***
Чан жадно глотал уже третью по счёту кружку воды, как и Чанбин, сидящий рядом. — Что вчера было? — поинтересовался последний. — Мы пили. — Это я и так понял. Что, вдвоём? Чан огляделся. Бар был совершенно пустым. Что, впрочем, неудивительно для ночного заведения: сейчас ещё только одиннадцать дня. — Ну, я больше никого не вижу. — заключил он, и оба кивнули. Выходит, что вдвоём. Ну, или где-то ещё одно полумёртвое тело валяется и спит. А может не одно. — О боже! — вдруг вскрикнул Со. Крис поморщился: «ну чего он орёт так?». Чанбин тоже понял свою ошибку, так как собственный голос резанул по ушам, что отдалось дополнительной болью в голове. — Мы вчера выступали! — сказал Бинни уже чуть тише. И правда. Осознал вдруг Чан и задумался. И как теперь узнать результат вчерашнего концерта, если они оба ничего не помнят? Они напились от радости, потому что охренеть как хорошо всё прошло или напились, чтобы запить горе и утрату одного участника их трио? Ведь такой был уговор? Один неудачный концерт и Джисон больше не выступает? В итоге парни вспомнили про камеры видеонаблюдения. Чанбин перерыл всю подсобку и весь бар, но ключ от двери, где хранились записи с камер, так и не отыскал. Пришедшая чуть позже уборщица, забавная и бойкая женщина лет 60, только пальцем у виска покрутила, когда нашла Бинни, пытающегося вскрыть замок ножом и штопором. Проворчала себе под нос про «молодёжь, совсем двинутую мозгами» и пояснила — «ключ вообще-то у хозяйки!». — всучила обоим парням по швабре и тряпке, — «раз у вас энергии полно — займитесь чем-то полезным», — проигнорировав тот факт, что Крис тут не работает даже. Ну, а Чан и спорить не стал: связываться с сумасшедшими старушками себе дороже, так что покладисто принялся за уборку. — Воу! Услышал Крис. Подобрав очередную пустую бутылку, кинул ее в раковину и обернулся на голос друга. — Я чей-то телефон нашёл! — пояснил Со и покрутил аппаратом в воздухе. Чан воровато огляделся вокруг, прежде чем подходить к Чанбину, потому что опять получать шваброй по многострадальной головушке, за уклонение от обязанностей по уборке, от старушки не хотелось. Она обещала, что если ещё раз увидит, как он сидит и ничего не делает, уже шваброй не по голове дать, а… Кое-куда её запихать. Это место было мягким и нежным, и Чану его было жалко, поэтому он решил больше не нарываться. — Может, позвоним хозяину? — предложил он. Чанбин на него посмотрел многозначительным взглядом: — Теперь мне понятно, почему старикам противопоказан алкоголь. Кристофер, кажется, его не понял, поэтому Чанбину пришлось пояснить: — У нас его телефон в руках, как мы позвоним ему? Теперь-то парень сообразил о своём проколе и прыснул со смеху, отвесив себе самому фейспалм. Видимо и правда надо меньше пить. — Но позвонить — хорошая идея. — одобрил Со: — Наберём кого-нибудь из списка контактов и скажем, что нашли телефон? Чан кивнул, и Бинни снял блокировку (тут обошлось без пароля) и открыл список контактов. Пролистал кучу неизвестных имён. Звонить надо было кому-нибудь особому. Типа маме или может найти контакт «любимая» или «любимый», кого-то с кем хозяин телефона точно близко общается. Чанбин вдруг посмеялся: — Прикинь, тут есть контакт «враг всей моей жизни». Может это телефон малого? Чан прыснул со смеху. Он бы не удивился, если бы Феликс записал Хёнджина таким образом. Крис посмотрел на номер этого «врага». — Да не. У Джинни же не такой. Оба, довольные шуткой, ещё некоторое время листали список контактов, но тут телефон в руке ожил. На дисплее высветилось имя: «Минни». — О! Бери! Проблема сама решилась. — сказал Чан, и Со кивнул и ответил на звонок. — Доброго утречка, как состояние? — из трубки раздался бодрый, принадлежащий парню голос. И хотя вопрос явно не был адресован Чанбину, но он совершенно искренне пожаловался: — Да не очень на самом деле. Аспирин не помог, бошка до сих пор трещит. Чан, для которого специально был поставлен режим громкой связи, тихо посмеялся. А на том конце повисло молчание. Видимо собеседник понял, что что-то идёт не так. — А это кто? — Эээээ… Со Чанбин. — представился парень. Бан прикрыл рот рукой, чтобы не засмеяться в голос. — Чанбин-хён? — воскликнули из трубки после непродолжительной паузы. Оба парня уставились друг на друга. Собеседник знал Чанбина? Значит всё-таки кто-то знакомый! Но по голосу они его не признали. И по номеру тоже. — Почему у тебя телефон Чонина? — донёсся вопрос из трубки. И тут до парней дошло! «Минни» — это Ким Сынмин! А в руках у них телефон его друга — Ян Чонина! — Сынмин, ты что ли? — подал голос Чан и сразу же представился, чтоб младшего в ступор не ставить. — Это я, Бан Чан, брат Феликса. Ким был сообразительным малым и сразу же всё понял: — Этот дубина телефон свой посеял? — произнёс он на выдохе. — Ну, видимо. — ответил Чанбин. — Как мне ему передать теперь? Парень из телефона снова замолчал. Видимо какие-то шестерёнки зашевелились в голове и привели к какому-то знаменателю, потому что внезапно тон сменился на хитрый: — Хён, ты не мог бы занести к нему домой? — спросил Сынмин и сразу же добавил, — Нинни должны были позвонить сегодня, чтобы договориться о подработке. Я поэтому его набрал, чтобы разбудить. Это чертовски важно. Буду тебе должен. Почему за это должен будет именно Сынмин, а не его стеснительный друг — хозяин этого телефона, Со так и не понял, но согласился помочь. Вчера ему почему-то так и не удалось нормально пообщаться с младшим, тот как будто специально избегал общения с ними, держался поближе к Киму, Джинни или Феликсу. Или это только с Чанбином он так? Потому что память подкидывала моменты, где Чонин мило беседовал с Чаном. Может Со чем-то обидел младшего? Да, нет. Он только напиток ему сделал, вот и всё их взаимодействие. Это старший помнил точно. Ким ещё раз поблагодарил хёна за помощь и скинул геолокацию, где найти дом своего друга. Чанбин сразу же узнал адрес Хёнджина, значит искать долго не придётся. Убрать в барном помещении осталось немного, полчаса примерно на всё про всё, и он сразу двинет к Чонину домой. — Так! Это что такое?! — раздался женский старушечий голос на всё помещение, и парни вздрогнули. — Опять дурью маетесь?! Куда побежали?! А ну сюда идите! Всё равно догоню!***
Чанбин нажал на звонок ещё раз, но ему по-прежнему никто не открывал. Видимо, хозяин квартиры всё ещё спал или не так уж сильно хотел свой телефон обратно. Хотя, если он спал, то даже не в курсе, что телефон сейчас не у него. Чанбин позвонил ещё раз, в этот раз чуть более продолжительно держа палец на звонке. И всё ещё никакого результата. Недолго думая, он позвонил в соседнюю дверь. И ещё раз. Может он адресом ошибся? Или этажом? Иначе, почему в воскресенье, в выходной день, почти утром, после вчерашней ночи, ни один из младших не открывал дверь? Он сверился со скинутым адресом, уточнил этаж, проверил квартиры. Нет. Он не тупит. Чанбин достал свой телефон, чтобы позвонить хотя бы Хёнджину, как услышал звук открывающегося на этаже лифта. А затем громкое «Тяф!». — Да сейчас, сейчас! Кками, почему ты такой невоспитанный? — причитал мужской голос, — Я же сказал: придём домой, и я дам тебе эту вкусняшку! Потерпи немного! Из лифта вышел Джинни собственной персоной. Видимо возвращался с прогулки. Собака вилась около его ног, прыгала, что-то выпрашивая, но хозяин не шёл на поводу питомца. Вот зайдут они домой, лапки вымоют, и Хёнджин отдаст, то, что купил пёсику. И самому тоже уже кушать хотелось. Хван сегодня не позавтракал, потому что сразу как встал отправился с Кками на прогулку, во избежание мокрого казуса на ковре, решив, что еды для себя купит по дороге домой. Тут парень замечает Чанбина. Джинни хмурится, вспоминая: не забыл ли он чего? Да нет. Он не звал старшего сегодня в гости. — Доброго денёчка! — здоровается он со старшим, подойдя к нему поближе, — С чего вдруг такая честь? — Добренького. Не знаешь, где Ян Чонин? Хёнджин надулся: — А я думал хён ко мне в гости пришёл… — Так ты меня ждал? — обрадовался Со. — Раз приглашаешь, я согласен! У тебя есть еда? — и потянул свои ручонки к пакетам в руках Джинни. Бинни тоже не позавтракал. Хёнджин увернулся и согнулся пополам, пытаясь закрыть свою еду от хёна: — У меня нет столько еды! — кричал он, отбиваясь от покушения. Кками бегал вокруг двух странных двуногих и громко лаял. Джинни более чем уверен, что пёс на собачьем кричал слова поддержки Чанбину, а не своему хозяину. — Ах ты мелкий зараза! — Со никак не мог достать из рук младшего хоть что-то. — Мелкий? Мелкий?! — возмутился Хёнджин Он выпрямился во весь свой рост и посмотрел сверху вниз. В их маленькой компашке Хёнджин был самым высоким, в то время как Со — самым низким. Чанбин усмехнулся, он на такой результат и рассчитывал. И воспользовавшись тем, что Хёнджин наконец дал ему доступ к вкусняшкам, выхватил их из рук. — Неееет! Там только на меня хватит! — теперь настала очередь Джинни пытаться отобрать у хёна свою еду. Они полностью поменялись местами. Потасовка и смех продолжались ровно до того момента, пока Кками внезапно не укусил за ногу Хёнджина. Чанбин громко смеялся под картинные рыдания Джинни: — Как ты мог, Кками?! Я тебя растил с малых лет! Я был тебе отцом и матерью! Лучшие годы тебе посвятил! — Так тебе и надо! Хоть пёс научит тебя старших уважать! В конце концов, вышла соседка неприятной наружности(и внутренности) и шикнула на парней, чтобы они прекратили так шумно себя вести, и им пришлось, извинившись, скрыться в квартире у Хёнджина. Чанбин разулся и хотел пойти в комнату, но Джинни вдруг остановил парня. Сам же быстро скрылся в спальне, заперев дверь туда. Со слышал звуки копошения и грохота. Он крикнул младшему: — Ты там что, порнушку от меня прячешь? — поинтересовался Бинни, — Не парься! Я никому не расскажу о твоих предпочтениях! А затем чуть тише добавил, чтобы слышали только он и Кками: — Ну, если там, не фоточки Феликса, конечно. Об этом сложно ведь будет молчать, да? Кками тяфкнул в ответ, подтверждая, а Чанбин сам посмеялся со своей же шутки. Пёс был с ним заодно. Замечательная собака.***
Хёнджин достал из холодильника напитки и поставил одну банку перед старшим. Они уже позавтракали тем, что купил Джинни сегодня утром. — Так, и что ты тут делал, хён? Не припоминаю, чтобы ты с Чонином так сближался, чтобы к нему домой заваливаться. Если Джинни не изменяла память, то вчера младший вообще ни словом не перекинулся с хёном. Ни разу. Он даже не посмотрел на него. А следовательно очень странно, что старший пришёл к нему сегодня. Чанбин отпил из банки, достал с кармана причину своего прихода сюда и положил на стол. — Нашли с Чаном в баре сегодня. Это его. — пояснил он. Хёнджин взял телефон в руки и усмехнулся, — «вот растяпа». — Так он дома? — спросил Со. Хёнджин пожал плечами. Он сегодня с Чонином ещё не общался. Может, ушёл на работу утром? Джинни пообещал передать потерянное, снимая груз обязанности с плеч старшего. Они молча пили каждый из своей банки, как Чанбин не выдержав всё-таки спросил о том, что его с самого пробуждения так сильно волновало: — Как вчера всё прошло? Ну, а что? Он не помнил, но было безумно интересно. Бинни помнил лишь как они вышли на сцену, а дальше темнота. Джинни немного подвис. Его так спрашивали, как будто самого Чанбина там не было. Но тут до младшего дошло и он засмеялся: — Боже. Вы с Чан-хёном так отлично повеселились, что теперь ничего не помните? Чанбин дал ему карающий щелбан за «издевательства над старшими», но Джинни от этого ещё больше смеялся. Пока Кками в очередной раз не сделал «кусь». Хёнджин теперь окончательно обиделся: этот пёс его совершенно не любит! Сбагрив собаку в руки к Чанбину (и разрешив забрать его домой), Хван пояснил за вчерашний вечер: — Да, ничего. Нормально всё было. Или скорее даже офигенно? Сейчас покажу, — Джинни достал свой смартфон, открыл видео и протянул его Чанбину. Примерно час назад эти же видео он скинул и Крису, когда тот попросил рассказать о прошедшем вечере. Со мысленно дал себе подзатыльник: как он мог забыть, что в век технологий и университетского чата, все последние новости надо искать именно там? Они долго смотрели целую кучу видео, снятых с разных телефонов и разных ракурсов в клубе вчерашним вечером. И в этот раз там даже без военных действий кое-кого обошлось, что не могло не радовать. Первую песню Джисон пел очень зажато, смотрел постоянно в пол и мало двигался. Плюс держался где-то позади хёнов. На второй рискнул чуточку больше взаимодействовать с аудиторией. Видео было снято довольно близко к сцене, и дрожащие руки Джисона, сжимающие микрофон, сильно бросались в глаза. Но ещё сильнее бросалась в глаза поддержка зрителей, а особенно, стоящих впереди всей незнакомой толпы, друзей. Сильнее всех поддержку оказывали Минхо с Феликсом, как самые близкие Хана. На одном из видео почему-то в кадре особенно было много именно обоих Ли, а не самих 3RACHA, выступающих на сцене. — Это видео ты снимал? — догадался Чанбин. Оно не было в браузере открыто или в чате. Значит Хёнджин его либо сам снял, либо скачал. — Ты что, Феликса снимал, серьёзно? Задетый за струнки своей тонкой душевной организации, Хёнджин разразился бранью в адрес старшего и выставил его за дверь. Чанбин только и успел обратно перекинуть собаку хозяину. И только когда за Со закрылись двери лифта, сразу два парня скатились по стеночке вниз. Одним, из которых был Ян Чонин, который так и не рискнул открыть двери, когда увидел в глазок, кто к нему пришёл с утра пораньше. Он себя сейчас ругал всеми матами мира, но сделанного уже не воротишь. Он струсил и запаниковал. Почему вообще хён к нему заявился? Ему бы позвонить другу, чтобы разобраться и обсудить, но Чонин почему-то не мог найти своего телефона. Наверное, посеял вчера. А вторым был Хван, которого из-за всех видео накрыло вчерашним воспоминанием.***
— Уиииии! — Радостный Джисон, прямо со сцены, прыгнул в объятия своего парня. Тот прижал его к себе покрепче, испытывая такую гордость как никогда раньше. Он и не сомневался, что всё пройдёт как надо и даже лучше! Хани не мог поверить! У него получилось! У них получилось! Он не сбежал в очередной раз со сцены! Он допел последнюю песню, чего раньше никогда не случалось! Его всё ещё трясло после всего, но на душе было радостно и это перекрывало все переживания. Все, кто пришёл ради поддержки, поздравляли ребят, затем часть поспешила домой или по своим делам, пообещав Хану как-нибудь ещё раз встретиться. Чанбин отшутился, что у них концерты теперь будут каждую субботу, так что все они приглашены снова. А самые близкие, особенно те, которые учились в одном универе с Ханом, ещё некоторое время посидели за одним столиком. Хозяйка даже позволила Со отдохнуть в этот вечер, освободив от обязанностей, как бармена, так и охранника. Под конец вечера остались только Джинни, Феликс, 3RACHA, Минхо (куда он без Джисона пойдёт?) и двое младшеньких с журфака. Чёрт знает как, но Сынмин буквально удерживал Чонина на месте. Со пытался с ним заговорить, но каждый раз натыкался на барьер и в конце концов забил на это до лучших времен. Минсоны как обычно не отлипали друг от друга, и Хёнджин, глядя на них, испытывал тоску. Не только от своей неудавшейся любви, но и о том, что… — Мы им мешаем, мелкий, — обратился он к Ликсу, который почему-то оказался рядом с Хваном. Ведь даже этот вечер они своей войной чуть было не сорвали. Если бы не перетасовка выступлений, на которую парни отвлеклись, они бы точно подрались, как на прошлой неделе. Феликсу хотелось ответить что-то едкое и обидное, но он понимал, что сейчас Хёнджин был прав. Из-за них двоих, их компания не может нормально общаться, из-за них Джисон с Минхо-хёном не могут даже пообедать за одним столиком! Даже сейчас, друзья настороженно поглядывают в их сторону, вместо того, чтобы расслабиться и отдохнуть, а ведь Хёнликсы всего лишь приблизились друг к другу. — Да, мешаем… — согласился Феликс. Они молчат некоторое время, но затем Хван выдает: — Новый договор? Феликс поворачивает голову в сторону Хёнджина, — «новый договор? Мы и старый-то не смогли поддержать!». — Ты меня слишком бесишь. — бросает Феликс. Простая истина, описывающая все их отношения. — И это взаимно. — фыркает Джинни, — Поэтому предлагаю пока на пару дней. Срок маленький. Должны справиться. — Мы один вечер не выдержали! — напомнил Ликс. — Поправочка: ты не выдержал. Ты первый начал. — А ты продолжил! Чем это лучше? К тому же ты сам подошёл, и я слышал твой разговор с Чонином! Ты специально всё это говорил, чтобы меня выбесить! Хёнджин закатил глаза: — Я, веришь или нет, вообще про тебя забыл в тот момент. Мир не крутится вокруг тебя, мелкий! Феликс выдыхает. Вот тебе и диалог. Любое их взаимодействие приводит к спору в лучшем случае, поэтому пора заканчивать, пока драка не началась. Чанбин уже на низком старте, чтобы останавливать их в случае чего. — Так, ладно, забыли! — отмахивается младший, — Что ты предлагаешь? Ты мне не хамишь, и у нас всё зашибись? — Ты первый нач… — ААААА! Ладно, всё! Я начал первый! Доволен? — Феликс чуть повысил голос, но не так, чтобы друзья могли слышать их разговор. — Мы можем уже закрыть спор о том, кто первый, а кто второй? Хёнджин нехотя кивает. — Договор прост. Ты меня не бесишь, — говорит Хван, и Феликс уже было открывает рот для ответа, но Джинни его перебивает, — и я тебя не бешу! Мы либо игнорим друг друга, либо не бросаем ничего язвительного в сторону второго? Идёт? Феликс утвердительно кивает. Возможно, надежда договориться не умерла ещё окончательно. — Хорошо. Какие-то ещё условия? — спрашивает младший, потому что лучше обговорить их прямо сейчас, чтобы потом не вылезло. — Нет, просто друг друга не бесим. — заключает Джинни. — И чтобы не повадно было нарушать договор, как сегодня, — Феликс на это усмехнулся и покачал головой, — «гнида же а! до старости теперь вспоминать будет?», — предлагаю ввести систему проигравшего. Ого. А это что-то новенькое. — И проигравший…? — начинает Феликс. — С табличкой «я — идиот», без штанов пробежится вокруг кампуса. — заканчивает мысль Хёнджин. С таким условием, был уверен старший, точно ни один не захочет проигрывать. — Окей! А кто считается проигравшим? Кто первый начал хамить? Или кто ответил хамством? — Феликс чувствовал подвох почти в каждом слове. Так что он должен был себя обезопасить. — И то, и то. И рукоприкладство, разумеется, тоже под запретом. Отлично! Намечается очень интересная и занимательная игра. Хёнджин издал смешок: — Готовь табличку, мелкий. — Для тебя? И оба гневно воззрились друг на друга. А ведь прошла всего секунда с момента заключения договора! — Это не считается! — Первый раз не считается! Оба сказали это в унисон. И до того вся ситуация пахла театром абсурда, что вместе прыснули от смеха. Дожили! Спустя почти два года непрекращающейся войны заключили мирный договор! Это действительно будет трудно! Но ради Минсонов и друзей на что только не пойдёшь! Ну, и чтобы идиотом себя не выставить перед всеми учащимися и работающими в универе. Телефон Феликса оповестил, что его такси ждёт уже снаружи, так что бросив последнее: — Бывай! — пошёл на выход. По дороге попрощался и с остальными ребятами. — Ага, — кивнул ему Хёнджин, и сам тоже поднялся с места, собираясь домой. Только ушёл в противоположную сторону. Его жилье находилось недалеко от клуба и, по разрешению Чанбина, парень выходил всегда через чёрный вход. На том и разошлись. С понедельника начинается веселье. И они двое никогда в жизни и ни за что не догадаются, что их маленький диалог не остался незамеченным для друзей. Пусть те и не слышали конкретно, о чём говорили Джинни с Ликсом, но того, что они увидели — было предостаточно. Хани с широко раскрытыми глазами кричал: — Вы это видели? Вы видели? Они говорили! Они улыбались! Чанбин шикнул на него: — Да тише ты! Спугнёшь! Минхо улыбнулся: кажется, его теория насчёт переменчивых чувств была близка к истине, и ещё ничего у этих двоих не потеряно. Бан Чан кусает свой кулак, чтобы не заверещать от восторга. Чонин разглядывает новые потрясающие кадры, запечатленные Сынмином для личной коллекции. А сам Ким соберёт целую историю из снимков этих двоих: хронологию их постепенно меняющихся чувств. Четыре кадра, как минимум, уже есть. А в будущем обязательно подарит эту «историю» им. Но это будет, ой, как нескоро.