***
Двое последние полчаса сидели в кафе, молча уставившись друг на друга. Не смотря на то, что на дворе прекрасный праздник всех влюблённых и вокруг витала атмосфера романтики и любви, от столика этих двоих исходила просто убийственная аура. Парочки вокруг мило шушукались, обменивались подарочками, обнимались и целовались. Одни Хёнликсы их настроения не разделяли и только ненавистно поглядывали на всю эту «розово-сопливую» суету и на друг друга. На встречу опаздывали все. Не пришёл к назначенному часу ни Чан, ни Чанбин, ни младшие с журфака. И даже Минсоны, которые позвали всех для сообщения какой-то важной новости. Феликс пытался звонить брату, но тот не отвечал. Как и Хани, как и Минни, как и Чанбин-хён. Хёнджин писал своему соседу и названному брату. Но ни один не появлялся в сети и трубку не брал. — Долго нам тут сидеть? — устаёт от молчания старший. Всё-таки час прошёл, и было немного скучно. А единственный с кем можно было поговорить был Феликс. — Откуда я знаю? — отвечает ему Ликс и вздыхает. — Может мы кафе перепутали? — А у нас ещё есть какие-то кафе около университета? — уточнил Джинни. Феликс покачал головой. Это было единственное заведение рядом. — А время? Тебя к какому часу звали? — спрашивает Хёнджин, отпивая из стакана воду. — К трём. — отвечает Ликс, и Джинни смотрит на часы, которые сообщают, что сейчас почти четыре. Парень решает, что дело не во времени. Может тогда днём ошиблись? Об этом же думает и младший: — А в какой день тебя звали? — В субботу. Ли вздыхает. Они вдвоём не могли напутать всё: и время, и день, и место сбора. Парни ещё раз пробуют набрать хоть кого-нибудь из друзей, но толку мало. К ним подходит официантка, скорее всего новенькая, потому что ранее ребята её здесь не видели. На вид совсем зелёная и молодая, видимо, школьница ещё. Интересуется у них, готовы ли они, наконец, заказ сделать. За последний час она подходила к ним раза три. — Нет, спасибо. Нам ничего не надо. — благодарит и сразу же отказывается Хенджин. Снова. Тогда девушка решает, что чтобы подстегнуть клиентов сделать уже заказ необходимо озвучить акции. — А вы знаете, что у нас сегодня акция проходит? Специально для парочек… Не успевает она даже договорить, как двое сразу же орут: — Мы не пара! — Мы не встречаемся! И уставились ещё так зло на бедную несчастную новенькую, испугав её по самое не хочу. Она вздрагивает, меню боязливо прижимает к груди и делает пару шагов назад. — Хор-рошо… — заикается чуть она. — Просто я подумала, что вы могли бы быть парой, и тогда вас бы заинтересовала особая скидка в пятьдесят процентов для всех парочек, но раз нет, то нет… Хван остался к предложению равнодушен, только плечами пожал и сделал очередной глоток из стакана, зато Ли, услышав последнее, тут же округляет глаза. «Сколько-сколько скидка? Пятьдесят процентов?!» — Мы не парочка! — кричит вдруг он, чем снова пугает девушку. Она не понимает, зачем он снова ей это сообщает, но выговориться дает. А парень сразу же стягивает свой напульсник и демонстрирует официантке метку. — Но мы в процессе. Мы соулмейты. — улыбается фальшиво он, а потом тянется за рукой Хвана — Дай, бля, руку! — шипит сквозь зубы старшему Ликс, и ошалевший Джинни, не понимая в чём дело, повинуется. Правда, не ту руку тянет, на что получает новую порцию брани и шлепок по «ненужной» конечности. — Да, не эту! Левую гони! Когда просьба исполняется, и официантка узрела вторую метку, она робко кивает и кладёт перед ними особое меню для парочек, а затем быстро скрывается, чтобы попросить свою старшую о помощи. Когда новая коллега подбегает к Чэрён, та сразу же всё понимает и мысленно начинает плакать. Рано она обрадовалась, что эти два демона достались сегодня не ей. — Чэрён-онни! — взмолилась новенькая работница, — Пожалуйста, возьми столик этих двоих, они меня пугают! Они какие-то странные! Чэрён, сильно нехотя, но кивает. На правах старшей она обязана помочь своей младшей коллеге. К тому же… Чего они уже только не учиняли? Разве что грабеж и разбой это кафе обошли стороной. Так что она привыкла. Да. ПРИ-ВЫ-КЛА. Главное внушить себе это. В это же время Хёнджин наклоняется к глупому представителю птичьих и шипит на него: — Ты что творишь? — Ты что, не слышал? Скидка в 50 процентов! — сообщает ему Феликс такую естественную и буквально на поверхности лежащую вещь. — «Хван совсем отупел что ли?» — А я тут причём? — ругается Джинни. — Потому что я не могу отыграть парочку сам с собой? — закатывает глаза Ликс и утыкается в особое меню. Скидки и правда были неплохие. Он может попробовать буквально всё за деньги, которые ранее бы потратил лишь на половину представленного ассортимента! А что парень не сможет доесть — просто попросит с собой упаковать. Идеальный план. — Как тебя легко купить. — бурчит себе под нос Хван. Впрочем, меню тоже решает изучить. Не то, чтобы он нуждался в скидках, но сэкономить, сколько бы ты ни имел денег за душой, всегда было приятно. — Здравствуйте! — слышат парни через некоторое время голос и поднимают голову, встречаясь с улыбающейся старой знакомой. — О! Привет, Чэрён! — здоровается с ней Хёнджин. Она столько раз уже выручала его, и парень был безумно рад её видеть. Девушка ему кивает и улыбается, хотя ответной радости не испытывает. Где-то в глубине души всё ещё рыдая кровавыми слезами, она спрашивает, готовы ли они сделать заказ. И да, оказывается, что в этот раз готовы. Целый список, буквально всё меню, ей озвучивает блондин. Официантка сначала начинает записывать, а потом понимает, что дело это гиблое и бесполезное. Легче спросить, что из этого меню он НЕ будет кушать. И удивительно, но пару позиций таковых находится. Когда Чэрён отходит от их столика, чтобы передать заказ на кухню, старший не выдерживает: — И какой смысл в скидке, если ты сейчас спустил целую кучу денег? — Такой, что обычно на всё тоже самое я бы спустил в два раза больше! — закатывает глаза Феликс. «Нет, ну Хван точно мозгами обделён!» Хёнджин громко фыркает: — Какая у тебя продажная цыплячья душа всё-таки. — Ты вообще-то тоже заказ сделал! — укалывает в ответ Ли. — Ну так, а что мне сидеть, смотреть, как ты нашу еду клюёшь в один клювик? Тоже поем, раз уж мы «парочка»! — последнее слово старший особенно мерзко выделяет и тянет. — В тарелку только не плюйся. Это неприлично. — саркастично бросает ламе Феликс. И оба, закатив глаза, обидчиво отворачиваются. Вновь изображают, что незнакомы и тот факт, что за одним столом сидят — одна большая и огромная ошибка. Через некоторое время к ним возвращается Чэрён и ставит перед ними первую тарелку. Улыбается мило двум растерянным лицам и идёт за следующими. А парни начинают понимать, в чём был подвох. Во-первых, тарелку принесли одну, а вот столовых приборов две пары, потому что и содержимое тарелки было просто огромным и явно рассчитанное на две персоны. А, во-вторых… — А тарелки нормальной не нашлось? — интересуется Феликс, разглядывая посуду, на которой лежал их заказ. Это была тарелка в виде огромного сердца. И последующие заказы, кстати, тоже на таких же. Официантка робко мотает головой, улыбаясь как-то нервно, и удаляется, чтобы принести им напитки. — Бля… Во что ты нас втянул, мелкий? — выдыхает обречённо Джинни, прикрывая лицо рукой, чтобы не видеть срама, что на столе стоял. А Ликс уже и сам сомневается в принятом чуть ранее решении. — Надеюсь, напитки будут разные…? — нервно посмеивается младший. — Не надейся. — шепчет ему Хёнджин, когда видит с каким содержимым на подносе к ним идёт официантка. Девушка ставит между ними огромный розовый стакан с двумя трубочками в форме сердца, и парни нервно сглатывают. Ли думает, что похоже не зря он попросил чуть ранее Хвана не плеваться. Чэрён оставляет заказ и отправляется за следующим. — Тебе не кажется, что этот пиздец стоит остановить прямо сейчас, пока он слишком далеко не зашёл? — шипит на младшего Хёнджин, пока официантка удалилась и их не слышит. — Просто выпей это сам. — Феликс отодвигает от себя стакан с розовым коктейлем. — Я не собираюсь это пить. — Хван проделывает то же самое. Он вообще терпеть не может сладкое, и даже если бы любил, то совершенно точно не собирается пить «Любовный эликсир». Именно так в меню назывался этот сладкий розовый кошмар. — Выкинь эти трубочки хотя бы! — просит его Ли. — Сам и выкидывай! — шипит Джинни в ответ. — Урна сзади тебя! Хван оборачивается и видит её. Действительно, сзади него. Он воровато оглядывается, и, не заметив Чэрён в поле виденья, резким движением руки вытаскивает две скрюченные в сердечки трубочки и быстрым броском отправляет их в урну. — Благодарю. — шепчет Феликс. Хёнджин ему кивает. Не за что, блин. Понимает, что в каких бы отношениях с Цыплёнком он не находился, сейчас-то они явно были в одной лодке. Раз уж он не пресёк выходку младшего чуть ранее, то и отдуваться им обоим теперь. Официантка вновь возвращается к ним и снова с полным подносом всякой розово-сердечной мути. Салфетница в виде сердца с розовыми салфетками в ней, ещё пара тарелок всё в этой же форме. Даже вилки были с наконечниками-сердечками. И прежде, чем девушка успевает отойти от их столика, парни её останавливают криками: — Постойте! — Мы не думали, что порции такие большие! — Мы всё не съедим! — Не приносите больше! — Пожалуйста…? И оба улыбнулись натужно, молящими глазками смотря на официантку. Чэрён кивнула, уточнила: точно ли вообще ничего не надо нести или всё-таки что-то парни желают? Оба отрицательно замотали головой. Им и этого дерь…кхм, добра хватит с лихвой. Ещё и забрать с собой придётся. Слишком много. Девушка вновь покидает их, и парни косятся на кучу блюд на столе. Естественно, есть с одной тарелки для них мало приятного, а потому делят между собой еду. Хёнджин берёт себе всё самое не сладкое, в то время как Феликс взял себе всё самое приторное, фруктовое и шоколадное. Испытывая испанский стыд за всё происходящее, все же едят, то что им принесли. Джинни наедается так, что живот, кажется, ещё чуть и лопнет. Появляется желание расстегнуть ремень в штанах и ослабить давление на желудок. Парень с тяжким вздохом облокачивается спиной на спинку. Ликс в точно такой же, не лучшей форме. Сидит, глубоко дышит и переваривает всё съеденное. На столе ещё куча всего, но парни даже смотреть на это не могут. Кажется, ещё чуть и их стошнит. Поэтому из-за отсутствия того, на что можно смотреть, предпочитают пожирать взглядами человека напротив, то бишь глазеть друг на друга. К слову, они всё ещё были вдвоём. Никто из друзей так и не явился, хотя прошло часа два, не меньше. — По-моему, мелкий, нас с тобой нагло обманули. — кряхтит Джинни. — Ты о чём? — А тебя ничего не смущает? Младшего в данный момент смущал только собственный, до отвала набитый живот, из-за которого даже дышать было сложно, а остальное… Ну, нормально. Сойдёт. И не в таком дерьме варился. — Кафе это. Парочки вокруг. День влюблённых. Никто из наших друзей не пришёл. — начал загибать пальцы старший, поясняя, — Даже Минхо, который никогда не опаздывает! Феликс задумался. И правда. Всё это было чертовски подозрительно. Это всё похоже на подставу чистой воды. Только вот… За что такая жестокость — не понятно. Они всё делают с соулом, чтобы друзей поменьше доставать. Мирный пакт ради этого заключили! А к ним так отнеслись! Несправедливо! — Спросим с предателей завтра? — предлагает Феликс и Джинни кивает. — Главное не дать им повода собраться вместе, обмозговать ситуацию и придумать отмазки. — щёлкает пальцами Хван и теперь очередь Ли соглашаться с ним. Ещё некоторое время просидев в тишине и переварив кое как все съеденное (Феликс даже с Хёнджином своей жевательной резинкой поделился, чтобы ускорить процессы работы желудка), парни решают, что ждать дальше бесполезно. Всё равно никто из друзей по прошествию стольких часов не придёт, так что соулмейты поднимаются со своих мест. Кряхтя, конечно же. Такими набитыми до отвала они ещё ни разу себя не чувствовали. Выйти из помещения им не удаётся. Их словил маскот кафе, что скакал между столиками целый день, веселя народ. Избегал только разве что хенликсовского убийственного столика. Маскот этот — некто в костюме огромной розовой пушистой нечисти, называемой в простонародье сердцем. Вроде, он даже представлялся всем как сердечный монстр, но посетители его прозвали ПиПи. А ещё парней задержала храбрая Чэрён. С камерой в руках. Хван и Ли переглянулись, не понимая, что за подстава. Зачем ей камера, при чём тут этот ПиПи и главное — они сами. — Вас необходимо сфотографировать. — сообщила она боязливо. На логичный вопрос «зачем?» девушка пояснила, что акция такая. Меню с 50-процентной скидкой не приходит одно. Необходимо ещё сделать фото счастливой парочки, которое чуть позже, как только обработают и распечатают, повесят на стены этого кафе. Феликс уже и так триста раз пожалел о своей жажде наживы, зачем же ещё добавлять? Стоило догадаться, что не будет всё так просто. Даже на старшего было стыдно смотреть. Хёнджин же втягивает воздух через зубы и очень недовольно смотрит на младшего. Ликс виновато на него косится. — Ну, что, цыплёнок? Этап-то пройденный, да? — саркастично бросает Хван, сразу же за плечи притягивая мелкого к себе поближе. Ли, полностью осознавая свою вину даже не особо сопротивляется и сильно нехотя кивает. — «Да, пройденный. К сожалению…» Розовая нечисть подходит к ним сзади, втискивается между и обнимает их за плечи, обрубая все шансы на побег. «Шёрстка» его лезет в глаза и рот, и парни вымученно улыбаются, хотя желание плеваться растёт в геометрической прогрессии. И не только у ламы. Плюс стоять и изображать парочку ни один, ни второй совсем не хотели. И, конечно, собрав все эти факторы вместе, первое фото не получается. Тогда маскот решает, что не стоит вставать между парочкой, и руками сгребает их двоих поближе друг к другу. Вот только следующий снимок получился ещё хуже первого. Оба перекошенные в недовольных физиономиях, явно не желают стоять рядом, да ещё и улыбаться при этом. На самом деле, Чэрён сразу поняла этот простой до дури план парней. Она слишком хорошо их знала и их взаимоотношения тоже не единожды лицезрела. Они, по её мнению, просто решили отыграть парочку, дабы со скидкой покушать. Официантка бы даже сжалилась и отпустила их, но хозяйка сегодня целый день мониторит кафе, а потому Чэрён, как и остальные сотрудники, обязана запечатлеть всех парочек, что поели из их особого праздничного меню. Девушка делает ещё пару неудачных снимков и смотрит на парней с сочувствием, не представляя, что делать дальше в такой ситуации. Отпустить не может, хозяйка сейчас в зале, но и фотографироваться эти двое тоже не хотят. И тут вдруг Ликса осеняет. Парочки! Они ведь могут поругаться? Да? Благо для них двоих с Джинни это не составит труда. А пока будут ругаться, под шумок стащат фотик и сбегут. Удалят все снимки, а потом, типа опомнившись, вернут обратно. А снимки… Какие снимки? Там ничего не было! Точно-точно! С этими мыслями младший начинает действовать, надеясь, что старший его поймёт и подхватит задумку по ходу дела. Они ведь недавно хорошо сработались вместе? Так и тут тоже должно прокатить. — Ты можешь получше лицо сделать? — обращается он к Хвану обвинительным тоном. — А то такое ощущение, что ты меня не любишь! Хёнджин медленно переводит взгляд на куриное отродье, что посмело когда-то вылупиться на его беду. Чего, бля?! Эта мелкая придурь затащила его в такое дерьмо, ещё и обвинять в чём-то смеет? И что ещё за «любишь»? — А ты, можно подумать, модельную любящую улыбку выдал? — парирует он. — Я хотя бы пытаюсь! — кричит ему в ответ Ликс, а сам пытается подать незаметный сигнал старшему, что это всё просто попытка отвлечь официантку и маскота. Пустить им пыль в глаза. Но Джинни не понимает. Видимо, еда, съеденная чуть ранее, забилась прямо в мозг. — В каком месте ты, блин, пытаешься? Ты даже не можешь просто улыбнуться на пару секунд! Мы проверяли на днях! — А это тут причём? — хмурится Феликс, теряя нить разговора и забывая о первоначальном плане напрочь. Потому что правило не изменилось, и всё ещё любая реплика старшего должна быть с пометкой «агрессивно отвечено». — Притом, что нечего все камни в мой огород кидать! — Джинни указательным пальцем тыкнул в грудь блондина. — И вообще, это твоя идея была! Ликс громко усмехается, впадая в шок: — Да ты сам довольный жрал как не в себя, хер ли ты меня в чём-то обвиняешь? — Я бы перебился водичкой простой! — Ну, так и перебивался бы! Чего в тарелки полез? — Так из-за тебя всё! — А у тебя есть свой мозг, Хван! Прикинь, им можно иногда пользоваться! — Серьезно что ли? — наигранно удивляется Джинни, — Ты-то гляжу свой куриный мозг очень хорошо юзаешь! — У меня. Не. Куриные. Мозги. — шипит младший, выделяя каждое слово. — Ой, простите! Я хотел сказать цыплячьи! Оговорочка вышла! — хохотнул Хван. Чэрён, как и розовая нечисть, сделали пару шагов назад от этих двоих, понимая, что дело не просто запахло жаренным, а уже сирена орёт и объявлена эвакуация. Парочка явно сейчас в том состоянии, когда готовы перегрызть не только глотки друг друга, но и всех, кто сунется между ними. Маскот, что не был в курсе ситуации, просто думал, что те разругались, девушка же подумала, что они снова отыгрывают план, чтобы не фотографироваться и не изображать влюблённых голубков. Она даже поразилась их потрясающей актёрской игре. Так натурально ссорились! Откуда же ей было знать, что парни давно уже ничего не играли, а варились в своей привычной рутине и тупо ругались? И только бы они прекратили это делать и кричать на всё кафе, тем самым собирая недовольные взгляды других парочек, сама решила протянуть им фотик. Пусть уже заберут, удалят, или что они там планируют, и свалят побыстрее. Но парни оказались слишком увлечены друг другом и своей ссорой и, двигаясь на выход, даже толкались и чуть ли не дрались. Одним словом совсем забылись, зачем это всё начали. Точнее, забылся младший, а Хван как не был в курсе их общего плана, так и остался. Наконец, они покинули кафе под обалдевшие взгляды посетителей, ПиПи и растерянной Чэрён, что все ещё стояла в позе, протягивающей фотик.***
— Это что такое? — громко смеялся Хан на всё помещение, тыкая в фоторамку. Людям рядом совсем такое поведение не нравилось, но сдержать свои эмоции было невозможно для Джисона. Чэрён же к выходкам этой компании слишком привыкла, а потому никак не реагировала. Человек ведь ко всему привыкает? Вот и она привыкла. Наверное. Её младшая коллега даже восхитилась силой её духа. Сама-то она, испугавшись новоприбывших, юркнула в подсобку. Но пообещала себе, что вырастет и будет такой же сильной. — А это мы у вас хотели спросить! — сложил недовольно руки на груди Хван, подходя к такому палевному и смущающему компромату, украшавшему стену этого заведения. Друзья слишком громко смеялись и слишком внимательно разглядывали снимок, поэтому Джинни, не выдержав, перевернул его другой стороной, чтобы скрыть срамоту с глаз долой. В День Святого Валентина, уже находясь дома, до Феликса дошёл косяк. Они увлеклись ссорой, и чёртовы снимки так там и остались! Ведь когда надо поругаться, то мир вокруг существовать прекращает. Младший на следующий же день нашёл Джинни и упрекнул того в недальновидности, хотя сам был виноват не меньше, если не больше, из-за чего они разругались на этой почве ещё раз. Так и разошлись. А потом стало любопытно: на сколько высок ущерб и можно ли сие как-то исправить, раз уж не пресекли заранее? Потому они, поодиночке конечно, посетили кафе на неделе. Вывод не утешителен: ущерб высок как никогда. Парни поинтересовались у персонала, как долго эта фотка будет тут красоваться и, получив ответ, что «недолго, примерно недели две», поняли, что друзей теперь надо отсюда гнать и ни за что не пускать в этот промежуток времени. Даже под страхом смерти. И план пошёл отлично сначала и у них все получалось. Парни под разными предлогами не позволяли заходить в это заведение никому, кто с ними так или иначе близко контактировал. То Феликс брату наплетёт о том, что якобы в кафе десерты стали хуже, и вообще они готовят из испорченных продуктов. То Хёнджин набрешет о том, что кафе закрылось и что они там вообще будут делать? То Бинни придётся поднимать с земли, резко потерявшего сознание Ликса, и тут же резко пришедшего в себя в больнице, когда опасность в виде кафе миновала. Но друзья у них сообразительные. Даже слишком. А ещё они общаются в их тайном от Хёнликсов чате, а потому все смекнули, что эти двое не просто так оттуда всех отгоняют. Хо сразу понял: там что-то случилось и необходимо было сходить туда и выяснить что же именно эти два придурка скрывают! Неужто его план мести увенчался успехом? А потому всей своей компанией сегодня так удачно и совершенно «случайно», конечно же, собрались в злосчастное кафе. В этот раз на завывания Хвана и фальшивые обмороки Ли-младшего никто внимания не обращал. Все целенаправленно шли к месту назначения. Хёнликсам только и осталось, что переглянуться между собой и обречённо понять, что они снова против всех своих друзей и сейчас им явно проигрывают. Правда поднимать белый флаг рано, у них ещё есть все шансы отыграться, так что пока добирались до места, соулы придумывали как они будут нападать на друзей. Ведь всем известно, что лучшая защита — это нападение. Большой компанией, зайдя в кафе, они словили тяжкий вздох Чэрён где-то за прилавком. Официантка понимала, что на новенькую сотрудницу эту опасную компанию оставлять нельзя, и потому со всей своей собранной силой, и готовая как никогда к бою, направилась подать меню новым посетителям. Джисон всё не мог успокоиться и долго ходил между столиками, заглядывая за каждый угол в поиске того, что могло заставить двух идиотов сюда никого не впускать. Благо искать долго не пришлось. Внимательный Чонин со смехом указал на стену, где висели фото всех влюблённых парочек, посетивших кафе в праздничный день, среди которых красовалась самая «счастливая». Их счастье читалось по перекошенным в недовольстве лицам. Сынмин, громко рассмеявшись, сразу же попросил подошедшую официантку дать ему, если не оригинал, то хотя бы копию этого шикарного фото. Чэрён плохо понимала, зачем ему эта странная во всех смыслах фотография двух сморщившихся от отвращения парней на фоне огромного пушистого розового сердца, но согласилась. — А что это вы у нас хотели спросить? — не понял предъявы Хёнджина Чанбин. — Мы вас делать такой… — он сделал паузу, подбирая подходящее слово, — потрясный снимок не заставляли. Все за столом сразу же прыснули от смеха, а парочка бракованных тут же взорвалась от возмущения на месте. — Вы ещё и будете утверждать, что всё нормально и никакой подставы не было?! — кричал Ликс, и с ним полностью был согласен сидящий рядом Джинни. Согласие он своё выражал недовольным и возмущённым лицом, зыркая в сторону всех предателей и поддакивая почти каждому слову своего соула. — Вы нас нагло кинули! Сбагрили в день всех влюблённых в это кафе! Вы не представляете, что мы пережили в тот день! — продолжал гневную тираду Феликс, а Джинни ему печально поддакивал, а потом добавил: — И я не поверю, что вы все опоздали! Сложность для всех друзей состояла в том, что об общем плане и всех нюансах, на самом деле, знали лишь Минсоны, которые его и придумали. Остальные же ребята подробности узнали только сейчас. О том, что оказывается, их всех приглашали в такой-то день в кафе для сообщения чего-то там. — К тому же Хо точно не мог опоздать! Он никогда не опаздывает! — твёрдо произнёс Хван, уверенный в этом на все сто. — Так я и не опоздал. — сообщил Ли-старший, не испытывая от сложившейся ситуации ни капли сожаления, да и вовсе не парясь. — Мы писали, что сбор в другое время и в другое место переносится. — и звучал ещё так убедительно, что не подкопаешься. Как будто одни Хёнликсы дураки последние, и такие сволочи, не пришли на важное для Минсонов мероприятие. Хёнликсы насупились и переглянулись. Похоже хоть и не знали о нюансах, но могут выйти чистыми из воды. А это никак для предателей непозволительно, так что необходимо срочно что-то придумать. Ли-младший не растерялся и сразу обратился к Со: — Хён, где и во сколько мы должны были встретиться? Чанбин в это время отковыривал ягодку из десерта и немного подвис, не готовый, что первый, по кому пройдётся парочка недосоулов будет именно он. Парень сразу же пихает вишенку в рот, чтобы занять его с целью продлить время на раздумья и благо идея, как выкрутится из щекотливой ситуации, пришла на ум довольно быстро. Ещё до того, как ягода была проглочена. — Я не знаю, я работал в этот день. — пожимает он плечами. Минхо хохотнул, а Хёнликсы нахмурились. — В час дня? — усомнился в показаниях старшего Феликс. Чанбин неуверенно кивнул и послал взгляд «а-ля спасите» своему лучшему другу. — Бар в шесть вечера открывается! — напомнил Хёнджин. — Особое мероприятие! — нашёлся с ответом Чан, присоединяясь к отмазке Бинни. — Мы выступали. Довольный Хо снова хохотнул. — Без Хани? — нахмурился Ликс. — Ну, так у них с Минхо своё особое мероприятие было. — пожал плечами Чан и тяжко вздохнул. — Пришлось без него… С каждым новым словом Хёнликсы всё больше злились, зато Минхо становилось всё веселее. Пусть план мести не был доработанным, зато в какое веселье это всё вылилось в итоге! Феликс переводит взгляд на двух оставшихся жертв. Двух младших. Чонин слегка покрывается испариной. Вот чёрт. Теперь и до них дошла очередь. — Ну, давайте. Жгите. — бурчит блондин и сразу предупреждает. — Проспали — не прокатит. Сынмин не пытался оправдаться и даже подумать над этим вопросом. Он откровенно веселился. Потому что осознавал, что всё очевиднее некуда. Все понимали, что это была подстава чистой воды, и весь диалог не имел никакого смысла. Но вот Ян к придумыванию отговорки подошёл со всей ответственностью. Он всё ещё хотел подружиться с Ли-младшим, поэтому выпалил первое и самое правдоподобное, что пришло ему на ум: — А нас не пригласили. — сказал вдруг младший, и все затихли. Чан чуть подавился напитком, Бинни новой ягодой. Джисон испуганно переводил взгляд со своего парня на младшего, и обратно. Да, Ян, если честно, и сам испугался того, что вылетело у него изо рта. Особенно боялся в сторону Минхо-хёна посмотреть. Одной своей фразой буквально объявил ему войну. Минни согнулся над столиком и посмеивался себе в ноги. А Хо не мигающим взглядом уставился на мелкого лиса. Обычно у людей это вызывало нервный тик и желание убежать на край света, но Ян просто широко и глупо улыбался и лишь в глазах читалось его желание закричать о помощи. Чани, как и Хани, в ужасе, закрыли рты руками, Бинни чуть отодвинулся от стола подальше, боясь взрыва, который мог грянуть, а Хёнликсы… Оба испытывали теперь только радость. — Что?! Хо! Как ты мог? — воскликнул Хван, сразу же подхватывая эту легенду на радость мелкому, — Ты младших не позвал?! Как совести хватило?! — Минхо-хён, как это некрасиво с твоей стороны! — причитал Ли-младший, поцокивая, — Они же тоже наши друзья! Минхо все ещё глядел не мигая на замершего младшего, только теперь ещё расплывшись в одной из своих садистских улыбочек. Чонин сильно не хотел, но все же рискнул в его сторону посмотреть и виновато улыбнулся: «это не я, меня вообще подставили, потому что запретили говорить, что я якобы проспал, а отмазка с работой уже была занята двумя старшими». А Хёнджин продолжал всё издеваться, выдавая перл за перлом. Про забывчивость упомянул, про безответственность упомянул (иногда ему хотелось упрекнуть в чём-то подобном своего всегда идеального и собранного друга), про жестокость по отношению к младшим упомянул и ещё много чего хотел упомянуть, но терпение Хо не вечно и когда-то должно было лопнуть. Он ещё с первой фразочки Джинни начал бережно сминать в руках салфетки, а затем молча поднялся, направляясь к другу с одной конкретной целью. Хёнджин из-за своих шутеек, слишком поздно осознал происходящее, а когда до него дошло, то попытался встать, что не удалось, так как друг навис прямо над ним. Тогда парень закричал: — Не трогай менпфпфрыпырып…! Феликс, наблюдавший всю эту жестокость и явную несправедливость (они же были жертвами!) не смог остаться в стороне и принял решение встать на сторону своего соула. Он подлетел с места и пытался пресечь попытки Минхо пихнуть бумажные изделия в рот Хвану. К тому же это друзья их подставили, а это требовало отмщения! А тут жертвы жестокого обращения, получается, опять они с Хваном! Младший всячески отталкивал, салфетки пытался из рук вырвать, только чтобы спасти Хёнджина. Сам же Хван делал попытки встать и убежать, но Ли-старший мешал ему это сделать, прижав коленом к месту намертво. В конце концов, цыплёнок победил в маленькой битве, и все бумажные изделия были отправлены на пол, но тут в дело включился Хан, что притащил новых, собранных с других столов. Он, конечно, как верный бойфренд, пошёл защищать Хо, а не лучшего друга. А потом Минхо, понимая, что два на два обязательно увенчается ничьей, решил, что надо бы в их войну затащить ещё людей, чтобы победить наверняка эту натренированную битвами парочку «бракованных». Хо пообещал простить все грешки любому, кто им с бельчонком поможет. Чанбин не был, вроде бы, ни в чём виноват, в последнее время не косячил, но на будущее решил запастись долей «всепрощения». Мало ли где потом понадобится. Со сразу же схватил поперёк талии Феликса, поднимая того, как большую игрушку над землей и утягивая того от Минсонов, мучавших в это время Хёнджина. Накосячивщий только что Чонин тоже поднялся со своего места, дабы вымолить прощения за такую неудачную отмазку и присоединился к мучителям. Феликс, глупо былтыхаясь ножками в воздухе, так и раскрыл рот от шока. Начал искать поддержки извне, но Чан явно не собирался включаться в эту битву. Он лишь неловко прятал своё лицо за ладонью и пытался изображать, что этих диких вообще не знает и он не с ними. Сынмин тоже был вне игры, довольный снимал всё происходящее на камеру. Так что надежды Хёнликсов были только на себя самих. Но Джинни буквально окружён тремя предателями и замучен насмерть салфетками, а сам Ликси глупо бултыхается в руках старшего, не имея никаких шансов вырваться из медвежьего захвата. Как им двоим против четырёх человек выступать? «Нам тоже нужна помощь!» — понял обречённо Феликс. Необходимо срочно кого-нибудь перетянуть на свою сторону. Не придумав ничего лучше, Ли-младший прокричал, что прекратит дружить с тем, кто будет помогать Минсонам. Это услышали Со с Яном. И старший решил остаться на стороне устрашающего Хо, а вот Чонин… — Ты! Маленький предатель! — кричит возмущённый Хан, видя, что младший переметнулся на вражескую сторону и теперь помогает Хёнликсам, отбивая Хвана от рук Ли-старшего. Ликс сразу же начал кричать слова одобрения, подбадривая Яна. Хо от неожиданности и шока потерял хватку. Лис-то действительно оказался не так прост, каким казался! Страха, что ли вообще испытывать не способен? А Ян… А что Ян? Ему сказали, что Феликс-хён будет дружить с тем, кто сейчас поможет отбиться, так что, недолго думая переметнулся, хотя и силы равными всё равно не стали. Просто он всё ещё слишком хотел подружиться с Ли-младшим. И если это поможет сбавить градус враждебности Феликса по отношению к нему, то он готов выступить даже против Минхо-хёна. В громкой и сумасшедшей потасовке не участвовали лишь двое. Чан, что, нервно посмеиваясь, виновато посматривал на официантку за прилавком, по виду которой, можно было прочесть, как её душа плачет кровавыми слезами, при том что девушка держала профессиональную рабочую улыбку. И Сынмин, что предпочитал за таким сумасшествием наблюдать со стороны и всё снимать. — Не пожалел ещё, что к нашей пришибнутой комании присоединился? — поинтересовался у него Бан как бы между прочим, слегка локтем толкнув в бок младшего, чтобы привлечь к себе внимание. — Нет, конечно! — уверенно улыбнулся Ким. — Именно из-за этого мы этот универ и выбрали. — Правда? — изумился Крис. Он полагал, что нормальных и адекватных людей, а он считал, что Ким именно такой, такая дикость, должна наоборот отпугивать, а не привлекать. — Мы с Айени были тут на дне открытых дверей в старшей школе. — пояснил Сынмин. — Он хотел другой университет выбрать сначала. Что-то ему в образовательной программе не понравилось. Но мы тогда тут столько всего увидели… — Ким хохотнул, пустившись в воспоминания, — Короче, друг передумал сразу же. И мы чётко настроились поступить именно сюда. — Ого! Круто! — поразился старший и улыбнулся, слегка покачав головой. Что же там такого младшие увидели, что один из них так резко сменил своё мнение на счёт будущего места учебы? Выходит, они приходили сюда, когда ещё сам Чан учился? Или позже? Когда по воздуху начали летать предметы, что летать изначально не должны, например, салфетницы и стулья, Крис понял, что дела начали принимать совсем дурной оборот. Ещё он это понял, когда новоприбывшие посетители, увидев этот ужас, творящийся в кафе, тут же разворачивались и уходили, и когда бедная официантка спряталась за прилавок… Старший решил, что пора взять все в свои руки и эту войну пора заканчивать, а разбушевавшихся детей по домам разгонять. — Пойду остановлю это. — выдыхает Бан и встаёт со своего места. Ким ему только кивает в ответ, понимая, что сейчас, скорее всего, всё станет намного хуже, чем было до этого. Потому что где это видано, чтобы разбушевавшуюся малышню, отец мог остановить? Так что Минни только усмехнулся, сам поднялся с места и отошёл чуть подальше, чтобы себя защитить, и у камеры угол обзора для съемки сделать более удачным. А ещё парень окончательно убедился, что когда-то они с Чонином явно не ошиблись и попали куда нужно. Именно в тот университет и именно в ту компанию. И как бы самонадеянно и пафосно это сейчас не прозвучало, но как будто их двоих эта компания только и ждала, как будто именно их не хватало для полноты картины. А теперь всё встало на свои места, все шестерёнки задвигались, как надо и пазл сложился. Где ещё они с Чонином могли встретить более безумную и дикую компашку? Правильно. Нигде.