Снежный доминион

Баки плохо помнил, как ему удалось вырваться из палаты медблока. Его бросился останавливать Стив, но Баки не позволил подойти к нему ближе, чем на расстояние вытянутой руки. И ему пришлось вытянуть руку, чтобы более внятно дать ему понять, что он не хотел, чтобы тот за ним следовал, а именно вдарил Стиву в челюсть бионической рукой, прибавляя красок на его и так уже расцарапанном ранее им же самим лице. Баки ничего не сказал, — а что он мог сказать? — как мог быстро собрался, отлепил от себя оставшиеся датчики, выдрал иглы, успел облачиться в приготовленную для него одежду и без препятствий покинул медблок. Препятствия начались после того, как он забрал необходимые ему вещи в офисе Рамлоу, помимо своих личных. С сейфом разобрался легко: шестизначный код, который Брок ввел при нем только единожды, он запомнил за раз. Да и оружие тоже не помешает. Видимо, Брок не стал подключать свою группу сразу, замешкался или просто не подумал, — не важно. Страйковцев на своем пути Баки не повстречал, что дало ему возможность спокойно проникнуть в офис Рамлоу. Тревогу бить никто не спешил: если бы Стив и Рамлоу растрезвонили всем, что они упустили Зимнего Солдата, еле ноги волочившего после нехилой такой порции транквилизаторов — а он чувствовал, как кровь разносит химию по венам в быстром темпе, заданным адреналином, — все бы ополчились на них. Когда он шел по коридорам, удаляясь прочь, он готов был поклясться своей живой рукой, что сенсоры бионики все еще хранили ощущение, с которым его кулак влетел Стиву в лицо, но раскаиваться и терзать себя за содеянное было некогда; позже времени будет полно. Вот только он не подметил момента, когда именно все посты ринулись ставить ему блоки на всех входах и выходах. Через пару таких он прорвался, — здесь ему потребовалась его суперсолдатская подготовка. Все же здание он покинуть не смог, однако оставил при попытке к бегству большое количество жертв в бессознательном состоянии. В конечном итоге он смотрел на разукрашенное лицо Стива через плексиглас и решетку, за которые его посадили. Тяжелые цепи, приковывающие все четыре конечности к полу и стенам, гремели при каждом его движении, и именно поэтому Баки старался не шевелиться, а вовсе не потому, что обида сжирала его изнутри, холодила все внутренности и обездвиживала тело. Стив пытался пробить брешь в его немой обороне, несколько раз приходил к нему и уходил от него ни с чем. Баки нутром чуял, что Рамлоу все эти разы стоял за дверью и вместе со Стивом ждал милостивого решения Баки. Тогда еще в голове мелькали образы того, что он видел несколькими часами ранее, когда только разлепил глаза после принудительной спячки под препаратами. И увидел он достаточно для кое-каких выводов по поводу того, что происходило за ширмой. А уж что делали Стив и Брок (или собирались делать — это их не обелит), Баки знать и видеть не хотел. Только вот прежде чем его заметили, он успел увидеть многое: как пальцы Брока путались в пшеничных прядях на макушке, как приоткрытые губы Стива шептали что-то запретное, углубляясь в тему благодарностей, а писк приборов свидетельствовал о том, что это очень волновало Брока; какими глазами Стив смотрел снизу вверх на него, и с какой нежностью тот ему отвечал. При очередной попытке Стива добиться от Баки хоть одного слова, последний ответил усталым, измученным голосом, охрипшим от долгого молчания: — А что ты хочешь, чтобы я сказал? Стива это огорошило. Дальше он старался воззвать к его чувству самосохранения, передавая ему все слова, не единожды прозвучавшие на верхних этажах Трискелиона: если Баки не будет сотрудничать, то его отправят в самое крупное в стране учреждение судебной психиатрии для наиболее опасных преступников, в народе называемом «принудиловкой», где к нему будут применяться принудительные меры медицинского характера. Но разве можно было хоть чем-то напугать Баки после гидровских опытов? А вот Стиву действительно было страшно, если в его смену Баки отправится в подобное заведение по его вине (иначе он и думать не желал, хотя Брок вне стен Трискелиона пытался убедить его в обратном). — Баки, ты не понимаешь! Я не смогу там до тебя добраться! Нам даже видеться не позволят! Баки не реагировал, а Стив распалялся все больше, объясняя, что по факту «принудиловка» представляет собой симбиоз психиатрической лечебницы и сверхсекретной тюрьмы, но после Г.И.Д.Р.ы Баки это было, разумеется, пофигу. Что Баки действительно волновало, так это как к нему среди стольких обещаний помочь и защитить подпустили Пирса? Именно над этим вопросом все эти беспокойные часы после инцидента беседовали в агрессивной манере Фьюри, Стив и Брок, вгрызаясь в плоть присланных отрядов подкрепления из министерства обороны, с коими прибыли потенциальные свидетели слушания, а своих подняли на уши и взгрели, вытряхивая из них информацию о том, какого хрена внешняя защита так легко пропустила всех подряд, а внутренняя не распознала непрошенных гостей, и главным образом Пирса. — Или вы думаете, что я лично ему проходной выписывал? — вопрошал Фьюри, собрав у себя агентов. Среди всех споров и выволочек вырисовывался неуверенный, слабый, не подкрепленный разумными объяснениями, но единственный вывод о том, что Пирс с гидровцами проник на территорию Трискелиона (на сверхсекретный, мать его, уровень и даже на сам чертов судебный процесс, — как гневно уточнил Ник, сотрясая стены) только потому, что центром средоточия всех сил считалось место скопления всех важных персон, собравшихся в одном месте, послуживших одним большим шоу для отвлечения от самого основного. Было ли это импровизированным актом или заранее спланировано (как, оказывается, не могут работать мои люди, — продолжал драконить Ник всех глав подразделений структуры Щ.И.Т.а), — осталось неизвестным. Зато те же самые подразделения и спецотряды смогли предотвратить побег Зимнего Солдата, что в противном случае, опять-таки, ссылаясь на Фьюри, было бы катастрофой вселенского масштаба, которая оставила бы после себя шрамы на хрупком фасаде веры в Совет безопасности и в законодательную систему. После этого Щ.И.Т. прикрыли бы как несостоявшееся частное охранное предприятие и больше никогда бы не вспоминали имен основателей данной организации. Далее все корчились над вопросом, который волновал не меньше: как вышло, что Пирса заприметили в самый последний момент, а именно когда останавливать Зимнего Солдата простыми словами было уже невозможно (Тут Стив уже не стал никого поправлять называть Баки по имени, потому что ничего общего с Джеймсом Барнсом он тогда не имел, к тому же Стив до сих пор каждую свободную минуту захаживал к нему, тщетно трудясь над тем, чтобы вывести его на разговор). Все свидетели произошедшего в один голос утверждали, что видели Пирса только с определенного угла, что подтвердили некоторые страйковцы, находившиеся там, так что все свидетели, приглашенные, Брок и даже Стив не должны были его лицезреть, как оно частично и вышло. Винить в этом дурацкие ограждения, нерационально сосредоточенные в одном углу вокруг персоны Барнса, или все-таки внимание тех, кто это проглядел, тоже никто не решался. — Судья Колтрейн убит, — доложил внезапно вошедший. Обсуждения на мгновение прекратились, но тут же поднялась новая волна выражений негодования, ужаса и матерщины. Вместе с почившим судьей на тот свет были отправлены несколько агентов, которые должны были держать ухо востро у «внутреннего входа». Пока у Фьюри шли разбирательства того, какого хрена вообще произошло за эти несколько часов, остальная часть Щ.И.Т.а в это время шла по другому следу. Тела нашли неподалеку от входа в зал с закрытой части, где проводился досмотр Баки. Эксперты изучили ранения, ставшими причинами смертей: неизвестное оружие. Вывод: гидровская разработка. Еще один вывод: с помощью такого оружия Пирс пробрался через толпы людей до сознания Баки без проблем. Позднее, когда глотки уже охрипли от нескончаемых споров, выяснилось, что про код действительно знали единицы, да и те — только со слов Брока за несколько мгновений до срыва. Информация о коде Зимнего Солдата была строго конфиденциальной, и было совершенно естественным, что о ней никто не распространялся, а знали только куратор и прямые надзиратели, в число которых из ныне живущих входили Брок и Паркс. За распространение об этом грозила смерть, но это и без протокола было понятно. Вот только Брок не ожидал, что код будет применен вне стен базы, и уж тем более не ожидал, что заданием малыша Баки станет его драгоценный Стив. Фьюри торопили с принятием наискорейшего решения о переводе Джеймса Барнса в более охраняемое место. Тот как мог оттягивал этот момент, потому что об этом его просил Стив, практически умолял повременить, так как он все еще не терял надежды вызвать у Баки хоть какие-то эмоции. Нет, только положительные, потому что негатива и без того уже было предостаточно. Ясное дело, в этом он совершенно не преуспел. Баки все также не поддавался уговорам, не говорил с людьми на допросах, не подтверждал никаких версий о нападении, о покушении на Капитана или о том, что был не в своем уме и ни коим образом не пытался себя обелить. Эта своего рода апатия передалась и Стиву, и в одно утро он, понуро опустив голову, первым делом поставил подписи на бумагах, которые определили бы дальнейшее положение Зимнего Солдата. Но и на этом ничего еще не заканчивалась. В день транспортировки Стив нутром чуял что-то неладное. Одно дело, что Пирс все еще был на свободе, и невесть что могло произойти по пути, другое — Стиву не дали разрешения сопровождать Баки по причине его субъективного отношения к делу. Но ему доверили лично отбирать всех до единого сопровождающих при условии, что Брока среди них не будет по той же причине, что и Стива, так как все всерьез начали сомневаться в том, что ему можно верить после неоднозначной ситуации с кодами. Переодетые люди в спецодежде, в масках, в гражданке рассаживались по фургонам без маркировки и неприметным автомобилям, составляющих все сопровождение. Наконец в один из них поместили Баки, сковав его руки нечто большим, чем просто наручники. Засаленные волосы липли к его лицу, темно-бордовый лонгслив покрылся пятнами. Стив не мог заставить себя смотреть на то, что собственноручно сделал с Баки, а на душе скребли кошки все то время, пока Броку по закрытому каналу связи не пришло сообщение о том, что миссия провалена. Зимний Солдат сбежал. Стив выдохнул то ли от облегчения, то ли от ощущения нового груза на плечах. Он был рад, что Баки не достанется сомнительным докторам и не прослывет новой лабораторной крысой, он также был рад тому, что и Баки было не все равно на то, что с ним произойдет, но он там сейчас совсем один, занимается самоедством, а ведь они все еще не поговорили нормально. Стив обязательно должен разыскать Баки. Брок сразу понял его намерение по решительно стиснутым зубам и сведенным к переносице бровям. По всему Трискелиону новость о бегстве Зимнего Солдата разлетелась на раз. Кошмар вернулся. Объявлен красный уровень тревоги. Кто-то говаривал, что он все еще выполняет приказ Пирса, так как все еще находится под воздействием кодов. А потом начал быстро разлетаться слух о пропавшей книжице со всеми протоколами Зимнего Солдата. В чьих только руках ее якобы не видели. Если бы Стив давал присягу в суде, то у него не было бы морального права свидетельствовать перед лицом божьим с рукой на Библии, — вот настолько предвзятым было мнение общественности касаемо всей ситуации. — Он делает хуже только себе, — сокрушался Стив, от усталости рухнув на стул. — Ты так считаешь? — не без сарказма спросил Брок, заваливаясь на диван прямо в ботинках. С недавних пор его офис стал их личным штабом, где они делились всеми неудачами собственной операции по спасению Баки (от самого себя, как брался утверждать Стив). — Что может быть хуже принудиловки? Из него бы там овоща сделали. Кто знает, может быть даже хуже, чем на Г.И.Д.Р.е. — Уже почти неделя прошла, а нам даже не удалось засечь его след, — констатировал Стив, смахивая со лба налипшие пряди. — Все так и рвутся внести в протокол все сведения, и будут еще упоминать при случае. Только вот нет ничего. Баки умеет шифроваться. Его ведь не зря прозвали Призраком. — У меня дежавю, — сказал Брок, прикрыв глаза рукой и позволяя картинкам быстро мелькать перед глазами. — А у меня, наверное, уже третье, — рассеянно отозвался Стив. — Разве такое бывает? — У нас все бывает. — Слишком сложно, — тяжело вздохнул Стив. — За неделю все можно успеть. — И подделать документы? — спросил Брок и тут же пожалел об этом. — Неужели он уже успел покинуть страну? — продолжал Стив. — Будет только хуже. Если его объявят в международный розыск и к делу подключится интерпол, я не смогу защитить его от них всех. — Подожди. Нет. Он не стал бы действовать так безрассудно. Ему нужно было все обдумать. Залечь на дно. Тихое место, чтобы все обдумать, — повторил Брок, глядя в потолок и задумчиво почесывая щетину. — Мы и так уже прошерстили весь город, расширили поиски до границ штата, все без толку. Да и парни выдохлись. Я не знаю, где бы он еще… — Стив неопределенно махнул и уронил руку на колено. — Все должно быть просто. Он же профессионал в своем деле. Внедрение, диверсия, маскировка… Его размышления были встречены выразительным молчаливым негодованием Стива. Брок лег на бок, но перед этим отстегнул кобуру и опустил ствол на пол. Со своим любимым глоком он бы так никогда не поступил, а этот, нормально непристелянный, было даже носить в тягость, но он был с ним только на время следствия над тем, другим, который за каким-то хреном понадобился Барнсу. Дыхание города за окном замерло в столь поздний час. Стив нервно щелкал бляшками униформы. Кожаный диван скрипел обивкой при малейшем движении. Осознание пришло к нему внезапно. Брок скатился с дивана и рванул к сейфу. Дрожащими пальцами набрал комбинацию, и его голос поглотила глубина металлических стенок: — Твою мать! Он просто… — Что? — Стив развернулся к нему всем корпусом, мгновенно забывая об усталости. — Моих ключей нет. От другой квартиры, которая нигде не значится. Понимаешь? — Ты думаешь..? — Да. Уверен. — Ты говорил тогда Смитсону об этой квартире. У тебя разве не взяли на нее данных, чтобы… — Нет, и после тоже не спрашивали. — Тогда поехали. — Подожди! — загородил путь ему Брок. — Прежде чем мы доберемся до Барнса, я бы хотел с тобой поговорить. Сядь. — Думаю, сейчас для этого самое время, — произнес Стив деланно спокойным тоном, опускаясь на стул, но его дерганные движения намекали на обратное. Брок вздохнул, но тянуть не стал. — Барнс пытался залезть мне в штаны однажды. Поэтому я думал, что между вами ничего нет в плане секса. Я был прав? Стив удивленно вскинул брови и растерянно кивнул. — А в день слушания дела, — Брок намеренно не называл этот день никак иначе, — он глазел на то, как я влезаю в костюм, а потом крутил передо мной задом, спрашивая, нормально ли сидят на нем брюки. Стив не выглядел слишком расстроенным и все еще очень внимательно слушал его. Брок решил, что это все из-за того, что Стив на грани нервного срыва, но также видел, что его это не слишком огорчало. Может быть даже наоборот? Брок решил довериться своему чутью и не паниковать раньше времени. — То есть… — То есть я бы давно с ним замутил, но решил не лезть между вами. Тебе и без того хреново было с такими-то закидонами. — А вдруг нужно было? — Что ты имеешь в виду? — Ну, — Стив опустил глаза в пол, а потом посмотрел на Брока. — Может, у тебя лучше бы получилось. И мы могли бы сказать, что между нами есть отношения. Брок закрыл глаза и медленно выдохнул. — Мне следовало сказать тебе об этом раньше. О том, что малыш Баки расшалился немного и отбился от рук. — Сейчас самое время, — решительно заявил Стив. — Что ты задумал? Баки был счастлив, что сторожевые псы-конвоиры не взяли след по его запаху, потому что попахивало от него до рези в глазах, даже обычный человек отследил бы. Униформа и все санитарные условия ему были бы предоставлены уже в пункте назначения, поэтому все это время Баки находился в своем штатском, пока был под наблюдением в Щ.И.Т.е. Конечно его обыскали сразу же перед тем как закрыть, забрали пистолет из сейфа Брока, но не нашли главного — комплекта ключей той самой квартиры, которую упоминал Брок как его башню заточения в разговоре со Смитсоном. Оказалось, это удобно — при таком количестве видимого металла никто не будет пытаться найти еще (кроме пистолета с отпечатками пальцев правой руки). Прежде чем проникнуть в квартиру он нашел щиток, оборвал проводочки сигнализации, и за ним никто не пришел ни в первый час, ни в последующие дни. Баки на самом деле не нашел никакого другого занятия, кроме как первым делом принять душ. Он долго отмокал в ванной, а потом еще намывался очень тщательно, смывая с себя не столько грязь, сколько оставшиеся ощущения, никак не спешившие покидать его, особенно когда на полочке Баки заприметил карамельный шампунь и накрепко задумался: купил ли Стив себе такой же из-за Брока или Брок приобрел его из-за Стива. Как долго они уже на тот момент встречались? Как долго собирались скрывать этот факт от него? И что было бы, если бы Стив и Баки сблизились? Неужели бы Стив послал Рамлоу лесом, а сам остался бы с Баки? Такого даже близко не намечалось, потому что он не бросал его все то время, пока старался над их отношениями. А Рамлоу… Он все время был рядом. Они вместе вытащили Баки из Г.И.Д.Р.ы, продумывали план, как облегчить ему жизнь в новом для него мире в трезвом сознании, даже Уилсона подключили покопаться у него в мозгу, а потом еще Рамлоу вдруг стал его защитником перед всем миром. Малышом его назвал при всех, а у Баки чуть глаза на лоб не полезли, только почему-то не отвечал на заигрывания. Потому что у него был не просто кто-то, а Стив. И Стиву он помогал разгребать это дерьмо не только потому, что С.Т.Р.А.Й.К. — просто люди в подчинении Капитана Роджерса, а потому что чертов Рамлоу не мог бросить Стива в такой ситуации. Нужно ведь вместе пожалеть малыша Баки и продолжать состоять в отношениях, не упоминая их при нем. И еще всегда звучало это проклятое «мы». Мы сможем, мы сделаем, мы позаботимся. Как же он был слеп и не видел, что эти двое проявляют такую заботу друг о друге в повседневных мелочах, которые Баки принимал за дружеские жесты или за поведение людей, которые давно сработались и знали о привычках друг друга даже больше, чем кто-то из семьи. Семей, как таковых, ни у того, ни у другого не было. А нет, все же была. Их маленькая семья на двоих, в которую Баки влезал и навязывал свои чувства сначала Стиву, потом Броку, потом опять Стиву, и еще раз Броку — он сам запутался в своих расчетах. Баки почувствовал себя самой бесполезной и ненужной вещью на земле, обреченной нести бремя своего существования. Теоретически он мог прекратить это существование, но ему не удалось это даже в сорок пятом, и то, что тогда в занесенном снегом ущелье должно было остаться его останками, достали, возродили и превратили в это. И справляться с этим он вынужден сам, в одиночку. Но это избранное им самим одиночество было прервано не по его воле. Выкрутив кран в душе с тем, чтобы закрыть воду (за неимением серьезных занятий он предавался размышлениям исключительно в ванной, что было часто и являлось причиной непростительно больших счетов за воду), он прислушался. Обычную тишину явно что-то нарушало. Было бы очень неловко, если бы он вышел из душа нагишом и был встречен группой оперативников, прибывших на захват. Он невольно поежился при мысли, что его наготу будет лицезреть целая толпа людей из спецподразделения, вспомнив гидровцев с их голодными взглядами, и обернулся полотенцем, кутаясь от непрошенных воспоминаний. Взглянув в зеркало, он пригладил волосы назад, затем подошел к двери и толкнул ее. В голову не ткнулось дуло пистолета, его никто не бросил на пол, чтобы скрутить, зато он почувствовал укол в груди, когда прошел несколько шагов по коридору и увидел то, что происходило в спальне. Включенный свет из холла частично освещал его путь. Услышанными звуками было сбитое дыхание целующихся на кровати Брока и Стива. Целовались они медленно, чувственно, наслаждались каждым миллиметром, словно пытаясь наверстать упущенное. — Я так по этому скучал, — услышал Баки шепот и не смог определить, кому он принадлежит. Кажется, будто это было сказано за двоих. — Ты такой твердый, — уточнять, кто произнес это тоже не было необходимости, так как Баки видел их прижатые друг к другу члены, когда они отрывались друг от друга, покрывая поцелуями шеи. Стив лежал сверху и очень убедительно терся пахом о его пах, а Брок гладил его спину и бока, водя пальцами по коже. — Баки, — вскинул голову Стив, заметив движение. Он встал с Брока и сел, скрестив руки на уровне паха, прикрывая эрегированный член, как будто такое можно скрыть даже в таком скудном освещении. Брок остался лежать, без стыда давая себя рассматривать. — Прости, Баки, я должен был сказать тебе об этом раньше, просто не знал, как ты на это отреагируешь, — выпалил Стив. — Если это извинение, то оно очень странное, — справедливо заметил тот, глядя то на одного, то на другого. — Ты не давал мне шанса объяснить все, я и подумал, что будет лучше застать тебя врасплох, сам понимаешь, — невинно оправдывался Стив. — Его ты тоже сюда для объяснений приволок? — А то ты против, — криво ухмыльнулся Брок. — Мне казалось, что ты очень даже за, когда приставал ко мне. Только Стиву почему-то об этом не говорил. И вот мы здесь. Теперь-то ты выскажешься? Или перейдем сразу к делу? — Я не хочу ничего такого, — сказал Баки. — Да что ты, — Брок подпер голову рукой, щурясь по-кошачьи. — Твой член с тебя сейчас полотенце скинет. Тело говорило за Баки, кто кого хочет и когда, так что сопротивляться порыву страсти было бессмысленно, тем более когда оба — его драгоценный самый лучший на свете Стив и мужик его мечты, — лежали перед ним на кровати, сплетаясь руками и ногами. — Мы понимаем, что это может быть слишком резким вторжением в необходимое тебе личное пространство, но… — Ты сам вот уже сколько по очереди умоляешь нас вторгнуться в это, наверное, уже узкое, тесное пространство, — бесцеремонно прервал Брок Стива. — Брок! — А что? Правда ведь, малыш Баки? Ты дождался и теперь пытаешься этого избегать? — Ты осел, Брок, — проворчал Стив и звонко шлепнул его по ягодице. Тот рыкнул и перекатился, оказываясь сверху. — Сказал, как есть, — хохотнул он и с жадностью припал к его губам. — Смотрите, чтоб меня не стошнило от ваших семейных разборок, — скривился Баки. — Выметайтесь с кровати, я собирался отдохнуть. — Сам выметайся, — просто сказал Брок в перерывах между поцелуями. — Кровать моя, квартира тоже. Баки растерялся. Все его поведенческие ориентиры раскололись на тысячи мелких осколков, когда он случайно застал обнимающихся Стива и Брока первый раз, а теперь, когда они сами ввалились в его убежище и продолжили это дело, он не знал, как на это реагировать. Он ещё никогда не был настолько неподготовленным к какой бы то ни было ситуации. Зато Брок знал, что делал. Он слез со Стива, заставил его повернуться лицом к Баки и встал между его ног. Стив машинально прикрыл причинное место, которое увеличилось до неприлично больших размеров, но Баки уже успел все рассмотреть и нервно сглотнул, не отрывая глаз от Стива. Брок прекратил эти глупости с прикрытием непристойностей, завел руки Стива за спину и ещё больше обнажил его перед Баки, учитывая, что на нем и так не было ни нитки. Стив теперь был открыт перед ним, смотри-бери-трогай-трахай не хочу. А Баки хотел, ох, как хотел, по глазам было видно (и по топорщившемуся полотенцу), но не двигался с места, наблюдая за такой сценой. И Брок действительно решил ее устроить. — Смотри, — Брок пережал Стиву горло и поднял его голову, чтобы он восстановил зрительный контакт с Баки. — Это твой Стив. Ты знал его. И сейчас самое время узнавать его лучше. Стив тяжело дышал и сглатывал, пока Брок возился у него за спиной. А потом Баки наблюдал за тем, как глаза Стива прикрываются от удовольствия, губы жадно ловят воздух и грудь вздымается от частых вздохов. Одна ладонь Брока легла на грудь прямо над сердцем, другая — над пахом, едва не касаясь его члена. Пока что ничего не происходило, а Брок просто дразнил Баки, наблюдал за его реакцией и начал медленно раскачиваться взад-вперед вместе со Стивом, имитируя фрикции. Тот накрыл ладонями его руки и откинулся на него. — Хватит, — глухо сказал Баки, но Брок его словно не слышал. — Хватит, — немного громче охрипшим голосом повторил он. Брок поднял на него глаза. — Скажи, чего ты хочешь. Скажи об этом нам, напрямую. Решим все здесь и сейчас. Так ведь будет лучше для всех нас. — Я оденусь, оставлю вас и исчезну из вашей жизни, — изрек он, при этом не сделав ни единой попытки приступить к исполнению озвученного плана. Стив уже было запротестовал, когда Брок одним касанием не дал ему сказать. Баки заметил этот жест и позавидовал тому, как хорошо эти двое научились понимать друг друга. — Нет, Барнс, ты не понял. Скажи, чего ты хочешь, а не то, что взбрело тебе в твою дурную голову. — Вас, — прозвучало тихое признание, настолько тихое, что оно на самом деле не было услышано с другого конца комнаты. — Что? — Я хотел вас. — Врешь, — припечатал Брок. — Нет, — отозвался Баки. — Не хотел, а хочешь. И даже не вздумай спорить. Просто признай. Становилось все сложнее дышать непонятно по какой причине, то ли потому что слова давались с трудом, то ли потому что невозможно делать такие признания под пристальными взглядами двоих людей, которые заимели особое место в жизни, пусть и с недавних пор. Стив взял ситуацию под контроль, вырвался из хватки Брока и на несколько шагов отошел назад к зашторенному окну, в этот раз не пытаясь прикрыть свой член. — Сядьте, — приказал Стив. — Оба. Брок повиновался и обернулся на Баки. Тот нехотя приблизился к кровати. Тяжелый набухший от возбуждения член покачивался при каждом его шаге и разносил по телу болезненные разряды пока что неоправданного удовольствия. Матрас прогнулся под его весом, и Баки отсел подальше, чтобы случайно не соприкоснуться с Броком бедрами, однако это не особо помогло, так как он даже на расстоянии ощущал жар его тела. Напряжение между ними едва ли не осязалось, и Стив боялся, что если прикоснется к одному из них, то его непременно убьет током. — Я говорил это не раз вам обоим по отдельности, теперь остается сказать вам это, когда вы вместе, — спокойно сказал он. Если бы все дипломаты пытались решить сложные политические вопросы, стоя перед сторонниками конфликта совершенно без одежды, да еще и с эрекцией и внешностью, как у Капитана Америка, все проблемы забывались бы на раз. — Вы для меня оба важны, вы мне оба дороги, и я даже не хочу представлять свою жизнь без вас обоих. А раз уж так вышло, что вы оба друг к другу неравнодушны, то… почему бы нам просто не попробовать? Стив и Брок выжидающе смотрели на Баки, пока тот перебирал ворсинки на полотенце. Наконец он поднял глаза на Стива. — Я просто блюдо из меню для разнообразия интимной жизни супругов со стажем? — Ты наш десерт, — сказал Брок, кусая его в шею. — Какой ты сладкий, — прошептал Стив, мягко прильнул губами к его губам. — Тебя так сильно хочется кусать и обнимать, — прорычал Брок ему в ухо. — А надо трахать, — изрёк Баки, серьезно глядя в глаза обоим. — Надо ласкать и любить, — исправил его Стив, и на этот раз Баки первый завлек его в поцелуй, глубокий и долгий. Стив потянул за край полотенца и, не встретив сопротивления, стянул его полностью, откидывая в сторону. Он разорвал поцелуй и забрался на кровать, становясь на колени рядом с Броком. — Ты красивый, — шепнул Стив, любуясь его телом. И даже блеск бионической руки в полумраке никого не смущал. Баки сглотнул, оценивая габариты потенциальных любовников. Его влажные губы невольно раскрылись. — Только можно сначала Брок? — оглядел он обоих невинным взглядом голубых глаз. — Конечно, сладкий, — шепнул Стив, нежно целуя его в губы, в одно мгновение оказавшись рядом. — Нет, только гляньте на него, — картинно возмутился Брок. — А кто предлагал себя всухую чуть ли не каждому встречному? Или сразу двум? А сейчас, видите ли, я первый, потому что… И Баки заткнул его поцелуем, живой рукой обвивая его шею. — Ворчишь как дед. Возраст дает о себе знать? Уже сомневаюсь, сможешь ли ты меня осилить. Наблюдая за реакцией Брока, Стив прыснул, пряча улыбку в поцелуе на плече Баки. Брок потянулся к нему за тем, чтобы возобновить поцелуй, а потом завалил на лопатки, оказываясь сверху. Он укусил его в шею, специально задел зубами сосок, зализал его, повел языком мокрую дорожку до его истекающего смазкой члена, направил его себе в рот и сразу начал заглатывать по самый корень. Баки протяжно застонал, запуская обе руки в густую шевелюру. Вот у кого уж точно здесь было тренированное горло для таких больших членов. Брок подолгу не выпускал его и еще умудрялся сжимать, и Баки было так сладко, что кончики пальцев ног поджимались и немели. — Брок, — простонал он. — Давай уже. — Мы ведь не спешим, да? Брок обхватил его член кулаком и ткнулся носом в мошонку, вдыхая мускусный аромат кожи. Баки простонал и сделал попытку оттащить его от себя за волосы, но Стив перехватил его запястья и завел ему руки за голову. Стоны Баки стали громче, когда Брок, вылив на пальцы смазку, начал растягивать его под себя сначала двумя, а потом тремя пальцами, надавливая изнутри на гладкие стеночки. Однако Баки перестал торопить события, отдаваясь сладким пыткам, когда дело доходило до самого главного. Три пальца проходили уже свободно, Брок достаточно размял тугие мышцы и выпустил его набухший член. — Повернись, — попросил Брок, на время отстраняясь от него, и Баки выполнил его просьбу, становясь на четвереньки. Стив устроился перед ним, широко раскинув ноги, и поцеловал его в лоб. Баки опустился, беря в руки его эрекцию, коснулся губами головки его члена и посмотрел ему в глаза. В это время за спиной он услышал звук закрывающейся крышки тюбика смазки, а затем влажные звуки, с которыми Брок распределял смазку по всей длине. Он встал сзади между его раздвинутых ног и вложил член между его ягодиц. Баки убрал от Стива руки и сжал их в кулаки. Брок заскользил членом между его смазанного входа и слегка толкнулся вперед. Почувствовав, как мышцы поддаются внешнему давлению, Баки подался вперед к Стиву, предотвращая контакт. Он тяжело дышал, закусив губу. — Эй, Бак. Баки, — Стив заставил его поднять голову, ухватившись за его подбородок. — Все в порядке. Это же мы. — Нет, я просто… — он не договорил, снова подавшись вперед, отстраняясь от Брока. — Так, блядь! Вы совсем что ли над этим не поработали? Брок убрал руки с его бедер и развернул к себе. Взяв его лицо в ладони, он прильнул к нему поцелуем, мягким и успокаивающим, огладил большими пальцами его скулы, и легко толкнул в грудь. Не ожидавший этого Баки потерял равновесие и оказался в объятиях Стива. — Над чем? — недоуменно воззрился на него Стив. — О ком ты думаешь, Баки? — Ни о ком! — Что тебе напоминает о них? Что нам делать, чтобы ты не думал об этом и забыл? У Стива сжались внутренности от холода при мысли, что любое касание может напоминать Баки о том, что происходило на Г.И.Д.Р.е. — Издеваешься? Я был согласен на то, что ты трахнешь меня в зад, а не в голову! — Их нет! Забудь о том, что было! — Тогда заставь меня! — с жаром произнес Баки, позволяя ему удобнее устроится между его ног. — Сосредоточься на ощущениях. С этими словами Брок наклонился, прижимаясь губами к его колену, и Баки смутился от такого жеста, но отвернуться не мог, так как Стив придерживал его голову, поглаживая по волосам. Брок наслаждался реакцией Баки. От его касаний он напрягался, словно привыкал к чему-то незнакомому, и в конце концов тихо сдавался на его милость. Брок отвел его ногу в сторону, приложился щекой к внутренней стороне его бедра и с нажимом потерся о нежную кожу щетиной. Его дыхание согревало до предела возбужденный член Баки. — Готов? Брок выпрямился и уперся членом в смазанный вход. — Давай уже, — Баки глубоко задышал. — Я должен услышать, что ты этого хочешь. — Я хочу, чтобы ты это сделал, Брок, — прошептал Баки, и конец его фразы прервался громким стоном, когда он почувствовал его в себе. Стив погладил его по волосам, что-то нашептывая, а Брок сделал движение бедрами назад, почти полностью выходя из него. Затем он вошел глубже, заставляя его стонать громче. — Не закрывай глаза. Смотри на меня. Через несколько медленных толчков Баки готов был принять его в себе полностью, открываясь для него. Но им и этого вскоре стало мало. Брок чередовал мелкие быстрые толчки с медленными и глубокими, заставляя Баки извиваться и стонать в разных тональностях. Все границы были стерты тогда, когда Брок обхватил его лодыжки и завел его ноги над головой, доверяя Стиву держать их. Будь на месте Баки Стив, давно умер бы от стыда, но Баки любил получать все в полной мере. Брок приподнял его за бедра, сменив угол наклона, и сразу же попал по простате. Баки вскрикнул, хватаясь бионической рукой за его бедро, на котором завтра определенно будет красоваться здоровенный синяк, но это было последним, о чем они думали. Брок несколько раз толкнулся в него, не боясь перенести на него свой вес, нашел удобное положение для обоих и начал двигаться в одном темпе, не сбавляя его. — Стой, нет, подожди! Я так кончу, — выстанывал Баки между толчками, и Брок остановился, тяжело дыша. Немного погодя он вышел из него и сделал Стиву знак продолжить. Баки недолго оставался лежать без их тепла. Брок сидел сбоку от них, сжимая в руке пульсирующий член. Стив занял его место, придвигаясь ближе к Баки, и головка его члена так правильно легла в ложбинку между его ягодиц, что Баки чуть ли не взвыл от желания скорее ощутить его внутри. Стив все оттягивал момент проникновения, ему нравилось ощущать жар тела Баки под ним, трепещущего от нетерпения, но наконец он оказался внутри, и это чувство не было похоже ни на какое другое, что он мог испытывать с Баки. Тот выгнулся дугой, и Стив припал губами к его груди, чувствуя вибрацию его стонов, которые становились чаще, хотя он не двигался. — Больно? — догадался Стив и вытащил свой член, однако легче от этого не стало — стало ещё хуже без него. — Нет, нет, нет, верни, — залепетал Баки, откидываясь на простыни, готовый снова принять Стива в себя. Стив осторожничал, толкаясь в него мелкими толчками, и каждое его движение Баки озвучивал чувственными стонами, слетавшими с его раскрасневшихся губ. Наконец у них получилось найти один общий ритм, который был сбит неосторожным толчком. Баки выкрикнул его имя и едва не сломал его руку пальцами бионической, когда Стив попал по простате. — Прости, — вымученно простонал Баки, разжимая хватку. — Сейчас, — шепнул Стив, осторожно выходя из него, и лег рядом с ним. — Давай сам. Баки принял его приглашение и перекинул ногу через его бедра. Брок добавил смазки на член Стива, распределил ее, мазнул излишками по натруженным мышцам входа Баки и помог ему насадиться. Баки начал двигаться сразу в быстром темпе, а Стиву нужно было только немного приподняться, чтобы угол входа был идеальным для стимуляции того самого места. Баки подтвердил это громкими стонами. Он насаживался глубоко, до самого корня, при этом помогая себе рукой. Он стонал от переизбытка ощущений, держась за Стива бионической рукой, пока другой доводил себя до пика, в полной мере чувствуя Стива в себе. Тот гладил его бедра, водил руками по ритмично сокращающимся мышцам его пресса, а когда Баки почувствовал, что срывается в свой самый яркий оргазм из тех, что помнил, руки Стива поддержали его. Пока он восстанавливал дыхание, Брок собрал значительную часть спермы Баки с груди Стива и сунул пальцы тому в рот. Остатки собрал языком и поцеловал Баки, дав ему попробовать свой вкус. Когда он слез со Стива не без помощи Брока, то понял, что Стив еще не кончил. — Ну вот, — простонал Брок, опережая ход мыслей Баки, значительно заторможенный после яркого оргазма. — Теперь мне придётся отдуваться за тебя. Он помог ему лечь на подушки, начисто вылизал его член и сыто улыбнулся. Стив поцеловал Баки в плечо, потом в губы и выпрямился, поворачиваясь к Броку. — Ты на что-то жалуешься? А кто все это время намекал на близость? — пожурил он, придвигая его к себе за бёдра. — У нас долго не было так! — А ты хотел, чтобы было, и долго! — Я понимаю твой голод, только пожалуйста, не так жестко. — Как скажешь, дорогой, — пообещал Стив, заставляя его лечь на спину так, чтобы Баки видел лица обоих. — Блядь, мне пизда, — сетовал Брок, запрокидывая голову назад и обращаясь к Баки, когда пальцы Стива проникли в его жаркое нутро. — За такие слова уж точно. Стив правда старался сдерживаться, но это только поначалу. Когда Брок, наконец, привык к его толщине, Стив начал безжалостно втрахивать Брока в матрас, ритмично обрушивая на него весь свой вес. Брок стонал в голос, мял сначала простыни, а когда Стив слишком увлекся, вонзил ногти ему в грудь и уперся руками. — Я сейчас, — шепнул Стив, почти извиняясь. — Кончи внутрь, — Брок подмахивал ему бедрами, предчувствуя свой финал. Стив сорвался с размеренного темпа, водя рукой по члену Брока. Тогда он заметил, что наблюдающий за ними Баки тоже находится на грани. Брок извернулся, ложась под него так, чтобы Баки легко мог вложить член ему в рот. Их стоны смешались, запах тестостерона бил в нос, потные тела скользили и терлись друг о друга. Первым кончил Стив, содрогаясь в экстазе, но продолжал входить в Брока, доводя его до исступления. Глядя на прекрасные страдания, страстью высеченные на лице Стива, Баки излился Броку на губы и на грудь, но Брок тогда уже был слишком отвлечен собственным оргазмом для того, чтобы заботиться о нем. Стив добросовестно выжимал из него все до капли, пока Брок стонал, забывшись в ощущениях, получив, наконец, долгожданную разрядку. Тело содрогалось от касаний Стива, когда он трогал его сверхчувствительный после оргазма член. Стив прильнул к нему поцелуем. — Я так скучал, Стив, — шепнул Брок ему в плечо. — Я тоже, — ответил Стив и откатился с него. Позже все трое переплелись на кровати, кое-как позаботившись о гигиене. Стив не переставал прижиматься губами к губам Баки (лишь изредка позволяя Броку делать то же самое), к его подбородку, к его векам, в его лбу, к линии роста волос и вдыхать аромат его кожи. Брок лежал по другую сторону от Баки, прислонившись к его живой руке. — Мне вот интересно, — прервал воцарившуюся тишину Брок. — Ты меня со спины не подпустил, потому что тебе не нравится эта поза или потому что тебя так… — Рамлоу! — перебил его Баки. — Мне сейчас так хорошо, а ты лезешь ко мне со своими дотошными вопросами хуже всякого мозгоправа. Стив прыснул, однако надеялся услышать ответ на в той же степени интересующий его вопрос. — Нет, серьезно! Ты что, собираешься это так оставить? Нужно во всем разобраться! Мы всегда готовы… — Плохая поза. Она мне не нравится. Доволен? Только заткнись и спи уже, заебал, — последнее слово он добавил совсем тихо, повернув к нему лицо, однако не отнял свою руку. — Плохих поз не бывает. Бывают плохие ассоциации с ними, — продолжал вести свою линию Брок. — К твоему сведению, Барнс, первый раз Стив взял меня раком вон в той прихожей, — он махнул рукой в нужном направлении. — Раком? — не веря своим ушам, переспросил Баки. — Стив? Стив моментально вспыхнул до самых кончиков волос, подтверждая правдивость слов Брока, только при тусклом свете этого никто не увидел. — Ну… — Можешь не оправдываться, — усмехнулся Брок, поднимая голову, чтобы видеть его. — Мне нравится, когда ты не сдерживаешься. — Стив? — позвал Баки. — Пообещай мне кое-что. — Все, что угодно. Стив видел контур его щеки: он улыбался. — В следующий раз ты не будешь со мной сдерживаться.