***
От Катаны Мокрице предложение пришло неожиданно. Никита буквально умолял его помириться и обговорить всё с Колей. Мотивы Соколова в этом случае были не ясны вообще, но после сотого звонка и миллионной просьбы беты Рома наконец-то не выдержал, и согласился. Сдался. — Вот блять, а я планировал и в этот раз таблетки не пить. Нахуй было во время течки это предлагать? — стример с дискомфортом потёрся бёдрами о стул. Неимоверно хотелось с кем-то поебаться, а Рома не хотел ходить и с кем-то тусить, чтобы найти пару на день. Он был романтиком и хотел найти своего истинного. С минуты на минуту должен был прийти этот оболтус. Пришлось скорее выпить таблетки. Хотя разоблачитель и был уверен, что тот по-любому омега, потому что был слишком женственный, но на всякий случай нужно было подстраховаться. Вдруг бета? Но точно не альфа, мать твою. Коля? Хахаха. Только не он. После не очень то радужной встречи, парни прошествовали в спальню, где оба сели перед мониторами. Рома не чувствовал чужого запаха из-за сильного действия таблеток, но и Коля был под тем же эффектом. Эти таблетки, глушащие запах, были довольно сильными, но переставали действовать через полчаса. Нужно было выпить опять. Парни тупо уставились в монитор. — Так, ну и? Ты имеешь ко мне какие-то претензии? — Нет. Мне похуй как-то, — Мокрица включил компьютер. — У тебя таковы есть? — Нихуя. А нахуй мы вообще тогда сидим тут? — Типа надо обсудить, как ты меня чуть не прикончил. У Некоглая чуть волосы от этого заявления не встали дыбом от возмущения. — Не было такого! Напугать да, но не убить. Хуйню несёшь. Роман безразлично пожал плечами. — А. Давай просто скажем, что никаких претензий друг к другу не имеем, и покрутим казик? Идея была хорошая. Блондин врубил трансляцию. Пару каких-то обычных фраз, для виду, пару конфликтных словечек и парни, не смотря друг на друга, закончили этот разговор так: — Ты что-то ещё против меня имеешь? — Нет. А ты против меня? — Нет. Ну и сели крутить казик, редко что-то комментируя.***
Час, и весь этот ужас закончится. Прошло полчаса. Рома чувствовал себя в полной безопасности с таким безразличным к нему Некоглаем, что был точно омегой, что аж забыл о действии таблеток. Кстати, я говорил, что с Колей они на одном рынке закупаются? Поэтому, когда потянул по инерции руку к воде и таблеткам, что перепутал с пачкой аскорбинок, запах не выбился вообще. Коля нервно сцепил пальцы в замок. Сука, этот парень был омегой. Течной омегой. Его истинным-омегой. Он пах красным сладким коньяком и родной комнатой в старой квартире Николая в Молдавии. И ещё были где-то на поверхности такие лёгкие, терпкие нотки тягучей патоки. Хотелось испробовать это странное сочетание на вкус и попробовать его на губах. Мокрица среагировал намного позже. К нему не приставали: нет, даже пальцем не тронули. Только шумно дышали, откатившись подальше. Всё-таки, они стримили, могли бы получить бан, если бы Коля внезапно бы решил что-то сделать. Да он и не торопился: помнил, кто рядом с ним сидит. Никаких чувств к нему он не испытывал, ни любви, ни ненависти. Только вот гон стал невыносимым. И запах слишком сильным. Но Рома… Вообще, что-ли? Почему он омега, а не альфа, что за бред? Реакция Романа его напугало. Тот так сильно шарахнулся в сторону от него, что чуть не упал со кресла. Стрим быстро оффнули, разоблачитель потянулся к таблеткам, чтобы их заглотить и вытолкать нежданного истинного за дверь. Ещё и во время гона. — Обязательно было ко мне во время такого состояния тащиться?! — заверещал Мокривский, пытаясь найти воду. Коля его руку задержал. Не дал таблетки в рот положить. — А обязательно было во время течки мне встречу устраивать? А?! Если хотел, чтобы я тебя трахнул, так бы и сказал! Тоже мне, скромняша. — Что-о?! — стример возмутился до предела. Да что этот тиктокер тупой о себе возомнил?! Думает, его все хотят? — Да ты вообще на омегу похож, я тебя ею и посчитал! И я тебе, вообще-то, встречу не устраивал! Это меня твой менеджер упрашивал, вот я и согласился! — Это я на омегу похож? — Коля несдержанно прорычал, всё ещё держа неприятеля за руку. И по совместимости своего истинного. Только сейчас он почувствовал, как сильно его к нему тянет. Хотя ещё у его порога почувствовал, что что-то не так. Но значения этому не придавал. Хотя сердечко то екало. — Это ты похож на альфу! И в каком смысле мой менеджер предложил? — В прямом. Да прекрати уже ко мне ближе подбираться, и дай уже препараты принять! — Нет. Не могу. Я хочу тебя трахнуть! У меня, знаешь ли, тоже не лучшее положение. Гон! Быстрее договаривай уже. — Тоже мне альфа-самец, блять. Я перед первым встречным… Не выслушивая его «тупые» отнекивания, Некоглай подскочил, схватил стримера в охапку и, перекинув через себя, а Рома был омежкой не маленькой, понёс в кроватку. Блондин в это время яростно стал бить его кулаками по спине. — Не дам себя всяким клоунам и пиздаболам, понятно?! Отпусти! От-пус-ти-и! — Не кричи, — по заднице парня звонко шлепнули ладонью. Он даже подпрыгнул от неожиданности. — Раз мы оба не в лучшем состоянии, предлагаю просто переспать, а потом уже разойтись по разным сторонам. — А, вот ты как! Решил воспользоваться мной и бросить?! Как бы не так! Отпусти, гнида! Попробуй только уйти! Сваливай отсюда нахуй, живо! От совершенно противоречащего себе потока слов брюнет только удивлённо открывал и закрывал рот. И что именно ему выполнять? Коля решил, что прислушиваться пора к своему животному нутру альфы. И оно говорило, что омега в его руках — самый вкусный, самый сладкий и родной омега из ныне живущих омег. Его истинный. Ну, старше на годик, да, и очень уж изворотливым он был. Грубый, так ещё хамло похуже его. Ох уж эти истинные. Но это не отменяло того факта, что в избранники ему достался очень умный, очень красивый и очень сексуальный парень. Его симпатичную мордочку он ещё давно заметил. Но факт того, что он альфа, помешал засматриваться… Теперь можно было без зазрения совести прижаться к Мокривскому и вдохнуть его запах, что он не преминул сделать. Уткнувшись в шею, Лебедев постарался укусить, но зубы не достигли цели — Рома прикрыл его рот ладонью. — Охуевший?! Никаких меток! Я тебе принадлежать не буду! — Ну и пожалуйста! — Не понял?! — разоблачитель тут же возмутился. — Я тебя не прельщаю, я не пойму?! — Какой же ты сложный то! И непостоянный пиздец. Мне тебя выебать или нет? Решай! — Да-а-а! — не смотря на внутренний протест, заголосил Ромка, и приподнял бедра, потираясь пахом о чужой, довольно внушительный бугорок. — Нет! Я не знаю! — Доверься мне. И Рома доверился. Сложно не сделать это, весь укутанный сильным запахом альфы, что был измучен от нетерпения и возбуждения. Да он и сам весь потёк, сука, под этими ненасытными взглядами, вездесущими руками и невыносимо соблазнительным запахом чёрной смородины, лака и тёплых объятий мамы. Да, Коля так пах. По родному. Хотелось отдаться подонку. Сделать с ним потомство. Когда он резко запихал пальцы в мокрую дырочку, омега вздрогнул и закричал, нетерпеливо ерзая и принуждая Николая задвигаться быстрее, как только возможно. Почему он до этого так медлил? Вот он, Мокривский, весь мокрый и течный перед ним, бери и трахай просто! — ВЫЕБИ МЕНЯ УЖЕ. — (автор извиняется за капс), завопил раскрасневшийся стример, насаживаясь на прибавившиеся пальцы и пытаясь получить как можно больше чужого внимания. — ХОРОШО. — также громко прокричал альфа, нависая над ним. Он закинул обе голые ножки себе на плечи и очень медленно вошёл в своего истинного. Тот зажмурился и сладко простонал от томного удовольствия, что на него накатило. Мокрица чувствовал, как уже весь не в себя — ему словно целый мир был по колено, пока Лебедев целовал его, словно он какая-то маленькая хрупкая статуэтка. Холил и лелеял, медленно насаживая на член. Заставляя свою омежку поскуливать и от удовольствия царапать собственную шею. — Быстрее… Боже, пожалуйста, ускорься хоть на немного! Шоумен это предложение принял выше сверх меры, лихорадочно начав трахать Рому. Смазка испачкала ему все руки, пока он придерживал старшего за филейную часть, что порядком его возбуждало. Запах парня усилился, и в нем ещё больше чувствовались феромоны. Он его хотел. — Нет, что ты делаешь? — прозвучало разочарованное хмыканье: Мокривский ощутил, что горячая плоть покидает его, и попытался остановить сей процесс, сжимая. Он понял, что тот не хочет в него кончать. — Похуй, давай уже. — Прекрати, ты хочешь ребёночка? Мы же только…– в таких условиях держаться было невозможно. — Хочу! М, Коля, ну давай, я не против совсем. Ещё более 'уже, и джокер не выдержал — излился в омегу, падая на него и не вытаскивая. Он точно понял, что его мальчик — и больше уже ничей, хочет связки. Безрассудным Ромой явно охватила похоть. — Тогда, прежде чем мы сцепимся, дай мне поставить метку на тебя? М? Ну как тебе предложение? Так как разоблачитель не спешил отвечать, Лебедев стал медленно вытаскивать член, но его быстро остановили. Мокрица устало вздохнул и закатил глаза. — Хорошо. Бесишь. Секунда, и тяжело дышащего и всхлипывающего Романа украшал яркий укус на шее, который Коля так лихо оставил. Выразительные брови стали заламываться вверх — Некоглай задвигался, делая круговые движения, а узел стал постепенно набухать. Так сладко, что слюнки текли, а из горла вырвался блядский омежий стон. И как Коля вообще мог видеть в этом парне альфу? Ведь чистый омежка же. Рома в его сторону думал тоже самое, когда альфа внутри него стал двигаться всё быстрее. Они сцепились, и это нельзя было прекратить. — Ты так яро пытался меня остановить… Никогда с узлом не игрался, когда другие альфы трахали? — гаденько прошептал младшенький ему на ухо, чмокая его. Стример зарделся. — Я так себя первый раз веду. Даже не знаю, почему, блять. И что на меня нашло? — Может быть потому что никогда таких охуенных, как я, не видел? — Николай подергал бровями, за что получил рукой по шее. В ответ он вошёл в чужое тело до упора. — Сейчас затрахаю до отключки мозга. — Ну вот и делай, больше говоришь. И накрутчик действительно очень яростно стал вдалбливать в него член. Гон говорил сам за себя: хотелось ебаться и ебаться, не высовывая. Он уже и не помнил, сколько времени прошло и сколько раз кончил, но член продолжал вставать, как только он глядел на Рому, слушал его стоны и чувствовал его запах. Как алкоголь сладок. И только когда потные тела совсем уже в изнеможении примкнули друг к другу, а узел спал, Некоглай остановился и осторожно вытащил плоть, заставляя накаченное спермой нутро выпустить из себя всю ту жидкость, которой Ромку накачали. Блондин тепло чмокнул своего избранника в висок. — Удовлетворил твою похабную жажду, животное? Жди теперь ребёночка, Коля. Коля ничего не ответил, только закатил глаза и поудобнее устроился на Мокривском, прижавшись мокрой щекой к его плечу. Конечно он его ждал.