Ты грех, который мне не искупить

Утро понедельника в квартире Тэхёна начинается хоть и приятной, но суетой. Ким просыпается первым и мчит в ванную, чтобы успеть приготовить завтрак своим гостям. Следом встает Хоши, а за ним – и Чимин, который, до конца не проснувшись, уже строчит сотню смс Юнги. Омеги быстро перекусывают и отправляются каждый в своё учебное заведение, обещая созвониться вечером. Тэ бодро вышагивает по тротуару до самой школы, пока не входит на её территорию. Радость моментально осыпается песком под ноги, стоит ему заметить одноклассников. Омега снова чувствует себя лишним на празднике жизни и, скрываясь среди толпы, спешит внутрь. Словно и не было выходных, и он не нашёл друзей и не почувствовал наконец, что такое жить. Стоило вернуться в школу, как его личный ад снова простирает свои объятия. Перед уроком на его парте всегда лежит записка с угрозами или что-то мерзкое. И, конечно, нужно проверить стул на наличие масла, жвачки или меловых крошек. Этот день не становится исключением, Тэ стряхивает карандашные очистки с сидения и выбрасывает огрызок от яблока со стола, любезно оставленный кем-то из класса. В двери показывается Ли Хван со своей свитой, блестя, как новогодняя ёлка новыми побрякушками. Он тут же проверяет наличие своей любимой «игрушки» в кабинете и довольно улыбается, усевшись на свой ряд. Первый урок проходит, как и всегда: скучно – для богемы и тяжело – для Тэхёна. Потому что ему, как никому другому, нужно хорошо учиться, а делать это среди гудящих одноклассников крайне тяжело. Половине класса и так держат место в универе, так что заниматься они предпочитают исключительно болтовней. Однако, на математике происходит что-то странное. Тэ вызывают к доске, и в процессе решения уравнения Ли по обыкновению кидает омеге в спину бумажным снежком. Только на этот раз его одергивает учитель. И что совсем поставило Кима и всех остальных в ступор: делает Хвану замечание из-за «нетактичного» поведения. Класс буквально замирает от неожиданности, потому что даже преподаватели в своём большинстве плевать хотели на проделки отпрысков из богатых семей. А тут замечание – и кому! Хван цокает так, что Тэхён чуть не подпрыгивает. А вернувшись на своё место, почти испепелен убийственным взглядом. Это первый звоночек, предзнаменующий какой-то пиздец. А в том, что хорошего в этой ситуации мало, Ким не сомневается. После уроков Тэ практически бежит до дома, опасаясь мести Ли. И оказавшись в квартире, облегчённо выдыхает. Сбросив рюкзак на пол, парень падает звездой на диван. – Солнышко, что-то случилось? – голос папы заставляет повернуть лицо в сторону кухни. – Да нет, просто устал немного, – бурчит Тэхён, не двигаясь. – У нас были гости? – загадочно улыбается Инсу, продолжая замешивать тесто. От папы ничего не скроешь, омега кряхтя собирается в кучу и садится, поджимая ноги. Ощущения словно его переживал какой-нибудь динозавр и сплюнул на диван остатки, спасибо «дорогому» Хвану. – Прости, что не предупредил. Это вышло случайно. – Я не против. Расскажешь, с кем подружился? – мужчина поправляет фартук и достает форму для пирога. Тэхён рассказывает «безопасную» информацию про ребят, и что они остались ночевать у него. Для пущей конспирации в красках описывает их поход в кино. Потом помогает папе с уборкой, и когда пирог отправился в духовку, слышит звонок. Чимин звонит по видеосвязи вместе с Хоши. Услышав голоса, Инсу мягко требует у сына познакомить его с новыми друзьями. Проболтав около получаса, уже запершись в своей комнате, Тэ немного отходит от школьных проблем. Однако, на горизонте маячат другие. Юнги всё-таки решил, что Чимину будет лучше пожить с ним. Соответственно, Хоши приходится срочно искать новую квартиру. Но оплачивать в одного ему её просто не по карману. – И что же теперь делать? – ахает Тэ, глядя на экран телефона. – Все хорошо, Бог меня не оставляет. Господин Темин разрешил мне пока поселиться у него. В церкви есть жилые комнаты, мне выделят одну. Буду искать пока подработку. – Это же замечательно! – воскликнув, Ким подпрыгивает на кровати. – И немного жутковато. Прости, что так вышло, – голос Чимина звучит виновато. – Тебе не за что извиняться. Любые трудности нам на благо, – друг лучезарно улыбается и поправляет бордовую чёлку. – Ты самый позитивный человек из всех, что я знаю, – Тэ пропитан восхищением. Молодые люди договариваются снова встретиться, вот только из-за учёбы все смогут лишь в пятницу вечером. Тэхён этому факту немного огорчается. Пусть он ещё не до конца распробовал дружбу на вкус, но уже пристрастился с первой ночёвки. И ждать несколько дней до новой прогулки – теперь страшная пытка.

ххх

– Доброго вечерочка, господа, – Хосок входит первым, привнося своей зелёной кожаной курткой красок в белоснежную автомастерскую. Чонгук в сером костюме на фоне брата выглядит старше лет на десять, а не на два. Он идёт следом, оценивая помещение, и оказывается приятно удивлён обстановкой и чистотой вокруг. Видимо, возиться с авто здесь больше хобби, нежели работа. Чёрные глаза скользят по полочкам с инструментами, разобранной Supra по центру и остановаются на высоком накаченном мужчине. – Я даже не сомневался, что ты явишься, – выпрямляется Намджун, вытирая руки от машинного масла. Внутри мастерской помимо отчётливого аромата ментола и металла витает запах алкоголя. – Мою тачку чуть в тесто не замесили, а это, насколько мне известно, лучшая мастерская для японцев, – на последнем слове улыбается младший Чон. – Ты слишком шумен и суетлив, – Юнги выходит из менеджерской, взглядом давая Намджуну понять, что всё в порядке. – Есть вещи, где нужно притормозить и замолчать. – Удивительно, но я говорю ему тоже самое, – Чонгук легко ухмыляется и жмёт Мину ладонь. От хозяина данного заведения исходит легкий аромат виски – его собственный запах. Вот почему Чон учуял алкоголь. – Господа, прошу в кабинет, полагаю вы пришли не за тем, чтобы любоваться нашей работой, – Юнги проводит гостей к себе. В конце рабочего помещения находится кабинет, отделанный темной древесиной, где альфы устраиваются на небольшом кожаном диване. Мин гостеприимно наливает парням горячительного из небольшого бара и садится за свой стол. Длинные волосы аккуратно собраны в хвост, открывая белоснежное лицо. На нём свободно струится чёрная футболка поверх однозначно рабочих джинсов. Парень не просто владеет мастерской, он в ней ещ1 и работает. Чонгук непроизвольно и еле заметно кивает, отдавая Юнги должное за трудолюбие. – Что ж, за оказанную услугу нужно платить, – Мин складывает руки в замок. – Слушаю вас. – Вижу, ты тоже не любишь тратить время, это радует, – Чонгук делает глоток и достает пачку сигарет. – Думаю, ты в курсе, что заказал тебя собственный брат, – альфа затягивается и расслабленно облокачивается на спинку дивана. – А ещё ты понимаешь, что, убив его своими руками, разрушишь свой авторитет в глазах клана. В отличие от него. – Стой, я не понял, – хмурится Хосок, – То есть Ичиро может загасить его и всё тип-топ, а Юнги будет предателем? – Тебя не смущает, что я всё ещё здесь? – наклоняет голову Мин, с любопытством изучая младшего Чона. – Сорян, просто я в ваших замутах ничерта не шарю. – Как он выжил? – Юнги переводит взгляд на Чонгука. – Поверь, за детской наивностью можно спрятать что угодно, – Чон старший хмыкает и делает ещё глоток. – Я знал, что рано или поздно вы объявитесь на горизонте, – Мин откидывается на спинку кресла. – Удивлён, что таким способом. – Альфа тяжело выдыхает и продолжает. – Да, по закону место оябуна принадлежит Ичиро, но если вдруг права заявлю я, то клан может разделиться. И он это сделает, потому как мелкий ведёт себя, мягко говоря, некорректно. Однако, братец без зазрения совести и потери статуса может убрать меня с дороги, потому что я рождён вне брака, ещё и полукровка. Хотя, по факту мне это только на руку, и многие в клане это разделяют. Традиции начинают отмирать, новое поколение иначе смотрит на мир. – Нахуй таких братьев, – фыркает Хосок скривившись. – Не всем везёт так, как тебе, – на губах Юнги мелькает горькая ухмылка. – Так, что вы хотите? – Сотрудничество, – Чонгук тушит сигарету. – Мы поможем убрать Ичиро, а ты предоставишь для начала каналы в Фукуока и Иокогаме. Нам нужно расширить рынок сбыта, Япония осталась последним местом, куда мы не можем зайти полноценно благодаря твоей семье. – А силёнок хватит? Вы не цукибито* вальнуть хотите. – Вполне. Вопрос: готов ли ты его убить? Потому как Ичиро первый шаг сделал. – Ваше предложение заманчиво, но я должен всё обдумать. А пока, – Юнги переводит внимание Хосоку. – Оставляй свою тачку у меня, посмотрю, что можно сделать. – Nice! Чон выходят из кабинета, где их не самым приветливым взглядом провожает Намджун. Уже у самого выхода Хосок оборачивается к Юнги. – Не знаю, что у тебя за семья, но такой хуйни прощать нельзя. – Тебе ли не знать, что смерть — далеко не наказание, а порой даже благословение? Так вот, мне нужно решить, хочу ли я благословить его. Чонгук внимательно следит за каждым словом и движением Мина. Всё-таки якудза он и в Корее якудза. Не стоит будить спящего дракона. Чон сейчас это видит и ему нравится. Братья садятся на заднее сидение Rolls-Royce и младший нервно стучит пальцами по панели. – Он что-то обо мне знает, блять. И мне не нравится эта верзила с недовольной рожей. – Поверь, ты тоже не вызываешь радости у моих партнеров, – Чонгук трет висок и достает телефон. – Долбаный Намджун, ничего дельного на него так и не накопал, бесит сука. – Зато на тебя можно столько нарыть, что хоть книгу пиши. – Ты знаешь, что я завязал, хватить дрочить мне совесть, – краснея от злости, отворачивается к окну Хосок. – Скажи спасибо, что Темин с Джини не в курсе. Хотя насчёт второго уже не уверен. – Закрыли… блять… тему, меня уже начинает потряхивать. Чонгук уже и сам понимает, что зря начал ворошить прошлое. Перед глазами снова всплывают кадры их бурной молодости. Особенно одна ночь, которая, кажется, навсегда засела в голове. Девятнадцатилетний Хосок на волне успеха первых крупных сделок, обдолбавшись кокса, устроил ад в одном из коттеджей за городом. Когда Чонгук приехал на место, то увидел настоящий пиздец. Среди бандитов, шлюх и прочего сброда был сын одного из людей Чона. Омеге было шестнадцать, и он был по уши влюблен в Хо, который об этом знал, но чувств не разделял. Накачавшись наркотой сам, младший накормил ею и омегу. Слетев с катушек, он изнасиловал подростка. Бедняга умер тем же вечером от передоза в гематомах и с разбитым лицом. Потому что Хо хоть и не бил, но оставил его в комнате и пошёл развлекаться дальше. Кто был после, альфа так и не выяснил. Но забыть этот ад не может ни он, ни Чонгук. Старший сжёг дом вместе с трупами, замаскировав под утечку газа. Хосок месяц приходил в себя и с того раза завязал с порошком. Но за парнишку себя простить не может и бесится до нервного срыва, если Чонгук об этом вспоминает. – Юнги в курсе, что Ичиро – пешка, – Чонгук решает перевести тему. – Да срать я хотел… – Остынь и послушай, – перебивает брата альфа, – поставь глаза за его омегой, на него скоро нападут. – Откуда такая уверенность? – Я бы поступил так же. – Ты не убиваешь омег. – Да, но припугнуть можно. Тем более, что это подтолкнёт Юнги к правильному решению. – Я совсем запутался, и ты испортил мне настроение. Давай потом. Чонгук тяжело выдыхает и отверачивается к окну. Вернувшись в особняк, старший идёт прямиком в душ. Нужно срочно смыть дурные воспоминания и освежиться перед поездкой в порт. Прибывает судно с важным грузом и нужно встретить партнера как полагается. Спустя полчаса приведя себя в порядок, альфа спускается на первый этаж. Перед телевизором на белом ковре с корзиной клубники и шампанским устроился Джин. На нём новая шёлковая пижама лилового цвета, которая, видимо, является десятой по счёту. Брат смотрит очередную сопливую мелодраму, которые переваривает только он в этом доме. – Что ты сделал с моим Хосечкой? Он как чёрт рявкнул на меня и вылетел во двор, – омега хмурится, поправляя непослушные светлые пряди. – Откуда мне знать, что у него в голове? – Чонгук наклоняется к брату, чтобы поцеловать пушистую светлую макушку. – Не ври мне, ты знаешь всё и обо всех, просто хорошо фильтруешь информацию. Ну да ладно, не хочешь говорить – не надо. Кстати, – омега загадочно улыбается, – как думаешь, мне пойдёт фиолетовый? – Куда пойдёт? – замирает альфа, прикидывая, о чём идет речь. – Волосы, Гуки, проснись. – Боюсь, твою красоту даже этим цветом не испортить, – альфа получает одобрительный взгляд. – Но готовься к приколам Хо, он такого шанса не упустит. – Да плевать! Будет стебать, я ему ночью брови зелёнкой намажу, – звонкий смех оглушает комнату. – Мне пора, приеду к утру, – Чонгук улыбаясь проводит рукой по плечу омеги и крадёт из тонких пальцев клубнику. – Удачи, зайка, и будь осторожен! Чон выходит во двор, где его уже ожидает охрана, но машины Хосока во дворе нет. «Ладно, сам разберусь, остывай»