Недовольные и несчастные

Марианна безжизненно смотрела в окно, за которым бушевала гроза. После невероятной ночи, проведенной в Темном Лесу, она никак не могла прийти в себя и словно была где-то далеко отсюда. — Марианна, любовь моя! Это была ошибка..— Роланд вновь был на полу, так страдальчески прижимаясь к женским коленям. Он вымаливал прощение уже несколько минут, но у феи не было сил даже смотреть на его золотистую макушку. Вновь взглянув в окно, где так некстати бушевал ветер, она все думала о невероятных голубых глазах, смотревших на нее среди свисающих звонких капель. Кто бы знал, что в глубине Темного леса таится настолько прекрасное место? Казалось, если поднапрячься, Марианна вновь сможет ощутить то леденящее покалывание на кончиках пальцев, когда касаешься гладкого хрусталя, и тот незамедлительно меркнет, чтобы позже вновь разгореться. И где-то рядом с ней стоит такой неоднозначный Царь, от взгляда которого у нее пробегают мурашки. На коже еще зудело после их тесного перелета, пускай те мгновения и не длились долго. Марианне верилось, что она просто замерзла и слишком остро ощущала тепло. О чем думал мужчина в тот момент оставалось только догадываться. — Мари, ты простишь меня? — вопрос Роланда вывел ее из мыслей, словно рыбак, вытянувший за удочку бойкую рыбку. Она не шелохнулась, но смогла прийти в себя, непроизвольно концентрируясь на звуках вокруг. Почему-то дождь усилился, ткань подола громко шуршала под пальцами мужа. Особенно она слышала его дыхание, будто оно проносилось у нее над ухом. Такое размеренное, спокойное, словно душевные терзания его совершенно не мучили. И эта мысль поразила ее настолько, что она наконец посмотрела на него чуть распахнутыми глазами. Роланд всегда был идеалом всех ее мечтаний. Красивый, высокий, золотоволосый мужчина, одно присутствие которого уже было удовольствие. И сейчас муж оставался верен своим привычкам, сидя перед ней на коленях в блестящих начищенных доспехах. Заискивающе поднятые зеленые глаза, которые едва прикрывал аккуратный локон, смотрели на нее словно равнодушно. Он казался свежим и выспавшимся, вопреки словам о ночных бдениях и терзаниях. И напротив него была она— бледная, с мешками и красными глазами. Марианна прекрасно отдавала себе отчет о своем внешнем виде. Тем более когда твой муж является примером совершенства. У девушки появилось стойкое ощущение, будто она видит Роланда впервые и ей совершенно не нравилось увиденное. — Любовь моя, все хорошо? Ты же знаешь, как я люблю тебя, — Марианна не успела убрать руки, как тот поймал их и стал едва ощутимо прикасаться губами. — Я...я не знаю, что на меня тогда нашло. Просто когда я услышал про тебя и болотника, во мне словно что-то перемкнуло, понимаешь? Ты не должна была идти к нему. Я ведь говорил, что вся эта идея просто глупость. — Я хотела лучшего для наших королевств, — в прострации сказала девушка, остекленевшими глазами смотря на губы любимого, иллюзорно прижимающихся к ее рукам. — Мари! — повысил голос Рональд, прерывая все ее слова на корню, и Марианна непроизвольно вздрогнула, сжимаясь от окрика. И тогда в ней что-то перемкнуло. — Отпусти! — выдернув руки, она отошла назад, чувствуя, как сердце опасно громко стучит в ушах. — Ты в порядке? — участливо спросил муж, приближаясь к ней в попытке обхватить за плечи, но одна только мысль об объятьях с этим человеком вызывала в ней содрогание. — Не трогай меня, Роланд. С меня достаточно! Думаешь, можешь ударить меня, а потом попросить прощение и все будет кончено? — быстро проговаривала она, пытаясь заглушить давящий на виски страх. — Я же уже объяснил, Мари, — он казался растерянным и раздосадованным одновременно, — да и эта была только пощечина. У девушки чесались руки залепить эту "только пощечину" блондину, но в ней было столько негодования, что ее буквально потряхивало. — Только пощечина? У меня синяк, болван! Ты хоть понимаешь, что я чувствуешь? Хочешь, чтобы я рассказала все отцу? — на словах о бывшем короле Роланд нахмурился, растеряв все свое раскаяние. — Нет, не обязательно его впутывать. — Это уже мне решать, — голос девушки дрогнул в конце, переходя на повышенный тон, — я не хочу тебя видеть, Роланд. Мне... мне нужен подумать. Я не знаю, стоит ли нам оставаться вместе. Блондин вновь оказался рядом, успевая перехватить ее ладони. — Марианна, ты преувеличиваешь! — девушка давно не видела его таким взбудораженным. — Вчерашнее больше не повторится, я обещаю тебе. Поверь, Мари. Фея дрожала, более не вырываясь, чувствуя, как от вида любимых глаз все внутри надламывается. В ней все больше крепло сомнение, подкрепляемое остатками еще таящейся любви к этому человеку. — Мне было так страшно, — плакала она, пока он прижимал ее голову с своему плечу, успокаивая, — ты так кричал... это было больно, так больно, Рол. Зачем ты так со мной? — Тихо-тихо, все будет хорошо, — мужчина легонько целует ее в макушку. — Это больше не повториться, я больше никогда не принесу тебе боли. Я клянусь, Мари, ты слышишь меня? — Да, — выдохнула ослаблено девушка, чувствуя себя вымотанной и расколотой. Она уже не могла верить Роланду до конца, но пока ее любовь еще удерживала все осколки воедино. *** Марианна постукивала пером по столу, смотря на пустой лист перед собой. Она поклялась, что сегодня точно напишет Болотному Царю, но мысли все никак не структурировались. По правде говоря, болотник просил ее написать в тот же день, когда та вернется в свое королевство, но фея была слишком занята выяснением отношений с мужем. И только на следующий день Марианна наконец принялась за письмо, не находя нужных слов, чтобы написать об их примирении. Она уже заведомо знала, что Царь не обрадуется ее решению. Фея и сама до конца не была уверена, поступает ли она правильно. Ей хотелось верить, что данные Роландом обещания не пустой звук, но возникшая внутри циничность твердила об обратном. — Ваше Величество, — в дверь раздался стук, за которым последовало разрешение войти. Увидев перед собой светловолосую фею, одну из личных прислуг Роланда, она недоуменно посмотрела на нее. Обычно муж старался самостоятельно решать все вопросы со своими работниками. Особенно с его "личным составом". — Простите, Ваше Величество, что потревожила. Но я уже не знала, к кому мне обратиться. Я, — блондинка выглядела подавленной, не поднимая глаз от пола и перебирая пальцами по платью, — понимаю, что не должна обращаться к вам с этой проблемой. Но я боюсь идти к королю. Он скажет мне идти к повитухе.. И пусть это приказ его Величества, я хотела бы иметь смелость. Да, я хотела бы сохранить ребенка для себя и... — Что ты такое говоришь? — Марианне казалось, что все мышцы в ее теле окаменели. — Какой ребенок? — Мой ребенок, королева, — девушка нервно провела по подбородку. — Мой и Его Величества. Едва склеенные осколки вновь пошли трещенной. *** В кабинете стояла тишина. Марианна молчала, смотря на пустой лист, еще прокручивая в голове слова служанки об их отношениях с Роландом. Как бы девушке не хотелось все отрицать, она будто бы уже давно догадывалась об изменах мужа. И наверное поэтому сразу поверила в слова служанки. Тем более что та пошла именно к ней за помощью. Возможно, Марианна была слишком холодна, когда пообещала разобраться со всем. Но блондинка казалось чуть успокоилась после ее слов, невольно возлагая на плечи девушки ответственность за свое будущее. И это доверие отрезвило фею. Сидя в одиночестве в своем кабинете, она долго думала о себе, о своей жизни, о тех двух годах брака и их итогах. "Надеюсь, ты счастлив, Роланд. Ты все же получишь ребенка, но черта с два я оставлю тебе королевство." Девушка взяла в руки перо и постучала сухим кончиком по листу, после обмакивая его в чернила и приступая к первому слову. Кажется, ей придется попросить у Болотного Царя немного поддержки, чтобы выселить неверного мужа с насиженного трона. И что-то ей подсказывало, что ее новоиспеченный друг примет такую новость с превеликим удовольствием.