Даже если вам немного за тридцать...

Для корпоратива сняли какой-то загородный клуб. Очень модный, в стиле рустик, с фотозонами и прочим. Если не знать, кто гуляет, можно было подумать, что это чья-то свадьба или на худой конец вечеринка в честь помолвки. Прекрасный весенний день, не то, чтобы Лондон часто их радовал такими. Но воздух был теплый, пахло магнолиями и почему-то козами, видимо, у этого благостного местечка была своя ферма, что тоже было, пиздец, как модно. Сириус припарковал байк уже минут десять как, и теперь просто сидел, курил и втыкал на приветственную вывеску. Он надеялся приехать как раз так, чтобы пропустить официальную часть и успеть к фуршету. Но из-за джетлага он плохо спал, поэтому выехал даже раньше, чем нужно. И теперь убивал время. Он любил свою работу, но ему не нравилось, как менялась их компания. Из инди-лейбла они становились чем-то большим. Если раньше он знал всех сотрудников по именам, то теперь большую часть хипстеров не мог различить. Все как на подбор с бородами, очками и соевым латте в стаканчиках. Сириус выделялся не только тем, что работал здесь практически со дня основания, но и тем, что плевать хотел на модные тренды. Но, черт побери, даже винилы стали модными благодаря чокнутым хипстерам с их страстью к коллекционированию. Правда, теперь Сириусу чаще приходилось договариваться о покупке прав не только на старые рок-альбомы, но и на всякую попсу вроде Софи Эллис Бекстер. Сириусу было чуть за тридцать, но он все чаще ощущал себя стариком. Зато он мог на слух определить разницу в мастеринге одной и той же пластинки, выпущенной на разных заводах. И к счастью, он обладал безграничным уважением в глазах клетчато-бородатых коллег. Потому что он был ебически хорош в переговорах. И мог перепить подавляющее большинство стареющих рок-звезд, уговорив их в процессе подписать контракт на переиздание альбомов. И вот теперь ему предстояло тащиться на корпоратив, где в первую очередь будут затирать про метрики и показатели, поздравлять тех, у кого самый выдающийся KPI, и строить планы на следующий год. Десятилетний юбилей компании Феникс Рекордс, чтоб его растак. Потушив сигарету и пристроив шлем на байк, Сириус кинул ключи парнишке-парковщику и направился в сад, где уже слышался голос топ-менеджера со сцены. Ухватив с подноса бокал с аперолем (очередная модная херня), Сириус пристроился в уголке и принялся больше разглядывать толпу, чем слушать их генерального. Похоже, что процент знакомых лиц еще сильнее сократился с прошлого раза. Зато количество людей перевалило за пару сотен. И каждому хоть бейджик с именем на грудь вешай. Юбилей компании отмечался каждый год, но в этот раз размах поражал даже бывалых, и скоро стало понятно, почему. – Думаю, все вы ждете результатов негласного рейтинга эффективности, но его вы и так без проблем можете увидеть, когда получите сообщение о зачислении премии, – усмехнулся Кингсли. Его блестящая лысина и золотое колечко в ухе поочередно подмигивали солнечными зайчиками сотрудникам. – Лучше я продолжу объявлением, которое вытекает из успехов, которых мы все вместе достигли. В мае мы запускаем производство в Лондоне. Цех в Кардиффе по-прежнему будет функционировать. А здесь мы планируем наладить выпуск лимитированных тиражей с принтами или индивидуальным дизайном – того, что раньше позволить себе просто не могли. И есть только один человек, которому я могу доверить наладку запуска. Дамы и господа, всем вам отлично известный Ремус Люпин, – Кингсли зааплодировал в направлении высокого, худощавого мужчины, который выглядел шокированным. – Кинг, ты бы хоть предупредил, – все же поднявшись на сцену, Ремус неловко рассмеялся и глотнул из своего стакана. – Но я был бы идиотом, если бы отказался от такого предложения, – он отсалютовал генеральному, сделал еще глоток и, одернув под джинсовкой футболку с принтом The Dark Side of the Moon, спустился со сцены. Услышав знакомое имя, Сириус повернул голову к сцене и увидел как Люпин спускается с нее, чуть ли не утонув в потоке желающих пожать ему руку и поздравить. С Люпином он никогда не встречался лично, вся их работа, хоть и довольно плотная, сводилась к общению по мейлам и в мессенджерах. Но они так долго и с упоением ебали друг другу мозг на протяжении долгого времени, иной раз собачась до одури в попытке согласовать ТЗ по тому или иному изданию, что не подойти лично было просто невозможно. – А вот и мой любимый принт-мастер, – хмыкнул он, когда Люпин выбрался из толпы и к нему можно было подойти спокойно. – Мои поздравления с повышением. Сириус не стесняясь разглядывал его. Почему-то Люпин совсем не походил на то, что он себе вообразил. Худой, выше него самого на голову (черт бы его побрал), и старыми, сильно поблекшими шрамами, которые тянулись по рукам и даже лицу. Но сам Люпин их вроде не стеснялся и даже не замечал. – Неужели это тот самый Сириус Блэк, из-за которого мне примерно раз в неделю хочется вскрыть себе вены пластинкой? – Ремус узнал его по кожанке, судя по всему, горячо любимой, потому что фотка на контакте Сириуса была явно не из свежих, а кожаная куртка была на нем та же самая. Блэк и правда иной раз выкатывал такое техническое задание, что Ремусу хотелось спросить в ответ, выслал ли он ему волшебную палочку. Но он погрешил бы против истины, если бы не признал, что запросы Сириуса были самыми интересными. И каждую решенную задачу Рем заслуженно считал личным достижением. Чего только стоит пожелание сделать оттиск и разноцветной массы. – Спасибо за поздравление! – Люпин коснулся своим стаканом с пивом его бокала. – Это правда было чертовски неожиданно, но приятно. – Я бы мог понять "сунуть голову под пресс" в качестве способа самоубийства, но пилить вены пластинкой? Максимально неэффективно, – рассмеялся Сириус. – Рад, наконец, познакомиться вживую. Правда, я тебя иначе представлял. – Взаимно, – совершенно искренне ответил Ремус, неожиданно пожалев, что не может сквозь солнечные очки увидеть цвет глаз Сириуса. – Правда? И как же? – прищурился он. – Что касается тебя, я чертовски удивлен, что ты пьешь эту... это, – слово "дрянь" он проглотил, в принципе редко позволяя себе личные критичные суждения. В конце концов, онлайн общение едва ли можно считать близким знакомством. – Не таким высоким, как минимум. Мое эго страдает, – хмыкнул Сириус и оскорбился за свой коктейль. – Я пью все, что льется и горит, – ответил он и поймал трубочку языком, а потом пошло всосал остатки из бокала. Он совершенно не боялся казаться дурацким, зная, что в какой-то степени это даже сексуально. – Ни за что не поверю, что твое эго способна задеть разница в росте, – рассмеялся Ремус, невольно залипнув на этой демонстрации. Только сообразив, что пялится, он поспешил сделать очередной смывающий неловкость глоток. – Что ж, завидую ресурсам твоей печени. А то, что льется и горит, ты закусываешь? – он кивнул на многочисленные фуршетные столы, чувствуя, как начинает подсасывать в животе от голода. Его привычное состояние. – К тридцати они уже немного подызносились, но пока держимся, – ответил Сириус. – Ждал, когда Кингсли сделает паузу, чтобы можно было спокойно перекусить. Они обосновались возле столов, набрали полные тарелки закусок и болтали о ерунде, забыв о том, что официальная часть еще идет. Награждали лучших сотрудников, и в какой-то момент Сириус понял, что Кингсли называл его имя. Прожектор ударил в глаза, проектор вывел на экран лицо Сириуса с набитыми щеками. Лучше не придумаешь. – Бродяга, будь добр, поднимись на сцену, – попросил в микрофон Кингсли, посмеиваясь. – Должны же мы наградить нашего самого эффективного менеджера. – Давай, – Ремус, стараясь не трястись от смеха, забрал его тарелку, подумав, что Кингсли, кажется, специально подгадывает, чтобы подловить сотрудников в глупом положении. Не со зла, конечно. – Если помните, пару лет назад мы мечтали заполучить права на «God Save The Queen» The Sex Pistols. И вот пару недель назад этот паршивец принес мне контракт, – Кингсли хлопнул Сириуса по плечу, а у Ремуса даже рот открылся от неожиданности – он-то знал, какая редкость этот сингл. На сцену Сириус поднялся под этот самый трек. Он отряхнулся от крошек и уже не жевал, приняв вид самой что ни на есть настоящей рок-звезды. Сцена ему шла, или он шел сцене, тут уже было не важно. Он получил похвалу, диплом в рамочке (куда его только девать?) и троекратный поцелуй от Кингсли. – Это рок-н-ролл, детка, – только и сказал Сириус в микрофон, потом смачно поцеловал Кингсли в губы и спустился обратно к фуршетному столу. Коллеги все еще продолжали свистеть и аплодировать. – Скажи честно, ты продал душу Сиду Вишесу, чтобы заполучить этот сингл? – прищурился Ремус, когда Сириус подошел к нему. А когда тот снова вооружился бокалом, отсалютовал ему.– Так или иначе, поздравляю, это чертовски круто! Уверен, у тебя уже есть идеи по поводу дизайна, – усмехнулся он и сделал глоток из своего стакана. – Нет, просто провел спиритический сеанс и сделал ему минет, – ответил Сириус, наслаждаясь реакцией Ремуса. – Иногда хороший отсос – все, что нужно призраку. Чувство юмора у Сириуса было своеобразное, но не реагировать на эти скабрезности было невозможно. – Что ж, он явно остался доволен, – признал Ремус. Поскольку чествование Сириуса завершало официальную часть, Кингсли уступил сцену группе, и градус веселья сразу повысился. Вот только разговаривать, стоя у сцены, было уже нереально. – Может, отойдем к диванчикам? – предложил Рем, поймав себя на том, что был бы рад продолжить общение с Сириусом. Сириус кивнул, и они прихватили с собой полные тарелки закусок и по пиву. Апероля с Сириуса было уже достаточно. – Как тебе Лондон? – спросил он. – Останешься тут на выходные или поедешь домой? – Как всегда, шумный, – улыбнулся Ремус. Но ему не хотелось звучать, как старику. В студенческие времена он очень любил Лондон, а потом работа... семья. Черт побери, ему ведь всего тридцать два, когда он успел затухнуть? – Вообще, планировал уехать последним экспрессом, – признался он, невольно глянув на часы. – Ну, до него еще куча времени, – отмахнулся Сириус, устроившись на диване так, словно тот был его собственным. – Составишь компанию? Сириус похлопал себя по карманам и выудил косячок и зажигалку. – Или ты как эти придурки, куришь электронные сигареты? – он кивнул на толпу молодежи. – Травка? – недоверчиво уточнил Ремус, понизив голос. – Ежики курносые, я лет семь травку не курил. И понял, что просто не может и не хочет отказываться. – Терпеть не могу запах электронных сыграет, – признался он, согнув ногу в колене, чтобы сидеть лицом к Сириусу, хотя и понимал, что колено ему это еще припомнит. К черту! Может он расслабиться, в конце концов. – Какие грустные у тебя были семь лет, – хмыкнул Сириус, прикуривая, делая затяжку и протянул косячок Ремусу. – Что так плохо? – Да нет, обычные, скорее. Спасибо, – приняв косяк, Ремус неторопливо – чтобы не закашляться и не опозориться – затянулся и прикрыл глаза. – Это у вас, рок-звезд такое в порядке вещей. А мы, простые смертные, вынуждены соблюдать социальные нормы, – он усмехнулся и, затянувшись еще раз, вернул косяк. Терпко-сладковатый дымок сразу будто бы проник в кровь и побежал по телу, делая малозначительными все переживания. Например, о риске не подняться с этого дивана без посторонней помощи. – Считаешь меня рок-звездой? – Сириус улыбнулся, неспешно затягиваясь. Он мог поклясться, что ему показалось, что Люпин с ним флиртует. И это после пары пива и двух затяжек. – На сцене ты выглядел, как рок-звезда. И не говори, что ты не стремился к такому эффекту! – Рем снова забрал у него косяк и погрозил ему теми же двумя пальцами, которые его сжимали. Народ, кто кучковался поближе к колонкам, перешел к более активным развлечениям в виде танцев, и со стороны это выглядело чертовски медитативно. – Ладно, но кто в музыкальной индустрии не хотел когда-то стать рок-звездой? – спросил Сириус, пожав плечами. – Мне кажется все, так или иначе. Я вот дрочил на Боуи, а ты на кого? Ремус все же поперхнулся затяжкой, не ожидая, что чувство юмора Сириуса распространяется на его уровень откровенности, пусть формулировка и была чисто фигуральной. – Я всегда предпочитал что-то потяжелее, – он распахнул джинсовку, демонстрируя свою футболку. – Ну и Фредди, конечно! – Легенда, – весомо сказал Сириус, зевнул до щелчка челюстей и потянулся. Его начало накрывать приятным расслаблением от травки. Он наблюдал за движухой и ловил что-то вроде дзена. Музыка вибрировала в его теле. – Назови топ-3 песни, под какую ты бы признался в любви, под какую трахался бы и под какую кого-то убил? – Хм, ты сочтешь меня банальным... – задумался Ремус, проследив линию его шеи, уже не особо смущаясь от таких вопросов. – В любви я бы признался под Nothing else matters. Если секс требует... эмоционального подъёма, "Thunderstruck" AC/DC отлично подойдёт. Если настроение лиричное, я бы выбрал "Lorelei" Scorpions, или "Still loving you". Ну а для убийства – гипотетически! – выразительно уточнил он, – подойдёт почти любая песня Black Sabbath. Так, теперь твоя очередь! – Мне нравится твой выбор! – Сириус от души хлопнул Ремуса по колену. А потом сам глубоко задумался, затягиваясь почти кончившимся косячком. – Окей, мой вариант для признания в любви – Eleanor Rigby, для секса, конечно, Personal Jesus, а вот убивал бы я задорно под что-нибудь из Rammstein. – Чтоб меня... – прошептал Ремус, пока сизый дымок рисовал в его сознании невообразимо чувственную картину с его и, черт возьми, Сириуса участием под соответствующее музыкальное сопровождение. – Это идеально, Сириус! – Ну так, не зря меня хвалят за хороший музыкальный вкус, – самодовольно улыбнулся Сириус. Ему стало жарко и он пока снял свою кожанку, оставшись в футболке, которая мало скрывала его татуировки на руках и груди. – Пиво кончилось, тебе еще взять? – Не откажусь, – кивнул Ремус, отдав ему свой стакан. За следующей порцией сходил он, за третьей они вместе. И все это время, кажется, не затыкались ни на секунду, обсуждая все на свете – музыкальные вкусы, кулинарные предпочтения, концерты, на которых бывали или хотели бы побывать. – О да, у меня есть фотка родителей с Live Aid! – поделился Ремус и сжал плечо Сириуса, на которое была закинута его рука. – Представляешь, как я им завидовал? Но мне тогда было всего четыре... интересно, я бы запомнил? – он повернулся к Блэку и посмотрел в его глаза, цвет которых, наконец-то, смог рассмотреть, своими отчаянно косящими от выпитого. – Ну, наверное, запомнил бы, это же, охренеть, какое впечатление, – ответил Сириус. Он был еще вполне трезв, учитывая его толерантность к алкоголю и опыт. А вот Люпин начал косить, путаться в словах и говорить с выраженным кардиффским акцентом. Это было даже очаровательно. – Но я этого никогда не узнаю! – Рем печально вздохнул и уронил голову ему на плечо. – Нет уже ни родителей, ни Фредди, – он мотнул головой, отгоняя тоскливые мысли, и, подняв ее, рассеянно улыбнулся Сириусу. – Кажется, мне пора... Он не успел заметить, когда стемнело, в первую очередь из-за яркой иллюминации над их площадкой. Сириус посмотрел на часы и присвистнул. – Твой экспресс ушел час назад, Люпин, – сказал он. – Тебя твои не потеряют? – Черт, ты прав... позвоню им, – он не был уверен, что рассказывал Сириусу о "своих", но Тонкс в любом случае стоило предупредить. – Я сейчас. Вытолкнув себя из дивана, он неверной походкой направился в сторону от площадки, которая теперь была одним сплошным танцполом. Хотя все то время, пока они с Сириусом общались, была какая-то анимация, конкурсы и прочее. – Тонкс, привет, – он прислонился к дереву, чтобы не тратить силы на удерживание вертикального положения. – Мышка, я увлекся немного и профукал последний экспресс. Переночую в Лондоне и завтра приеду. – Ох, милый, тебе есть, где переночевать? Кто-нибудь пусть подскажет отель, – забеспокоилась она. – Ты точно в порядке? – Да-да, мышка, я в норме. Конечно, не сильно трезвый, но на ногах стою, – заверил ее Рем. – Тут куча народу и Сириус. Помнишь, тот мозгоебный менеджер. Он оказался мировым парнем. Уверен, он что-нибудь подскажет. Не переживай. Как там Тедди? – Тедди в порядке, уже отправила его спать, утром ему на тренировку. Я думала, ты отвезешь, но, видимо, не успеешь приехать. Ладно, решу этот вопрос. Ты утром позвони, как сядешь в поезд, ладно? – попросила она. – Черт... прости–прости–прости, – Рем побился головой об ствол дерева. – Конечно, напишу. Люблю тебя. Поцелуй за меня Тедди, – попросил он и, услышав слова прощания, положил трубку. Чувство вины заворочалось где-то под диафрагмой, но Ремус не был до конца уверен, что это не просто тошнота. – Хэй, – добравшись до Сириуса, Люпин хлопнул его по плечу. – Посоветуешь отель? – Все нормально? – спросил Сириус. – Поехали, у меня есть неплохой диван. Я тоже собирался уже ехать домой, так что вызову такси и погнали. – Да, предупредил... – Ремус не закончил мысль, когда до него дошло предложение Сириуса. – К тебе? Не-не-не, я не могу! – он замотал головой. – Это неприлично. Я не могу первый раз в доме появиться в таком состоянии. – Неприлично? – рассмеялся Сириус. – Такое чувство, словно ты пьяненькая девушка, которую я собираюсь знакомить с родителями. Моему дивану все равно, а отель ты сейчас хрен найдешь. Давай, я никому не скажу, что ты грязно приставал ко мне всю дорогу, – подначил он его. – Сволочь ты, – обреченно вздохнул Ремус и ухватился за его любезно подставленную руку. Добираясь до выхода из парковой зоны, они попутно с кем-то прощались, но Рем особо не цеплялся за это. – Погоди, ты же не живешь с родителями? – запоздало спохватился он. – Нет, не с родителями, с парнем, – ответил Сириус. Он скинул Чарли смс, что приедет с пьяным коллегой, и Чарли пообещал постелить на диване заранее. У того был режим, и он уже планировал ложиться спать. Пока они шли на парковку, Сириус договорился, что заберет байк завтра и повел Ремуса к дожидающемуся их такси. – Оу... – Ремуса немного закоротило от избытка мыслей, постигших его пьяную голову. То, что Сириус гей, он подозревал с самого начала, но теперь некоторые шутеечки в его понимании обретали немного новый смысл. С другой стороны, вкладывать в них этот самый смысл не было никаких причин, учитывая наличие парня. И, наконец, первым порывом Рема было желание усомниться в уместности его визита, чтобы у Сириуса не было проблем, но здравый смысл, крупицы которого плескались на дне пяти-семи пинт пива, подсказывал, что он сам – совершенно не та персона, к которой стоит ревновать. К тому моменту, когда Люпин закончил слишком трудоемкий для его состояния мысленный диалог, оказалось, что они уже выехали на трассу, и Сириус, перегнувшись через центральный подлокотник, своевольно настраивает радио на аудиосистеме. Он поймал волну с музыкой, которая бы его не бесила и откинулся назад. – Не укачивает? – спросил он Ремуса. – Будь я трезвым, прокатил бы тебя на байке, было бы круче, – улыбнулся он. – Тогда, боюсь, мы бы точно увидели все, что я сегодня съел и выпил, – покачал головой Ремус. – Твой парень не будет против моего визита? – спросил он, рефлекторно постукивая пальцами под бит. – Он уже будет спать, когда мы приедем, ему рано утром на работу, – ответил Сириус. – И я его предупредил, так что он не будет против. К тому же, я не бываю против его друзей или родных, мы же взрослые адекватные люди. – Хорошо, убедил, – сдался Ремус и стал смотреть в окно. Ночной Лондон он тоже любил, пожалуй, даже больше, чем дневной. Сколько было пройдено по нему пешком после вечеринок, сколько песен спето на каменных ограждениях Темзы или прямо на берегу. Как много изменилось. – Эй, мы приехали, – Сириус тронул его за колено, когда такси остановилось. Жил он в районе Сохо, что тоже было весьма в его стиле. Но квартира досталась ему по наследству, а уж в чем в чем, а во вкусах они с дядей Альфардом совпадали. – Добро пожаловать, – громким шепотом сказал Сириус, когда они ввалились в квартиру. Там было темно и тихо, горел только ночник в гостиной и подсветка на кухне. Заботливый Чарли не только постелил на диване, но даже приготовил таблетки от похмелья и воду для полуночников. – У тебя симпатично, – тоже шёпотом оценил Ремус то, что мог увидеть в тусклом свете. Сил у него осталось ровно на то, чтобы умыться и в очередной раз поблагодарить Сириуса за приглашение. А когда через пару минут его голова коснулась удивительно комфортной подушки на – слава всем святым – подошедшем ему по росту диване, он благополучно отрубился.