чужого тела, добирается до промежности и поглаживает внутреннюю сторону бедра демона, по-собственнически, властно, а Чимин быстро тает и разводит подрагивающие ноги в стороны, представляя парню больше места для ласк. — Такой послушный, — урчит Юнги в чужие губы, улыбаясь, — Ты всегда такой послушный для своих хозяев, когда безумно голодный, м? — он очевидно подначивает, заставляя Чимина смущаться. Просто Юнги хочется подчиняться. Хочется, потому что есть понимание, что если подчиниться, то тебе точно дадут то, что ты хочешь. Чимин свыкается с этой мыслью, а затем Юнги тихо, издевательски и ужасно довольно добавляет, перейдя на шепот, — Или только для меня? — Хозяин, — Чимин жалобно скулит, — Прекрати меня дразнить. Я очень голоден. — Я вижу, — на губах Юнги сияет такая ехидная ухмылка, что Чимин чувствует себя абсолютно беззащитным перед брюнетом. Мин пальцами сжимает мякоть чужого бедра, а демон смотрит на него таким умоляющим взглядом, что выглядит даже слегка смешно. Смешно то, насколько он просящий и нуждающийся. Юнги ведет губами к острому ушку Чимина, прикусывает мочку и хмыкает, — Твои бедра такие мягкие. Хочешь, я и там поставлю метку, Чимин-и? Демон резко ахает и сводит ноги, оставляя чужую руку зажатой между них. — Какая прелесть, — тянет Юнги и давит рукой, заставляя розоволосого вновь развести ноги, — Не своди ножки, пока я не скажу. Ты же хочешь, чтобы я накормил тебя? — Чимин кивает и жадно хватает ртом воздух, выдавливая из себя тихое «пожалуйста». Юнги ведет по влажной коже на промежности, касается совсем не нежно, уверенно, четко — он знает, что хочет делать, а поэтому не смущается и не сомневается в своих действиях. Он пальцами собирает выступившую смазку, разнося по пальцам, чтобы те не были слишком сухими и не принесли демону дискомфорта, резко толкает два пальца в чужое тело, так неожиданно, что тот подбрасывает бедра над кроватью и дрожит, опустив руки и уже крепко держась за рубашку на плечах Юнги. Он раскрывает рот в немом стоне и хрипит, громко и часто-часто дышит. — Мой маленький демоненок. Ты такой голодный, да? — измывается Юнги, вынимая пальцы и поглаживая сжимающееся и пульсирующее кольцо мышц, — Такой жаждущий. Что мне нужно тебе дать, чтобы накормить тебя? Тебе подойдут мои пальцы? — Нет, — хнычет Чимин, вертит бедрами, стараясь насадиться, а затем выдает резкий и звонкий стон, когда Юнги одним быстрым движением загоняет в него три пальца по самые костяшки. Ему так хорошо, что он и на пальцах сжимается, стараясь каждую фалангу прочувствовать. — Нет? — переспрашивает Юнги наигранно удивленно, заглядывая в чужие розовые глаза, — Тогда мне стоит вытащить их? — Не-ет, — тут же упрашивает демон, недовольно скуля, — Просто мне нужно… Нужно… Нужно-а-ах.! — брюнет резко заталкивает пальцы и задает темп, так грубо вгоняя их в чужое тело, что Чимин извивается и гнет спину, вздымая грудь над кроватью, — Твой член, пожа-ах-луйста! Юнги улыбается в шею Чимина, выскальзывает пальцами, только сейчас ощущая, насколько те были мокрыми от чужой смазки, а затем вновь резко толкает внутрь, в сторону простаты. Он уже представляет, каким громким, но каким податливым будет розоволосый, когда Мин загонит в него член. Просто сказка. — Хозяин! Хозяин.! — наперебой простанывает Чимин, помутненным взглядом смотря на Юнги, — Я.! — Покажи, как сильно соскучился по моим рукам на себе, Чимин-и, — он утыкается лбом в чужой лоб, чувствует, как Чимин впивается пальцами в его плечи и сильно сжимается вокруг пальцев, кончая на свой торс. Юнги не прекращает толкаться пальцами, давит на простату и растягивает, пока тело демона не обмякнет максимально, лишь слегка подрагивая. Он вынимает пальцы, заставляя Чимина резко вздрогнуть, а затем тянет их к его же лицу, — Оближи. Розоволосый смотрит из-под полуприкрытых глаз на Мина устало, вымотанно дышит и раскрывает губы, позволяя Юнги уложить пальцы на его язык. Он усердно вылизывает каждую фалангу, обводит каждый палец губами, влажно целуя, не замечает, как Мин убирает от его рта пальцы и заменяет их на собственные губы. — Твоя сперма на вкус такая же сладкая, как и смазка? — интересуется ехидно Юнги. — Не знаю, — игриво отзывается Чимин и прикусывает раскрасневшуюся пухлую нижнюю губу, — Проверь. Мин снимает с себя сначала рубашку, а затем и футболку, наклоняется к чужому торсу и проводит языком по напряженным мышцам, собирая сперму с кожи, а затем улыбаясь. — Это не так сладко, как я думал, — хмыкает он. — Ну, не все же у меня будет сладким, — пожимает плечами Чимин, расплываясь в улыбке. Юнги расстегивает джинсы, избавляясь сначала от них, а потом и от нижнего белья. Он проводит руками по бедрам Чимина, уже хочет закинуть его ноги на свои плечи, даже цепляет его лодыжки, но в последний момент передумывает и смотрит на розоволосого. — Ты знаешь, какие позы — мои любимые, — начинает он, — Но я не знаю, какие любимые твои. — Это глупый вопрос, — Чимин закатывает глаза, — Это то же самое, что спросить, с какой тарелки тебе больше всего нравится есть. Мне все равно, как, мне главное, что я буду есть. — Мне нравятся белые тарелочки, — не унимается Юнги, — Самые обычные. Вдруг тебе нравятся необычные «тарелки»? Я поэтому спрашиваю. Я хочу сделать тебе хорошо. — Ты сделаешь мне хорошо, если трахнешь меня, наконец, — слегка раздраженно бросает демон, обвивая ногами талию парня, — Бери меня так, как нравится тебе. Правда, мне все равно. Мне нравится любая. — Но я сказал, какие «тарелки» нравятся мне. Почему ты не можешь просто ответить? — настаивает Юнги, — Чем быстрее ты ответишь, тем скорее я тебя возьму. — Коленно-локтевая, — не задумываясь, бросает Чимин, привстает на локтях и лениво переворачивается. Мин берется за его бедра и подтягивает ближе к себе. — Почему? — продолжает Юнги, раздвигая чужие ягодицы и прикусывая губу. — Блять, прошу тебя, прекрати задавать эти глупые вопросы. Почему тебе нравятся белые тарелки? — не выдерживает и язвит Чимин, опадает грудью на кровать и зарывается в свои волосы. — Не знаю. Потому что они белые, — Юнги проезжается членом по кольцу мышц, а Чимин назад подается, плотно прижимаясь и глухо похныкивая. — Мне нравится потому, что, — демон притихает, когда Мин толкается внутрь, но только наполовину, мычит и подрагивает, — Я могу стоять на коленях. — Нравится стоять на коленях? — Юнги замолкает, тяжело дышит, проталкиваясь глубже, а когда входит в Чимина до основания, громко усмехается, — А может тебе нравится коленно-локтевая, потому что я могу делать вот так? — интересуется Мин и отвешивает тяжелый удар по одной из чужих ягодиц, заставляя розоволосого ахнуть и резко сжаться на его члене. Вместе со всем его телом вздрагивают и раскрытые розовые крылья, и болтающийся в воздухе хвостик. Чимин решает отмолчаться. Не стыдно, просто по его реакции понятно, что ему нравится. Даже с учетом того, что он обозвал свою позу коленно-локтевой, он очень быстро съезжает с локтей, полностью укладываясь грудью и щекой на постель, комкая в руках одеяло. Если бы Юнги не держал его бедра так крепко, то он бы давно прижался и ими к постели. Ему нравилось думать, что если Юнги его отпустит, то он сможет потираться членом о постель. Юнги берет его медленно, входит на всю длину и не торопится, он позволяет ощутить демону под собой каждую венку на собственном члене, каждый толчок, который был глубоким, ощутимым. Он раскачивает Чимина на простынях, чувствуя, как тот протяжным стоном отзывается каждый раз, когда головка проезжается по поверхности кишки прямо рядом с набухшей от возбуждения простатой. Это как есть что-то безумно вкусное по крупицам, испытывая почти мучительный голод. Чимину нравится вкус, не нравится подача. Ему хочется разом съесть все, что есть на столе. Разом получить всю порцию. Быстро и много. — Сильнее, — на фальцете простанывает он, скручивая собственные розовые пряди в пальцах, — Хозяин, сильнее. — Все еще голоден, сладкий? — Юнги улыбается и резко толкается. С силой, грубо, неожиданно. Чимин ловит жадно ртом воздух, протягивает назад трясущуюся руку и впивается в бедро брюнета пальцами, — Давай я накормлю тебя. Юнги бьет вновь по уже покрасневшей коже, переставляет руки на постель, чтобы было удобнее, рядом со спиной Чимина. У него ноги сразу после нескольких интенсивных толчков разъезжаются по постели, в итоге он полностью укладывается на нее, а Юнги грубее вбивается в его тело, быстрыми и размашистыми толчками входит, буквально втрахивая бедра демона в матрас. Он одной рукой сжимает его талию, теперь не давая встать, наклоняется и ведет губами между лопаток. Чимин под ним звонко вскрикивает и сжимается, стягивает простыню и выгибается. Юнги смотрит на чуть ослабевшего и размякшего демона, который обваливается на постель щекой и пытается отдышаться, дрожащими руками зачесывает волосы, пытается понять, что так сильно понравилось Чимину. Он косится на его спину, на то место, которое только что целовал. Точно, крылья. Мин возобновляет темп, теперь уже намеренно прикасаясь губами к основанию крыльев. Он влажно целует, цепляет зубами косточку, обтянутую чуть морщинистой влажной кожей, следует выше, к суставу, проходясь вдоль косточки языком, пока Чимин через плечо наблюдает за всем этим, распахнув влажные от слюны губы, стонет и тоненько скулит, поперхивается стонами и жмурится. — У тебя очень милые крылышки, — подмечает Юнги, целуя сустав, — Такие чувствительные. Чимин кое-как приподнимается на локтях, пока брюнет не сбавляет темпа толчков. Юнги выходит, не предупредив, а когда демон уже хочет начать возмущаться, толкается с чуть другого угла, более вертикально, наваливаясь половиной тела на него, бьет прямо по простате, делая демона уже просто неприлично податливым и чувствительным. Он ощущает, как раскрасневшаяся головка его собственного члена потирается о простынь, почти воет от возбуждения — кажется, он переборщил с едой. Возможно, после долгого голода не стоило есть так много. Но он чувствует себя восхитительно, когда Мин берет его разнеженным и гиперчувствительным после двух сильных оргазмов. Ему нравится то, что Юнги на этом не останавливается. — Я собираюсь кончить, — сипло предупреждает Юнги, простанывая. — Кончи в меня, — тут же отзывается Чимин. Он резко оборачивается и смотрит на брюнета буквально умоляющим взглядом, — Пожалуйста, — жалобно простанывает следом. Юнги тихо матерится, совершает еще несколько толчков, плотно вжимается бедрами в чужие и кончает, но, кажется, Чимин даже больше удовольствия получает — его вновь настигает оргазм. Мин внимательно наблюдает за продолжающими дрожать крылышками демона, ждет, пока и тело розоволосого, и собственное чуть отойдут от оргазма, а затем наклоняется вперед и оставляет дорожку поцелуев на задней части шеи Чимина. Он осторожно выходит из него и валится рядом с ним. — С тобой все нормально? — уточняет он, наблюдая за расслабленно и почти безжизненно лежащим на кровати Чимином, — Ты наелся? — Ага, — Чимин поворачивает на него голову и тяжко вздыхает, — Переел, кажется. Надеюсь, ты больше не будешь морить меня голодом? Я реально думал, что сдохну. — Прости, правда, — Юнги подтягивает к себе Чимина и целует в макушку, между его милых рожек, — В следующий раз я буду лучшим хозяином. Как насчет сходить в душ, а потом лечь спать? Я вымотан этой неделей. Высплюсь, а завтра можем пойти купить тебе несколько шмоток, если ты хочешь. — Ты пытаешься флиртовать со мной, как со смертным. Как будто мне не похуй, в каких тряпках шляться, — хмыкает Чимин и, приподнявшись на вытянутых руках, двигается к Юнги. — Прости, что не предлагаю вариться в кипятке и жечь грешников, — усмехается брюнет, — Но, если ты хочешь, мы можем просто погулять. Тебе нужно прогуляться, ты всю неделю валялся в постели. — М-м, и провалялся бы в ней до конца жизни, — сонно сообщает Чимин, зевая и устраивая свою голову на груди Мина, — Идем в душ, иначе я усну прямо сейчас.

***

— Мне точно нельзя к тебе в примерочную? — уточняет Юнги, на что тут же из кабинки показывается голова Чимина. — Ты так хочешь посмотреть на то, как я раздеваюсь? По моему, ты видишь меня обнаженным достаточно, разве нет? Если нет, то нахуя мы пришли сюда закупаться тряпками и прочим, если я нравлюсь тебе без одежды? — громогласно заявляет демон, щурясь, и Мин резко вскакивает с кушетки, направляется к примерочной и резко заскакивает в нее. — Мог бы еще громче на весь магазин орать, — недовольствует Юнги и плюхается на небольшую банкетку в углу. — Я надеялся, что сказал это достаточно громко, чтобы весь магазин услышал, что тебе нравится видеть меня без одежды, — розоволосый улыбается, снимая с себя футболку Мина. До этого он мерил джинсы, поэтому стоял в одних только боксерах и футболке, а позже остается в одном только белье. — Твоя татушка, — Юнги кивает вперед, — Она исчезла. Цикл закончился? — Не-а, это значит, что скоро она сменится следующей, — отзывается демон и натягивает на себя черную водолазку, — Как тебе? — Хорошо. А какая татуировка будет следующей? — не унимается Юнги, пока Чимин сверху на себя накидывает еще и красный объемный кардиган. — Не ебу, — беззаботно отвечает Чимин, — Мне так нравится эта штучка. Я кажусь в ней очень мягким. Мы возьмем ее? — Если тебе нравится, — пожимает плечами Юнги. На самом деле, он не то чтобы всем своим существом находился в этой реальности, он, наверное, больше думал о том, как бы классно Чимин выглядел в кружеве. Да, черт возьми, Юнги, вообще-то, гейский гей! Он любит парней, любит парней в красивом белье, а Чимин, как бы это объяснить… В общем-то, если просто, но с соплями, то Чимин был парнем мечты Юнги, а если без соплей, то Чимин был типажом Юнги. Тем, кто получался, если Мин составлял собирательный образ идеального парня. И как Мин может удержаться от представления любимых фетишей на парне своей мечты? Никак. А поэтому у него перед глазами плавает образ Чимина в кружеве. — Эй? Эй? Ты живой? Юнги очухивается от того, как Чимин щелкает пальцами у него перед лицом. На Чимине одно только белье. Все. Мин знает, что ему дали разрешение пялиться, просто дело скорее не в разрешении от Чимина, а в разрешении от самого себя на это. — О чем ты так задумался? Я думал, ты уснул с закрытыми глазами, — смеется Чимин, вешая одежду обратно на вешалку. — А ты цвет волос и всей… Демонической атрибутики сам выбирал? Или это, типа, врожденное? — интересуется Юнги. На самом деле, его правда довольно давно это интересовало, но сейчас удачно выдался момент уйти от темы. Он знает, что Чимин не осудил бы его за мысли о кружевных трусиках, просто говорить ему об этом в лоб тоже не хотелось. Пока что ситуация не была настолько безвыходной. — Сам. Мне нравится розовый, — отвечает Чимин, а затем присаживается на бедро Юнги и обвивает рукой его шею, — Я однажды был черным. Волосы, крылья, рога, хвост. Было мило, но, мне кажется, у всех в детстве был такой эмо-период. — Как ты питался в детстве? — вдруг спрашивает Юнги, а розоволосый вскидывает бровь непонимающе, поглаживая его по волосам, — Ну, в детстве. Ты же когда-то выглядел, как ребенок. Как ты ел? Неужели ты занимался сексом с кем-то, выглядя, как ребенок? — Иу, нет, — кривится Чимин, — Это же педофилия. Это мерзко. Понимаешь, демоны, они не… Рождаются в человеческом понимании, они, скорее, формируются. В плане, есть сгусток энергии, из него появляется демон. Он выглядит, ну… Как выглядит. Но не как ребенок. Просто, как обычный человек. Какого-то возраста. А всякие минимальные детали во внешности мы можем менять. Например, цвет глаз, цвет волос и все такое. — То есть, ты никогда не был ребенком? — шокированно и как-то сочувствующе уточняет Юнги. — Получается, не был, — Чимин жмет плечами, — Но я и не видел детства у других инкубов и суккубов, так что я ничего не потерял. В плане, черт, а кто-то в Африке пиздец, как любит есть тараканов! Разве ты много чего теряешь от осознания, что никогда их не ел, но и не представляешь, какие они на вкус? Я не знаю, какое детство на вкус, так что я не жалею. Мне нравится обстоятельства и тело, в которых я сформировался, так что я не жалуюсь. — Получается, у тебя нет родителей? — еще более грустно спрашивает Мин. — У меня есть родители! — протестует Чимин, — Они классные. Сейчас я с ними не живу, но в общем и целом они были прикольными. Мы иногда общаемся. Моя мама не то, чтобы меня рожала, они с папой, э-э… Соединили свою энергию. Что-то вроде этого. — То есть, демоны не могут забеременеть? — тут уже интонация Юнги сменяется на более спокойную, — С одной стороны, это классно, но с другой… А что если какая-нибудь демонша захочет иметь ребенка со смертным? — Я не говорил, что демоны не могут забеременеть, — напоминает розоволосый, — Могут. Причем все. Просто у суккубов и инкубов, как я тебе рассказывал, есть определенный цикл, и только пара дней пригодны для того, чтобы зачать ребенка. — Подожди, — Юнги останавливает чужое повествование, буквально накрыв ладонью рот Чимина, — Суккубы — это женщины-демоны, правильно? — Чимин сводит брови, но кивает, — А инкубы — мужчины-демоны? — тот опять кивает, — Почему ты сказал, что… — Что инкубы могут забеременеть? — сняв со своего лица чужую руку, спрашивает демон, — Ну, потому что, мы можем забеременеть. Я же сказал, определенные несколько дней в цикле, когда мы можем зачать. Всего пару-тройку дней — и все. В основном, демонический ген доминирующий, так что ребенок получается либо демоном, либо полу-демоном. — Стой, так ты… Можешь забеременеть? — переспрашивает Юнги, пребывая в состоянии полного шока, — Ты можешь иметь ребенка? И как ты… У тебя же нету матки и… — С чего ты взял, что нету? — язвительно интересуется Чимин, — Я не говорил этого! Она есть, просто я еще раз повторяю тебе: у нас есть всего пара дней, чтобы… — Да я понял! Понял, окей? Я просто… В ахуе, — объясняется Мин, пялясь на демона пораженно, — И как ты… Будешь рожать? — Кесарево, Юнги. Ты в семнадцатом веке или как? — Чимин закатывает глаза, — Кесарево. — Же-есть, — протягивает брюнет и утыкается взглядом в плитку, молчит около минуты, а затем резко задирает взгляд на Чимина, — Когда у тебя эти пара дней? — Ты хочешь сделать мне ребеночка? — демон расплывается в нахальной улыбочке. — Черт! Нет! Я как раз-таки хочу, чтобы этого не произошло! Чтобы я знал, когда использовать презервативы и все такое, — объясняет Юнги и косится на розоволосого, который пальцем покачивал кончик своего розового хвоста в воздухе, — Неужели ты хочешь забеременеть? — Не то, чтобы я думал иметь ребенка от человека, — задумчиво мычит Чимин, — Но если я решу остаться на Земле и захочу детей, то почему нет? В семьях обычно бывают дети, верно? А эти дни, они… Они обозначаются последней из семи татуировок. Эта будет третьей. — Я пропустил одну? — удивляется Юнги, а демон глаза закатывает. — Конечно пропустил, гений. Когда голодом меня неделю морил, — раздраженно напоминает, — И не волнуйся о детях, я скажу тебе, когда эти дни начнутся. Может, тебе повезет и ты меня в это время вообще не застанешь. Это хуевые дни. Поэтому я и не хотел, чтобы ты заставал мой цикл, — он обводит лицо Юнги руками и целует его щеку, — Не переживай так, хозяин, я не заделаю тебе нежеланных детей. Неужели это все, что тебя беспокоило? Или было что-то еще? — Я представлял тебя в кружевном белье, — честно признается Юнги, поднимая взгляд на демона и ловя лишь слегка удивленный взгляд в ответ. — Вам, людям, так нравится ткань в разных видах, — усмехается он и проводит пальцами по шее Мина, — Ты возбуждаешься от мысли, что на мне будет кружевное белье, м? — Д-да, наверное, — кивает Юнги, тушуясь. — Разве кружево не принято считать, м, женским? — уточняет нагло розоволосый, зная, что это вгонит парня в краску, — Так тебе нравятся игры с переодеванием? Я не видел этого в твоем деле. Так, нравятся? — Я-я… Я не знаю? — смущенно отзывается брюнет, — Я не фанат ролевых игр, я просто… — Просто ты бы возбудился, если бы увидел меня в кружевном белье, верно? — договаривает за него Чимин, спускает руку с его шеи ниже, добираясь до ширинки джинсов, — Какого цвета ты на мне его представлял? — Розовое, — сдается Юнги, прикрывая глаза и прикусывая губу. — С чулками на подвязках? — подначивает Чимин, прижимаясь губами к уху Мина. Тот буквально слышит, как демон улыбается. — Я не думал об этом, но это выглядело бы красиво, — признает для себя Юнги. Демон усаживается на бедрах Мина поудобнее, лицом к нему, проскальзывает рукой под его джинсы и белье, обхватывая вставший член. Чимин облизывается довольно, целует под ушком шею Юнги, улыбаясь. — Если ты купишь мне это, то я надену это для тебя, хозяин, — урчит Чимин, водя рукой по органу, — Я надену это дома для тебя, и ты сможешь брать меня столько раз, сколько ты захочешь. Может тебе хочется чего-то еще, м? Я все для тебя сделаю, ты только скажи. Юнги прикусывает губу и молчит, как пленный партизан, пока демон вьется вокруг него, пытаясь выведать все его фетиши разом. — Что насчет комплекта, хозяин? Чулки, трусики и, — он переходит на сладкий, соблазнительный шепот, — Бюстгальтер? — Юнги ахает, накрывает рукой, лишь бы еще более громкого звука не издать, — Тебе бы хотелось увидеть это на мне? — Мин жмурится и активно кивает, пока демон надрачивает ему, — А мне бы хотелось увидеть это на тебе. Юнги на секунду забывает, как дышать. Он никогда не носил кружева или что-то близкое напоминающее женское. Да, он был универсалом, просто в голову вообще не приходило надеть на себя что-то женское. Сейчас же, думая об этом, он безумно сильно смущается, потому что одно дело представлять Чимина в кружеве, а совсем другое — самого себя. Это смущающе. — Видел бы ты себя сейчас, — игриво пропевает розоволосый, — Такой румяный и горячий. Тебя никто никогда не одевал в женское белье, Юн-и? А тебе бы так пошло. Я могу представить кружевные черные трусики, облегающие твой вставший член, — он жмется к чужому телу и быстрее водит рукой, заставляя брюнета буквально язык прикусывать, чтобы не застонать, — Я бы трахнул тебя в этом. У Мина вообще нету аргументов, чтобы противостоять или отказаться. Та его сторона, которая любит, когда его берут в миссионерской, буквально растекалась лужей от восторга. Юнги никогда не позиционировал себя исключительно как актива, просто демону, который изначально был под ним, сложно открыться. — Если бы я взял тебя прямо у тебя на постели, то ты был бы еще горячее и краснее, — Чимин ловит затуманенный взгляд парня, — Нравится думать об этом, Юн-и? Похоже, тебе действительно просто очень сильно не хватает моего члена, верно? — Чимин, — полузадушенно хрипит Мин. Какое к черту «Чимин»? Он хочет сказать «закрой рот» или «заткнись», а не звать его по имени, скуля, как псина. Какого хрена? — Не волнуйся, однажды я дам тебе свой член, Юн-и. Ты будешь прекрасно смотреться на нем, — уверяет он брюнета, пока тот обрушивается на него, вжимаясь носом в место, где плечо демона перекатывалось в плечико, дрожит и хватается за его руку, — Такой разбитый. Не переживай, ты обязательно получишь мой член в себе, Юн-и. Подготовься, я обязательно возьму тебя. Я сделаю все, как тебе нравится, обещаю. Только одно условие, — Чимин улыбается и цепляет зубами серьгу в чужом ухе, — Ты купишь кружевное белье не только мне, но и себе. Юнги резко вздрагивает и изливается на руку Чимина. Пока он отходит от оргазма, демон свою руку вылизывает, пялится на парня победно. Тот откидывается на стенку примерочной и тяжело дышит. Розоволосый зачесывает черные прядки и заправляет их за чужие уши, наклоняясь и чмокая тяжело дышащего Юнги в губы. — Мы с тобой договорились? — интересуется он. — Ты все это учинил ради того, чтобы пополдничать? — устало уточняет Мин. — Да, полдник был вкусным, — хихикает Чимин, — Давай я оденусь, и пойдем на кассу. Нам еще нужно заскочить в магазин с нижним бельем. — Я не пойду туда с тобой, мне слишком стыдно, — серьезно оповещает Юнги, прикрывая глаза, — Лучше пойдем поесть, а все это я закажу попозже в Интернете. — Как скажешь, хозяин, — демон оставляет нежный поцелуй под подбородком Мина, улыбаясь.

***

— Черт, прости, мне так неловко от того, что я ем один. Как будто я пришел на свидание и нарочно не кормлю тебя, — бурчит Юнги, ковыряясь палочками в небольшой плошке с рисом. — Юнги, успокойся. Я не беспокоюсь о том, что я ем один, когда ты меня трахаешь, — Чимин закатывает глаза, — Было бы странно, если бы ты ел, пока трахал меня, — он подпирает лицо руками и смотрит на Юнги дразняще, — А у нас не свидание? Мин давится рисом и чуть ли не роняет палочки из рук. Он поднимает на демона удивленный, даже шокированный взгляд, смотрит на него вопрошающе. — А… Почему ты так подумал? — аккуратно спрашивает он. — Ну, мы вместе пошли по магазинам, а теперь едим вместе. Разве у людей это не зовётся свиданием? — интересуется Чимин, вскидывая брови. — Ну… На свидания обычно ходят парочки и те, кто собирается стать парочкой, — объясняет Юнги. — А мы не парочка? — игриво спрашивает Чимин, проводя острым язычком по нижней губе, а затем прикусывая ее. — Мы же просто трахаемся, — напоминает брюнет так, словно демон банально забыл об этом, — Причем потому, что ты умрешь без этого. Буквально. — А мы могли бы стать парочкой? Юнги косится на Чимина так, будто тот предложил изнасиловать ребенка, убить, а потом съесть. С таким же непониманием и страхом. — Чимин, ты знаешь… Что делают парочки? — медленно и четко спрашивает Мин, так, словно говорит с ребенком, — Они встречаются. И делают романтические вещи. В плане, они вместе делают что-то. Ты просто живешь у меня и занимаешься со мной сексом иногда. — А ты бы хотел делать со мной романтические вещи? — продолжает давить Чимин, не прекращая на парня смотреть. Тот пожимает плечами и слегка смущенно цепляет палочками рис, отправляет его в рот, — Какие, например? — Не знаю… Почему ты вообще спрашиваешь об этом? Ты же уже через неделю улетишь обратно в ад, — слегка обиженно отзывается Юнги. Конечно, Чимин был ужасно привлекательным, интересным и смешным, но все это неважно, если он через неделю по велению долга просто исчезнет. Зачем все это? — Я могу не улетать, — намекает Чимин, — Но это только если будет причина. Например, если я обзаведусь парнем. — Ты можешь остаться? — воодушевленно спрашивает Юнги, — И на сколько? — На столько, на сколько захочу, — Чимин подается вперед, опираясь руками на стол, — Если ты будешь кормить меня и делать со мной всякие романтичные вещи, то я подумаю над тем, чтобы остаться, — он ведёт носом по шее Юнги, а затем останавливается в миллиметре от его лица, расплываясь в улыбке и опаляя горячим дыханием губы Мина, — Если будешь хорошим хозяином, я могу снизойти до человеческого облика и остаться тут с тобой навечно. Навечно. Чимин может быть его парнем, его навечно. Черт, а это звучит восхитительно. Юнги и правда хотел бы получше узнать демона. Было бы очень мило. Ну, как мило, Мина трясет от мысли, что Чимин останется с ним, будет встречаться, ходить на свидание и делать все, что делают парочки. — Я подумаю над этим, — оповещает Юнги серьезно, кивнув, хотя на самом деле у него руки дрожат от мысли, что он может предложить парню своей мечты встречаться, — Но я слишком плохо тебя знаю, чтобы предлагать встречаться. Я не знаю о тебе почти ничего, кроме имени. Я даже не знаю твой возраст. — Мне двадцать два, — Чимин улыбается, — По человеческим меркам. Это все, что тебя интересовало? — На самом деле, у меня слишком много вопросов. Наверное, нам стоит, — Юнги укладывает руку на щеку Чимина и, убрав розовые пряди за его острое ушко, гладит по скуле, — Устроить свидание и узнать друг о друге побольше. — Хорошая идея, — демон кивает, — Мне нравится думать о свидании с тобой, — Чимин присаживается на свое место обратно, а когда собирается откинуться назад и закинуть ногу на ногу, ощущает знакомое чувство тяжести внизу живота, — Я отойду, ладно? Юнги кивает, а демон встает и направляется в сторону туалета. Конечно, он не собирался ничего неприличного здесь делать, просто тот факт, что помещение пустовало, позволяло больше расслабиться. Он запирается в одной из кабинок, прижимается спиной к перегородке и, оттянув вверх новые водолазку и кардиган, а затем расстегнув джинсы и также отодвинув их вместе с бельем вниз, пялится на кожу на нижней части живота. Новая татуировка. В этот раз ничего масштабного: изящное сердце розового цвета, по краям — завитки. Вот и все. Одна только татуировка позволит ему насладиться взглядом. Чимин скатывается по стенке: этот этап в цикле был одним из самых тяжелых. Если остальные можно было терпеть — они проявляли себя лишь тогда, когда к демону кто-то касался, то теперь Юнги и прикасаться к нему не нужно — лишь посмотреть. Один взгляд — и у Чимина земля уйдет из-под ног от возбуждения, вот так это работает. Весь этот цикл был придуман явно не в пользу демонов. Уже достаточно ознакомившись с биологией демонов, Юнги начинает настораживать долгое отсутствие Чимина. Долгое, потому что прошло уже минут пятнадцать или двадцать, а использовать туалет по его изначальному предназначению демонам было ни к чему, так что Мин слегка волнуется. Он набрасывает рюкзак на плечо и направляется в уборную, где находит лишь одну кабинку закрытой. — Чимин-и? У тебя все в порядке? Тебя нету уже минут двадцать, типа, — осторожно говорит Юнги. Чимин предательски молчит. Мин громко сглатывает. — Я волнуюсь за тебя. У тебя все хорошо? Пойдем домой, я доел, — продолжает он, — Открой мне дверь, пожалуйста. Демон прикусывает губу и подрагивающей рукой хватается за незамысловатый замочек, запирающий дверцу. Он вообще не может с собой ничего поделать, когда его хозяин говорит ему открыть дверь. Это не шутки, ему правда сложно сопротивляться. Он не стесняется своих желаний, просто если Юнги посмотрит на него сейчас, то он будет идти по улице во влажных джинсах, что очень неприятно. — Я открою, — подает голос он, — Но обещай, что не будешь смотреть на меня до дома. — Почему? — удивленно отзывается Мин. — Пообещай, пожалуйста, — почти жалобно просит Чимин, — Так нужно. — Хорошо, не буду, — Юнги сводит брови непонимающе, — У тебя точно все хорошо? Чимин угукает и отпирает дверь. Юнги честно отворачивается и не смотрит на него, хоть и подмывает оглянуться и посмотреть на демона. Что с ним? Почему ему запретили смотреть? Любопытство переполняет чашу спокойствия Мина. Он чувствует легкое прикосновение к своей руке, а затем ощущает, как розоволосый нежно переплетает пальцы с ним. Это было приятно. — Пойдем домой, — тихо просит демон, и Юнги тут же тянет его за руку в сторону выхода. Какое-то особенное чувство ответственности за дьявольское создание и правда не позволяет брюнету смотреть на него некоторое время — все-таки, он пообещал. Он понимал, что Чимин не властен над своей природой, а поэтому если он просит, то стоит ему помочь. Но когда они выходят из метро и до квартиры Юнги остается буквально минут семь ходьбы, он не сдерживается и мельком смотрит на демона. Вроде ничего особенного, он выглядит также, как и выглядел, только вздрагивает довольно неожиданно и голову вскидывает, встречаясь взглядами с брюнетом. Щеки демона слегка порозовели, а глаза и вовсе слились с волосами. Юнги быстро понял, что те меняют цвет с карего, когда демон возбуждается. — Черт, я же просил не смотреть, Юнги, — недовольствует Чимин и прикусывает губу. — Ты не хочешь объяснить мне почему? — интересуется Мин, отводя взгляд, но тут же быстро возвращая его к демону. Тот сильно сжимает чужую руку в своей и громко, сбивчиво выдыхает, — Что-то случилось? Тебе нехорошо? — Давай я объясню тебе дома? — предлагает розоволосый. Он не знает, что чем больше интриговать Юнги, тем несдержаннее тот будет. — Тебе плохо? — волнуется Мин, наклоняясь и пытаясь заглянуть в глаза Чимина. Демон уже тихо поскуливает и впивается коготками в пальцы Мина. Его щеки и уши стремительно заливаются румянцем, а сам он уже заметно и крупно дрожит, тяжело дыша. — Хозяин, пожалуйста, — уже умоляет демон, все же поднимая взгляд и встречаясь с чужим, полным волнения и непонимания. Он поджимает губы и честно решает признаться, чтобы Юнги если уже не из чувства долга, а из чувства жалости на него не смотрел, — Мои джинсы и белье намокнут прямо здесь, на улице, если ты продолжишь смотреть. Мне будет неудобно идти. Юнги за секунду осознает. Намокнут от возбуждения, черт возьми. Это заводит? Определенно. Но Мин из сострадания отворачивает голову и ускоряет шаг, желая скорее добраться до дома. Он быстрее хочет оказаться у себя в квартире, а Чимин хочет этого еще сильнее наверняка.

***

Как только они добираются до квартиры, Чимин снимает с себя обувь и тут же направляет в спальню, по дороге в которую успевает стянуть с себя точно большую часть вещей, которая оказывается отброшена куда-то к шкафу к приходу в спальню Юнги. Демон снимает с себя последние вещи — носки и белье, — оставаясь полностью голым. Он выгибается на постели, прикрывая ладонями промежность и сводя ноги, пока Мин стоит в дверном проеме и пялится на него. — Хозяин, — он сладко простанывает и роняет голову постель, на щеку, смотря на брюнета из-под полуприкрытых глаз, — Твой взгляд… Сводит меня с ума. Юнги вскидывает брови и прищуривается, не прекращая смотреть на демона, который вертит бедрами на постели и хнычет. Мин подходит к постели и усаживается на нее около ног розоволосого, не сводя с него глаз. — На улице ты сказал, что намок, — вспоминает он, — Покажи мне. Чимин кусает губы и разводит ноги, открывая Юнги вид на гладкую, но раскрасневшуюся кожу, а еще безумно влажную. Все бедра Чимина блестели от смазки, и это выглядело восхитительно. Брюнет забирается на постель и проводит руками по бедрам демона, тянется вперед и касается их губами, мягко целуя. — Почему ты такой влажный, чертенок? Что заставило тебя сильно намокнуть? — спрашивает он и ведет языком по коже, слизывая слой смазки. — Твой взгляд, — хрипло отзывается Чимин, — Поэтому я просил не смотреть, потому что… Когда ты смотришь на меня, я чувствую прилив удовольствия. Это новый этап цикла, — он пальчиком постукивает по новой татуировке на нижней части живота. — Чувствуешь себя хорошо, пока я смотрю на тебя, верно? — Юнги шершавым горячим языком ведет от пульсирующего колечка мышц по промежности и до потяжелевших от возбуждениях чужих яичек. Он вылизывает, берет в рот и посасывает, заставляя Чимина мычать в губы и дрожать, — Что ты чувствуешь, когда я смотрю на тебя? — он проводит языком вдоль всего члена демона. — Как будто бы… Вибраторы. Как будто бы они работают везде снизу, — сообщает Чимин таким тоном, будто жалуется. — Я могу довести тебя до оргазма, если просто продолжу смотреть на тебя? — интересуется Юнги. Его эта ситуация увлекает и забавляет. — Д-да.? — неуверенно отзывается Чимин и сталкивается взглядами с Мином: его взгляд жаждущий, заинтересованный, увлеченный. Его заинтриговали. Ему в руки дали зажигалку, которой можно опалить чужие нервы. Что-то демону подсказывает, что Юнги с удовольствием еще и бензин к этому делу подключит. — Тогда я хочу посмотреть, как это будет выглядеть. Юнги двигается выше, ложится рядом с Чимином, почти вплотную к нему, берет его руку за запястье и укладывает на свою промежность, а затем наклоняется к его ушку: — Хочу, чтобы ты подрочил мне. Мне понравилось ощущать твои руки на себе, — шепчет тихо и улыбается, ощущая, как демон дрожащими пальцами расстегивает его джинсы и тянет вниз, — Такой хороший послушный чертенок. Чимин оборачивает рукой ствол чужого члена, а Мин нежно цепляет пальцами его подбородок и поднимает голову, заглядывая в розовые глаза демона. Тот чуть сжимает руку и выдает несдержанный стон, содрогаясь. Демон смотрит в ответ как-то выжидающе, кусает губки и хнычет. — Папочка, — сипит он тихо, очевидно находясь в какой-то неизвестной Юнги прострации, потому что умудриться такое ляпнуть, блять, можно было только будучи явно не в трезвом рассудке. — Когда я успел им стать? — удивленно спрашивает Юнги. Он уже успел привыкнуть к ставшему обыденным «хозяину», но ко всем остальным прозвищам из этой серии он все еще относился с легким отвращением. Чимин мычит недовольно. Он пытается уложить куда-то свободную руку, а Мин, видя то, что тому некуда ее пристроить, переплетает пальцы с ним. — Не касайся себя, — просит он, — Я хочу, чтобы ты кончил, не прикасаясь к себе. Можешь сделать это для своего хозяина? — брюнет в розовой радужке пытается ответ разглядеть, даже если тот еще не сформировался в голове у самого Чимина. Демон смотрит на Юнги буквально умоляюще, так сладко, так возбужденно, а его стоны разливаются патокой и затекают прямо в уши, вот так это Мин воспринимает. Ему нравится видеть такого слабого и послушного демона под собой, ему нравится знать, что несмотря на то, что перед ним дьявольское создание, контроль над его телом сейчас в его руках, ему нравится осознавать, что у него есть то, чем можно увлечь это существо. — Я близко, — на фальцете выдает Чимин и жмурится, выгибаясь, — Я так безумно близко, Юнги. Юнги, пожалуйста. — Я не буду касаться тебя. Если природа дала тебе возможность получать удовольствие от того, что кто-то смотрит на тебя, то я хочу, чтобы ты воспользовался этим сполна. Я хочу увидеть, каким ты будешь разбитым и разнеженным, когда я заставлю тебя кончить лишь от одного своего взгляда, — с каждым словом голос Юнги становится все тише, глубже и ниже. Чимин от всей ситуации исходится скулежом, двигая быстрее рукой по чужому члену, — Я бы посмотрел на то, как в тебе и правда был бы настоящий вибратор. Ты бы так мило дрожал, когда он работал бы в тебе. Особенно мне нравится, как трясутся твои крылышки от наслаждения. Такая прелесть. — Юнги, м-мх, — Чимин закатывает глаза и жмется плотнее к нему, стараясь выпросить хоть немного ласки. Он потирается членом о бедро Мина, хныча и смотря ему в глаза, — Я собираюсь кончить, но я хочу, чтобы ты… Чтобы ты кончил в меня, пожалуйста. Я могу, а-ах, я могу… Оседлать твой член ненадолго? Чужая излишняя вежливость и лесть Юнги просто убивает. Он не может отказать. Он помогает Чимину пересесть и поудобнее устроиться. Он сам уже был на грани — еще несколько секунд — и он кончит. Чимин насаживается, вбирает член до основания и сжимает под пальцами бедро Юнги, выдавая рваные ленивые стоны, пока брюнет водит глазами по его телу. С губ демона срывается долгий, протяжный стон, а сам он глаза прикрывает, пока по его члену струится густая горячая сперма, растекающаяся позже по торсу Юнги. Он скребет коготками по коже Мина, когда чувствует, как тот кончает внутрь него, льнет к нему и потирается, устало дыша. — Все хорошо? — Юнги поглаживает восстанавливающего дыхание Чимина по спине. — Ага, — вяло протягивает тот, улыбаясь. — Почему ты уже в какой раз просишь кончить в тебя? Это какая-то демоническая фишка? — интересуется Мин и слышит чужой хриплый смешок. — Не-а, это мой личный фетиш, — смеется он и оставляет поцелуй на ключице Юнги, — Давай вздремнем. А потом уже в душ.