What Doesn't Kill Me Makes Me Want You More

Локвуд начал думать, что в Люси нет абсолютно ничего невинного. Две недели назад он решительно отказался придавать этому значение — заглядывалась ли она на парней, целовалась ли когда-нибудь, заходила ли дальше поцелуев — но это было две недели назад. Многое может измениться за две недели. И все же удивительно, как ничего не изменилось. На следующее утро после инцидента в душе — произошедшего сразу после инцидента с холодильником — Локвуд не был уверен, чего ожидать. Возникнет ли неловкость? Будут ли они с Люси стараться не пересекаться взглядами? Станет ли их дискомфорт настолько очевидным, что даже Джордж заметит и — самое страшное — прокомментирует? Но утренний завтрак прошел просто замечательно. Люси не подавала никаких признаков того, что хотя бы помнит их с Локвудом разговор на пороге ванной или того, что она определенно слышала, как он простонал ее имя, или того, что вернула услугу примерно пятнадцать минут спустя. Но это нисколько не мешало думать самому Локвуду, неохотно позволяя этим размышлениям проникать в ночные фантазии, просачиваться в мысли наяву. Теперь Люси снилась ему почти каждую ночь, и Локвуд привык спать на полотенце — его тело снова и снова доказывало, что ему нельзя доверять, когда дело касается ее. Не сказать, что полотенце полностью спасало, но зато оно сводило количество раз, когда ему приходилось стирать простыни, к абсолютному минимуму. Что прекрасно, ведь обычно стиркой постельного белья занималась Холли, а последнее, что нужно было Локвуду — преподнести ей свои испачканные спермой простыни, как тринадцатилетний подросток, не способный контролировать собственный член. Он уже привык вставать рано, чтобы точно успеть прибраться в случае необходимости. Поэтому он всегда первым оказывался на кухне, первым заваривал чай, первым раздвигал жалюзи и осматривал сад за домом. Это давало ему примерно час тишины, позволявшей собраться с мыслями и лишний раз обдумать свои сны — те самые сны, которые преследовали его последние две недели. Сегодня он отчаянно нуждался в дополнительном часе. Прошлой ночью они на редкость успешно закрыли дело. Так хорошо, что Люси обвила его руками и прижала к себе. Это был первый раз, когда он обнимал ее без необходимости прыгать с крыши и батальона плохих парней на хвосте. Он все еще чувствовал призрак ее тела, удивительно крепкого и сильного, но такого мягкого, прижатого к его собственному. Он все еще чувствовал, как ее грудь прижимается к его груди, как руки сами легли на ее талию. Он все еще мог уловить в воздухе аромат ее шампуня и легкий привкус духов, подаренных ей Холли на Рождество. Локвуд потягивал чай, наслаждаясь моментом, и неторопливо погружался в воспоминания. Однако, прошло совсем немного времени, прежде чем воспоминания начали перемешиваться с любимыми фантазиями, и чашка задрожала в его руках. Его зубы невольно прихватили нижнюю губу, и он лениво подумал, не вернуться ли наверх, чтобы дать мыслям разгуляться. А потом он услышал шорох на лестнице, и мгновение спустя образ из его фантазии ворвался на кухню. Ее темные волосы все еще были взъерошенными после сна, пижамные шорты и большая футболка свободно висели на теле. И внезапно Локвуд вспомнил момент, на котором закончился их вчерашний поздний перекус. — Ты собираешься принять душ перед сном? — спросила Люси, допивая остатки чая. — Возможно. Хочу смыть с себя эту грязь. — Прибереги для меня немного горячей воды. Локвуд с глубоким восхищением проследил, как Люси слизала горчицу со своих пальцев. — Обязательно, — заверил он. Теперь ему точно нужен душ, в идеале холодный. — И, если ты все-таки примешь долгий, горячий душ и почувствуешь необходимость назвать мое имя, то я обязательно отплачу тебе тем же, — и подмигнула ему. Черт, она определенно не так невинна. Именно об этом он только что думал. Локвуд понятия не имел, виновата ли во всем происходящем та ситуация, она ли пробудила в Люси то, чего он раньше не замечал. Но, когда она налила себе чашку чая и посмотрела на него поверх края, Локвуд вспомнил. Прошлой ночью он определенно слышал свое имя, сорвавшееся с ее губ. — Ты рано встала, — наконец прокомментировал он, — Еще даже нет девяти. — Не могла уснуть. Полночи ворочалась и недавно сдалась окончательно. Вот и решила спуститься, записать свои заметки по делу и заварить чаю, — колебание. А потом, — Я слышала, как ты встал. Надеюсь, ты не против компании. Он улыбнулся. По-настоящему, а не той очаровательной ухмылкой, которой он одаривал людей, чтобы добиться своего, или ухмылкой, даруемой непрошибаемым взрослым и младшим агентам всякий раз, когда он запускал в них бритвенно острым замечанием. — Я был бы рад. — Прекрасно, — она взяла свою чашку и присела к нему за стол, — По крайней мере, вчерашнее дело прошло куда лучше, чем последнее, над которым мы работали все вместе. — Ну, вчера злой дух не сбросил тебя с балкона, так что мы на верном пути, — он поднес чашку к губам, чтобы сделать большой глоток. — Локвуд, это было две недели назад. И ты очень ясно выразил свои чувства по этому поводу, — Люси закатила глаза. — Надеюсь, — его голос стал немного грубее, — Я просто… я не хочу видеть, как с тобой что-нибудь случится. Я не хочу, чтобы тебе причинили боль. — Особенно в твою смену, да? — Ни в чью смену, Люси. Я не хочу, чтобы тебе было больно, и точка. Даже… — он прочистил горло, — Даже те шесть месяцев, когда ты ушла и жила свою лучшую жизнь как внештатный агент — я все еще волновался. Ты больше не была моей ответственностью, но я все равно беспокоился. Каждое утро просматривал газету, читал все заметки об убитых или раненых агентах, искал твое имя и молился, чтобы сегодня не настал тот день, когда я найду его в статье о чьей-то смерти. Люси медленно опустила свою чашку на стол, но все еще крепко держала ее. — Я не… я не знала. — Я и не говорил. Но нет, Люси, это не имеет никакого отношения к тому, что ты на меня работаешь. Никогда не имело. — Хорошо, — тихо сказала она, — Ты просто… ты всегда ведешь себя так, будто это лишь твой долг. Джордж говорит, это потому, что ты просто не хочешь переплачивать за страховку. — Джордж может пойти нахуй, он не знает, о чем говорит. У меня групповая скидка, — губы Локвуда дрогнули. Люси рассмеялась и поднялась на ноги. — Ты голодный? Хочу сделать омлет с беконом, удивлю Джорджа, когда он встанет. Может даже Холли соблазнится. — Лучше засунь для нее в тостер немного цельнозернового хлеба, — ухмыльнулся Локвуд. — Черт, у нас наверное нет для нее нарезки из индейки, — голова Люси скрылась в холодильнике, и взгляд Локвуда снова прикипел к ее заднице и бедрам. Он уже привык пялиться на ее изгибы. Смирился, ведь больше мог не отрицать свою тягу к ней. Его влечение — эта блядская влюбленность, или что бы это, черт возьми, ни было — казалось, становилось частью его самого, заполняя пустоту, о которой он раньше и не подозревал. Он так долго чувствовал себя опустошенным, вероятно с тех пор, как умерла Джессика (а может быть, даже дольше, может быть, с того момента, как увидел посмертное сияние своих родителей), что теперь такой спектр эмоций напоминал ему то, как родители водили его и Джессику в парк развлечений. Локвуд все еще помнил напряженный вдох, который сделал, пока вагончик американских горок взбирался по шатким рельсам, а затем тянущее чувство в животе и свой радостный крик, когда вагон резко нырнул, прежде чем выровняться. Вот на что это было похоже: в один момент он весь — напряжённые мышцы и глубокое дыхание, а в следующий его желудок, казалось, потерял свое место в теле, а возбуждение и надежда потрескивали в крови, венах, даже костях, будто он только что сунул палец в розетку. — Ладно, — продолжала говорить Люси, — я нашла немного тофу, черт знает откуда он у нас. Как думаешь, Холли будет… Локвуд? Локвуд по-прежнему молчал, и она выпрямилась, повернувшись к нему лицом. — Ты… эм… что-то спросила? Тофу? — Локвуд виновато поднял глаза. — Да. Тофу. Я нашла тофу в холодильнике. Как думаешь, Холли станет это есть? — Ты хоть знаешь, как его готовить? — Понятия не имею. Пусть Джордж с этим разбирается, — она бросила упаковку обратно в холодильник, — Кстати… Ты только что пялился на мою задницу? Локвуд возмущенно фыркнул в чашку. — Надеюсь, это не ответ, — мягко сказала Люси, разрезая упаковку бекона. — Учитывая нож в твоих руках, это единственный ответ, который ты получишь. — Знаешь, недавно Череп сказал о тебе кое-что интересное. — Разве Череп не хотел, чтобы ты меня убила и забрала все мои деньги? — Возможно. — Череп — не самый достоверный источник, Люси. — Ты даже не знаешь, что он сказал, а уже занял оборонительную позицию, — она выложила бекон на сковороду. — Прекрасно. Что эта тварь сказала обо мне? — Не бери в голову. Не думаю, что тебе стоит знать. Ты разозлишься, а потом вылетишь отсюда, так и не позавтракав. Локвуд открыл было рот, чтобы возразить, но внезапно понял, что Люси абсолютно права. Кроме того, он догадывался, что блядский череп говорил о нем. — Ладно, — признал он, — Я могу тебе чем-нибудь помочь? — Да. Продолжай сидеть. У меня все прекрасно и все под контролем. И он остался на месте. И, хотя его буквально только что поймали с поличным, Локвуд понял — снова пялится. Прослеживает глазами изгибы ее тела, запоминает, как волосы касаются затылка, изучает движения, пока никто не видит. Люси как раз начала взбивать яйца, когда на кухню вошла Холли. Локвуд взглянул на часы. Ровно девять. Пунктуальна, как всегда. — Доброе утро! — защебетала Холли, — О, ты готовишь завтрак? — Будешь? — предложила Люси, — Я уже поджарила бекон, омлет тоже скоро будет готов. — Я буду омлет, — согласилась Холли, — Доброе утро, Локвуд. Она проследила за его взглядом и ухмыльнулась. Она, блять, ухмыльнулась. — Люси наверняка ужасно интересная, раз ты не сводишь с нее глаз с тех пор, как я вошла, — добавила она вполголоса, прежде чем спуститься в офис, стуча каблуками по лестнице. Локвуд сердито посмотрел на дверь, за которой исчезла Холли. Она определенно слишком много себе позволяла. Джордж спустился как раз в тот момент, когда Люси раскладывала омлет по тарелкам. — Завтрак! — Джордж потер глаза, — Омлет с беконом? Знаете, что с ними отлично сочетается? Пончики. У нас же еще остались? — В шкафу, над корзиной с фруктами, — сказала ему Люси. — На кой черт нам корзина с фруктами? — Между прочим, это именно вы отправили Холли в магазин. — Господи, — проворчал Джордж, — Я не повторю эту ошибку. Он добрался до пончиков и уселся за стол вместе с ними и тарелкой, которую наполнила для него Люси. Холли присоединилась к ним через пару минут и положила рядом со своей тарелкой яблоко, ловко выхваченное из корзины с фруктами. — Какие у вас планы на сегодня? — спросила она, — Я хотела натереть полы в холле воском, они в этом остро нуждаются. — Я буду в архиве, заниматься исследованием для того дела, на которое мы с Киппсом поедем завтра. Киппс сказал, что встретит меня на месте. — Так, минус двое. Локвуд? Люси? Какие у вас планы? Наверное, над головой Локвуда загорелась лампочка. Он чувствовал себя последним мудаком, но… черт возьми, ему семнадцать, и он возбужден. — Думаю, мы с Люси могли бы провести некоторое время с рапирами в подвале, — небрежно бросил он, подцепляя вилкой омлет, — Всегда полезно попрактиковаться, особенно с учетом того, как мы все были заняты в последнее время. Он был гением. Сертифицированным злым гением. И даже не мог себя за это осуждать. — Я согласна, — Люси пожала плечами, жуя кусочек бекона. — Прекрасно, — сказала Холли с улыбкой, — Тогда я начну сразу после завтрака. Локвуд, сука, надеялся, что ему показалось, но он мог бы поклясться — Холли подмигнула ему. Господи Иисусе, последнее, в чем он сейчас нуждался — это сваха. Он просто хотел разобраться в своих чувствах к Люси сам, без вмешательства второго, третьего или четвертого заинтересованного. А он точно знал — если Холли делает ему замечание по поводу того, как он ведет себя с Люси, то вскоре выскажет свои мысли Джорджу и Киппсу, это уже неизбежно. А ни один из этих двоих не видел смысла хранить секреты. Джордж отправился в архив сразу после еды, Холли уже доставала вещи, необходимые ей для натирания пола, а Локвуд и Люси спустились в подвал, как только переоделись в тренировочную одежду. Они размялись с соломенными манекенами, прежде чем направить рапиры друг на друга. — Осторожно, — предупредил Локвуд, когда Люси слегка покачнулась в своей защитной стойке, — следи за ногами. — Ты просто пытаешься меня отвлечь. — Если для того, чтобы тебя отвлечь, нужно не дать тебе споткнуться о собственные ноги во время схватки с призраком, тогда да, я пытаюсь тебя отвлечь, — он двинулся на Люси с серией атакующих ударов. Она отражала каждый выпад защитным движением, и всеми силами пыталась перейти в наступление. Локвуд не рассчитывал, что Люси удастся победить его. Он знал, что Люси искусно владеет рапирой — Локвуд неоднократно наблюдал за тем, как она фехтует с Холли и Джорджем. Но также он знал, что Люси всегда становилась немного нерешительной в паре с ним, более взволнованной, чем обычно, и как будто внезапно забывала, как контратаковать или в каком положении должны быть ее ноги. Еще один атакующий выпад с его стороны, и Люси вжалась спиной в стену. Она ахнула, явно потрясенная осознанием того, что сама загнала себя в ловушку. Локвуд крест-накрест взмахнул рапирой перед телом Люси. — Бам, бам и еще раз бам. Ты мертва. — Но это не дает тебе права быть мудаком, — парировала она, — И у меня все еще есть рапира. — Ненадолго, — продолжал насмехаться Локвуд, даже когда Люси подняла клинок вверх. Локвуд скрестил рапиры, сцепив тем самым их рукоятки вместе. Навалился на Люси, и она боролась, преисполненная решимости победить, но при этом ее щеки раскраснелись, а глаза заблестели. Не знай он ее так хорошо, подумал бы, что Люси нравится. Их тела прижались друг к другу. Взгляд Локвуда метнулся вниз. Вернулся к глазам. Люси же неотрывно смотрела на его губы. Локвуд нервно облизнул их, и она подняла глаза. Взгляды скрестились так же, как рукоятки их клинков. Ее грудь прижалась к его груди, когда она вдохнула. Он мог чувствовать, как ее бедра прижимаются к его. — Что теперь будешь делать? — выдохнул он, предпринимая смелую попытку подразнить ее. — Думаю, что-то вроде этого… Следующее, что он осознал — нога Люси обвилась вокруг колена и резким движением сбила его с ног подсечкой. Воздух со свистом вырвался из легких, когда Локвуд приземлился спиной на тренировочные маты, а Люси растянулась на нем сверху. — Это не входило в твой план, да? — выдохнул он, — Падать со мной? — Не входило. Но у меня не получилось достаточно быстро убрать ногу. — Я не перестану повторять, что тебе нужно работать над скоростью. — По крайней мере, мне не нужно работать над равновесием, — парировала она. Ее руки провели вверх по его торсу, остановившись на груди. Тепло ее пальцев остро ощущалось сквозь тонкий хлопок футболки. Ноги оседлали его бедра и — вау. Если она останется в этой позе еще немного, ситуация примет не самый удачный оборот. Люси бы определенно почувствовала его реакцию, а эту карту он еще не был готов разыграть. Нужно что-то делать. Рыкнув от натуги, он перевернул их так, что Люси оказалась на спине, а он — сверху. Локвуд прижал ее руки над головой, а бедра обхватил коленями. — Если ты хотел меня на спине, мог бы просто попросить, — язвительно заметила Люси. — Я решил просто сделать с тобой то же, что ты со мной. — Можешь не волноваться. Мы в расчете. — Неужели? — Были, последние две недели. Хотя, тебе все еще нужно кое-что наверстать. Прежде чем Локвуд успел ответить, дверь подвала открылась, и Холли крикнула сверху: — Вы не могли бы закончить с тренировкой побыстрее? У нас клиент, заявился только что без предупреждения. Всегда что-то происходит, когда я принимаюсь натирать полы воском, каждый раз… — Мы сейчас поднимемся, — крикнул Локвуд, прежде чем оглянуться на Люси, — Думаю, нам придется закончить нашу, эм, тренировку позже. — Да, согласна. Он с трудом встал на ноги и наклонился, чтобы помочь подняться Люси. Ее руки слишком долго лежали на его груди… И взгляд Люси, казалось, пронзил его насквозь, когда только что прозвучавшие слова закрутились у него в голове. — Мы в расчете. — Неужели? — Были, последние две недели. Хотя, тебе все еще нужно кое-что наверстать. — С нетерпением жду возможности наверстать упущенное, — выдохнул Локвуд. — Хорошо. Давай поднимемся и посмотрим, чего хочет этот новый клиент. Джордж так разозлится, что все пропустил. Она отступила и направилась к лестнице. Локвуд позволил себе досчитать до пяти, прежде чем последовать за ней. И, пока он поднимался по ступенькам, готовый встретиться лицом к лицу с Холли и новым клиентом, понял, что находится на вершине американских горок, в вагончике, который вот-вот ринется вниз. Волнение охватило его тело, когда он приготовился к ухабистому спуску.