Напарники

      — Если понадобится, то я передам все необходимые записи своей памяти вчерашнего вечера и сегодняшней ночи. На Ричарда кричать как-то не хотелось, ведь, вроде как, ему сейчас плохо после потери друга и всё такое, но... Ты чем думаешь сейчас, пластиковая трубочка? Мозг травмировался и в самосохранении уменьшился до размеров грецкого ореха? — Если ты хоть кому-нибудь расскажешь, – Рид процедил каждую букву и каждое слово, жёстко проговаривая свою угрозу, — то ты, блядь, и на метр в мою сторону больше не сдвинешься! Палец, которым Гэвс грозно ткнул в грудь андроида после первого «ты», вместе с ладонью был откинут лёгким движением руки девятого. — Это может быть единственным выходом, чтобы ты не был отстранён от дела и мы не лишились напарничества. Не строй из себя идиота, Гэвин, ты всё сам понимаешь. Детектив сжимает челюсти пуще прежнего, катая желваки. Действительно пытается держать себя в руках, ведь конфликт – это не то, чего хотелось бы добиться в их и без того запутанных взаимоотношениях. Гэвиноское нутро едва ли начало оттаивать, показывать «слабости», как назревал конфликт на почве страха, способный отдалить их чертовски сильно. Потому что Гэвин так привык. Ему легче сказать «нет» и жалеть затем об этом. Сколько возможностей он уже упустил? Но Рич знал, какого это – быть жертвой гомофобии. Люди — противные и мерзопакостные существа, смеющие идти против любви. Такой же прекрасной и полноценной, ничем не отличающейся любви. В кафетерии кроме них не было никого. Шум аппарата, делающего для Гэвина американо, прекратился. Каждое существо из металла и пластика боялось гнева Рида, да? — Хочешь поругаться, Ричард? – с поддельной жестокостью в голосе произнёс его имя, приводя в чувства и себя, и собеседника. — Я нихуя не собираюсь. Не пизди лишнего, уяснил? Стиснув зубы, RK кивнул. Не может он ничего в этой ситуации сделать, как бы не старался. Одна дорога детективу – к психотерапевту. Не сворачивая. — Лейтенант собирает нас в зале. Последнее, что произносит девятисотый, перед тем как покинуть кафешку. Запах ароматного кофе вдарил в нос, напоминая о себе подавленному хозяину. Слишком уж он погрузился в размышления насчёт реакции Ричи. Обиделся что ли? Чё съебался-то? — Да ебать вас всех в сраку, – резонно подмечает Гэвс, небрежно хватая горячий стаканчик и спеша за своим непутевым передругом. В конференц-зале было немноголюдно: один Коннор, читающий в сотый раз дело Криса в попытках найти новую деталь и Хэнк, притупленно смотрящий куда-то в дверь-стену-потолок. Ричард смирно сидел, ожидая чего-то, а Гэвин, влетевший (нет, серьёзно, он с ноги дверь открывал?) в кабинет ошарашил всех. Взор старлея с не пойми чего перевелся на Рида, а два андроида глазами провели детектива до стула. Шумный он, подзаеб слегка. Он сел, закинув ногу на ногу и принципиально громко отхлебнул из бумажного стаканчика свой любимый напиток. После виски. — Ты свинья. — А ты знал, Хэнк, что если человеку часто говорить, что он свинья, то он действительно в конце концов захрюкает? – вдруг спрашивает восьмисотый, заставляя rk900 в смешке улыбнуться. Рид, поддерживая весёлую атмосферу, громко хрюкает, глупо корча поросячью морду. Вчетвером все смеются, и лишь у Ричарда глубоко в груди возникает каверзный вопрос к самому себе: «почему я смеюсь, пока убийца моего друга спокойно находится на гражданке? Почему я вообще смеюсь, если сегодня погиб мой друг?». Нечто внутри ёкает, стыдливо заставляя андроида скрыть улыбку и виноватые глаза, вернувшись к размышлениям о расследовании. И если Декарт с Андерсоном ещё обменялись парой фраз, создавая уверенный вид, что они два долбоеба и «сто процентов ничего не поняли» в резкой смене настроения товарища, то Рид украдкой поглядывал на своего напарника, думая, что это он виноват во всех его грустях и печалях. Великий антигерой, блять! Без него хорошо, с ним плохо. Считал Рид так совершенно искренне и уж если так выражались все остальные, то надо было поддерживать образ «говна» и плеваться ядом направо и налево. Кроме, конечно же, блять, RK900, который почему-то все своё внимание завоевал на первой неделе знакомства. Не скажешь же прямо, что дрочешь на сбор запаянной груды металла? Самому стыдно признать, что на грозном лице хочется видеть улыбку, вызванную Гэвином или ему посвященную. Всё как-то так получилось.. Неожиданно. Без какого-либо желания. Но разве влюблённость возникает по велению и хотению? И какого хера Гэвс сейчас об этом думает, а не о благополучии напарника? Концентрация после новогодней попойки совсем испарилась? — Фаулер требовал прочесать каждый квадратный метр парка и просканировать находящееся всех мусорок в радиусе целой планеты Земля, – начинает говорить Хэн, раскладывая ордера и заявления по столику. — Повторный осмотр после наших лучших криминалистов не думаю, что даст что-либо глобальное, но указ нашей аквариумной рыбки нельзя не выполнить. — Наши могли ошибиться, – выдвигает теорию Рич, выводя на большом экране изображения личного дела Миллера. — Надо подтвердить или опровергнуть каждое написанное ими слово. Андерсон согласно мычит ему в ответ, мысленно похлопывая по плечу этого бедолагу. Конечно, их сотрудники могли ошибиться, но они осмотрели всё тщательно и такой шанс был бы чертовски маловероятен. Девятому так важно расследовать, кто совершил это убийство, что он не поверит никому, кроме себя. — Через пять минут все выдвигаемся. Адрес вы знаете.

***

      На месте преступления всё, как и во всех американских фильмах и сериалах, было оцеплено жёлтой лентой. Не особо материальной, а компьютерно-прозрачной, но оцеплено было. Значительная территория парка объявилась закрытой и недоступной для лишних глаз, и тем не менее заинтересованные лица нашлись. — Отойдите от ленты, ребят, – слышится недовольный голос лейтенанта позади и Рид оборачивается, видя небольшую толпу зевак, пришедшую посмотреть на работу полиции. Или на кровь и месиво, которых здесь уже нет. — Метров на пятнадцать! — Дайте посмотреть на то, как вы хоть раз в жизни работаете! За всю жизнь в этом месте не помогли никому, сколько заявлений на этих андроидов было написано, ни черта вы не делаете! В компании нашёлся самый смелый и горластый паренёк подросткового возраста. Может быть, совсем ещё юноша. — Угомонись, критик диванный, иначе будешь не смотреть как мы работаем, а участвовать в этом. Потому что я быстро твой разговорчивый язык прибью к батарее в участке, будешь сидеть в ожидании родителей! — Гэвин не сдерживается, хотя обычно он и не пытается, и серьёзно смотрит на мальчугана. — Герой из тебя херовый, дядя. Коннор усмехается такой смелости юноши, решившего нагрубить детективу Риду. — Немедленно прекратили это! Вам велено отойти от ограждающей ленты, так что следует выполнять требования сотрудников до того, как на вас будет наложен штраф и вписанное в ваше личное дело грубое нарушение! Волей случая, внушительная речь Ричарда (в тот момент, когда Рид уже было открыл свой рот, чтобы сказать что-то гораздо больше пугающее) сподвигла их уйти от полиции, поворчав ещё немного. Некоторые из участников поспешили уйти в закат, услышав ещё что-то про участок. — Приятно работать для граждан. — Да я в оргазме, – серчает Рид. — Дайте кто-то фотик, я делом заняться хочу. Первый раз в жизни поработать, – после чего смеется и уходит к служебному автомобилю, обматерив всё то, на чем свет стоит. Их квартет коллективно решает разделиться по конкретным обязательствам и Ричарду достаётся центральный вход в парк, находящийся относительно рядом с их Департаментом и тем самым баром «Джимми», откуда в паре десятков метров Гэвин пьяно обещал «вот-вот сблевать», так и ничего не совершив в итоге. На его рабочую долю пало стоящее отдельно крошечное здание охраны. Все камеры, расставленные по парку, должны контролироваться именно здесь. Доступ к ним был априори возможен для детектива – запрос был давно оформлен Фаулером и разрешение пришло спустя каких-то жалких двадцать минут. Он уверенно постучался костяшками пальцев, прежде чем войти к охране. Громкое «сейчас», щелчок замка с той стороны и Рич уже стоял на пороге, сканируя помещение. Множество изображений на стенах со всех (Ричард на это надеется) устройств видеонаблюдения и три мужчины в форме. Чёрные бронежилеты и висящие по бокам охранные спецсредства в виде дубинок, прикрывающие вид на самозарядные оружия. — Добрый день, Найнс. Были предупреждены о вашем появлении, – светловолосый мужчина протягивает руку для рукопожатия, встав со своего кресла, и Рич жмёт крепкую руку в ответ. — Где я смогу подключиться? Этот обыкновенный вопрос застал всех врасплох и они, явно плохо скрываясь, замялись. Как бы сказал Гэвин, спрятали языки себе же в жопу и стихли. И уж было RK900 допустил мысль о том, что не все люди попросту знают, как практически любой андроид в их-то году может подключиться к системе, как один из охранников осмелел и неуверенно заговорил. — Дело в том, что записей необходимого для вас отрезка у нас нет, но.. — Что значит нет? Звучит грубее, чем Ричард хотел бы произнести. Бровь вопросительно выгибается в ожидании логичного объяснения. Хотя какое тут, к черту, логичное объяснение?! — Камеры были отключены по всему парку, как и свет на некоторое время. — «Некоторое» – это на время предполагаемой смерти нашего сотрудника? – снова грубее, чем в мыслях. Гораздо грубее. — Я буду ждать от каждого, кто был на смене в прошлую ночь, письменного объяснения! Поверьте, капитан Фаулер будет согласен со мной и каждым произнесенным мною словом. Напоследок с ним общаются ещё более вежливо, чем в начале диалога, передавая найденную ими улику в мусорном баке, который как раз и должен был осматривать Рич, в виде бутылки крепкого алкоголя. Стоп, это.. Виски Гэвина? Не теряя лица (хотя что там терять бы, все равно безэмоциональное было), он забрал доказательство в зип-пакете и вышел из их будки, прощаясь со сделанным с трудом уважительным выражением лица. — Тупицы. Как хорошо, что в момент сказанного дверь уже захлопнулась.

***

Гэвин получил сообщение напарника, повествующее о некомпетентности (ебланности) сотрудников охраны парка и о том, что девятый самостоятельно едет в отдел договариваться по поводу камер. На возглас Рида о том, что «мы вообще-то, блять, единая единица и должны вместе договориваться обо всем со всеми и хули без меня ты уехал на моей машине ваще», Рич ответил коротким (и совершенно никак не похожим на ответ на все вышеперечисленное) «Срочно. Необходимо встретиться в архиве, дверь за собой закрывай на ключ. Без Коннора и лейтенанта Андерсона». — Да ты что нахуй, может сплясать ещё, – недовольно фырчит Гэви, опять выразившись вслух. Он запихивает телефон глубоко в зданий карман, поворачиваясь корпусом тела к коллегам. — Хэнк, мне бы отлучиться в отдел. Непорядок какой, а? Без меня-то Ричард не может решить что-то с камерами, чинила херовая из него. Помочь нужно. — Где он? — Да съебался в Департамент без меня, злюсь я поэтому! — Прямо как ты с ним в первый день, – усмехнувшись, льет масло в огонь восьмисотый. — Прости-прости, Гэвин, вырвалось. — Да пизди больше, ты больше всех нас тут умеешь себя контролировать. — Валяй, – не глядя на Гэвина, Хэнк что-то подписал на бумажке. — Как всегда нихера у них нет на записи, так? — Так точно.

***

— Какого ты делаешь здесь без меня, блять? Я десять минут топал до злоебучего архива, ты опидор.. – он не завершает мысль, успевая лишь закрыть на кодовый замок двери, как на повороте едва не врезается в фигуру повыше и нечто стеклянное справа, — Где ты откопал её, Шерлок? Гэвин смотрит на свою бутылку, которую вчера оставил в участке, практически впритык, но все равно тянется к ней рукой, дабы осмотреть получше. — Не трогай своими отпечатками. — На ней и так они есть, – Гэвс проводит рукой по щетине (надо бы побриться) и осматривается, — зачем позвал, чё тянешь резину? Смотреть на то, как ты бутылку моей алкашки держишь, не особо интересно. — Это не я нашёл её, Гэвин. Мне передали охранники бутылку в пакете, как улику. Твоих отпечатков на ней больше нет, я стер их. Я думаю, что тебя хотят подставить. Лицо Гэвина стало неописуемым – детектив то ли прыснул от смеха, то ли в ахуе шоке подавился своей слюной или кислородом. Глаза наполнились непониманием и требованием объяснить все ещё раз, но раскладывая каждый ебучий момент по ебучим полочкам. Как будто ему есть, что скрывать! Да он спал, блять, почему каждый так и норовит подставить полицейского засранца? Его настолько ненавидит все живое и неживое? Боги невербально показывают, что стоит вести себя лояльнее? И вместо тысячи слов RK900 голографически на своей ладони воспроизводит записи камер видеонаблюдения в Департаменте. На дате показались дата и время – корпоратив первого января, пара минут прошла за полуночь. Темноволосая девушка, невзначай проходя мимо столика с табличкой «Гэвин Рид», подхватывает бутылочку крепкого алкоголя и доливает себе в бокал к шампанскому. Кто-то говорит ей, что это чужая вещь и что ее обладатель не обрадуется, узнав об этом, на что она удивлённо «ойкает», но все равно украдкой уходит, словно воровка или сталкер, нашедший хабар, от рабочего стола бывшего напарника со своей добычей. — Фэй? Это Фэй, блять. Что это за хуета, Ричард?