План побега

– Подъем! Вставай-вставай, не притворяйся и собирайся на завтрак. – С рассветом вбегает в камеру полицейский Антон. – Я жду снаружи комнаты. – С привычно недовольной интонацией проговорил полицейский. Заключенный, за которым ему было приказано пристально наблюдать, успел знатно вымотать Антона за столь малое количество времени. Сенчоус уткнулся носом в подушку. Что-то тихо прошипев, он набрался сил хотя бы сесть на кровать. Его глаза были полуоткрыты и прожигали точку в полу. Тело пошатывало от недосыпания и, кажется, он был на грани вновь провалиться в сон. – Я долго ждать не буду! Либо ты сейчас встаёшь, либо останешься в камере без завтрака запертым до самого свободного времени. – Выпялил, уже заждавшийся подопечного, полицейский. Его брови опустились к переносице, а губы слегка поджались от недовольства. Полукрик Антона вывел фиолетового из сонного транса. Он медленно протер глаза, чтобы увидеть окружающий его мир: всё тот же стол, тот же унитаз, те же стены, и даже та же одежда. Нехотя Сенчоус наконец встал на ноги, но тут же чуть не упал, успев схватиться ладонью за выступ кровати. В кафетерии, как обычно, было шумно. Ни одно утро не обходилось без драки, виновников которой было не так уж и легко разнимать. Заключенный, под сопровождением Антона, осматривал столовую в поисках него. Полицейский сел за ближайший стол, всё так же не сводя с фиолетового глаз. Тот в свою очередь взял свой поднос с едой, если можно было её таковой назвать. Буквально через стол от наблюдавшего за Сенчоусом сидел и второй полицейский, а именно тот, кого заключенный и искал. Проигнорировав Антона, Сенчоус направился к полицейскому Александру, известному, как дядя Саня. Придерживая поднос одной рукой, второй Арсений достал оборванный клочок бумаги, на котором кривым почерком было написано всего одно предложение. После Сенчоус направился за стол к Антону. – Что ты ему передал? – Возмутимо спросил полицейский, скривив недовольную мину. – Любовные записки. – Усмехнулся сидящий напротив с набитым ртом. Антон лишь цикнул, приняв это за привычную выходку Арсения. Свободное время. Всех заключенных вывели во двор, где стояли различные тренажёры. В целом, больше ничего интересного там и не было. Вдруг у Антона начинает шипеть рация, висевшая у него на поясе рядом с полицейской дубинкой. – Полицейский Антон. Слушаю. – Вам передана информация о замене наблюдающего за вашим подопечным. За заключённым Арсением какое-то время будет наблюдать полицейский Александр. Антон окинул взглядом двор и заметил стоявшего неподалеку дядю Саню. Конечно, он не был против передать ответственность за столь проблемного заключённого, но чтобы за ним смотрел Он? Нет, Александр был правда ответственным работником, которого больше всех уважало начальство, но что-то в их отношениях с Сенчоусом было не то. – Принял. Отбой. – Закончил разговор полицейский. Всё же это приказ и он не смеет его ослушаться и, как бы там ни было, теперь фиолетовый не его заноза в заднице. Только Антон успел расслабиться, как в нескольких метрах от него началась очередная драка, куда он и направился с недовольными криками. Смотря на это зрелище, Сенчоус подошёл к, уже ожидающему его, дяде Сане. – Всё идет по плану. Наблюдение за тобой повесили на меня. – Весело проговорил блондин. – Замечательно. – Наконец повернувшись к полицейскому, усмехнулся фиолетовый. За такое время Сенчоус и дядя Саня успели хорошо сблизиться. Они стали очень близкими друзьями. В который раз блондину приходится помогать выбираться другу из дерьма. Хотя это и выматывает, но Саша только рад помочь Арсению. Однако истинные намерения каждого не были известны ни одному из них. Время близилось к вечеру. Заключенных отправляли по своим камерам. Антон, даже отстранившись от наблюдения за Сенчоусом, изредка да присматривал за его поведением. Но им пришлось разлучиться. Пока бывший "опекун" сопровождал остальных бунтарей по камерам, дядя Саня куда-то направлялся под руку с фиолетовым. Тяжело вздохнув, Антон смирился и подталкивал заключенных вперед, сквозь раздраженные выкрики. Парочка зашла в самую дальнюю пустую камеру, рядом с которой не было ни души. Задвинув решетку, но не до конца, полицейский достал листок бумаги с прописанными пунктами побега. – В общем, – Посмотрев в листок, начал Саша. – Я подготовил примерный план побега. Пункты недоработанны. Именно поэтому, пока у нас есть время, мы доведем его до совершенства. – Голос полицейского был наполнел уверенностью. Сенчоус и дядя Саня сидели на незастеленной кровати и смотрели на листок, уже похожий на черновик с кучей зачеркиваний. В процессе планировки рассказывал в основном блондин. Но Арсений думал немного не о побеге. Как бы невзначай, фиолетовый прижимался к полицейскому, показывая на недочеты в каждом из пунктов. Иногда его рука ложилась то на ногу Александра, то на плечо. Спустя какое-то время обыденные прикосновения стали превращаться в поглаживания. Блондин был очень увлечен планом и не замечал тактильности со стороны своего друга. До поры до времени. – Арсений! Ты меня вообще слушаешь? Время то тикает. – Саша показал руку с воображаемыми часами. – А ещё хватит меня тут лапать. – Приняв за шутку прикосновения фиолетового, блондин стал отодвигать его руки от себя. Сенчоус не поддавался его воле. Скорее наоборот, стал только больше делать акцент на приставании к своему спутнику. Медленно задирая одежду сзади, заключенный стал касаться уже оголенной спины друга. Саша вздрогнул от холода пальцев по его коже. Его лицо слегка сморщилось, а губы резко впустили в легкие воздуха. – Арсений... Правда, не смешно. Завязывай. – Уже напряженно процедил полицейский и стал опускать одежду. Однако Сеня не собирался останавливаться и схватил руки дяди Сани. Спустя несколько секунд пара друзей уже находилась в немного не дружеской позе: Саша лежал спиной на кровати, а его руки над головой сдерживала грубая ладонь Сенчоуса. В то же время ноги его друга лежали по обе стороны бедер Александра. Лицо Арсения было совсем непринужденным. Будто то, что он сейчас делает, вовсе не выглядело странным. Конечно же, дядя Саня начал дрыгаться и вырываться. А кто бы так не сделал. Действия спутника повергли его в шок. Вовсе не реагируя на действия полицейского, фиолетовый стал поднимать верхнюю одежду парня. Арсений стал опускаться к груди блондина, не отпуская его руки. Его язык стал обвивать один из сосков. Тело дяди Сани немного выгнулось вверх, а из его уст вырвался тихий стон. Ко второму соску подключилась свободная рука Сенчоуса. Всячески надавливая и сжимая розовую горошину, он выбивал из парня сладкие стоны, не забывая работать языком. Дядя Саня извивался, будто змея. Он старался ногами отодвинуть друга, но всё безуспешно. Его хватка была как у мертвеца. – Арс.. сений. – От неописуемых и новых ощущений, Александр не мог связать даже обычного "хватит". Тяжелое дыхание вперемешку с затяжными стонами возбуждали и его самого. Ниже пояса возвышался бугорок, будто цунами поднималось над уровнем моря, готовящееся затопить город. За всё время, Сенчоус не проронил ни слова. Но и он не стал терять времени. Отстранившись от разбухших сосков друга, фиолетовый направил свою руку к его поясу, на котором висели пистолет, рация и полицейская дубинка. Еле стянув его, вещи приняли своё место рядом с мужчинами. А шаловливые пальчики Арсения уже стягивали брюки с блондина и принимались за свои. – Нет, Арсений! Что ты делаешь?! – Смотря на это гейское зрелище, стал верещать полицейский. Его ноги вновь стали колотить заключённого, хоть и спущенные штаны немного сковывали движения. Наконец Сенчоус отпустил руки парня снизу и принялся поглаживать оголенные бёдра. Молчаливость фиолетового напоминала транс. Как будто он делает это не по своей воле, что, конечно, было ложной догадкой. Пока Саша пытался неуклюже удержать руки Сени, тот уже принялся облизывать пальцы, за неимением смазки. Член блондина пульсировал, прося о ласке, но у заключённого были другие планы. Смоченные пальцы направились к отверстию ниже мошонки. Медленно входя одним, а потом и вторым пальцем Арсений стал массажировать проход, готовя парня к дальнейшему. Глаза зажмурились, а зубы намертво вцепились в нижнюю губу от боли. Руки упали вдоль его же тела от безысходности. Как бы полицейский не старался сопротивляться, он уже понял, что это бесполезно. Парень сверху был крупнее него по меркам и, смирившись с участью, Саша стала тяжело дышать, сквозь прокушенные до крови губы. Через пару минут Александру пришло облегчение: пальцы выбрались из его промежности. Хотя Сеня был близок к доведению друга до приятных ощущений, хоть и не стримился к этому. Его взгляд привлёк, уже ранее замеченная полицейская дубинка. Сенчоус потянулся к ней, пока дядя Саня восстанавливал дыхание. Так же облизав и дубинку, он направил её к отверстию Саши. Его глаза вдруг распахнулись, от осознания, что сейчас будет. – Подожди! Ты же не собирае.. – Но намеренно пытаясь заткнуть блондина, фиолетовый резко вставил предмет внутрь. Тело Александра выгнулось до хруста костей, а изо рта чуть ли не вырвался крик. Дубинка стала медленно двигаться, упираясь своей длинной в простату. Именно это заставляло того издавать стоны ритмичные с толчками, которые он пытался издавать как можно тише. Как бы полицейскому не хотелось этого признавать, но ему было приятно. Но настолько, что он очень неуклюже пытался достать рукой до своего пульсирующего органа. Сенчоус в свою очередь любовался мордашкой друга и вслушивался в каждый стон, в каждый звук, сменяющий один за другим. Ускоряя рывки, он немного навалился своим телом сверху и свободной рукой принялся водить по члену Саши, вместо него самого. Это засталяло дядю Саню издавать звуки громче прежних. С ускорением движений и в анусе, и на его члене, Саша протяжно простонал. На его животе блестела от тусклого света белая сперма. Дыхание полностью сбилось, а тело расслабилось. Хоть блондин уже и иссяк, Арсений был не нацелен заканчивать это. Всё так же безмолвно он до конца стянул с себя оранжевые штаны и боксёры. Его член просил внимания не меньше, что сподвигло его на заманчивую идею. Пока Александр приходил в себя, Сенчоус направил свой орган к анусу, в котором всё ещё находилась полицейская дубинка. Не успев открыть глаза, блондин начал ощущать очень болезненные ощущения ниже живота. На его глазах стали проступать слёзы, а сквозь всхлипы, Саша молил остановиться. Слёзы размывали весь обзор, но даже так ощущался ровный, ни о чем не думающий, взгляд. В глазах фиолетового не было ни сострадания, ни страха. На матрас стали стекать капли крови и придавать ему соответствующий оттенок. Арсений одной рукой стал придерживать дубинку, чтобы та не выскочила при движении, а второй стал гладить одно из бедер спутника. Наконец его член вошел полностью, когда у дяди Сани морем текли слёзы, а он лишь просил о пощаде. Настал тот момент, когда Сенчоус и правда был подвержен трансу и вовсе не замечал Сашу. Сейчас он хотел довести дело до конца. Тот стал двигаться, набирая темп через каждые два толчка. Наконец его лицо стало проецировать эмоции удовольствия. За счёт дубинки внутри было очень узко, и именно это возбуждало Арсения еще больше. Фиолетовый стал пыхтеть от удовольствия. Он не слышал ни просьбы остановиться, ни слёз полицейского. Уже на грани он стал долбиться, что есть мочи, от чего в этот момент дубинка выскочила из отверстия, а соки испустились внутрь. Нервно дыша, Арсений всё же посмотрел на друга спустя такое-то время. Дядя Саша лежал, не имея сил на всхлип, не то что на какое-то движение. Его глаза были абсолютно пустыми. Если бы не его дыхание, можно было бы сказать, что здесь лежит труп. Сам не понимая, что Сеня сделал, его взгляд упал на огромное кровавое пятно под их телами. А поверх листка с планом побега лежал ещё один. На нём было написано: "Что бы не произошло, я буду любить тебя, Дядя Саня."