Fairborn Adventures

      14 февраля 1976 года              — Что происходит между тобой и МакКиннон, Гарри? — спросил Джеймс, сидя в кресле у камина. Гарри и его друзья сидели в гостиной Гриффиндора, наслаждаясь горячим шоколадом, который Сириус тайком принес из кухни.              — Вы возненавидите меня за эти слова, но это действительно сложно… — простонал Гарри. Ему не хотелось говорить об этом сегодня вечером.              — Я знаю, что она действительно красивая птичка, приятель, — Сириус усмехнулся: — Но ты, возможно, захочешь быть немного осторожным, и не сильно увлекаться. Её семья сама по себе не темная, но их всегда приглашали на более консервативные вечеринки чистокровных на Площадь Гриммо, когда я был младше. Лорд МакКиннон — безжалостный политик и один из самых амбициозных людей, которых я когда-либо встречал. МакКинноны не допустят случайных интрижек своих детей. Ну, возможно, мальчикам да, но точно не девочкам. Брак для них — не более чем политический и стратегический инструмент.              — Я всё это уже знаю… — горячо ответил Гарри и закатил глаза: — Но это все равно не ме…              — Мистер Певерелл! — Голос МакГонагалл донесся до них от входа в гостиную. Гарри оглянулся через плечо и увидел, что декан факультета смотрит на него с мрачным выражением на суровом лице. Вся комната затихла, уставившись на Гарри и профессора трансфигурации. Это была большая редкость — увидеть её в гостиной, и обычно это случалось только тогда, когда происходило что-то серьезное.              — Директор и я хотели бы поговорить с вами, мистер Певерелл! — Глаза МакГонагалл сузились, когда она заметила, что Гарри ничуть не удивился этому.              — Конечно, мэм, — Гарри пожал плечами и поднялся со своего места. Его друзья бросили на него любопытные взгляды, но никто из них не сказал ни слова. Гарри вышел вслед за МакГонагалл из портретного проема в коридор седьмого этажа и с удивлением увидел, что Дамблдор уже ждет его там. Его щиты Окклюменции мгновенно поднялись, и он был в состоянии повышенной готовности: — Чем я могу помочь вам сегодня, профессора?              — Мистер Певерелл, кажется, сегодня днем в Хогсмиде произошел некий инцидент, — Дамблдор посмотрел на него поверх своих очков: — Я надеялся, что вы сможете поделиться с нами тем, что вам известно?              — Боюсь, я не понимаю, о чем вы, профессор, — Гарри сохранил нейтральное выражение лица.              — Я говорю о почти дюжине старшекурсников Слизерина, которые были найдены с различными травмами, и которым повезло, что их вовремя нашли, — Ноздри МакГонагалл раздувались: — Если бы их оставили на холоде дольше, они могли бы получить необратимые повреждения.              — Снег… Он был довольно скользким, — проговорил Гарри: — Возможно, они просто упали?              — Мистер Певерелл, мы говорим о нескольких сломанных костях и переломах ребер, — Дамблдор нахмурился: — У троих студентов серьезные сотрясения мозга, не говоря уже о синяках, которые, вероятно, будут у них в течение следующих нескольких дней. Мистера Лестрейнджа пришлось отвезти в больницу Святого Мунго, потому что даже мадам Помфри не знала, как лечить его травму.              Гарри потребовалась вся его сила воли, чтобы не рассмеяться вслух. Проклятие Марлин, должно быть, изрядно потрепало Лестрейнджа. Однако мысли о великолепной блондинке быстро омрачили его настроение, поскольку между ними возникло напряжение. Гарри помрачнел:              — Как жаль. Желаю ему скорейшего выздоровления!              — Мы знаем, что вы замешаны в этом, Певерелл, — МакГонагалл нахмурилась: — Ни один студент в замке не смог бы справиться с таким количеством противников одновременно. Кроме того, все до единого студенты, участвовавшие в стычке после пира, находятся среди раненых. Вряд ли это совпадение…              — У вас есть доказательства того, что это был я, мэм? — приподняв бровь, спросил Гарри: — Конечно, по крайней мере, один из них уже должен быть в сознании, чтобы сказать вам, кто на него напал?              — В том-то и дело, мистер Певерелл, — Глаза Дамблдора буравили его: — Они настолько напуганы, что отказываются говорить хоть слово. Даже после угрозы вызвать их родителей.              Гарри подавил небольшую улыбку. Значит, его план сработал! Лестрейндж, должно быть, велел им держать язык за зубами, потому что в противном случае его могут отправить в Азкабан за то, что он пытался наложить Непростительное:              — Вы учите меня уже больше месяца, профессор, — Гарри обратился к МакГонагалл: — Разве я когда-нибудь давал вам повод полагать, что я пойду и нападу на группу студентов просто потому, что могу?              МакГонагалл нахмурилась:              — Нет, мистер Певерелл, не давали, и все же…              — И все же, вы обвиняете меня в чем-то, в то время как, возможно, вам следовало бы задуматься, почему именно дюжина слизеринцев в Больничном крыле ничего не говорит об этом инциденте. Я согласен, что они напуганы, но кем они на самом деле запуганы?              — Что вы имеете в виду, мистер Певерелл? — с любопытством спросил Дамблдор.              — Если бы на них незаконно напал я или кто-то другой, то, конечно, они бы первыми попросили своих родителей потянуть за какие-то ниточки на заднем плане и добиться того, чтобы меня или этого человека немедленно исключили. Почему бы вам не подумать о том, из-за чего это не так? Должно быть что-то, о чем они не хотят, чтобы кто-то узнал… — Его голос перешел на шепот: — Как вариант, есть какой-то человек на заднем плане, который дергает за ниточки, и который пока не хочет, чтобы его раскрыли…              Семя было посеяно… Посмотрим, поймет ли Дамблдор.              — Очень хорошо, мистер Певерелл, — Дамблдор вздохнул, обменявшись молчаливым взглядом со своим заместителем: — Против вас нет весомых улик, и вы дали нам много поводов для размышлений. Тем не менее, мы бы хотели, чтобы вы сразу же обратились к нам, если вы сами что-нибудь узнаете об этом нападении.              — Кроме того, я думаю, вы понимаете, что мы будем внимательно следить за вами в течение ближайших месяцев, — добавила МакГонагалл: — Это не потому, что мы думаем, что вы можете напасть на других студентов. На самом деле, это больше для вашей собственной безопасности.              — Конечно, профессора, — Гарри кивнул. Он знал, что Дамблдор уже присматривал за ним с тех пор, как он прибыл сюда. Это означало, что он будет ещё более осторожен, прогуливаясь по замку: — Я понимаю, — закончил он с небольшой улыбкой.              Гарри вернулся в гостиную и сказал своим друзьям, что проблема была связана с его обучением. Внутри него еще оставалась какая-то сдерживаемая агрессия, но он не хотел истощать себя магически, вдруг вызов Люциуса Малфоя будет назначен уже на завтра. Вместо этого разговор с деканом и Дамблдором натолкнул его на мысль. Возможно, это был последний толчок к тому, чтобы начать работу над тем, что он изначально собирался сделать сразу после своего прибытия. Теперь у него точно была мотивация для этого.              В настоящее время Мародеры работали над своей легендарной картой, которая была крайне необходима Гарри в течение следующих двух лет. Поэтому Гарри решил создать свою собственную карту… Он приобрел небольшой опыт в этом ещё во время учебы в университете. Тогда он часами разбирал и собирал карту Мародеров. Идея заключалась в том, чтобы воссоздать карту, но вместо территории Хогвартса на ней был бы изображен кампус университета.              — Я собираюсь прогуляться, ребята, — Гарри вскочил со своего места: — Мне хочется подышать свежим воздухом…              — Не дай Эванс поймать тебя после комендантского часа, приятель, — усмехнулся Джеймс, чем заслужил хмурый взгляд и тихое «придурок» от рыжей.              — Я сделаю все возможное, чтобы избежать ее, — Гарри ухмыльнулся, и направился к Портрету: — Не ждите меня!              Он пролез в отверстие портрета и сразу после этого сделал себя невидимым. Он не солгал, когда сказал, что хочет подышать свежим воздухом. Для начала построения карты Гарри должен был определить точную географическую область. Конечно, замок должен быть полностью включен в карту, но почему бы не включить немного Запретного леса и Хогсмид?              На самом деле, Гарри мог попытаться включить в Карту множество дополнений, которых раньше там не было. Несколько идей, начиная с функции записи и воспроизведения, и заканчивая устройством, которое оповещало бы его о прибытии гостей в замок. Все они начали вертеться в его голове. Но сейчас было время для долгой пробежки… Он мог обдумать все эти идеи и одновременно сделать внеплановую тренировку.              15 февраля 1976 года              Гарри сидел за завтраком в Большом зале, поглощая огромное количество овсянки. Он проигнорировал слегка обеспокоенный взгляд Джеймса, брошенный на него из-за стола. В конце концов, он уже чувствовал себя гораздо лучше. Упражнения, сделанные поздно вечером, сотворили с ним чудеса, а размышления о дизайне Карты даже отвлекли его мысли от довольно неудачного празднования Дня святого Валентина.              Не то чтобы время, которое они с Марлин провели вместе, было разочаровывающим… Нет! В конце концов, они разделили свой первый настоящий поцелуй сразу после совместной борьбы с будущими Пожирателями смерти. Что может быть романтичнее этого? Гарри мог поклясться, что сладкий вкус ее губ и свежий клубничный аромат её волос до сих пор не дают ему покоя.              Говоря о дьяволе…              В этот момент Марлин МакКиннон последовала за своей подругой-брюнеткой в Большой зал. Она выглядела так же необыкновенно, как и всегда. Сегодня было воскресенье, поэтому вместо обычной школьной формы она выбрала простую темно-синюю мантию. Ее взгляд мгновенно метнулся к Гарри, сидящему за гриффиндорским столом. Однако, когда ее голубые глаза поймали его взгляд, она тут же отвела их. Но только после того, как Гарри уловил в её взгляде то, что, по его мнению, было печалью.              Гарри наблюдал, как она села за стол Рейвенкло и потянулась к миске со свежими фруктами. Именно тогда Гарри заметил слабые темные тени под ее глазами, которые не были полностью скрыты косметикой или какими-либо чарами красоты, которыми пользовались девушки в это время. Конечно, это была не та область магии, с которой Гарри был знаком.              Неужели она плохо спала? Может быть, она размышляла над тем, что произошло? Гарри продолжал пытаться понять, почему Марлин вела себя так, как вела вчера. И снова он попытался рассуждать как можно более рационально:              Прежде всего: Марлин предупредила его о нападении и предложила свою помощь. Было очевидно, что она не хотела, чтобы он пострадал, поэтому решила действовать против того мальчика, который официально ухаживал за ней. Гарри ни секунды не сомневался, что Марлин начала испытывать к нему чувства, которые послужили для нее стимулом. Поступая так, она активно шла наперекор желаниям своей семьи.              «Что дальше?» Гарри дал ей возможность просто уйти, предупредив его. Он даже прямо сказал, что её отец, скорее всего, узнает об этом инциденте, и это, несомненно, повлечет за собой тяжелые последствия. Тем не менее, Марлин отказалась уйти и настаивала на том, что поможет. Несмотря на то, что он, вероятно, мог бы справиться со всеми слизеринцами в одиночку, Гарри все же оценил её решение остаться с ним. Единственная причина, по которой он не стал настаивать на том, чтобы Марлин не участвовала, заключалась в том, чтобы понять, насколько она готова это сделать.              Что же произошло? Слизеринцы знали, что ему кто-то помогает, так как увидели вторые следы на снегу. Однако только Лестрейндж знал, что это была Марлин. В то же время Лестрейндж вряд ли мог кому-то об этом рассказать, потому что иначе Гарри и Марлин могли разоблачить его в использовании Непростительного. Кроме того, Лестрейндж вряд ли признался бы, что девушка, за которой он ухаживал, отморозила ему гениталии…              Что это значит в политическом мире? Участие Марлин вряд ли дойдет до кого-то, потому что Лестрейндж вряд ли поделиться всей историей. Поэтому Марлин не нужно было беспокоиться о том, что ее отец узнает об этом. Она сильно рисковала, помогая ему, но, в конце концов, вероятность того, что она окажется втянутой, была довольно мала.              В заключение: Её причины не сидеть с ним только потому, что ей пришлось бы оставаться в присутствии двух магглорожденных, не могут быть продиктованы страхом перед последствиями или фанатизмом. Здесь должно быть что-то другое… Но что?              Гарри знал, что единственный способ выяснить это — пообщаться с ней и все обсудить. Однако это было сложно, поскольку они оба вернулись в замок, особенно потому, что ученики и учителя теперь очень внимательно следили за ним. Возможно, Карта поможет ему найти время для общения с ней?              Его размышления были прерваны появлением сов. Гарри с любопытством проверил, не направляется ли какая-нибудь из них к нему. Помимо обычной коричневой совы, которая доставляла ему экземпляр «Ежедневного пророка», была еще большая темно-серая сова, которая наблюдала за ним, приземлившись рядом с ним. Она несла крошечную записку, которую Гарри быстро отвязал от совиной лапки и развернул на столе перед собой.              Певерелл,       Твое время вышло       Хогвартское поле для квиддича в полдень.       Приведи свои дела в порядок,       Л. А. М              Гарри ухмыльнулся. Не было никаких сомнений в том, кто такой Л. А. М. Для слизеринца это было вполне предсказуемо. Малфой наверняка сразу же решил провести дуэль сегодня, получив послание от Лестрейнджа и узнав о готовящемся нападении на Гарри. Если бы у этого человека была хоть капля самосохранения, он бы проверил, действительно ли Гарри ранен, прежде чем объявлять назначенное время. Теперь он уже не мог выкрутиться. Ну что ж… Сам виноват…              Гарри заметил несколько шепотков и вздохов, раздавшихся вокруг него в Большом зале, а затем множество пристальных взглядов, которые он получил от всех четырех столов. Он усмехнулся и с любопытством взял в руки газету. Неужели этот беспородный идиот объявил о дуэли и в «Ежедневном пророке»?              Стол Рейвенкло              — Все будет хорошо, Мар, — сказала Флоренция: — Я уверена, что вы двое найдете способ поговорить об этом.              — Он, должно быть, ненавидит меня, — Марлин покачала головой и откусила кусочек банана: — Он должен думать, что я заносчивая фанатичная сука.              — Я действительно не думаю, что он так думает, — заявила Флоренция: — Тебе нужно только найти причину, чтобы убедить его в том, что твои мотивы не такие, какими они могут показаться со стороны.              — И как я должна это сделать? — сердито прошипела блондинка: — Моя семья не позволяет мне вот так просто так встретиться с ним, Фло! Нужно либо соглашение об ухаживании, которое должно привести к официальной помолвке, либо вообще ничего. Как, по-твоему, я должна сказать ему, что хотела бы, чтобы он поговорил с моим отцом об этом? До сих пор все, что нас связывало, это несколько незначительных разговоров и один поцелуй! Почему привлекательный мальчик, который может встречаться со сколькими угодно девушками, должен соглашаться на что-то подобное?              — Потому что я думаю, что ты ему искренне нравишься, и он, конечно, не в восторге от того, что видит тебя под руку с Лестрейнджем, — Флоренция закатила глаза, как будто это была самая очевидная вещь в мире: — Ты сделала то, что должна была сделать вчера днем, я понимаю это, хорошо. Если ты хочешь убедить своего отца, что Певерелл — лучший кандидат, чем Лестрейндж, то тебе только повредит, если тебя будут видеть в компании полукровок и магглорожденных, сейчас, по крайне мере. Но я все же думаю, что тебе стоит попытаться поговорить с ним об этом и объяснить свои доводы.              — Сейчас, наверное, не самое подходящее время… — Марлин покачала головой, заставляя длинные белокурые локоны раскачиваться из стороны в сторону. Она отвязала утренний выпуск «Ежедневного пророка» от маленькой коричневой совы, приземлившейся перед ней, и перевернула его на первую страницу.              — И почему это? — весело спросила Флоренция: — Нет лучшего времени, чем сейчас…              — Из-за вот этого, — Марлин нахмурилась, указывая жестом на первую страницу газеты.       

НАСЛЕДНИК МАЛФОЯ ОБЪЯВЛЯЕТ ДАТУ ДУЭЛИ

Готов ли Гарри Певерелл?

      Рита Скитер              Дорогие читатели,              Не прошло и недели, как с Гарри Певерелла были сняты все обвинения во время официального суда над ним в Визенгамоте. В качестве компенсации за то, что его доброе имя было оклеветано, Певерелл предоставил двум Лордам, которые настаивали на его суде, возможность либо выплатить 100 000 Галеонов в качестве компенсации, либо согласиться на Дуэль Чести от имени одного из своих наследников. Вы все помните, как Люциус Абраксас Малфой, наследник семьи Малфой, немедленно принял вызов на дуэль.              Мы ничего не слышали об этом вызове до вчерашнего полудня, когда лорд Малфой и его наследник мистер Малфой удивили нас спонтанным визитом в наш офис, чтобы объявить официальную дату предстоящего противостояния. Дуэль должна состояться в воскресенье, 15 февраля, в полдень на квиддичном поле Хогвартса.              Лорд Абраксас Малфой сказал следующее:              «Мы просто не видим смысла откладывать неизбежное. Мой сын Люциус более чем готов представлять имя нашей семьи в предстоящей дуэли с Певереллом. Как попечитель школы чародейства и волшебства Хогвартс, я убедил своих уважаемых коллег разрешить провести поединок на школьном поле для квиддича. Несомненно, это событие привлечет много зрителей, и трибуны смогут предоставить всем желающим возможность понаблюдать. Мы уверены, что Певерелла ждет сюрприз. Это будет хорошим уроком для всех детей, которые думают, что дуэли чести — это просто шутка».              К счастью для наших читателей, Поттеры, семья, к которой Певерелл кажется наиболее близкой, также была доступна для комментариев. Лорд Карлус Поттер сказал следующее:              «Гарри — невероятный молодой человек, которого сильно недооценили неделю назад, когда люди ожидали, что смогут помыкать испуганным ребенком в суде. Мы должны помнить, что в каждом волшебном слухе есть доля правды, в том числе и в слухах о такой легендарной семье, как Певереллы. После демонстрации Гарри семейной магии Люциусу Малфою следовало бы дважды подумать, прежде чем принимать вызов от противника, о котором он ничего не знает, кроме того, что тот младше его на несколько лет. Мы очень надеемся, что Гарри одержит победу в завтрашнем поединке и еще раз продемонстрирует наследие своей семьи на Британских островах. Конечно, мы будем там, чтобы поддержать его.              Как видят наши читатели, в мире волшебников мнения по поводу того, что мы можем увидеть завтра, разделились. Дуэль открыта для публики, однако количество мест для посетителей будет ограничено. «Ежедневный пророк» с нетерпением ждет этого фантастического события и желаем обоим участникам удачи.              Марлин сделала несколько успокаивающих вдохов, отложив газету в сторону. Она знала, что должна радоваться за Гарри, поскольку все прошло именно так, как он предсказывал. Тем не менее, она не могла не заметить, что какая-то часть ее мозга беспокоилась за него. Это не было похоже на вчерашнюю стычку между сверстниками. Это была Дуэль Чести, в которой обоим соперникам разрешалось использовать любое проклятие, какое они захотят. Флоренция, должно быть, почувствовала ее нервозность, потому что брюнетка взяла руку Марлин и ободряюще сжала её.              Марлин наблюдала, как Гарри, за которым следили глаза всех студентов, подошел к столу персонала, чтобы поговорить с директором и его деканом. Через несколько мгновений Дамблдор встал и развел руками:              — Как уже, несомненно, поняли те из вас, кто успел прочитать утренний выпуск газеты, руководство школы дало разрешение на проведение дуэли на поле для квиддича сегодня в полдень. После тщательного обсуждения с моими коллегами, мы решили разрешить всем ученикам, начиная с пятого курса и старше, наблюдать за ней.              — Я понимаю ваше разочарование… — голос Дамблдора прогремел над всеми студентами младших курсов, которые начали жаловаться на несправедливое отношение: -… Однако это связано с характером заклинаний, которые, несомненно, будут использованы, и перспективой смертельных травм. Вот и все!              Ее взгляд снова остановился на Гарри, к которому со всех сторон подходили его друзья, пока он шел обратно к гриффиндорскому столу, а затем к выходу из Большого зала.              — С ним все будет хорошо, Мар, — Флоренция похлопала ее по спине: — Судя по тому, что ты рассказала мне о том, что произошло вчера, он должен быть более чем в состоянии справиться с ним. Гарри даже сам так сказал.              — Я знаю, — Марлин вздохнула и доела последние кусочки своего завтрака: — Но это не значит, что я могу не беспокоиться о нем.              — Он тебе действительно нравится, не так ли?              — Думаю, да, — прошептала Марлин, вспоминая, какое невероятное чувство она испытала вчера, во время их поцелуя или даже после него, когда они вместе гуляли по деревне. Было бы так же хорошо, если бы это стало обычным делом? Конечно, верно? Возможно, даже лучше…              11:45 утра, поле для квиддича              Марлин и Флоренция вместе с остальными пяти-семикурсниками спустились на поле для квиддича Хогвартса. Казалось, что все, кому разрешили посмотреть дуэль, пришли, за исключением некоторых слизеринцев, которые все еще находились в больничном крыле. Марлин заметила, что большинство трибун уже заполнены сотнями зрителей, а поле полностью очищено от снега.              Ее зоркие глаза уловили силуэты многих видных деятелей волшебного общества. Среди них была министр Багнолд, а также главы различных департаментов, включая Бартемиуса Крауча-старшего. Она также заметила своих мать и отца в официальных синей и зеленой мантиях соответственно, беседующих с несколькими другими Лордами, прежде чем к ним подошли оба её старших брата. Вся ее семья пришла посмотреть на дуэль Гарри.              — Марлин! — Мэтью поприветствовал её и подошел к ней, чтобы заключить её в теплые, но быстрые объятия. Более длительное объятие считалось бы неуместным в такой публичной обстановке: — Ты становишься все красивее и красивее с каждым разом, когда я тебя вижу, сестренка!              — Как вы здесь оказались? — с любопытством спросила Марлин, поприветствовав своего брата и родителей.              — Ну, мы с Люциусом не совсем вращались в одних и тех же кругах в школе, но я все равно не хотел бы пропустить Дуэль Чести между ним и этим Певереллом, — Мэтью усмехнулся: — То же самое касается и Маркуса. Нам повезло, что Муди дал нам отгул. Вчера вечером он несколько часов жаловался на охрану этого мероприятия.              Марлин кивнула с пониманием, но нахмурилась, когда он упомянул Гарри. После нескольких светских бесед Флоренция удалилась, чтобы посидеть с друзьями из Рейвенкло. Марлин предпочла бы смотреть дуэль с кем-то, кто мог бы понять, через что она проходит, но Фло не следовало навязывать свою компанию её семье.              — Я бы хотел, чтобы ты села с нами, Марлин, — сказал ее отец: — Мы давно не разговаривали и, возможно, сможем немного наверстать упущенное.              — Да, отец, — Марлин последовала за ним в ту часть трибуны, где сидели многие другие Лорды Визенгамота со своими семьями. Её отец и мать вели светскую беседу с Лордами и их дамами, а Марлин изо всех сил старалась делать вид, что следит за разговором двух своих братьев.              Её голубые глаза искали мальчика, которому через несколько минут предстояло вступить в смертельную дуэль. Ей казалось, что она застала его на другом конце поля, беседующим с семьей Поттеров и несколькими его друзьями. Она чувствовала себя ужасно из-за того, что даже не смогла пожелать ему удачи. Что, если это был последний раз, когда ей удалось поговорить с ним?              — Что ты скажешь, Мэтью… — с усмешкой спросил Маркус своего старшего брата: — Ты думаешь, у Певерелла есть шанс?              Мэтью рассмеялся:              — Он еще ребенок, Маркус, и ты прекрасно знаешь, какими проклятиями Малфой всегда хвастался в школе. Надеюсь, у них наготове есть хороший целитель для Певерелла.              Марлин заставила себя не проклинать ни одного из этих двух идиотов, но она успокоилась тем, что Гарри скоро им всем покажет. Она сама видела, на что он способен, и на уроке защиты, и только вчера против дюжины противников. Несомненно, он сможет справиться и с одним из них. Как раз в этот момент профессор Дамблдор вышел на поле и направил свою палочку на свое горло.              — Добро пожаловать! — объявил директор: — Приветствую всех зрителей, студентов и гостей. Чуть более чем через минуту состоится Дуэль Чести между семьями Певерелл и Малфой. Во время этой дуэли не запрещено использовать никакие заклинания, и не действуют никакие обычные правила. Пожалуйста, поприветствуйте обоих дуэлянтов!              — Люциус Абраксас Малфой!              Марлин смотрела, как Малфой выходит на поле в зеленой дуэльной мантии Слизерина с гербом своей семьи на груди. Его встретили вежливыми аплодисментами, когда он отвесил небольшой поклон зрителям и вышел на середину поля. Он выглядел чрезвычайно самодовольным и уверенным в себе.              — И Гарри Игнотус Певерелл!              Марлин почувствовала, как сердце заколотилось в груди, и крепко ухватилась за сиденье под собой, её ногти почти до боли впились в дерево. Там был Гарри! Она в ужасе смотрела, как он выходит в темно-серой, почти черной мантии с длинным плащом, развевающимся за плечами. Он вышел на середину поля, как всегда уверенный в себе, и поприветствовал Дамблдора и его конкурента коротким кивком.              — Ты в порядке? — спросил Маркус, когда Марлин коротко, совсем не по-женски, фыркнула. Люциус Малфой стоял лицом к лицу с Гарри и не мог поверить своим глазам. Конечно, Марлин прекрасно знала, почему. Наследник Малфоев, вероятно, ожидал увидеть сильно ушибленного, калеку, который едва мог держать свою палочку. И уж точно не внушительную фигуру полностью отдохнувшего Гарри Певерелла, который возвышался над ним на полголовы.              — Соперники! Займите свои позиции! — скомандовал Дамблдор и сам отступил к краю поля. Гарри повернулся спиной к Малфою и прошел около десяти метров в противоположном направлении. Затем он повернулся и снял плащ с шеи, чтобы положить его на пол.              — И снова мальчик демонстрирует, что он знает, как создать хорошее впечатление, — Отец Марлин кивнул. Он был впечатлен им… Это был хороший знак, не так ли?              Толпа восторженно аплодировала, увидев большого черного фестрала со странным рисунком в виде линий внутри круга, расположенных по всей его спине. Рубашка с длинными рукавами, в которую он был одет, облегала его тело и прилегала к нему, как вторая кожа.              — Мерлин, он довольно большой для пятого курса… — пошутил Маркус: — Чем они кормят своих детей на континенте?              — Он сирота, Маркус! — Слова сорвались с губ Марлин с низким рычанием, прежде чем она смогла остановить себя. Она прокляла себя за этот промах. Теперь вся ее семья с любопытством смотрела на неё, прежде чем повернуться обратно к полю.              — НАЧАЛИ! — объявил Дамблдор и подал знак со своей палочки.              Малфой мгновенно перешел в атаку и запустил в Гарри взрывное проклятие. Марлин хотелось закричать и сказать этому придурку, чтобы он уже двигался. Однако Гарри просто стоял на месте, словно смертельное заклинание, летящее в него, было всего лишь потоком воды. Затем, в последний момент, младший мальчик слегка наклонился в сторону, и толпа зааплодировала, когда проклятие пролетело мимо него на считанные дюймы.              Марлин наблюдала, как ухмылка на лице Гарри становится все шире. Она знала, что это значит… Он будет издеваться над своим противником. Малфой не сбавлял темпа и послал костедробительное проклятие прямо в грудь Гарри, от которого тот снова без труда увернулся. Гарри снова крутанулся на месте, чтобы избежать режущего проклятия, которое последовало за этим.              — Он определенно знает, как двигаться… — признал её отец: — Как получилось, что кто-то столь юный уже имеет опыт дуэлей?              Никто не ответил на его вопросы, поскольку остальные четыре пары глаз семьи МакКиннон были прикованы к происходящему под ними. Малфой наколдовал пару серебристых стрел и выпустил их в Гарри. Марлин завороженно наблюдала, как Гарри крутанулся на месте и направляет снаряд по кончику своей палочки в один полный круг. Он выглядел почти как те странные маггловские спортсмены, которые крутятся вокруг себя, чтобы запустить тяжелый груз. Метание молота — вот как они это называют, если она не ошибается…              Серебристая стрела полетела обратно к своему создателю почти с удвоенной скоростью, и Малфой бросился на землю, чтобы увернуться от нее. Гарри снова взмахнул палочкой, и вторая стрела остановилась в воздухе, зависнув в нескольких футах над землей. Затем он начертил палочкой сложный узор и умножил снаряд в десять раз, после чего отправил его обратно, несколько раз взмахнул палочкой.              — Так, откуда, во имя Мерлина, пятикурсник знает, как так колдовать! — сказал Маркус в шоке от увиденного.              Марлин проигнорировала его и продолжила наблюдать за поединком. Гарри позволил Малфою снова перейти в наступление. Темно-фиолетовое кипятящее кровь проклятие вылетело из кончика палочки Люциуса и с шипением пронеслось по воздуху. Гарри с невозмутимым видом сделал шаг вперед, выровнял позицию и отбил заклинание в сторону ленивым взмахом палочки.              — Невероятно! — вздохнул Мэтью: — Он знает, как отражать заклинания!              Её брат был не единственным, кто, казалось, был потрясен этим открытием. Овации удивления и изумления эхом отразились от каждой трибуны поля для квиддича, а за ними последовали возгласы.              — ПЕВЕРЕЛЛ! …ПЕВЕРЕЛЛ! …ПЕВЕРЕЛЛ!              Гарри, однако, казалось, не обращал на них внимания, так как он вертикально прочертил своей палочкой воздух и пошел в атаку. Черная огненная плеть, вырвавшаяся из кончика его палочки, ударила в щит Малфоя как будто ударили в гонг, и звук можно было прочувствовать всеми косточками. Марлин не знала, что за заклинание использовал Гарри, но отдача от него была настолько сильной, что отбросила наследника Малфоя назад через все поле.              Нервы взяли верх, и она начала грызть ногти — привычка, от которой мать заставила её избавиться много лет назад. Глаза Марлин расширились еще больше, когда Гарри уверенным медленным шагом направился к Малфою. Даже отсюда, с трибун, она смогла заметить слабый зеленый отблеск в его глазах.              — Он просто феноменален… — восхитился Маркус, увидев, как Гарри отбивает и уворачивается от ещё двух заклинаний, посланных в его сторону: — Я готов поставить всю свою зарплату на то, что Муди собирается завербовать его, как только он сдаст СОВ…              Малфой снова впечатался в мерзлую землю, когда Гарри ответил собственным заклинанием. Очевидно, он намеревался всё закончить в ближайшее время. С кончика его палочки не вылетело ничего видимого, но Малфой был брошен на колени и закричал от боли, когда треск эхом разнеслась по трибунам. Блондин успел откатиться в сторону как раз вовремя, чтобы следующее проклятие Гарри не попало в него.              В последнем акте отчаяния, когда его, как дикого зверя, загнали в угол, глаза Малфоя, с ненавистью устремились на своего противника. Разъяренный позором, который он испытывал от рук мальчишки, он направил свою палочку на постепенно приближающегося врага, и прокричал:              — Avada Keravra!              — НЕТ! — закричала Марлин и вскочила со своего места, как и десятки других зрителей по всему стадиону.              Затем все произошло как в замедленной съемке. Ярко-зеленый луч убийственного проклятия устремился к мальчику, к которому у неё возникли чувства, желая лишить его жизни. Тонкая бледная палочка Гарри взметнулась вверх и подняла небольшую стену из травы и грязи прямо перед ним. Непростительное соединилось со стеной и взорвалось. Гарри закрыл лицо руками, так как в него полетели комки грязи и трава.              — КАК ТЫ ПОСМЕЛ?! — прорычал Гарри голосом на две октавы глубже, чем она когда-либо слышала. Он взмахнул палочкой зигзагообразным движением перед собой и направил на своего противника, как копье. Внезапно из воздуха материализовались две огромные косы. Марлин никогда не видела ничего подобного… Их длинные острые лезвия были из проржавевшей стали, а рукоятки — из темно-черного дерева. Обе косы пронеслись по воздуху, ведомые невидимым хозяином, пока не достигли цели. Затем они повторили то самое зигзагообразное движение, которое Гарри совершил ранее, прямо над своей жертвой.              На стадионе стояла такая тишина, что даже зрители, сидящие на самом высоком месте, могли услышать слабый звук, когда голова Люциуса Малфоя была отделена от его тела двумя пересекающимися порезами.              Марлин даже не знала, с чего начать описание того, что она чувствовала. Все, что она знала, это то, что мальчик, которого она полюбила, только что лишил кого-то жизни.