***
Спустя несколько дней Феликс понял, что депрессии — нет места в его жизни. Подумаешь, на любовном фронте всё распалось, когда он не успел даже толком влюбиться окончательно? Это такие мелочи! Жизнь-то не стоит на месте! Ему необходимо получить хорошее образование, необходимо найти работу и место в жизни, чтобы больше ни от кого не зависеть и ни от кого, и ни от чего не ждать подачек. Он — сам вершит свою судьбу! И никакие метки на запястьях ему не указ! Тем более вон Хван особо не парится их разладом и обновленным договором. Хотя друг другу они и пообещали не пересекаться, но всё же круг общения у них один, как и учебное заведение, и хотят они того или нет, но в университете постоянно сталкиваются. И то, что видит Феликс, его просто нереально злит. Пока он сам так сильно страдает, по ночам плачет, просматривая чужую соцсеть, Хван вдруг стал резко общительным! На постоянной основе на нём эта маска уверенного в себе «альфа-самца» и Принца всея университета. Он много смеётся и много общается и Ликс, он… Банально ревнует! Он понимает, что его злость в первую очередь связана с этим, а потом уже и со всем остальным. И каждый раз, сжав зубы от злости, он заставляет себя отвернуться, не думать и не смотреть. Он ведь сам выстроил между ними стену, так чего теперь жаловаться? Хван вправе делать, как ему вздумается. Он никому не принадлежит, в конце-то концов! Главное самовнушить себе это, с чем Ли прекрасно справляется. По возращении в комнату после занятий Ликс неожиданно для себя столкнулся там с Джисоном. — Привет? — поздоровался удивлённо он, — Ты разве не собирался сегодня к Минхо-хёну? Целый день Хани в красках описывал ему, и их подругам, что сегодня они планируют с бойфрендом сходить на новый фильм. Он даже зазывал с собой девчонок для компании (только Ли звать не пытался. У того депрессия и разбитое сердечко). Но Юна уже сама была в этот вечер занята — у неё свидание намечалось, а Лиа не пожелала быть третьим колесом и мешать парням. — Собирался. И вот собираюсь. — ответил Хани, — Просто я понял, что свой внешний вид хочу видеть другим. Мы с Хо собирались пофоткаться. Парные фоточки выложить и всё такое. Чтобы было красивенько. А худи, в которых я хожу двадцать четыре на семь — не годятся для «красивенько». — пояснил Хани, а потом краем глаза заметил какие-то странные телодвижения за спиной и обернулся. — У меня гораздо больше вопросов к тебе: что это ты делаешь? — поинтересовался он, нахмурившись и сложив руки на груди. Ликс, как только зашёл в комнату, начал выполнять поистине странные действия: сразу открыл шкаф, достал оттуда шмотки и начал их примерять. Не траурную одежду, в какой ходил в последние сутки, а обычную и даже в какой-то мере красивую. И это было странно. Они помирились с Хёнджин-хёном за спиной у друзей? Кода успели только? — Я хочу красиво одеться и пойти расслабиться. Может даже парня себе поищу. — подмигнул Феликс, а Хан так и застыл посреди комнаты с открытым ртом и нахмуренными бровями. «Чего, блять?» Он медленно отложил в сторону все свои рубашки, примеркой которых был занят последние пятнадцать минут и медленно осел на кровать. Это шутка? Потому что не похоже, чтобы Ликси веселился. Он на полном серьёзе вытащил, чуть ли не всё самое «кричащее» из шкафа, и реально выбирал, в чём из этого куда-то пойдёт! И это был тот же самый Феликс, что ещё утром напоминал чёрное привидение с вечным трауром на лице? А теперь он хочет расслабиться? Поискать себе парня? — С чего это ты решил так? — подал голос Джисон. — Не понял? — С чего ты вдруг решил искать себе парня? — А зачем люди так делают? — пожимает плечами Ли. — Нормальные? — Это ты на что намекаешь? — хмурится блондин. — На то самое! Ещё сегодня утром ты горевал по любви к Хёнджин-хёну, а теперь резко идёшь искать отношения, чего не делал ни разу за все два года жизни в Корее! Это что, попытка привлечь его внимание? — Что за чушь, Хани? Я просто хочу жить, а не существовать! И двигаться вперёд. Мне что, вечно плакать об этом придурке? — Нет! Ты должен поговорить с ним нормально и решить все ваши проблемы! — Я уже разговаривал. — фыркнул Ли, закатив глаза. — Нет! Ты с ним не разговаривал! Ты его прогнал! — заявил Джисон. — А он не захотел тогда остаться! Он ни слова против не сказал, а значит, я сделал всё верно! — топнул ногой Ликси, вновь возвращаясь в воспоминания, когда он самолично отдал в руки старшего его подарок. И да он рассказал об этом Джисону, в надежде получить поддержку и понимание, но, однако же, Хан вместо этого только разозлился на поступок друга. Потому что, якобы, по его мнению, Хван Хёнджин, который несколько дней после субботы у всех друзей выяснял в порядке ли Ликси, и как с ним можно поговорить, заслуживал большего, чем просто постановки перед фактом, что они друг другу — никто. — Да кто захочет остаться, когда ты в лоб кидаешь ему его подарок, и говоришь, что видеть его не хочешь? — Ой! Джисон, отстань! — Ты иногда такой упёртый! — заявляет Хани. — Да, да. Я в курсе. Мне уже Хван об этом на днях сообщил. Хан покачал головой. Спорить тут бессмысленно. Поэтому он набрал своего парня. Краем уха Ликс услышал разговор: — Привет. Я звоню сказать, что сегодня у нас не получится на фильм сходить. — … — ответил что-то своему парню Минхо-хён. — Потому что мне нужно за кое-кем проследить в баре. — Хани бросил острый взгляд в сторону друга, а Ликс сразу нахмурился. — Иди на свидание! Меня не нужно выгуливать! — потребовал блондин. — Ещё как нужно! — кричит ему в ответ Хан,— Потому что когда ты пьяный — ты буйный и ты сам это прекрасно знаешь! И я не хочу оставлять тебя одного! Найдёшь потом себе неприятностей на пятую точку, и Чан-хён меня не простит! Феликс подходит ближе к Хани и кричит в его трубку, чтобы услышал Минхо: —Хён! Забирай его, и идите на свидание! Я пить много не буду! Но вместо соглашения, Ли услышал из динамиков лишь: — Хорошо вам вдвоём время провести! Бельчонок, завтра созвонимся, хорошо? — Конечно! Люблю тебя! — пролепетал в трубку Джисон и отключился, — Всё! Моё свидание перенеслось на завтра! — Ну и придурок. — буркнул Ли. Хан только сам от этого потерял, а ему самому в принципе было всё равно, что друг предпочёл собственное свидание потратить на «выгул» Феликса. Потому что Хани ему никак не помешает завоевать сердце какого-нибудь парня сегодня вечером.***
Хо положил трубку и встал из-за стола, чтобы раздеться. Он уже сидел готовенький на выход, но теперь, раз уж всё отменилось, в этом не было необходимости. Он стянул с себя кофту, стянул брюки, надел домашние вещи, более свободные и комфортные. Ему предстоял тихий уютный вечер, за просмотром каких-нибудь фильмов в компании себя самого, но, однако же, на душе кошки скребли. Не по себе ему было. Хани и Ликси. Оба совершенно не умели пить. Один становился буйным, эмоциональным и просто жуть, каким контактным и искренним. Второй излишне любвеобильным. Он мог даже растению в горшке в любви признаваться, а незнакомцы больше не являлись причиной для паники. И с ними двоими в такие моменты всегда обычно кто-то был. Кто-то, кто, либо умел пить, например Бинни-хён, или кто-то, кто вообще не пил, например Чани-хён. А сегодня ни один, ни второй рядом с друзьями не будет. И это сильно нервировало Минхо. Он сел на диван и крепко задумался. Может кого-нибудь из старших всё-таки надоумить сходить с этими двумя?Хо:
Привет, хён!
Чем сегодня вечером занят?
Бинни-хён: Приветики! А что? 😏 Хочешь меня на свидание пригласить?Хо:
А что если да?
Бинни-хён: Я очень занятХо:
Выгуливаешь бабушку?
Бинни-хён: Если бы не работал, то да Именно этим я бы и занимался.Хо:
Хён настолько меня не любит?
😔
Бинни-хён: Дело точно не в этом!Хо:
Ну, конечно.
Бинни-хён: А если серьёзно, то, правда… Чего хотел то? Что-то случилось?Хо:
Ничего такого
Просто Хани с Ликси собрались сегодня идти пить.
Бинни-хён: Хорошо отдохнуть им! 🤟👍Хо:
Вдвоём!
Бинни-хён: Ой. Это проблема… 😧 Я не смогу. Я, правда, работаю. Они не в мой клуб придут?Хо:
Точно нет.
Тоже думаешь,
что их опасно вдвоём пускать?
Бинни-хён: Есть некоторые риски. 😥 Хо тяжко вздохнул. Вот не зря он беспокоится, если даже Чанбин-хён его опасения подтвердил. Может с ними двумя пойти всё-таки? Проследить? Хоть он и очень сильно не любит такой вид отдыха, предпочитая обходиться без обжираловки алкоголем, но эти двое считают, что чем больше градуса в крови — тем веселее. А значит, если за ними никто не проследит, то может случиться нечто очень нехорошее. Телефон снова завибрировал, оповещая о новом СМС. Чанбин придумал что-то по решению проблемы, ведь его сообщение начиналось со слов: Слушай!!! Прочитав предложенный старшим вариант, Минхо ухмыльнулся. Звучало как хорошая идея. Нет, даже не так. Звучало, как отличная идея! Недолго думая, парень поднялся с дивана и пошёл снова достать одежду, которую ранее с себя снял. А собравшись, он набрал один нужный и конкретный номер.***
— Я удивлён. Со мной Бинни-хён отказался идти отдохнуть, а тут ты со своим предложением... — сообщил Джинни, когда они с Хо встретились на улице около нужного бара. — Просто он работает, а совесть у него не позволила тебя одного оставить, вот он и попросил тебе составить компанию. — улыбнулся ему Минхо, полагая, что такое объяснение устроит Джинни. — Всё равно это как-то странно. Ты же не любишь клубы и бары. — но Хван был какой-то слишком уже дотошный и подозрительный сегодня. Наверное в его картине мира не укладывалось, что ему позвонил сам Ли Минхо и предложил составить компанию! И Ли необходимо было снять с себя подозрения как можно скорее. С того самого момента, как Джисон написал, что они с Ликси уже в баре и уже заказали себе напитки, у Хо сразу поджилки затряслись и он решился последовать совету Бинни-хёна, у которого Джинни ранее интересовался не составит ли он ему компанию этим вечером. Изначально Минхо идея показалась крайне неудачной. Идти с тем, кто казалось бы не должен вообще видеться с Феликсом и надеяться, что он не поймёт при этом подставы — звучало как очень сомнительный план. Но после некоторых раздумий, Хо решился. Он просто наплетёт Хвану о том, что они давно не проводили время вместе и неплохо было бы исправить это… И по плану друг должен был потерять бдительность, расслабиться и плыть по течению. Но не тут-то было! Вот они встретились, а у Хвана подозрений всё больше и больше с каждой новой секундой. Но Минхо не беспокоился по этому поводу слишком сильно. Он считал, что ему хватит и того, чтобы просто дойти до места отдыха второкурсников, где Джинни увидел бы весь тот пипец (а там определённо пипец), а затем включилась бы та его сторона, которая не может пройти мимо нуждающегося. Особенно, когда этим кем-то был Феликс Ли. Джинни сначала предложил Минхо другой бар, где, по его словам, круто и классно, и владелец очень хороший. Но Хо настоял на другом. На том, где уже явно подвыпившие Хани с Ликси бунтуют. С чего Хо решил, что они бунтуют? Да потому что СМС-ки от Бельчонка резко из обычных, стандартных и спокойных превратились в бесконечные признания в любви. И парень понял: не зря он беспокоился. Они с Хёнджином вошли в бар, где в нос сразу ударил запах сомнительных удовольствий человеческого рода: алкоголь, перемешанный с табачным и кальянным дымом. Уже перед самым входом музыка резала барабанные перепонки, и Хо недовольно поморщился. Он мог бы конечно отправить и одного Джинни на это спец-задание, то тогда во-первых, друг бы сам сюда не пришёл, во-вторых, даже если бы пришёл, то, увидев Цыплёнка тут же сбежал, и в-третьих, так будет спокойнее самому Хо, когда весь контроль в его руках. В небольшом коридорчике, где они с Ли оставили свои куртки, бдящий Хёнджин поинтересовался: — А почему именно сюда? Парень считал, что его вариант был лучше по многим параметрам, ведь он лично знал и доверял Рюске. Да и именно такой тип баров, куда привёл его Хо, больше всего им же и презирался. Гадюшник — именно так Минхо называл данный тип заведений. И было очень странным то, что он его выбрал для отдыха. «Что-то во всём этом было не так.» Хо никак не ответил на заданный вопрос, а лишь уверенным шагом направился внутрь. Подозрений у Хвана стало ещё больше. Сильно нахмурившись и отдав гардеробщику свои вещи, он пошёл вслед за Хо, а как только оказался внутри, то прямо в центе зала увидел его. И пазл сразу сложился в единую картинку. — Нет, ты это серьёзно?! — возмущённо воскликнул Хёнджин, подбегая к другу и хватая того за плечо, чтобы развернуть к себе. — Более чем. — спокойно ответил Ли, высматривая в толпе своего парня. — Один раз я понадеялся на тебя и твою компанию! И ты привёл меня к мелкому? Что за херня?! И да. В центре зала, как и обычно, как бывает под градусом в крови, бушевал Цыплёнок. Он беззастенчиво лип ко всем парням, которых встречал на своём пути. Вешался к ним — то на шею, то просто хватал за руки. Пытался утянуть на танцпол, строил глазки. И выбирал, надо сказать, один конкретный типаж. Достаточно было понаблюдать за ним минут десять, чтобы понять его предпочтения. Они все, парни эти, как на подбор, были высокими, с симпатичной внешностью, длинными волосами, как минимум до шеи. Наблюдая за этим, Хван скрипнул зубами, понимая, что они все чем-то смахивали на Уджина. — «Спасибо» тебе за компанию, друг! — саркастично бросил Хван, собираясь на выход с этого гадюшника, — Я сваливаю! Но не успевает он и пары шагов сделать в сторону выхода, как его хватают за капюшон, притягивая обратно. — Никуда ты не сваливаешь. — безапелляционно заявляет Хо. Джинни с этого в осадок выпадает. — Да с хера ли?! — кричит он и вновь на его глаза попадается силуэт мелкого, который нашёл «своё счастье» в лице какого-то, нормально так подвыпившего мудака. Этот хер Ликса за задницу схватил! Какое вообще право имеет? Что за животное поведение? У Джинни от злости кулаки сжались и, весь накопленный негатив от созерцания сей непристойной картины, он решил вылить на главного виновника всего этого, на Хо. — Я, блин, хотел расслабиться, а не расхлёбывать это дерьмо! — тычет он пальцем в сторону «парочки». Как будто у него самого не было проблем. Он не спит уже, какие сутки! Мозг его не соображает, тело постоянно вялое и он иногда его даже не чувствует. Но назло мелкому он специально, как только видел того где-нибудь поблизости в университете, становился контактным и весёлым, мило общался со всеми однокурсниками и изображал, что всё у него — за-ши-бись. Лишь бы Феликс не видел, как ему херово было на самом деле. А теперь Хо буквально кидает его в это дерьмище? За что? — А надо бы тебе заняться именно последним! Расхлёбыванием своего дерьма! — шипит Ли-старший, отбрасывая от себя чужую руку. — Это с хера ли? — Потому что хватит вам обоим в страусов играть! Ну, Джинни, сколько можно, а? — взвыл Минхо, — Один в клуб пошёл назло второму, парней цеплять, другой изображает, как у него всё заебись! И оба идиота не могут собраться и нормально, по-человечески, поговорить! — Мы разговаривали! — Нет. Вы не разговаривали, а как обычно обменялись дерьмом и разошлись, как две обиженки! И теперь, пожалуйста! — Хо указывает в сторону блондина, которому надоел, видимо, предыдущий ухажёр, что лапал его за задницу и он сменил его на другого. Но в очередной раз выбрал так сильно внешне похожего на Хвана. Последний, впрочем, с данным утверждением не согласится, ведь в его голове Цыпа приставал к похожим на Уджин-хёна. — Это не мои проблемы! Пусть делает что хочет! — шипит Джинни, не сводя яростного взгляда с заигрывания очередного мудака с Ликси. — То есть тебе резко стало не интересно, почему тебя поцеловали? — поднял бровь Минхо. Решил не ходить вокруг, да около, а задать вопрос прямо в лоб. Хван открыл, было, рот, как тут же его захлопнул и отвернулся, сложив руки на груди. Наивно было полагать, что Ли не понял тогда о ком говорил Джинни. Но теперь-то какая блин разница, почему его поцеловали, если ему сказали, что видеть его не хотят и слышать тоже? — То-то же. — процедил Хо, громко цокнув, а потом сменив гнев на милость, предложил дальнейший план действий: — Мы сейчас этих двух мелких вытаскиваем из дерьма. Я забираю своего, ты — своего. И не спорь! Утром, вы с Ликси, нормально разговариваете. И ты за старшего при этом! — Минхо совсем нелегко ударил кулаком в предплечье Хёнджина и тот ойкнул, потирая ушибленное место. — План, может, и хороший. Вот только есть одна проблема. Не будет мелкий со мной разговаривать! Он меня и слышать-то не хочет! — напомнил Хёнджин другу. — А ты попробуй чего-нибудь новенькое в ваших отношениях. Попробуй его в кои-то веки не обвинять, а сделать шаг навстречу. Расскажи о своих чувствах! Открой своё сердце первым. Вызови к себе доверие. И увидишь, как всё резко поменяется. Джинни на все предложенные варианты головой только качал. Звучало всё так просто! На словах. А на деле являлось невыполнимой задачей. Потому что Хван боялся. Боялся раскрывать себя первым. Нет, ладно! Чёрт с ним, что его послали. Переживёт! В первой, что ли его так отшивают? Но совсем другая картина вырисовывается, если он раскроет свои чувства и обнажит сердце. Это будет гораздо больнее. Ведь человек сможет спокойно плюнуть ему в душу и эта перспектива пугала Джинни больше всего. «Почему любовь такая сложная штука? Почему не может быть всё просто?» — думал про себя Хван. — Хватит уже бегать, Джинни. Ты и в старшей школе делал точно так же. Всегда позволял себе плыть по течению и скорее всего столько шансов упустил. Но в этот раз, если сделаешь так же — ты сильно пожалеешь. — Чем этот случай от других отличается? — Тем, что Феликс — твоя «родственная душа». Не просто же так вас судьба связать решила. Я говорю тебе это как человек, имеющий своего соулмейта. Ты многое теряешь, Джинни. Так что вытаскивай голову из песка и рискни хоть разок. — похлопал по плечу Минхо, а потом улыбнулся: — Тем более в этот раз даже рисковать нечем. — О чём ты? — Вот утром поговорите и узнаешь о чём я. — подмигнул Хо и подтолкнул друга к двум второкурсникам. Своего бойфренда Ли-старший сразу оторвал от какого-то мужика, с которым они с Джисоном на пару разговаривали о важном: о своих вторых половинках. Мужик оказался недовольным, что его «собутыльника» забрали, ведь он не успел в красках описать свою «самую лучшую в мире жену». Но Хо исправил положение, подкинув мужчине какого-то другого пьяницу, так «удачно» попавшемуся под руку третьекурснику. Ли буквально вытащил того с места и усадил рядом с бывшим компаньоном Бельчонка. Последний, будто замены и вовсе не заметил и продолжал изливать свою душу, как ни в чём, ни бывало новому собутыльнику. А Бельчонок своего любимого узнал сразу. Расплылся в улыбке, повис на шее и попытался поцеловать в губы, на что Хо выставил между ними ладонь: уж слишком алкоголем от Хани несло. Пожалуй, но целовать он будет его с утра. Хван в это время, сложив руки на груди, наблюдал такую привычную для себя картину: буянистого Цыплёнка, ко всем пристающего и рассказывающего о своей неудавшейся любви. Абсолютно всё, то же самое, Джинни видел в тот вечер, когда на свою голову решил предложить посетить мелкому бар Рюске и вот всё повторяется. Вздохнув, третьекурсник решился и шагнул навстречу неизвестности. Раз уж мелкого оставили на него, то быть ему и расхлёбывать. Ведь если он ничего не предпримет, то велика вероятность, что это бедовое пернатое создание на свой окорок найдёт таких проблем, что потом не оберётся. «Решил блин расслабиться в этот вечер.» — с сожалением думал Джинни, — «Лучше бы дома остался.» Хо, взвалив на себя пьяненькую, но такую дорогую сердцу ношу, ещё раз похлопал друга по плечу и, пожелав удачи, пошёл на выход. А Джинни ещё некоторое время понаблюдал за блондином издалека. Какие были шансы, что Ликс узнает его и пошлёт? Или ещё хуже: предъявит за нарушение новых пунктов их мирного пакта? На надоедливого Ли какой-то парень слишком уж сально глянул, ведь Феликс с какой стороны не посмотри, всё тот же ангелочек с очаровательным и милым личиком. Этот неизвестный достал нечто из кармана и Хван осознал, что там может быть, а потому незамедлительно вмешался. Подойдя ближе, он оттолкнул этого пьяного придурка от Феликса, а последнего схватил за руку и потащил на себя. Сначала было, буйный Цыплёнок собирался начать возмущаться, но потом отчего-то завис на лице Хвана. Надолго завис. «Сейчас узнает и начнётся. — подумал про себя Хёнджин. И он не был уверен, что был готов объяснить — а какого, собственно, чёрта он тут забыл и почему вообще трогает того, с кем у него обновленный договор вроде как, в пунктах которого появилась полная неприкосновенность? Но отчего-то узнавания не произошло. Точнее не такое, какое ожидал Джинни. Долго вглядываясь в лицо высокого «незнакомца», Ликси вдруг сильно удивился и сообщил: — Ты так сильно на него похож! Язык у него заплетался, взгляд при этом был заплывший, а зрачки такими огромными, что говорило о полнейшем опьянении второкурсника. А учитывая, что около его мелкой симпатичной задницы вились какие-то непонятные личности с подозрительным содержимым в карманах, вполне вероятно, что ему могли нечто, что похуже алкоголя, скормить. Один вон точно пытался. Прямо на глазах Хёнджина. Именно поэтому бежать надо отсюда, сверкая пятками! Джинни перехватывает цыплячью тушку поудобнее и тащит к выходу. Ликси всё не замолкает. — Правда так похож! — кричит он заплетающимся языком, еле переставляя ноги, и зачем-то указательным пальцем тычет в щёку Хвана. Проверяет, видимо, а реальный ли тот. Затем слегка привстаёт на цыпочки, чтобы холодной ручкой дотянуться до волос на макушке и потрогав их, заявить: — Ты такая же бледная поганка! — Чего, блин? — хмурится Хван, а про себя даже радуется. То есть Цыплёнок считает, что Уджин-хён бледная поганка? Он же сейчас Джинни именно с ним путает, верно? — Он такой длинный, кожа бледная и такая же «шапочка» на голове. Выцветшая! Прямо как у тебя! — продолжал бормотать Ликси заплетающимся языком, вися на Хёнджине. Старший головой качал на весь тот пьяный бред, что нёс мелкий и упорно тащил его к выходу. По дороге Ликс случайно споткнулся о чью-то чужую ногу и Хвану пришлось за него извиниться и поторопиться, пока они реальных проблем на свои задницы не нашли. Снаружи мелкий не унимался и продолжал рассказывать про грибы, а потом жаловаться на них же, потому что они, видите ли, ему взаимностью не отвечают. А он так влюблён, что словами не передать, картиной не описать и вообще ему «больно», ведь «этот мерзкий, бледный, выцветший гриб» просто взял и свалил! Он просто взял и свалил, оставив его одного!!! И он так горестно жаловался, вплоть до приезда такси, что и сев туда никак не мог успокоиться. — Он просто ушёл!!! Как будто ничего между нами не было! Представляешь? — громко причитал мелкий, чуть ли не плача и удобно устроившись на плече у Хвана в такси, — Как будто мне всё это привиделось! Все его знаки внимания и всё такое! Ты это представляешь? Джинни виновато глянул в зеркало заднего вида, где встретился глазами с водителем и беззвучно извинился за этот спектакль. А Цыплёнку ответил: — Представляю. Полнейший кошмар. Как ты это пережил только? — Хван старался придать своему голосу сочувствия и понимания, однако же сарказм из него так и сочился. Он всё ещё был крайне взбешён, что тот четверокурсник просто оставил Ликса тем вечером в субботу и даже не подумал его проводить! А теперь выясняется, что он ещё и посмел дать ему мнимую надежду, тем самым разбив сердце? Теперь в Джинни было ещё меньше желания перед этим типом извиняться. Пошёл он, этот Уджин! Правильно, что Феликс ему тогда влепил в морду. Пусть и сделал это случайно. — Ты меня так хорошо понимаешь! — всхлипнув, пролепетал Цыплёнок и уставился ещё так на Хвана этими своими большими умилительными и заплаканными глазками, что Хёнджин словил себя на странном желании крепко к себе прижать и никогда не отпускать, чтобы больше ни одна тварь не посмела обидеть. Но потом он вспоминает, что сам зачастую становился той самой тварью, да и мелкий ему никто, а он ему — тем более. Так что вряд ли такие действия с его стороны вообще уместны. Феликс же не предмет, какой, а живой человек. А все эти признания мелкого только лишь по пьяни. Что он и доказывает своей следующей репликой: — Ты меня понимаешь и так на него похож! Давай встречаться? — Ликс прижался ещё ближе, хотя куда уже. Хван тяжко вздыхает и отворачивается к окну. Не так он хотел эти слова услышать. Не в подобной сцене и не в тех декорациях. — Ты не хочешь? — пытается заглянуть к нему в лицо Ли, — Со мной что-то не так? Тоже думаешь, что я ужасный, грубый и душный? Услышав по голосу, что ещё секунда и кое-кто опять разревётся на весь салон автомобиля, Хван спешит пресечь эту истерику: — Никакой ты не душный, не ужасный и не грубый. Очень даже милый. А ещё пьяный. Чертовски пьяный. Настолько, что даже меня не узнаешь. — он смотрит в эти большие глаза и осознаёт, что понимания ситуации там ноль. Это как с новорожденным разговаривать. «Надо поскорее его спать уложить.» — думает про себя Джинни. А то он не выдержит этого и сам будет не лучше того пьяного обмудка, что кидался на Ликса в клубе, словно животное. — Так что давай ты завтра утром протрезвеешь, и мы снова вернёмся к этому разговору. Хорошо? — обещает Джинни. Хотя сам собственному обещанию не верит. Он не желает быть заменой какого-то там Уджина, которую можно при любой удобной возможности взять и засосать. Хёнджин хочет, чтобы любили его. Не его внешность, не его деньги, не его популярность. Его. Ликси услышав такое дельное предложение, утирает слёзы и, расплывшись в улыбке, прижимается к руке Хвана: — Утром, так утром…— бормочет он, проваливаясь в полудрёму. Затем машина подъезжает к дому Хёнджина. Он оставляет водителю, помимо оплаты за проезд, неплохих чаевых, извиняется за поведение своего спутника, а потом дотаскивает мелкого до своей квартиры. Там раздевает, избавляя от верхней одежды, помогает быстро умыться, благодарит богов, что в этот раз второкурсник не напился так, что его могло бы вырвать, а затем укладывает в свою постель. Сделал он это автоматически и тут же пожалел. Укладываться рядом Хван был не намерен. Ещё не хватало, чтобы с утра ему предъявили за нарушение договора. Так что, укрыв мелкого, сам он закидывается таблетками для сна, ибо уснуть без них в последнее время просто невозможно, и укладывается на диван в гостиной. Кками долго бегает между двумя комнатами, не зная с кем лечь, но потом Джинни сам выгоняет его в спальню со словами: — Иди мелкого грей. — и пёсель, ещё немного покружившись, всё же ложится вместе с Цыплёнком. И все трое засыпают.