***
Они остановились около одного из торговых центров, который был прямо по дороге к квартире Яна. Младший не хотел оставаться один в машине, дожидаясь хёна, поэтому решил тоже прогуляться. Тем более он всё ещё не потратил подарочную карту от Хёнджин-хёна. Так что, решил для себя Ян — пока старший занят своими делами, он прогуляется по тому магазинчику и присмотрит себе что-нибудь. Они разошлись на первом этаже, и младший пошёл к указателю, чтобы зря не плутать и найти магазин быстро. Нужное место увидел на карте сразу же, бутик находился на втором этаже, так что Чонин направился к лифту. А вот, поднявшись, парень всё-таки немного заплутал. Слишком странно архитекторы, или кто там занимался планированием этого здания, сделали этот торговый центр. Магазинчики шли не подряд для удобства покупателей, а петляли за всякими неожиданными поворотами. Потерявшемуся Яну даже пришлось попросить помощи у охранника, тот добродушно согласился и отвёл куда необходимо, пожелав хороших покупок. Зайдя в бутик, парень был поражён и даже раскрыл рот в удивлении. Магазинчик не был огромным, как это обычно бывает у брендов, но одежда в этом магазине продавалась действительно потрясающая и определённо стоила своей цены. Только зайдя в него, это сразу стало понятно. Витрины сияли от чистоты, персонал магазина в дорогой униформе, с приятными улыбками на лицах и знающий своё дело. Хорошие ткани, качественный пошив, плакаты, рекламирующие одежду с фотографиями востребованных знаменитостей — модель известного бренда; молодой актёр из нового сериала, ставшего популярным ещё даже до выхода первой серии; несколько участников из айдол-групп; известный спортсмен, вроде бы, футболист. В общем, понятно откуда такие ценники в этом магазине. Даже на самую, казалось бы, простую вещь. Парень долго и придирчиво ходил по рядам рейлов, выбирая, что бы такого первым делом взять примерить. В итоге к нему подошла консультантка и подсказала, что, по её мнению, ему бы подошло. Ян кивнул и согласился с её выбором, хотя изначально брать не хотел. Его вкусы частенько отличались от вкусов других людей. Он мог найти какое-то сокровище в совершенно обычной вещи, а мог хмыкнуть на самую потрясную. Но грубить не хотелось милой девушке, так что пообещал обязательно померить, всё ещё уверенный, что вещь ему совершенно точно не понравится. Дополнительно взял с вешалки ещё пару футболок и несколько пар штанов и направился в примерочную. Продавец сказала обязательно к ней обращаться, если понадобиться помощь в любом вопросе, будь то другой размер найти или отнести то, что не подошло, и парень кивнул ей в ответ. Ян Чонин закрыл шторку и стянул с себя одежду. Решил начать примерку снизу вверх. Первые брюки смотрелись неплохо, но вот футболка желала оставлять лучшего — висела на нём как-то странно. Она, как раз, и была той самой, предложенной консультанткой. Не зря он брать её не хотел. Ян стянул футболку и померил вторую, которую выбрал уже самостоятельно. Смотрелась неплохо и уже намного лучше, но к ней определённо нужны были другие штаны, так что он сменил и их. Вновь себя оглядел и решил, что очень даже ничего — симпатично выглядит. Подойдёт для повседневной жизни. Только пару аксессуаров подобрать и вообще будет бомба! Чонин осмотрел предложенное консультантом, что ещё не успел примерить, и поморщился. Его вкус точно получше будет. Так что даже не стал снимать с вешалки. Потом вернёт, и скажет, что не подошло просто, и даже не соврёт. Он ещё несколько раз сменил образы, пару раз всё-таки погонял персонал магазина, и, наконец, остановил свой выбор на парочке конкретных вещей: белый свитер с интересной вязкой, красно-белая в полоску футболка и светлые джинсы к ним. Всё это вместе отлично сочеталось и можно было носить и когда потеплеет, и сейчас, когда уже чуть-чуть морозит по вечерам. А ещё новенькие кроссовки тоже отлично сочетались с этим луком. Довольный своим выбором, Чонин надел обратно свои вещи и покинул примерочную. Он слишком резко открыл шторку и слишком резко выбежал, случайно толкнув кого-то, что тот даже упал. — Да, господи! Смотри куда идёшь! — слишком грубо крикнула ему пострадавшая девушка. — Простите, пожалуйста. — сразу же всполошился и извинился Чонин. — Вы не ушиблись? — он попробовал подать девушке руку, но та брезгливо её от себя оттолкнула и поднялась сама. — Я в порядке, — грубо бросила в ответ она и, подняв горделиво нос, закрылась в примерочной. Ян Чонин так и остался хлопать глазами. Он же не специально её уронил, он извинился и помочь хотел… Чего она так грубо? Парень постоял некоторое время около закрытой шторки, с надеждой ещё раз извиниться и предложить как-то унять конфликт, а потом решил, что вламываться к девушке — не комильфо и стоять тут тоже, учитывая, что она там переодевается, поэтому обречённо направился к кассе. Тем более, что девушка, кажется, сегодня не с той ноги встала и в любом случае его не станет слушать. И плевать она хотела на всякие извинения. К своему удивлению, парень заметил Чана, который сидел в зале магазина, на небольшом диванчике для ожидания. — Боже, давно Чан-хён ждёт? — воскликнул Чонин, выкладывая все вещи на кассу, чтобы их пробили и запаковали. Ведь младший очень долго находился в примерочной. Сколько же старший тут сидит? И как его нашёл вообще? Крис совершенно, кажется, не скучал, он целиком был в телефоне. Но когда услышал голос, то оторвался от созерцания экрана и убрал телефон в карман, переключив всё свое внимание на младшего: — Не, не особо. Я только пришёл. Ты уже всё? — поднялся парень с места, чтобы подойти к кассе. — Ага… Расплатиться только осталось. Я быстро! — пообещал Ян. Консультантка аккуратно сложила все вещи, упаковала в пакеты и протянула их парню. Ещё положила внутрь какие-то брошюрки предстоящих акций, купонов и прочего. Чонин достал свою подарочную карту и протянул ей. Он набрал на сумму чуточку больше, так что приготовил заодно и наличные. Консультантка приняла оплату и попрощалась, попросив заходить к ним ещё, а также пожелала приятного дня. Парни поблагодарили её за усердную работу и покинули бутик. — Это же подарок Джинни? — спросил Чан, заметив, что младший расплачивался подарочной картой. И так как богатеньких в их компании не особо много, а Бан видел цены этого магазина, то, наверное, это был презент на День рождения от Хёнджина. — Ага. — улыбнулся Ян. Ему не терпелось добраться до дома и перемерять ещё раз все обновки, скомпоновав их со своими старенькими вещами. — Колись, что купил? — очень слабо и игриво Крис толкнул своим плечом младшего, на что тот рассмеялся и ответил тем же. — Не могу. Обещал, что Хёнджин-хён узнает о подарке первым. — поджав губки пояснил младший. Он нагло врал, естественно, потому что никакой договоренности на этот счёт с его соседом у него не было. — А мы ему не скажем. — подмигнул Бан. — А если он узнает? — Не узнает. — Всё тайное становится явным. И это разобьёт Хёнджин-хёну сердце. — сказал наигранно-печально Чонин и сразу же вместе со старшим рассмеялся. Они оба одновременно представили расстроенную моську Джинни. — Оно у него крепкое. Выдержит. — отсмеявшись, заверил Крис. — Ну, поноет только чуть-чуть и успокоится. — Чуть-чуть и Хёнджин-хён — вещи несовместимые. — В любом случае, если что, то его сердечко будет кому собрать. — вновь отшутился Бан, намекая на своего брата, конечно. Правда у самого, при упоминании Феликса, проскользнула печаль во взгляде, но он быстро её прогнал. Однако дальше шутить Яну на эту тему уже не хотелось. Он осторожно коснулся чужого плеча, выражая свою поддержку, и пообещал, что всё будет хорошо и что всё наладится. Чан неловко кивнул и предложил в фуд-корт заскочить. Чонину деньги не особо хотелось тратить, но Крис буквально настоял и сказал, что сам заплатит за блинчик и коктейль младшего. Парню было неловко, но кто его слушать будет? Поэтому спорить не стал. Они быстро перекусили. Бан Чан всё ещё умолял показать обновки, на что Ян Чонин сказал, что потом покажет, когда на себя наденет. Чан наигранно обиделся, и они оба рассмеялись, а затем направились к машине, чтобы разъехаться по домам. За разговорами, почти до самой парковки они не заметили одного человека, что следовал за ними. О чём вообще речь, если они не заметили даже, как вышли на саму парковку? Поэтому ничего удивительного, что следующую за ними по пятам от самого бутика девушку тоже упустили из виду. Когда машина отъехала, особа ещё некоторое время пялилась ей вслед, а потом, не выдержав накопившейся злости, громко выругалась себе под нос: — Говорил, что занят сегодня, а сам гуляет с каким-то парнем! Кто это вообще такой? — она была просто в ярости. Её охватила такая звериная злость, как никогда ранее! Она была зла на Чана и на этого непонятного парня, потому что этот гадёныш сначала толкнул и уронил её перед примерочной, а потом ещё и её парня увёл! Она вытащила телефон, чтобы набрать «изменника», но тут же передумала, хмыкнула себе под нос и убрала его обратно в сумочку. Девушка вечером послушает, как будет оправдываться перед ней Чан и что ответит на вопрос: где же он был и чем так был сильно занят, раз в годовщину их отношений отказался провести время с ней и вместо этого гулял по торговому центру и флиртовал с каким-то оборванцем. Она всё выслушает! И выставит парня за дверь!***
Сынмин вышел из фото-студии уже довольно поздно. Он много времени провёл там. Ему разрешили поработать на оборудовании студии, так как буквально пару фото он не успел отредачить дома, а распечатать хотел снимки уже сейчас. Наверное, Чонин его уже заждался. И пиццу обещанную. Или скорее только пиццу, за которой, к слову, Ким уже не успевал и, если честно, будучи немного уставшим, идти не хотел. Ян будет в двойной обиде и точно на порог не пустит, но Минни было как-то всё равно. Если понадобится он просто дверь выломает, потому что лучше он ворвётся к Чонину незаконно, чем застанет сцену совокупления своего соседа с очередной пассией. Пробирает от одной мысли. На улице было довольно прохладно, да и домой он хотел побыстрее попасть, поэтому направился сразу на остановку. Автобус подошёл сразу же, не утомив долгим ожиданием. Внутри людей почти не было, и парень спокойно занял самое отдалённое место. Рюкзак и сердечко «грели» новые фотографии, и их не терпелось распределить в своей шкатулке. А ещё показать лучшему другу своё художество. На фотографиях с Хёнликсами Минни не смог удержаться, чтобы не прифотошопить всяких смешных штучек. Где-то, где они друг друга сверлили взглядами, он добавил между ними искрящееся сердечко, где Хёнджин-хён заметил веснушки у Феликс-хёна, он добавил облачко со знаком вопроса Джинни и пририсовал смущение на щеках у Ликса. И таких фото было полно. Для них надо было купить в ближайшее время специальный альбом, чтобы в будущем, как и планировалось, подарить. «На годовщину свадьбы, например.» — сам же со своих мыслей парень усмехнулся. Он написал Чонину, что уже едет, и повернулся к окну. На очередной остановке парень заметил знакомый силуэт — Хёнджин-хён собственной персоной. Может дать о себе знать? Наверняка хён домой идёт, и им в одну сторону получается. И Сынмин уже даже поднимается с места, но видит, как старший заворачивает за угол, мечется из стороны в сторону, и пинает что-то. Несколько раз. Потом прижимается к стене спиной, обречённо скатываясь по ней, и запускает руки в волосы. Минни так и замирает в испуге. Похоже, случилось что-то. Он всё ещё помнит, как старший неделями ранее вернулся домой под градусом и явно чем-то сильно расстроенный. Тот вечер, когда Хёнджин-хён поругался со своей сестрой. Сынмин и сейчас не решатся влезать в это и просто садится обратно на своё место. Его терзают смутные сомнения, что Хвана нельзя так просто оставлять, поэтому он собирается написать Минхо-хёну, а потом думает, что это не его дело и кто он такой, чтобы в это вмешиваться? «Надо обсудить это с АйЭни. Или нет? Вряд ли Хёнджин-хён хотел бы, чтобы его в таком состоянии видели. Может позвонить старшему? Или лучше набрать с утра?» За мыслями, терзающими совесть и сердце, парень не заметил, как уже доехал до нужной остановки и дошёл до дома друга. Он потоптался около подъезда, не решаясь зайти внутрь. Обернулся в надежде, что вдруг хён покажется… Хотя куда ему по скорости соревноваться с автобусом? Сынмин достает свой телефон и всё-таки набирает старшего. Гудки идут долго, а затем старший сбросил звонок. Вторая попытка тоже не увенчалась успехом — телефон сообщил, что абонент недоступен. Хёнджин-хён выключил телефон. Дверь в квартиру друга привычно открыта, когда он кого-то ждёт, и Минни заходит внутрь, разувается. И всё это на автомате, потому что голова в раздумьях пухнет. Правильно ли он сделал, что проехал мимо или нет? — Ты чего там застрял? — кричит Чонин из гостиной, когда понимает, что пришедший не торопится показаться, так и застыв в коридоре. Сынмин, ничего не ответив, направляется на кухню, чтобы вытащить чего-нибудь попить из холодильника. Обеспокоенный Ян вбегает следом. — Ты чего молчишь? Что-то случилось? Ким, нашедший банку газировки, открывает крышку с громким шипением напитка, делает глоток и качает отрицательно головой. — Не у меня. — А у кого? — пугается Чонин. — У Хёнджин-хёна. — А что с ним? — Не знаю. На улице видел. Он мусорку пнул. Чонин был в ступоре. — Он был расстроен чем-то. — пояснял парень. — Метался, как какой-то загнанный зверь и даже кричал пару раз. А потом как пнёт мусорный бак… У хёна явно случилось что-то. — продолжал свой рассказ Ким, пока глаза Яна округлялись в шоке от услышанного. — Блин… Надо было выйти из автобуса всё-таки! — ругается парень сам на себя. — Так может это не он был? — лепечет в сомнениях Чонин. Всё это странное и явно агрессивное поведение, совсем не походило на хёна. Живя с этим парнем по соседству и зная почти все его привычки, он сильно сомневался, что это был Хёнджин. — Он! — воскликнул раздражённый Сынмин. Не ослеп же он, ей Богу! Да и сложно не признать хёна с его-то яркой внешностью! — А ты ему зво… — Да! — перебивает Сынмин. — Звонил. В первый раз хён сбросил, на второй телефон выключил. Это точно был он. Чонин завис, обдумывая полученную информацию. Странно это всё. И тут он вспомнил. — Хёнджин-хён сегодня к родителям ездил! — воскликнул он. И до того неестественно радостно, что Минни глаза выпучил. — И почему из твоих уст это звучит так обыденно? — нахмурился Ким. Как будто само собой разумелось, что после встречи с родителями можно так психовать и выходить из себя. — Потому что… Хён не очень ладит с отцом. Поругался, наверное, опять с ним. — То есть… Всё нормально? — не уверенно спрашивает Минни. Ян кивнул. Не то чтобы нормально, но в порядке вещей. Чонин его понимал. Он таким же бывал после разговора с братом. Иногда. — И то, что хён агрессирует на вещи вокруг — тоже нормально? — Кто чего только не делает, когда зол? — жмёт плечами Ян. Ему искренне хотелось верить в нормальность происходящего. — Ага. Как ты, когда разбил компьютер брата в средней школе? — припомнил вдруг случай Минни. — Типа того…? — нервно улыбнулся Чонин, тоже припоминая этот маленький казус из прошлого. Кстати, за который ему потом сильно так влетело. Сначала от брата, а потом от родителей. — Будем есть? — предложил он. Сынмин, всё ещё не веря, что всё и правда нормально, смотрел внимательно на друга. Вот так спустить эту ситуацию на тормозах? Чонин увидел эту заминку, и поспешил успокоить: — Мы завтра с утра позвоним хёну, прямо в квартиру. Расслабься. — А я предлагаю дождаться его возвращения. — не согласился с планом Ким. — Перебор. — осадил друга Ян, но раз тот хочет, то ладно, пожалуйста. Так и быть. Они дождутся, когда в соседней двери повернётся ключ. Будут сидеть весь вечер в тишине, слушая каждый шорох, и как только будет в подъезде какое-то телодвижение происходить, они сразу же будут бежать к глазку, чтобы убедится, что хён вернулся домой. Целым и невредимым. Хотя бы физически. А в душу лезть не станут. Всё это Чонин обещает другу и спрашивает ещё раз голоден ли Сынмин, но Ким почему-то в себя не приходит. Он снова завис. Теперь вглядываясь в глаза напротив. Нахмурился чуть и приблизился. Ян аж назад отклонился. — Что ты делаешь? — испуганно спросил он, не привыкший к такому близкому контакту с другом. И даже ладонь в грудь парня упёр, чтобы не позволить приблизиться ещё ближе. Минни он любил, конечно, но не до такой степени. — А что у тебя с глазом? — спросил вдруг Ким, всё ещё разглядывая с таким скрупулёзным напором, что впору дать лупу и надеть накидку Шерлока. — А что с ним? — округлил глаза Чонин. Ячмень что ли вылез? Минни же, устав, что друг постоянно крутиться и не даёт как следует рассмотреть свой глаз, схватил его лицо двумя ладонями и посоветовал: — Посмотрись в зеркало! Ян, всё ещё немного напуганный и хмурый как туча, идёт в ванную, смотрит на своё отражение и… Ничего не видит. Сынмин заходит вслед за ним и тоже смотрит на чужое отражение в зеркале. И теперь сам ничего не понимает. Он же видел только что! Цвет одного глаза Чонина был какого-то странного оттенка! Очень незаметно, если ты не фотограф или не художник с хорошим вниманием к деталям или не различаешь большое количество оттенков цветов. Но вот только в ванной почему-то цвет снова стал прежним. Сынмин, развернув парня к себе, ещё раз схватил его лицо и притянул поближе, чтобы рассмотреть радужку более близко и сравнить со второй при другом освещении. Глаза были одинаковыми. Абсолютно идентичными. Ему показалось? — Ничего не понимаю. — буркнул Минни. — Я теперь сомневаюсь, что ты и правда видел Хёнджин-хёна. — отшутился Ян. Если друг что-то разглядел странное в абсолютно обычном глазу, то может и на улице был вовсе не Хван Хёнджин? — Эмммм… И не мог бы ты меня уже отпустить? — робко спрашивает Чонин, которого такой близкий контакт сильно напрягал. Ещё раз внимательно глянув и убедившись, что ему всё-таки, похоже и правда показалось, Минни отпускает чужое лицо. — Так, ладно. Ты предлагал покушать? — как ни в чём ни бывало интересуется он у хозяина квартиры. — Ага. Пиццей, которую ты хотел принести. Где она, кстати?***
Хван Хёнджин бесцельно, и совершенно никуда не торопясь, брёл по улицам, хотя было уже чертовски поздно. Он мог бы, конечно, в автобус залезть или такси вызвать… Но ему надо было проветрить голову. Встреча с семьёй выпотрошила его всего без остатка. Ничего не оставила. Такое ощущение, что душу изъяли, вытерли об неё ноги, наплевали сверху, запустили через бетономешалку, и то, что осталось после всех этих махинаций, запихнули обратно в него. И притворились, что так оно и было изначально. Даже не с семьёй встреча, а конкретно с отцом. Ну, а что можно ожидать от человека, который, увидев Джинни впервые за пару недель, вместо приветствия выдал, что его родной сын — никчёмный и какая ему пара, если он даже за собой не может следить? Так и на этом дело не закончилось. Пока накрывали стол для ужина, отец успел отругать Хёнджина по поводу учёбы, потом, когда они уже кушали, упомянул все прогулы, затем не забыл напомнить, какой замечательный сын у его друга — Ли Минхо, и какой безалаберный, несобранный и разбалованный сам Джинни. «Удивительно, » — продолжал отец, — «как ты вообще дожил до своих лет с таким-то детским мозгом? Когда ты повзрослеешь, наконец?» — много чего ещё Джинни выслушал за этот вечер. Он и так уже знал, что ничтожество полнейшее, но папа всё равно продолжал ему это твердить при каждой встрече. Одного ужина хватило, чтобы разрушить внутренний мир Джинни. Один. Короткий. Ужин. Не справившись с накатившей яростью, парень свернул куда-то за угол, потому что на глаза ему попался мусорный бак, а агрессию надо было куда-то выплеснуть, так что он со всех сил пнул по нему. Потом ещё раз и ещё раз. Парень покричал в воздух и спиной врезался в стену позади, скатившись по ней на грязную землю. «Что?! Что ему надо от меня?!» — кричал он про себя, впутывая пальцы в волосы. Мимо проехал автобус, и скорее всего, заметил эту вечернюю истерику какого-то странного парня. Но Джинни было как-то всё равно. Пусть хоть дурку вызывают. Ведь, по мнению его отца, ему там самое место. Он ещё долго рыдал в колени, а потом приходил в себя. Хёнджин не знает сколько времени прошло, но, кажется, звонил телефон. Отец не всё ему высказал? Звонок был очень долгий и протяжный. Хван сначала терпел трель телефона, а потом, даже не посмотрев на имя звонившего, сразу же выключил его и отбросил куда-то в сторону. Кто бы там ни звонил, пошёл он к чёрту. Все пошли к чёрту! Когда истерический приступ заканчивается Хёнджин сидит некоторое время, пялясь в обшарпанную стену какого-то здания, выдыхает и поднимается с грязной земли. Оттряхивает себя и ищет глазами смартфон. Пока была истерика — было всё равно, а теперь запоздалое сожаление подкралось. Если он разбил очередной телефон, отец опять ворчать будет. Парень находит его, наклоняется, чтобы поднять. Смартфон выглядит целым. Хёнджин оттряхивает его от грязи, ещё раз проверяет на повреждения. Находит всё-таки парочку царапин, но это ничего страшного. Не разбился совсем и слава богам. Надо бы домой идти, но парень понимает, что сегодня он опять вряд ли уснёт, так что выходит из-за угла и видит паб неподалёку. Что ж, почему бы и нет? Всё равно до Чанбина с его волшебными пилюлями для сна он так и не дошёл. Значит надо бы утопить грусть в алкоголе. Заведение выглядит пустым. Пара человек спокойно переговаривалась в уголке, один пьяница спал на барной стойке — вот и весь контингент для этой ночи. Джинни проходит мимо уснувшего и в голове всплывает мысль, что этого человека жаль. Он подходит к бармену, что стоял спиной к посетителям и протирал бокалы. — Можно мне чего-нибудь покрепче? — спрашивает Хван. Бармен оборачивается, смеряет паренька взглядом и усмехается: — Тебя вынесет. — говорит он, наплевав на всякие формальности. — Для этого и прошу. — отвечает ему Джинни, присаживаясь на высокий барный стул и раздражаясь с его неудобности. Зачем они делают их такими высокими? Чтобы пьяным падать было больнее? — Что? День плохой? — интересуется мужчина. На вид этому бармену было лет 35. Хёнджин кивает. — С девушкой поссорился? В это раз Джинни ничего не отвечает, просто молча сверлит бармена взглядом. «Ты работать собираешься, нет?» — проносится в голове раздражённая мысль. — С парнем? — поднимает одну бровь бармен. На бейджике имя — Рюске. Японец что ли? — Это у вас прикол такой барменский? Без лишнего трепла налить не можете? — психует Джинни. Рюске усмехается и ставит протираемые бокалы на место. — О, со многими барменами уже познакомился? — смеётся мужчина, доставая стакан из-под стола. Он наполняет его льдом, а потом наливает туда содержимое нескольких бутылок в определённых пропорциях. Размешав напиток коктейльной палочкой, Рюске украшает коктейль долькой лимона. — Нет. Просто знаю одного очень близко. — отвечает Джинни. — Вас, наверное, на работу выбирают по умению трепаться? — зло бросает Хёнджин, а потом с ужасом осознаёт, как ведёт себя с незнакомым человеком. Вообще даже просто с человеком. Даже на Чанбин-хёна умудрился сейчас накинуться ни за что. Последнее, что парень хотел бы в жизни, так это под старость лет превратится в своего отца, который всегда и всем недоволен и грубит всем подряд. Рюске ставит напиток перед Хёнджином, Джинни извиняется за поведение. Бармен кивает понимающе и даёт понять, что всё в порядке. Первый раз он что ли расстроенным людям помогает утопить горе в алкоголе? Хёнджин пробует то, что ему налили и морщится. Какое-то слишком сладкое пойло ему подсунули. Это что, коктейль? — И это самое крепкое? — интересуется он у бармена, морщась от послевкусия. Парень смеётся. — Нет, конечно. Просто ты хиленький, а я не хочу, чтобы ты превратился вот в него. — и головой кивает на того пьяницу, спящего за барной стойкой неподалеку. — Коктейль очень неплохой. Согревает. В голову бьёт, но очень медленно, сушняка и рвоты не вызывает. А сладость поможет поднять гормон радости. В общем, отличная вещь. Прямо от души рекомендую. Хёнджин аж заслушался. Этому бы парню идти рекламировать что-нибудь, а не в баре сидеть с напитками. Хотя кто знает, какая предыстория у него? Со Чанбин тоже в баре оказался не спроста и не с бухты-барахты. Просто такую злую шутку подсунула ему жизнь, из-за чего старший тогда, года два назад, забросил и забил на всё — и на учёбу, и на своё будущее, и устроился сначала уборщиком, затем барменом, а после и охранником, в первый попавшийся бар, где застрял и по сей день, совмещая теперь там несколько должностей. Разве что уборкой не занимался там. Однажды, когда Джинни у него поинтересовался не жалел ли тот о принятом решении, Бинни задумался и уверенно сказал, что нет. — Так должно было случиться, Джинни. — Чанбин вздохнул и пожал плечами. — Сам посмотри, я, просто бармен, но могу заниматься тем, что мне действительно приносит удовольствие. Музыка — моё всё. А так, доучись я на архитектора… — и в глазах тогда столько печали промелькнуло, что Хёнджин пожалел, что вообще начал эту тему. И печаль в глазах Со совершенно точно не была связана ни с тем, что он бросил учёбу, и даже ни с тем, что загремел в психлечебницу и лечился от алкоголизма когда-то. Потом он улыбнулся и подытожил свою мысль. — Теперь-то всё хорошо. А было ли оно так на самом деле? Чужая душа — потёмки. И лезть в неё, когда у самого настоящий сущий ад внутри, такое себе дело, конечно. Поэтому Хван, что тогда не стал развивать тему, что сейчас предпочёл свои мысли по поводу этого бармена по имени Рюске запихнуть куда-нибудь подальше. Не его это дело. И нечего в это лезть. С собой разберись сначала! Джинни залпом допил свой коктейль. Он всё ещё был мерзко-сладким, но в остальном парень за стойкой не соврал. Действительно расслаблял и грел изнутри. Так что Хёнджин попросил добавки. Пока бармен делал новый коктейль, Хван заметил серёжку в носу мужчины. — Крутой пирсинг. — похвалил он. — У меня есть покруче, — рассмеявшись, ответил ему Рюске и продемонстрировал свой язык. — Ого. — искренне удивился Джинни. — Больно? — Есть такое. Хотя есть кое-что больнее. — усмехается себе под нос бармен. — И что же? — Соски. Но их я показывать не стану. — он протянул покрасневшему от неловкости Хвану новую порцию коктейля. — Где делал? — поинтересовался Хёнджин. Алкоголь, видимо, начинал действовать, раз он так бесцеремонно с незнакомым человеком, как со своим лучшим другом, треплется. — А что? — Тоже хочу. — У друга своего. — Дашь номер? — просит Джинни. Рюске долго его разглядывает, снова усмехается. — Сейчас позову, — бармен исчезает в подсобном помещении. Оттуда выходит с другим мужчиной. Возраст по виду такой же. А ещё на нём места живого не было. Тату и пирсинг покрывали 90 процентов открытого тела. Возможно, под футболкой ещё больше. — Вон, твой клиент. — говорит Рюске, кивая в сторону Джинни. Мужчина, что только что вышел из подсобки с Рюске, разглядывает со всех сторон Хёнджина и, сделав для себя какие-то выводы, говорит: — Если не передумаешь, приходи завтра, — кладёт на стол свою визитку. — Приходить сюда. Мой салон в этом же здании, только на другой половине. — Сейчас хочу. — не соглашается Хван, рассматривая визитку. «Исао» — написано на ней. Тоже японец. — Ты пьяный. Завтра пожалеешь, — отвечает мужчина, складывая руки на груди. — Нет, не пожалею. — твёрдо стоит на своём Хёнджин, а затем наглеет и ставит условие. — Либо пирсинг, либо я напьюсь точно. Рюске смеётся, пока Исао медленно охеревает. — Заплачу в два раза больше. — сообщает Джинни. — Язык хочу. — Не надо мне этого. Обычную цену беру. И язык, кстати, больно будет. Не уши прокалывать. — он заметил множественные проколы в ушах Джинни. — Я в курсе. Меня уже просветили. — Хван намекает на своего нового знакомого бармена и смотрит испытующе на Исао. И кажется даже, что свою угрозу напиться в стельку выполнит, если сейчас этот татуировщик его пошлёт с пирсингом в языке. Тот вздыхает, берёт без разрешения с блюдечка дольку лимона, ловя раздражённый взгляд Рюске, и кивает в сторону подсобки, зовя за собой. — Ладно. Пошли. Хёнджин же, ни капли не сомневаясь в принятом решении, встаёт и идёт вслед за ним под громкий смех бармена.