×××
После разговоров со своим лдэшкой студент менеджмента набрался решимости, чтобы пойти отбивать Юечку у Некоглая, бла-бла, никнеймы такие. Короче говоря, взял цветы, шоколадку, и стал дожидаться шатенку. Самого Колю он в глаза не видел, и надеялся, что не увидит. — На, на, — напевал Мокривский, пока стоял и ждал. — О, как не крути… все, кто встанет на пути, мои враги…– на слове «враги» из-за угла вышел Некоглай с Школдыченко под ручку. Рома весь дёрнулся и сглотнул. Вот и напел себе врагов. Ну да, естественно в вблизи было страшно! Ещё и рост этого чела… На сантиметров шесть-семь точно выше. Да его даже Даша выше на два… Он в сравнении с ними какая-то хилая мелюзга! Маленький, щуплый, в белой накрахмаленной рубашке и галстучке цвета чёрного электрического чайника, в котором они с Артуром заваривают дошик и чай в унике. Вот же на… Этот хрыщ, естественно, был одет в какую-то черную футболку с надписью «рок жив» и анархистичным рисунком — и как его только сюда пропустили? Сама же Школдыченко нарядилась в шёлковый малиновый пиджак, милую рубашку и темно-малиновую юбку. На груди красовался такого же оттенка галстук — чудо, а не девушка. Глядя на её миловидное личико, Рома сразу же забыл об этом придурке рядом с ней, в волосах которого явно заметил сигаретку. У, да он явно заядлый курильщик. И куда такому дерьму встречаться с такой, как Даша? — Эй, Даш, подожди. — окликнул он её, когда они поравнялись. Даша, а вслед за ней и Николай, остановились. Стараясь игнорировать юриста, похоже на уголовника по мнению Романа, он мило улыбнулся девушке и протянул руку. — Ты меня, наверное, не помнишь? Я Рома Мокривский. — Помню, — та кивнула, руки не принимая. Блондину пришлось её опустить, на лице его появилось разочарованное выражение. Но он тут же вернул улыбку. — Ты на парте передней сидишь, сосед мой считай. — У меня к тебе есть предложение. — Какое же? Видя, что заинтересовал её, Мокрица приободрился. Это уже было плюсом, Даша не послала её сразу. Да и её дружок молчал. Подавив в себе желание на него посмотреть, Рома стал высказывать свое предложение. Как там Артур говорил? — Не хочешь… со мной на свидание сходить? Идиот. Это же было слишком резко! Надо было про прогулку или конспекты говорить. Мысленно менеджеру уже стало чудиться, что Лебедев заносит руку, сжатую в кулаке, чтобы прописать по его морде. Мол, с чего это ты, тем более при мне, зовёшь мою девушку на свидание? Но потом он понял, что никто его бить не собирается. Он посмотрел в лицо Некоглая, и заметил, что тот лишь как-то странно ухмыльнулся. Даша же кивнула. — Хорошо. Это, конечно, бессмысленно, я люблю Колю, но тебе ухаживать за собой позволю. Свидание не приму. А так можешь делать, что хочешь.×××
— Что, так и сказала? И что ты, расстроился? Нерчук налил напиток из термоса, внимательно вычитывая в лице друга оттенки разочарования. Но внезапно на чужом лице сверкнула ослепительная улыбка. — Она дала мне шанс! Артур, милый, представляешь! Она дала мне ша-анс!!! Запрыгав вокруг Артура, Рома затряс его за плечи и заключил в объятия, а потом понесся к фотографии Юечки в рамке. Злой печально разглядывал пролитый джин из крышки термоса. — А чем это так…– принюхиваясь, Мокривский оглянулся и заметил, как Нерчук пятится к двери. — Ты с какого алкоголь притащил?! Знаешь что будет, если нас поймают?! — Да я так, немножко всего! — Быстро в унитаз вылил! — Ну Ро-ом… — Быстро!×××
Со следующей недели, сдав первые экзамены, Рома закупился милыми пушистыми брелоками для девочек и прямо на парах стал дарить их Дарье. Та благосклонно их принимала, запихивая в сумку, а в благодарность одаривала его скупой улыбкой. Потом, на перемене, менеджер быстро сбегал в ларёк неподалёку, и притащил скромный букет маков, чтобы всучить их той же Школдыченко. За углом девушка отдала их своей подруге Карине, то есть Симбочке. Миловидная блондинка с радостью их приняла. — Хм, — Даша потерла подбородок пальцами. — Она бы Роме больше подошла, это явно. Святая простота. Ещё пару таких сюрпризов от него, и я его отошью. Интересно будет увидеть на этом влюбленном лице разочарование. Улыбаясь своим же словам, сука стала набирать номер Коли, что принял вызов не сразу. Ждать пришлось целых десять гудков, но наконец-то парень соизволил принять звонок. — Алло? — Солнце, ты где? Я по тебе соскучилась, приходи к нам на этаж? Тут только одни приставучие поклонники, я хочу тебя! — Я иду уже. Был занят, мы с парнями искали мои кроссовки. — Нашёл уже? — Да. Были в шкафчике, как обычно закинул их под груду ненужных вещей. — Какой ты неаккуратный у меня! Нужно прибраться. Лебедев вызов сбросил. Уже как целую неделю Даша пыталась упоминать неожиданно свалившегося на голову поклонника при своём парне, а ему было хоть бы хны. Не реагировал. Иногда Даша думала: что же, Коля совсем-совсем не ревнивый? Да не может этого быть. Как же он её к своим друзьям то ревновал в том месяце… а сейчас? Может, он в этом… как там его? Роме не видит соперника? Ну да, такая коротышка. Она его и то выше. Когда Некоглай замелькал на горизонте, менеджер радостно заулыбалась и повисла на его чёрной толстовке с аниме-принтом. Коля никогда-никогда не ходил в рубашках и брюках. Только уличный стиль. Педагоги не ругали его, смысла не было. Странно, что с таким стилем он был лучшим на своём курсе. Как же Даше нравилось это сочетание: этакий школьный хулиган-отличник. Идеальный парень для неё. А в постели… Пошлые мысли заставили девушку облизнуться. Давно у них не было близости. Она сверкнула в сторону Николая взглядом, полным желания. — Коть… давно мы с тобой не были наедине, верно? Может, пойдём в пустой кабинет биологии? Никого, только мы одни… Предложение звучало соблазнительно, но тот почему-то даже не поменялся в лице. На губах не появилось привычной шаловливой улыбки, Лебедев лишь коротко кивнул. Может, настроения нет? Хотя у Коли настроение трахаться было всегда, он был хорошим любовником, даже отличным. Может… Может, он её больше не любит? Срочно нужно было появление Мокривского. И он не заставил себя долго ждать. — Даша, вот ты где! Я…– заметив присутствие рядом юриста, Роман замер, но затем решительно стал к ним подходить. Хоть и был бледным, как смерть. В руках парня был мишка — боже, как-же по детски романтично и невинно. Блондин гордо поднял подбородок, пытаясь то-ли казаться выше, чем он был, то-ли показать свое превосходство над Колей. Голубые глаза презренно устремились в Лебедева — и вот, снова на его лице та странная, бесячая мина. Вот бы ему врезать! — Даша, этот мишка для тебя! Пойдёшь со мной наконец-то на свидание? — Конечно! — она покосилась на юриста. Затем поцеловала одногруппника в щёку. — Куда пойдём? Ромочка? Парень смущённо покраснел. Когда Юечка взяла его за руку, он покраснел ещё сильнее, хотя куда больше то? Наконец-то наедине, с Школдыченко Дашей! Он ей нравится! И ей не нужен никакой… — Идёшь, Коль? Счастье длилось недолго. Два слова, и шатенка разбила его, сломала Ромины мечты. Теперь придётся ещё с этим двухцветным ебанатом тащиться! Плевать! Даже этот глупый Некоглай, идущий позади них, не мог разрушить счастье Мокривского. Идя вместе с Дашей под ручку, вместо, кстати, пар, Рома весело обсуждал с объектом симпатии всё, что угодно. Коля, к его большой радости, молчал. Весенний ветер трепал молочные волосы, а беседка, в которую они шли, привлекала их своим умиротворенным нежно-зелёным цветом. Ребята сели там, и Школдыченко вытащила телефон, дабы сфоткаться. Роме показалось странным, что Некоглай сел с другой стороны, не рядом со своей девушкой. — Ромик, можно фотку с тобой? — не дожидаясь ответа, она залезла в снепчат, включая маску песиков, и зафиксировала селфи. Губы студентки вновь оказались на щеке Мокрицы. Он приятно прикрыл глаза, ожидая, когда она сделает фотку. Но внезапно ощутил на своей правой щеке другие губы. Более пухлые и тёплые. Дернувшись, блондин отшатнулся от Коли. А Дарья возмущённо закричала. — Коля, ты чего делаешь?! Меня на ревность хочешь вывести? — Ты делаешь тоже самое, — Школдыченко и Лебедев стали пилить друг друга взглядами, полными непонятного выражения. Мокривский захотел было встать, но его придержали с обеих сторон. — Стоять, — одновременно проговорили Даша и Коля. Девушка же залебезила: — Коля, милый, ну ты же понимаешь, я хотела вывести тебя таким образом… Ну, вот в чем дело. Она им воспользовалась. Рома подорвался внезапно. Он не знал, куда бежит, не слышал, зовут его или нет. Его душу заполнила обида. Зря он надеялся на благосклонность этой девушки. Он был лишним. Когда он убегал, Даша этого даже не заметила, только ближе примкнула к юристу, что как-то озадаченно смотрел менеджеру вслед. На слащавые вопросы и поцелуи он не отвечал.×××
Скуку в сторону Даши Некоглай стал замечать за собой ещё месяц назад. Да, они вместе были год, даже лишние пару месяцев, но всё равно это никак не влияло на желание поскорее от неё избавиться. Юечка с каждым разом становилась всё навязчивее. Расстаться с ней просто так он не мог, было жаль её, но и встречаться и сексом с ней заниматься было уже противно. Именно поэтому он и обрадовался, заметив появившегося на горизонте поклонника Даши. Но почему же он не отошёл тогда во время этого всего на второй план и не расстался с ней? Ему стало интересно, как Рома начнёт отбивать у него, такого популярного и замечательного, девушку. Наивные приглашения, робость и подарки вызывали у Некоглая улыбку. Вот он таким не был никогда. Шёл сразу напролом, когда дело касалось объекта симпатии: за стенкой зажимал, целовал и получал. Ромина тактика его привлекла. Такой романтик, пиздец. Забавный милый маленький мальчик, с этой длинной светлой чёлкой на левую сторону, подозрительными, когда смотрит на него — это было целых два раза! — глазами прекрасного голубого цвета, и мягкими щеками. В этом Николай и убедился сегодня, когда случайно, неожиданно даже для самого себя поцеловал его. Это не была попытка разозлить или поддразнить Дашу, или подыграть ей, просто это было его желание. А Коля всегда шёл на поводу у своих желаний. Вот и сейчас. Он хотел ещё немного посмотреть на этого Ромку, но тот убежал. Явно расстроился, что его использовали ради своих разборок. Юристу стало стыдно. Губы, что обцеловывали его шею, вдруг стали настолько противными, что он, забывшись, отпихнул девушку от себя. Школдыченко недоуменно уставилась на парня. — Ты чего, ещё обижаешься? А до этого с каменным лицом ходил. Я тебя не понимаю, Коль… Её проигнорировали, спешно вскочив и направившись в сторону, в которую направился Мокривский.×××
Целую неделю Рома пытался сидеть в аудитории, не смотреть ни на кого, и особенно на Дашу. Та и не подходила. Естественно, ей было всё равно, она ведь им воспользовалась! Артур за недавним разговором был прав, она ведь говорила, что любит этого… шменделя, а от него только подарки принимала! Даже не носила. Те брелоки, ту цепочку, тот браслет… Но сама Юечка выглядела не лучше. Её лицо хранило какую-то печаль и тоску, но это точно, как сказал Артур, не было чувством вины. — Может быть ей всё-таки стыдно? — с надеждой в голосе пробормотал Роман, смотря печальным глазам на фотографию Даши. Она там была такой красивой… Парень провел пальцами по светлому лицу. — Нет. Твоя Даша — мразь и манипуляторша, как мы уже убедились. Так что лучше найди себе кого-нибудь другого, пока она тебе похуже ничего не сказала. — Легко сказать, — тяжело вздохнул менеджер с опущенной головой, — А кого? Я её почти месяц люблю, а только решился, и вдруг… Ебаный Коля! Как же я его ненавижу! — Интересно, почему он тебя поцеловал? — Злой склонился ниже к другу. — А может ты ему нравишься, поэтому Даша такая тухлая и ходит? Мокрица нахмурился и оттолкнул Нерчук от себя. Тот грохнулся за пределы кровати. — Дурак? Мы друг друга терпеть не можем! — Только ты его. — Он любит Дашу. — Они не появляются вместе с неделю! — Он мудак! — Зато в учёбе с тобой на равных. Рома, ты не очень то хорошо убегаешь от этого факта. Обычно я за тобой наблюдаю более активные действия. — о да. Артур в очередной раз брал Мокривского на слабо. Парни выжидательно переглянулись. Это был очередной спор. — Не на жизнь, а на смерть? — Не на жизнь, а на смерть! — Я встречаю его и проверяю твою теорию. Если я ему не нравлюсь, ты будешь месяц носить мне глазированные батончики за свои деньги. — А если нравишься и он тебя трахнет, то мы поменяемся комнатами. — Артур! — возмущённо проговорил Мокривский. — Я в твой свинарник из своей чистой комнаты не ногой! — Ну Рома… Ко мне девушку стыдно завести, не жадничай! Тебе что терять? Навряд-ли ты ему нравишься. Мокрица вздохнул и кивнул. Хоть он и был уверен в своей беспрекословной победе, комнату терять не хотелось. Зато он мог есть халявные сырки целый месяц! Да по-любому Некоглай тогда просто хотел пошутить. — Ладно. Какие ещё условия будут? Если они, конечно, есть… — Да, конечно они есть, — улыбочка, возникшая на лице Злого, Мокривскому не понравилась. Обычно она ничего хорошего не предвещала. — Первое: ты пишешь ему и зовёшь в кабинет биологии. Он как раз свободен, там часто у нас студенты зажимаются. — Мне уже не нравится. — Но я все-таки продолжу? Итак, второе: ты его не соблазняешь, чтобы проверить, ни в коем случае. — Слава менеджменту! Спасибо хоть за это! — Рома облегчённо всплеснул руками, но не тут то было. У Артура был ещё один самый последний пункт. — Если он к тебе будет приставать, ты не должен ему мешать. Понятно? — Нерчук уставился на друга. — Понятно?! — Да понятно, понятно. Чтоб тебя сырки съели…– Мокрица обречённо махнул рукой в чужую сторону. — Клизму придётся ставить тогда. Ебаный рот… Уходи давай! — Все, ухожу, ухожу. Удачи! Блондин кинул в убегающего Артура пустую бутылку из-под фанты.×××
Контакты Некоглая найти было легко. Всё-таки, он был очень популярным, его вк, тг, всё это можно было найти в описании страниц его фанатов. Сначала он хотел подсмотреть вк Коли в семейном положении у Даши. Но там его не было… Это заставило студента нервничать ещё больше. Он искренне надеялся, что Артур был не прав. В пустую переписку с Колей Рома зашёл с тяжелым сердцем. Было страшно. Очень страшно. Может, его просто нахуй пошлют?Роман Мокривский: нужно поговорить. встретимся в кабинете биологии.
Николай ответил быстро. Сука. Просто ебаный ты блять.Николай Лебедев: хорошо.
Пришлось клизму всё-таки ставить. Вот стремно то. Если уж трахаться и девственности лишаться, то без позора. Рома надеялся, до этого не дойдёт. Или его грубо разорвут, в самом худшем варианте. Мокривский сидел на парте в ожидании юриста, когда дверь приоткрылась. Тогда парень попытался очень круто и пафосно встать, как в тех самых американских фильмах, но споткнулся и упал было вниз, но тут его подхватили сильные руки. — Какой-то ты неаккуратный. Так и лицо разбить недолго, Рома, — подняв глаза, Рома встретился взглядом с тёмными глазами Коли, что с интересом его разглядывали. Это заставило парня прийти в себя и быстро вскочить на ноги, отбиваясь от чужих рук. Но Николай его даже и не держал. — Привет. Нам нужно поговорить. — нервно отчеканил менеджер. Несмотря на строгое выражение лица, он весь дрожал, а ноги предательски несли к стене. — А почему ты тогда назад пятишься? Садись, поговорим. — А ты не иди на меня! — А ты не отходи от меня. Дошло до того, что Мокривский самолично упёрся в стену спиной. Естественно, когда кабинет закончился, Некоглаю буквально пришлось нависнуть над ним. Но руки держал при себе — хороший знак. Всё. Теперь можно и начинать. Глазированные сырки, ждите! — Я тебе нравлюсь? — выпалил блондин, дыша парню куда-то в шею. Это дыхание заставляло Лебедева судорожно вздрагивать. Благо, Рома был так занят своими мыслями, что ничего и не заметил. Но этот вопрос заставил механизм в голове Коли завестись до упора. Да, ему нравился Рома. Очень. Очень и очень сильно. Его светлые волосы, которые иногда мелькали в коридоре, его чарующие голубые глаза, его… такое аппетитное тело. Хотелось поцеловать теперь не только в щёку, хотелось полностью его взять. Ему ни разу в жизни и парни то не нравились. Но Рома… Даша шла нахуй. Заебала. И её печальное личико совсем не вызывало сочувствия. Лучше бы перед Ромой извинилась, мразь лицемерная. А теперь вернёмся непосредственно к самому Роме. Быть так близко друг к другу было безумием. Коля то и дело чувствовал сладкий запах леденцов, что исходил от менеджера, и боялся сорваться и начать выцеловывать его нежную шейку. Приятный запах заполнил бедные лёгкие. Коля серьёзно посмотрел ему в глаза. — Да. Ты мне… нравишься. И я тебя… хочу. — Неделю? — Две. Сбежишь, или мне можно тебя поцеловать? После его признания Роме жуть как хотелось сбежать. Одновременно с этим хотелось проверить чужие слова на действительность. Поэтому Артур и выставил второе условие. Знал тактику Мокривского, он умел соблазнять. Правда, не парней, а учителей на хорошие оценки милыми глазками разводить, но тут таже ситуация. Так. Противиться нельзя. Соглашаться тоже. Но ведь Коля такой нерешительный… Такой высокий и такой горячий… Быстро его переключило. Ладно, Артур же не видит. Рома рвано выдохнул в чужую шею, откидывая голову и открывая свою, и откровенно провел пальцами по его паху. Лебедеву долго ждать было не надо, чтобы сорваться и примкнуть к столь желанной шее. Губы стали сминать её, язык облизывал кожу бешено, подбираясь всё выше и выше. Напряжение чувствовалось всё больше: затуманенное сознание Романа уже не работало, он хотел это крепкое тело, хотел почувствовать его в себе. Прижимаясь к парню бёдрами и громко постанывая, он ощущал размеры его члена, и тёк из-за этого всё больше. Юрист тоже не отставал. Положив парня на парту, он просунул руки в его брюки и стал сминать ягодицы, целуя сладкие, такие податливые губы этого открытого для него мальчика. А его стоны… Даша стонала не так, она стонала по-женски и сдержанно, ей было страшно попасться педагогам или родителям. А Роману страшно не было. Он стонал во весь голос, подмахивая бёдрами и пытаясь получить всё больше и больше внимания Коли. Что же сам Мокривский? С каждой секундой мысли о ней, Даше, вытеснялись мыслями о её парне и его умелых руках. Да, ему нравилась Юечка, но каждый чувственный поцелуй со стороны Лебедева заставлял всё больше и больше чувствовать себя желанным и влюбляться в этого красивого парня. Да, Коля был красивым. Рома заметил это, когда взял его лицо в свои ладони и, тяжело дыша, спросил: — А как же… она? Разве… вы друг друга не любите? Ты готов ей изменить? Вы же вместе… — Год? Да, мы вместе год. Но она давно мне не нравится. — Из-за меня? — И это тоже. Мне не понравилось, как она поступила с тобой, малыш, — нежный поцелуй в щёку заставил Мокривского тихо замычать от удовольствия. Так приятно ему ещё не было ни с кем и никогда. Некоглай открывал в нем какие-то новые, неизведанные чувства. А ещё ему явно нравилась его сексуальность. Блондин даже не успел оглянуться, как его полностью раздели, до неприличия громко шлепая по заду и заводяще целуя в ушко. Хотелось уже почувствовать его пальцы внутри. — Быстрей, войди в меня, — умоляюще проскулил парень, цепляясь за широкие плечи. Проведя языком по его чувствительным соскам и чуть поиграв, юрист стал нежно проводить пальцами между ягодиц, собирая смазку. Но её было мало — как назло не взял. А боли этому вкусному чуду доставлять хотелось меньше всего. Рома его замешательство заметил. — Там, у меня в кармане, есть тюбик, — видя удивлённое лицо, менеджер пакостно улыбнулся. — Ты что, всегда её с собой носишь? — Только по особо важным случаем. — Не знал, что я у тебя особо важный случай. — Николай хмыкнул, открывая жёлтый тюбик и выдавливая лимонную смазку. — Это приятно. — И на свидания. — Так это свидание? Мокрица не ответил, так как все его мысли заняли мокрые пальцы, что стали распирать его изнутри. Сначала один. Потом второй. Колкая, неприятная боль, особенно когда он вытаскивал и вставлял вновь. Углублял, касаясь прочищенных желез, снова убирал и заталкивал. Трахал его, расширяя стенки, что все не хотели быть шире и сжимались. Шли минуты, было также неприятно, и от этого чувства Роман поскуливал от боли и неприятности. Только тихий шёпот на ушко и слабые сладостные, но бесконечные поцелуи успокаивали и умиротворяли. — Ром, ты мне ещё тогда понравился. Такой бесстрашный, смелый, хотя рядом с тобой стоит мудак, готовый тебя вот-вот сожрать, — в доказательство своих слов Коля куснул его за шею, ловя новый стон. Пальцы согнулись внутри податливого тела. — Ты не мудак… Коля. Пожалуйста, не говори так. — Но ведь ты так считаешь, не правда что-ли? Да не бойся, я сам себя мразью считаю. — Лебедев просто пожал плечами. А Мокривскому так и захотелось доказать ему, что это не так! Что такого нежного и чувственного человека, как он, Рома никогда в жизни не встречал, да и навряд-ли встретит. Такого доброго, такого ласкового… Коля оказался совсем не таким, как они себе с Артуром напридумывали или слышали от других. — Ты мне тоже нравишься, Коль. И я хочу, чтобы ты меня сожрал. Некоглай взглянул на Мокрицу сверху вниз. Этот парень выказывал собой доверие и обожание, им так и хотелось обладать. Стоит только подумать — а ведь раньше они здесь зажимались и трахались с Дашей. Хотя навряд-ли для неё он был больше чем для галочки перед своей подругой Симбочкой. Когда вдоль живота и по блядской дорожке прошёлся юркий язык, Рома откинулся окончательно, сжимая голову Николая ногами. Парень его действия понял правильно и уже обхватывал губами уздечку, языком её оглаживая, чтобы доставить мальчику больше удовольствия. Тут же движения стали более медленными, и Некоглай широко и совсем неспешно провел языком вниз до основания, приводя менеджера в ужасный шок. Он чуть не кончил, когда Коля это сделал — так сильно удовольствие ударило в голову. Но он не хотел этого заканчивать, хотел больше, хотел ощутить его в себе и трахаться тут, в этом пыльном заброшенном классе. — Прекрати, иначе мы закончим раньше времени…– кое как проговорил возбужденный блондин, отрывая чужую голову от себя. Коля как раз в этот момент взял небольшой член в рот полностью, заставляя его увеличиваться в размерах. Самому терпеть уже было невмоготу, поэтому предложение юрист принял с радостью. Встав на ноги, он перевернул партнёра на живот, заставляя сползти и встать. Мокривский облокотился на парту руками, выставляя филейную часть на обзор и получил пару грубых шлепков. Странно, но ему понравилось, поэтому Роман стал требовать ещё, пока зад не стал гореть. А когда Лебедев отшлепал его по максимуму, между ягодиц скользко просунулась головка чужого члена, размазывая и так очень густую смазку. Коля остановился. Опять. — Ну что опять? Мне долго тебя ждать, Лебедев? — Мокрица нетерпеливо подался ближе к члену, недовольно мыча и явно сверля своими голубющими глазами пол. Коля хмыкнул. — Какой ты, однако, нетерпеливый, Ромка. Сейчас, я забыл презерватив… — Да похуй. Забей. У тебя есть СПИД? Нет. Вот и кончай в меня смело… Боже… Внутрь скользнули очень резко, но метко, и стали осторожно, очень осторожно углубляться, хотя хотелось уже скорее войти в Рому и добиться до шатания парты. Но порвать мальчика ему не хотелось. Ему даже пришлось закусить губу до крови, чтобы не начать вбиваться, как бешеный, потому что то, как стонал Мокривский с каждым новым вошедшим сантиметром, заставляло Колю терять башню и еле здравый рассудок. Он навалился на парнишку всем телом, тоже опираясь руками о парту, и, когда наконец-то плоть полностью погрузилась в жаждущее нутро, стал отрывочно вколачиваться в него, все быстрее и быстрее набирая темп. Зубы впились в загривок, хлюпанье и стук становились громче — вот-вот их услышат, зайдут и застукают. Каков экстрим! Рома тоже это понимал, поэтому стонал все громче, насаживаясь на брюнета и сжимая его член узкими стенками, доводя Некоглая до звездочек перед глазами. — Играешь со мной, Рома? — горячий шёпот всё больше и больше пускал мурашек по чувствительной коже, а пальцы правой руки то и дело трогали его соски, ненавязчиво порываясь обхватить член. Но так Мокрица кончит совсем быстро, а этого обоим студентам не очень то и хотелось. Крепче, до синяков сжимая его бедро, Лебедев стал вколачиваться все быстрее, сам уже не сумев обуздать себя и начав рычать и завывать от удовольствия. Как же горячо и мокро было внутри этого парня: несопоставимо ни с чем. И как он насаживается самостоятельно, и как громко дышит, и как сладко стонет… По-настоящему, не искусственно, так, как только умеет и может его животное нутро. А животное нутро юриста распалялось все больше. Углубляясь всё сильнее, он сбился на бешеный ритм, всё больше соскальзывая и прижимаясь к Роме. Они были оба потные, мокрые, от них так и несло этими одурманивающими запахами секса и разврата. И если бы кому-то удосужилось узреть это жаркое соитие между двумя этими парнями, он бы точно пришёл в лютый шок. А сдерживаться у обоих получалось с каждым толчком всё меньше и меньше. Дошло до такого, что парни чуть не сорвались на пол, но сумели удержать равновесие. Руки опускались от усталости. — Коль, прошу, не могу больше. Мне нужна разрядка…– Рома заскулил, рукой указывая на стоящий колом член. Коля его просьбу понял правильно и уже через секунду быстро надрачивал Мокривскому, продолжая трахать. Мгновение, и тело заполнилось тёплой спермой, что горячим поток погрузилась в дрожащее и мокрое тело. И, чувствуя в себе эту жидкость, ощущая быстрые фикции на своём стволе, менеджер не смог сдержаться, чтобы не кончить с громким вскриком, в котором юрист услыхал своё имя. — Д-да! Коля… Уставшие, но счастливые парни наконец-то грохнулись на пол. Николай поспешил заключить парня в свои объятия, зарываясь носом в светлую макушку и вдыхая всё тот же сладкий аромат леденцов. Интересно, это шампунь такой, или, все же, парфюм? Обязательно выяснит, когда будут жить вместе. — Ромка, будешь моим парнем? — спросил Коля, глядя студенту прямо в глаза. Ну, естественно, тот после одного раза навряд-ли согласится, но все-же попробовать стоило… — Да! С радостью! Можем жить у тебя тогда? Как-то это всё слишком быстро произошло. Но Лебедев такому поспешному согласию не успел удивиться, так как его рот заткнули внезапным поцелуем.×××
— Ух, Ромка, ну ты даёшь. Не только комнату свою проиграл, так ещё и врагов нажил, — наблюдая, как Мокривский собирает свои вещи, уже занявший его комнату Артур, лежащий на кровати, умирал от смеха, вспоминая лицо Даши. — Как же она на тебя смотрит, это пизда! Ты сначала к ней катил, катил, а потом её парня увёл! Вот умора! — Я с Колей буду жить. Там и площадь пошире, и… — Член побольше. Ну, он хорош в постели? — видя, как заалели щеки товарища, Нерчук присвистнул. — Ну ты и попал, Ромка. Нашёл свое счастье. А глазированных сырков не жаль? Сладких, сочных, больших… — Сладкий, сочный и большой сырок я сегодня попробую на вкус и без твоей помощи, — Рома пошло облизнулся, обхватывая губами леденец, который сосал. — Ну ты и пошляк! — Какой есть! —Что, реально такой большой? — По ощущениям очень, — от этих мыслей менеджер почувствовал, как опять потёк, и поспешил скорее собирать вещи, чтобы переехать к своему новоиспеченному парню. — Только часто не трахайтесь, а то, боюсь, уник потеряет двух лучших студентов. — Ты нас заменишь, не сомневаюсь, — Мокрица пихнул друга локтём, забирая из-под него свою футболку, и стал искать взглядом оставшиеся вещи.×××
Даша буквально чуть не взорвалась, когда Коля пришёл к ней и сказал, что больше её не любит. Но больше всего её поразило то, что он сказал впоследствии. — И, пожалуйста, Рому не трогай, он теперь мне принадлежит, — сказал, как отрезал, с этой своей извиняющейся, типа, улыбкой. Да похуй Коле на неё было. — Что?! В каком это смысле? Когда?! — Час назад. Он мне давно нравится, поэтому освободи квартиру, пожалуйста. — Пиздец, — всё, что смогла выдавить из себя Даша. — Но куда я пойду жить? — В общагу. К Симбочке. Даша, давай начистоту: Коля рядом — чтобы Симба заметила. Коля дарит цветы Даше –чтобы Симба завидовала. Коля целует Дашу — чтобы Симба рев-но-вала. Где бы мы не были, обязательно рядом должна быть Симба. Это не странно? Даша замолчала. Она не хотела этого признавать. Она не хотела признавать, что делала это всё, чтобы подруга, такая ненавистная, светлая, милая, сексуальная, сладкая, хорошая… была рядом и видела, как Дашуля счастлива. Симба такая наивная. Симба, это мне цветы подарили. Не нравится? — Хватит уже морочить голову всем, признайся ей, — положив руку ей на плечо, проговорил Коля. — Не твоё дело, — Школдыченко огрызнулась, и кинулась собирать вещи, судорожно хватая свои духи и шампуни. Всю последующую неделю она ходила мрачная и печальная. Пару раз она натыкалась на Мокривского с Некоглаем, что, как сиамские близнецы, ходили вместе и при каждом удобном случае зажимались, чтобы целоваться. Такие милые и романтичные… Это Юечку даже не злило, так, зависть гложила. Хотелось также с Симбой… — Нет! — решительно ударила по столу кулаком Дарья. Шатенка впервые ела в общественной столовой. Как-то скучно было, решила поискать нового кандидата на роль парня, чтобы позлить подругу. — Что нет? — тёплый голос пронесся где-то рядом, буквально над ухом. Даша испуганно заозиралась и увидела Симбу, что отодвинула стул и села рядом с ней. Девушку клюнули в щёку маленькие розовые губки. Внутри Школдыченко всё затрепетало. — Симба? Ты тут ешь? У тебя же желудок слабый, не пригож для такой еды! — девушка нахмурилась, затем, поняв, что сказала, нахмурилась ещё больше. — Это не забота. Даже не думай об этом. Её реакция заставила девушку улыбнуться. Симба села рядом с Дашей. — Конечно. Хочешь сока? Слышала, ты с Колей порвала… — Злорадствовать пришла? — Нет. Поговорить. — девушка взяла её за руку. У неё они были тёплые, как парное молоко. И вся она была такая тёплая, уютная, домашняя. Хотелось её обнять и никогда не отпускать. Отвратительное желание. — Не здесь. Это был их любимый парк когда-то. Часто Карина сюда любила приводить подругу, и они подолгу тут бывали. Как давно Юечка не видела эти деревья и цветы… Когда поняла свои истинные эмоции в сторону блондинки и стала отдаляться от неё, полная негативных эмоций: вот, с Колей стала встречаться. Карина посадила её на мраморную лавочку и взяла за руку. Даша хотела вырвать её, но ей не дали. Симба грустно заглянула Школдыченко в глаза. Они были тёмными, такими же, как у Коли. Теперь они оба с Ромой в таких тонут. Это вызвало усмешку. Парень точно утонул в Коле с головой, хотя Коля, кажется, утоп не меньше. — О чём поговорить хотела? — не отводя взгляд, вопросила Дарья. Она больше никогда не хотела бояться, тем более этой жалкой Симбы. С такими пухлыми и розовыми губами. Ответ не последовал, вместо этого Дашу заткнули глубоким и резким поцелуем. Она расширила глаза: не ожидала такого от Карины. Прытко. А блондинка с юридического буквально наслаждалась этим долгожданным и сочным поцелуем. Прижав девушку к скамье, она зажала её под собой, вцепилась в тонкие запястья ногтями и сминала вкусные губы. Даша не отставала — придя в себя, она вцепилась в длинные волосы и стала сама углублять поцелуй, яростно кусая Карину за нижнюю губу. Сладко. — Я тебя никому больше не отдам, слышишь?! Больше никакому Коле! Даша, ты поняла меня? — лепетала сбивчивым тоном Симбочка, пытаясь восстановить дыхание, что стало от волнения сбиваться. Видя её красный и запыхавшийся вид, Юечка только улыбнулась, поцеловала любимую в скулу и кивнула. — Больше никакого Коли. Я тебя поняла. Я люблю тебя, Симба. Давно. Прости меня? — Я знаю, — юрист улыбнулась. — Я тебя тоже люблю. И я на тебя не обижаюсь, я понимаю, почему ты вела себя так. Дурочка моя. — Сама такая. Симбочка клюнула Юечку в нос.***
Чемодан у Ромы был большой. Естественно, половину занимали его компьютерные диски, ноутбук, вещи, наушники… Короче, много чего там было. Особенно техники. Парень еле все втащил, благо этаж был первый. Всё-таки прикольно, когда живёшь не в общаге, а в собственной квартире. В этом он Коле завидовал. Нет, правда. Этот юристишка был больше похож на чиновника, который грабит себе и грабит, и… Спустя неделю, проведенную вместе, Рома решил, что больше назойливого Артура и жёсткой парты он не выдержит, поэтому собрал свои вещи и отправился к Коле. Парня встретили с улыбкой на лице, а также тягучим поцелуем в губы: еле оторвал от себя, чтобы пройти и распаковать вещи. Мокрица прошёл в глубь трёхкомнатной квартиры, и первое, что он заметил, это чистота. Да, ужасная чистота, прекрасная, охуенная, восхитительная… Сразу стало понятно. Некоглай не мужчина, а мечта. Он ещё и готовит вкусно — пальчики оближешь. Вот и теперь блондина угощали спагетти с сыром и запеканкой с грибами, периодически подкладывая. Лебедеву нравилось, что у его парня такой необузданный аппетит. Вот Даша никогда его стряпню не жаловала, вечно ела только свои самодельные бутерброды с салатными листьями. Худела. — Вкусно? — Коля убрал с лица Ромы волосы, открывая себе обзор на миловидное личико. Запихивая в рот очередной кусок, менеджер кивнул. — Очень вкусно. Где научился готовить? — Мама научила. — Спасибо тогда ей. С каких лет она так вкусно готовит? — Готовила. Роман поперхнулся запеканкой и виновато посмотрел на парня, который сидел рядом и перебирал его светлые волосы. — Коль, извини, я не знал. — Она теперь работает на кондитерской фабрике, — взглянув на его пораженное лицо, Николай не смог сдержать смешок. — Ты что, думал что она умерла? Ромка, ну ты даёшь. — Ты с такой похоронной миной это говорил, — хмурясь всё сильней, Мокривский щёлкнул парня по лбу, наблюдая за солнечными зайчиками в его глазах. Такой весёлый и счастливый. Это заставило и самого улыбнуться. — Не умеешь ты, Рома, шутки понимать. — Не неси чепухи. Я много чего умею, — парень обиженно встал, но только чтобы отнести посуду в мойку, помыть руки, налить чай, быстро выпить и запихать в рот конфету. А потом он стал стремительно подходить к Лебедеву. Тот за ним очень пристально наблюдал: сначала блондин подошёл к нему, затем стал соблазнительно медленно опускаться на колени, и уже там резко стянул с юриста шорты-чиносы до щиколоток. Некоглай рвано выдохнул: с ним такого никто не делал. Ни одна девушка не соглашалась и не предлагала ему сосать. То ли кончал слишком бурно, то ли член не по зубам. Хотя зубами лучше не надо. Поэтому, глядя на такие действия Мокрицы, он чуть ли не скатился вниз — настолько дрожали руки. Сколько он упрашивал Дашу хотя-бы постоять так, на коленях… но та всё в своих любимых позах сверху. Здесь же его точно пытались, да и хотели ублажить. Выпустив орган на свет, Рома сразу же заглотил чуть больше половины, вызывая у Коли постыдный стон. — Охуеть. Ты где так научился брать? — Хм, э…– Роман широко улыбнулся, проводя языком по венке на члене. — Я люблю сосать что-то, да и ты ещё не знаешь, какой я пошляк и любитель порно. Можно я продолжу, солнце? — ласковое обращение заставило брюнета вздрогнуть вновь, и он, поражённый видом снизу, не мог противостоять. Менеджер же, орудующий внизу, начал пытаться заглотнуть член полностью, руками помогая себе и надрачивая парню, перебирая в руках сначала яйца, а потом собирая естественную смазку и снова раскатывая ту по плоти. Зубы он пытался не использовать, навряд-ли такое Коленьке нравится, просто отсасывал — не очень умело, но это Лебедеву показалось самым лучшим минетом на свете. И даже не потому, что ему не с чем сравнивать, просто Рома так охуительно выглядел там, внизу, что было просто невозможно не одарить его благодарным стоном. Такой маленький раскрасневшийся и развратный мальчик… и весь его. Мокривский медленно начал делать поступательные движения, опускаясь и поднимаясь к головке, проводя губами и языком по вспухшим венкам и причмокивая. Потом принялся вновь насаживаться, расслабляя горло и затрахивая самого себя, плотоядно играя с толстым членом. — К-коля… этот сырок действительно очень сладкий, сочный и большой…– услышав чужой шепот, Николай недоуменно свёл брови к переносице, но тут же забыл это, когда Мокрица со сладким мычанием зачастил, пытаясь скорее довести любимого до оргазма. — Может ты хочешь… ммм… в рот меня трахнуть? Это было хорошее предложение. Некоглай принял его безукоризненно, тут же хватая студента за волосы и насаживая на свой «сырок» по самое немогу, да так, что Рома захрипел, давясь членом и слюной. Но он не останавливал юриста: тот волен делать с ним всё, что захочет. Роман Мокривский будет подчиняться и подчиняться ему, сколько душе угодно. Наконец-то внутри горла брызнуло горячее семя, заливаясь в рот и даже скатываясь по губам. Видя это зрелище, Коля стал пристыженно искать салфетки и извиняться перед сидящим на коленях парнишкой, но тот его руку остановил. Некоглай удивлённо проследил за тем, как язык скользнул по губам и Ромочка — его Ромочка, — с шаловливой улыбкой всё это проглотил, даже не поморщившись. — Р-Ром… Ты чего творишь такое? Не противно? — Нет, конечно нет. Мне всё понравилось, — он встал, и потянулся к губам парня, но его остановили. — Тогда не мог бы ты сначало… Мокрица захлопал глазами и удивлённо хмыкнул. Пришлось идти к раковине, чтобы отмыть рот. Конфетка, которую он тогда закинул в рот, давно была проглочена вместе со спермой. Поэтому он засунул в рот новую. — Все, сполоснул я рот, брезгля. Можешь подставлять губы. Дальше последовали жаркие поцелуи, наполнившие собой всё свободное пространство вплоть до того конца квартиры. Коля то и дело норовил заползти руками под чужую футболку и уложить парня на стол, но почему-то Роман не давался. Такого напора брюнет не выдержал. — В чем дело? — зубы сомкнулись на щеке, а пальцы массировали эрогенную зону сзади на шее, под лёгкие стоны блондина и изящные движения тела. — Я хочу тебя, а ты… — Я тебя тоже, Коль, — менеджер поцеловал своего юриста в лоб и с надутым видом произнёс: — Но только не на столе! Моя спина скоро станет деревянной. — А… Вот оно что. Вдруг, без предупреждения, Лебедев подхватил Мокривского на руки и потащил в свою комнату, выцеловывая быстро-быстро его шею и щёки, а тот со смехом отбивался. В спальне, где теперь будет спать и Рома, было очень уютно и светло. И как-то слишком много фиолетового: фиолетовое одеяло, фиолетовые подушки, шторы, обои. — Ты любитель фиолетового, или так пытаешься показать всем, что ты би? — с усмешкой вопросил Мокрица, которого положили на кровать и начали раздевать. Коля отвечать не спешил. Сначала он не спеша стянул с парня боксеры и шорты, но те уже были не такие, как у него — покороче, затем стал искать смазку, не смотря на то, что тот уже порядочно натек. И только когда пальцы захлюпали внутри, а Рома стал сладострастно постанывать, подмахивая бёдрами, дабы быть ближе, и уже забыв о своём вопросе, брюнет решился ответить: — Это Даша так обустроила всё. Я на самом деле очень люблю голубой цвет. Прямо как твои красивые глазки, — томно прошептал на ухо, склонившись к нему вплотную и вылизывая. Кончик языка проник в ушную раковину, когда Николай заменил пальцы на член и стал вытрахивать всю прыткость из Ромы и дурь — тот против и не был. Только лихо схватил его за шею, прижимая чужие губы к себе, и начал царапать её короткими ногтями. Такой страстный, жгучий, пугающий, приводящий в настоящее, ни с чем не сравнимое изумление… Именно сейчас, в этот самый момент студент юридического с широко раскрытыми глазами и понял, как любит его. Как любит этого парня. И неважно, что они знакомы то недели три, четыре. Время с Мокривским шло быстрее, а он всё также просыпался с осознанием того, что случайно, абсолютно случайно получил в награду такое чудо, как Рома. Фортуна наконец-то была на его стороне. — Давай тогда всё переделаем здесь? — с улыбкой спросил Мокрица, беря в руки лицо партнёра и заглядывая в него. — Давай. — с такой же улыбкой согласился с ним Некоглай, проникая в хрупкое тело до упора. Дальше они делали всё молча. Ну как молча? Втрахивая парня под собой в фиолетовые покрывала, Лебедев в унисон с Мокривским громко стонал, не забывая целовать мягкие губы, что только недавно доводили его до оргазма. Его руки умело касались каждого участка, каждого сантиметра нежной кожи, что была под его руками — весь Роман был под его руками, его спина, его шея и губы, его лицо, он сам… Голубые глаза, которыми он только недавно так яро восхищался, в суматошном потоке закатились, знаменуя, что блондин на грани. Поэтому Коля ускорился: шлепки участились, смазка тоже, а сознание вот-вот рисковало уплыть от обоих парней в неизвестно каком направлении. Ещё пару таких движений, и юрист боялся, что не выдержит, и вновь кончит внутрь. Вдруг Ромке вообще не нравится такое, а он так нагло… — Не вытаскивай, блять, — менеджер придержал его ногами, плотно сжимая член внутри себя. — Хочу, чтобы ты опять кончил в меня! Тот повиновался. Нет, Коля просто не мог не повиноваться желаниям Мокривского, будь то просьба что-то купить, или пойти и себя убить. Коля готов. Осознанные и резкие движения, и он замер, больно кусая парня под ним в шею. От боли и удовольствия Мокрица заскулил, мстительно сжимая его плечи до кровавых отметин, и стал расцарапывать их, насаживаясь на чужой член внутри него. Хотелось кончить неимоверно, уже невозможно было чувствовать этого распирающего чувства оргазма, накатывающего на него. Смазка хлюпала, из-за её обилия внутри и снаружи было очень мокро и скользко, что давало члену возможность заходить так далеко, что пробегали искры перед глазами. Ещё пару движений. Ещё несколько сладких, томительных секунд… липкая сперма внутри, чувственные губы повсюду и на груди… грубые, бесконечные толчки… ещё пару смазанных стонов и ещё пару засосов в области практически всей шеи… беглые пальцы по спине, после тут же оказавшиеся в волосах. Рома затрясся, изворачиваясь весь и трясясь так катастрофически сильно, что подобное зрелище тут же заставило Некоглая снова возбудиться. То, как он бьётся в оргазме и получает удовольствие… как кончает, изливаясь на свой живот и пачкая Колю… Он был невероятен. Ловя громкий удушливый стон на чужих губах и нисколько его не прерывая, Лебедев игриво лизнул любимого в подбородок, не забывая мять одной рукой его тело, пока Мокрица не закончил биться в эйфории. А когда закончил, они наконец-то устало поникли на кровати, прижимаясь друг к другу в объятиях и целуясь. Рома нежно провел пальцами по мягкой щеке, наблюдая, как юрист со счастливым лицом прикрыл глаза и наслаждается этими мягкими движениями. — Такой ты красивый, Коль. — Ты у меня ещё красивее, Ром. Я люблю тебя. — перехватив его руку, Некоглай стал чмокать каждый пальчик под тихий смех своего парня. Мокривский не отставал, пытаясь исщеприть лёгкими поцелуями чужую шею. — Я тебя больше, придурок. Прекрати, аха-ха-ха. — Нет! Сам прекрати. Иначе снова трахну. — Я не против. — Рома лизнул Колю в мочку уха, и мягко прикусил её. — Только глазированные сырки мне купи. — Стой, ты что-то говорил про них, когда мне сосал. — до брюнета дошло неожиданное осознание. — Ты что, сравнивал мой член с сырком? Мокрица смущённо вспыхнул до корней волос, почему-то мысленно проклиная Артура в том, что ляпнул своим поганым языком. — Не было такого. — А вот и было! — Не было! — Было! — Сырки не сосут, а кусают. Я могу даже продемонстрировать, как именно. Этой угрозы Некоглай, естественно, испугался, поэтому примирительно улыбнулся, глядя на своего менеджера, и извиняюще поцеловал его в нос. — Да ладно тебе. Куплю, сколько хочешь, сырков. Только мой не кусай… — Договорились. А теперь, пожалуй, можно заняться и продолжением… Примкнув к Николаю всем телом, Роман поцеловал его в губы и скользнул внутрь языком, тут же встречаясь с чужим. И Коля вновь почувствовал вкус леденцов на губах.